Зов Тейвата. Я переродилась в мире игры, но не главным героем!

Лёгкие шаги отскакивали от стен Пардис-Дхяй. Коллеи напевала лёгкую мелодию, вертя головой в разные стороны. В руках у неё были сложены стопки документов и маленький блокнот. Она шла по квадратикам, служащими узорами на полу, опасаясь наступить на их стыки, словно могло произойти что-то страшное. Толкнув дверь ногой, она прошла внутрь. За столом, яростно что-то обсуждая, сидели Тигнари и Лана. Коллеи мягко улыбнулась им. Лис и девушка повернулись в её сторону и сразу же успокоились. Она на них действовала как успокоительное. Лана дала ей кличку: усмирин. Звучало как что-то странное, но Коллеи всегда смеялась с её выражения лица, когда она по слогам выговаривала это слово, да ещё так ласково. — А вот и наш ус-ми-рин. — Шатенка качнула головой, отчего её длинный хвост дёрнулся и засветился от лучей закатного солнца, что пробивались сквозь окно позади. — Если она усмирин, тогда кто я? — Встрял Тигнари, потянув её за щеку. Лана сощурилась и язвительно прыснула. — А ты — озверин. Наставнику явно не понравилось такое сравнение. Он улыбнулся так резко, что на лбу взбух нерв. Схватившись за вторую её щеку, он начал тянуть их в разные стороны. Лана смеялась и плакала от боли. Коллеи блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь приятной атмосферой. — Скажите, я смогу прожить ещё несколько месяцем? — Её улыбка заимела грустные черты. Коллеи встала перед окном, спиной к своим друзьям. — Я хочу каждый день наслаждаться такими моментами с вами. Она повернула голову на Лану и Тигнари, что застыли на месте. Тигнари убрал ладони с лица девушки и подошёл к Коллеи. Лёгким движением, он стукнул её по голове, ребром ладони. — Проживёшь конечно, даже больше. Коллеи потёрла место ушиба и подняла взгляд на наставника. На его лице играла тёплая улыбка, а взгляд был направлен в сторону окна. Будто придавшись приятным фантазиям, он прикрыл веки. — Не обещаю, всегда ли мы будем такими. Ты увидишь как мы меняемся. Как будут меняться наши взгляды, вкусы, предпочтения и цели. Но я надеюсь… — Тигнари сделал паузу, взглянув в сторону брюнетки, поникши смотрящей в стол. — Надеюсь, что мы сохраним эту беззаботность и чувство дома. А дожить-то, доживёшь. — Даже переживёшь, — встряла Лана, сверкнув глазами в сторону Коллеи. С её губ слетела мягкая улыбка. — Поверь мне, я знаю о чём говорю. Коллеи застыла на месте. На лице расцвёл румянец. По щекам потекли слёзы, обводя черты пухлых розовых щёк и мягких губ. Тигнари подошёл поближе стирая слёзы с её лица и погладил по голове. — Хоть Лана и придурошная, необязательная и ленивая, но она дело говорит. В этом аспекте можешь ей безоговорочно поверить. — Какая-какая я?! — Вскрикнула Лана и кинула в Тигнари карандаш со стола. И вновь они начали ругаться и подкалывать друг друга. Коллеи не удержалась и громко расхохоталась в унисон их крикам. Опустив взгляд вниз, она увидела, что стоит на стыке квадратиков на полу. Не понятно почему, но ей стало беспокойно. Тряхнув головой, она подошла к Лане, усевшись перед ней на корточки, пока та, сидя на стуле, активно ссорилась с лисом, раскидываясь предметами со стола. — Лана, — мягко позвала она. Янтарные глаза переместились на её личико и смягчились. — Да? — Могу ли я записать все твои приключения? расскажи мне обо всё в подробностях. — У нас мало времени, нам ещё к Асхаву нужно сходить. — Сказал Тигнари, собирая всё с пола. Лана недовольно фыркнула и схватилась за плечи Коллеи. — Вечером, когда вернёмся в комнату, я расскажу тебе всё, что встретилось на моём пути. Коллеи кивнула, озарившись словно солнце. Так, каждый день она добавляла новые детали путешествия Ланы, записывая подробно в блокнот. Иногда Тигнари брал его и листал, а на следующий день, там появлялись новым заметки, с дополнительными подробностями. Иногда, сама Лана подбирала его и записывала маленькие