Жажда крови

Голова гудела, уши звенели, а тело словно превратилось в неподвижный груз. Йоичи медленно начал осознавать, что находится в каком-то чужом и явно не дружелюбном месте. Его мысли были спутанными, а память возвращалась обрывками, словно кто-то вставлял фрагменты пазла в неправильном порядке. Вспышки воспоминаний начали прояснять картину: разговор с Нанасэ, его встревоженный голос, когда он упоминал пожар в университете... потом встреча с Рином, холодные слова и злобная улыбка. И, наконец, момент, когда что-то тяжёлое с силой обрушилось на его голову, заставив всё вокруг исчезнуть в темноте. Медленно открыв глаза, Йоичи попытался сосредоточиться на одной точке, чтобы вернуть ясность своему зрению. Всё вокруг оставалось размытым, словно он смотрел сквозь густую дымку. Он моргнул несколько раз, пока окружающая обстановка не обрела чёткие очертания. Спустя несколько долгих мгновений зрение стало приходить в норму, и он наконец смог рассмотреть место, где находился. Под ним была мягкая постель, словно созданная для максимального комфорта. На прикроватной тумбочке лежал его телефон, который, похоже, был выключен. В комнате царил полумрак. Её освещало только мягкое свечение нескольких свечей, расставленных по углам. Теплый свет не раздражал глаза, а скорее успокаивал, добавляя обстановке уюта, но и некой таинственности. Взгляд Йоичи задержался на массивных шторах, прикрывавших огромные окна. Снаружи было темно, и он не видел ничего, кроме густого леса, который окружал здание. Этот вид напоминал о том, что он находится вдали от города, возможно, где-то в изолированном загородном доме. В дальней части комнаты угадывались очертания рабочего стола, на котором лежали какие-то вещи или бумаги, но слабое освещение не позволяло разобрать деталей. — Где я?.. — прошептал Йоичи, чувствуя лёгкое головокружение. Тишина вокруг и уединённая атмосфера дома создавали ощущение, что он находится в ловушке. Слишком комфортно для заложника, но при этом достаточно зловеще, чтобы вызвать тревогу. В комнате, казалось, не было никого. Никто не откликнулся на слабый шепот Йоичи, и одиночество начало обволакивать его, как тяжелое покрывало. Это чувство давило на грудь — самое ненавистное ощущение в его жизни. Он попытался приподнять голову, но резкая боль пронзила её, заставляя стиснуть зубы. Головная боль накатывала волнами, словно молоты били прямо по его вискам. Однако это было не единственное, что беспокоило: воздуха катастрофически не хватало. Грудная клетка словно сдавливалась невидимой силой, а горло будто кто-то перетянул верёвкой. Йоичи судорожно вдохнул, но это не помогло, паника начала накатывать. Игнорируя боль в голове, он резко сорвался с места, направляясь к окну. Ему нужен был свежий воздух. Нужен был свет. Нужна была свобода. Но его тело предало его. Сделав пару шагов, он почувствовал, как ноги подгибаются, и он рухнул на пол. Удар был сильным, но не настолько, чтобы отбить желание двигаться дальше. Йоичи напряг все силы, пытаясь подняться, но мир вокруг поплыл, и боль, казалось, стала ещё сильнее. Он лежал на холодном полу, тяжело дыша и пытаясь осознать, как довёл себя до такого состояния. Тишина комнаты становилась ещё более давящей, а чувство беспомощности всё сильнее впивалось в его разум. Йоичи не понимал, что это было: галлюцинации или реальность. Где-то вдалеке он слышал крики. Мужской голос звучал напряжённо, взволнованно, словно кто-то пытался достучаться до него, пробудить. Его разум плыл, граница между настоящим и вымыслом стерлась. Звуки становились всё глуше, пока не превратились в приглушённый рой, а затем и вовсе исчезли. Тьма вновь поглотила его. На этот раз она не вызывала страха. Паника, которая была его спутником, теперь испарилась, оставив только странное чувство спокойствия. Всё тело расслабилось, будто освобождение от оков боли и тревоги. Йоичи перестал бороться. Он просто позволил этой тишине и мягкой пустоте увлечь его.

