With U

      Сеул большой и неприветливый. Вот что думает про этот город Донхён, когда его ноги ступают на железнодорожную платформу. В тот день на небе нет даже и намёка на солнце, которое в Пусане светило так, как будто это последний тёплый день в году.       До нужного здания Ким добирается исключительно благодаря карте в своём телефоне и помощи какой-то женщины, подсказывающей ему номер подходящего для его маршрута автобуса. В прочем, он едва успевает выскочить на нужной остановке, слишком заинтересованный видами на городские улицы, открывающиеся из окна. Для полного набора прелестей поездки в полном автобусе ему не хватает только встать кому-то из пассажиров на ногу в давке.       — Ты ведь понимаешь, что недостаточно просто быть симпатичным, чтобы стать трейни? — встречающий его на пороге компании менеджер спрашивает это так, будто они с Кимом давно знакомы. — Просто хочу убедиться, что мне не придётся видеть слёзы, если тебя не возьмут. Прошлый раз девушке отказали, так она.!       Донхён его не то, чтобы слушает. Он и без этого прекрасно понимает, что недостаточно просто улыбнуться на прослушивании, но и загружать себя переживаниями о том, что он не подходит под стандарты компании, кажется сейчас лишним. Даже если его не возьмут, планета ведь не схлопнется, в конце то концов.       Долго ждать своей очереди Донхёну не приходится. Работница персонала выглядывает из-за двери, чётко диктуя его имя, и улыбается, когда Ким поднимает руку. Все тот же менеджер пару раз хлопает по его плечу, продолжая говорить что-то вроде: «не волнуйся» и «не принимай близко к сердцу», а потом отходит наконец, пропуская парня к двери.       Само прослушивание, признаться честно, Донхён едва ли может вспомнить, несмотря даже на то, что в тот момент ему казалось, будто ничего серьёзного не происходит. В общем то, он делает все то же самое, что и делал на видеовизитке. Низко кланяется, диктует свой порядковый номер и имя, а затем исполняет заранее приготовленную песню. Комиссия просматривает его портфолио так тщательно, что Донхёну кажется, будто в нем больше информации, чем он давал компании.       Ким совсем не удивляется, когда до вынесения решения его просят подождать конца процедуры аудирования. Донхён смотрит на часы, пересчитывая всех тех, кто идёт после него, и лёгкие математические расчёты приводят его к достаточно невеселому выводу — придётся сидеть здесь ещё около часа, а если не повезёт, то и полутора. Приставленный к нему менеджер не задаёт ни одного вопроса, пока провожает парня до комнаты ожидания.       А вот там уже Донхён удивляется. Помимо него в комнате оказывается только пара человек, и Ким даже не хочет знать, как давно они здесь сидят. На вопросительный взгляд менеджер отвечает лаконичным: «не все доходят до сюда». И только тогда до Донхёна, кажется, окончательно доходит, насколько все серьёзно.       Голос мамы из трубки телефона доносится взволнованно. Он снова забыл ей позвонить. Ким извиняется, как делает это всегда, а потом выслушивает бесконечные десять минут наставлений, как ему стоит действовать в двух случаях: если его все же возьмут на стажировку и если ему придётся покупать билет обратно в Пусан. Он думает, что готов к обоим, и, конечно, обещает маме, что позвонит ей сразу, как ситуация прояснится. Та беспокойно ойкает на каждое его заверение, что всё в порядке, но в конечном итоге мирится с тем, что её ребёнок уже достаточно взрослый, чтобы трезво оценивать ситуацию.       Время идёт медленно. Час ожидания по ощущениям Донхёна растягивается на два, но новых людей в комнате отдыха больше не появляется. А потом приходит менеджер, деловым голосом заверяющий, что прослушивание подошло к концу, и теперь им предстоит только вернуться к комиссии, чтобы узнать свои результаты.       Парень, сидевший на соседнем от Кима кресле, нервно кусает пальцы, пока мужчина ведёт их обратным путём по уже знакомому коридору. Или это другой.? Донхён не уверен.       Когда очередь доходит до него, Ким в полной готовности перешагивает порог.       — Донхён-щи, верно? — единственная женщина в комиссии обращается к нему с улыбкой и, Ким не будет врать, это немного его успокаивает.       