Замороженная роза

В саду было как обычно тихо и безлюдно. Лишь весенний ветер играл с листьями да стебельками цветов, раскачивая их в разные стороны. Норман сидел возле небольшой клумбы на одном колене. Земля испачкала его одежду и плащ, однако ему было всё равно. Куда больше его волновало совсем другое.             Роза. Она была единственная на клумбе, поскольку её не пересаживали к другим.       Ещё слишком рано. Ледяная корочка, проходящая по всему стеблю и оканчивавшаяся на белоснежных лепестках, ещё не сошла. Это-то и волновало Нормана. Ему уже почти девятнадцать, а он до сих пор не встретил ту единственную, что предназначена ему судьбой. Его отец в этом возрасте уже женился на маме, а он… А он до сих пор был одинок. Во многом потому, что его лицо рассекал уродливый шрам, полученный ещё в детстве. Он вкупе с трудным характером отпугивал потенциальных невест. Тяжело и даже как-то грустно вздохнув, Норман опустил взгляд на руки, скрытые перчатками. Его магия, как и у всех Ратри, была связана со льдом, и потому ему приходилось их носить, чтобы касаться других. Ему никогда это не нравилось. Он хотел бы трогать всех как обычный человек, чувствовать тепло чужого тела, знать, какое оно на ощупь. Но, к сожалению, он не мог, и оттого расстраивался лишь ещё больше. — Почему же ты не таешь… — шёпотом произнёс Норман, не глядя на розу. Он чуть нахмурился и поджал губы от досады. — Столько девушек тут побывало, а тебе всё мало. Как и ожидалось, роза ему не ответила. Ну конечно, это же всего лишь цветок, к тому же ещё и замороженный. Просто грёбаный цветок, от которого одни только проблемы. Норман вновь тяжело вздохнул и, покачав головой, наконец поднялся с земли. Отряхнул грязь с одежды, поправил длинный плащ. Осмотрел весь сад напоследок, остановился взглядом на той клумбе, где росли белые розы. Его губы тронула лёгкая, но в то же время грустная улыбка, и он медленно побрёл в сторону замка. Всё-таки у него ещё много дел.

