Финальный аккорд безумия

      — Эдриан, ты в порядке? — миловидная худенькая брюнетка со сверкающими глазами наклонилась к довакину, присевшему на камень передохнуть.       Он поднял на девушку усталый взгляд, ещё раз оглядел сумрак пустоши Каирна Душ, замершей под давящим сине-фиолетовым небом, торчащие из светящихся трещин в земле серые трубчатые стручки и тихонько выругался. Очередная прилетевшая из ниоткуда белая призрачная вспышка вызвала резь в глазах и головокружение. Эдриана бесило чувствовать себя таким слабым — в этом темном мире его способности мало чем помогали.       — Я не в порядке, — норд огрызнулся на девушку и оттолкнул её от себя. — Сколько времени мы уже торчим в этой драконьей заднице?!       Серана, его вынужденная спутница в этом безрадостном приключении, Волкихарская вампирша и дочь Хладной Гавани в одном лице недовольно скрестила руки на груди. Обращённая в вампира тысячи лет назад извращённым ритуалом посвящения Молагу Балу девушка была случайно пробуждена им от вечного сна в Крипте Ночной Пустоты недалеко от Данстара. Туда Эдриан последовал по приказу Израна — лидера Стражи Рассвета: «Иди и выясни, чего там ищут вампиры в этой Крипте Ночной Пустоты». И довакин выяснил. То есть — нашел себе на голову ещё одно приключение в виде язвительной нежити, которая теперь за ним везде таскалась.       Эдриан много раз спрашивал себя — отчего это мерзкое даэдрическое отродье ещё живо, если следовало сразу отрубить ей голову и сжечь останки, но ответа не находил. Возможно потому, что глядя на вампиршу, которая вела себя несколько необычно для проклятой твари, довакин не видел монстра. А возможно, разглядел в этом противоестественном для любого нормального человека союзе выгоду, которая поможет ему в итоге справиться с большим злом — её папашей, лордом Харконом, что возомнил себя способным погасить солнце с помощью древнего свитка. Он-то и был у Сераны, когда Эдриан её отыскал в пещере, и к счастью для человечества, девушке хватило ума не возвращать свиток отцу.       А после на свой страх и риск добравшись до форта Стражи Рассвета, она попросила помочь отыскать её мамочку — еще одну волкихарскую вампиршу, которую дочка в последний раз видела примерно тысячу лет назад. После драконов и разборками с Мираком в Апокрифе это показалось Эдриану не слишком сложным заданием, но если бы он знал, во что ввязывается, послал бы эту тысячелетнюю малолетку в такие глубины Обливиона, что не при детях будет сказано.       Так он угодил в этот мир — Каирн Душ, где властвовали некие Идеальные Повелители. О них Эдриан тоже узнал от Сераны.       Когда некромант ловит душу человека в черный камень душ, она оказывается прямиком здесь, среди каких-то развалин, мертвых пустошей, под беззвездным небом. Поэтому живым сюда хода не было, и довакину пришлось согласиться на некромантский ритуал — разделение души. Серана украла у него часть души, что значительно лишило довакина сил.       — Ну вот, опять началось, — вампирша пренебрежительно фыркнула. — Великий драконорожденный снова брюзжит как столетний дед! А представь, сколько я проторчала в той гробнице?       — Не по моей вине! А я здесь только из-за тебя! — Эдриан, утратив всякую рассудительность, вскочил и через секунду его пальцы уже сжимали тонкую белую шею Сераны, которая даже не сопротивлялась. Девушка только снисходительно улыбнулась, глядя ему в глаза — она нисколько не боялась вспышек нордской ярости.       Довакин разжал хватку и, тяжело дыша, провел ладонью по лицу. Снова погорячился. Следовало бы держать себя в руках и не проявлять слабости хотя бы перед вампиршей, которой он всё ещё не мог полностью доверять.       Но это место, бесконечно огромное, похожее на лабиринт, хоть и не имеющее стен, будто лишало его последних капель терпения и самообладания. Попав сюда, довакин потерял счет времени, его не мучали ни голод, ни жажда. Словно он и в самом деле частично умер.       — Прости. Это место высасывает мои силы... Мне кажется, нужен этот стручок.       — Да, сейчас, подожди, — Серана вырвала из черной земли сушеное подобие растения, поднесла его к Эдриану и разломила пополам. Из-под шелухи появилось слабое синеватое свечение, которое растаяло перед лицом довакина. Он сразу почувствовал себя лучше, хоть и знал, что ненадолго. В этих серых пористых ростках содержалась энергия чужих душ, которой он мог подпитываться, чтобы продолжать путь.       — А я предлагала тебе вампиром стать, но ты решился на этот некромантский ритуал... — напомнила его спутница, стряхнув с ладоней пыль, оставшуюся от стручка.       — Тролль ворожеи не краше, — Эдриан почесал затылок, снова осмотрелся, но не найдя на пустошах ничего нового, за что мог бы зацепиться взгляд, тяжело опустился на камень, потерев пальцами глаза. Постоянно хотелось спать, но после многочисленных попыток он понял, что всё равно не уснет, и постоянно ощущал беспокойство. Как будто за его движениями, настроением и даже мыслями неотрывно следят. А куда бы он ни пришел, куда бы ни взглянул, казалось, что совсем недавно вокруг было то же самое — камни, пустошь, стручки и редкие искривленные подобия деревьев.       — Ты в магии совсем не разбираешься, — Серана присела рядом с ним.       — Не-а. Да и к чему мне? Моя жена маг Коллегии, а я... Я здесь с тобой застрял.       — И это, конечно, столь мучительно для такого героя, как ты? — вампирша вкрадчиво заглянула в голубые глаза норда.       Он в ответ только устало выдохнул и отвернулся, чтобы не видеть неестественно бледную кожу спутницы, напоминающую ему о смерти. Хотя и сам довакин, бродя по темному краю, тоже растерял румянец и немного осунулся.       Серана, сидя на камне, поболтала ногами, как маленькая девочка, потом встала и грациозно потянулась. Её короткий черный плащ с капюшоном колыхнулся за спиной.       — И правда, чего это я раскис? — Эдриан тяжело поднялся, хрустнул кулаками. — Чем быстрее найдем твою маму и кусок моей души, тем скорее вылезем из этого…       Вампирша пошла следом, самодовольно улыбаясь.       — Это не твоя заслуга! — буркнул довакин. — Я знаю, что должен делать.       — Спасти мир, — подмигнула ему Серана, грациозно вышагивая по пустоши. Смерть вовсе не лишила вампиршу оптимизма.       — От твоего бешеного папаши, — подхватил драконорожденный, заражаясь её настроем. — Только, если мы останемся тут, он ведь никогда не догадается, а значит, не сможет никому навредить.       — Рано или поздно кто-нибудь догадается...       — Надеюсь, к тому времени мы сможем отсюда выбраться.       — Если что, выход где-то сзади. Мы можем повернуть назад, но тогда ты не обретешь целостность своей души, а я не найду маму.       Эдриан посмотрел на Серану с нескрываемой болью и капелькой ненависти к её темной природе. Мимо пролетел мерцающий огонёк, оставляя за собой белоснежный хвост.       Можно вернуться, но не в привычках довакина сдаваться и оставлять начатое дело незавершенным. Скоро что-нибудь изменится.       И действительно, перемены не заставили себя ждать. В последнее время, чем дальше Эдриан и Серана углублялись в Каирн Душ, тем чаще появлялись на их пути яростные неупокоенные духи. Сначала их было не разглядеть в темноте, но выдавало холодное свечение, исходящее из глазниц дымчато-черных черепов. Они походили на тени, которые внезапно обрели плоть, покрытую льдом. Кости поблескивали, отражая всполохи зарниц и пролетающих мимо белых огоньков.       Сейчас на пустоши, около камней Эдриан разглядел троих — скелетов, окутанных темным туманом ауры.       Он перехватил меч покрепче и приготовился обороняться. От обычного оружия, даже от эбонитового, было мало толку — нежить могла победить только другая нежить или магия, и за дело бралась Серана, весьма неплохо владеющая заклинаниями Школы Разрушения.       Эдриан подбежал к одному из возникших призраков и ударил по нему щитом. Конечно, это не сработало, но враг отвлекся на него, пока Серана умело расправлялась с остальными двумя. С её ладоней слетали яркие молнии и ледяные шипы, а сама вампирша держалась на расстоянии. Её магия вонзалась в восставших духов и поражала их. Они исчезали и таяли, как черные свечи, оставляя лишь слабое мерцание на мертвой земле.       Довакину оставалось только не позволить гибельным чарам призраков Каирна коснуться его и сделать ещё слабее. И так неприятно, что здесь он может только убегать и вынужден во всем полагаться на вампиршу.       Когда духи были повержены, темное небо заискрилось белыми молниями, словно по нему побежали трещины. Каирн Душ вздрогнул громовыми раскатами, но дождя не последовало. Здесь никогда не шёл дождь. Где-то вдалеке медленно поднимались в воздух черные каменные глыбы, и Эдриан ощутил страх и гложущую сердце тоску по дому.       «Интересно, как там Брелина? Ждёт ли она меня? А малыш Брендан? А мои друзья? Увижу ли я их когда-нибудь снова?»       Серана подошла к помрачневшему Эдриану.       — Надо было тебе, кроме махания железом, ещё и колдовать поучиться хоть немного, — произнесла она с кривой ухмылочкой.       Довакин взглянул на нее сверху вниз.       — Нет.       — Нет — норда ответ. И всё равно, возьми у жены пару уроков, как вернемся. Пригодится, — острая не только на клыки, но и на язык, Серана позвала его за собой. — Кстати, пока мы тут блуждаем, расскажи о ней… Как вы познакомились?