пометки, послания, частенько поддевая Тигнари и описывая его в сатирической манере. Он следовал её примеру и книга про путешествия Ланы, превращались в маленький сборник сообщений от всех троих. Последней записью, были маленький рисуночки троицы, нарисованные Коллеи. Даже сейчас, грустно смотря в окно, Коллеи прижимает к груди блокнот. Лана и Тигнари ушли неделю назад. А кажется, прошла целая вечность. Лана не врала, Коллеи точно долго проживёт, если время будет так медленно тянуться. В кабинете у Асхава было стерильно и как-то пусто. Словно тут никто и никогда не был, лишь призраки поддерживают чистоту. Но с появлением Коллеи, на каждой полке появлялось новое растение в аккуратных горшочках, вдыхая свежести и уюта в кабинете. Лотос Кальпалата, что так любил Тигнари, плавам в большой миске. Коллеи повернула голову в его сторону и увидела, что два лепестка плавали на поверхности воды… — Плохое у меня предчувствие.

***

Сяо стремительно надвигался на Тигнари, его движения были резкими и молниеносными, словно удар грома. Фенек едва успел дёрнуться в сторону, стараясь увернуться от атаки, но Якса уже менял траекторию, готовясь нанести сокрушительный удар. Я не раздумывала ни секунды. Рывком оказалась перед Тигнари, раскинув руки в стороны, защищая его собой. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбивалось от осознания опасности. — Свали с дороги, Синьхуа! — рявкнул Сяо, его янтарные глаза полыхнули гневом, но взгляд был устремлён не на меня, а на того, кого я защищала. — Что с тобой?! Это же Тигнари! Он друг, не враг! — закричала я, перебегая с ноги на ногу, чтобы помешать Яксе прорваться сквозь меня. Но он не слушал. Внезапно, с нечеловеческой скоростью, Сяо рванул в сторону, обогнул меня и разрубил клинком того, кого я пыталась защитить. Раздался глухой хруст, разрезанная плоть разошлась под натиском копья. Я замерла. Мир на мгновение застыл. Затем земля под ногами словно провалилась, и я, шатаясь, рухнула на колени. Глаза расширились от ужаса, тело пробила дрожь, а в висках застучала боль. По щекам сами собой потекли слёзы. Дыхание сбилось, превращаясь в короткие, рваные вдохи. — Нет… Нет, нет, нет! — истошный крик вырвался из моей груди, пронзив ночной воздух. Я не могла поднять голову, не могла смотреть на то, что осталось. Не могла принять реальность, в которой Тигнари больше нет. Внезапно что-то коснулось моего подбородка. Древко копья. Оно мягко, но непреклонно приподняло моё лицо. Я встретилась с холодным, настороженным взглядом Сяо. — Смотри, — коротко приказал он, кивая в сторону останков. Я не хотела смотреть, но взгляд сам собой опустился. Там, где только что лежало тело Тигнари, теперь расползалось нечто тёмное, вязкое, зловещее. Словно тень, лишённая формы, оно медленно растворялось в воздухе, оставляя после себя только мерзкое пятно. — Это… — мой голос дрожал. — Что это такое? — Не Тигнари, — прошептал Сяо. — Это не был он. Я моргнула, отчаянно пытаясь осмыслить происходящее. В горле застрял ком. Если это был не Тигнари… Тогда где настоящий? Где мой Тигнари?! — Вставай, — бросил Сяо и резко толкнул меня древком копья в плечо. Я не удержалась, свалилась назад, испуганно вскрикнув. Паника с новой силой захлестнула меня, вырывая из груди тяжёлые, рваные вздохи. Я не чувствовала под собой земли, меня будто уносило в пустоту. Только один вопрос отчаянно пульсировал в сознании: «Где же ты, Тигнари?» Я обошла всю гавань, срывая голос, опрашивая каждого встречного, но никто не видел его. Никто не знал, куда он мог исчезнуть. Я заглянула в каждый уголок, где он мог бы быть: в домике — пусто, в хижине Бу Бу — ни следа, на вершине Тяньхэн — только ветер и тишина. Каждый шаг только сильнее подтачивал моё терпение. Каждое безразличное пожатие плеч заставляло сердце сжиматься в болезненной тревоге. Тигнари исчез. И я не знала, где его искать. Зато я знала кто за этим мог стоять.

