Насмешка судьбы, или Боги не пишут инструкций

      За последнее время Мелисса столько раз бывала в сомнительных местах, что, оказавшись в приемной Крота, не испытала и толики удивления. Ну, заскочила поболтать к отцу всей Неапольской преступности. Подумаешь.       Гораздо больше поражало то, что она вообще смогла найти дорогу в обитель Крота, ведь в последний раз, когда их с Сином вели сквозь Подземный Город, глаза ребят были плотно завязаны. И хотя девушка пыталась запоминать повороты, а после возвращения тщательно записала все по памяти, уверенности в маршруте не было.       Однако после некоторого блуждания по однотипным туннелям, Мелл удалось выйти к подземному замку, у входа в который ее уже ждал смутно знакомый провожатый.       И вот она здесь. Сидит напротив Крота, выглядевшего ровно так же, как и в прошлую их встречу.       — Спасибо, что согласились принять меня, — вспомнила про вежливость Мелисса.       — Ты так настойчиво искала встречи… Я решил, что это может быть интересно, — ухмыльнулся Крот. — Так зачем же юная леди пожаловала?       Мелл на мгновение задумалась над ответом: скорее всего, главный информатор империи прекрасно знал о ситуации в Синдрии, а значит, пересказывать последние события не было нужды.       — Я хочу, чтобы вы продали информацию.       — Тебе?       — Нет.       Атмосфера в кабинете неуловимо изменилась, но Мелл не подала вида, что заметила, продолжая говорить также твердо.       — Уверена, среди ваших клиентов много непростых людей: чиновники, знать, влиятельные торговцы… Из них всех меня интересует Мадер.       — Да, я слышал о вашей с ней размолвке, — кивнул Крот. — И даже безумном плане, что вы пытаетесь провернуть. И зачем только такие сложности? Избавиться от Мадер можно быстрее и проще. Наверняка вы даже своими силами справитесь.       — Это не наш метод, — поморщилась Мелисса. — К тому же внезапная смерть Мадер поставит под подозрение Синдрию.       — Любители усложнять, значит. Понимаю, порой так даже интереснее.       — Вы знаете про план, — вернулась к нужной теме девушка. — А значит, и сами понимаете, зачем я здесь.       — Боишься, что как моя клиентка Мадер придет проверить ту чушь, что вы планируете ей скормить.       — Именно. Мне нужно, чтобы после ухода от вас у Мадер не сталось сомнений в правдивости этой чуши.       — Что ж, твое желание разумно и логично. Вот только… — Крот наигранно развел руками, — У меня тоже есть принципы, главный из которых — не врать клиенту. Понимаешь ли, репутация информатора держится на том, что люди верят сведениям, которые у него покупают. И если кто-то прознает о лжи…       Мелл облизнула пересохшие губы, надеясь, что этот жест не выглядел слишком нервным. Все-таки вести переговоры было непросто, но к этим она долго готовилась, продумывая и речь и аргументы. Главным фактором, на который ставила девушка, было то, что информатор не добрый дядюшка, делящийся со всеми знаниями, а преступник, во всем ищущий выгоду. А значит, наверняка имел опыт и в утаивании информации, и в спекулировании оной. Осталось только убедить Крота сделать это для Мелиссы.       — Разумеется, я не стала бы просить вас лгать, — произнесла предполагавшая нечто подобное Мелисса. — Вы расскажете Мадер правду, но в выгодном для меня свете.       Повисла томительная пауза.             — Занимательно, — казалось, мужчина и правда заинтересовался словами собеседницы, хотя судить было сложно — маска на его лице скрывала любые эмоции. — Например?       А вот это уже была проверка, которую девушка не могла провалить.       — Например, — стараясь говорить уверено, начала Мелисса. — Если Мадер поинтересуется о планах Балбадда, вы можете сообщить, что одна не так давно вышедшая из кризиса торговая компания действительно собирается заключить с королевством выгодную сделку.       — И это правда? — склонил голову Крот.       — Разумеется, — не моргнув и глазом, приврала Мелл. — Сотрудничество между Синдрией и Бальбадом — вопрос времени. Король Рашид уже приглашал Синдбада на переговоры.       — Но ваш глава был немного занят, — понятливо закончил Крот. — Думаю, мне не стоит говорить, с какой именно компанией Рашид планирует сделку?       — Нет, но вы могли бы упомянуть, что среди ее учредителей есть юная особа, обладающая внушительными средствами и чуть менее внушительными навыками в торговле. Так же будет лишним явно обозначать ее имя, но можно упомянуть, что девушка владеет подлинной именной табличкой, принадлежавшей одному знатному роду в Ко. Эта девушка лично знакома с Рашидом и недавно вложилась в работорговую компанию Фансир. Думаю, этих фактов должно хватить, чтобы Мадер пришла к мнению, что именно Фансир — та компания, что собирается заключить сделку с Бальбаддом.       Выдав свою речь, Мелисса незаметно перевела дух, продолжая наблюдать за Кротом. Мужчина откинулся на спинку дивана и на пару минут погрузился в глубокую задумчивость.       — Неплохо, — в итоге выдал он. — Только непонятно, что с этого получу я.       — Я заплачу, — поспешно (возможно даже слишком поспешно) произнесла Мелл.       — О, разумеется, тут ведь не благотворительная организация, — отмахнулся Крот. — Но деньги — это так скучно. К тому же, если благодаря мне ваш план сработает, я лишусь своей постоянной клиентки, а соответственно, и части дохода. Что я получу взамен?       Мелисса внутренне похолодела, оказываясь совершенно неготовой к такому повороту. Она-то наивно полагала, что золото решит все вопросы.       «Может, стоит предложить больше? — в панике прокручивала она идеи. — Нет, Крот явно подчеркнул, что деньги ему не сильно интересны. Но и отказываться сразу не стал. Значит, есть что-то, чем я могу его заинтересовать? Почему тогда не сказать прямо?»       Очевидный ответ — Мелл все еще проверяли.       — Я избавлю вас от конкурента, — внезапно для самой себя выдала отчаянную мысль девушка и, заметив вопросительный наклон головы, поспешила продолжить: — На Риа Венус я посетила одно мероприятие, на котором гости могли получить то, что непросто достать в Реме: наркотики, порицаемое обществом удовольствие, информацию… Как я знаю, раньше подобное было доступно лишь в Подземном Городе. Но стоит признать, изысканные вечера в превратных залах Риа Венус куда больше отвечают вкусам богатых господ, чем темные туннели подземелий, и если оставить все как есть, Волчья Маска может неплохо развернуться и увести ваших клиентов. Однако если мы разорим Мадер, то и до него доберемся…       Это был уже откровенный блеф — Синдрия вовсе не собиралась лезть еще и этому таинственному аристократу. Но если это предложение убедит Крота помочь, Мелисса была готова сама заняться новым знакомым. Правда, пока не представляла как.       — Твои слова имели бы куда больший вес, знай ты хотя бы личность того о ком говоришь, — усмехнулся в ответ Крот. — Что касается предложения, я вовсе не считаю Волчью Маску соперником, а иначе уже давно бы избавился от него сам. В отличие от некоторых, я не люблю усложнять и могу запачкать руки. Однако мне нравится, как ты мыслишь, потому в обмен на свою помощь хочу предложить тебе другую сделку.       То, что ничего хорошего ждать не стоит, было и дураку понятно, но окрыленная смутной надеждой Мелл все же поддалась вперед.       — Какую сделку?       — Работай на меня, — развел руками Крот, наблюдая за вытянувшимся в удивлении лицом собеседницы. — В тебе есть дерзость, умение добывать информацию и понимание, куда ее приложить. Конечно, придется потрудиться, чтобы отточить эти навыки, но я вижу потенциал. В будущем ты могла бы стать хорошим шпионом, а возможно, и заменить меня на посту информатора… Что скажешь?       — Это бред, — брякнула Мелл, прежде чем успела себя остановить.       Крот сдержанно хмыкнул.       — Самоконтроль — первое в списке того, над чем тебе стоит поработать.       — Простите, — поджала губы девушка. — Ваше предложение было слишком неожиданным. Но я не собираюсь прожить остаток жизни под землей.       — Этого и не нужно. Останься на время обучения — пару лет не больше. А будешь старательной, то натаскаем за год. Потом решишь, останешься ли работать на меня или вернешься к своим. Обещаю, силой держать не буду. Ну и если уйдешь, сможешь применить полученные навыки ради друзей — любому правителю не помешает умелый шпион под рукой.       Мелисса покачала головой, пытаясь найти подвох. Крот предлагал очевидно невыгодный для себя вариант: учить кого-то, передавать секретный знания, а потом просто отпустить восвояси, ничего от него не получив?       — Вы уверены, что если я приму ваше предложение, то по истечении года останусь, — произнесла девушка, с подозрением смотря в непроницаемую маску. — Почему?       — За год здесь ты многое узнаешь. О нашем ремесле, о себе, о мире… Это место хранит много тайн, и они могут сильно изменить тебя.       — Не факт, что эти изменения сыграют вам на руку.       — Твоя правда. Но ведь в этом и весь азарт, так?       Ничего не ответив, Мелисса опустила хмурый взгляд на руки, прикидывая варианты.       Итак, ей все еще нужна была помощь Крота. В том, что Мадер решит копнуть под неожиданно объявившуюся госпожу Сато, не было сомнений. Но что будет, если Мелл согласиться? Исчезнет из жизни друзей на год, а потом вернется другим человеком?       То, что обучение в Подземном Городе ее изменит, Мелисса не сомневалась. А еще почему-то не сомневалась, что стезя шпиона ей подойдёт. Да, придется поработать над сдержанностью, скрытностью, пересмотреть многие (все) моральные принципы… Но насколько Мелл не видела себя торговкой или, смешно подумать, советником их будущей страны, настолько же легко могла представить, как помогает товарищам из тени.       Узкий круг друзей, никакого лишнего внимания или необходимости сближаться. Она бы добывала важную для Синдрии информацию, нашептывала ложь неприятелям, манипулировала мнением людей… Да, возможно, отбросив часть себя, Мелисса бы вполне справилась с подобной работой. Вот только она уже знала, что будет чувствовать при этом.       Знала, как ощущаются чужие руки на теле, оставляющие следы не на коже, а будто на самой ее сущности. Знала, какое отвращение к себе расцветало в душе от необходимости лебезить и притворствовать перед теми, кого и за людей считать было сложно. Знала, какого переступать через себя ради цели и не хотела такой судьбы… Но был ли у нее выбор, когда речь шла о спасении Сина?       — Назовите другую цену, — с решимостью, которой на самом деле не испытывала, сказала Мелл.       А Крот будто только того и ждал.       — Откроешь мне дверь, — ни капли не разочаровавшись, произнес мужчина, окончательно сбивая собеседницу с толку.       — Дверь? — вскинула брови она. — Что за дверь? Куда…       — Сейчас это не важно, — прервал ее собеседник. — Расскажу все, когда придет время. Просто знай, что однажды я позову, и ты явишься, чтобы выполнить свою часть сделки.       — Условия слишком уж туманны.       — Так бывает, когда пытаешься торговаться с преступниками, — пожал плечами Крот. — Но в знак своей симпатии дам слово, что открытие этой двери не повредит ни тебе, ни кому бы то ни было еще.       — Успокаивает… Наверно.       Мелисса прикусила губу, размышляя. Это предложение было еще более странным и непонятным, чем предыдущее, и, возможно, имело куда более неприятные последствия. Что еще за дверь, которую не может открыть ни сам Крот, ни его подчиненные, но может Мелл?       — А есть еще люди, способные открыть вашу дверь? — попыталась осторожно уточнить девушка.       — Есть, но их непросто встретить. Да и к тому же ни один из них не связан со мной долгом.       «Может, требуется владеть силой джинна? — мысленно предположила Мелл. В конце концов, больше она ничем среди остальных не выделялась, а покорителей подземелья и правда нечасто встретишь. — Должна ли я согласиться? Все еще ничего непонятно, но непохоже, что Крот сделает еще одно предложение».       — Что будет, если я не смогу выполнить свою часть? — все еще колеблясь, спросила девушка.       — Тогда это сделает кто-то из твоих потомков, — просто ответил мужчина и, поймав возмущенный взгляд Мелл, пояснил: — Дети постоянно расплачиваются за долги родителей, не знала? Да прекрати так дергаться! Говорю же, что не собираюсь никому вредить. К тому же всегда есть шанс, что ты справишься сама или мне подвернется исполнитель получше.       Легче от слов Крота не стало. Одно дело себя под удар ставить, а другое — неродившихся детей, о которых Мелл до этого момента и не думала. Она вообще собиралась заводить детей? Точно не в этом десятилетии…       Мотнув головой, Мелисса вырвалась из тисков бессмысленных метаний. Все эти гипотетические рассуждения были очень сомнительными, но сейчас нужно было принять решение, которое могло бы спасти Сина.       — Я согласна, — твердо произнесла девушка и, не давая себе возможности передумать, встала, протягивая руку для рукопожатия.       — Правильное решение, — довольно оскалился Крот, и в его рту блеснул ряд мелких зубов. На миг ладонь Мелиссы стиснула чужая, освобождённая от перчатки рука, а потом тыльную сторону запястья резануло мимолетной болью.       — Тц!.. Что за? — отдернув руку, девушка уставилась на маленькую кровоточащую ранку, по-видимому, оставленную острым ногтем.       — Закрепление сделки, — отозвался Крот, быстро натягивая перчатку обратно. — Надежнее любых бумажек.       «Мерзость какая», — поморщилась Мелл, вытирая руку о штаны и надеясь, что ничего не подхватила.       — Что теперь?       — А теперь, — Крот вновь опустился на диван и жестом предложил гостье сделать то же самое. — Вернемся к скучной беседе о деньгах.

