Меж двух миров

***

      Вечер опустился над Вергеном, окутав город мягким сумраком. В воздухе пахло деревом, пропитанным дымом, и влажной землёй после прошедшего дождя. Геральт, Итачи и Сакура, измученные после очередной схватки с магическим туманом и событиями,что произошли на совете, наконец достигли двери таверны. Свет из окон манил уютом и теплом, обещая передышку.             — Думаю, стоит сделать перерыв, — тихо бросил Геральт, снимая перчатки и устало потирая лицо. — Нам всем нужно перевести дух. Впереди тяжёлые дни.       Сакура кивнула, поправляя капюшон на плечах. Её взгляд был усталым, но сосредоточенным, она всё ещё анализировала события последнего дня. Итачи лишь коротко хмыкнул, молча следуя за ними. В таверну они не вошли. У двери их ожидал эльф с острыми чертами лица, облачённый в простой кожаный плащ, прислонился к дверной раме. Его тёмные волосы поблёскивали в свете фонаря, а глаза внимательно смотрели на троицу.             — Геральт из Ривии, — холодно произнёс он, выпрямляясь. — Я Элеас. Меня послал Йорвет. У нас проблема. Геральт нахмурился, обменявшись взглядами с Итачи и Сакурой.                   — Что за проблема? — Ведьмак скрестил руки на груди, его голос был спокоен, но в нём угадывалась едва уловимая усталость.             — В Вергене пропадают молодые люди. Их тела нашли в сожжённой деревне неподалёку. У всех следы когтей, как будто их растерзал монстр. Сакура нахмурилась, её пальцы нервно сжали ткань плаща. Девушка переглянулась с нахмурившимся Ведьмаком.             — Хорошо, я осмотрю деревню.             — Я с тобой, — воскликнула девушка, забыв про усталость. Отсиживаться в трактире и ждать, она не собиралась.             — Ты останешься. Я пойду, — вдруг вмешался Итачи, его голос был тих, но твёрд. Он решил за неё? Постойте-ка!             — Что? Нет, — отрезала девушка, её голос дрогнул, но взгляд оставался непреклонным. — Я иду с Геральтом и это не обсуждается! Итачи хотел возразить, но Ведьмак перебил его коротким жестом.                   — Пусть идёт. Если что-то случится, ты прикроешь её. Ничего не ответив, Учиха выдохнул через нос, покачав головой. Как всегда, упряма и себе на уме.

***

            Они покинули таверну, так и не оказавшись внутри, двинулись в сторону сожжённой деревни. Сакура шла рядом с Ведьмаком, намеренно игнорируя Учиху, её руки были напряжённо скрещены на груди, в голове роились мысли.             — Ты выглядишь так, будто готова задать тысячу вопросов, — вдруг сказал Ведьмак, бросив на неё косой взгляд.             — Что это может быть за монстр? — спросила она, проигнорировав его замечание.             — Сложно сказать, — Ведьмак пожал плечами. — Всё зависит от того, что мы найдём. Итачи шёл позади, его лёгкая походка почти не издавала звука.             — Как же ты любишь всё усложнять,Ведьмак,— бросил он, обращаясь к Геральту.             — Это работа, — коротко ответил он, усмехнувшись.

***

            Деревня оказалась ещё мрачнее, чем ожидали. Обугленные дома возвышались над землёй, как немые свидетели трагедии. Воздух был насыщен запахом серы и крови.             — Здесь произошла резня, — заметил Геральт, опустившись на колено и осматривая следы.             — Чувствуешь? — тихо спросила Сакура, подходя ближе.             — Только смерть и серу,— ответил Ведьмак, не поднимая головы.