***

      10-е Месяца Восхода Солнца, 202 год, 4Э.       Горящий в центре прямоугольного обеденного зала очаг Йоррваскра даже в разгар зимы не казался Эдриану таким уж теплым. Это место и находящиеся здесь люди откровенно бесили, а не восхищали, хотя поначалу казалось, что о большем простому лесорубу из деревни и мечтать нельзя. Его же учил сам мастер владения клинками — Вилкас, легендарный Соратник, известный на весь Скайрим.       Эдриан пробежал через обеденный зал, со столами, расставленными на возвышении, свернул направо и юркнул на лестницу, ведущую вниз, в спальни Соратников. Довакину пришло на ум другое сравнение «казармы наёмников». Он хотел поговорить с Кодлаком, и уже ничего вокруг себя не видел, ослепленный яростью драконьей души, буйствующей внутри его сердца.       Внизу было как всегда тихо, низкий потолок, полумрак едва горящих светильников и какой-то тяжелый непонятный запах. Комната Кодлака, Предвестника Соратников, находилась в самом конце длинного широкого коридора.       — Эдриан! — Фаркас оказался быстрее и преградил довакину путь. Эдриан не сдержал тихого ругательства.       — Ты уже выполнил задание? — высокий темноволосый норд в стальной броне смотрел на довакина требовательно и строго. Вокруг его глаз была черная боевая раскраска, делающая взгляд Соратника жутковатым.       — Это не задание! Это… Обливион знает что! — праведный гнев драконорожденного привлек внимание. Из одной из комнат выглянула Эйла, рыжеволосая воительница, и встала, прислонившись к дверному косяку, чтобы понаблюдать.       — Значит, не выполнил, — подытожил Фаркас. — Почему? Что тебе помешало?       — Совесть… Это же… старик какой-то! Вы всерьез думаете, что я бы его избил?       — Нам заплатили, — Соратник смотрел на Эдриана со спокойствием хищника. — Это заказ, который нужно выполнить.       — Избить невинного человека? Ветерана Великой Войны? Вы и таким занимаетесь? Кодлак знает об этом? — довакин не думал успокаиваться.       — Хорошо, ты можешь не делать того, что тебе не по душе. Торвар или Атис займутся этим.       — Да дело не в этом! — прокричал Эдриан. — Тебе не кажется, что это неправильно?! Старика на войне ранили, да, он слегка не в себе, но… Да это… — он задыхался от ярости. Если бы драконорожденный мог дышать огнем, как Мирмулнир, чья душа неистовствовала в нем, то от стоящего перед ним Фаркаса и от всего Йоррваскра остались бы только обугленные головешки.       — Да пошли вы все! — Эдриан развернулся на пятке и кинулся прочь из казарм Соратников.       Перед глазами до сих пор стоял полупустой зал таверны «Ночные ворота» и выпивающий тщедушный старик, который ему в деды годился. Он подошел к нему, но не смог ни угрожать, ни поднять руку.       Если это та самая доблесть Соратников, о которой они то и дело твердят, тогда Эдриану с ними не по пути. У него были свои понятия о чести, которые шли вразрез со звоном монет.       Взбешенный драконорожденный выбежал из Йоррваскра и спустился по лестнице к усохшему древу на площади перед храмом.       — Боги, помогите мне! — прорычал он, но те, как обычно, оказались безмолвны. Зато жрец Талоса был весьма громогласным.       — И вздохом своим, властью облечённый, изменю я эту землю, ставшую моею… — вещал он свою ежедневную проповедь.       Эдриан направился в таверну. Холодный эль поможет ему остудить рассудок и утихомирить ярость. Придется как-то рассказать ярлу Балгруфу, что он не останется с Соратниками, и если придворному магу всё ещё нужна та скрижаль из Ветреного Пика, придется придумать что-то получше.       И верно, даже драконорожденного не приняли бы в Соратники, если бы не увесистый кошель, который заплатил за его обучение ярл.       