***

      Звуки шагов эхом разносились пустым коридорам Колизея, но теперь Синдбад не боялся привлечь чье-либо внимание. Он ведь стал ребенком госпожи Мадер, и никто больше не наказывал Сина по нелепым причинам, вроде праздного шатания.       Да к тому же он и не шатался вовсе, а шел в подвалы, чтобы приступить к своим обязанностям надсмотрщика над рабами. Для новичка, что так долго расстраивал мать своим поведением, было почти невозможно занять такую важную должность. Но Синдбада назначила сама госпожа Мадер, выделив его среди остальных своих детей.       С тех пор все изменилось. Будучи ребенком госпожи Мадер, вместо бесконечных наказаний Синдбад получал ее любовь и заботу, а остальные дети перестали бояться странного парня и, похоже, даже привязались. Разве что Фатима злился, что Син лучше справлялся с работой надсмотрщика, но тут ничего не попишешь — парень собирался делать все возможное, чтобы мать была им довольна.       Он не мог снова оказаться там.       Могильный холод окутал тело Синдбада, несмотря на бьющее в проем окна солнце.       «Не вспоминай», — приказал себе парень, унимая дрожь в руках. Теперь все иначе.              Сделав пару глубоких вдохов, Син уже собирался продолжить путь, но тут заметил маленькую фигурку в противоположном конце коридора. Покрытый чужой кровью красноволосый мальчик с непроницаемым выражением лица наблюдал за Синдбадом.       «Почему он всегда так смотрит?» — поежился парень, чувствуя себя неуверенно под прицелом алых глаз. Остальные дети старались держаться от юного фаналиса подальше, не понимая и даже немного опасаясь его. Синдбад тоже не понимал, но почему-то не мог просто пройти мимо мальчишки, чей внимательный выжидающий взгляд тревожил нечто в надломленной душе. Нечто, что Син так старательно пытался похоронить.       «Опять эти странные мысли», — покачал головой парень, и, отбросив сомнения, с улыбкой шагнул к фаналису. В конце концов, тот всего лишь ребенок, и как старший Син должен помочь ему.       — Очередной бой, Масрур? — присев на корточки, Синдбад стащил с пояса платок и попытался стереть кровь с чужого лица. Эту вольность фаналис ему позволил, но следить за каждым жестом не перестал. — Слышал, твои противники становятся все свирепее.       Масрур безразлично пожал плечами и, забрав платок, начал стирать кровь с волос. Синдбад мысленно хмыкнул: мальчик чем-то напоминал кота — сначала сам подставлялся под прикосновения, а в следующий миг независимо уклонялся от них.       — Но тебе правда нравится быть гладиатором? — поинтересовался Син, искренне беспокоясь за фаналиса. — Постоянно сражаться на арене и рисковать жизнью… Это не то, чем стоит заниматься ребенку. Давай попросим госпожу Мадер разрешить тебе не участвовать в боях? Уверен, когда ты станешь ее ребенком, она с радостью согласиться…       «И вот опять, — поджал губы Синдбад, задетый тем, как быстро заинтересованность в глазах фаналиса уступила место разочарованию. В каждую их беседу Масрур будто пытался что-то разглядеть в Сине, но стоило тому упомянуть Мадер, как мальчишка терял интерес и независимо уходил. — Просто скажи, чего ты от меня хочешь!»       Будто услышав немую мольбу, уже отошедший на несколько шагов Масрур обернулся к Синдбаду.       — Я фаналис. Исполняю данную мне работу. Подчиняюсь приказам, — с силой, которую не ожидаешь услышать в голосе ребенка, произнес он. — Но я не откажусь от своей чести. Я фаналис, не предающий свою честь!       Так же быстро, как появился, Масрур исчез из коридора, оставляя после себя темные разводы на полу и запачканную кровью ткань.       Синдбаду стало дурно.       Нечто, похороненное на дне души, взвыло раненной тварью, заскреблось требуя выпустить наружу и вновь затихло, погребенное под воспоминаниями о боли и ненавистном холоде.       Масрур мог позволить себе быть особенным… Слабый и сломленный раб Синдбад — нет.       Он останется ребёнком, Мадер, а остальное… Остальное больше не имеет значение.       — Эй, ты! — раздался визгливый голос Фатимы, стоило Синдбаду ступить в подвалы. — Ублюдок! Как ты посмел выпустить наших рабов!

***

      Настоящий момент       «Что ж, похоже, для Фансир и правда наступили лучшие времена».       Удерживая в ладонях полученный от слуги кубок с вином, Мадер оценивающе осматривалась вокруг, сама до конца не веря, что явилась на этот праздник в честь перерождения уже было похороненной компании.       «Феникс, восставший из пепла» напыщенно говорил в своей речи Поркиус. Наверняка, старый торгаш уже успел налакаться, но почему бы и нет? Теперь у него есть новое здание, пара десятков слуг и спонсирующая все это дурочка под боком. Так что Поркиусу действительно было что отметить. Вот только Мадер пришла сюда не его радость разделять.       — Где твоя госпожа? — презрительно скривилась женщина, когда масляно улыбающийся Поркиус объявился перед ней с новым кубком.       — О, нижайше извиняюсь, госпожа Мадер, — тут же залебезил торгаш. — Юная госпожа вовсе не забыла о вас, просто прибыл наш важный гость. Она позовет вас, как только закончит разговор.       «Позовет! — мысленно взбеленилась Мадер, с силой стискивая кубок. — Да за кого эта девка меня принимает?»       Женщина уже собралась демонстративно покинуть это нелепое сборище, но тут ее взгляд упал на уединенный балкончик, где беседовали двое: выскочка Сато и светловолосый мужчина в дорогих одеждах, в котором без труда опознавался правитель Балбадда.       «Неужели все правда?» — облизнула вмиг пересохшие губы Мадер.       Признаться, она до последнего не могла поверить и даже ходила к Кроту, чтобы убедиться. Тот был скользким типом и прямых ответов никогда не давал, но за много лет сотрудничества Мадер научилась выцеплять зерно истины в его туманных речах. А теперь своими глазами увидела подтверждение того, что Сато ведет дела с Рашидом.       «Узнать бы, о чем они говорят», — жадно следя за собеседниками, Мадер сделала шаг к зданию, но была остановлена вылезшим вперед Поркиусом.       — Ох, кто бы мог подумать, что сам король Балбадда посетит компанию скромного торговца Поркиуса… Жаль, что наше положение не позволяет подойти ближе. Всегда есть какая-то грань, которую нельзя переступить… Вы согласны?       Мадар прожгла наглеца яростным взглядом. Только выбился из нищеты, а смеет так с ней говорить? Такой же высокомерный, как и его хозяйка!       Однако в чем-то Поркиус был прав: влезать в беседу двух аристократов было совершенно неуместно. Другое дело, если бы ее пригласили…       «Только чертова Сато явно не собирается этого делать!»       Ну ничего, однажды Мадер поднимется достаточно высоко, чтобы и эта девка, и даже король Рашид считались с ней.       — Найди меня, когда Сато будет готова обсудить контракт, — холодно произнесла Мадер, отступая к стоящему в отдалении Киру. — Посмотрим, что вы сможете мне предложить.

