Борьба за самостоятельность: монолог фармацевта о проблемах с отцом и выборе, между любовью и независимостью.

      «Там. Я так и знала».       Держа в одной руке корзину для белья, Маомао улыбнулась. Там были красные сосны, растущие в роще у восточных ворот.       Сады заднего дворца были искусно ухожены. Каждый год из соснового леса также убирались отмершие листья и засохшие ветви. И Маомао знала, что хорошо ухоженный сосновый лес способствует росту определенного вида грибов.       Прямо сейчас она держала в руке гриб мацутаке с маленькой шляпкой. Некоторым людям не нравился их запах, но Маомао обожала их. Нарезанные на четвертинки грибы мацутаке, обжаренные на решетке с щепоткой соли и политыми цитрусовым соком, были её представлением о рае.       Это была скромная роща, но так как она нашла хорошее грибное место, она положила пять грибов в корзину.       «Где мне их съесть — у шарлатана или на кухне?»       Она не могла сделать это в Нефритовом павильоне: возникло бы слишком много вопросов о том, где она взяла ингредиенты. Возможно, они не обрадуются, если служанка признается, что она самостоятельно собрала грибы в роще. Поэтому Маомао вместо этого пошла к врачу — человеку, который так хорошо ладил с людьми и так плохо справлялся со своей работой. Если ему тоже нравились грибы мацутаке, тогда все было хорошо, а если нет, она полагала, что он все равно будет достаточно добр, чтобы не обращать на неё внимания. Маомао к этому времени полностью расположила к себе мужчину с вьючными усами.       Она не могла забыть по дороге зайти к Сяолань. Сяолань была важным источником информации для Маомао, у которой в остальном было мало друзей.       Когда Маомао вернулась из резиденции Лихуа, ещё больше похудевшей из-за усилий, приложенных для лечения супруги, другие придворные дамы взялись откармливать её, чтобы она набрала вес. С одной стороны, Маомао была счастлива по этому поводу — это показывало, что она не потеряла расположение госпожи несмотря на то, что она была с соперницей почти два месяца, но, с другой стороны, это раздражало почти также, как и радовало. У нее была маленькая корзинка, которая начала наполняться дополнительными угощениями, которые ей давали каждый раз, когда подавали чай.       Однако Сяолань никогда не отказывалась от сладкого, её глаза зажигались при виде того, что Маомао приносила ей, и она с радостью делала небольшой перерыв, поедая сладости и болтая с девушкой.       «Прям как с Лаханом, когда мы были маленькими. Старик ругался на съединое нами количество сладостей, но всё равно разрешал есть, а потом отправлял умываться и на занятия».       Теперь они сидели за прачечной на паре бочек, беседуя о том, о сем. Истории о странных событиях составляли основную часть разговора, как обычно, но, среди прочего, Сяолань рассказала Маомао: — Я слышала, что одна из придворных дам использовала зелье, чтобы заставить какого-то жестокого солдата влюбиться в неё, и это сработало!       От этого Маомао прошиб холодный пот.       «Возможно, это не имеет отношения ко мне, верно? Возможно.»       Вспоминая об этом, она поняла, что никогда не задумывалась о том, для кого был этот афродизиак. Но правда ли это имело значение? «Придворная» означало, что речь о самом дворце, а не о заднем дворце, что означало, что это произошло на безопасном расстоянии за пределами внутреннего двора. В самом Дворце были настоящие, дееспособные мужчины, поэтому назначение туда было популярной перспективой, за которую велась ожесточенная конкуренция. В отличие от женщин, служивших в заднем дворце, это были элиты, которые прошли серьезные испытания, чтобы занять свои должности.       Следует сказать, что, поскольку настоящие, дееспособные мужчины отсутствовали, задний дворец мог показаться довольно одиноким местом. Хотя это не имело значения для Маомао.       