***

— Ты сумасшедшая, — спокойно констатировал Сяо, стоя на вершине скалы и оглядывая гавань. Я сидела рядом, на краю выступа. — Если бы ты не затащил меня на Тяньхэн, ничего бы не произошло, — буркнула я, сжимая пальцы в кулак. — Произошло бы, — невозмутимо возразил он, переводя взгляд на меня. Его глаза, янтарные, холодные, цеплялись за мои, как острые лезвия. — Не стоит идти напролом. Ты не ровня Кармонелу. Я фыркнула и швырнула камень вниз. Он исчез в бездне, не оставив даже эха. Подняв колени к груди, я уткнулась лицом в сомкнутые руки. Сяо не проронил больше ни слова. Мы ждали. Ждали, когда Кармонел наконец объявится. Он должен был прийти. Рано или поздно. Но вдруг меня осенило. — Сяо, тебе нужно уйти, — прошептала я, едва веря своим словам. Он медленно повернулся ко мне. В его взгляде мелькнуло что-то похожее на сомнение, но потом лицо вновь стало бесстрастным. — Нет. Я не оставлю тебя одну. Всё, что связано с кармой, касается меня. — Ты не понимаешь. Он не придёт, пока ты здесь. Каждая секунда может стоить жизни Тигнари! — Я крепче сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. — Уходи. Далеко. Не скрывайся на соседней горе, он почувствует. Уходи на другой конец региона. Сяо замешкался. Его взгляд метался, словно он пытался найти подтверждение своей правоте. Но, наконец, он остановился на моих глазах. Я покачала головой. Он лишь дёрнул своей чёлкой, тяжело выдохнул… и растворился в дымке. Наступила зловещая тишина. Я почувствовала холод. Лёгкий, почти незаметный ветерок пробежался по коже. В этом дуновении было что-то неправильное, чужеродное, словно воздух внезапно стал тяжелее. Я сжалась, чувствуя, как внутри зарождается липкий страх. Он пришёл. Шут стоял за моей спиной. Я медленно повернула голову, и сердце сжалось в ледяном кулаке. Его лицо было скрыто под грязной белой маской, но два чёрных глаза-бусинки, сверкавшие в прорезях, пронзали меня насквозь. Маска улыбалась. Широко. Слишком широко. Мои пальцы побелели от напряжения. Тело сковало тревогой, холодной, липкой, как змея, обвивающая шею. — Где он? — хрипло спросила я. Кармонел рассмеялся. Тихо. Протяжно. Как если бы кто-то дышал прямо в ухо, едва не касаясь кожи. Затем он театрально развёл руками. — Разве о мёртвых беспокоятся? — его голос был густым, словно пропитанным ядом. В висках ударила боль. Кровь застыла. Я вздрогнула, но ярость вспыхнула внутри, затмевая страх. — Ублюдок! — заорала я и сорвалась с места. Кулак уже был занесён, готовый врезаться в его чёртову маску, но он не шелохнулся. Кармонел словно знал, что я сделаю. Его рука метнулась вперёд, ловя мой кулак в железный захват. Одним движением он закружил меня, увлекая в медленный, мерзкий вальс. — Отпусти меня, отродье! — завизжала я, дёргаясь, но его рука крепко сжимала мою талию. Я чувствовала, как ледяные пальцы прожигают сквозь одежду, оставляя на коже ощущение незримого клейма. — Ты ослушалась, — произнёс он мягко, но в этом голосе звучала угроза. — А я предупреждал. Я дёрнулась сильнее, но его хватка была незыблема, как камень. — Когда я ослушалась?! Кармонел покачал головой, словно взрослый, отчитывающий глупого ребёнка. — Кто рассказал Яксе обо мне? — его голос стал медовым, тягучим. — Ты нарушила контракт первой. — Он бы убил меня, если бы я не рассказала! — прохрипела я. Маска улыбнулась шире. Я чувствовала, как он смеётся. Беззвучно. Злобно. — Тех, кого любят, не убивают, понимаешь? — прошептал он, его голос разлетелся эхом в темноте. Во мне вспыхнула ярость. Нет. Он