Ноги несли озлобленного на весь мир Эдриана в таверну «Пьяный охотник». Довакин почти не разбирал дороги, в кого-то врезался по пути и не извинился. Взбежал по лестнице, толкнул дверь, окунулся в пропахшее дешевым вином и жареным мясом тепло и очнулся от приступа ярости только в тот миг, как оказался у стойки лицом к лицу с Элриндиром. Босмер был владельцем этого заведения. Не такого презентабельного, как «Гарцующая кобыла», но зато более дешевого. Столики располагались по углам в очень уютных тенях, где, по слухам, часто совершались разные сомнительные сделки. Это вовсе не отталкивало довакина. Он считал, что здешние постояльцы более сведущи в том, что происходит в городе и окрестностях.       Несколько секунд он осматривался, почти не помня, как добрался. О проделанном в беспамятстве пути напоминал только стремительно тающий иней на бороде и раскрасневшееся лицо.       Возле стойки Эдриан заметил миниатюрную девушку в светлых одеждах — что-то наподобие длинной рубахи с поясом и меховой пристежной капюшон, накинутый на плечи. Она не сняла капюшона, даже будучи в помещении, и это показалось норду подозрительным.       — Налей-ка мне кружку эля, — сказал довакин хозяину таверны, и тот оживился.       — О, это же сам драконорожденный! — босмер вытащил кружку из-под прилавка. — Вот, госпожа, он наверняка сможет вам помочь! — он посмотрел на девушку.       Та обернулась и обеспокоенно уставилась на Эдриана карминовыми глазами. Это была данмерка с узким приятным личиком и изящными, утонченными чертами, свойственными только эльфийкам. Довакин, в свою очередь, рассматривал эту данмерку с любопытством — ему не часто доводилось видеть темных эльфов, когда он жил в Драконьем Мосту.       — Чем помочь? — в один голос спросили они и неловко улыбнулись друг другу и Элриндиру.       — Эдриан может проводить вас в Драконий Предел, не так ли? — босмер подал ему наполненную свежим элем кружку. — Кажется, ты уже знаком с ярлом и придворным магом…       — Э-э, да… знаком, могу проводить, — довакин пожал плечами и отхлебнул эля. Действительно, успокаивало.       — Придворный маг сможет принять меня? — спросила девушка.       — Фаренгар? Ну… наверное. А как ваше имя… э-э… госпожа? — почему-то перед этой данмеркой Эдриан начал чувствовать себя странно. То ли из-за её пристального взгляда, то ли буря в душе ещё не улеглась, и казалось, что все замечают его взбудораженное состояние.       — Брелина Марион, ученица Коллегии Винтерхолда, — представилась она, протянув ему руку. Эдриан хмуро выслушал и кивнул, но на рукопожатие не ответил, важно приосанившись с кружкой в руке.       — Угу, а я Эдриан. Кажется, бывший Соратник и… — норд решил пока не говорить о драконьей крови, чтобы это не выглядело так, словно он хвастается.       — Почему бывший? — вмешался в разговор Элриндир, но тут же к нему подошел нетрезвый завсегдатай с требованием подать ещё бутылку дешевого вина и босмеру пришлось отвлечься.       Эдриан не хотел ничего рассказывать о Соратниках и распускать слухи. Мало того, что в прошлом месяце, когда Фаркас взял его с собой в руины, открылся ещё один неприятный секрет об их особенном «Даре Хирсина», который довакину больше показался проклятьем даэдра. Он уже твердо знал, что в Йоррваскре не задержится, но не стал бы распространяться о причинах своего решения.       — Хозяин таверны вас назвал драконорожденным, — заметила Брелина, прищурившись.       — Ага… можно на «ты», — Эдриан отхлебнул из кружки. — Если вы не торопитесь, госпожа, то я бы хотел допить свой эль.       — Можно на «ты», — тонко улыбнулась данмерка. — Не тороплюсь. Я тоже немного выпью.       Она заказала кружку эля у Элриндира и с заметным усилием двумя руками подняла её. Эдриан усмехнулся в бороду, наблюдая за этим.       — За знакомство?       — За знакомство!