***

      — Как вам вечер? — растягивая гласные, поинтересовалась Сато, присаживаясь напротив Мадер, которую все-таки провели в один из кабинетов компании.       — Скромно, — огрызнулась женщина, весьма утомленная ожиданием. — Я хочу увидеть контракт.       Моячавшая за спиной госпожи служанка тут же выложила требуемый документ на стол.       — Если кратко, — начала Сато, пока глаза Мадер бегали по ровным строчкам. — Компания Мариадель обязуется доставить необходимое количество рабов к сроку окончания собрания. За что компания Фансир выплатит ей полную стоимость этих рабов и еще половину суммы сверху.       «До конца собрания чуть больше двух недель! Эта Сато вообще понимает, о чем просит? — вскинула брови Мадер, ознакомившись с контрактом. — Еще бы за три дня ко мне явилась!»       — Вы хотите, чтобы я нашла вам двести рабов? — женщина подняла на Сато скептичный взгляд.       — Что-то не так? — слегка недоуменно нахмурилась та. — Поркиус уверял меня, что для компании вроде вашей это не проблема.       — Это не было бы проблемой, — процедила Мадер, — если бы дали мне хотя бы месяц. Две недели — слишком маленький срок. Даже если я смогу найти нужное количество рабов, нужны средства на их выкуп, транспортировку и содержание…       Возможно, было бы проще, если бы идиот Фатима не выпустил всех подготовленных на продажу рабов. Но даже так пришлось бы обналичивать значительную часть активов, а это займет время, которого Мадер не предоставили.       — У вас нет денег? — на лице Сато отразилось искреннее изумление.       «Дура совсем ничего в торговле не смыслит, — обуреваемая злым весельем, хмыкнула Мадер. — О чем с ней вообще говорить?»       — У меня есть деньги, — ласково оскалилась женщина. — Просто я не храню их в мешке.       — Забавно, — алые губы собеседницы изогнулись в ответной усмешке. — А вот я как раз храню. Что ж, Поркиус предупреждал меня, что такой вариант возможен, потому я приготовила еще один договор.       Новый свиток оказался в руках Мадер, в который она начала вчитываться под монотонную речь Сато.       — Согласно этому договору, деньги на покупку и перевозку рабов вы получите от компании Фансир. И после передачи в оговоренном месте и не позднее указанного срока получите еще половину их стоимости.       Звучало довольно соблазнительно. Похоже, договор составлял дилетант, ведь при любом раскладе Мадер оказывалась в выигрыше: она не тратила своих средств, и даже если сделка Сато и Рашида срывалась, получала остаток суммы, потому как ей платила компания Фансир, а не король Балбадда.       Разумеется, было одно но.       — Меня смущает пункт о компенсации, — Мадер ткнула пальцев в нужную строчку. — Ее сумма в пять раз превышает предоставленную вами ссуду. Это огромные деньги!       — Этот пункт — всего лишь страховка, — недоуменно выгнула брови Сато, будто и правда удивилась возмущению собеседницы. — В конце концов, здесь я рискую больше всех и хочу знать, что в случае провала по чужой вине смогу получить хоть что-то.       «Хоть что-то? — истерично ухмыльнулась Мадер. — Да, чтобы выплатить эту компенсацию, мне придётся расстаться со всеми накоплениями!»       С другой стороны, предложение Сато все еще оставалось очень заманчивым. В том, что сможет собрать двести рабов к нужному сроку, Мадер не сомневалась: у нее много связей, и в договоре ничего не сказано про качество товара, а больных и косых на работорговых рынках предостаточно. К тому же сама Мадер остаётся при деньгах и может отправить своих людей на более отдаленные рынки, чтобы выкупить как можно больше рабов, пока цена на них не взлетела, что неизменно произойдет после объявления Рашида. Ну, а потом можно будет втридорога продать рабов Балбадду — Морская держава должна хорошо платить.       «И все же подписываться под такой суммой слишком глупо, — задумчиво прикусила губу Мадер, а потом расплылась в довольной улыбке. — Но ведь Сато это нужно больше, чем мне».       — Госпожа Сато, я предлагаю перейти к лучшей части заключения сделки, — почти пропела она. — Торгу.       На миг Сато утомленно закатила и повелительно взмахнула запястьем.       — Ваше предложение?       — Я согласна на треть указанной суммы.       — Ох, это действительно раздражает, — вздохнула аристократка. — Так понимаю, сейчас я должна немного сбить исходную сумму, вы не согласитесь, и так продолжится, пока мы не встретимся на середине? Почему нельзя сразу назвать половину?       — А вы согласны на половину? — ухватилась за слова Мадер.       — Разумеется, нет, — Сато посмотрела на нее, как на идиотку. — Это еле покроет мои затраты на визит сюда, приобретение компании и наше сотрудничество. И что я привезу отцу? Весть о своей неудаче?       «Ты привезешь обратно его деньги, сучка — мысленно прошипела Мадер. — С твоим умением вести дела это уже немало».       — Боюсь, что и я не могу дать вам больше половины, — наигранно расстроилась женщина. — Даже если это лишь условность.       Теперь задумалась Сато, и нервное выражение на ее бледном лице было бальзамом на сердце Мадер.       — Я хочу что-то еще! — маска невозмутимости треснула, выдавая в аристократке капризного подростка, которым она, по сути, и являлась.       «Не доросла ты еще играть со взрослыми», — хмыкнула женщина, понимая, что девчонка уже почти у нее в руках.       — И чего же госпожа хочет от простой торговки?       В болотных глазах Сато мелькнуло озарение.       — Вы работорговка! До меня доходили слухи, что у вас есть один особенный раб — воодушевлено поддалась вперед она. — Синдбад. Я соглашусь на половину суммы компенсации и Синдбада. Привезу его отцу, а тот, быть может, отдаст императору…       «Чтобы заслужить милость столь необычным подарком», — закончила мысль девушки Мадер, задумываясь над новым предложением.       Конечно, Синдбад был ценным рабом, но, став ее ребенком, потерял почти всю свою привлекательность как трофея. Мадер сломила его и почти наигралась, так почему бы не вписать его имя в договор? Сотни рабов Синдбад все равно не стоит, да и до компенсации дело не должно дойти.       Зато деньги со сделки с Сато очень помогли бы Мадер стать независимой. Последние события явно показали, что от своих подельников надо избавляться: первый втянул ее в эту чехарду с Синдрией и исчез, так и не подписав нужных бумаг, а второй так вовсе заигрался со своим притоном и попался какой-то чокнутой магичке, сжёгшей ему пол-лица. Если ту подослала ремская знать, то у Мадер, на земле которой проворачивались незаконные дела, могли быть серьезные проблемы. Значит, нужно было показать, что никаких дел с хозяином притона она не имеет, и проще всего это сделать, заплатив нужным людям.       — Договорились, — приняв решение, улыбнулась Мадер и взяла в руки перо. — Надеюсь на взаимовыгодное сотрудничество, госпожа Сато.

***

      Сидя среди пустых ныне рабских клеток, Синдбад пытался совладать с охватившим душу смятением. Несколько дней назад Фатима обвинил Сина в побеге рабов, и тот, не имея возможности доказать обратное, со страхом ждал гнева матери. Но наказания не последовало даже для Фатимы, который, как выяснилось, и выпустил рабов. Более того, его выделили среди остальных детей.       От воспоминаний о том, каким разбитым был Фантима после ночи с важным клиентом, Синдбаду до сих пор было тошно. А натянутая улыбка парня, когда тот сквозь неконтролируемую дрожь твердил, что мать любит его больше и потому поручила столь важное дело, и вовсе вызывала необъяснимый ужас.       Как мог Фатима не понимать, что его просто продают? Как госпожа Мадер могла так поступить со своим ребенком?       Синдбад не хотел об этом думать. Хотел вернуться к неведению, к слепой вере в любовь матери. Но весь ужас в том, что на самом деле он знал, пусть и пытался отрицать. Син не ребенок Мадер. Он ее раб.       Правда, забитая в отдаленный уголок души, пробивалась сквозь навязанные страхом и болью убеждения. Вспыхивала под веками сумбурными картинами, звенела в ушах смутно-знакомыми голосами.       «Мать выбрала меня! Я особенный!..»       «Я особенный человек, и любое препятствие на моем пути — просто очередная ступень…»       «Ты сошел с ума?..»       «Так или иначе, ты выкрутишься…»       «Я проиграл…»       Синдбад с силой стиснул голову в попытке приглушить несмолкаемый хор, терзающий его разум и душу. А потом поднял глаза и столкнулся с пронзительным алым взглядом.       «Я фаналис, не предающий свою честь!..»              А ведь когда-то и у Синдбада была честь. Были мечты, дорогие люди. Искренняя любовь матери, пусть и оставшаяся лишь в воспоминаниях. Став ребенком, Мадер Син забыл обо всем, что было ему так важно, а теперь должен был вспомнить. И неважно, сколько боли это принесет.       «Ты уже нашёл это? То, что можешь сделать только ты?..»       Еще нет, но обязательно найдет.       Опустив веки, Синдбад, наконец, прекратил сопротивляться самому себе.