играет со мной. Он играет с нами всеми. — Ты, видимо, исключение? — прошипела я. Кармонел замер. Затем, с пугающей плавностью, наклонился ко мне. Его дыхание, холодное, как ледяной туман, коснулось моей щеки. Я почувствовала, как его пальцы сильнее сжали мою талию. И вдруг земля исчезла у меня под ногами. Я зависла в воздухе. Мои ноги больше не касались камня. Подо мной — пустота. Бездонная, поглощающая. Сердце застучало в бешеном ритме, кровь с грохотом пульсировала в висках. — Я — не уберёг, а не убил, — прошептал он. И я поняла, что если сделаю хоть одно неправильное движение или фраза… он меня скинет. Под ногами мерцала ночная гавань. С высоты она казалась игрушечной — тёплый свет фонарей, крошечные фигурки людей, снующих туда-сюда, погружённые в свои заботы. Они не знали. Не чувствовали. А я чувствовала — каждой клеточкой, каждой каплей крови в своих венах. Скоро мир рухнет в хаос. И самое страшное — я знала, что в этом есть моя вина. Если бы меня не было… Если бы я исчезла, погибла навсегда… Если бы не позволила Падшим Архонтам воспользоваться мной… Тигнари… Горячие слёзы скользнули по щекам. Кармонел наблюдал. Я знала, что он читает меня, видит в моих глазах ту боль, которая разрывает грудь, всю ярость и отчаяние. — Лотос наконец осознала, что все беды из-за неё? — прошипел он, и запах его маски, пропитанной сыростью и затхлостью, заставил меня поморщиться. — Лотос поняла, что дороги назад больше нет? «Он прав. Чёрт возьми, он прав. Всё, что происходит в Тейвате, весь сломанный сюжет… Это моя вина. Я не должна была вмешиваться.» — Позволь мне направить тебя, — голос Кармонела был приторно-мягким, но в нём сквозила угроза. — Твоей последней миссией будет Разлом. Его взгляд прожёг мне сознание, и реальность начала рушиться. Я очнулась в перевёрнутом святилище. Это место — лишь тень Каэнри’ах, его забвенное воспоминание. От него остались только осколки, витиеватые лестницы, ведущие в пустоту, парящие платформы, зависшие в безмолвном времени. Мир здесь был странным, ломким, как старый сон. Кармонел присвистнул, будто оценивая обстановку, и резко схватил меня за лицо, сжав челюсть. — Работай, Лотос, — его голос был ледяным, словно клинок, приставленный к горлу. — Этого должно хватить, чтобы создать новую эру. Всё закружилось. Пространство исказилось. Голову сдавило тисками, а веки стали тяжёлыми, словно налитые свинцом. Я чувствовала, как он стоит за спиной. Как дергает за невидимые нити, как кукловод. Направляет меня. Снова та самая колба в тёмном пространстве. Прозрачное стекло, капли конденсата на внутренней стороне, зловещее мерцание. Внутри неё, в самом центре, был Лотос. Он сжался, склонив лепестки, будто пытался исчезнуть. А внизу, на дне, ворочалась склизкая карма. Она ждала меня. Она знала, что я приду. Она ждала остальную свою часть, что крутилась вокруг, как прожорливый монстр, выжидая, когда жертва подаст запах страха. Колба отозвалась еле слышным звоном. Липкий, сырой поток дёрнулся вверх, к стеклянным стенкам, словно живое существо, почуявшее жертву. Карма была повсюду. Её было больше, чем когда-либо. Она не просто текла — она жадно рвалась внутрь. Лотос вздрогнул, вжимаясь в себя. Ещё секунда — и поток хлынул водопадом, впиваясь в него, пожирая его. Послышался первый треск. Тонкая трещина побежала по горлышку колбы. Второй треск. Стекло дрожало, но карма не останавливалась. Она проникала глубже, насыщая собой каждую клетку, поглощая… И вот, за этим плотным потоком уже невозможно разглядеть