Финальный аккорд безумия

Огонь их душ направит нас

Согреет и спасет,

Чтоб мы с тобой могли идти вперёд!

F.P.G. — Племя

          Ослепительно яркие солнечные блики танцевали по водной глади озера Илиналта, будто тысячи рассыпанных бриллиантов. От них у малышки Лейи рябило в глазах, и она довольно жмурилась, нежась на берегу. Вокруг трещали стрекозы, иногда мимо пролетали пестрые рыжие бабочки-монархи, в лесу звенела трель невидимой в ветвях птички-камышовки.            Ворстаг следил за дочерью одним глазом, другим — сосредоточенно смотрел на поплавок, который недвижимо застыл на поверхности воды. Клёва сегодня практически не было. С утра поймали только одного окуня и мелкого хисткарпа — разве что на жиденький рыбный суп.            Оттого обычно веселый Ворстаг с каждой минутой становился всё угрюмее, что не скрывалось от малышки, поэтому она тоже сидела притихшая и насупившаяся и не бегала за бабочками, как обычно.            Вдруг недвижимый доселе поплавок стремительно ушел под воду, Ворстаг почувствовал, что желанная рыба попала на крючок, и потянул удочку на себя, ловко наматывая леску. Вода зарябила, запенилась, будто вскипая, и крупный извивающийся лосось, сверкая серебристыми боками, показался на поверхности.            — Лейя, сачок неси! — радостно крикнул он дочке. Девочка встрепенулась, подпрыгнула и, позабыв обо всем, кинулась за сачком, что лежал возле ведра со скудным уловом.            — Подсекай, папа! — со знанием дела пищала она. Ворстаг со смехом потянул удочку на себя и продолжил наматывать леску.            — Давай, рыба! Из тебя Иви сделает жирные вкусные стейки! — с хищным удовольствием рычал наемник, и скоро пойманная рыба оказалась на суше, а дочка ловко подхватила её в сачок. Ворстаг с облегчением выдохнул — все-таки вечером семью ждет сытный ужин, а значит, Иви не будет ругаться, что он «опять впустую где-то проторчал весь день, вместо того чтобы привести дом в надлежащий вид». Лейя утащила лосося к остальному улову и присела на корточки, чтобы внимательнее изучить свежепойманную рыбу, слегка касаясь пальцами скользкой чешуи и плавников.            — Как мы её, а? — подмигнул малышке отец, нанизывая очередного извивающегося червяка на крючок. — Ещё одну поймаем и домой.            — Пап, а можно мне попробовать? — девочка сияющими от азарта глазами взглянула на Ворстага. Она выглядела очень решительно настроенной, тем более, наблюдая за рыбалкой, уже знала, что такое подсечка. Счастливый отец расплылся в улыбке от нежности и передал удочку дочери.            — Держи крепко, обеими руками! — велел он. — Размахнись пошире, вот так, — показал Лейе жест, словно кидает что-то из-за плеча. — И забрасывай леску в воду.            Лейя неловко размахнулась, леска взвизгнула и полетела в озеро. Поплавок плюхнулся в воду достаточно далеко от берега, чтобы был шанс что-то поймать.            — Отлично! — Ворстаг одобрительно кивнул дочери.            — Пап! — взвизгнула она от радости. — Получилось! У меня получилось!            — Тише! — он положил ей руку на плечо и заговорил вполголоса. — Не спугни добычу. Рыбы нас отлично слышат. Запомни, дочка! Чтобы поймать лосося, надо думать как лосось! И молчать! — многозначительно выдал наёмник.            — А как думают лососи? — испуганно прошептала малышка.            — Тихо! Медленно. Они же рыбы, а рыбы глупые. Гораздо глупее нас.            — А есть кто-то умнее нас?            Ворстаг почесал затылок, нахмурился. Он мог бы ей немало рассказать о тех, кто умнее, но горечь воспоминаний превратилась в тяжелый комок в горле, и от него стало больно говорить и трудно дышать.            Прошло два года с тех пор, как он в последний раз видел своих друзей. И чем больше проходило дней с той радостной встречи в Солитьюде, тем сильнее угнетала его мирная жизнь в поместье близ Фолкрита.            Годы летели неумолимо — бравому наемнику, лихому солдату удачи, уже под сорок. У него есть женщина, которая родила ему двоих прекрасных детей. Целыми днями он заботился о доме, охотился или рыбачил. Он больше не исследовал древние развалины, не залезал в пещеры в поисках сокровищ, не сражался с бандитами, нежитью и дикими тварями. По меркам Скайрима — настоящий ветеран. Вся его жизнь здесь была похожа на заслуженную пенсию после увольнения из Легиона, но сказать по правде, Ворстаг не ожидал, что его спишут со счетов так скоро.            Но он был нужен своей семье, поэтому не отчаивался и не искал приключений специально. Его тревожила только судьба его пропавших друзей. Казалось, узнай он, где они, или что им нужна помощь, то тотчас, не раздумывая, сорвался бы с места и помчался на выручку.            — Не знаю, милая. Наверное, боги и драконы, — ответил дочери норд после минутных размышлений.            — Пап, гляди! Там лодка! — Лейя показала пальчиком вперёд, и Ворстаг, прищурившись и приложив ладонь ко лбу, всмотрелся в сверкающую водную гладь.            На фоне темного леса лодка была практически неразличима. Она неторопливо двигалась по озеру вдоль противоположного берега — двое сидели на веслах, один впереди высматривал что-то.            — Рыбаки, похоже, — пробормотал бывший наёмник, но его чутье подсказало, что это вовсе не так. Вокруг озера Илиналта полно рыбных мест — до них не обязательно плыть на лодке.            — Кажется, у них нет удочек, — справедливо заметила дочурка.            «И верно», — мысленно согласился Ворстаг.            Он продолжил пристально наблюдать за лодкой, в то время как Лейя устроилась с удочкой на берегу. Ему не хотелось пугать дочь и высказывать свои пока ничем не подтвержденные подозрения. Защищая ребенка, он в каждой тени мог разглядеть угрозу, но так и спятить недолго.            Лодка замерла посередине озера, люди убрали вёсла, и один из них, раздевшись до пояса, спрыгнул в воду.            — Ой! — не сдержала возгласа малышка. — Они купаются!            «Нашли?! — удивился Ворстаг, догадавшись, зачем эти люди прибыли сюда. — Но как?»            — Лейя, спрячься, — строго сказал он.            — А как же рыба? — возмущенно посмотрела на отца девочка.            — Забудь о рыбе!            Лейя послушалась и спряталась за одним из камней, однако удочку из руки не выпустила.            Ворстаг разделся, стащил через голову рубаху и сиганул в воду в надежде, что успеет доплыть, ведь он в отличие от соперников точно знал, где находится сундук. Прохладная вода окружила норда, он греб так быстро, насколько хватало сил — а их у него ещё было немало. Мышцы, отвыкшие от движения, приятно заныли.            Набрав в грудь побольше воздуха, наёмник нырнул, опустился на илистое дно и столкнулся с аргонианином, который безуспешно пытался вытащить старый деревянный сундук, наполовину увязший и оплетенный водорослями. Ворстаг оттолкнул ящера, рывком дёрнул на себя сундук, высвободив его из липких сетей, но тут же оказался атакован.            Аргониане дышат под водой, а норды нет — у врага было значительное преимущество в этом бою. Чешуйчатые когтистые пальцы вцепились в шею наёмника. Ворстаг резко, насколько это было возможно, выкрутился и ударил кулаком в вытянутую морду ящера. Удар вышел смазанный, но враг отступил, ненадолго оглушенный. Кровавая ниточка, появившаяся из узкой ноздри, растворилась в воде.            Норд развернулся и таща за собой сундук, погреб к берегу, часто перебирая ногами и свободной рукой. Нелегкая ноша тянула назад и вниз, ладонь скользила по покрытой илом ручке, приделанной сбоку, а спокойное течение теперь казалось стремниной, относящей прочь от берега, где ждала его Лейя.            Ворстаг всплыл на поверхность, шумно и глубоко вдохнув живительный воздух, нащупал ногами дно и понял, что уже близок к спасению.            Коричневая голова аргонианина показалась над водой, и раздался хриплый крик:            — Стреляйте! Вон он!            Эхо подхватило этот возглас и разнесло над всем озером Илиналта. Двое в лодке, опомнившись, достали луки, но Ворстаг уже был у берега, выволакивая сундук. Не заметив нигде свою дочь, он возблагодарил всех богов за то, что девочка выросла такой смышлёной и послушной — спряталась она на славу.            Аргонианин стремительно плыл за ним — украшенная двумя плавниками голова иногда показывалась над поверхностью, а водную гладь у самого берега протыкали стальные стрелы. В этот момент Ворстаг пожалел, что не прихватил с собой верного топора. Возле ведра с рыбой его ждали только удочка, да короткий кинжал.            Внезапная горячая боль растеклась по его левому плечу. Стрела царапнула кожу, чуть выше лопатки. Он вытащил сундук, оставил его у ведра с рыбой и развернулся, чтобы видеть летящие стрелы.            Лейя сидела в кустах и ждала папу, затаив дыхание и вцепившись в удочку обеими руками. Он не сразу заметил её, но аргонианин не видел девочку, возможно, даже не подозревал, что она здесь.            Лучники с лодки прекратили обстрел и легли на вёсла, направляя лодку к берегу. Преследователь выбрался на берег, а Ворстаг, выхватив удочку из рук Лейи, бросился на ящера, обмотал леску вокруг его шеи и принялся душить.            Девочка, впервые увидев, как безжалостно папа расправляется с врагом, сжалась в комок и закрыла лицо ладонями.            Хвост аргонианина мотался из стороны в сторону, он шипел, но скоро его сопротивление прекратилось. Однако лодка с преследователями неумолимо приближалась — в ней сидели орк и имперец, облаченные в кожаные доспехи. Не осталось сомнений, что это наёмники. Но кто их подослал?            — Стой! — кричал имперец.            Ворстаг оттащил сундук в кусты, где всё ещё пряталась дочь, ударил камнем по старому покрытому склизким слоем ила замку и распахнул крышку.            В сундуке лежала старая катана, всё лезвие которой покрывали яркие пятна ржавчины.            — Лейя! — гаркнул норд, вручая девочке меч. — Бери это и беги домой. Я скоро вернусь!            Девочка сразу поняла, что нет времени расспрашивать отца о том, что происходит. Она явно не хотела уходить, но не могла ослушаться. Всхлипнув носом, она решительно кивнула, крепко схватила клинок за рукоять и стремглав понеслась через дорогу по холму к поместью. Ворстаг впервые увидел, что его дочь может быть такой серьёзной.            — Сука! Стой! — донесся отчаянный орочий рев с лодки.            Бывший наёмник поднял кинжал и взвесил в руке камень, которым вскрывал сундук. Из раненого плеча текла кровь, но это только распаляло его ярость. У него ещё хватит сил, и он не забыл, как сражаться! Один против двоих — ерунда, по сравнению с тем, что стоит на кону.            Как можно допустить, чтобы эти ублюдки догнали его дочь, спасающую мир от артефакта Прядильщицы Сетей?