Как рис с соевым соусом

— Проходим, не стесняемся, — Джефф без тени приветливости растворил дверь, впуская восхищённых и несколько растерянных мальчишек. Идея привлечь к уборке трёх подростков, с которыми он не мог похвастаться хорошими отношениями, всё ещё казалась странной. Но то, как Кумико из-за прилавка улыбалась в знак ободрения, как сияли её глаза, обещая кое-что вполне понятное, но интригующее на вечер, заставляло снять маску буки хоть ненадолго. Мальчики тоже держались настороженно, словно чуяли ловушку — натянутую посреди магазина леску или нависающее над дверью ведро воды. Но если Барт и Милхаус, завсегдатаи «Подземелья андроидов», оглядывались с предвкушением, то паинька и умница Мартин нерешительно задержался на пороге — точно его подговаривали совершить что-то незаконное. Джеффу пришлось, теряя терпение, придерживать ему дверь, как коту. — Приветики, — помахала им Кумико, составляя на поднос грязную посуду. Джефф вздохнул — дать мальчишкам понять, будто его жена послушная и скучная домохозяйка, вроде их матерей, а он ленивый тиран, наподобие их отцов, было бы ужасным оскорблением его достоинства. Но Кумико, ощутив его панику, улыбнулась и зажмурилась на мгновение — безмолвный знак означал «всё в порядке». Джеффу так не казалось. Под ожидающими взглядами мальчишек он, к своему стыду, ловил себя на желании трусливо поёжиться. И, прежде чем те успели что-то спросить, объявил: — За этот аттракцион невиданной щедрости, — Джефф величественным жестом обвёл громоздившиеся друг на друга коробки, — вы должны благодарить мою жену. Мальчики повернулись к порозовевшей Кумико с нестройным «спасибо», и Милхаус, чуть придя в себя, застенчиво подтолкнул очки на нос: — А в чём подвох? — Подвох должен быть, — процедил Барт, нахмурившись, и Джефф заранее набрал воздуха в грудь, готовясь к сердитой тираде. — Эта ваша добрая копия мне не нравится. Где злой оригинал? И прищурился с подозрением, сделавшись удивительно похожим на Мардж. Милхаус громко кашлянул в кулак, боясь выдать, что замечание друга его рассмешило. Стоявший позади Мартин помалкивал, осторожно и голодно осматриваясь, но явно соглашался с ними. Великодушный поступок был скорее в духе приветливого и очаровательного Майло, чей «Куллсвилль», к восторгу всех окрестных детей, пару лет назад ненадолго открылся в Спрингфилде. От ворчливого и нелюдимого Джеффа дружелюбия никак нельзя было ожидать — хотя, должность продавца располагала к любезности, даже натянутой. Однако Джефф провёл выпавшую на нулевые юность мальчишкой на побегушках в «Подвале киборгов» в Огденвилле и вдоволь насмотрелся на старших коллег, которые разговаривали с клиентами сквозь зубы и прямо за прилавком с отвратительным хлюпаньем поедали растворимую лапшу. Дурной пример заразителен, а хороший взять неоткуда — с самодисциплиной у Джеффа было худо. — Ещё одно слово, — мужчина привычно скрестил руки на груди и смерил Барта испепеляющим взглядом, — и я верну ваши фото на стену позора. Кумико хихикнула, устраиваясь на стуле — даже если Джефф терпеть не мог детей, её забавляла манера разговаривать с ними, будто ему тоже было лет двенадцать. — Ну вот, теперь я верю, что вас не подменили, — с облегчением выдохнул Барт, но радоваться допуску в святая святых не собирался. Мартин украдкой вытер вспотевшие ладони об шорты — близость коробок, где наверняка скрывался всевозможный мерч по его обожаемым «Звёздным войнам», заставлял пацана покрываться нервной испариной. — Так с чего нам такая честь? — с трусливой деликатностью вернулся Милхаус к началу разговора. «Пообещали бы вам секс, вы бы и на большее пошли», — хотел выпалить Джефф, но сдержался и лишь закатил глаза. Он очень плохо представлял, как разрешит этим троим прикасаться к новеньким, священным в своей нетронутости выпускам, остро и сладко пахнущим типографской краской. Если только убедит их вымыть руки и надеть перчатки перед работой. Хотя, Джефф доверил Барту и Милхаусу «Подземелье андроидов», когда лежал в больнице. Потом корил себя за слабость — болей он чуть подольше, приятели бы камня на камне от магазина не оставили. Чего стоило одно гениальное решение Милхауса закупить две тысячи экземпляров никому не интересного комикса про супермена в очках! Джефф до сих пор не мог распродать выпуски «Биклопа» — и, если ему напоминали тот случай, утверждал, что был не в себе. — Значит так, — объяснил он обычным раздражённым тоном, который заставил мальчишек расслабленно опустить плечи, — раз вы мои постоянные посетители, я разрешаю вам всё это разобрать. Под моим чутким руководством, конечно, — прибавил Джефф поспешно, заметив на лицах будущих помощников зачатки радости. — Многовато работки, — хмыкнул Барт, окидывая помещение вмиг помрачневшим взглядом, но в следующий момент голубые глаза его хитро вспыхнули. — А что нам за это будет? Джефф закатил глаза. Глупо надеяться, будто мальчишки согласятся работать даром — вернее, за возможность потрогать и понюхать подарочные издания, на которые у них никогда не хватит денег. Но Джефф надеялся, как полагается любому злому капиталисту. Ладно, на что не пойдёшь ради любви! — Приятные мелочи из нового поступления, — почувствовав затылком взгляд Кумико, быстро сориентировался Джефф и тут же представил, как на грудь садится грузная удушающая жаба. Доброта любимой, конечно, заслуживала восхищения, но разве можно снижать цену на новые товары?! С другой стороны, сил после обеда не прибавилось, а три пары рук гораздо лучше одной. Тем более, мальчишки в этом возрасте носятся, как заводные — Джефф помнил отлично. Будучи школьником, он на большой перемене находил время лишь прочитать небольшой комикс и съесть взятый из дома сэндвич. А одноклассники успевали подраться, помириться и списать друг у друга домашнее задание. Джефф такую скорость видел только в комиксах про Флэша. — Нам надо конкретнее, — робко протянул Милхаус, жадно оглядывая прячущееся в коробках изобилие. — Меня мама заругает, если поздно вернусь. Кумико по-прежнему не подавала голос, словно её здесь не было — мельком оглянувшись, Джефф увидел, как она лениво перелистывает выпуск «Малышки Лулу» из стопки возле прилавка. В его присутствии общаться с посетителями девушка не желала, не мешая Джеффу изображать царя и бога всех ботаников. Сейчас поддержка жены мужчине бы не помешала, но раз так… Придётся выкручиваться самому и, о ужас, изображать симпатягу! Впрочем, мальчишкам он нравился и злым. Это утешало. Это было даже приятно! — Наклейки, — вкрадчиво сощурившись, начал Джефф загибать пальцы, — карточки, значки… По сниженным ценам! — выпалил он страшное слово, заметив, что мальчишки снова глядят недоверчиво. — И рисовые пирожные моей жены бесплатно. Вкуснейшая. Вещь. На свете! — Я у них на свадьбе ел, — шепнул Барт и двинул Милхауса локтём в бок, заставляя согласиться. — Нежнятина! Милхаус взволнованно прикусил губу, уже готовый приступить к работе. Мягкий и послушный, с подачи лучшего друга он легко ввязывался в любую проделку. Барт после слов о пирожных заметно оживился, шкодливое выражение вернулось к его дерзкому лицу. Если бы не неровные башни коробок вокруг, Джефф был бы готов обслужить их, как обычно — и наговорить колкостей в подарок. — А закон о детском труде вам ничего не говорит? — внезапно пропищал Мартин, и Джефф, уже собравшийся подобреть, невежливо поморщился. С проказником Бартом у Джеффа успели сложиться почти приятельские отношения, стеснительного Милхауса он просто терпел, а Мартина откровенно недолюбливал. Рыжий отличник всегда вёл себя прилично, трогал только то, что хотел купить, но был тем самым вечно недовольным клиентом, который по малейшему поводу просит книгу отзывов и предложений. У Джеффа имелась только книга отзывов, где жалобы на его грубость и привычку обедать за прилавком перемежались с восторгами обширному ассортименту. Предложений по поводу организации магазина Джефф не принимал