Лотос. Существовал ли он ещё? Жив ли он? Тело ломило от жара, а глаза горели, будто кто-то поджёг их изнутри. Меня охватывала пустота, вязкая и бесконечная. Разум опустел, как заброшенный храм, и каждое движение давалось с трудом, будто я была слепым призраком в тёмном лабиринте. Треск. Колба задрожала, покрываясь трещинами, сплетающимися в тонкую паутину. Они расходились с хрустом, ломая пространство вокруг, словно сама реальность рушилась вместе с этим сосудом. Последняя капля упала. Лотоса больше не было. Он погиб, растворился в карме, как и его первый лепесток. Я открыла глаза. Мир стал пустым. Бесцветным. Бесформенным. Кем я была? Позади послышался глухой удар. Кармонел пошатнулся, рухнул на землю и забился в судорогах. Из его груди фонтаном хлынула кровь, растекаясь по земле тёмной лужей. Он смеялся. И плакал. Громко, отчаянно, будто всё происходящее было величайшей шуткой. Из его живота торчала стрела — чёрное дерево, обагрённое густыми каплями крови. — Лотос… Лечи… Живо! — захрипел он, хватаясь за живот. Я медленно подняла голову, пустым взглядом встретившись с его глазами, в которых плескалась паника. Веки у меня тяжёлые, тело онемело, а сердце… было ли оно у меня ещё? Шорох. Позади мелькнул силуэт. Пушистые уши дёрнулись, искажённый голос прорезал гулкую тишину. Кто-то тряс меня за плечи, тормошил, его руки дрожали. Тепло. Такое знакомое… Он целовал мой висок, щёки, нос, что-то шептал, но его слова растворялись в грохоте собственного сознания. Я чувствовала его губы на своих. Как этот зверёк мягко их целует, словно самое драгоценное, что есть в этом мире. Так ненавязчиво, непринуждённо и так приятно… За ним показалась вторая тень. Бирюзовые элементы одежды струились, когда он заносил копьё, вонзая его в тело того, кто когда-то был Шутом. Кармонел завопил, изогнувшись в нечеловеческой позе. Его плоть вздувалась, растягивалась, хрустела, превращаясь в что-то чуждое. Его рваные крики наполняли воздух, сливаясь с топотом сердца. — Лана! — голос Тигнари прорвался сквозь гул в моей голове. Я вздрогнула. Тигнари и Сяо… Холод обволок меня, сковал каждую клеточку. Меня звали, пытались удержать, вернуть назад. Но я уже не принадлежала этому миру. Я подняла руку и прижала пальцы к губам Тигнари, заставляя его замолчать. «Твоя вина» Эти слова застряли в моей голове, пульсируя огнём. Всё верно. Это моя вина. Я улыбнулась и растворилась в самоощущениях. Передо мной раскинулся огромный бальный зал. На мраморных стенах отражались кривые тени, извивающиеся в безумном танце. Высокие своды скрывались в густом мраке. В воздухе витал запах гнили и пепла. На троне возвышались Падшие Архонты. Они хлопали в ладоши, стучали ногами, их ликование звучало как погребальный марш. Но стоило мне сделать шаг вперёд, как один из них рухнул вниз, вздёрнувшись в конвульсиях. Его тело стало таять, стекать по мраморному полу в дрожащую тёмную жижу. Я подошла ближе. Склонилась. Погрузила пальцы в эту вязкую массу, а затем поднесла к губам. Проглотила. Тёплая, склизкая, она стекала по горлу, наполняя меня чем-то тяжёлым, бесконечным. Один за другим, Архонты начинали дрожать, их тела растекались в липкую пустоту. Они исчезали. Растворялись в темноте. Они думали, что управляют мной? Они ошибались. Каждый был поглощён. — За что боролись — на то и напоролись. Мир погрузился в тишину. Зал опустел. Я сделала шаг вперёд. Теперь мой путь был ясен. Я поглощала всё на своём пути, оставляя за собой только холод. Карма. Я чувствовала её присутствие в каждой клеточке