Борьба за самостоятельность: монолог фармацевта о проблемах с отцом и выборе, между любовью и независимостью.

— Ты очень энергичный дегустатор еды.       Маомао только что прополоскала рот и смотрела вперед с пустым взглядом, когда появился самый неожиданный и совершенно незанятый. Она не могла поверить, что он нашел её так далеко от банкета.       Недавно Маомао обнаружила яд в блюде, которое подали сразу после сырой рыбы. Она выплюнула его и отступила от празднования.       «Я думаю, что большинство фрейлин были бы наказаны за такое поведение».       Она хотела бы быть более незаметной, но это было просто невозможно. Этот яд был первым, который она принимала так долго, и он был заманчивым и вкусным. Она могла бы его просто проглотить. Но если дегустатор еды с удовольствием глотает все яды, с которыми сталкивается, она не сможет выполнять свою работу. Маомао должна была удалиться от ситуации, пока все не вышло из-под контроля. — Добрый день, Господин Джинши.       Она поприветствовала его своим обычным безэмоциональным видом, но ощущала, что её щеки не такие напряженные, как обычно; возможно, яд все ещё был в её организме. Ей не нравилось, что это может выглядеть так, будто она улыбается ему. — Смею предположить, что у тебя хороший день.       Он схватил её за руку. Он, похоже, был довольно расстроен. — Могу я узнать, что вы делаете? — Я отведу тебя к врачу, очевидно. Было бы абсурдно, если ты приняла яд и просто ушла.       На самом деле, Маомао была в полном здравии. Что касается яда в том блюде — пока она его не проглотит, он ей вряд ли сможет навредить. Но что бы было, если бы она проглотила его, а не выплюнула? Любопытство пронизывало её.       Сейчас была хорошая возможность, что она начнет чувствовать покалывание.       «Мне не следовало выплёвывать его».       Может быть, ещё не поздно попробовать остатки супа. Она спросила Джинши, возможно ли это. — Ты что, глупая? — сказал он, возмущенный. — Я бы предпочла сказать, что всегда стремлюсь к самосовершенствованию.       Хотя она понимала, что не все одобрят такое самосовершенствование. В любом случае, у Джинши теперь было мало его характерного блеска, хотя он заменил шпильку в волосах и был одет в те же элегантные одежды, что и раньше. Подождите — его воротник был слегка кривым? Да, именно так! Проходимец! Несомненно, он утверждал, что ему холодно, чтобы сделать что-то подленькое.       В данный момент в его голосе не было медового звука, и на его лице не было лукавой улыбки.       «Может быть, этот блеск он может включать и выключать?»       Или он просто устал после всего, что произошло? Может быть, причина его отсутствия на банкете заключалась в том, что он провел все время, общаясь с придворными дамами и гражданскими чиновниками и военными, и евнухами. Да, Маомао решила так. Говорят, о человеке, который всегда занят.       «Я бы не хотела быть на его месте».       Он, конечно, был красив, но с того места, где она стояла, он выглядел гораздо моложе, чем она подозревала. Может быть, даже моложе. Ей придется попросить Гаошуна убедиться, что отныне, когда Джинши посещает её, он уже сделал что-то непристойное. — Позволь мне рассказать тебе что-то. Ты вышла оттуда такая бодрая, что один человек даже съел этот чертов суп, задумываясь, есть ли в нем действительно яд! — Кто же этот болван?       Существует много разных видов яда. Некоторые проявляют свое действие довольно долго после их употребления. — Министр онемел. Все взволнованы.       Ах, так будущее нации было потенциально под угрозой. — Вы могли бы использовать это.       Она достала тканевый мешочек из-под своей шеи, что-то, что она спрятала прямо под своим грудным наполнителем. В нём был эметик, который она тихо приготовила накануне. — Я сделала его настолько сильным, что он заставит вас выкашливать свой желудок. — Звучит как сам яд, — скептически сказал Джинши. — У нас здесь есть наш собственный медицинский офицер. Вы можете все оставить в его руках.       Внезапно Маомао о чем-то подумала и остановилась на месте. — Что случилось? — спросил Джинши. — У меня есть просьба. Если возможно, я хотела бы привести с собой одного человека.       У Маомао был вопрос, который она отчаянно хотела прояснить. И только один человек мог помочь ей сделать это. — Кто? Назовите имя, — нахмурился Джинши. — Добродетельная Супруга, госпожа Лишу. Вы можете её вызвать? — спокойно и уверенно ответила Маомао.       Когда Лишу ответила на вызов, она улыбнулась Джинши так приятно, как весна, в то время как на Маомао она смотрела с полным презрением. Кто это? — казалось, она хотела узнать. Она беспокойно теребила левую руку правой. Она была достаточно молода, но все же она была тем существом, которое называется женщиной.       Они попытались пойти в медицинский кабинет, но из-за всех этих важных типов с надутыми головами там была невозможная толпа, и Джинши, Маомао и Лишу были вынуждены пойти в неиспользуемый административный офис. Это дало Маомао возможность оценить разницу в архитектуре между задним дворцом и внешним миром. Комната была просторной, но без украшений.       Супруга Лишу немного нахмурилась. Маомао попросила Гаошуна отвести большинство фрейлин Лишу, которые последовали за ними, чтобы осталась только одна с супругой.       Маомао приняла антитоксин, чтобы охладить свою голову. Она могла бы быть совершенно безопасной без него, но она хотела быть уверенной, и, в любом случае, её интересовало, как кто-то другой сделал этот препарат. В этом случае, это заставило её рвотно реагировать настолько сильно, что она вырвала все содержимое своего желудка, что было приятным эметиком. В отличие от шарлатана в заднем дворце, врач главного двора был высококвалифицированным. Джинши наблюдал, как Маомао улыбалась все время, пока её рвало, как будто он не мог поверить в то, что видел. Она считала это довольно грубым с его стороны, грубо смотрит на молодую девушку, которую тошнит.       