принципиально. «Подземелье андроидов» было его крепостью, его берлогой, его душой. Посетителям, и большим, и маленьким, это нравилось — во всём штате никто из торговцев комиксами не относился к своим детищам с подобной ответственностью. — А за набор значков со «Звёздными войнами» ты передумаешь? — холодно, но без гнева произнёс Джефф, не в силах выдержать, как Мартин сверлит его испытующим взглядом. Мартин передумал — раз потупился и смущённо отступил. Барт и Милхаус злорадно захихикали, но рыжего это, кажется, не задело — возможность заполучить любимый мерч волновала его больше, чем мнение одноклассников. Джефф знал, бесконечную космическую сагу Мартин боготворит, особенно трилогию приквелов. Пусть Джефф и терпеть не мог детей, но всегда был в курсе их интересов. Положение обязывало. Конечно, находились уникумы вроде Лизы Симпсон или Сайдшоу Боба, которым подавай всё изысканное и специфическое. Комиксы они читали только европейские, пусть и скромный стиль их не мог сравниться с красочностью марвеловского, однако «Астериксу и Обеликсу» предпочитали Жана Эффеля. К счастью Джеффа, интеллигентов в Спрингфилде имелось мало, и относились к ним, точно к изгоям. Остальные не могли похвастаться утончённым вкусом и выбирали восхищаться быстро сменяющимися мейнстримными фэндомами. Профессор Фринк, и тот, обожал Халка — и скупал у Джеффа все комиксы с участием зелёного мускулистого учёного, даже самые нелепые. — За доллар, — видя, что Мартин колеблется, прибавил Джефф чуть ласковее. — Скидка, как постоянному клиенту. Мартин тяжело вздохнул и снова потёр руки об штаны. Помогать он явно ленился, а получить что-нибудь просто так — очень даже. — Нельсон не подвесит тебя за трусы на школьном заборе, — воскликнул Милхаус с неожиданной для него горячностью и закашлялся. — Если узнает, — продолжил он сдавленным после кашля голосом, — что ты помогал мистеру Альбертсону! Мартин неверяще покосился на него, сияющего от нетерпения — и в следующий момент столкнулся с полным сочувствия взглядом Барта. Джефф вздёрнул брови, приятно удивлённый — он привык, что два брата-акробата лишь проказничают да хихикают, а они, оказывается, не феечки из «Питера Пэна», способны испытывать больше одного чувства. Правда, страх перед Нельсоном, главным школьным хулиганом, был у них общим. От Нельсона, который в двенадцать лет вымахал ростом со взрослого мужчину и кулаки имел соответствующие, доставалось всей окрестной детворе. Особенно Мартину — поэтому Джефф и не снимал фотографию хулигана со стены позора. Пусть рыжий ботаник хоть где-то чувствует себя в безопасности. — Подвесит, — со смиренной тоской возразил Мартин и сделался ещё меньше, — из зависти. — Вы же на каникулах, — в недоумении вмешался Джефф, — откуда Нельсону знать, что ты был у меня? — Пфф, у нас слухи быстро разносятся, — ответил Барт за опечаленного Мартина. Джефф с сожалением кивнул — под «нами» Барт имел весь город. Так уж повелось — в Спрингфилде все зависели друг от друга, словно в огромном гудящем улье, дорожили чужим мнением и везде, абсолютно везде держали лицо, не давая себе отдохнуть. Ведь каждый день кругом, от продуктового магазина до церкви, встречали приятелей, знакомых и недоброжелателей. Джефф с детства привык жить на глазах у чужих, и то порой чувствовал себя некомфортно. Что уж говорить о Кумико! «Это же Дзюндзи Ито, — говорила она недовольно каждый раз, стоило кому-то поинтересоваться их делами, — “Город без улиц”!» — Сейчас кто-нибудь по улице пройдёт, — подхватил Милхаус, — и увидит, как мы тут хозяйничаем. И спросит: «А чего это вы мне не продаёте?» Вместо ответа Джефф скептически растянул рот, и, взяв с прилавка пульт, опустил жалюзи. Магазин погрузился в серый сумрак, и притаившаяся в темноте Кумико весело ойкнула. Джефф с невозмутимым видом щёлкнул другой кнопкой, и под потолком зажглись гирлянды разноцветных лампочек. — Да у вас теперь настоящее подземелье! — воскликнул Барт радостно. Товарищи вторили ему вздохами восхищения и разбрелись, с благоговением приглядываясь. Освещённый лишь лампочками — синими, красными, зелёными — погружённый в хаос магазин выглядел сказочно, как уровень в игре, где нужно победить злого босса и забрать сундуки с сокровищами. Наблюдая за мальчишками, Джефф почему-то понурился — словно от зависти. Разве не об этом, будучи ребёнком, он мечтал, с открытым ртом глазея на витрину обожаемой «Башни автоматов»? Целый день провести в молитвенной тишине среди шкафов и стеллажей, неторопливо пролистать каждую книгу, подержать каждую фигурку… И не бояться, что вредный продавец накричит на тебя, а отец потребует идти домой. Это звучало словно рай, словно несбыточный сон — даже более соблазнительный, чем оказаться запертым на ночь в кондитерской. Увы, Джефф помнил, с какой неохотой отец отрывался от альбомов с марками и собраний филателистов, чтобы отвезти его в магазин комиксов. Правда, канючить и ходить за родителем хвостом не приходилось — наоборот, мистер Альбертсон соглашался с лёгкостью и тут же предлагал собираться. Но Джефф вырос на романах Диккенса и Гарди, где главное значение уделялось не сюжету, а мыслям и душам персонажей, и уже в двенадцать отличался редкой проницательностью. После «Дэвида Копперфилда» стало понятно — отец просто хочет побыстрее отделаться и от отцовских обязанностей, и от сына с его просьбами. Горечь осознания отравляла предвкушение, и Джефф, ступив на порог магазина, ловил себя на том, что недостаточно радуется. Тем более, отец, снисходительно оглядываясь, разрешал выбрать только одну книгу, и Джефф, скрепя сердце, робко указывал на что-нибудь недорогое. А в душе вопил от обиды — если отец ничего не жалеет на свои глупые марки, почему так тяжело вздыхает, глядя на цену комикса в мягкой обложке? Сердце защемило. Джефф пододвинул стул-стремянку, стоявший у стеллажа, и тяжело опустился на узкое сиденье, бессильно свесив руки между колен. Захотелось выгнать мальчишек, попросить Кумико уйти и посидеть в темноте одному. Будто догадавшись, какая тяжёлая туча собралась у него на душе, Кумико тихонько приблизилась. Маленькая ладонь легко опустилась на его плечо, и Джефф не стал отстраняться. Раньше он не мог назвать себя тактильным, хотя всегда засыпал, обняв подушку или игрушку. Возможно, они с Кумико ещё не успели надоесть друг другу, но её прикосновения мужчина никогда не считал навязчивыми. Вот и сейчас в осторожных поглаживаниях нашёл необходимое утешение. — Ты справился, — ласково шепнула Кумико. Джефф не мог согласиться, однако с трудом придал лицу бодрое выражение и посмотрел на неё снизу вверх. Улыбка любимой, спокойная и добрая, как всегда, походила на тёплое и радостное солнце между пушистыми облаками. — Я утешу себя мыслью, что делаю это ради тебя, — Джефф взял руку Кумико в свою и поцеловал. На этот раз она не поморщилась — наоборот, просияла. — Если хотите сохранить это в секрете, — окликнул он мальчишек и неловко поднялся, для чего понадобилось три попытки и помощь Кумико, — я потом выведу вас через чёрный ход. — Класс! — его мигом окружили, кажется, готовые задушить объятиями. — Мы осенью в школе расскажем, нам никто не поверит! — Я же говорил, — смущённый их энтузиазмом, Джефф попятился и задрал руки, как пленник, — это идея Кумико. Мальчишки тут же взяли женщину в кольцо с криками: — Миссис Альбертсон, вы та-а-акая классная! Кумико залилась румянцем, столь же ярким, как её толстовка, и прикрыла рукавом сияющую улыбку. Стройная и миниатюрная, в окружении долговязых мальчишек женщина казалась их ровесницей. Джефф невольно заметил — Барт и Милхаус, которых он помнил упитанными карапузами, выросли с неё ростом — или даже выше. Барт, очень похожий на Мардж, обещал стать чуть ли не трёхметровым. — Ладненько, — Кумико деликатно оттолкнула мальчиков и снова улыбнулась. — Пойду готовить пирожные. Смотрите, не подведите моего мужа! — потрясла она пальцем и поспешно направилась в сторону