своего существа. Она была моим оружием. Моей сутью. Бай Джу, Тигнари, Сяо… Они справятся с тем, что останется. Я оставлю ту часть кармы, которая не подчинялась мне. Пусть решают, что с ней делать. Но мой последний путь лежал выше. Заоблачный предел. Я поднималась по тропе, чувствуя, как воздух становится разрежённым. Каждый шаг наполнял лёгкие свежестью, которую мне не суждено было больше ощутить. Я должна была запомнить это. Последнее дыхание. Последний миг. Я вышла на большое озеро. Меня встретили адепты. Они стояли молча, словно статуи, их взгляды пронзали меня насквозь. Впереди — Чжун Ли. Он скрестил руки на груди, его янтарные глаза прожигали мою душу. Я улыбнулась ему, но мои глаза… Они разучились улыбаться. — Так ты… всё это время была воплощением кармы? Его голос был хриплым, с нотками удивления и боли, словно он только что понял всю тяжесть происходящего. Я закрыла глаза, позволив солнечным лучам проникнуть через ресницы, но они лишь ослепили меня. Уже день? — Не сказала бы, — тихо прошептала я, подойдя ближе к Чжун Ли. Моя грудь дрожала от волнения, а в ушах звенело от недавнего переживания. — Вы умеете исполнять желания? В его взгляде промелькнула мгновенная неприязнь, потом тоска, словно он не знал, как отреагировать на мои слова. Адепты встали в строгую позу, словно защищая Властелина Камня, но Гео Архонт не сделал ни шагу назад. Он кивнул, позволяя мне говорить. Это было его разрешение. — Я не всемогущ, — ответил он, его слова были мягкими, но полными какой-то неизбывной печали. — Чего ты хочешь? Я шагнула вперёд, ощущая как мой мир становится тесным, как мне не хватает воздуха, как я стремлюсь к нему. И когда я оказалась рядом, я вцепилась в его объятия, которые встретили меня, но не прижали слишком сильно, как если бы он боялся, что я растворюсь в воздухе. Его руки сомкнулись за моей спиной, но всё было так осторожно, так бережно. — Хочу забвения, — прошептала я, едва слышно. — Хочу, чтобы этот мир забыл про меня… про Лану, про Синьхуа, про Кармонела. Пусть все забудут. Пусть никто не помнит о нас. Тишина повисла, и его рука медленно, с тяжёлым чувством, скользнула по моей голове, поглаживая мои волосы. Он отдёрнул её, словно его коснулся огонь, и крепче натянул перчатку, а после снова прошёлся по моей голове. Этот жест был почти утешением, но в нём была какая-то боль. — Я тебя услышал… — его голос стал тише, более задумчивым. — А что скажешь на прощание... путешественница по мирам? Я подняла взгляд, и слёзы неожиданно наполнили мои глаза. Щёки пылали от стыда, но я не могла сдержаться. — Передайте Тигнари, — слабо улыбнувшись, я прошептала. — Чтоб сделал переносной домик. Обязательно с коричневой крышей, жёлтыми стенами, маленькой кухней и уютной спальней… А ещё, чтобы каждый день был новый вид из окна. Ведь на то он и переносной. Я прижалась к нему крепче, чувствуя его тепло, его заботу, но одновременно ощущая, как моя жизнь как будто уходит, растворяется в этом мире. — И… Всем остальным… Хотя нет, я же ухожу в забвение, Пусть все забудут… — мои слова звучали как последнее пожелание, последнее касание к этому миру, где я когда-то была живой. Чжун Ли молчал, но я чувствовала, как его сердце бьется чуть быстрее. Он улыбнулся, хотя в его глазах было столько грусти. Мы оба знали, что это не просто прощание — это было последнее прощание. Я почувствовала, как его рука снова скользнула по моим волосам, но вдруг я услышала шаги, торопливые, испуганные. Я повернула голову и увидела их — Тигнари и Сяо. Они были