***

      — Ты очнулся? Твое дыхание изменилось.       С трудом разлепив глаза, Синдбад сфокусировал плывущий взгляд на склонившемся над ним ребенке. Масрур смотрел своим привычным бесстрастным взглядом, разве что на глубине алых глаз мелькало беспокойство.       — Что произошло? — Син осторожно приподнялся на локте, придерживая второй рукой гудящую голову.       — Ты потерял сознание. Врач сказал, нужен отдых.       — Давно лежу?       — Несколько часов.       — Госпожа Мадер вернулась из Неаполя?       — Нет.       На односложный ответ Синдбад лишь кивнул и потер ноющие виски. В голове был полный сумбур, и, похоже, требовалось время, чтобы взять собственный разум под контроль. Но главное, что странное и жуткое влияние Мадер спало, пусть и оставив после себя глубокие раны.       — Ты будто другой, — склонил голову Масрур, не прекращая внимательно рассматривать присевшего на кровать парня.       — Вспомнил кое-что.       — Хорошее?       — Важное       Мальчик понимающе кивнул и, исчерпав лимит вопросов, молча уставился в окно. Синдбад и сам был не против взять паузу, чтобы прийти в себя.       Осознать и принять собственное падение было сложно. Как мог он оказаться у ног Мадер? Считать чертову работорговку матерью, искать ее любви и одобрения? Разве не должен был Синдбад, несмотря на страх и боль от наказаний, выстоять, не позволить сломить себя? Разве он не…       «Особенный, — горько усмехнулся парень. Очевидно, он слишком много о себе думал: жалкий и беспомощный, а возомнил себя чуть ли не небесами избранным. Нет, Синдбад был обычным человеком, а теперь по собственной глупости еще и рабом. — И с этим нужно что-то делать».       Даже в мыслях восставать против Мадер было страшно, но Синдбад не мог позволить страху вновь поглотить себя. Он должен был вернуться ради обещания, данного Эсре, и своей новой, пусть неродной, но настоящей семьи.       На миг душу охватило смятение. Они ведь все еще ждут его, верно? Несмотря на то, как низко пал Синдбад, друзья не отвернуться от него. Наверняка, прямо сейчас они ищут способ вытащить Сина из рук Мадер, вот только… Стоило ли ждать спасения? С битвы на арене прошло немало времени, но никто так и не пришел. У ребят не получилось? Это было вполне возможным вариантом, учитывая, каким непростым противником оказалась Мадер.       А значит, спасаться Синдбад должен был сам. Вопрос только в том, что мог он, обычный раб, противопоставить своей хозяйке.       «Я должен лишить ее всего, — с холодной яростью подумал Син, первым делом отбросив мысли о побеге. — А главное — преимущества».       Взгляд Синдбада опустился на Масрура, что вновь со спокойным интересом наблюдал за парнем. От вспыхнувшей в голове идеи стало дурно и противно, но встрепенувшуюся совесть пришлось загнать поглубже: скорее всего, Мадер быстро поймет, что Син больше не ее ребенок, и тогда наказания возобновятся. Синдбаду нужно было разобраться с торговкой, пока та не разобралась с ним.       И, быть может, тогда у него получится спасти кого-то еще.       — Марсур, ты хотел бы быть свободным?       — Свободным? Это как? — вопросительно округлил глаза мальчик, вызывая у Сина нервный смешок. Если уж несломленный фаналис не понимает, о чем речь, то что говорить о детях, находящихся под влиянием Мадер?       — Не быть рабом, — попытался объяснить парень. — Самому решать, что делать и как жить.       Масрур задумчиво нахмурил брови и через пару мгновений уточнил:       — Я смогу побывать на родине и увидеть других фаналисов?       — И даже больше.       — Тогда да, — не колеблясь, произнес мальчик. — Я хочу быть свободным.       Синдбад улыбнулся. В алых глазах Масрура разгораясь пламя, и Син не сомневался — оно сожжет это проклятое место дотла.

***

      Пожалуй, это была самая непродуманная и сумбурная часть их плана. И, как предполагала Мелл, дело было в количестве людей, в последний момент подключившихся к обсуждению.       Началось все с возвращения ушедших в море Хины и остальных. Удивительно, но им удалось захватить терроризировавших синдрийские корабли пиратов, и те даже согласились сотрудничать, правда вот слишком рьяно. В итоге в качестве нанимателей они назвали и Мадер, и Синдбада, а в какой-то момент и вовсе сослались на приказ Великого Морского Духа.       Так и не сумев выбить из морских разбойников что-то путное, ребята сдали тех страже в ближайшем порту и направились обратно. А по пути пересеклись с кораблем из Имучакка, который вез новый груз и наконец, уговорившую отца отпустить ее в большой мир Пипирику.       Шебутная и крайне шокированная новостями девушка стала воплощением хаоса в своих попытках помочь всем и сразу, но ребята все равно были несказанно рады ее прибытию. Особенно осчастливился Мистрас, с которым Пипирика разделила обязанность по присмотру за близняшками. Не ожидавший того, насколько сложной может оказаться забота о детях, рыцарь смотрел на легко управляющеюся с племянницами Пипирику, как на сошедшее с небес божество.       А еще в Неапольском порту, наконец, пришвартовалась груженная сокровищами Чайка, чему успевшие неплохо потратиться на реализацию плана синдрийцы были несказанно рады. Вот только, к огромному удивлению Мелиссы, в тот день на пороге компании Тай появился не один, а в компании ее братца.       И нет, Лавра не выгнали из академии, как первым делом успела предположить Мелл. По его словам, ученикам Магноштадта дали немного времени отдохнуть и повидаться с друзьями. Правда, в ходе допроса, который Мелл учинила брату, выяснилось, что отдых этот был вынужденным — дело в том, что хотя волшебникам и не запрещалось изучать магию в личных комнатах, все же настоятельно рекомендовалось оттачивать практическую часть в специально отведенных местах и под присмотром наставников. Однако одно юное дарование (и вот чудо, это был не Лавр) пренебрегло этой рекомендацией и активировало в своей комнате одно мощное и крайне разрушительное заклинание.       К счастью, произошло это, когда остальные ученики были на ужине, и кроме самого экспериментатора никто не пострадал. Да и он сам отделался лишь сломанной рукой и сотрясением.       А вот ученической башне повезло меньше — древняя постройка обвалилась до основания, оставив всех учеников Академии без крыши над головой. Некоторых из них удалось разместить в уцелевших зданиях, а тем из ребят, кто имел такую возможность, на время ремонта разрешили съездить навестить родных.       Ну и Лавр, не будь дурак, тут же напросился на Чайку, что как раз прибыла в Магноштадт с очередной партией настоев от господина Хо. Не сказать, что капитан Кит был сильно рад этой идее, но подбросить согласился — все равно им нужно было обратно в Суны, чтобы забрать сокровища Мелл.       Путешествие прошло хорошо, и у Лавра была куча новостей из дома, которыми он обещал поделиться позднее. Единственной сложностью оказался путь до Неаполя: из-за начавшегося в здешних широтах сезона штормов Чайке пришлось пережидать непогоду на одном из островов в нейтральных водах.       Судя по нервным переглядываниям Тая и Лавра, рассказанная история имела некоторые упущения, но Мелисса решила отложить выяснение всех обстоятельств на потом и сосредоточиться на спасении Синдбада.       Собственно, план подходил к своей кульминации. Им удалось развести Мадер на подписание контракта, и Мелл даже не налажала со своей ролью богатенькой аристократки. Конечно, жаль, что осторожность Мадер не позволила ей согласиться на начальные условия компенсации, но и того, что есть, должно было хватить. Главное, что в договоре прописано имя Сина, а уж когда друг будет на свободе, они решат, как избавится от Мадер насовсем.       Сейчас же нужно было подстроить ситуацию, в которой Мадер не смогла бы выполнить свою часть сделки, а именно передать купленных рабов Сато. Передача должна была пройти в небольшой бухте под Ремано сразу после торгового собрания, и единственным способом ее сорвать было украсть рабов.       Неизящно, неспортивно и (как заметил Хинахохо) абсолютно не законно, но и без того кипящий мозг Мелл других вариантов не нашел. А особым моралистам девушка предложила считать их план операцией по освобождению, а не воровским налетом.       Итак, по задумке Мелиссы, выкрасть рабов нужно было тихо и незаметно. Но, как логично заметили более разбирающиеся в теме товарищи, тихо спиздить две сотни человек вряд ли получится. А вот если лица налетчиков заметят или, того хуже, опознают, ситуация может сильно усугубиться.       Жалкий писк Мелл о том, что можно было бы надеть маски, был проигнорирован, а спокойное до сих пор обсуждение плана начало набирать обороты, перерастая в жаркий спор, подхваченный дюжиной голосов.       Нечего удивляться, что в итоге все закончилось полнейшим безумием.