подсобки. Попытка выглядеть строгой вышла смешная — Барт не удержался от невежливого фырканья, и товарищи прыснули за ним следом. А Джефф снова пожалел, что послушал супругу. — Ты не побудешь с нами? — спохватился он, испугавшись мысли остаться наедине с тремя подростками. — Нет уж, папаша, доверяю этих детей вам! — хлопнула дверью Кумико. Мальчики снова захихикали — им было приятно узнать, что продавцом комиксов тоже кто-то командует. *** — Тонкие журналы — в ящики, в твёрдой обложке — на полки! — скомандовал Джефф, подбоченившись, пока мальчишки, высунув языки от усердия, в предвкушении разрезали скотч на коробках. — И не перепутайте DC с Марвел! — Как же их перепутать? — Милхаус в искреннем недоумении приподнял брови и поправил сползающие очки. Он толком ничего не сделал, а синяя чёлка уже взмокла от пота. — Ну да, — подхватил Мартин, взявшийся разбирать самую большую коробку, — Джокер и Харли Квинн — это DC, Люди Икс — это Марвел. Джефф кивнул со снисходительной улыбкой, как довольный экзаменатор, и вернулся к выниманию гвоздей. На душе у него просветлело — не зря он столько лет делился с маленькими клиентами бесполезными, на взгляд серьёзных взрослых, знаниями. — По мне, это как базз-кола и базз-кола с лимоном, — проворчал Барт негромко, но так, чтобы Джефф успел его услышать и затрястись от негодования. — Радиоактивный человек рулит! Джефф громко выдохнул. У этого поколения ещё имелись шансы на счастливое будущее. — Вообще, я всегда думал, что автор «Радиоактивного человека» вдохновлялся Марвел, — почувствовав себя в знакомой атмосфере, осмелился он поделиться. — По крайней мере, собрал все марвеловские клише. — Да ну, — не поверил Барт, которому очень понравился перочинный нож. — У него крутая суперсила! В Марвел никто такое не придумает! — Ну, на него же упала атомная бомба, и он стал радиоактивным, — осторожно возразил Милхаус. — А Питера Паркера Человеком-пауком сделал укус паука. — У нас на литературном кружке это называется «завязка». А завязки во многих книгах очень похожие — например, герой потерял память или устал вставать под будильник, — с умным видом осадил их Мартин. И тут же воскликнул радостно, открывая коробку. Утонувшие в пухлых щеках глаза его расширились — коробка оказалась плотно забита книгами. Барт и Милхаус тут же кинулись к нему — и, склонившись над коробкой, замерли на восхищённом вдохе. Джефф закатил глаза — он знал, что будет дальше. — Мистер Альбертсон, можно? — состроили они умоляющие мордочки. — Я вас для этого сюда и позвал, — ответил Джефф с обычной своей едкостью. — Только аккуратно! И даже не думайте снимать обложки! Лицо мужчины по привычке недовольно вытянулось, но мальчики, вместо того, чтобы обозвать его занудой или как-нибудь ещё, принялись проворно разбирать книги. Но, как Джефф и боялся, им нужно было каждый комикс рассмотреть, понюхать и полистать, если он вдруг не был упакован. А Джефф слишком дорожил своими сокровищами — пусть он и заставил мальчишек вымыть руки, сердце его испуганно сжималось каждый раз, стоило им потянуться за следующей книгой. А ещё приходилось следить, чтобы они ничего не прикарманили и не припрятали! Право, лучше бы он разбирался один! С другой стороны, он видел — мальчикам с ним комфортно. Приятели не стремились бросаться оскорблениями, как обычно, а мирно перешёптывались и хихикали над книгами. Джеффу повезло, что к «Подземелью андроидов» подошли именно постоянные клиенты. Этих троих он хотя бы знал — и теперь с горечью признавал, что был слишком груб с ними. А ведь на их месте могли оказаться школьные хулиганы! Подумав про Джимбо, Дольфа и Керни, которые по малейшему поводу принимались колотить друг друга и всех вокруг, а в магазине вели себя хуже слонов в посудной лавке, Джефф схватился за сердце. Хулиганов он не согласился бы пускать ни за какие коврижки, даже за секс. К тому же, Джефф невольно старался защищать слабых и маленьких, отлично зная, каково приходится ботаникам в этом жестоком мире. Да, он без зазрения совести придирался даже к ребятам с лупами вместо очков, если они дольше положенного вздыхали над приглянувшейся книжкой — но из магазина не выгонял. Знал, изгоям нужно тихое мирное пристанище. И не только изгоям. Вот дети и ходили к нему, как к себе домой — в городской библиотеке не было книжек с такими яркими картинками. Хулиганы тоже любили комиксы, но их Джефф обслуживал отдельно. Мартин, воспитанный и любивший умничать, в понятие о ботанике вписывался, а вот Барта с Милхаусом так назвать не получалось. Помимо комиксов и супергеройских фильмов, где крутые парни бегают с большими пушками, у них имелось множество увлечений. Джефф знал об этом не понаслышке, ведь от проделок Барта весь город вставал на уши. Приятели всегда знали, чем заняться. Разыгрывали друг друга и знакомых взрослых, придумывали сомнительные авантюры, после которых кто-нибудь попадал в больницу, и уже начали посматривать на девочек. Жизнь у друзей била ключом, и Джеффу, который с детства отличался нелюдимым застенчивым нравом, было в диковинку наблюдать за ними. Его детство прошло куда скучнее — за книгами и альбомом для рисования, в тишине и уединении. Джефф не пытался найти товарища по интересам или прибиться к весёлой компании — семья не надоумила. Но Джефф был полностью доволен жизнью, даже если его в лицо называли неудачником и задротом. Случалось это редко — одноклассники считали Джеффа за пустое место. И всё же он помнил, как при виде ровесников, которые играли и дрались на детской площадке или покупали лимонад после уроков, душу охватывало нечто липкое и неприятное, похожее на зависть. Годы не помогли избавиться от этого чувства — вот и сейчас, глядя на маленьких помощников, Джефф пожалел, что не может так просто присоединиться к ним и вклиниться с историей про раритетный выпуск «Бэтмена» в их беззаботную болтовню. В глазах мальчишек он был ещё одним противным взрослым, но всё же чуточку лучше остальных — только из-за того, что держал магазин комиксов, владел целым магическим миром. *** Задумавшись над этим, Джефф не заметил, как вытащил последний гвоздь. Ему было достаточно чуть надавить плечом на ящик, чтобы стенки разошлись, как карточный домик, и грудой досок рухнули на пол. Мальчишки живо обернулись на деревянный треск, но фееричного зрелища не получилось — экспонат был закутан, словно мумия фараона. Под досками обнаружилась коробка, замотанная в скотч и пузырчатую плёнку, а в самой коробке, скорее всего, лежала уйма пенопласта. Джефф строго посмотрел на помощников, которые сидели у полупустого стеллажа «путешествия по мультивселенным», пуская слюни на пахнущие свежей печатью выпуски. Обычно ему было достаточно нахмуриться, чтобы маленькие шалуны начали вести себя прилично — вот и сейчас мальчишки встрепенулись и с удвоенным усердием принялись расставлять книги. Работали они старательно, но бессистемно — а Джеффу было нужно, чтобы книги на полках были отсортированы по цвету, размеру и автору. Иначе как потом посетителям сориентироваться? Уговорив себя не ворчать, Джефф тихо подошёл к книжным полкам и под осуждающие взгляды мальчишек взялся переставлять комиксы на свой лад. Барт скоро смекнул, что его не устроило, и протянул только что вынутую из коробки книгу — яркую антологию комиксов по «Футураме». Джефф кивнул, довольный направлением его мыслей, поставил книгу к другим произведениям Мэтта Грейнинга и составил на одну полку собрание комиксов по вселенной космического ежа Соника. — Если так подумать, — поскрёб он бороду, возвращаясь к брошенному разговору, — то я тоже вдохновился Марвел, когда рисовал Зауряда. Мальчики в недоумении нахмурились — они всё ещё не могли поверить, что неприветливому продавцу приятна их компания. Джефф тоже не понимал, почему до сих пор не выставил их из магазина. Они и раньше могли душевно поболтать, если Джефф был в хорошем расположении духа — но сегодня, когда их не разделял прилавок, привычный