сандал и платиновые пули

      Из приоткрытого окна машины струилась тонкая полоска дыма. Широкоплечий, но полноватый мужчина лениво следил за уходящей под капот дорогой, придерживая руль одной рукой, а второй поднося ко рту сигарету. Комочек пепла, кружась в своем последнем танце, слетел на черную поверхность асфальта, рассыпавшись по ней белыми пятнами.       Машина свернула на шоссе, а мальчишка, все это время спавший на заднем сидении, подскочил, озираясь по сторонам и зевая. Его зеленые глаза хитро забегали по сторонам, и тот резво дернулся вперед, дважды хлопая по ладонью плечу отца.       Тени оставшихся позади зданий, падавшие на его лицо, смешивались с пятнами витилиго, разбросанными по всему телу Луи. Одет парнишка был просто: серо-зеленый вязаный свитер в полоску, теплые светлые штаны, ботинки и зимняя куртка, доставшаяся от дяди. Яркая улыбка всегда подчеркивалась одной ямочкой на левой щеке, на которой красовалось одно из таких пятнышек, светлые волосы, слегка выгоревшие на солнце, на свету казались прозрачно-белыми.       —Папа-а-а, а мы скоро приедем в порт? Я хочу поскорее встретиться с Бастией, он должен мне книгу отдать.       Светловолосая женщина, сидящая рядом с его отцом, ласково улыбнулась, повернула голову и коснулась щеки сына кончиками пальцев, поправляя его прическу и кивая тому. Сын был на нее похож не только внешне. Помимо одинаковых светлых волос и смугловатой кожи, они оба имели весьма пылкий нрав и колкий юмор.       —Луи, не отвлекай папу, он должен следить за дорогой. Верно, милый? – она с упреком выделила последние слова, намекая на неаккуратное вождение главы семейства.       Мужчина усмехнулся, бросая бычок от выкуренной сигареты в окно, перевел на жену неоднозначный взгляд. Он убрал с руля одну руку, опуская ту куда-то вниз и что-то выискивая. Впереди послышался странный свист. Луи вскинул голову и рефлекторно вжался в сидение. В глаза на долю секунды зажегся огонек страха, который быстро сменил животный ужас. Мелькнуло что-то темное, мать Бернара закричала. От страха закружилась голова, он узнал в летящем впереди объекте машину, словно специально нацеленную на капот.       Все произошло слишком быстро, Луи не успел даже выдохнуть, когда все закончилось. Мальчишка вскрикнул, сжимая руки в кулаки и закрывая ими уши. Раздался железный лязг, скрип тормозов и хруст – как ему показалось – костей. Из-за резкого столкновения Луи едва не влетел в переднее сидение головой. Запах крови и нагретого металла распространился по салону очень быстро, навеки впитываясь в память Бернара. Блондин попытался подняться, но замер на месте, почувствовав, как что-то впилось в его ногу чуть ниже колена.       Стало страшно. Луи замотал головой, пытаясь размышлять более трезво, смятый в гармошку капот, разбитое лобовое стекло и залитые кровью передние сидения физически не давали ему этого сделать. Паника тонкими когтями обвила его шею, перекрыв кислород окончательно.       По щеке скользнула одинокая слезинка, которую он сразу же смахнул пальцем. По всей видимости, мать погибла быстро. Удар головой о бардачок она не пережила. Отца, вероятно, убил изогнутый кусок красного металла с содранной краской по краям, впившийся в его остекленевший глаз.       Луи зацепился за ручку в попытке открыть дверь, но резкая боль в левой ноге не дала закончить начатое. Он обернулся и замер, наблюдая за кровавым пятном, расплывающимся по ткани. Кажется, стоило обратить внимание на странное ощущение еще когда машины столкнулись, ведь за такой маленький промежуток времени столько крови выйти не могло. В глазах стремительно потемнело.       На фоне послышались крики переполошенных людей и сирены подъехавших к месту происшествия сотрудников национальной жандармерии, замелькали люди в форме. Странно, что охранники порядка еще здесь остались, учитывая нынешнее положение округа. Вряд ли эти люди добровольно подписали бы контракт со смертью, ввязавшись в войну между правительством и одной из крупнейших группировок страны.       А у входа в здание порта с книгой в руках, прижатой к его груди, вырывался из хватки матери другой мальчик. Финальная попытка достигла успеха, и он стремительно понесся к скоплению людей, бросив на бетон учебник, подписанный именем и фамилией владельца - некого Луи Бернара. Расталкивая толпу местных зевак, заявившихся поглазеть на столь редкое явление в городе, он пытался разглядеть, что происходит.       Несмотря на войну, людей вся смута, происходящая в стенах округа, мало коснулась, ведь правительство согласилось решить вопрос о независимости Бастии наиболее мирным путем.                   Безусловно, к соглашению все шло с самого начала боевых действий, но представители закона никак не отдавали выгодный кусок земли: здесь имеется порт, через который проходит большое количество товара. В этих кругах до сих пор не особо радушно отзываются о происходящем, но здесь хотя бы теперь тихо: не слышно выстрелов и взрывов, воющих сирен и криков перепуганных жителей.       Каштаново-рыжие волосы постоянно лезли в глаза и не давали рассмотреть происходящее, но он упорно убирал их за уши. Холодная морось неприятно била по лицу, а пронизывающий до самых костей ветер трепал одежду.       Шарф размотался по пути, упав вниз, и Бастия неуклюже завалился на бетон, но, быстро выдернув ноги из обвивающей их ткани, продолжил свой путь к двум машинам. Наконец, завидев небольшой просвет, остановился, с открытым ртом наблюдая, как те самые мужчины в форме вытаскивали тела пострадавших из машин.       Мальчик побледнел, а ноги стремительно подкосились, и тот с громким криком, сбив ограждение, рванулся к двум столкнувшимся машина. Кто-то дернул его за рукав пальто, с силой оттянул назад и потащил за собой. Прочь от произошедшего. Голос матери пульсом ударил в виски, а успокаивающие поглаживания по голове медленно привели в чувства замершего в немом ужасе Бастию. Аманда замолчала, притягивая того к себе и обнимая, а теплые руки, все время гладившие его волосы, замерли на плечах.       —Куда ты опять понесся? Знаешь же, я не всегда успеваю за тобой., – она окинула сына хмурым взглядом, снимая с себя шарф и кутая в него Бастию,– что случилось?       Аманда вздохнула, наклоняясь к лицу сына. Прошла пара секунд, когда осознание, наконец, достигло ее разума.       —Подожди…       Темноволосая испуганно прикрыла рот ладонью, завертев головой, поднялась и бросила взволнованный взгляд в сторону машины.       Она взяла сына за руку и, быстро развернувшись, повела в сторону мужчины, стоящего вплотную к стене соседнего здания. Бастия же шел молча, уткнувшись носом в шарф и изредка всхлипывая, вытирал влажные от слез глаза рукавом пальто, шмыгал носом и мелко-мелко подрагивал от холода.       Растирая по щекам слезы, он быстро моргал, смотря холодными карими глазами в одну точку где-то на полу и сжимал ладонь матери. Он резко поднял голову, останавливаясь и оборачиваясь, словно завороженный взглянул на место аварии и, повернувшись вновь, ускорил шаг, удаляясь вместе с матерью за угол порта.       Аманда отпустила его лишь когда довела до отца, ожидая, что Бастия бросится к нему, но тот застыл на месте. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но мальчик рванулся вперед, подходя к отцу и задирая голову, чтобы видеть его лицо.       —Это ведь ты сделал, да?– Бастия сжал руки в кулаки, ядовито проговаривая каждое слово. Его голос зазвенел в тишине, нарушаемой лишь звуком дыхания кого-то из родных,–это ты его убил, отец, это твоя вина!       Он яростно выкрикнул последние слова, скривив губы в презрительной ухмылке. Уголки губ слегка подрагивали, а в глазах скопилась тонкая пелена слез. Бастия впился зубами в губу, застыв в ожидании.       Граф же стоял молча, пристально наблюдая за сыном. Когда тот замолчал, он натянуто улыбнулся, неожиданно ударяя ладонью по щеке темноволосого. Бастия отпрянул, закрывая алеющий след рукой. В карих глазах засветилось недоумение, смешанное с гневом                              Благо, Аманда успела среагировать. Она бросила на мужа разочарованный взгляд и развернула сына, уводя его к машине.