***

      — Даже на мой взгляд, это перебор.       — На мой тоже. Но, согласись, вряд ли нас кто-то опознает в таком виде.       Мелисса отвела взгляд от проверяющего оружие Джафара и, критично осмотрев прохлаждающихся на палубе товарищей, вынужденно согласилась — она и сама-то их с трудом узнавала.       Все началось с банального обсуждения маскировки. Были выдвинуты разные варианты, но в какой-то момент Парсина предложила грим, и эта идея внезапно получила почти единогласное одобрение. А еще развитие…       В результате, благодаря совместным усилиям Парсины и вспомнившей о своих художественных способностях Мелиссы, их новоявленная преступная группа обрела вид толи восставших мертвецов, толи пиратов-призраков. По всеобщим убеждениям, эта маскировка должна была сбить с толку охрану корабля Мадер и лишить их возможности отправить за ребятами погоню — вряд ли береговая стража Рема возьмётся выслеживать нечисть.       Однако, наблюдая за воодушевленными товарищами, Мелл предположила, что это было далеко не единственной причиной.       «Если план с Мадер не выгорит, выкрадем Сина, сколотим труппу и отправимся гастролировать».       К слову, на дело отправились далеко не все. Хинахохо, Руруму и Дракон как самые праведные (и легко опознаваемые) остались дома. Парсина ограничила свое участие нанесением грима, а вот горящий желанием помочь Мистрас вызвался поучаствовать, аргументируя тем, что за такой раскраской никто не опознает в нем жителя Сасана.       Также в банду правонарушителей вошли Пипирика, что не согласилась пропускать все веселье, трио бывших ассасинов, сама Мелл и Тай с Лавром. Брат загорелся идеей продемонстрировать свои умения в воздушной магии, что внезапно привело ребятам еще одного соратника — Сахиль решила присоединиться к плану толи ради обмена знаниями с магом из Магноштадта, толи чтобы сбежать от своей вечно недовольной госпожи.       Принцесса же, хоть и отказалась участвовать сама, желанию фрейлины противится не стала и даже щедро выделила Джафару один из своих подозрительных пузырьков в темном стекле.              Нападать на корабль работорговцев было решено в вечер перед торговым собранием. В это время судно уже должно было стоять в бухте, уходящие в море берега которой мешали обзору. Это и подкладывающие сумерки должно было сыграть на руку нападающим.       «Осталось совсем немного, — неожиданно четко поняла Мелисса, чувствуя, как пустой желудок скрутило нервным спазмом. — Мы уже у цели».       Сделав несколько глубоких вдохов, девушка окинула взглядом палубу. Каждый из участников плана знал свою роль и наверняка был полностью к ней готов, но Мелиссе все равно казалось, что друзья слишком расслаблены. Так уверены в успехе? Или просто сама Мелл успела стать невротичкой, переживающей за каждую мелочь?       «Почему-то второй вариант начинает казаться более реальным», — цокнула девушка и, выцепив взглядом макушку брата, направилась к нему.       Легкий на подъем Лавр удивительно быстро вписался в компанию и за недолгое время, кажется, успел пообщаться с каждым, а сейчас вот неприкрыто флиртовал с Сахель.              Выглядело это крайне неловко и нелепо, но, к счастью, смеятся над потугами недоухожора волшебница не стала, продолжая вести с ним непринужденную беседу о магии. А вот наблюдающий за этой сценой Тай то и дело насмешливо фыркал и закатывал глаза.       — Разве как друг ты не должен помешать ему позориться? — шепнула Мелисса, подобравшись ближе к Таю.       — Предпочитаю позволить ему получить жизненный опыт, — усмехнулся тот измазанным черным губами. — Твой брат должен сам понять, что его потуги очевидны и неэффективны.       Стоящий в паре шагов Лавр слова Тая расслышал и даже бросил на него полный недовольства взгляд, но ответить ничего не успел — закончивший с приготовлениями Джафар привлек внимание громким возгласом.       — Итак, мы готовы! — разнесся над палубой голос мальчика. — Вы знаете, что должны делать и уж постарайтесь не налажать. Мелл, начинайте первый акт.       — Пойдемте? — Мелисса протянула руку молчаливо стоящей рядом Сахель.       — Никогда не была на первых ролях, — девушка обернула к ней бледное лицо и, хитро улыбнувшись обескровленными губами, кивнула в ответ. — Это должно быть интересно.

***

      Накрыв себя и напарницу невидимостью, Мелисса осторожно перенесла их обеих на корабль работорговцев. По плану они с Сахель должны были поднять шумиху, чтобы остальные ребята могли незаметно подобраться к судну и неожиданно напасть.       Главная роль в отвлечении и правда досталась Сахель в образе утоплиницы. Мелисса же в своем покрове джинна и невидимости должна была обеспечивать поддержку и антураж.       Потому, оставив спрятавшуюся до поры до времени Сахель на носу корабля, Мелисса взмыла к вороньему гнезду и приготовилась творить шоу.       Все началось с ветра.       Легкий морской бриз внезапно обрел силу, начал рвать паруса, громко хлопая белой парусиной и раскачивая стоящий на якоре корабль. Беззаботно отдыхающие на палубе работорговцы, не понимая, что происходит, повскакивали на ноги. А потом один из них указал на темнеющую в опускающихся сумерках воду.       — Б-б-блуждающие огни! — проблеял он, на трясущихся ногах отступая от борта. — Мертвые пришли по наши души!       «Благослови небеса этих суеверных идиотов», — самодовольно ухмыльнулась Мелл, легким движением запястья пуская в пляс россыпь святящихся потусторонним зеленым светом огоньков. Трюк со сменой цвета пульсаров она выучила одним из первых, еще когда помогала с выступлениями Сину, но с тех пор почти не использовала — разницы между обычным пульсаром и окрашенным все равно не было.       Хотя побледневшие, похваставшиеся за оружие работорговцы явно считали иначе. На крики прибежали оставшиеся зрители, и пока первый шок не спал, Мелл перешла к следующему шагу.       Зеленые огоньки в один миг оторвались от водной глади и взмыли в воздух, начиная кружить вокруг сбившихся в круг работорговцев, а потом под хор испуганных голосов устремились к носу корабля, чтобы слиться воедино.       Вспышка света — и на сцене появляется Сахель во всей ее мертвецкой красе. Тяжелые от пропитавшей их воды темные волосы мокрыми змеями облепляли бледное, с сини-зелеными прожилками лицо и глубокими тенями под глазами. Насквозь мокрое белое платье рубаха скрывало тело девушки, оставляя на виду обхватывающий шею рабский ошейник и разбитые кандалы на запястьях и щиколотках.       На палубе повисла поистине мертвая тишина. И лишь ветер по воле волшебницы все также завывал в парусах и звенел проржавевшими цепями, свисающими с рук утопленницы.       «Похоже, им недостаточно страшно, — с сарказмом подумала Мелл, который вид перекошенных в ужасе лиц работорговцев доставлял странное мстительное удовольствие. — Значит, надавим еще».       Солнце уже наполовину зашло за горизонт. Тени стали глубже, а в воздухе ощущалось приближение ночи. Но какими бы таинственными не казались сумерки, по мнению Мелл, было еще слишком светло.       Именно это она и собиралась исправить.              Техника была сложной и неотработанной, а потому требовала особой сосредоточенности. Прикрыв глаза, Мелисса представила полусферу вокруг корабля в попытке прочувствовать ее размер. А потом выпустила в пространство силу, делая существующую лишь в ее голове картинку реальностью.       Невидимая обычному глазу полусфера опустилась на корабль, частично поглотив свет, излучаемый заходящим солнцем.       «Осталось научиться глушить свет полностью», — мимолетно подумала Мелл, быстрым движением утирая пот с виска.       Неестесвенный полумрак, в один миг накрывший судно, подействовал как удар хлыста: застывшие в ужасе работорговцы очнулись и, по-видимому, решив дорого продать свою жизнь, бросились атаковать утоплинницу. Точнее, в нее полетели ножи и метательные дротики, но так и не достигли цели, сбиваемые закручивающимися вокруг девушки потоками ветра.       Сама же Сахель ситуацией явно наслаждалась. С отрешенной улыбкой на губах она кружилась по палубе, напевая незамысловатую мелодию, от которой даже Мелиссу в дрожь пробивало.       Завывал ветер, Сахель танцевала и пела среди зеленых огней, а обезумившие от страха работорговцы взывали к своим богам, моля о пощаде.       Во всем этом хаосе Мелисса упустила момент, когда к судну подобрался свитый чужим заклинанием туман, а потому возникшему совсем рядом силуэту корабля со рваными черными парусами удивилась почти также, как работорговцы. Правда, в отличие от них — не испугалась.       — Корабль п-призрак! — раздался уже знакомый заикающийся голос. — Надо бежать!       «Можете попробовать, но у нас на вас другие планы, — усмехнулась Мелл, развеивая сферу за ненадобностью и всматриваясь в устрашающие фигуры товарищей. — Итак, неуважаемые господа, заключительный акт нашего спектакля — призрачный абордаж!»

