Финальный аккорд безумия

      Ворстаг стащил с головы эбонитовый шлем, поскольку в темноте от него было ровно столько же проку, сколько от завязанных глаз — не видно ни зги. Ночь, как назло, выдалась безлунная, поэтому и без шлема светлее вовсе не стало, а вот Бхусари чувствовала себя в своей стихии, видя и слыша все, что происходит вокруг.       Норд помалкивал — знал, что ни к чему тревожить каджитку, сидящую в засаде и чутко прислушивающуюся к каждому шороху. Его дело простое. Когда она подаст сигнал, выйти на дорогу и отвлечь имперский конвой, у которых среди груза лежит фолиант под названием «Снохождение». В это время Бхусари заберет эту книжку, а задача Ворстага сбежать и, по возможности, никого не убить. Пока его интересовало только, как фолиант некоего темного культа вдруг оказался у Легиона и чем эта магия настолько заинтересовала Мавен Черный Вереск, что она решилась идти против властей. Наёмник слышал, что она всегда была лояльна Империи и даже имела прочные торговые связи в Сиродиле. Что же теперь поменялось?       Дорога, на обочине которой воровка решила устроить облаву, пролегала через поселение Камень Шора и стремилась вверх по холмам к Рифтену мимо очередной имперской крепости. Согласно первому совету на Высоком Хротгаре, Братья Бури передали контроль над Рифтеном Империи, взаимен получив Маркарт. Конечно, это все уже было в прошлом после победы Империи, но Ворстаг часто задавался вопросом — что было бы, если бы Эдриан встал на сторону Ульфрика и разделял его взгляды: «Скайрим для нордов». Наверное, таким, как Бхусари, в мире, полном шовинизма и вражды, пришлось бы туго. Не говоря уже об эльфах и прочих народах, живущих в Скайриме.       Что ещё делать ночью в кустах в компании каджитки-воровки, неподвижно сидящей в засаде? Ворстаг погрузился в военную философию и ушел в себя настолько глубоко, что чуть не пропустил первый сигнал. Чтобы привлечь его внимание, Бхусари пришлось махнуть хвостом прямо перед его лицом и пощекотать ноздри.       Ворстаг замотал головой и зафыркал как недовольный кот.       — Будь готов! — прошипела Бхусари. — Я слышу чье-то приближение!       Прислушавшись, наемник тоже уловил звуки шелестящей травы, почти неразличимые в стрекоте сверчков.       Ворстаг встал, проверив эбонитовую амуницию, подаренную главой Гильдии Воров в качестве платы за прикрытие, и приготовил боевой топор к бою. Конечно, ему сразу показалось странным, что Бхусари очень уж о нем печется. Обеспечила новеньким доспехом, стоимостью не меньше тысячи золотых, договорилась со Скульптором лиц, чтобы убрать все следы побоев на лице наемника. Ему даже новые зубы вместо выбитых вставили! Он старался не думать о том, каким образом это провернули и кому раньше принадлежали зубы. Вся эта нежная кошачья забота выглядела очень подозрительно, и наемничье чутье подсказывало, что стоило бы еще тогда, в Крысиной Норе, отказаться от сомнительной сделки. Но это был единственный способ выйти на похитителей детей, поэтому приходилось играть по правилам, которые диктовала глава Гильдии Воров.       Поднявшись, норд понял, что кто-то движется позади них, а не по дороге. Он обернулся, ожидая встретить кого угодно — от тролля до крадущегося саблезуба, но увидел маленькую фигурку, волочащую за собой по траве что-то очень массивное.       И онемев от шока, он узнал свою дочь.       — Лейя, — выдохнул побледневший как полотно Ворстаг и опустил оружие.       Фигурка остановилась, разжала хватку и тяжелый меч упал в траву.       — Пап? Это ты? — слабым голосом спросила девочка и всхлипнула. — Прости...       Наемник бросился к дочери и, заключив её в объятия, почувствовал, что она потеряла сознание.       — Лейя! Что с тобой? Как?!..       Глаза разъяренной Бхусари вспыхнули в ночи двумя зловещими зелеными звёздами из-под черного капюшона облегающей брони с плащом.       — Что происходит?! — чуть не рычала она от злости.       — Это моя дочь! — Ворстаг уже не старался вести себя тише, прижимая к себе своего ребенка. — Как, даэдрово проклятье, она здесь оказалась?!       — Это ты мне скажи! — хвост каджитки под плащом недовольно метался из стороны в сторону, задевая ветви кустарников.       — Понятия не имею! — наемник обнял Лейю и покачал в руках. — Теперь все будет хорошо... Ты спасла всех!       Теперь не обязательно слушаться Бхусари, ведь сделка больше не имеет смысла. Он был уверен, что Иви и Хьялфи бежали вместе с Лейей, но куда? Если бы Иви и задумала побег, то вернулась бы в Данстар к родне. Так почему же его дочь оказалась в Рифтене, в лесу, одна посреди ночи? Радость перемешалась с подозрением.       — Ворстаг! — Бхусари напомнила норду о деле. — С твоей дочерью здесь ничего не случится! Повозка приближается...       — Ладно, свою часть уговора, я все же выполню.       Наемник разместил дочь под берёзой, в зарослях кустарников, рядом положил меч и, гордо приосанившись, вышел на дорогу, заткнув топор за пояс. Появление Лейи сбило весь боевой настрой, теперь счастливый отец думал только о ней.       Каджитка скрылась в тенях, применив невидимость. Впереди, со стороны Камня Шора, мелькали огоньки факелов. Груз явно неплохо охранялся – наёмник насчитал шесть рыжих точек вокруг повозки. Когда караван подошел, Ворстаг разглядел, что это вовсе не имперцы. Тот, что сидел на козлах, хоть и был в имперской лёгкой броне, но она могла быть с тем же успехом снята с трупа...       А остальные и вовсе никакого доверия не внушали. Даже не бандиты, не типичные головорезы, нанятые стеречь сокровища, а шестеро в лиловых балахонах и плащах, прячущие лица под капюшонами — вот почему они шли ночью! Это колдуны!       Ворстаг надел шлем и выхватил топор, прикрывшись щитом. Против магии это вряд ли поможет, но ему главное выгадать немного времени, пока Бхусари ворует фолиант. Но как теперь сбежать? Нельзя же просто оставить дочь с клинком Мефалы валяться в кустах? Иви бы его убила, если бы только узнала об этих мыслях.       — Стоять! — скомандовал Ворстаг, преграждая каравану путь. Норд уже не боялся, он понял, что воровство лишь незначительная часть дела, — эти колдуны при любом раскладе не отпустят их живыми, а значит и их щадить не стоит.       Возничий натянул вожжи, и вороная лошадь, встряхнув гривой, остановилась, недовольно забив копытом. Ворстаг смог разглядеть, что кучер в имперской броне всего лишь марионетка — поднятый труп с безучастным взглядом и перекошенным ртом.       — Взять его! — внезапно рявкнул один из колдунов. В руках других тут же затрепетали заклинания — эти конвоиры будто ждали его. Или кого-то похожего на него.       Наёмник быстро прикинул, с какой стороны лучше бить — конвой следовал по обе стороны повозки по три человека. Как ни крути, обстоятельства не в его пользу.       — Ловушка! – закричал он Бхусари, и в тот же миг ловкая каджитка напала на конвой со спины, появившись из теневого покрова. Её тонкий и острый меч пронзил одного из колдунов, стоявших в последнем ряду.       Ворстаг, понимая, что не успеет подбежать, метнул топор в того, кто кричал, отскочил в сторону от мелькнувшей молнии, перекатился и выдернул оружие из раскроенной башки колдуна. Им оказался какой-то потасканный норд с темными кругами под глазами.       Зомби-имперец неуклюже выхватил меч из ножен и издал горловой булькающий звук. Ворстаг прыгнул на козлы, плашмя ударил его щитом и обрушил на уже мертвую макушку лезвие топора. Это не уничтожило зомби, но позволило столкнуть его вниз с повозки. В наплечник тут же угодило огненное заклятие, и Ворстаг почувствовал жар даже сквозь эбонит.       — Ловите каджитку! — раздался звонкий женский крик.       Еще одно огненное заклинание случайно угодило в лошадь. Она испуганно заржала и понесла вперед.       Ворстаг, изловчившись, закинул щит за спину, заткнул топор за пояс и потянул на себя вожжи, в попытке остановить взбесившееся животное. К счастью, вес повозки не давал ей разогнаться.       По спине наёмника прокатилась волна холода — один из колдунов призвал ледяную бурю, но если норда она слегка зацепила, то обожжённая морозом лошадь от боли снова пронзительно заржала, встала на дыбы и устремилась в лес, свернув с дороги. Повозка опасно накренилась, колесо слетело с оси и кузов завалился набок, поехав вниз по холму. Ворстаг грузно рухнул в кусты и покатился по склону, мимо него на боку проехала повозка, из которой, переворачиваясь, сыпались ящики, сундуки и утварь — если это и был грабеж, то довольно бездарный.       Сверху наёмника накрыло одним из сундуков, следом за которым на него упала преследовавшая их колдунья. Размышлять было некогда — как только норд смог подняться, он выхватил топор и обухом огрел культистку по голове. Раздался неприятный хруст кости, с окровавленной головы сполз капюшон, но Ворстаг предпочел не рассматривать её лицо. Не любил он убивать женщин, но иногда приходилось.       Норд отпихнул её тело в сторону и, вскочив на ноги, помчался на подмогу к Бхусари.       Среди криков, вспышек заклинаний, стонов умирающих и паники, сумбурно происходящих в темноте, даже бывалому наёмнику стало не по себе. Догорающие факелы валялись на земле, подсвечивая темные лужи крови на мощеной дороге. Очевидно, что план «тихо украсть Снохождение» с треском провалился.       Против воровки остались двое магов и всё тот же зомби с проломленной головой. Ворстаг метнул топор на бегу, но промазал, хотя пролетевшее оружие отвлекло колдунов, и Бхусари быстро смогла нанести смертельный удар. Мертвый легионер сделал выпад, но каджитка, согнувшись, изящно избежала удара, развернулась, присела и ударила зомби по ногам.       Ворстаг подбежал к оставшемуся колдуну — от выпущенного морозного заклинания эбонит покрылся инеем, а двигаться стало трудно. К счастью, ловкости и реакции Бхусари можно было позавидовать. Клинок в её руках крутился как вихрь, быстрые отточенные движения восхищали. Она стремительно напала на культиста со спины, и в тот миг, когда он испустил дух, зомби рухнул на дорогу безвольной грудой мертвечины.       — Засада! — зло прошипела каджитка, расправившись с последним колдуном. — Они знали о нашем плане!       Норд подобрал свой топор и, скривившись, осмотрел учиненные разрушения.       — Кто мог тебя подставить? — этот вопрос сходу пришел ему в голову.       — Я получила письмо тайно. Лично от Мавен. Из моих людей никто не знал об этом деле. Поэтому я и наняла тебя, — созналась она, вытирая лезвие меча от крови. — Но зачем Мавен убирать тех, кто поддерживает её? Она что, спятила?       — Может, нашла кандидатуру получше на пост главы Гильдии? — Ворстаг направился к дочери, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. — Твоим людям теперь придется попотеть, чтобы убрать это всё, — бросил норд через плечо.       Лейю он нашел сидящей под деревом. Она уже пришла в себя и сжимала в ладонях рукоять проклятого клинка.       — Пап, — заплакала девочка, заметив приближение Ворстага. — Хьялфи и маму увели!       — Как?! Они не с тобой? — опешил он, скинув шлем с головы. — Кто это сделал?       — Нет... Не знаю... Там… записка! Нет… Алисан забрал! Солитьюд! — проревела девочка, и наёмник половины не разобрал из её слов.       — Ну, тише, успокойся, — Ворстаг присел рядом с дочерью и ласково погладил её по голове. — Не плачь. Ты меня нашла и сохранила этот меч, а значит, ничего не случится. Не бойся.       Пока Лейя плакала, норд поглядывал на Бхусари, обыскивающую сундуки. Кажется, его семейные отношения её не интересовали, а судя по словам Лейи — сделка ещё в силе, ему все равно понадобится встретиться со связным.       — Расскажи мне все по порядку, — попросил Ворстаг, когда девочка успокоилась. – Что произошло у нас дома?       Оказалось, что на поместье напали бандиты, которые увели Иви и Хьялфи, но Лейя смогла скрыться от них на крыше. Потом приехал Алисан и забрал девочку в Солитьюд, рассчитывая спрятать её у своих родителей, но они пропали, а Высокий Шпиль теперь проклят. И оттуда Лейя каким-то образом перенеслась в Рифт, использовав белый магический шар, в котором хранились старые воспоминания.       Ворстаг уже и не удивлялся подобному стечению обстоятельств. В этом мире могло произойти всё что угодно.       — Ты сказала, что была в Солитьюде с Алисаном. Но тогда, где он?       — Не знаю. Я появилась в хижине. Совсем одна. Наверное, остался там… у себя дома! Я не знаю, — Лейя шмыгнула носом и вытерла слезы. — Мне было так страшно одной.       — Ну ладно. Теперь-то всё позади. Мы скоро отправимся искать Иви и Хьялфи, и я обязательно их спасу! Ты мне веришь? — Ворстаг попытался улыбнуться. Лейя вздохнула.       — Да, пап.       — Ворстаг! — Бхусари подбежала к наемнику, держа в руках увесистый фолиант в зеленом переплете и клочок пергамента. — Я знаю, почему они меня подставили! — каджитка тыкнула коготком в записку. — Чтобы провести ритуал черной магии по этой книге, им нужна была жертва для пыток. Мавен что-то нужно, и она решила отдать им меня взамен. Прочти! — Бхусари подобрала на дороге факел и поднесла к пергаменту, чтобы наёмник тоже мог увидеть это жуткое послание, заляпанное пятнами крови.       «Вы были совершенно правы! Предзнаменование, посланное Владычицей, оказалось невероятно точным! Снохождение там, где этот болван его оставил! В Храме Призывателей Ночи! Великая книга пылилась в сожжённой библиотеке!       Верховная сказала ясно — нужна жертва. Мавен хочет присоединиться к нам, чтобы продлить свою жизнь. Она сильна. Она идеально нам подходит. Но для этого придется провести ритуал призыва. Близится день, когда Владычица заговорит с нами!       Каджитку взять живой. Пусть Госпожу порадуют её крики!»       — Храм Призывателей Ночи? — Ворстаг нахмурился, глядя на витиеватый почерк даэдропоклонников, а потом поднял глаза на взволнованную каджитку. — Я бы на твоём месте в Рифтен не возвращался, — заметил норд, почесав подбородок.       — Где этот Храм? — Бхусари присела рядом, скрестив ноги. Лейя смотрела на воровку удивленными глазами.       Норд прекрасно знал, где это место. Помнил название, которое упоминала в разговорах его старая чокнутая подруга.       — Это в Данстаре. Там, где когда-то всё и началось. Где те двое впервые встретились. И где родилась Лейя, — он грустно улыбнулся дочери. Она с интересом слушала.       — Мы поедем к дедушке? — радостно спросила Лейя.       — Да. Там тебе будет безопаснее всего. Там и подумаем, где искать маму и Хьялфи, — решил Ворстаг и повернулся к воровке. — Ты с нами?       Она притворно задумалась, рассмотрев лежащий в руках фолиант.       — Понятно, почему за эту вещицу Мавен не пожалела такие деньги… — её глаза хищно сверкнули. — Что ж, да, я с вами. Мавен не получит этот артефакт. Не нужно было обещать взамен мою голову! Хоть я и должны была его украсть, но кажется, безопаснее будет вернуть эту вещь на место.