задротский разговор ощущался по-другому, как-то теплее и интимнее. Наверное, совместная работа располагала к откровенности. — Точно! — осенило Милхауса. — Ведь Зауряд собрал силы всех супергероев, когда бейсбольная команда бросила его в мусорный бак с комиксами! Джефф сделал вид, будто смахивает слезу, и поставил на полку увесистый том про приключения Рика и Морти. Несмотря на маску из сарказма и иголок, он в самом деле был тронут вниманием маленьких поклонников к своему магнум опусу. Не всякий автор удостаивается чести вживую услышать мнение читателей. Дети — строгие критики, но Барт и Милхаус, первыми раскупавшие комиксы о толстом супермене, неизменно реагировали бурными восторгами и не давали Джеффу покоя расспросами, как он рисует крутейшую историю всех времён. Джефф не торопился раскрывать карты — история Зауряда была слишком личной. Мальчики могли лишь догадываться, что их любимого борца за справедливость автор нарисовал с себя — включая увлечение бейсболом. И имя дал созвучное — Джозеф Андерсон. Тем, кто спрашивал, Джефф холодно говорил, что это в честь героев «Джо-Джо» и «Матрицы». К тому же, за такие откровения его бы засмеяли в интернете — в сообществе любых творцов считается дурным тоном делить себя на части и давать им имена. — Кстати, когда новый выпуск? — потребовал Барт, не позволив Джеффу погрузиться в печальные раздумья. — Да, давайте продолжение! — в голосе Милхауса появилась необычная настойчивость. — Пожа-а-алуйста, — подхватил Мартин, пыхтевший над стеллажом с мангами, и в умоляющем жесте сцепил руки под подбородком. — В процессе, — успокоил их Джефф, боясь выдать, что внимание его приятно смутило. — Будет к четырнадцатому февраля. Барт посчитал месяцы ожидания на пальцах и покачал головой. Никогда ещё на Джеффа не смотрели с таким осуждением. — Только не говорите, что это романтический выпуск, — пролепетал Милхаус и понурился. Джефф невозмутимо кивнул, но ответный разочарованный стон заставил его сердце трусливо сжаться. Каким бы талантливым Джефф себя не считал, он, к своему стыду, очень зависел от одобрения читателей. И, рисуя вчера для жены Зауряда и Ибара Мико, догадывался — публика потребует признать этот выпуск не каноном. А Джефф не смог бы отказать — лайки и похвальные комментарии значили для него больше, чем творческая самобытность. К тому же, будучи двенадцатилетним, Джефф тоже терпеть не мог, когда в спасение мира вмешивалась женщина. С годами он переменил это мнение — потому что женщин, кроме как на страницах комиксов, почти не видел. А взрослые желания Джеффа не миновали — у гиков они куда сильнее и яростнее, чем у обычных мужчин. Увидев прекрасную Пеппер Поттс, возлюбленную Железного человека в фильме две тысячи первого года, Джефф три ночи не мог спокойно спать — ворочался, кусал подушку и проклинал Марвел, не додумавшихся выпустить фигурку златовласой красавицы. — Розовые сопли — отстой, — переварив услышанное, Барт метнул ненавидящий взгляд на плакат с синеволосой подругой Радиоактивного человека. — Но Зауряду я могу простить. — Мне теперь не с кем будет себя ассоциировать, — плаксиво протянул Мартин. — Зауряд был комиксом для одиноких слабаков типа меня! — И меня, — вздохнул Милхаус. Вздыхал он душераздирающе, как синьор Тыква из «Чиполлино», а сердце Джеффа было отнюдь не каменным. Питая неразделённые чувства к сестрице Барта, Милхаус любые намёки на романтику воспринимал очень болезненно. Джефф отлично помнил, какую он закатил истерику, когда у любимого всеми ботаниками очкарика Биклопа волей авторов появилась девушка. Признаться, тогда сам Джефф чуть не ушёл в депрессию. — Не переживайте, — с трудом придал он своему голосу ласковые нотки, — это только на один выпуск. Спойлер — мы с Кумико рисуем его вместе. Мальчики мигом оживились. — Она тоже художница?! — вытаращил глаза Барт. Милхаус и Мартин недоверчиво переглянулись — как Джефф и боялся, его очаровательную жену сочли домохозяйкой, способной только готовить обеды и мыть полы. Но вместо того, чтобы возражать и обижаться, молча подвёл их к большой чёрно-белой картине на противоположной стене. — Вот это она нарисовала, — Джефф с гордостью указал на портрет Дзюндзи Ито в окружении страшных рож — его персонажей. — Круто! — первым отозвался Барт. — Это автор той манги, после которой меня стошнило? — Да ну, это она нарисовала? — прошептал Милхаус и побледнел от страха. — Жесть… — Я бы не поверил, что это рисунок миссис Альбертсон… — пискнул Мартин и сквозь пальцы посмотрел на картину — Она же такая милая! Джефф сдержанно улыбался, слушая их — и пообещал себе передать похвалы жене. — Да, это нарисовали её лапки, — не удержавшись от нежности, подтвердил он и с некоторым страхом перевёл взгляд на картину. — Тушью, пером и кистью для каллиграфии. Это японская живописная традиция. Я так не умею. Мальчишки замерли с открытыми ртами. Барту картина явно понравилась, остальных неприятно впечатлила. Джефф, признаться, до сих пор не понял, как у нежной и светлой Кумико получилось такое сотворить. Она не совсем точно скопировала стиль Ито-сэнсэя, полный крошечных деталей и филигранных штрихов. Наоборот, её произведения отличались нежными акварельными переходами и небрежными линиями. Но сама идея — круговорот искажённых, уродливых, кричащих лиц вокруг скучающего сэнсея — никого не оставляла равнодушным. — Крутая, — выдохнул Барт, не в силах налюбоваться, и у Джеффа отлегло от сердца. Когда в магазине появилась Кумико, дети насторожились. Трусишка Милхаус даже выдал «о нет, их теперь двое!», пока Джефф наблюдал за ним и Бартом из-за стеллажа. Это было забавно — но клон продавца комиксов из Кумико не получился. Она нечасто спускалась в магазин, однако Джеффу хватило пары раз посмотреть, как Кумико общается с клиентами, чтобы понять — она безгранично ласковая и добрая. Даже если её любимый мангака — Дзюндзи Ито. — Ладно, идите работать, — холодно напомнил он и показал подбородком на неразобранные коробки. — Языком молоть — это не мешки ворочать. Мальчишки обиженно посмотрели на него из-под бровей. Но у Джеффа имелось оправдание командовать, восседая посреди магазина — живот после обеда всё ещё болел. — Напоминаю, — провозгласил он, провожая помощников к стеллажу со значками, — за три доллара в месяц вы можете подписаться на мой Патреон и первыми видеть все черновики. — Были бы у нас такие деньжищи… — понуро протянул Барт, хотя предложением явно соблазнился. Однако Джефф не первый год работал продавцом и знал, как вытягивать из детей карманные денежки, отложенные на конфеты и киношки. И подмигнул: — Раскадровки Зауряда я уже выложил. — Три доллара у меня наверное найдутся, — Барт сделал вид, будто сомневается, а сам уже запустил руку в карман. — Или скинемся? — оглядел он товарищей. — Как тогда, когда «Радиоактивного человека» вместе купили? *** — Вообще, — устроившись на стуле-стремянке, Джефф сделал паузу, чтобы промочить уставшее горло выдохшейся базз-колой, — прообразами супергероев можно назвать древнегреческих титанов или детей Зевса. Например, Геракла. На основе его двенадцати подвигов получились бы отличные комиксы! — Кстати да, — согласился Мартин, занятый тем, что расставлял по порядку томики «Пути домохозяина». — Неспроста же Марвел назвали новых супергероев в честь скандинавских богов. — Устали суперсилы придумывать, — хихикнул Милхаус. В темп работы он влился и больше не жаловался на тяжесть книжных стопок. Наоборот, резво заполнял комиксами верхние полки, как самый высокий. Джефф не без зависти следил за его лёгкими движениями — и с ужасом вспоминал, как в восемнадцать лет пытался быть таким же быстрым и проворным. На первом курсе колледжа Джефф перевалил за центнер, и от любой физической работы приходил в изнеможение. Особенно от работы мальчиком на побегушках в магазине комиксов — совсем не такой лёгкой, как он думал, когда строил щенячьи глазки вредному продавцу, умоляя взять в