***

      На северной окраине города они спустились в склепы, где, по словам Элеаса, нашли одно из тел. Узкие коридоры подземелья были покрыты плесенью, а воздух здесь был холодным и тяжёлым.             — Держись ближе, — бросил Итачи девушке, осматриваясь. Его руки были чуть согнуты, готовые в любой момент выхватить оружие. Сакура что-то прошипела, демонстративно обгоняя брюнета.             — Вот же, противный Учиха. Думаешь, что лучше всех?             — Думаю, что тебе не место здесь, — спокойно ответил он. Прервать их спор удалось лишь взрыву кирпичной стены, которую Геральт пробил знаком Аард.             — Меньше слов, больше дела, — буркнул он, заходя в освещённый северный зал.       Тело лежало рядом с горящей свечой, его кожа была изувечена глубокими когтями, а лицо искажено ужасом.             — Похоже на грифона, — сказал Геральт, присаживаясь на корточки.             — Или что-то гораздо хуже, — тихо добавил Итачи, оглядываясь.       Сакура уже не переспрашивала, понимая, что их мир значительно отличается от этого. Она начинала привыкать, намеренно не сидела на месте, чтобы не думать о том, как ей быть и как вернуться к себе домой. Свет исходящий от свечи задрожал, и из темноты показался силуэт, похожий на тех, с кем они сразились ранее в тумане.             — Опять?! — возмутилась Харуно, знаком активируя печать, позволяя чакре сконцентрироваться в её кулаках.             — Снова! Держитесь вместе, — коротко бросил Ведьмак, обнажая серебряный меч. Отбившись и уничтожив призрака, команда наконец смогла свободно выдохнуть, вернувшись к осмотру тел.       Геральт опустился на колени, осматривая останки с вниманием, характерным для ведьмака.             — Глубокие порезы, — тихо произнёс он, указывая на раны на груди. — Похоже, когти, но не слишком большие. Сакура подошла ближе, стараясь не дышать глубоко. Воздух был тяжёлым, пропитанным запахом разложения и влажного камня.             — На руке... — заметила она, указывая на глубокую рану на предплечье. — Тут что-то застряло. Геральт наклонился, пытаясь разглядеть лучше.             — Осколок металла, — заключил он, выпрямляясь. — Это может быть важно.       Итачи, стоявший чуть в стороне, внимательно наблюдал за каждым движением. Его взгляд был спокоен, но в нём угадывалось напряжение, он ожидал угрозы из любой тени.             — У нас есть инструменты? Хотя, откуда! — спросил Геральт, оглянувшись на спутников. — Нужно вернуться, купить всё необходимое, чтобы извлечь осколок.             — Дайте мне минуту, — сказала девушка усмехнувшись, мгновенно концентрируясь. Её ладони засветились мягким голубым сиянием — чакра преобразовалась в острый, как лезвие, скальпель.             — Впечатляюще, — заметил Геральт, наблюдая за её работой. Сакура осторожно рассекла рану, избегая повреждения тканей, и через мгновение вытянула осколок. Металл блеснул в свете свечи.             — Вот, — сказала она, передавая находку Геральту. Ведьмак взял осколок, внимательно изучая его.             — Обломок оружия, — заключил он. — Это нам кое-что говорит. Возможно, этот человек пытался защититься. Итачи присел рядом, его острые глаза осматривали тело с другой стороны.             — Здесь явно была борьба, — произнёс он. — Но с кем?       Геральт поднялся, поднимая свечу, чтобы осмотреть пол. Его взгляд задержался на небольшой книжке, которая едва выглядывала из-под тела.                   — Что это? — спросил он, приседая и вытягивая находку.       Книга была потрёпанной, её обложка слегка обуглилась. На ней всё ещё можно было разобрать выцветшие золотые буквы.                   — Это... стихи? — удивлённо произнёс он, пролистав несколько страниц. — Лютик. Сакура нахмурилась, взглянув на книгу.             — Бард? Что она делает здесь?             — Это многое объясняет, — мрачно ответил Геральт, убирая книгу в сумку. — Если этот человек был связан с суккубом, всё сходится.             — Суккуб? — переспросила Сакура, её голос стал напряжённым.             — Демон, питающийся страстью и жизненной силой, — спокойно пояснил Ведьмак. — Обычно не опасны, если их не провоцировать. Но если этот человек её обманул или угрожал, результат налицо. Итачи поднялся, его взгляд стал ещё более серьёзным.             — Значит, нам нужно найти её, — заключил он. Геральт кивнул, потушив свечу. Сакура поднялась, отряхивая руки. Её лицо выражало смесь отвращения и сосредоточенности.                   — Тогда не будем терять времени, — сказала она, стараясь не смотреть на изувеченное тело. Они развернулись и направились к выходу, оставляя за собой холодное подземелье, наполненное эхом их шагов и нераскрытыми тайнами.