Но только самую малость.       — Да, — кивает он.       — Дело в том, что во время совещания у нас возникли некоторые вопросы. Не против, если я их задам?       — Конечно.       И да, они действительно задают ему вопросы. Много вопросов. Причём даже те, ответы на которые легко можно найти в его профайле. Донхён отвечает на каждый с холодным спокойствием, как если бы он выступал на какой-то учебной конференции. Один мужчина, однако, молчит все это время, но внимательно слушает и черкается в своём блокноте, что создаёт ощущение, будто он документирует каждое слово Кима.       В тот день Донхён становится едва ли не единственным, кто выходит из этого кабинета счастливым. Менеджер все понимает без слов, по одной только широкой улыбке, словно бы приклееной к лицу парня.       — Ну что же, парень, — мужчина вновь хлопает его по плечу. — Тебя можно поздравить?       Поезд «Сеул — Пусан» тем вечером уезжает без Ким Донхёна.       С другими трейни Донхёну не удаётся встретиться следующие полторы недели из-за того, что он проходит медицинское обследование, заключение которого необходимо для получения разрешения проходить стажировку в KOZ. Мама же тем временем приезжает из Пусана, чтобы дать компании официальное согласие на тренировку своего несовершеннолетнего сына. И, о да, это даётся ей тяжело. Донхён понимает это ровно в тот момент, когда видит слезы на мамином лице, стоит только ей сесть в обратный поезд.       В общежитие его заселяют с точно такими же только принятыми в агентство трейни, как и он сам. В комнату, где помимо него живёт ещё пять человек, которые точно так же не знают ничего и никого в чужом для них большом городе.       Первые тренировки проходят на удивление гладко. Он быстро схватывает, что от него хотят разные преподаватели, и уже через неделю страх перед тем, что его могут заставить делать то, что он не умеет, покидает Донхёна. Он исправно посещает занятия, а компания тем временем решает возникшую со сменой школы проблему, как и обещала его маме. Переводиться на последнем году обучения в старшей школе странно, но Ким привыкает и к этому.       И вся жизнь его превращается в сплошные тренировки. Донхён просыпается рано утром, идёт в школу, где готовится к экзаменам, а потом сразу в агентство, где может находиться до двенадцати, а то и больше часов ночи. И да, это тяжело. Но никто ведь и не говорил, что будет легко.       Со старшими трейни он знакомится на уроке вокала, когда преподаватель ставит его в пару с Сонхо хёном. Кто-то из его соседей по общежитию тогда весьма красноречиво намекает Донхёну, что соревноваться с Паком в вокале почти то же самое, что и с Майклом Джексоном в лунной походке. Сравнение Кима смешит, но Сонхо оказывается по-настоящему хорошим. Причём как вокалистом, так и человеком.       Санхёка он встречает в коридоре на обеденном перерыве спустя буквально несколько дней с момента, как знакомится с Сонхо. Ли выглядит как типичный столичный парень, и Донхён нисколько не удивляется, когда узнаёт, что этот хён действительно родился и вырос в Сеуле.       С младшеньким в этой небольшой компании Ким знакомится через неделю, когда его отправляют на урок по танцам взамен пропущенного вокального. Унхак неожиданно запрыгивает на спину говорящего с Донхёном в тот момент Сонхо, и старшему не остаётся ничего другого, кроме как познакомить их. «Наша маленькая язва — Ким Унхак» — говорит тогда в шутку Пак, а потом на протяжении всей оставшейся тренировки вымаливает у обидевшегося макнэ прощения.       Но есть в этой истории ещё один человек, не упомянуть про которого просто нельзя. Хан Донмин. На этом парне теория Донхёна о том, что чтобы подружиться с человеком, нужно привлечь его внимание каким-нибудь странным поступком, рушится в дребезги. Либо она была ошибочной, либо Донмин просто особенный. Одно из двух.       Хана Ким замечает в полной тишине жующим рамён в комнате для практик. С первого раза Донхёну даже кажется, будто тот и не замечает, как он садится рядом с ним, но вот глаза Донмина медленно скользят в его сторону и…       — Ты, может, голодный? Хочешь рамёна? — спрашивает парень, неловко моргая.       — Всё в порядке, я не голодный. Я чувствую себя достаточно сытым, просто наблюдая, как ты ешь.       И вот тут то Ким и понимает, что не умеет следить за своим ртом в полной мере. Что ты только что выдал, Донхён? Глаза собеседника удивлённо округляются.       — Извини.?       Одновременно с тем, как эти слова достигают ушей Кима, тот понимает, что положение нужно спасать. И спасать срочно. А в голове одно: «не сказать бы что ещё более глупое, чем я уже сказал». И Донхён не придумывает ничего лучше, чем протянуть Донмину руку, улыбаясь:       — Меня зовут Ким Донхён, говорю.       До сих пор удивлённый взгляд Хана опускается ниже, останавливаясь на его ладони на длинные пару секунд. Донхёну кажется, будто он уже сказал слишком много всего, для первой встречи, поэтому он выбирает просто молчать.       — Хан Донмин.       Рука этого парня самое тёплое, чего только Ким касался в этой жизни.       О том, что Донмин на самом деле самый популярный трейни в агентстве, Донхён узнает уже на следующий день, когда Сонхо кивает на проходящего мимо по коридору Хана со словами: «Гордость KOZ Entertainment, Хан Донмин. Вы уже виделись?»       Ким не хочет даже упоминать о том, что на самом деле он уже успел испробовать на этой самой гордости один приём из книги по флирту начала нулевых, поэтому просто кивает, стараясь придать своему лицу спокойное выражение. Но Сонхо, кажется, умеет читать по глазам. После третьего вопроса о том, как это произошло, Донхён выдаёт ему всё дословно так, как будто он снова возвращается во вчерашний день. Пак тогда так громко смеётся, что даже Донмин оборачивается на них. Донхён думает, что он попал.       Но ничего не происходит и в скором времени Ким и сам забывает об этом неловком инциденте. Он пропадает на тренировках, пока его соседи по общежитию продолжают меняться, ни один так и не задерживаясь, и исправно, насколько это только возможно, посещает уроки. На очередном взвешивании врач говорит, что завидует Донхёну потому, что в его теле очень низкий процент жира, но Ким лучше знает, сколько обедов и ужинов ему пришлось пропустить, чтобы достигнуть нужной отметки на весах. В ответ он только улыбается, не смея завязывать спор.       Тогда, в коридоре, он случайно пересекается с Санхёком, только закончившим свои индивидуальные танцевальные занятия, и Ли не составляет труда уговорить Донхёна пойти на урок по вокалу вместе. А затем ещё раз. И ещё. Какая разница, если их тренировки все равно стоят в одно время?       Расписание Донхёна меняется каждую неделю. Одни практики переходят в другие, дни становятся ещё более забитыми. Но есть у этого один неизменный для Донхёна плюс: ещё через месяц его расписание становится идентичным тому, по которому занимаются Сонхо и Унхак, с приходом которых в его жизнь та становится хотя бы немного веселее. А ещё Донмин, да. Но об этом нужного говорить отдельно.       От макнэ Ким узнаёт достаточно. Например то, что все они живут вместе, как трейни, чья позиция в агентстве уже устаканилась за счёт наработанных за период стажировки навыков. А ещё Унхак как-то случайно проговаривается о том, что хотел бы быть похожим на Донмина, но загадочно молчит, когда Донхён спрашивает его, почему.       И как-то так получается, сама судьба, не иначе, что Кима с Ханом начинает связывать общая компания. То Сонхо потащит Донхёна обедать с ними. То Санхёк решит срочно провести общую растяжку. То Унхак запрыгнет Киму на спину и откажется слазить, пока тот не донесёт его до места, где его ждут его хёны. И так по кругу до бесконечности. Это всегда кто-то и никогда Донмин.       Сначала Ким это списывает на то, что они просто мало знакомы, а Хан не чувствует себя достаточно комфортно с незнакомцами. Но потом ситуация просто становится странной. Донхён вроде старается как-то налаживать контакт между ними, но получается мягко говоря не очень. Вот Донмин смеётся в компании Унхака от какой-то абсолютно глупой шутки, а вот уже он с каменным лицом наблюдает за тем, как с той же самой шутки смеются уже два Кима. Что-то не так здесь, улавливаете?       Да, может быть, Донмин просто ревнует к нему макнэ, но и этот вариант отпадает, когда Донхён замечает, что тоже самое происходит и с Сонхо, и с Санхёком.       