помощники. Старшие коллеги весь день не давали ему покоя — подай то, унеси это, сделай наоборот, сними вон ту штуку с верхней полки и поставь обратно. И только попробуй дохнуть на раритетное издание «Человека-факела» тридцать девятого года! Джефф послушно мыл полы, двигал стеллажи и носил коробки в половину собственного веса — всё ради того, чтобы бесплатно читать комиксы. Или хотя бы смотреть на них. Увы, спокойно посидеть в кладовой и почитать получалось редко. Коллеги, не поднимаясь из-за кассы, трепались о супергероях и делились друг с другом чипсами, а Джефф, загруженный поручениями выше крыши, едва успевал смахнуть со лба пот и глотнуть газировки. К обеду у него тряслись руки и дрожали ноги, а футболка становилась мокрая, хоть выжми. Коллеги с неприязнью потягивали носами и просили Джеффа пойти в кладовую, сделать опись. Он с радостью бы перевёл дух за бумажной работой — но, стоило метнуться к кладовой, обязательно приставали посетители. Джефф не сразу успел обзавестись кислым выражением лица и впридачу из всей команды «Подвала киборгов» был самый симпатичный. Вот клиенты и решали, что гораздо лучше обратиться за помощью к нему, чем к продавцам за кассой, которые беззастенчиво макали корочки от пиццы в чесночный соус. «Пусть меня обслужит вон тот мальчик с голубыми глазами», — слышал Джефф каждый раз, когда в магазин заходили девушки, и, к недовольству начальства, бросал швабру и мчался за кассу. Стоять за кассой было проще — да и поддержать разговор про любого супергероя Джеффу не составляло труда. Спустя месяц он натренировался не хуже, чем в качалке с гантелями, и обзавёлся неплохими мышцами — правда, надёжно спрятанными. И стал подумывать о том, что трудиться в поте лица в своём магазине было бы куда приятнее. Джефф поглядел на мальчишек, которые скоро и аккуратно разбирали брелки и расставляли фигурки, и со стыдом прикусил губу. Все эти годы он вёл себя ничуть не лучше своих начальников, которых в юности называл тиранами, плантаторами и эксплуататорами. Разумеется, когда те не слышали. — И откуда вы столько всего знаете? — надулся Барт, сидевший в отдалении над коробками с тоненькими комиксами в мягкой обложке. Они требовали самого бережного отношения, но теперь, спустя час общего дела, Джефф не сомневался — мальчишкам можно доверять. — Годы чтения комиксов, мой юный падаван, — Джефф вздохнул, и, смяв пустую банку, метнул её в груду бумажного мусора подле обломков ящика. — И степень бакалавра по мифологии. Мальчишки отозвались восхищённым «о-о-о» и посмотрели на Джеффа с уважением, которого он не замечал никогда раньше — ни у них, ни у знакомых взрослых. Даже в МЕНСА, где все привыкли к его саркастичности, смотрели с презрением, стоило влезть с критикой очередной идеи городского благоустройства. Поэтому о своём образовании Джефф предпочитал не говорить — целее бы остался. Подавая заявление в колледж на программу мифологии и фольклора, Джефф догадывался — эти знания ничем не помогут ему в жизни. Умный и прилежный, пусть и забивал всю голову фактами о комиксах, он легко поступил бы на любую другую, «престижную», как любили говорить по телевизору, специальность. К тому же, Джефф хорошо смыслил в компьютерах — ботаникам другого не положено — и без затруднений складывал в уме трёхзначные числа. И это несмотря на то, что был лучшим в художественном кружке. Но Джефф ничего не мог поделать с непреодолимой тягой ко всему сказочному и прекрасному, максимально далёкому от делового шумного мира. Оказывается, этому деловому миру бесполезные знания о богах и героях были не безразличны. — Жалко, нельзя сдавать экзамены на знание комиксов! — после короткой паузы встрял Милхаус с ещё одним сокрушённым вздохом. — Я хоть где-то был бы первый! — подхватил Барт и понуро повесил голову. — Верно, — отозвался Джефф с необычной для себя мягкостью. — Но я бы нашёл, каким вопросом тебя завалить. — Вот какой вы вредный! — не устоял обычно сдержанный Мартин. И шумно сглотнул перед тем, как поставить на полку томик «Призрака в доспехах» — научная фантастика была его слабостью. — Не нравится, — Джефф коротко охнул, опираясь ладонями о бёдра в попытке подняться, — поезжай в Шелбивилль, там торгует ваш любимый Майло. Дети захихикали, наблюдая, как он пробует оторвать зад от маленького сиденья, но Джефф почему-то не рассердился. Хотя по его красному от натуги лицу можно было подумать иначе. — Толстяк настолько тяжёлый, что не может встать, как оригинально, — рухнув обратно, проворчал он и закатил глаза. Игнорировать плохо сдерживаемые смешки было сложно, а сосредоточиться на вставании — тем более. Последнее время Джеффу помогала Кумико — судя по её хитрой улыбке и пылающим щекам, она находила эротику даже в том, чтобы вытаскивать его из-за стола после обеда. Хотя её поддержка выходила скорее моральной — куда хрупкой девушке поднять полтора центнера! Или сколько там — проверять Джефф боялся. Стул-стремянка под ним и так опасно скрипел и шатался. — И вся королевская конница, и вся королевская рать… — на второй попытке даже Мартин не устоял перед искушением. Но запнулся — Джефф побагровел, не дав дочитать стишок. Однако Барт и Милхаус намёк поняли — и согнулись пополам от хохота. — Я же рассержусь, — предупредил Джефф, собирая силы для последней попытки. Кумико неправа, после такого обеда вся кровь приливает к желудку. Откуда тут взять силы?! — Ага, у вас уже пар из ушей валит, — подтвердил Барт, не переставая хихикать. Это стало последней каплей. Джефф взмахнул руками, заставляя мальчишек отпрянуть, и резко поднялся — кажется, только на энергии злости. От решительного рывка в глазах ненадолго потемнело — Джефф ухватился за стеллаж и поклялся себе никогда больше не садиться на низкие стулья. — Да ладно, не кипятитесь, — расслабленно произнёс Барт, насмеявшись, — нам вы нравитесь. — Какого господь послал, — фыркнул Милхаус и закрыл лицо ладонями. — Это стокгольмский синдром, — строго возразил Мартин и взялся разбирать следующую коробку. — Но у вас действительно хороший магазин. Джефф поспешно отвернулся к стеллажу, чтобы мальчики не увидели его смущённую улыбку. Да, было время, когда весёлый улыбчивый Майло довёл его до разорения своими корейскими песенками и японскими леденцами. Лишившись основного заработка, Джефф перебивался обедами у миссис Скиннер и каждый день желал бизнесу конкурента всего самого худшего. Майло был неправильным продавцом комиксов — опрятный, любезный, симпатичный… Он даже не терял дар речи перед барышнями! Привычка лебезить перед клиентами его и погубила — малышня нуждалась в острых ощущениях. От Джеффа дети могли запросто получить порцию ругательств, напичканных отборными отсылками. Некоторые потом признавались — нашли по его наводке много отличных произведений почитать и посмотреть. Это грело душу, но Джефф старательно скрывал, что тронут — детям нельзя показывать слабость. — Мистер Альбертсон, — окликнул его Мартин, — а это куда? Джефф обернулся, поспешно натянув на лицо обычное хмурое выражение. В руках у Мартина была большая коробка с розовым девчачьим конструктором. — Это что? — вклинился Барт, подойдя к стеллажу с ящичком комиксов, и заглянул Мартину через плечо. — Не видишь — конструктор! — огрызнулся Джефф, но тут же пожалел о неуместной резкости. И пояснил чуть спокойнее: — Я теперь буду продавать ещё и игрушки! — С чего это? — поставив ящик на полку, Барт снова подозрительно сощурился. — Сами подумайте, — Джефф указал Мартину направление и, вернувшись к коробке с ростовой фигурой, принялся сердито разматывать пузырчатую плёнку. — Никто не хочет ехать на край города в молл, когда у ребёнка день рождения, а непутёвый папаша вроде твоего опять забыл подарки! — Хорошо вы сказали, — Барт отступил, прижав к груди стопку книг, но настороженное выражение не исчезло с его лица. — Я даже не стану обижаться. — Сколько раз было, — продолжал Джефф, закипая от негодования, — что ко мне