***

            Таверна шумела, словно улей, наполненный жужжанием голосов и звонкой музыкой лютни. В углу, на небольшом возвышении, сидел Лютик, вальяжно перебирая струны. Его взгляд блуждал по залу, время от времени задерживаясь на симпатичных девушках.        Заметив знакомых, бард вначале обрадовался, собираясь помахать рукой, пока не наткнулся на слишком сосредоточенный на нём, взгляд зелёных глаз, предпочёл сделать вид, что увлечён песней.                   — А вот и наш поэт, — сказал Геральт, подходя к столу. Лютик поднял голову, притворяясь удивлённым.             — О, Геральт, друг мой! И твои очаровательные спутники! Чем обязан? Сакура подошла ближе, выложив на стол потрёпанную книжку со стихами.             — Узнаёшь? — спросила она, пристально глядя на него. Лютик замер, его лицо выражало смесь вины и удивления.             — Ну... это... да, кажется, моя. Но где вы её...             — В подземелье, рядом с телом, — резко перебила Сакура. — Мёртвым, Лютик. Бард проглотил ком в горле, его лицо побледнело.             — Послушайте, я ничего такого... Это недоразумение!             — Недоразумение? — в голосе Сакуры звучал холодный сарказм. — Ты оставил свои стихи у мёртвого человека. И это недоразумение? Лютик развёл руками, пытаясь сохранить достоинство.             — Возможно, кто-то украл их у меня. Или я случайно...             — Достаточно, Юлиан Альфред Панкрац, виконт де Леттенхоф, — вмешался Геральт, устало вздохнув. — Нам нужно, чтобы ты помог нам. Лютик испустил испуганный вздох, понимая что, если Белый Волк назвал его полным именем, то дело плохо.             — Помог? — Лютик сразу напрягся. — Чем это я могу помочь? Сакура наклонилась к нему ближе, её зелёные глаза холодно блеснули в приглушённо свете свечей.             — Ты будешь приманкой.             — При..приманкой?! — Лютик чуть не упал со стула, заикаясь, — Для чего?             — Для суккуба, — сказал Геральт, садясь рядом и подливая себе эля.             — Нет, нет и ещё раз нет! — Лютик энергично замахал руками. — Это слишком опасно! Сакура скрестила руки на груди, взгляд стал ещё более угрожающим.             — Ты пойдёшь. Или я лично прослежу, чтобы твоё имя стало известно всем, как труса, подлеца или убийцы.       Лютик сглотнул, взгляд метался между Сакурой, Геральтом и Итачи, который молча стоял позади, выглядя пугающе спокойно. Слишком пугающе.             — Х...хорошо, — наконец пробормотал он. — Я согласен.             — Умница, — улыбнулась Сакура. — Встречаемся в сожжённой деревне. В Полночь.

