Последний ярд

«Я неподражаем! Я — Бэтмен!»

© Дин Винчестер. «Сверхъестественное»

Минхо

      — У Миллса перелом большеберцовой и малоберцовой кости.       Слова тренера Кросмана прозвучали для Минхо как приговор. Он с трудом удержался от удивлённого и недоверчивого возгласа, к тому же остальная команда сделала это за него. В раздевалке поднялся невыносимый гвалт: парни возмущённо кричали, сыпали угрозами и отчаянно матерились, позабыв о присутствии тренера.       Впрочем, тот незамедлительно о себе напомнил. Выхватив шлем у Бойта, стоявшего к нему ближе всех, Кросман со всей дури саданул им по металлической дверце шкафчика и заорал:       — А ну быстро захлопнули свои рты! Вы что разнылись, как трехлетки, которым не дали досмотреть мультик?       — Тренер, сезон начинается через месяц, — ответил за всех Редгрейв. — Миллс был нашим лучшим раннинбеком, нам даже некем его заменить!       — У нас полсотни человек в запасе, думаешь, среди них не найдется одного толкового бегущего?       — И кого вы хотите вывести в основной состав? — угрюмо спросил Минхо, наконец-то приняв участие в разговоре. — Смита? Он быстро бегает, но сдыхает уже во второй четверти, если мяч остаётся у нападения. Или вы предложите Вудса, который может донести мяч до зачетной зоны, только когда полностью сосредоточен на игре, а не на задницах чирлидерш, что случается через раз? А может подойдёт Грэнхолм? Кажется, в прошлом году он быстро бегал, жаль, что только по школе и от своей бывшей. Хотя если взять в команду и ее, то у нас появится шанс. Богатый выбор, не правда ли?       — Надо же какой у тебя хороший анализ, Ли, — процедил Кросман. — Тебя послушать, так мы в полной жопе. Может, раз ты такой умный, предложишь нам как из нее выбраться?       — В нее не стоило влезать изначально, — спокойно ответил Минхо. — Или вы думали, что натаскивая лайнменов и делая упор на квотербека, можно забить на другие позиции? Я, конечно, лучший игрок, что у вас есть, но даже мне в одиночку не вытянуть игру без достойных беков и ресивера. Разве я не предупреждал вас?       — Да как ты смеешь меня критиковать, мелкий поганец?! — лицо Кросмана побагровело от гнева. — Я здесь тренер! Я! Или ты думаешь, что раз твой отец скупил почти весь Мак-Кинни, то тебе все дозволено?       — Какая разница, что я думаю? — Минхо равнодушно пожал плечами и открыл свой шкафчик. — Главное, что вам следует уяснить, уважаемый тренер, у вас есть месяц, чтобы найти нам отличного раннинбека. Если нас в первой же игре сезона размажут «Орлы», угадайте, кто вылетит с должности тренера?       — Ах ты, паршивец! — Кросман угрожающе двинулся вперёд, расталкивая остальных на своем пути.       Никто из команды не рискнул вмешиваться в их перепалку. К тому же всем в старшей школе Мак-Кинни было известно, что Минхо и тренер постоянно грызутся, как кошка с собакой. Кросман остановился в шаге от парня и наставил на него палец.       — Хватит с меня твоих заскоков. Я слишком стар для этого дерьма, мое терпение закончилось. Поздравляю, Ли, твоя драгоценная команда только что лишилась не только раннинбека, но и тренера. Я увольняюсь!       Под недовольный гул голосов Кросман сорвал с шеи шнурок со свистком и бросил его к ногам Минхо.       — Удачи тебе в этом сезоне, Ли. С удовольствием посмотрю на то, как Проспер размажет Мак-Кинни.       Обветренные губы мужчины раздвинулись в злобной ухмылке. Было видно, что он порывался сказать что-то ещё, но наткнувшись на холодный и надменный взгляд каре-зеленых глаз, прикусил язык. Минхо в свои семнадцать имел не только отличный щит в виде громадного состояния отца, но и слишком угрожающую ауру. Кросман определённо почувствовал себя Титаником, по своей дурости слишком близко подплывшим к айсбергу. Ещё одна необдуманная фраза, и он точно пойдет ко дну. Тренеру оставалось только проглотить парочку издевательских фраз и выйти из раздевалки, напоследок не отказав себе в удовольствии хлопнуть дверью.       — Истеричка, — констатировал Минхо, проводив Кросмана равнодушным взглядом.       — Отличная работа, дружище, — ехидно «похвалил» Чанбин. — Благодаря тебе, мы снова остались без тренера.       — Ли, серьезно, — поддержал Бойт. — Сколько можно? У нас на носу открытие сезона, но помимо раннинбека мы теперь ещё и тренера лишились. Я думал, наш последний год в школе ознаменуется охренеть каким успешным сезоном. И что теперь делать, кэп?       Минхо обвел взглядом свою команду. Каждого из них он отбирал лично, знал их сильные и слабые стороны и вполне мог положиться на них во время матча. Спустя три года игры в футбол за школьную команду, он наконец-то добился золотого состава. А теперь Миллс так здорово им поднасрал. И вместо того, чтобы переживать за отсутствующего раннинбека, эти ослы беспокоятся о тренере?       — Я поговорю с отцом, — Минхо спрятал негодование за маской спокойствия. — Об этом можете не переживать. Главное, найти хорошего бегущего.       — Месяц до начала сезона, а у нас нет хотя бы мало-мальски достойной замены. — Чанбин нервно запустил ладонь в копну черных волос. — Нам поможет только чудо.       — Значит будем надеяться именно на него, но не переставать шевелить мозгами. Обдумайте до завтра все возможные варианты, обсудим их на утренней тренировке, — Минхо привычно раздавал указания. — Эй, Ньюман, ты куда намылился?       — Так тренер же ушел, — с радостной улыбкой заявил парень. — Вот и мы пойдем.       — Думаешь, ты достаточно подготовлен к игре со школой Проспера и можно пропускать тренировки?       — Но, Минхо, тренер же…       — Плевать на него! Переодеваемся и выходим на поле как обычно. Если не хотите подставить свои задницы говнюкам из Проспера, советую не пропускать ни одной тренировки.       — Окей, кэп!       Команда дружно принялась выполнять его распоряжение. Через десять минут весь основной состав носился по стадиону, наматывая круги под палящим техасским солнцем.

***

      Минхо терпеливо ждал, пока отец закончит телефонный разговор. Кабинет Роберта Ли представлял собой одновременно личную библиотеку и место для переговоров. Именно здесь, среди множества книг, любовно собранных ещё матерью Минхо, отец проводил важные встречи, о которых не должны были пронюхать СМИ.       Когда мать была жива, она часто сидела в кресле у большого окна с очередной книгой. Она говорила, что лучше всего читается, когда на страницы падают солнечные лучи. Тогда любая история приобретает особый шарм, храня в себе отпечаток солнца.       В детстве Минхо кабинет всегда был светлым и уютным местом: шторы на окнах раздвинуты, в воздухе витает аромат нежных цветов, что мать срезала в саду, и слышится шелест ее длинных юбок. Ёнми хоть и родилась в Южной Корее, но большую часть жизни прожила в Северной Дакоте, а после того как вышла замуж за Роберта Ли, переехала в штат Техас. Здесь ей пришлись по вкусу яркие юбки в мексиканском стиле, щедро украшенные цветочными узорами. В воспоминаниях Минхо мать носила только их, а отец каждое утро по традиции прикалывал к ее длинным черным волосам красную розу. Ёнми и сама была похожа на яркий экзотический цветок, но после ее смерти семь лет назад, кабинет, как и сам дом, словно растерял все краски.       Отец всегда наглухо занавешивал окна в кабинете, предпочитая свет ламп солнечному. Здесь больше не было уютно. Хотя иногда Минхо казалось, что где-то из-за плотного атласа темных штор слышится звонкий смех матери, словно отголосок их прежней беззаботной жизни.       Он предпочитал заходить сюда только по особым случаям, ведь намного комфортнее разговоры с отцом проходили в любом другом месте их большого дома. Но сегодняшнее дело не терпело отлагательств.       