***

Королевский замок был очень большим. Особенно по сравнению с особняком графа Брестеля, у которого Эмма служила ранее. Многочисленные коридоры, гобелены и колонны поражали её с каждой секундой всё сильнее, и она совсем не знала, куда себя девать. Глаза разбегались от внутреннего убранства дома главных господ Эльштейна. А ведь раньше она и подумать не могла, что когда-нибудь окажется здесь. Но судьба распорядилась иначе, и теперь она тут, стояла посреди одного из множества коридоров замка семейства Ратри, держа в руках метлу, и понятия не имела, куда ей идти. Та-ак, — вслух начала рассуждать Эмма, — главная горничная сказала, что эта комната находится здесь… Но где «здесь»?.. Чё-ё-ёрт, тут все коридоры же одинаковые… Не говорите мне только, что я потерялась… Она зажмурилась и покрепче сжала в руках метлу, будто это могло ей хоть как-то помочь. Глубоко вдохнула, попыталась сосредоточиться. В памяти начали всплывать слова и наставления главной горничной. Сначала нужно пройти по главному коридору, потом завернуть налево, затем прямо, потом направо. И, если верить этим указаниям, она должна сейчас находиться в нужном ей месте. Горничная ещё сказала, что её ориентиром будет большой гобелен с изображением Джулиуса Ратри, основателя Эльштейна. Эмма открыла глаза и осмотрелась вокруг. И действительно, на одной из стен висел тот самый гобелен. На нём изображался Джулиус Ратри в полный рост, державший в руках меч. — Отлично, значит, я точно в нужном коридоре, — Эмма с облегчением выдохнула и утёрла со лба пот тыльной стороной ладони. На долю секунды на её лице появилась улыбка, однако тут же исчезла, и её выражение сделалось серьёзным. — Так, а теперь надо найти ту самую комнату. Вроде мисс Грейс говорила, что она пятая справа… Она опять осмотрелась по сторонам в поисках двери. Благо, та нашлась быстро. Действительно, пятая справа. Отыскав её взглядом, Эмма снова облегчённо вздохнула и направилась к ней. Мысленно она уже прикидывала, сколько времени уйдёт на её уборку. Комната оказалась довольно просторной. Она предназначалась для гостей, и потому изыском не блестала, но для Эммы, которая до этого ничего подобного не видела никогда, даже такое убранство показалось невероятной роскошью. Посередине стояла большая двуспальная кровать с балдахином, застеленная чистым белым бельём, возле неё находился дамский туалетный столик с мягким стулом. На окнах висели бирюзовые занавески, украшенные золотистым узором в виде каких-то дековиных цветов, названий которых Эмма не знала. Словом, красота, а не покои. «Вот бы мне такие хоромы, — подумала про себя Эмма, пока проходила в комнату. — А то этот старый скупердяй Брестель даже комнату нормальную выделить нам не мог. Поселил в какую-то коморку и всё» При одном только воспоминании о том месте, где ей приходилось жить раньше, она неприятно поморщилась. Ей довелось делить небольшую комнатушку, больше похожую на чулан, ещё с несколькими девушками, поскольку граф Брестель даже не удосужился предоставить им нормальное жильё. Впрочем, во всём остальном он тоже был не очень-то и хорош. Постоянно хамил, придирался по поводу и без, а порой даже позволял себе бить кого-то из служанок. Эмме повезло больше: она, в отличие от всех остальных, могла постоять за себя, поэтому её он особо не трогал. Но ей всё равно жилось у него крайне отвратно, и потому она была даже рада, что он, обеднев, продал её сюда. Здесь, по крайней мере, у неё будет нормальная комната. Но сейчас нужно думать не об этом. Сейчас у неё работа, и от того, насколько хорошо она её выполнит, зависело её дальнейшее пребывание в замке. Поэтому, отбросив дурные мысли куда подальше, Эмма принялась за работу. Первым делом она подмела пол. Прошлые гости, судя по всему, были тут относительно недавно, и от них осталось немного мусора. Его она предусмотрительно собрала в совочек, который потом вынесла. После того, как с мусором было покончено, она принялась за пыль. Сбегала за ведром с тряпкой, намочила её как следует, не забыв хорошенько намылить, и приступила к влажной уборке. Благо, пыли тут скопилось не так много, и потому с ней она справилась быстро. Потом отнесла ведро в уборную, где вылила грязную воду, и вернулась обратно. Встала посреди комнаты, уперев руки в боки, и осмотрелась. Вроде бы всё чисто, нигде ни пылинки. — Ну, тут я, получается, закончила, — сказала сама себе Эмма, когда закончила осмотр. Её губы расплылись в довольной улыбке, и она убрала с лица прилипшие рыжие прядки. — Теперь следующая комната. Она, кажется, в этом же коридоре… Следующие несколько часов она провела за уборкой. Она подметала, драила и поправляла постельное бельё на кроватях. Иногда она пересекалась с другими служанками, которые так же прибирались в других апартаментах, однако не разговаривала с ними. В первую очередь потому, что все они были заняты, да и, кажется, не настроены на беседу. Впрочем, ей самой сейчас не очень-то и хотелось болтать. Всё-таки новое место, нужно сначала на нём обжиться, а потом и знакомства заводить. К тому же работа не позволяла ей и присесть на минутку, не то что с кем-то заговорить. В итоге освободилась она только под вечер. Комнат, требующих уборки, оказалось