***

            Сожжённая деревня встретила их тишиной. Воздух пах гарью, серой и чуть заметной сладковатой ноткой, которая могла принадлежать только суккубу.       Геральт сел на землю, сложив ноги и прикрыв глаза. Его лицо выражало полное спокойствие.             — Медитируешь? — тихо спросила Сакура, опираясь на обгоревший забор.             — Да. Хочу восстановить силы перед встречей, — отозвался Ведьмак, не открывая глаз. Сакура взглянула на Итачи, который стоял неподалёку, скрестив руки, подошла к нему.             — Ты мог бы хоть раз выглядеть расслабленным, — сказала она с лёгкой улыбкой.             — Расслабленность — роскошь, которую я не могу себе позволить, — ответил он с той же холодной невозмутимостью, что всегда.             — Ты иногда слишком серьёзен, — заметила она, но её слова задели его.             — А ты иногда слишком беззаботна, — отрезал Итачи, не оборачиваясь. Сакура нахмурилась.             — Беззаботна? Я сражаюсь наравне с вами, если ты не заметил!             — Я этого не отрицаю, — тихо сказал он. — Но иногда, мне кажется, что ты недооцениваешь опасности, сломя голову рвёшься в битву. Ты вообще собираешься вернуться домой или хочешь погибнуть, пасть смертью Храбрых, Харуно?        Обычно немногословный Итачи разошелся, уже не контролируя поток слов, что вылетал из его слов.              — Признай уже, что ты не в силах справится со своими эмоциями. А это, на минуточку самое главное, что должен уметь шиноби. Контроль!             — Я справляюсь, — резко ответила она.             — Плохо! Геральт вздохнул, прервав затянувшийся спор.             — Вы оба слишком шумите. Если вы так продолжите, то разбудите всю округу, включая суккуба.       Сакура и Итачи обменялись холодными взглядами, но замолчали, расходясь в разные стороны.

***

            Полночь пришла незаметно. Лютик, нервно теребя струны своей лютни, стоял в центре деревни.             — Я... я точно это должен делать? — спросил он, оборачиваясь.             — Пой, — бросил Геральт, поднимаясь. — И делай это хорошо.       Лютик стоял в центре выжженной деревни, его фигура подсвечивалась лунным светом, пробивающимся сквозь дыры в обгоревших крышах. На его лице играла смесь сосредоточенности и театральной важности. Он поправил свой расшитый золотом жилет, кашлянул в кулак и поднял лютню, медленно проводя пальцами по струнам. Звуки первых нот разлетелись по пустынным улицам, эхом отражаясь от почерневших стен.             — Если бы тела... — начал он бархатным голосом, растягивая первую строчку с таким выражением, будто исполнял гимн богам. Его лицо наполнилось страстью, брови то и дело поднимались, будто в такт мелодии, а руки двигались с изящной грацией, извлекая звуки из лютни. От волнения Лютик запнулся, сбиваясь. Сакура, сидевшая неподалёку, хмыкнула, наблюдая за этим представлением.             — Он что, пытается впечатлить суккуба или спугнуть её? — прошептала она, сверля Лютика критическим взглядом. Итачи, сложив руки на груди, тихо отозвался:             — По крайней мере, он старателен. Даже чересчур.             — Не могу поверить, что мы доверяем это дело Лютику, — прошептала Сакура, раздражённо поджав губы.             — У него есть дар, — тихо отозвался Геральт, усмехнувшись. — Хотя, возможно, это не тот дар, что нужен для этой работы.       Лютик, наконец, вздохнул, собрался с духом, вновь запел, увереннее перебирая струны лютни:

"Если бы тела в песню лечь могли бы..."

      Сакура хмыкнула, глядя на Лютика, который явно старался выглядеть чувственно, наклоняя голову и закрывая глаза, полностью погружаясь в песню.        — Он серьёзно? — прошептала она, повернувшись к Геральту.             — У него своё представление о чувственности, — ответил ведьмак, не отводя взгляда от поляны.

"То спросило б сердце: белые ладони сможешь удержать ли..."

      Лютик сделал драматическую паузу, проводя рукой по струнам так, словно это была чья-то кожа. Его взгляд был устремлён куда-то в темноту, где, вероятно, таился суккуб.             — Ладони? — пробормотала Сакура, стараясь не рассмеяться. — Это что, метафора? Геральт лишь коротко хмыкнул, но взгляд его остался сосредоточенным.

"Коль мне грудь откроешь?.."