Проигнорировав жест отца, предлагающий сесть в кресло напротив, Минхо подпёр плечом дверной косяк и нетерпеливо постукивал по бедру свернутой в трубку анкетой нового тренера «Львов Мак-Кинни». Точнее он надеялся, что отец устроит так, что Нэд О’Киф им станет. У прайда оставалось слишком мало времени до начала сезона, поэтому решение требовалось принять быстро.       — Хорошо, Дилан, буду ждать результатов через два дня, — Ли старший отложил телефон в сторону и с тяжелым вздохом посмотрел на сына. — Если в твоих руках не список университетов, которые ты рассматриваешь для поступления, то разговор можно даже не начинать.       — Каждый раз поражаюсь твоей проницательности, — саркастично заявил Минхо, приблизился к столу и расправил перед отцом анкету. — Познакомься, Нэд О’Киф, новый тренер Львов.       — Скройся с моих глаз.       — Мы оба знаем, что я не уйду, пока ты не согласишься достать Львам нового тренера.       — Минхо, ты издеваешься? Куда делся Кросман?       — Сказал, что слишком стар для такой работы и оставил нас на произвол судьбы прямо перед игровым сезоном.       — Стар? Ему всего сорок четыре! К тому же он проработал в школе чуть больше полугода.       — Видимо, у него месяц шел за три года, — пожал плечами Минхо. — Так что с О’Кифом, устроишь?       — Нет, даже не подумаю. Раз из-за тебя ушел очередной тренер, то, будь добр, разбирайся с последствиями сам.       — Да с чего ты взял, что из-за меня? Будто люди не увольняются по каким-то другим причинам!       — В остальных школах — да, но только не в Мак-Кинни.       — Я не виноват, что некоторые люди слишком нежные.       — Минхо, мне кажется, я слишком тебя разбаловал, — вздохнул отец. — После смерти матери я стал во всем тебе потакать, думал, что хотя бы так смогу заполнить пустоту, что появилась после…       — Хватит, — перебил Минхо. Его лицо помрачнело, а на скулах заиграли желваки. — Ты выполнял любые мои просьбы, потому что так было проще тебе самому. Для тебя раз плюнуть купить мне новую машину, выкопать новый бассейн поближе к моей комнате, найти нового тренера для футбольной команды. Дел на две секунды, зато потом можно спокойно про меня забыть и снова вернуться к своей обожаемой работе. Так что давай опустим ту часть, где ты читаешь мне нотации, и сразу перейдем к той, где ты соглашаешься купить Львам О’Кифа.       — Не понимаю в какой момент из милого и дружелюбного ребенка ты превратился в циничного и хладнокровного грубияна? — Отец подтолкнул к нему анкету. — Забирай. Я не собираюсь тебе помогать. Учись нести ответственность за свои поступки.       — Отец! — возмущенно воскликнул Минхо. — Мы же договаривались! Если «Львы» в этом сезоне не пройдут в плей-офф, то моя ценность как игрока сразу же упадет, а значит никто не предложит мне спортивную стипендию университета, а там и НФЛ мне не светит. Ты же обещал, что дашь мне шанс показать себя в футболе!       — Верно. Разве я где-то нарушил свое обещание?       — Как я смогу чего-то добиться, если у нашей команды не будет тренера? Раз ты не хочешь достать мне О’Кифа, значит ставишь палки в колеса, тем самым нарушая обещание.       — Только ты мог настолько вывернуть ситуацию в свою пользу. У тебя был тренер, Минхо, ты от него избавился. Выкручивайся теперь сам. Заметь, я не запрещаю тебе заниматься футболом, хотя хочу в будущем передать свое дело, а для этого тебе надо сосредоточиться на учебе, а не на спорте. Я пошел тебе навстречу, когда ты заверил меня, что футбол — твоя страсть. Я думал, ты относишься к нему серьезно, поэтому не стал настаивать на другом. Но пойми, это твоя мечта, не моя. Это ты должен стараться вывести свою команду вперёд, ты должен землю носом рыть, чтобы добиться успеха и получить восторженные отзывы спортивных скаутов. Ты, а не я. Пока что я вижу, как ты раз за разом из-за неумения держать себя в руках, да и в целом из-за отвратительного характера, опускаешь себя и заодно свою команду все ниже. Наш договор в силе, сын. Если «Львы» выиграют чемпионат штата, у тебя будет пятизвёздочный рейтинг и предложение спортивной стипендии, то я не буду препятствовать твоей футбольной карьере. В противном случае, ты поступишь в тот университет, который выберу я, и в дальнейшем будешь работать со мной.       — Значит, ты отказываешься мне помогать? — Минхо сжал кулаки. Такого исхода разговора он не ожидал — слишком вошло в привычку то, что отец исполнял любое его желание.       — Тебе уже семнадцать, сын. Ты же в курсе, что каждое решение тянет за собой те или иные последствия. Научись их принимать. Хочешь что-то изменить — сделай это сам. Если ты стал причиной увольнения тренера, стань причиной найма нового.       — Отлично. Спасибо за помощь, — с неприкрытым сарказмом бросил Минхо и направился к двери.       — Подожди, — остановил его голос отца. — Я хотел сказать за ужином, но раз уж ты здесь… Присядь.       — Постою, — отрезал Минхо, проигнорировав приглашение.       — Хорошо, — вздохнул отец и потянулся к портсигару.       Минхо сразу же насторожился. Роберт Ли всегда курил, когда начинал нервничать. Видимо предстоящий разговор важен для отца, а вот ему самому вряд ли придется по душе.       — На следующей неделе к нам приедет Элизабет Миллер. Она переводится в старшую школу Мак-Кинни и весь учебный год проживет у нас.       — Какого хрена? — Минхо так удивился, что не смог скрыть выражение шока на лице.       — Ты можешь не выражаться в моем присутствии? — поморщился отец и сразу же затянулся, чтобы через несколько секунд выдохнуть клуб вонючего дыма. Минхо ненавидел сигареты. — Елена, мать Элизабет, повторно вышла замуж и собирается в кругосветное путешествие. Само собой она не может взять дочь с собой, когда впереди ещё целый учебный год. Оставлять ее одну она тоже не хочет, поэтому я предложил Лиз переехать к нам.       — Ты предложил что? — Минхо сделал вид, что ковыряется в ухе. — У меня слуховые галлюцинации?       — Ты все расслышал правильно. Я сам предложил Елене выход из сложившейся ситуации. Это способ отплатить ей за помощь в то время, когда твоя мама…       — Нет. Я не согласен. Елена может и была лучшей подругой матери, но это не значит, что теперь наш дом должен превратиться в пристанище для русской мафии!       — Боже, что ты такое говоришь? Какая ещё мафия?       — Ты же сам знаешь, что отец Лиз был бандитом!       — Никакой он не бандит. Его подставили, повесили на него угон машины, несколько краж и даже убийство, поэтому он и сбежал со своей семьёй из России в Америку пятнадцать лет назад. И ты прекрасно знаешь эту историю. Он был честным человеком, но бедным, поэтому закон оказался не на его стороне.       — Да плевать я хотел на их семейство. Элизабет не будет жить у нас. Мы не благотворительный фонд и не бесплатная гостиница. Мы не обязаны помогать этой семейке.       — К твоему сожалению, решения в этом доме принимаю я. Элизабет будет жить с нами до окончания школы. Я не спрашиваю твоего мнения, я ставлю тебя перед фактом.       — В таком случае не удивляйся, что я сделаю все возможное для того, чтобы она сама свалила отсюда как можно дальше.       — Минхо!       — Я не обязан проявлять гостеприимство! — рявкнул он, и тут его осенило. — Хотя ты знаешь, я готов заключить с тобой договор.       Минхо быстрым шагом подошёл к столу и, не отрывая от отца победного взгляда, снова подвинул к нему анкету тренера. Будучи квотербеком три года подряд, он умел быстро оценивать ситуацию и принимать максимально выгодные решения. Сейчас он нашел самый удачный для себя выход.       — Достань мне О’Кифа, и я не превращу жизнь этой девчонки в ад.       Он не оставил отцу выбора.