***

— Вот оно как... — снова раздался глубокий и ровный голос. Обрывки фраз, которые едва проникли в сознание Йоичи, заставили его вернуться из беспамятства. С трудом подняв руку, он медленно открыл глаза, ожидая, что свет ударит по ним. Но вместо этого его встретила привычная темнота комнаты. Оглядевшись, Йоичи заметил двоих мужчин. Они стояли неподалёку, их лица были едва освещены мягким светом от тех самых свечей, что горели на прикроватной тумбе. Мужчины смотрели на него с нескрываемым удивлением, но, к его облегчению, не делали никаких резких движений, словно намеренно давали ему возможность прийти в себя. Йоичи приподнялся на локтях, чувствуя, как его тело протестует против каждого движения. — Кто вы? — хрипло произнёс он, чувствуя, как его голос звучит неуверенно. — Пришёл в себя? — глубокий, но мягкий голос прервал тишину. — Рин? — Йоичи медленно повернул голову на звук. Он моргнул несколько раз, стараясь хоть что-то понять. Рин сидел на стуле у постели. Его взгляд был тревожным и беспокойным, как будто он всё это время наблюдал за состоянием Исаги, не находя себе места. В его глазах читались одновременно забота и усталость. — Я пытался остановить Шидо, чтобы тот не ударил тебя по голове, но этот псих... — внезапно прозвучал другой голос. Йоичи перевёл взгляд на говорившего. Мужчина был ему незнаком. Он выглядел расслабленным, но в его движениях сквозила некоторая напряжённость. Йоичи медленно повернул голову в сторону второго говорившего. Мужчина стоял в тени, расслабленно облокотившись на стену, но его тон выдавал внутреннее напряжение. — И ты хочешь сказать, что сделал всё возможное? — Рин, не отводя взгляда от Йоичи, саркастично фыркнул. — Ты не смог проконтролировать его. — Этот парень как дикий зверь. Думаешь, с ним так просто справиться? — незнакомец развёл руками, но в его голосе было раскаяния. — Мы хотя бы доставили его сюда живым, так что не ворчи. Йоичи попытался поднять руку, но тело словно отказывалось ему подчиняться. Слабый хрип сорвался с его губ. — Не двигайся, — Рин тут же наклонился ближе, его голос стал мягче, почти успокаивающим. — Ты ещё не восстановился. — Чего... вы от меня хотите? — с трудом выговорил Йоичи, чувствуя, как в груди растёт тревога. Рин открыл было рот, чтобы ответить, но замешкался, будто не мог сразу подобрать правильные слова. — Карасу, принеси в комнату что-нибудь поесть. Сладкое, лёгкое, горячие блюда. Воду и чай. Быстро, — приказал Рин, его голос звучал жёстко, но в глазах была видна усталость. — Есть, — коротко ответил мужчина, бросив на Йоичи взгляд, в котором читалась смесь жалости и сочувствия. Карасу быстро вышел из комнаты, оставив их наедине. На несколько мгновений в комнате повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь мерным треском свечей. — Я вспомнил всё, что мог, — хрипловато начал Йоичи, его голос был слабым, но слова звучали чётко. — Послушай, мне жаль, что я так нагло ворвался в вашу группировку и перевернул тут всё с ног на голову. Я искал дружеские отношения с главой Змей, то есть с тобой. Чтобы восстановить утраченные связи с Драконами. Рин внимательно слушал, его лицо оставалось непроницаемым, но взгляд выдавал скрытые эмоции. — Я рад... — вдруг тихо произнёс он, слегка наклонившись к Исаги. — Рад, что нашёл тебя, Йоичи. Эти слова прозвучали неожиданно искренне. Казалось, в них была заключена вся горечь долгих лет поисков и радость от того, что теперь они наконец могут поговорить лицом к лицу. — Что? — Йоичи смотрел на Рина с неподдельным изумлением, явно не ожидая таких слов. — Прошло много лет, — продолжил Рин, его голос был тихим, но наполненным странной теплотой. — Ты наверняка не помнишь меня, ведь встречались мы с тобой всего два или три раза. Йоичи моргнул, стараясь переварить услышанное. Его голова всё ещё немного кружилась, но теперь это было скорее от шока, чем от боли. — О чём ты говоришь? — Исаги нахмурился, пытаясь выудить из своей памяти хоть какой-то фрагмент, который объяснил бы слова Рина. — Ты был совсем ребёнком, — Рин слегка наклонился вперёд, его лицо теперь было ближе, и Йоичи мог видеть мельчайшие детали его выражения. — А я... Ну, скажем так, я