            — О, Мелитэле, — простонала Сакура, закрыв лицо руками. — Он же просто подставляет нас. Это смешно, а не романтично.             — Тише, — слишком резко выдохнул ведьмак. Выдохнул, расслабляясь. — Смотрю ты уже поклоняешься нашим божествам, Сакура? — в уголках его губ заиграла усмешка.                   — Это так, к слову. У вас тут часто так говорят, — улыбнулась девушка в ответ, затихая.       Лютик, не обращая внимания на комментарии за своей спиной, продолжал старательно петь песню:

"Озарят мне душу мягкостью объятий,

Или станет телу в плаче громко плакать?"

      Он сделал ещё одну паузу, широко раскинув руки, как будто собирался обнять весь мир. В этот момент где-то в темноте послышался лёгкий шелест.             — Это она, — прошептал Геральт, напрягшись. Сакура пристально вглядывалась в тьму, пытаясь уловить движение.       Лютик, похоже, не заметил, что его песня начала действовать, и продолжил с ещё большим чувством:

"Если я уста к губам твоим склоню,

Не сведи меня с ума, ведь я один, молю!"

            — Один? — усмехнулся Итачи, наблюдая за представлением. — Сомневаюсь, что он об этом думает.       Сакура едва удержалась от смеха, но внезапно замерла, увидев, как в темноте мелькнула фигура. Суккуб шагнула вперёд, её тёмные глаза блестели. Она улыбнулась, глядя на Лютика.             — Ну что, красавчик, — промурлыкала она. — Ты поёшь так страстно, что я не смогла устоять.             — Это моя… э-э… работа, — пробормотал Лютик, явно нервничая, но стараясь держаться.             — Работа? — Суккуб подошла ближе, её голос звучал сладко и маняще. — Что ж, тогда спускайся ко мне, продолжим твоё выступление.       Лютик сглотнул, кивнув на приглашение. Суккуб одобрительно улыбнулась, мгновенно исчезла, оставляя люк своего убежища открытым.             — Отличная работа, Лютик, — шепнула Сакура, пряча улыбку. Итачи стоял рядом, его шаринган вспыхнул в темноте.             — Давайте закончим , как можно быстрее, — произнёс он. Сакура, наклонившись к Геральту, едва слышно прошептала:             — Она не играет с нами? Думаю, внизу нас может ждать что угодно.       Геральт кивнул.                   — Ещё бы. Поэтому, если кто и пойдёт первым, то это вы.             — Почему это мы? — резко отозвалась Сакура, упирая руки в бока.       Но продолжение спора прервал другой звук — низкий, глухой рык, раздавшийся с противоположной стороны деревни. Геральт мгновенно напрягся, глаза ведьмака сверкнули золотым светом в полумраке.             — Ну вот, ещё гости, — сухо заметил он, обнажая серебряный меч. — Сакура, Итачи, разберитесь с суккубом. Я разберусь с этим.             — Один? — Итачи прищурился, смотря на ведьмака.             — У меня будет больше шансов остаться живым, чем если Лютик решит мне помогать, — огрызнулся Геральт.             — Прекрасно, я как раз хотел сказать, что у вас это лучше получается! — Лютик тут же шагнул назад, его лицо приобрело бледный оттенок. Он выдавил нервную улыбку, оглянулся на Сакуру и Итачи и добавил: — Ну, удачи вам. А я... я посмотрю, чтобы наша лошадь не убежала! Не дожидаясь ответа, он бросился прочь, пятки его засверкали в лунном свете.             — Ну и трус, — прошептала Сакура, недовольно качая головой.             — У него инстинкт самосохранения. Пусть и гипертрофированный, — хмыкнул Итачи, медленно подходя к люку.       Снизу всё ещё доносился зов суккуба. Она словно манила их в какой-то другой мир — мир, где не было страха, боли и усталости. Но запах серы, который тянулся из подземелья, говорил об обратном.             — Готова? — коротко спросил Итачи, его взгляд пересёкся с глазами Сакуры.             — Да, — твёрдо ответила она, сжимая кулаки. — Если это ловушка, то она сильно пожалеет, что связалась с нами. И они начали спускаться, оставляя Геральта одного, чтобы встретить своего невидимого противника в ночной тишине.