Теперь, когда она выглядела свежей, Маомао поклонилась Лишу. Супруга посмотрела на неё с прищуром. — Прошу прощения, — сказала Маомао, подходя к Лишу. Супруга была поражена, когда Маомао взяла её левую руку, откатывая длинный рукав, чтобы показать бледную руку. — Я была права. — пробормотала себе под нос Маомао.       Она увидела именно то, что ожидала: красную сыпь, покрывающую обычно гладкую, безупречную кожу. — В рыбном блюде было что-то, что вам не следовало есть.       Лишу отказалась смотреть на Маомао. — Что именно ты этим имеешь в виду? — сказал Джинши, сложив руки на груди. Небесное поведение тихо вернулось, но он все ещё не улыбался. — Некоторые люди просто не могут есть определенные продукты. Не только рыбу. Некоторые не могут переносить яйца, пшеницу или молочные продукты. Я сама должна избегать некоторых продуктов.       Джинши и Гаошун были поражены. Это было сказано девушкой, которая беззаботно употребляла яд!       «Оставьте меня в покое», — молила их Маомао молча. Она пыталась привыкнуть к гречке, но она вызывала сокращение бронхиальных трубок и угрожала дыханию. Она также вызывала сыпь, но только после того, как она была усвоена желудком, поэтому было трудно определить подходящую порцию, и эффекты долго не проходили. В конце концов, она отказалась пытаться привыкнуть к этому. Она все ещё питала надежды сделать ещё одну попытку в будущем, но она не собиралась делать это здесь, в заднем дворце, где её единственная надежда, если что-то пойдет не так, будет зависеть от шарлатанского врача. — Как ты узнала? — дрожащим голосом спросила Лишу. — Сначала позволь мне задать вам вопрос. Как у вас желудок? У вас нет тошноты или спазмов? Затем Маомао предложила приготовить слабительное, но Супруга Лишу сильно покачала головой. Это было слишком унизительно, чтобы даже думать об этом, прямо здесь, перед аристократом, которым все казалось зацикленным. Это был маленький способ Маомао отомстить Лишу за её презрение. — В таком случае, пожалуйста, присядьте, — Гаошун, более заботливый, чем сначала казалось, вытащил стул. Лишу села. — Проблема в том, что ваше блюдо было перепутано с блюдом госпожи Гёкуё. Госпожа не привередлива к еде, поэтому она в основном ест то же самое, что и Император, — сказала Маомао. — Но в этом случае, один или два ингредиента отличались между их блюдами. — Амур и морское ушко — это-то, что вы не можете есть, верно?       Супруга кивнула.       Взгляд изумления на лице фрейлины, присутствующей у Лишу, не ускользнул от Маомао. — Те, кто не страдает от таких диетических ограничений, не всегда понимают, что это выходит за рамки предпочтений, — сказала Маомао. — В этом случае последствия не хуже сыпи, но иногда такие продукты могут вызывать затрудненное дыхание или даже проблемы с сердцем. Я бы сказала, что, если кто-то намеренно дает вам еду, которую вы не можете есть, это почти то же самое, что подавать вам яд.       Это слово вызвало немедленную реакцию в остальной части комнаты. — Я понимаю, что в таких обстоятельствах вам может быть трудно возражать, Супруга, но вы подвергли себя большой опасности.       Взгляд Маомао блуждал между госпожой и её фрейлиной. — Я прошу вас не забывать этот урок в будущем.       Она говорила с обоими. После мгновенной паузы она добавила Джинши: — Пожалуйста, убедитесь, что её обычный повар тоже знает об этом.       Лишу и её фрейлина, однако, казались непонятными. Маомао разъяснила опасность фрейлине, и записала, что делать, если у Лишу снова возникнет реакция. Женщина была бледна, давала маленькие, судорожные кивки головой.       «Итак, вот как это выглядит, когда вы угрожаете кому-то».       Фрейлина, которая осталась с Лишу, была её дегустатором. Та, которая смеялась.       После того, как Супруга Лишу вышла, Маомао почувствовала почти липкую атмосферу за спиной и, наконец, почувствовал руку на своем плече. Она сорвала на руку холодный взгляд; было бы лучше, если бы она не посмотрела на него так, как на земляного червя. — Я всего лишь служанка, и я бы хотела, чтобы вы не трогали меня.       В менее элегантных словах: исчезни. — Ты единственная, кто говорит мне такие вещи. — Видимо, все остальные слишком внимательны.       Маомао отошла от Джинши. Она вздохнула, как будто у неё была отрыжка, и искала Гаошуна в надежде, что он может быть её тоником, но верный своему хозяину, он посмотрел назад с выражением, говорившим: пожалуйста, просто терпи его. — Ну, мне нужно вернуться и сообщить госпоже Гёкуё, — сказала Маомао. — Скажи мне, почему ты просила, чтобы с нами пришел дегустатор, — сказал Джинши, внезапно приступив к сути дела. Вот почему было так трудно иметь дело с ним. — Я уверена, что не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Маомао без выражения лица. — Ты думаешь, что тот, кто накрывал стол, сделал ошибку, так? — Я не знаю.       Она собиралась продолжать делать вид, что ничего не понимает. — Тогда ответь мне хотя бы на это. Была ли Добродетельная супруга нарочно целью? — Если в других мисках нет яда…       «Тогда это должно быть намеренным».       Маомао вышла из комнаты, пока Джинши погружался в размышления. Как только она оказалась в безопасности на улице, она опёрлась на стену и сделала долгий вздох.       «Жизнь служанки — ничто посравнению с её госпожой».