всегда следил за тобой издалека. Не подумай ничего странного, но я знал, кто ты, и знал, что однажды наши пути пересекутся. Эти слова ещё больше запутали Йоичи. Его взгляд метался по лицу Рина, но вместо ответов он находил только ещё больше вопросов. — Почему? Почему ты так поступил? Почему похитил меня? И откуда это... всё? — Йоичи взмахнул рукой, указывая на обстановку вокруг. Рин опустил взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление. — Потому что ты всегда был важен для меня, — произнёс он, словно это объясняло всё. — Но я не мог найти другого способа. — Важен? — Йоичи нахмурился, словно пытался выловить из глубин своей памяти хоть что-то, связанное с Рином. Но ничего не находил. Это имя, это лицо... Всё было чужим. Он медленно поднял голову, его взгляд остановился на Рине, чьи глаза были наполнены чем-то странным — смесью боли, тепла и какой-то необъяснимой привязанности. — Я тебя не помню... — наконец тихо произнёс Йоичи, его голос дрогнул. — Но ты помнишь меня. Ты говоришь, что встречался со мной всего пару раз, но при этом я каким-то образом остался в твоей памяти... на долгие, мучительные годы. Рин посмотрел на него, слегка нахмурившись, но затем его лицо смягчилось. — Это не удивительно, что ты не помнишь, — произнёс он спокойно, но в голосе чувствовалась заметная грусть. — Ты был ребёнком, для тебя это были, наверное, просто обычные дни. А для меня... Для меня это были моменты, которые изменили всю мою жизнь. Йоичи молчал, не зная, что сказать. Ему было трудно поверить, что кто-то мог запомнить его таким образом, причём настолько сильно, чтобы спустя годы искать и добиваться. — Почему? — наконец спросил он. — Почему я? Рин слегка улыбнулся, но это была улыбка, полная противоречий. — Потому что ты был первым человеком, который показал мне, что значит настоящая доброта. Ты, возможно, не осознавал этого, но тогда ты подарил мне то, чего я никогда не получал от мира... теплоту... и возможно любовь. — Постой, но почему я не продолжил с тобой дружить? Неужто что-то случилось? — Йоичи резко перебил Рина, поднимаясь с постели. Он сел на край, пристально глядя в глаза собеседника, который, в свою очередь, не отводил взгляда, будто пытался запомнить каждую деталь его лица. Рин глубоко вздохнул, стараясь подобрать слова. — Да... Нападение на твою семью, — произнёс он глухо, его голос звучал словно издалека, будто он снова переживал тот день. — Я детально помню, как это случилось. Помню, как умолял своих родных помочь вашей семье. Но они отказались. Даже закрылись в доме, думая только о своей безопасности... — В его глазах мелькнула боль, и он отвёл взгляд, словно не мог выдержать этого груза. Йоичи нахмурился.. — Только мой брат, Саэ, — продолжил Рин, наконец вернув взгляд на Йоичи. — Он тоже хотел помочь, поддерживал идею спасти вас. Но... кто бы стал слушать детей? Его голос дрогнул, и на мгновение в комнате повисла тяжелая тишина. Йоичи почувствовал, как его сердце сжалось. — Я тогда дал себе обещание, — продолжил Рин, пытаясь вернуть спокойствие в свой голос. — Обещание, что если когда-нибудь я снова встречу тебя, то не позволю никому сделать тебе больно. — Саэ... он ведь в Чёрных драконах, — удивлённо произнёс Йоичи, чувствуя, как его мысли разрываются на части. — Неужто...! Рин слегка кивнул, опустив взгляд. — Да, мы разделились на две стороны. Сделали вид, что поссорились на долгие годы, чтобы усыпить подозрения. Саэ вообще сказал драконам, что я мёртв — только ради того, чтобы защитить меня в Осаке, — его голос звучал ровно, но в каждом слове ощущалась печаль. — Но, что он, что я... Мы продолжали держать связь. Я передавал информацию о положении в Осаке, а он рассказывал мне всё о тебе. Йоичи моргнул, пытаясь осознать услышанное. — То есть... всё это время он следил за мной? — Следил? — Рин горько усмехнулся. — Это не совсем так. Он просто хотел убедиться, что ты жив, что у тебя всё хорошо. А я... я хотел знать всё. Каждую мелочь. Как ты живёшь, где бываешь, чем увлекаешься. — Но зачем? — Исаги не мог понять, зачем понадобилось столько усилий ради него. — Потому что для меня это было важно. Ты был единственным светлым воспоминанием из