Все проясняется на очередной общей тренировке, когда любопытный Унхак просто интересуется у Донхёна стажировался ли он в каком-нибудь ещё агентстве до KOZ.       — Нет, — Ким пожимает плечами, не видя в этом ничего странного, но вот младший явно воодушевляется.       — Серьёзно? — Унхак даже подскакивает на месте, от чего сидящий рядом с Донхёном Сонхо начинает смеяться. — Разве ты и Донмин-хён не одного возраста?       Ким успевает только пожать плечами, мол, ну и что в этом такого, прежде чем смотрит на Хана, замечая на его лице… удивление? Стоп, он что, реально не в курсе? Не может быть. Но Донмин убивает в Донхёне последнюю надежду, когда спрашивает:       — Ты тоже родился в 2004?       И Донхён вдруг чувствует себя настолько незначимым и незаметным, как ещё никогда в жизни. Кажется, он щас заплачет. Но вместо этого только кивает.       — Ага.       — Будет здорово, если вы дебютируете в одной группе, разве нет? — Ким младший обнимает Донхёна за плечи, продолжая обсуждать тему, которую сам парень хотел бы закрыть. — Это сумасшествие, что вы родились в один год, но Донмин-хён стажировался на четыре года больше.       И Донхён кивает скорее на автомате, чем осознанно. А потом отводит взгляд намереваясь больше не смотреть на Хан Донмина.       И у него это более, чем получается. Как минимум потому, что на следующий день ему приходится срочно собраться и уехать из общежития в Пусан, разбираться с несовпадением его прописки и места обучения. Донхён не видит в этом серьёзного повода, чтобы говорить кому-то из хёнов или Унхаку, поэтому уезжает без предупреждения.       Ждать сообщения от Сонхо долго не приходится. Старший пишет ему этим же вечером, интересуясь, почему его не было на тренировках весь день, и Ким лаконично отвечает что-то похожее на «семейные обстоятельства». И как же Донхёну везёт, что Пак не может видеть его выражение лица в момент, когда он печатает, потому что окажись сейчас Сонхо рядом, он точно не дал бы ему вот так избегать прямого вопроса.       Когда в ответ от старшего приходит «Мне так Донмину и сказать?» Донхён теряется. Причём здесь Хан и зачем ему вообще что-то говорить? Этот вопрос крутится в голове, пока Сонхо продолжает печатать уже второе сообщение. «Хан Донмин прожужжал мне все уши, так сильно хотел знать, куда ты мог подеваться».       К такому Кима жизнь точно не готовила. Тогда он это сообщение игнорирует, просто закрывая диалог, но в настоящем Донхён понимает, какой же это было глупой ошибкой. Стоило расспросить Пака о вопросах, которые задавал Донмин, может быть, тогда и глупой идеи игнорировать Хана в голове даже не появилось. Но это стоило сделать, а вот сделал Донхён совсем по-другому.       Всю неделю Ким старается уладить проблему, возникнувшую с документами. Менеджеры звонят каждый день, задавая они и те же вопросы, на которые у Донхёна нет ответов, а тот все отвечает, что осталось совсем немного и каждый раз надеется, что следующий день станет последним в этой бесконечной череде бумажной волокиты.       Вы не подумайте, дома хорошо. Не нужно просыпаться рано утром и возвращаться под ночь уставшим и обезвоженным с желанием просто лечь и проспать сутки. Но с каждой пропущенной тренировкой Донхён начинает сомневаться с том, что следующее ежемесячное прослушивание для него пройдёт так же гладко, как и предыдущие. Ему приходится по ночам заниматься в своей комнате тем, чем обычно занимаются трейни на уроках танцев, а днем, в любой удобный момент, репетировать выбранную для выступления песню.       Спустя неделю Донхён возвращается в Сеул, который на этот раз встречает его ярким солнцем и теплом. До общежития парня довозит уже знакомый ему автобус, а внутри ожидает абсолютная тишина, о которой, признаться, Ким мечтал последнее время. Он смотрит в потолок, лёжа на кровати, минут десять, а потом наскоро собирается, отправляясь в компанию. Он пропустил уже достаточно. Да и за этот, казалось бы, короткий промежуток времени Донхён успел соскучиться по хёнам и Унхаку.       