Когда Маомао пришла в медицинский кабинет, она обнаружила, что старик с вьющимися усами находится в компании бледнолицего евнуха, которого она не узнала. Он непрерывно трогал свою руку. — Ах, юная леди, вы пришли как раз вовремя, — сказал доктор с самой приветливой улыбкой. — Да, что случилось? — У этого мужчины появилась сыпь на руке. Думаешь, сможешь приготовить для него мазь?       Маомао подумала, что такие слова не очень подходят для человека, который якобы является дворцовым врачом. Ожидалось, что он сделает это сам. Но в этом не было ничего нового, и Маомао была довольна тем, что могла зайти в комнату, наполненную ящичками с медикаментами, чтобы собрать нужные ей ингредиенты.       Однако сначала она поставила корзину и достала матсутаке. — У вас есть древесный уголь? — О, какие прекрасные экземпляры вы нашли! — весело сказал шарлатан. — Нам также понадобится соевая паста и соль.       Теперь всё выглядело проще, потому что шарлатан тоже их ест. Доктор-шарлатан быстрым шагом вышел из комнаты в столовую, чтобы найти подходящие приправы. Возможно, если бы он вкладывал столько страсти в свою работу…       К сожалению для пациента, он остался совершенно один.       «Может быть, я дам ему гриб, в качестве утешения, если он их любит», — подумала Маомао, наблюдая за унылым лицом, пока смешивала ингредиенты. К тому времени, как шарлатан вернулся с приправами, маленьким грилем на углях и решеткой, у нее уже была готова хорошая, густая мазь. Она взяла правую руку пациента и аккуратно нанесла средство на красную сыпь. Мазь была не самой приятно пахнущей вещью в мире, но ему остается просто перетерпеть это.       Когда она закончила, его ранее бледное лицо, казалось, вернуло некоторую свежесть. — Боже, она и правда очень добрая юная леди.       Среди служанок были те, кто смотрел на евнухов свысока. Они видели в них нечто странное: ни женщин, ни настоящих мужчин, — и не скрывали этого на своих лицах. — Да, и правда. Она всегда помогает мне с такими мелочами, — с гордостью сказал врач.       В истории были времена, когда евнухов считали злодеями, жаждущими власти, но на самом деле только немногие из них были такими. Большинство были спокойными и приятными, как эти двое.       «Возможно, не все из них…»       Неприятное лицо промелькнуло в голове Маомао, и она намеренно отогнала его. Они зажгли уголь, поставили решетку на место, затем разорвали грибы на кусочки руками и оставили их готовиться. Маомао взяла небольшой судати из сада и теперь они нарезали его на кружочки.       Когда они начали чувствовать уникальный аромат готовящихся грибов мацутаке, а грибы аккуратно почернели, то они положили их на тарелки, посолили и добавили цитрусовый сок.       Маомао подождала, прежде чем сделать первый кусок, чтобы остальные двое начали есть: в тот момент, когда старшие мужчины попробовали еду, они стали сообщниками Маомао. Она жевала, пока доктор шарлатан довольно болтал. — Эта молодая леди мне очень помогает. Она может делать все, знаете ли. Она смешивает все виды лекарств, не только мази. — Ха! Впечатляюще.       Слова Шарлатана звучали так, будто он хвастается своей собственной дочерью. Маомао не была уверена, что считает это правильным. Внезапно она подумала о своём старике и отце, которых она не видела уже больше шести месяцев. Она задавалась вопросом, правильно ли они питается. Она надеялась, что расходы на лекарства не удручают старика.       Именно когда Маомао испытывала эмоциональное напряжение, доктор-шарлатан решил сказать что-то особенно неуместное. — Ну почему же, я верю, что она может сделать любое лекарство.       «Ммм?»       Но прежде, чем Маомао смогла сказать старику оставить своё преувеличение при себе, сидящий напротив них сказал: — Любое? — Да, все, что угодно.       Доктор торжествующе фыркнул, что, по мнению Маомао, только подтверждало его обман. Другой посмотрел на Маомао с новым интересом. Она была уверена, что он о чем-то задумался. — В таком случае, не могли бы вы приготовить что-нибудь, чтобы снять проклятие?       Он жалобно трогал свою воспаленную руку. Его лицо снова побледнело.