приходят родители и спрашивают, что любят дети твоего возраста! — А вы знаете? — удивлённо распахнутые глаза Милхауса за большими очками походили на рыб в аквариуме. — Конечно, — мирно ответил Джефф, отбросив на пол ворох плёнки. — Я же сам таким был. — Да ну, — нахмурился Барт, придуриваясь, — я думал, таких, как вы, выпускают на заводе. Уже лысых и сорокалетних. Милхаус и Мартин взорвались смехом. Джефф ещё давно заметил, среди товарищей Барт занимал роль не только лидера, но и клоуна. Правда, он учился у лучших — у Красти. — Да, все продавцы комиксов почему-то толстые и носят ужасные рубашки, — сгорая от стыда, подтвердил Милхаус и неуверенно улыбнулся собственной шутке. Тихий и робкий, он во всём хотел походить на задиристого товарища, но его попытки казаться крутым выглядели так жалко, что Джефф лишь улыбнулся. Пусть и не обошлось без взаимных подколов, общаться с мальчишками было приятно — в плане душевной зрелости Джефф недалеко ушёл от маленьких клиентов и отлично понимал их. Он не знал, сколько времени провёл с ними — час или больше — но этого хватило, чтобы потерять смысл сердиться и бесконечно кипеть в бульоне глупой ярости. Тем более, на его гневные выпады дети всегда реагировали смехом. А выглядеть смешно Джеффу никогда не хотелось. — Даже девушка из Огденвилля с вывеской на клингонском, — подтвердил Джефф, вытаскивая из коробки пенопласт. — Но вообще, — отряхнул он с одежды белые пенопластовые крошки, — я бы не советовал вам записывать в лузеры каждого, кто похож на гика. Я понимаю, вам только дай кого-нибудь затравить… Если с человеком что-то не в порядке, значит, он к этому пришёл. Не по своей воле. В какой-то момент на тебя могут надавить родители или общество, и ты уже не станешь таким, как если бы рос со своей головой на плечах. А когда вырастаешь, меняться уже невозможно. Вот и гиками не становятся просто так. У вас вот реальность хорошая, вам от неё убегать не нужно. А мои комиксы, — Джефф с тяжелым вздохом повёл рукой, — это способ сбежать. Мальчишки уставились на него, ошарашенные, и Джефф прикусил язык. Откровенность была лишней, но сказанного не воротишь — да и мальчики не торопились смеяться. — А вы ничего. Можно водиться, — произнёс Барт, не дожидаясь неловкой тишины. В этот момент Джефф снял последний слой упаковки, и из ящика, как Венера из моря, появилась принцесса Лея. Не в золотом бикини, к сожалению мальчишек (да и Джеффа) — иначе бы матери закрывали бы им глаза и уводили на другую сторону улицы. В белом струящемся платье, с закрученными в бублики косами и с бластером в руке, искусно отлитая из пластика, она выглядела как живая. И была даже немного красивее настоящей. По магазину прокатился восхищённый вздох. Даже Джефф забыл думать о переживаниях. *** — Ну что, не будете больше говорить, что я бесполезный, как салат в бургере? — поставив последнюю книгу, спросил Милхаус с необычным для него ехидством. — Как будто я помню, что и когда кому говорил, — Джефф повесил половую тряпку на край ведра и в очередной раз покосился на стул-стремянку. Мальчишки ему, конечно, помогли, но Джеффу не единожды пришлось подтирать за ними и переставлять книги. Ноги гудели, во рту пересохло — он не отказался бы от ещё одной банки колы, если бы не давал жене слова расстаться с нездоровыми привычками. — А вы что ни скажете, у вас обидно получается, — беспечно ответил Мартин и чихнул. Джефф прошёлся по магазину влажной тряпкой, прежде чем затевать перестановку, но пыль, должно быть, спряталась в коробках с новыми поступлениями. Милхаус, бедный, уже несколько минут чихал, не переставая, и тёр слезящиеся глаза — жестокая природа наградила его аллергиями на всё на свете. Особенно на пыль, а ведь это естественная среда обитания ботаников! — Эй, не тряси мне тут своими бациллами, — в ответ на очередной оглушительный чих беззлобно окликнул его Джефф, дождавшись, когда мальчишки насмеются над метким замечанием Мартина. — Я пытаюсь, — отозвался Милхаус гнусавым голосом и вытер запястьем покрасневший нос. Джефф хмыкнул, глядя, как парень расставляет запакованные фигурки аниме-персонажей на стеллаже с мангами, и сердце его ненадолго сжалось. В отличие от фигурок по «Звёздным войнам» на соседнем стеллаже, реалистичных и повторяющих внешность актёров с точностью восковых фигур мадам Тюссо, фигурки персонажей «Берсерка», «Атаки титанов» и «Человека-бензопилы» походили на изящных фарфоровых куколок — такие у них были милые лица с большими глазами, длинные ноги и причудливо развевающиеся волосы. Они казались слишком нежными и хрупкими даже для того, чтобы стоять на полке в упаковке. При взгляде на эти утончённые произведения японского искусства Джефф невольно вспоминал коллекционера бабочек, с которым водил знакомство его отец. Воспоминание о распятых под стеклом бабочках с булавками в груди неизменно наводило на Джеффа оторопь. Бабочки не заслуживают участи коллекционных экспонатов — они должны порхать с цветка на цветок, сиять перламутровыми крыльями, даровать радость… Должно быть, Кумико, с её светлым взглядом на мир, научила его этим мыслям, крамольным для настоящего коллекционера. Теперь Джефф стыдился того, что даже о жене смел думать, как о коллекционной фигурке. У Кумико в её уголке за ширмой стояла такая — демоническая школьница из манги Дзюндзи Ито. Произведения сэнсея наводили на впечатлительного Джеффа неподдельный ужас, но он уже присматривал в интернете мерч по мотивам в подарок любимой — день рождения у неё наступал через месяц. Пока он метался между футболками со страшными рожами из «Коллекции ужасов», очень милой фигуркой Кирие Гошима из «Спирали» и желанием самому сшить какого-нибудь персонажа. Шить Джефф умел — в годы его юности костюмов для косплея большого размера не продавали. Останавливало только то, что он никогда не брался за кукол. Задумавшись, Джефф украдкой взял из ящика с тоненькими комиксами выпуск о новых приключениях Радиоактивного человека — судя по обложке, вполне заслуживающий оценки «десять из десяти». В магазинах, где продавцы себя не уважали, подобные тридцатистраничные выпуски шли меньше, чем за доллар — но Джефф себя уважал. Наблюдая, как малышня копошится над ящиками и перебирает короткие истории, мужчина часто слышал то разгневанные, то сокрушённые роптания: «а ещё дороже нельзя было сделать?», «они что, из золота?» «Да, из золота», — нередко хотелось ответить Джеффу, — «и идёт по его цене». Однако говорить так значило бы метать бисер перед свиньями — дети не понимали смысла коллекционировать комиксы. Комиксы надо читать, нюхать, класть под подушку, носить с собой в школу и показывать друзьям — а не убирать после прочтения в защитную обложку и не прятать в тёмном шкафу. Но Джефф с детства относился к книжкам с картинками как к драгоценным реликвиям — всё-таки, он был воспитан в почтении перед отцовской библиотекой. Джефф спрятал комикс за спину и окликнул маленьких помощников, которые с громкими восторгами листали толстый сборник комиксов Марвел. Идиллическая картина! Джефф больше не хотел называть чудачеством желание Кумико позвать мальчиков на подмогу. Это оказалась хорошая идея — активные, точно Карлсон с его пропеллером, мальчишки быстро привели магазин в человеческий вид. И в награду заслуживали чего-то более ценного, чем пирожные. — Хорошие новости, народ, — когда помощники подошли к нему, попытался Джефф изобразить дребезжащий голос профессора Фарнсворта из «Футурамы», — я сегодня добрый, поэтому… Он выставил перед собой комикс и выпалил, застенчиво отвернувшись: — Дарю вам этот фолиант в совместное владение! Барт и Милхаус восхищённо распахнули рты, а вот Мартин печально покачал головой: — Не надо. Это плохая идея. — Почему? — Джефф искренне удивился, и углы его губ поползли вниз от зарождающейся обиды. Впервые за много лет он хотел, действительно хотел совершить добрый поступок — и его от этого отговаривали! Барт с Милхаусом что-то