Благодаря общему расписанию искать парней по всему зданию Киму не приходится. К тому же, за дверью он слышит громкий смех младшего, лишний раз подтверждающий Донхёну, что он в нужном месте. Он давит на ручку, приоткрывая дверь, и вот уже его голова оказывается внутри, а сам Ким оглядывается, улыбаясь сразу же, как заметивший его первым Унхак подскакивает.       — Хён! — радостно вскрикивает младший, едва ли не запрыгивая Донхёну на шею, стоит только парню закрыть за собой дверь.       В тот день Ким остаётся очень благодарен Сонхо и Санхёку, которые не делают акцентов на его внезапном исчезновении и не задают лишних вопросов, отвечать на которые Донхёну не хочется. Донмин тоже молчит, пару раз откликаясь на вопросы, которые ему задаёт младший, но скорее ради галочки. Ким хмыкает. Стабильность. Как будто и не уезжал.       Донхён в этот самый момент решает окончательно, что больше рядом с Донмином он появляться не будет. Ну, постарается во всяком случае. Хан в его компании не выглядит счастливым, да и сам Ким теперь не хочет видеть его безразличное лицо.       И у Донхёна задуманное получается на ура. Он старается делать все так, чтобы остальные не догадались, что его срочные дела, которые появляются только с приходом Донмина, это поход в буфет или выдуманная сверхурочная тренировка. И ему даже кажется, что получается, пока, спустя пару недель с начала исполнения этого шикарного плана, не происходит это.       — Хён, — Унхак обращается к нему шёпотом на перерыве между уроками танцев.       — М?       — Вы с Донмин хёном поругались?       Ну приехали. Штирлиц ещё никогда не был так близок к провалу.       Тогда от этого каверзного вопроса младшего Донхён как-то отмазывается, не видя причины нагружать своими личными переживаниями ещё и Унхака. То, что у него никак не получается сладить с Донмином, не должно напрягать других людей.       За последний месяц между Донхёном и Донмином происходит ровно один диалог. Да и тот, по большей степени, случайный. В очереди на обеде Хан оказывается стоящим за Кимом, который напрягается в момент, стоит только Донмину заговорить с ним.       — Донхён, — собственное имя изо рта того, кто раньше его не произносил, звучит непривычно.       — Да?       — Менеджер Мин просила передать тебе, что хочет видеть тебя в своём кабинете после урока по вокалу.       Ну конечно, а на что ты надеялся, Ким Донхён? Что Донмин может заговорить с тобой по собственному желанию?       — Окей, спасибо, что сказал.       Донхён снова убегает, как только порция горячего риса оказывается у него в руках. Не оборачиваясь. Ведь возможно, если бы у него только хватило смелости это сделать, он бы заметил, каким разочарованным взглядом Донмин смотрит на его удаляющуюся спину.       К менеджеру Донхён в тот день заходит с ощущением, что сейчас произойдёт что-то важное. И оно происходит. Женщина какое-то время задаёт ему наводящие вопросы о тренировках, а потом прямо спрашивает, как он смотрит на то, что агентство хочет перевести его в группу, в которой тренируются уже более опытные трейни. И вот когда Ким кивает, он даже и не подозревает, что его ко всему прочему ещё и выселят из его общежития.       Точнее, выселят из старого и заселят в новое. И, казалось бы, все в этой ситуации прекрасно. Кроме одного: Хан Донмин оказывается его новым соседом по комнате. Донхён готов поклясться, что чувствует на себе пристальный взгляд, пока раскладывает вещи по любезно оставленным для него полкам. И это настолько ощутимо, что не нужно даже иметь глаз на затылке.       Донхён едва сдерживает облегченный вздох, когда на пороге комнаты появляется макнэ. Унхак запрыгивает на его ещё не расстеленную кровать, расспрашивая о чем-то абсолютно неважном, а старший пусть и улыбается, но мыслями находится где-то далеко. А хотелось бы оказаться в голове Хан Донмина, чтобы разобраться наконец, как себя с этим парнем вести.       Вкусный бибимён на ужин и приятная компания делают ситуацию немного лучше. Временно. Донхён сидит в комнате Сонхо и Унхака, играя со старшими в настольные игры, и, кажется, жизнь налаживается, только вот Хан Донмина выкинуть из мыслей это уже что-то на грани нереального. Донхён решается спросить:       — Донмин не будет играть с нами?       — У него голова болит, — отвечает Санхёк, кидая кубики. — Сказал, что лучше отдохнёт.       