***

      — Что-то ребята совсем увлеклись, — покачала головой так и не покинувшая свой наблюдательный пост Мелл.       Смысла присоединяться к битве не было — с горсткой перепуганных работорговцев друзья должны были управиться секунд за десять. Но в место этого уже минуть пять с холодящими кровь завываниями гоняли бедолаг по палубе. И ведь главное — не били. По плану на работорговцах не должно было остаться следов побоев.       Ожидаемо первым страдать ерундой надоело Джафару, который несколькими быстрыми и точными ударами по шее вырубил всех работорговцев. Со стороны оставшихся без добычи ребят раздались печальные вздохи, а Мелисса, наконец, спустилась с вороньего гнезда, сбрасывая покров джинна.       — Похоже, тут мы закончили, — кивнула она на лежащие на палубе тела. — Кстати, отличное выступление, госпожа Сахиль.       — Спасибо, — слегка склонила голову волшебница. — Это и правда оказалась занимательным опытом, но, пожалуй, больше я его повторять не буду.       — Так что нам осталось? — подошла ближе промокшая насквозь Пипирика, которой дважды приходилось нырять за особо резво сбегавшими работорговцами.       — Я поищу документы и купчие, — вызвался Виттель.       — А я оставлю нашим друзьям небольшой подарок, — недобро ухмыльнулся Джафар, перекатывая в пальцах знакомый пузырек. — Кстати, можно что-нибудь сделать, чтобы они подольше не приходили в себя?       — Знаю подходящее заклинание, — как прилежный ученик поднял руку Лавр, на что стоящий рядом Тай насмешливо фыркнул. — Проспят не меньше суток.       — Этого более чем достаточно, — прикинула Мелл. — В таком случае, остальные пусть пока готовят шлюпки, а мы с Махадом спустимся в трюм, — она обернулась к молчаливому мужчине. — Нам нужно сломать несколько цепей.

***

      В трюме было темно и пахло настолько ужасно, что едва сдержавшая рвотный порыв Мелисса усомнилась, что живой человек мог бы долго его переносить. Но, судя по доносящимся из темноты всхлипам и перезвонам цепей, тот не был пуст.       Девушка окончательно убедилась в своей правоте, когда создала яркий пульсар и отправила его в трюм, освещая слишком маленькое для такого количества людей помещение.       «Двести человек… — с болезненным комом в груди Мелл осматривала скованных между собой пленников. — Согнали сюда и держат как скот».       Желание подняться наверх и все-таки избить работорговцев вспыхнуло ярким пламенем, но тут же утихло, стоило Мелиссе увидеть полные страха и обреченности глаза людей, устремленные на нее и стоящего позади Махада. И треснуть захотелось уже себя. Молодцы, устроили шоу! А о людях, что сидя в темноте и незнании, слушали крики своих пленителей и ждали, что станут следующими, подумать забыли!       «Еще и заявились в таком виде», — бросив взгляд на серое лицо Махада и его перепачканный свиной кровью наряд, Мелисса поспешно растерла свое лицо, стремясь показать, что это всего лишь грим.        — Послушайте, — подняв ладонь вверх, начала девушка, стараясь говорить мягко, но убедительно. — Никто не причинит вам вреда. Мы пришли, чтобы освободить вас.       — Вы наши новые хозяева? — прохрипел старик, что сидел ближе всех к выходу.       — Нет. Мы уничтожим документы, по которыми вы числитесь рабами, и переправим на берег. Дадим провизии и воды, чтобы вы смогли уйти вглубь страны или разойтись по прибрежным деревням. Вы станете свободными, и никто не будет вас искать.       После слов Мелл на лицах некоторых людей засветилась робкая надежда, но многие казались еще более встревоженными.       — Но что, если кто-то узнает? — срывающимся голосом спросила женщина со старыми гематомами на лице. — Беглого раба могут забить насмерть.       — Только если поймают. А жестокий хозяин может творить со своей собственностью вещи и похуже, — твердо произнесла Мелисса. — Такой жизни вы хотите для себя и сына или попытаетесь бороться?       Женщина испуганно втянула голову в плечи и прижала ближе жалобно всхлипывающего мальчишку, на вид не старше пяти. Мелл стало противно от самой себя, но ничего лучше побега этим людям она предложить не могла — не вести же в Синдрию такую толпу. Мадер тут же поймет, что к чему, и натравит на компанию стражу. И тогда всем, включая беглых рабов, будет еще хуже.       — Я согласен, — донесся из дальних рядом низкий мужской голос. — Уж лучше попытать счастья в бегах, чем сдохнуть от кнута надсмотрщика. К тому же, если эта женщина и правда уничтожит документы, хрен меня кто поймает. И вас тоже. Так что кончайте ныть и дайте этим людям нас вытащить.       «Эта женщина? — Мелл недовольно цокнула. Ну, по крайней мере, к его словам прислушались.       По трюму действительно пронесся хор взволнованных голосов, но с каждой секундной девушка видела, как все больше лиц освещаются отчаянной решимостью.       — В таком случае, — Мелисса отступила в сторону, давая место Махаду. — Сейчас мы снимем цепи, после чего мои товарищи доставят вас на берег. Пожалуйста, не бойтесь их… хм, необычного вида и делайте, что они говорят.       — Простите, — раздался новый голос, пока Махад голыми руками разжимал в ужасе округлившего глаза раба. — У нас есть раненый, и он очень плох. Вы можете ему помочь?

***

      Оказывать помощь в трюме было совершенно невозможно, а потому крупного, несмотря на явное истощение, раба было решено поднять на палубу. И когда Мелисса зажгла яркий пульсар, чтобы осмотреть пострадавшего, стало очевидно, что назвать того просто раненым было сильным преуменьшением. Кроме пересекающей грудь раны, у мужчины было разодрано лицо с левой стороны, и сквозь эту прореху виднелись ряд зубов и часть челюсти. Но хуже всего было то, что за ранами никто не ухаживал, отчего те воспалились и сочились гноем. Самого же мужчину била серьезная лихорадка, и Мелисса бы не поставила на то, что тот выкарабкается, если бы не одно но — пострадавший был фаналисом.       Вопрос, как взрослый представитель этой расы получил столь ужасные раны, если даже их дети своими ударами могли крушить каменные стены, оставался открытым. Парень, что просил помочь фаналису, сказал, что того списали, как безнадежного и спешили продать за бесценок, лишь бы выручить хоть что-то. Но к работорговцам фаналис попал уже на последнем издыхании, а как так вышло, было никому неизвестно.       — Сможешь что-то сделать? — спросила Мелисса у склонившейся над раненым Сахель.       — Возможно, получится стабилизировать состояние, — с сомнением качнула головой девушка. — Но даже если это поможет и он выживет, какое-то время ему потребуется уход. Вы изучали целительную магию в Академии? — резко сменила она тему, оборачиваясь к нервно мнущемуся рядом Лавру.       — Н-нет, пока, — промямлил тот, и Мелл даже под слоем грима видела, как брат побледнел. — Но я все равно помогу!       — Хорошо. Тогда Пипирика, принеси, пожалуйста, сумку с лекарствами. Думаю, ему она нужнее, чем нам, — попросила Мелисса и когда подруга, согласно кивнув, перемахнула на соседний корабль, обратилась к принявшимся за работу волшебникам: — Сделайте все, что сможете, а мы пока позаботимся об остальных.       Ответом ей было два сосредоточенных кивка. Каждый занялся своим делом.

