Очень страшная встреча выпускников! Университет Монстров спустя годы [A Very Scary Reunion! Monsters University Years Later.]

С наступлением ночи зал начал пустеть. Джонни Уортингтон стоял в стороне, наблюдая за группами выпускников, направляющимися к выходу в поисках старых знакомых мест. В основном он держался своих бывших братьев из РОР, но даже его обычная непринуждённая уверенность в себе начинала казаться немного натянутой. Отсутствие Майка Вазовски повисло в воздухе настроением, которого Джонни никак не ожидал. Казалось, что почти у каждого остались какие-то воспоминания о маленьком зелёном парне: какая-то история о его увлечении или том, как он продолжал пытаться проявить себя, несмотря на то, сколько раз его сбивали с ног. Было странно слышать, что так много монстров отзывались о Майке подобным образом. Когда он вспоминал об этом, то видел всё так ясно: Майк, новенький, с глазами, светящимися надеждой, промаршировавший по страшильному факультету в тот первый день. Для Джонни он был чудаком — монстром, который не совсем соответствовал образу страшилы, и РОР взяли на себя смелость напомнить ему об этом. Было одно воспоминание, которое не выходило у Джонни из головы. В середине семестра Майк потратил несколько недель, прикрываясь тем, что якобы сдавал выпускной экзамен в лаборатории. Джонни с товарищами поймал его на том, как он поздно вечером тайком ходил туда для дополнительных тренировок, доводя себя до изнеможения. Они вели себя так, будто пришли попрактиковаться, но на самом деле они пришли с одной целью — напугать Вазовски. Они дразнили его, высмеивали позы, техники страшения, его размеры. Они даже устроили целое шоу, исполняя прямо перед Майком безупречные приёмы страшения, каждый из которых был громче и впечатляющее предыдущего. — Продолжай работать над этим, малыш, — сказал тогда Джонни, и его голос сочился сарказмом, когда он хлопнул Майка по плечу. — Может быть, ты добьёшься этого через несколько лет. Он до сих пор помнил выражение лица Майка, то, как он старался улыбаться, даже когда остальные над ним смеялись. Тогда это было просто частью игры — поставить Вазовски на место. Но сейчас, когда он стоял здесь и слушал, как его одногруппники делились историями о том самом монстре, которого он изо всех сил старался унизить, что-то тревожное скрутилось у него в животе. Один за другим все уходили, пока не остались только он и Чет, торчащие около зала встречи. Чет был необычно тих, теребя свой галстук, как будто ждал, что Джонни нарушит молчание. — Знаешь, — начал Чет, — это как-то странно, не? Все эти ребята говорят о выскочке так, словно он какой-то герой. Джонни почувствовал раздражение от его замечания, но не смог собраться с силами, чтобы ответить. Вместо этого он просто смотрел на кампус, на знакомые достопримечательности, исчезающие в слабом свете. Впервые он начал смотреть на вещи по-другому. Вазовски был не просто каким-то чудаком, который воспринимал себя слишком серьёзно. Он был из тех, кто пришёл сюда с мечтой, — совсем как Джонни. Только для Майка эта мечта была хрупкой, и РОР её растоптали. — Странно это говорить, но теперь я начинаю задумываться: как думаешь, он бы остался, если бы мы не были с ним так жестоки? — внезапно спросил Чет, озвучивая вопрос, который Джонни не осмеливался задать самому себе. Джонни стиснул зубы, не в силах избавиться от внезапно навалившегося на него груза. Он хотел сказать «нет», настоять на том, что Вазовски не был создан для этой работы и что он просто обманывал себя. Но на самом деле Джонни знал, что всё было не так просто. Ему придётся признать содеянное и увидеть, что маленький зелёный монстр изменил окружающих. Даже его самого. Возможно, РОР сделали больше, чем просто поставили парня на место. Возможно, они были одной из причин, по которой тот не чувствовал себя своим в этом университете. И в каком-то извращённом смысле, возможно, Джонни даже завидовал этому напору, этому неутомимому духу, за который Майк так отчаянно цеплялся. — Возможно, нам не стоило так сильно давить на него, — пробормотал Джонни словно сам себе, и слова показались ему горькими на вкус. — Может… может быть, мы были неправы. Джонни стал задаваться вопросом: мог ли бы он остаться в памяти Майка другим? Возможно, лучшим соперником? Или даже почти другом? Он не стал произносить мысль вслух, вместо этого он развернулся на пятках и в одиночестве направился прочь из тихого кампуса. Впервые он не мог игнорировать неприятную правду, терзавшую его, — вероятность того, что он мог быть не тем, кем себя считал.