И Донхёну бы обрадоваться, но как-то не получается. Интересно, у Хана действительно такая невыносимая головная боль или он просто не хочет с Кимом рядом находиться?       Время только-только переваливает за полночь, когда Сонхо просит его выйти вместе с ним. «Нужно обсудить кое-что» шепчет он Донхёну на ухо и поднимается с места, вышагивая за порог. Ким озадаченно хмурится, но выходит из комнаты следом за старшим. На кухне, куда его приводит Пак, темно. Один единственный несчастный светильник почти не излучает света, но Сонхо говорит, что это только им на руку — привлекать внимание сейчас будет лишним. Донхён напрягается.       — Хён, если ты хочешь что-то спросить, то вперёд, — Ким опирается обеими ладонями на стол.       А Сонхо и спрашивает.       — Что происходит между тобой и Донмином? Только дурак бы ещё не заметил, как ты от него бегаешь.       И Донхёна как будто прорывает. Он делится с Сонхо своими переживаниями, надеясь только, что не наговорит слишком много. Хан, все-таки, кажется, со старшим близок. Даже обидно. Неужели Донмину действительно так легко удаётся общаться со всеми кроме него?       Пак слушает Кима внимательно и, кажется, относится к тому, что говорит Донхён, по-настоящему серьёзно. Какое-то время они оба молчат. Младший не знает, что ещё сказать, а старший анализирует полученную информацию, понятливо мыча. Тусклый свет неприятно давит на глаза. Этой ночью Донхён засыпает в объятиях макнэ, уставший после тяжёлого дня. Он не слышит даже, как Унхак спрашивает что-то у Сонхо, а потом сжимает руки на плечах прижавшегося к нему старшего Кима сильнее.       Тепло. Свет в комнате гаснет.       Следующий день размазывает Донхёна буквально по стенке. Он чувствует себя неважно с самого утра. Голова кружится, как после поездки на карусели, и руки отказываются крепко держать вещи, из-за чего всё просто валится из них. Когда Ким возвращается в свою комнату, Донмина там уже нет. О ещё недавнем присутствии Хана в комнате напоминает только беспорядочно скомканная постель и запах духов парня, накрепко засевший в воздухе. Душно. Ким открывает окно, прежде чем отправиться в агентство по своему расписанию.       Несмотря на то, что многие занятия у Донхёна и других парней совпадают, в этот день ему приходится справляться почти в одиночку. Каждый из хенов занимается по своему индивидуальному графику, а Унхака Ким последний раз видит в коридоре, прежде чем они расходятся в разные стороны. Про Донмина нет смысла даже и заикаться, ведь Донхён и до этого видел парня в компании нечасто.       Головная боль не исчезает ни до обеда, ни после него. Донхён спускается до кабинета медсестры на первом этаже, где милая женщина в годах даёт ему пару каких-то разноцветных таблеток, рекомендуя запить их большим количеством воды. Горький привкус лекарства заставляет парня поморщиться, но, в принципе, другого ощутимого результата Донхён не чувствует. Менеджер тоже не может ничем помочь и Киму не остаётся ничего другого, как вернуться к тренировкам.       Но жаловаться нет смысла. Донхён и сам бы сделал это. Пропускать уроки перед ежемесячным мониторингом почти самоубийство, особенно, когда тебя всего пару дней назад перевели в группу трейни, на которых компания возлагает большие надежды. Донхён танцует, поёт, затем снова танцует. И так по кругу, пока последняя тренировка не подходит к концу. На диван в комнате отдыха Ким валится почти без сил.       Там его через десять минут и находит собирающийся в общежитие Санхёк. Ли предлагает младшему присоединиться и тот соглашается, собирая себя почти по кусочкам, чтобы найти силы подняться с мягкого кресла. Знает, что если не уйдёт из компании сейчас, то потом встать будет ещё труднее. Перспектива заснуть в агентстве Донхёна не привлекает.       — Как прошёл день? — спрашивает старший.       Ким нехотя рассказывает ему про головную боль, преследующую его с самого утра. Санхёк предлагает пойти по длинной дороге, чтобы подышать воздухом, но Донхён отказывается, ссылаясь на болящие ноги. Ему действительно кажется, что уже ничего не сможет заставить его подняться с дивана, на который Донхён падает, стоит только перешагнуть порог.       