вспомнили и тоже поникли. — Будет, как с первым выпуском «Радиоактивного человека», — вздохнул Барт после недолгого молчания. — Помните, вы два года назад его продали нам троим? — А что с ним случилось? — Джефф напрягся и прижал книжку к груди. Два года назад выручить за комикс сто долларов было серьёзным событием, такое не забудешь. — Его собака Барта погрызла, — неохотно признался Милхаус. — Та-а-ак, — протянул Джефф, готовый рассердиться. Начало ему уже не нравилось. — Мы поспорили, кто следующий будет его читать, — взялся объяснять Мартин плаксивым голосом, — а мы были у Барта в домике на дереве… — Да, — подхватил Барт, — и мы с Милхаусом даже подрались. Так хотели почитать! — Барт меня к стулу привязал, — встрял Мартин с неприкрытой обидой, — думал, я комикс украду… А я не мог их остановить! — А я комикс держал — и уронил, — никого не стесняясь, Милхаус громко всхлипнул и вытер глаза под очками, — а тогда гроза была… — голос его задрожал, и сердце Джеффа встрепенулось от жалости. Не к погибшему комиксу — к мальчику. — И он прямо в лужу, прямо в лужу! — яростно сжал кулаки Мартин, глаза его покраснели. — Ясно, — тихо выдохнул Джефф, но возвращать комикс на полку не торопился. С первого выпуска «Радиоактивного человека» началась его странная дружба с Бартом, полная взаимных оскорблений и подколов. Джефф ещё тогда решил, что покупать один комикс на троих — плохая идея. Барт и Милхаус, может быть, и придумали бы, как его поделить, но Мартин затесался в их компанию благодаря случаю. И дружить с ними ради книги не собирался. — Если понравится, — предложил Джефф со всей возможной мягкостью, — вам потом никто не мешает купить собственный. — Вот вы так говорите, — Барт слабо улыбнулся, — и я сразу представляю, что у вас в подвале груды золота. Как у Скруджа. Джефф нахмурился. — Вообще-то моё предложение купить что-нибудь новенькое по сниженной цене всё ещё в силе. Видите, я слово держу! Барт с Милхаусом недоверчиво прищурились, а Мартин со смущённым видом попытался провертеть дыру в полу носком ботинка: — Тогда… Мне очень понравился комикс про генерала Гривуса. Хотя я видел только обложку… — В чём проблема? — Джефф непривычно широко улыбнулся. — Неси его на кассу! — Я присмотрел брелок с Отпадом, — вздохнул Милхаус, словно стесняясь. У его самого любимого персонажа (после могучего Биклопа), напарника Радиоактивного человека, были такие же синие волосы и большие очки — Милхаус не восхищался персонажем, если не мог себя с ним ассоциировать. — А мне тогда тот комикс, который вы предлагаете, — потребовал Барт. — «Радиоактивный человек против Гидроразрывателя»? Мне нравится! *** Когда Джефф пробивал мальчишкам покупки и любовался на первые за день денежки, в магазин спустилась Кумико — с блюдом обещанных пирожных. Взгляды мальчиков тут же переключились на неё, и женщина залилась густым румянцем. — Как я вовремя, — заметила она с довольным смешком и поставила поднос с розовыми и голубыми пирожными на прилавок, — у вас уже всё чисто! Молодцы! Джефф настороженно покосился на жену, услышав звенящие в её голосе незнакомые материнские интонации. Вернее, знакомые, но с такой сердечностью умела говорить только Мардж Симпсон. Неужели Кумико набралась от подруги? — подумал Джефф и поёжился. Придётся ли бить тревогу, если любимая начнёт носить бусы и спать с бигудями в волосах? — Каждому по две штучки, — объявила Кумико и села рядом с Джеффом. — Они с клубникой и сливочным сыром, — пояснила она обычным ласковым тоном, — просто у меня закончился розовый краситель. Джефф посмотрел на блюдо и сглотнул. Пирожных было восемь, круглых и пухленьких — и нестерпимо соблазнительных. Но он уже съел за обедом две штучки, и обещал, обещал Кумико держать себя в руках… — Свою долю отдаю вам, — он решительным жестом пододвинул детям блюдо и подмигнул Барту, — как сказала нам вчера твоя мать, нужно беречь талию. Мальчишки снова рассмеялись, и Джефф подмигнул Кумико, которая, тронутая и гордая, нервным замком сцепила руки на коленях. Он не раз наблюдал за женой, когда она готовила моти, и сам один раз лепил эти чудесные пирожные под её руководством — и знал, готовятся они на скорую руку. Отчего тогда Кумико всё это время провела наверху? Наверняка же хотела посмотреть, как мальчишки выполняют её просьбу — зря, что ли, Джефф через себя переступал? Постеснялась? Не хотела вмешиваться в задротские мужские разговоры? Последнее он произнёс вслух, и Кумико строго сдвинула чёрные брови. — Мне достаточно видеть, что вы привели магазин в порядок. Стоять у тебя над душой я совсем не хотела. Ведь ты не Майло, — напомнила она вполголоса, — а я не его Берри. Дети любят тебя таким, каким ты всегда был, а как думают обо мне чужие, мне всё равно. Тем более, ты Майло терпеть не можешь. Джефф понимающе отвёл взгляд. Майло с женой Берри и маленькой дочкой Рэйнбоу жил в Шелбивилле и тоже торговал комиксами — гораздо успешнее, чем Джефф. Джефф в ответ отслеживал все его посты в соцсетях и ожесточённо спорил с ним в комментариях. Майло, неправильный гик, спорить не умел — и на все возмущённые выпады Джеффа смиренно отвечал: «вы совершенно правы». И ставил вместо точки лучезарно улыбающийся смайлик. — На самом деле, мне нужно было побыть одной, — призналась она, уложив руку Джеффу на колено, и слегка покраснела. — И я так поняла, у вас всё прошло хорошо. — Да, обычно мистер Альбертсон машет световым мечом и угрожает изгнать нас из магазина, — вмешался Барт и схватил сразу два пирожных, голубое и розовое. — Вы его подменили, миссис Альбертсон. — Заколдовали, — поправил Мартин. И, опёршись локтями о прилавок, сглотнул нетерпеливо — но взять пирожное не решился. — Ага, — фыркнула Кумико, — я попросила профессора Фринка вытащить из настоящего Джеффа всё самое лучшее и создать идеального клона. Так что настоящий продавец комиксов сейчас в подвале сидит, делает ставки на eBay. Все рассмеялись, а Джефф скрестил руки на груди и отодвинулся, губы его обиженно задрожали. По правде сказать, он не мог обижаться на Кумико, такую весёлую и светлую — и всё-таки безобидные подколы любимой задели его. Клиентов Кумико очаровывала с одной милой улыбки, с кокетливого взмаха ресницами — в те редкие дни, когда она заведовала «Подземельем андроидов», касса ломилась от денег. И Джефф её женской магии ужасно завидовал. У него с посетителями получалось только ругаться. Джефф ждал, будто мальчишки скажут ещё что-нибудь ехидное в его адрес. Но Барт откусил от голубого пирожного сразу половину и застонал от удовольствия. — Ох, миссис Альбертсон, они та-а-акие вкусные! — Рисовая мука, молоко, сливочный сыр, джем и щепотка любви, — польщённая, безмятежно ответила Кумико. И вспомнила, как Мардж вчера рассказывала рецепт куриных ножек. Женщине становилось дурно от одного воспоминания. По сравнению с карательной кулинарией подруги её пирожные можно было назвать диетическими. — Так это что получается? — глаза Милхауса, который осторожно откусил чуть-чуть и сосредоточенно молчал, дегустируя, потрясённо расширились, — Они без сахара? Мне их можно? — На здоровье! Вы их заслужили, — улыбнулась Кумико и пощекотала бок помрачневшего Джеффа. — Ну как, нравится? — Реально — нежнятина, — подтвердил Милхаус, — словно ешь облачко! Спасибо, миссис Альбертсон! Настороженно поглядев на них, Мартин откусил немного и, поджав губы, внимательно посмотрел на начинку. Кажется, он ждал настоящих пирожных, а не тянучку из теста, но промолчал из вежливости. — Если бы я вас не позвала, — Кумико подпёрла щёки кулачками, любуясь на них, — мой пухлый муженёк копался бы тут до самого вечера. Да, милый? — ехидно посмотрела она на Джеффа, и в голосе её появились комедийные интонации хитрой супруги. — Эй! — Джефф густо покраснел и отшатнулся. Какой позор, любимая жена высмеивает его перед покупателями… Реакцию мальчишек предугадать было несложно — спустя мгновение они дружно покатывались со смеху. Кумико