даже чересчур много, и потому она изрядно вымоталась. Ноги и руки болели от дневной нагрузки, голова немного гудела. Однако, несмотря на всё это, Эмма не жаловалась. Она уже привыкла держать всё в себе. Им, служанкам, не полагалось жаловаться на какие-то свои проблемы, и это она уяснила ещё в первый месяц работы у графа. Но был и один положительный момент: по правилам замка все горничные имели свободное время вечером после работы. Его они могли потратить как угодно, и Эмма решила воспользоваться такой возможностью, чтобы посетить библиотеку. Читала она плохо, но ей нравилось рассматривать иллюстрации в книгах, и потому она при любом удобном случае ходила туда. Отыскать библиотеку оказалось тем ещё испытанием. Замок был просто громадным, и потому Эмма каждый раз рисковала там потеряться, когда отходила слишком далеко от главной горничной. Но зато полчаса блужданий по бесчисленным коридорам не прошли даром: когда Эмма всё-таки нашла библиотеку, то в восторге застыла на пороге. Там, на многочисленных стеллажах, располагалось невообразимое количество самых разных книг. Она даже не могла сосчитать, сколько именно их там было, поскольку просто не знала даже таких чисел. И все их хотелось посмотреть, потрогать и почитать. Только вот она не знала, с чего лучше начать, и потому просто в нерешительности стояла, держась за дверную ручку, и разглядывала книжные полки. Так она провела некоторое время. А когда она всё-таки набралась смелости войти внутрь, где-то в глубине библиотеки раздался грохот. От неожиданности Эмма вздрогнула и замерла на месте, однако потом быстро пошла в сторону звука. Всё это время она внимательно прислушивалась к тому, что происходило вокруг, дабы определить его источник. И, судя по всему, пострадавшим был мужчина. Хотя, скорее, парень. Он тихонько ругался не то на себя самого, не то на книги, не то на всё вместе. Эмма, когда услышала его голос, лишь ускорила шаг. И вскоре она наконец нашла источник звука. Им действительно оказался молодой парень примерно её возраста, в котором она узнала принца. Он сидел на полу, окружённый несколькими книгами, и негромко ворчал. Его волосы были растрёпаны, и это показалось Эмме забавным. Однако она быстро отбросила эту мысль в сторону и направилась к нему. Всё-таки принц в беде, и ему нужна помощь. — Вы в порядке? — спросила она, когда подошла ближе, и протянула ему руку. Принц прекратил ворчать и поднял на неё голову. Их глаза встретились, и оба они замерли. Сердце Эммы, казалось, тоже остановилось, когда она увидела эти глаза. Нет, она, конечно, знала, что у принца Нормана они красивые, но и не представляла даже, что настолько. Ясно-голубые, как чистое безоблачное небо в летний день, они зачаровали её с первых же секунд. Да настолько, что она совсем не могла оторваться. Она так и застыла с протянутой рукой, глядя в голубые омуты, словно околдованная. Сам принц так же смотрел на неё не мигая и не произносил ни слова. Он просто сидел, позабыв про книги, и в упор глядел на неё. Казалось, он так же был очарован её красотой, как и она его. Однако продлилось это недолго, и уже через несколько секунд он опомнился. Поджав губы, он неловко отвёл взгляд и принял её руку. — Д-да, — тихонько молвил он. Голос у него был приятный, бархатистый. Эмме определённо понравился. — Простите, я, должно быть, вас напугал. Я хотел взять книгу, но не рассчитал, что остальные свалятся на меня, — его губы тронула неловкая улыбка. — Нет-нет, всё в порядке, — она покачала головой, мягко улыбнувшись, и помогла ему подняться. — Вы не сильно ушиблись, ваше высочество? — Я в порядке, — он качнул головой и опустил взгляд на оставленный им же беспорядок, и на его лице отразилось виноватое выражение. — Извините, но не могли бы вы мне помочь? Мне неловко просить, но вдвоём явно будет быстрее. — Конечно, мне совсем не сложно. Вместе они убрали книги на их места, и принц, ещё раз тихо извинившись, удалился из библиотеки. Эмма проводила его взглядом, приложив руку в груди, где теперь быстро колотилось сердце.

***

Норман закрыл дверь в комнату на замок и медленно съехал по ней вниз на пол. Закрыл глаза, приложил руку к груди. Там, под рёбрами, бешено билось сердце. Оно, казалось, было готово выпрыгнуть наружу в любой момент, и он совсем не понимал, отчего. Раньше с ним ничего подобного не случалось. Ни одна девушка, посетившая его замок, не вызывала в нём настолько ярких эмоций и не заставляла его сердце так быстро биться. Эта служанка стала первой. Служанка… В памяти возник её образ: рыжие кудри, небрежно торчащие во все стороны, аккуратное личико, усыпанное мириадами звёздочек-веснушек, и глаза… О, Господи, какие же у неё красивые глаза! Большие, ярко-зелёные, как свежая листва летом. Или как изумруды. Норман видел эти камни лишь единожды, но был уверен, что её глаза похожи именно на них. Такие же прекрасные и завораживающие. И сама она невероятная. Такая… солнечная. Да, именно так. Она похожа на солнце. Летнее, согревающее, тёплое. Способное растопить многолетний лёд. — Похоже, я нашёл её… — сорвался с уст тихий шёпот, и Норман слабо улыбнулся. Он отчего-то не сомневался ни на секунду, что завтра ледяная корка с розы исчезнет.