запыхавшимися, с напряжёнными выражениями лиц. Фенек ринулся ко мне, прижимаясь к спине, как маленькая часть моего мира, в котором когда-то было так много жизни. Тигнари был рядом, его глаза полны страха и беспомощности, но когда я встретила его взгляд, я почувствовала, как его рука нежно сжала мою. Он не знал, что делать, и я тоже не знала. Но я знала одно — я была готова уйти, пусть даже и придётся оставить этого зверька одного. — Люблю… — прошептала я, едва слышно, прижалась к его шее. Он отдёрнул голову, и в его глазах было что-то такое, что я не могла понять, но в этом была вся его душа. — Люблю тебя… Его губы коснулись моих, и я почувствовала тепло, которое так хотелось удержать, но оно быстро уходило, растворяясь в воздухе. Это был его ответ. Он тоже любит. Как приятно... Он отшатнулся от меня. Его губы горели, но не от смущения. Я совсем забыла про карму. Я, смахнув слёзы, прошептала: — На прощание, Фенек, выпей кофе в моём домике. Тигнари попытался удержать меня, но я не могла смотреть на его грустные глаза. Мои силы уходили, и я знала, что не смогу более сдерживать карму. Если она не умрёт со мной, то весь Тейват погибнет. Не будет больше этого тела, которым воспользуются в своих корыстных целях. И пропадёт карма, запечатавшись в моём сердце и моей душе навсегда. Я повернулась к Сяо, его глаза были расширены, он понял, что происходит. Он покачал головой, отказываясь от реальности. — Даже Якса заплакал. Неужели я была важна для вас? — я рассмеялась сквозь слёзы, не в силах сдержать этот смех, который казался ироничным в такой момент. Это была моя последняя игра с ними, последний штрих в этом прощании. Чжун Ли шагнул вперёд, и в его руках появилось копьё — с холодной решимостью он поднял его. Сяо вцепился в длинные фалды пиджака Гео Архонта и начал отговаривать. Его шёпот срывался на крик, а после вновь на шёпот. — Господин Моракс, прошу… не делайте этого… Чжун Ли похлопал его по голове. — Я выполняю последнее желание своего друга. Я почувствовала, как холод металла отражается в моей груди, и в следующую секунду — боль. Неописуемая боль, которая не отступала, не отпускала. Я знала, что это конец. Это было всё. Кровь потекла, как река, заполняя моё горло, и я увидела лица всех тех, кого я любила, в последний раз. Но я не боялась. Я чувствовала только… покой. И, может быть, счастье. Ведь, в конце концов, я исполнила последнее желание. Я ушла не одна. В этот раз я ушла в кругу близких людей. Знаете, всё-так я испытала то самое чувство, когда перед глазами проноситься вся жизнь. Начиная с первого дня, когда я назвала Ше извращенцем, пробравшимся в мою комнату. Как втрескалась в Бай Джу, получив отказ. Как встретилась с Яксой на своём первом задании Гильдии. Я так и не заскочила к Катерине и не забрала письма, и не обновила свою карточку искателя приключений. Хотя зачем она мне уже? Я вспомнила битву с Оссиалом, из-за чего, теперь я боюсь глубины. Как получила Крио Глаз. Как тренировалась с Люмин и смеялась с Паймон. Как мы гуляли с Чжун Ли в сторону Мондштата и как выпивали с Венти. Ох, а ведь, я обещала ещё раз посидеть с Коллеи и Тигнари в том баре. Я вспомнила в подробностях как Тигнари целовал меня. Аж щёки загорелись от воспоминаний. Как Коллеи мило кричала в баре. Что именно? Это не важно. Помню, что мило. Как просыпалась последние несколько дней от щекотки в носу, потому что кто-то не умеет держать свои уши при себе. Вкус кофе никогда не выбить из моей головы, а ещё ненависть к лестницам. Как беззаботно…