тоже захихикала, прикрыв рот запястьем. — Посмотри, — продолжала Кумико, заразившись их весельем, — не сравнить же! Так быстро управились! И оказалось совсем несложно, — подытожила она и бесстыдно наградила Джеффа звонким поцелуем в щёку. — Спасибо! Мальчики, как приличные дети, опустили глаза и занялись пирожными, и Кумико с ласковой улыбкой погладила Джеффа по плечу. Ничего насмешливого в её лице не осталось. Она просто пыталась развлечь мальчишек, пусть и неуклюже, — понял Джефф и, перехватив руку любимой, прижал её к губам. «Подземелье андроидов» и вправду было готово встречать клиентов, если бы не груды пластиковых обёрток и картонных коробок на полу. Поэтому, пока дети лакомились и наслаждались покупками, супруги взялись убирать мусор. Работа Кумико состояла в том, чтобы держать мусорный пакет — такой огромный, что она сама могла бы там спрятаться. — Я так и знала, что где-то под этой толстой носорожьей шкурой у тебя доброе сердце, — сказала она, наблюдая, как Джефф подбирает с пола клочки бумаги. Кровь бросилась Джеффу в лицо — но он списал это на то, что стоял кверху задом, собирая мелкий мусор. — Оказывается, для тебя я и такое могу, — Мужчина с кряхтением разогнулся и, метнув бумажки в пакет, отряхнул руки. — Поразительно, — прибавил он вполголоса, — я даже хорошо провёл время. Они, оказывается, нормальные ребята — когда позволяют себе побыть гиками. — Они не гики, — возразила Кумико, встряхивая шумно шуршащий мешок, чтобы мусор улёгся плотнее. — Они просто любят яркие и весёлые комиксы, где крутой парень мутузит плохих парней. — Пожалуй, ты права, — Джефф почесал бороду, неохотно признавая поражение. — Настоящий гик должен охватить «Звёздные войны», Марвел, DC и «Звёздный путь». Кумико лукаво прищурилась и совсем тихо парировала: — А ещё настоящий гик должен отрастить большой жирный живот, взять псевдоним Капитан Треники и проводить целые дни, перебирая комиксы в магазине комиксов. И на каждую премьеру восклицать: «Худшее. Кино. В мире!» Она так забавно скривила рот и прикрыла глаза в попытке передразнить коронную фразочку Джеффа, что он не удержался от улыбки — и прыснул, как мальчишка. — А у вас похоже получается, миссис Альбертсон! — громко произнёс Барт, всё это время наблюдавший за ними, и икнул. — Никто не смеет смеяться надо мной! Кроме Кумико, — надулся Джефф и густо покраснел. Майло со всем его сервисом и развлечениями был прав — к приветливым людям клиенты тянутся. Вот и на Кумико мальчишки смотрели с благоговейным обожанием. Да и как не обожать — она же пустила их в магазин, заставила Джеффа раскрыть все тайны манящего закулисья. Добрая фея, не иначе! Интересно, а в японской мифологии есть феи? Джефф сомневался, что проходил это в колледже. Кумико похлопала его по плечу, призывая помолчать и не портить мальчикам веселье, и подошла к прилавку. Сидя перед пустым блюдом, мальчишки облизывались, словно коты, стянувшие солёную ветчину с хозяйского стола. — Я объелся, — гордо объявил Барт и похлопал себя по животу. — Очень вкусные пирожные. Была бы у меня жена-японка… — мечтательно протянул он, заставив Кумико хихикнуть, — я бы их каждый день ел. Милхаус активно закивал, подтверждая каждое слово. Даже Мартин, которому пирожные пришлись не по вкусу, благодарно склонил голову. — Вот и умнички, — Кумико зажмурилась, как довольная кошечка, и в голосе её снова мелькнули мамины нотки. — И так быстро всё съели! Хорошо, что у меня нет детей, — хихикнула она в кулачок. — Их бы дразнили самыми толстыми в классе! — Боже упаси! — Джефф в поддельном ужасе ахнул и округлил глаза, в который раз за день заставить детей трястись от смеха. — Придётся в воскресенье пойти в церковь, попросить Бога, чтобы у нас не было детей. — Ну, зачем так радикально, — Кумико положила руку ему на плечо, плохо сдерживаемая улыбка порхала у неё на губах. — Если я вдруг захочу детей, то всегда могу понянчить Мэгги. И меня отпустит через пять минут. Она не успела договорить, а мальчишки уже хохотали громче, чем на шоу Красти. — Ой, не смешите меня, — взмолился Милхаус, вытирая слёзы, — я сейчас лопну! — Признаю, мистер Альбертсон, — густым взрослым голосом произнёс Барт, выдохнув последнюю смешинку, — я больше не буду называть вас лузером. У вас девушка клёвая. — Вот то-то же. — Джефф подбоченился и усмехнулся. — А про девушку я сам знаю, — прибавил он с мягкой улыбкой и притянул к себе порозовевшую Кумико, обняв за плечи. — Она у меня самая лучшая. Лицо Кумико сияло от счастья и недавнего смеха, и Джефф с трудом удержался от того, чтобы не обнять её сильнее, не поцеловать в ясный лоб — доказать этим всему миру, что он больше не неудачник, не толстый лузер, не противный задрот. Но не решился и замер, с нестерпимой нежностью глядя в любимые чёрные глазки. Джефф никогда не понимал, почему сограждане дружно записали его в неудачники — а теперь поставили в ряд с достойными членами общества только потому, что у него появилась девушка. Он и без женского общества чувствовал себя вполне счастливым — бизнес мечты, возможность наслаждаться любимым хобби каждый день… Полная свобода! Джеффу никто не мешал жить в своё удовольствие — в отличие от правильных, состоявшихся взрослых с женами и детьми, которые каждый день заливали тяжесть невыносимой повседневности пивом в баре у Мо. И всё же, рядом с Кумико жизнь действительно становилась светлее. — Ладно, — вздохнул Барт, у которого от семейной идиллии ком вставал в горле, и с тоской огляделся. — Мы с Милхаусом вообще собирались на детскую площадку… — Он меня учит «солнышко» на качелях крутить, — пояснил Милхаус и поёжился. Джефф отпустил Кумико и с укором посмотрел на Барта. — И не жалко тебе единственного друга такой опасности подвергать? Милхаус растерянно оскалился и перевёл трусливый взгляд на фигуру принцессы Леи, явно представляя вместо кос-бубликов и белого платья золотые кудряшки и красный сарафан своей прекрасной дамы. Джеффу всё стало понятно — хотя через подростковую фазу «рисковать жизнью из-за девочки» он не проходил. — А я в библиотеку шёл, — пискнул Мартин. — Кто бы сомневался, — вернулся Джефф к привычному ехидству, и Кумико сердито цокнула языком. — Так уж и быть, пойдёмте, провожу вас. Он подхватил забитые доверху мешки с мусором и посмотрел на мальчишек, которые всё топтались на месте. Уходить из волшебного мира, который ненадолго приютил их и дал забыть о повседневных заботах, детям не хотелось — это было видно. Переглянувшись, Джефф и Кумико вывели детей через чёрный ход на улицу. Задний двор находился в тени, но день стоял жаркий, и мусорные баки источали сладковатый запах тления. Но прощаться мальчишки не торопились. — Спасибо за пирожные, — скромно поклонился Милхаус. — Я ничего вкуснее в жизни не ел. — Да, и за то, что дали разобрать комиксы, — подхватил Барт. — Лучший день в жизни, как вы говорите. — Было весело, — согласился Мартин. Кумико многозначительно посмотрела на Джеффа, и он, скрепя сердце, поведал самую страшную тайну: — Если что, следующая ротация товаров на Хеллоуин… Вы мне сегодня очень здорово помогли, правда. Ни на что не намекаю, абсолютно… Каждое слово давалось с трудом, и Барт поспешил облегчить его страдания: — Мы всё поняли, приятель. Всё. — В следующий раз без денег не приходите! — пригрозил Джефф. — Мы ради вас голодаем, обедать не ходим, — с улыбкой ответил Барт и поманил товарищей за собой. Три долговязые фигурки скоро удалились в другой конец жёлтой солнечной улицы. Издалека они казались маленькими и плоскими, как поспешно нарисованный фрейм. — Ну что, теперь ты готов смотреть ужасы? — коснулся ушей Джеффа голос Кумико, полный соблазна. Мужчина смерил жену удивлённым взглядом, а та, не смущаясь сгустившихся вокруг миазмов, прижалась к нему и провела пальчиком по его плечу. — Да, — Джефф неуверенно приобнял Кумико, — но могу я взять пива и закусок? Без пива, — объяснил он, — я в творчестве Ито-сэнсея ничего не пойму.