моего прошлого. Единственным человеком, которого я хотел бы увидеть снова, несмотря ни на что. Йоичи почувствовал, как его сердце сжалось. Он не ожидал таких откровений, тем более от Рина, которого он считал другом в детстве. Хотя сейчас.. — Ради меня… — прошептал Исаги, не в силах поверить в слова Рина. — Ты возглавил «Чёрных змей» ради меня? Для чего? Рин вздохнул, глаза его потемнели от горечи. — Да, ради тебя. Я хотел, чтобы в день, когда мы встретились, мы оба были равными. Чтобы ты мог увидеть, что я не тот мальчик из прошлого, а человек, способный взять на себя ответственность. Я надеялся, что если я возглавлю «Чёрных змей», мы сможем встретиться в нейтральной зоне, поговорить, может быть, даже заключить какое-то перемирие. Йоичи почувствовал, как в груди что-то сжалось, как будто всё внутри перевернулось. — И ты думал, что мы можем всё это просто оставить в прошлом? Встретиться и забыть всё, что было? — спросил он, ощущая боль. Рин выглядел уставшим, усталость не только физическая, но и моральная. — Я знал, что нельзя просто забыть. Но я был готов делать всё ради этого. Я думал, что если я буду рядом, ты поймёшь, что я не враг, а человек, который пережил все эти годы с мыслями о тебе. Я был готов к любому пути, лишь бы мы смогли поговорить, найти выход. Йоичи молчал, пытаясь понять, как вообще возможно верить в эти слова, после всего, что произошло. Но Йоичи чувствовал себя странно. Он не ощущал ненависти к Рину за его поступки, как бы они ни были радикальными. Вместо этого он как-то вдруг понял, что Рину пришлось пройти через многое, чтобы быть с ним, чтобы поговорить. Сколько лет он потратил, чтобы привести всё это к этой встрече, к этому моменту? Исаги медленно подполз к Рину, который по-прежнему сидел, опустив голову. Он взял щёки Рина в свои руки, заставив его смотреть в свои глаза. — Я… я не злюсь на тебя, но твои поступки, поджигать университет ради моей поимки, это слишком. А если бы там были невиновные люди? Рин тихо ответил, не отрывая взгляда от Исаги: — Люди там были, но сгорели только те, кто этого заслуживал. Насильники и преступники. Не было никого, кто был бы невиновен. Исаги почувствовал внутреннюю борьбу. Это не могло быть оправданием. Всё, что он делал, было частью сложной игры, в которой Рин пытался найти способ к восстановлению связи, которой они когда-то не сумели сохранить. — Раз уж там были преступники, тогда ничего страшного. В нашей организации тоже есть такие правила, и я тоже совершал их казнь, — с тихой усмешкой сказал Исаги, пытаясь оправдать поступки Рина. — Стой, а где Нанасэ?! — С ним всё в порядке, — ответил Рин, его голос был спокойным, но в нём скользила нотка заботы. — По данным он сейчас должен быть у себя дома. А вообще, этот парень странный, успел тебя предупредить о начале пожара. Всё как-то слишком вовремя, если честно. — Он не работает на Змей? — Йоичи наконец отпустил руки, но Рин быстро перехватил одну его ладонь и положил её к себе на щёку, закрыв глаза на мгновение. — Нет, — тихо ответил Рин, чувствуя тепло от прикосновения. — Он тоже с другого города, и у меня нет в планах вредить ему. Он не заслуживает этого. Йоичи не смог не заметить, как мягко Рин ответил. Это вызвало в нём смешанные чувства. С одной стороны, он чувствовал, что Рин действительно искренен, но с другой — слова Рина всё ещё звучали слишком нелогично. Как можно быть так привязанным к кому-то, что готов изменить свои принципы ради него? — А... Куон... Ватару Куон, один из наших... где он? — Тихо спросил Йоичи, его голос был почти шёпотом, как будто он боялся снова потревожить Рина, который только начал успокаиваться. Рин, не выпуская руки Исаги, слегка приоткрыл глаза и посмотрел на него с каким-то глубоким, задумчивым выражением. — Я отдам его тебе, когда придёт время, — ответил он спокойно. — Делай с ним что хочешь. Кажется, его позорно выгнали из Драконов, удивительно, что не убили. Ведь предательство часто карается смертью... На мгновение Йоичи задумался, его взгляд стал рассеянным, а мысли — тяжёлыми. Почему же Куона не убили? Он же был предателем. В его мире такие вещи не прощаются, тем более в организациях, как у Драконов. Странно...