***

      — … Никогда раньше не помогал целителям и даже не думал, что у нас что-то получится, но госпожа Сахель действительно очень талантлива! Хотя лекарское дело все равно не по мне. Вся эта кровь и эм… другие жидкости. Бе!       Глядя на забавно скривившего лицо брата, Мелл не смогла сдержать легкого смешка. Их план-абардаж подошел к своему финалу, и пришло время прощаться: совсем скоро Мелл в компании Сахель отправится на собрание торговцев в Ремано, где их уже ждал Поркиус, а Лавр с ребятами вернутся в Неаполь на корабле. Правда, в отличие от остальных, он с Таем тут же пересядут на Чайку и отправятся в Магнодшдат — каникулы Лавра уже давно подошли к концу.              Расставаться с братом не хотелось совершенно. Они так долго не виделись, а встретившись, не смогли толком провести время вместе. Все, что у них было — полчаса на ночном берегу, пока остальные готовились к отплытию.       Но надо отдать должное Лавру, за эти полчаса он решил рассказать Мелл все.       Первым делом парень поделился вестями из дома. По его словам, в деревне было спокойно: учитель все также нагонял страх своим хмурым видом, но стал нередким гостем в доме Мелл — оказалось, им с отцом было о чем поговорить. Сами родители были бодры и здоровы, Липа, все также жившая с ними, внезапно подалась ученицей к травнице, а Потос и Сати ждали первенца. И эта новость стала лучшей, что слышала Мелисса за последнее время.              Потом Лавр поведал о своей жизни в Магнодшдате. И если хоть половина из рассказанного правда, Академия волшебников и правда была очень интересным, веселым, но непростым местом.       Больше всего Лавр говорил о товарищах. Несмотря на то, что брат неплохо ладил со многими, близких друзей у него было двое: слегка высокомерный сосед аристократ, с которым Лавр после долгих трений смог найти общий язык, и еще одна волшебница с их потока, с которой парни познакомились, отбывая наказание в библиотеке.       Заметив, с какой теплотой Лавр говорит о подруге, Мелисса не смогла сдержать любопытства узнать, не заинтересован ли брат в той, как в девушке.       — Неее… хотя я ей, вроде, нравлюсь, — Лавр задумчиво осекся. — Или нравился?       — И как ты это понял? — искренне удивилась Мелл, небезосновательно (на минутку она видела, как тот флиртует), предполагавшая, что брат — полный профан в отношении противоположного пола.       — Ну… — парень подозрительно стушевался и заалел ушами. — Она меня поцеловала.       — Ааа… Что, прости?! — шокировано распахнула глаза Мелисса, которой явно было многовато потрясений для одного дня. — Не верю, а ты что сделал?       — Предполагаю, что смотрел на нее с таким же идиотским выражением лица, как у тебя сейчас, — хохотнул Лавр. — А если серьезно, то я не ответил на это… признание. Ирэна замечательная и я очень дорожу ей как другом, но не испытываю каких либо романтических чувств. К тому же в нее по уши влюблен Александр, а его я тоже ценю как друга, но еще и опасаюсь, как мстительного соседа.       — Так значит, ты разбил ей сердце? — спросила Мелл, пытаясь осмыслить услышанное. Подумать только, ее младший брат успел и с девчонкой поцеловаться, и в любовный треугольник угодить.       — Не уверен… В смысле, она сказала что-то вроде «ладно» и продолжила делать домашку?       — Тогда хорошо… Наверно. Так значит, тебе пока никто не нравится?       — Ну, на самом деле есть кое-кто, — Лавр на секунду смутился, но тут же понуро вздохнул. — Но там, похоже, все совсем глухо.       Проследив за мимолетным взглядом брата к короблю, где среди собравшихся на палубе ребят то и дело мелькал силуэт Сахель, Мелисса прониклась безнадежностью ситуации.       — Хотя не так глухо, как у тебя с Синдбадом, — вдруг со смешком добавил парень, и Мелл едва не подавилась воздухом от возмущения. А ведь она этого засранца еще поддержать хотела!       — Ну, знаешь ли!..       — Потос его не одобрит, — перебил сестру Лавр. — Да и Липа вряд ли. Родители, возможно, да. Думаю, их поразит наличие у тебя хоть какого-то парня.       «Не больше, чем меня саму», — мысленно хмыкнула девушка, решив, что как бы у них все не повернулось с Сином, отложить его знакомство со своей семьей как можно дальше.       — А что насчет тебя? Ты одобряешь?       — Я доволен, пока ты довольна. Да и против Синдбада ничего не имею. А если он тебя обидит, Тай мне сообщит, и я сделаю Сину заговор на понос.       Мелисса искренне улыбнулась и потрепала брата по вихрастым кудрям.       — Так вот чему учат будущих магов Магнодшдата?       — Не, это я еще в деревне у Видящей нахватался… Иии, похоже, мне пора, — вздохнул Лавр, кивая на причалившую шлюпку, из которой с помощью Тая выбиралась Сахель. Волшебница тут же направилась в сторону Мелиссы, а Тай, найдя взглядом Лавра, намекающее, замахал ему веслом. — Будем прощаться?       Мелисса поднялась следом за братом и с силой стиснула его в объятиях.       — Я буду скучать. И писать. А ты постарайся не влипать в неприятности, хорошо?       — Вот уж не тебе об этом говорить, сестренка, — хмыкнул ей в макушку Лавр. — Жду подробного отчета, как все закончится.       Закончится… Все должно было решиться завтра. После собрания станет ясно, увенчался ли их план успехом, или все это было зря.       «К черту упаднические мысли! — одёрнула себя Мелл. — Мы проделали большую работу и точно сможем вернуть Синдбада. Осталось подождать совсем чуть-чуть».       Проводив взглядом шагающего по песку Лавра, Мелл обернулась к тихо подошедшей Сахель.       — Правильно ли я понимаю, что вы не сможете донести нас до Ремано в покрове джинна?       — Эм, — Мелисса виновато улыбнулась спокойно взирающей на нее волшебнице. — Госпожа Сахель, а как вы относитесь к ночным прогулкам?

***

             Синдбад сидел на большом деревянном ящике, скользя взглядом по расположившимся перед ним детям. В компании Мариадель почти не было взрослых рабов: пара надсмотрщиков, которых возглавлял сам Син, и несколько гладиаторов, не бывающих в этой части Колизея. Остальную работу делали дети, и именно на них и был рассчитан план Синдбада.       Восстание рабов должно было нанести сильный удар по компании и репутации Мадер. Вот только организовать его оказалось совсем непросто, ведь предполагаемые повстанцы считали себя не рабами, а детьми великодушной госпожи Мадер.       Убедить свято верящих в любовь матери детей в обратном было сложно. Помогало то, что сама Мадер, слишком занятая подготовкой к торговому собранию и каким-то новым контрактом, стала реже появляться в Колизее и почти не уделяла времени своим детям. Но даже так Синдбаду пришлось изрядно потрудиться, чтобы уложить в юные разумы нужную ему мысль. Вам врут. Вас используют. Вы всего лишь рабы.       По отношению к доверившимся ему детям это было низко, подло, в каком-то смысле бесчеловечно. И все же, затолкав поглубже совесть, закрыв на замок кровоточащую душу, Синдбад продолжал. Однажды (быть, может, совсем скоро) ему придется держать ответ за все сотворенное. Но сейчас на первом месте была цель.       — Мы можем стать свободными, — вещал он, выжигая сомнение в детский сердцах пламенем своей речи. — Вернуться в мир вместе…       Какой же он все-таки мудак.       До конца торгового собрания оставалось меньше суток.