***

      Белоснежные волосы, неестественно покоящиеся на лбу мальчика и поверхности сидения приобрели легкий красноватый оттенок чуть выше лба. Кажется, брызги крови кого-то из родителей долетели и до Луи.       Мужчина в темном костюме приоткрыл заднюю дверь машины сильным рывком, снял очки и оценивающим взглядом прошелся по всем повреждениям «корыта».       Заметив, что мальчишка находился в бессознательном состоянии, он протянул руку к его плечу, зацепился двумя пальцами за воротник теплого зелено-серого свитера и дернул на себя, вытаскивая блондина наружу. Двумя пальцами он коснулся теплой шеи, проверяя, в норме ли пульс, подхватил тело Луи одной рукой под коленками, а второй за плечи.       Тело того казалось безжизненным: болезненно-побелевший тон кожи выделял пигментные пятна еще сильнее, сливался со светлой тканью одежды. Чуть ниже колена ткань штанов плотно прилипла к ноге, впитав застывшую кровь и затвердев.       Несколько мужчин, одновременно вышедших из машин сразу после аварии, облепили того, что держал на руках мальчишечье тело. Бернара переложили на носилки, а один из стоящих рядом открыл дверь фургона, куда в итоге и бросили тело.       Как ни странно, машины стояли на определенных местах еще задолго до аварии, явно наблюдали за происходящем на дороге и не стали помогать сразу, когда две машины столкнулись.        Возможно, это было покушением на убийство, возможно, несчастным случаем, возможно, попыткой похищения, на которую ситуация была похожа больше всего.