Ничего. Кроме Донмина, чья просьба сначала кажется Киму ничем иным, как галлюцинацией, нарисованной его воображением и желанием, чтобы Хан хотя бы раз в жизни обратился к нему потому, что хотел, а не потому, что попросили.       — Извини..? — Донхён поднимает глаза на стоящего в проходе Донмина с таким выражением лица, как будто бы увидел приведение.       — Я спрашиваю, не хочешь ли ты пройтись со мной до магазина?       И окей, кажется, Донхён не ослышался. Но чтобы Хан Донмин и сам лично его в магазин позвал это уже что-то на грани фантастики.       — Я? — на всякий случай уточняет Ким.       — Ты, — Хан пожимает плечами так, словно подобный диалог между ними происходит каждый день и нечему здесь так удивляться. — Остальные уже мне отказали, а одному скучно.       Извините, но, что? Хан Донмину скучно одному? Донхён не признается, но в тот момент он оглядывается на других не столько для того, чтобы убедиться, что это правда, сколько для того, чтобы увидеть, что не он один считает подобное поведение Донмина странным. Сонхо тогда незаметно кивает ему, подталкивая соглашаться, и Ким ведётся. Ну не убьёт же его Хан где-нибудь за гаражами, да? Как минимум не тогда, когда имеется столько свидетелей.       И если вы до сих пор не верите, что Донмин в тот вечер ведёт себя странно, то Донхёну просто стоит упомянуть тот факт, что за один только поход до магазина парень задаёт ему около десяти вопросов. Для их с Ханом динамики в отношениях это просто нереальный прорыв. Даже болящие ноги Кима будто излечиваются, несмотря на то, что ещё десятью минутами ранее Донхён клялся Санхёку, что он никогда больше не сможет встать с дивана.       Уже в самом магазине Ким начинает замечать и другие странности. Хан бегает из одного зала в другой и между прилавками, таская за собой Донхёна, но не может сказать чётко, что именно он ищет. Словно в этот самый момент он старается на месте придумать «нужный» маршрут. На третий раз проходя между стеллажами с алкоголем и снеками Ким решается проверить свою теорию.       — Мы проходим здесь уже который раз. Может, ты просто ткнёшь мне пальцем, чтобы я принёс то, что надо? Так выйдет быстрее, чем если я буду просто ходить за тобой по пятам, — предлагает Донхён, пусть и прекрасно понимает, что в этом отделе им ничего не пригодится.       — Да, эм, — Донмин неловко чешет затылок, даже не оборачиваясь, когда наугад тыкает ровно в полку с алкогольной продукцией. — Возьми что-то, что посчитаешь вкусным.       Донхён с трудом сдерживает рвущийся изо рта смешок, обыденно замечая:       — Нам нет ещё двадцати.       И то, какими потерянными глазами смотрит на него Хан, когда оборачивается, Донхён не забудет уже никогда. В тот момент всё будто встаёт на свои места. И странная просьба, и большое количество заданных вопросов, и даже непривычная рассеянность Донмина. В эту секунду Ким понимает ещё и то, что, кажется, не один он делился с Сонхо своими переживаниями.       — Если ты просто хотел остаться со мной наедине, совсем не обязательно было для этого тащить меня в магазин после десяти часов в агентстве. Это можно было устроить и в общежитии.       Донхён не знает, откуда в нём берётся эта смелость, но чувствует себя почти так же, как в их первую встречу. Они снова в публичном месте. Снова вдвоём. И снова любому, кто мог бы случайно их услышать сейчас, не составило бы труда подумать, что Донхён с Донмином флиртует. Впрочем, Кима совсем не волнует то, что о них могут подумать другие. Его волнует только то, как Хан делает большой вдох, набираясь сил сказать что-то, и спрашивает:       — Тогда, когда мы вернёмся, расскажешь мне, какие существуют виды Коридорасов? Кажется, я плохо слушал в прошлый раз.       Донхёну хочется воскликнуть, что парень и вовсе не слушал его в тот день, но Донмин так очаровательно смущается, когда говорит это, что Ким может только громко засмеяться, с широкой улыбкой соглашаясь на всё, что Хан только может предложить. Лишь бы больше никогда не видеть на его лице безразличного выражения.       — Расскажу.       В тот день из магазина они так ничего и не приносят, а Сонхо пусть и бубнит что-то о бесполезно потраченном времени, но тайком всё равно радуется.