***

      Это произошло позавчера ночью.       Обычно, последним поручением за день была уборка мусора. Он собирал весь мусор вокруг заднего дворца в тележку, а затем отвозил ее в западный квартал, где была большая яма, в которой он сжигался. Как правило, разводить костры после захода солнца не разрешалось, но поскольку воздух был влажным и не было ветра, посчитали, что проблем не будет, поэтому ему дали на это разрешение.       Его подчиненные бросали мусор в яму. Он сам тоже помогал, так как хотел как можно скорее покончить с этой работой. По очереди они выбрасывали все из телеги в яму.       Тогда кое-что в куче на телеге привлекло его внимание. Это была женская одежда. Хоть это был и не шёлк, но материал был качественным и было жаль избавляться от него. Когда он поднял его, из него высыпались деревянные дощечки. На рукаве наряда, в котором они были, был заметный след от ожога.       Что это могло значить?       Но он знал, что он выполнит работу быстрее, если он не будет размышлять об этом. Он взял деревянные дощечки и по одной бросил их в яму.

***

— И ты говоришь, что огонь разгорелся неестественными цветами? — Верно!       Плечи старика дрожали, как будто одно воспоминание вызывало ужас. — И ты говоришь, что цвета были красными, фиолетовыми и синими? — спросила Маомао. — Да, именно такими и были!       Маомао кивнула. Итак, вот источник слухов, которые Сяолань рассказала ей утром.       «Кто знал, что что-то из западного квартала дойдет до нас?»       Говорят, что слухи между служанками путешествют быстрее быстроногого Сканды. — Это должно быть проклятие наложницы, которая умерла в пожаре здесь много лет назад. Я был неправ, разжигая огонь ночью, сейчас я это понимаю! Вот почему у меня теперь такая рука!       Сыпь на руке появилась после инцидента с огнем. Он был бледен и трясся, когда сказал: — Пожалуйста, мисс. Сделайте мне лекарство, которое может исцелить проклятие.       Мужчина смотрел на нее умоляюще. Она подумала, что он мог бы начать биться лбом о тростниковый коврик.       «Проклятье? Бред!» — Где я могу найти такое лекарство? — Холодно сказала Маомао. Она встала и начала рыться в ящиках с медикаментами, совершенно игнорируя старика и врача, которые оба выглядели совершенно растерянно. Наконец, она положила что-то на стол. Несколько видов порошка и кусочки дерева. — Пламя было такого цвета? — Спросила Маомао. Она коснулась горящего угля деревянной палочкой, чтобы убедится, что они горят, взяла чайную ложку и насыпала немного белого порошка в пламя. Огонь приобрел красноватый оттенок. — Или, может быть, такого?       Она добавила другой порошок, и получился сине-зеленый цвет. — Я даже могу сделать так.       Она взяла щепотку соли, которую они положили на грибы, и бросила ее в пламя, которое стало желтым.       Два евнуха смотрели на неё с изумлением. — Мисс, что это? — спросил ошеломленный врач. — Это тот же принцип, что и у цветных фейерверков. Цвета меняются в зависимости от того, что вы сжигаете.       Один из посетителей их борделя был производителем фейерверков. Предположительно, он клялся никогда не раскрывать секреты своего ремесла, но в спальне торговые секреты становились простым разговором на подушке. И никто бы не узнал, если в соседней комнате это случайно услышал любопытный ребенок.       «Хах. Я так Лахана напугала». — А что насчет моей руки? Ты говоришь, что это не проклятие? — спросил старик, продолжая тереть больное место. Маомао протянула немного белого порошка. — Если этот порошок попадает на голую кожу, может появиться сыпь. Или, может быть, деревянные дощечки были покрыты лаком. Кто знает? Возможно, у вас изначально есть склонность к сыпи? — Теперь, когда ты упомянула…       Старик обмяк, словно кости покинули его тело. На его лице читалось облегчение. Вероятно, на деревянных дощечках, которые он держал вчера, было что-то подобное. Именно это вызвало цветной огонь. Все дело в этом, а не в каком-то проклятии или дьявольщине.       «Откуда все эти таинственные вещества берутся?»       Размышления Маомао прервал звук аплодисментов. Она повернулась и увидела стройную фигуру, отдыхающую в дверном проеме. — Великолепно.       Когда появился этот нежеланный гость? Там стоял Джинши, как всегда, с нимфоподобной улыбкой.