***

      — Чувак, как ты это сделал?       Во взгляде Чанбина читалось восхищение. Парень все еще тяжело дышал после утренней тренировки, поэтому не торопился что-то делать и просто сидел на скамейке, вытянув ноги. Сегодня они снова занимались без тренера, но Минхо не давал никому расслабиться. Футбол был смыслом его жизни, поэтому он всегда старался выжать из себя максимум, а заодно и из всей команды.       После двух часов активной разминки, бега и отрабатывания пасов, Львы еле утащили ноги с поля. Несмотря на то, что до полудня оставалось ещё полтора часа, солнце светило так, будто пыталось изжарить на месте. Правда это вовсе не помешало Минхо остаться на стадионе ещё на сорок минут, даже после того, как отпустил всех по домам. Не ушел только Чанбин, которому он и поведал новость о новом тренере.       Теперь единственный друг смотрел на него как на божество, спустившиеся с небес. Впрочем, Минхо такие взгляды не были в новинку.       — Блин, ещё и О’Киф. Слышал, школа Проспера присматривалась к нему в прошлом году, но тогда у него еще не закончился контракт с Драконами Далласа. Жаль, я не увижу морды Де ла Крусов, когда до них дойдут новости, — Чанбин довольно хохотнул. — Ты чертов гений, дружище.       Минхо небрежно пожал плечами, как будто заручиться помощью отца было проще простого. Естественно о своем маленьком шантаже рассказывать он не собирался. Даже Чанбин не должен знать о том, как близко Львы были к провалу. Минхо стянул с себя мокрую от пота футболку и зашвырнул в шкафчик. На несколько секунд он позволил себе упиваться восхищением друга, но после снова вернулся к насущным проблемам.       — Тренер тренером, но у нас нет раннинбека, не забывай. Не вижу никого из запасных, кто мог бы влиться в основной состав. Это становится нашей самой большой проблемой.       — У нас нет выбора, — Чанбин всё-таки оторвал задницу от скамейки и начал раздеваться. — Сезон совсем скоро, и даже если среди запасных нет отличного бегуна, на безрыбье сойдёт и то, что есть. Не можем же мы совсем без раннинбека играть?! Присмотрись к Вудсу, он хорош, когда сосредотачивается на игре.       — Для этого надо запретить чирлидершам, на которых он пускает слюни, появляться на стадионе.       — Да брось, Хо. Ты обязательно что-нибудь придумаешь, я в этом уверен. В конце концов именно ты мозг нашей команды и, хоть мне и не сильно хочется это признавать, самый лучший игрок, — Чанбин взял полотенце и пошел в сторону душевой. — Пойдем, потру тебе спинку.       — Завязывай со своими дебильными шуточками, — процедил Минхо с отвращением.       — Чего бесишься? До сих пор не можешь смириться с тем, что у меня член больше?       Минхо сильно хлопнул дверцей шкафчика и окатил Чанбина таким уничтожающе-презрительным взглядом, что тот поспешил скрыться под прикрытием стен душевой. Через несколько секунд оттуда донёсся звук льющейся воды и весёлый голос, фальшиво напевающий «Я делаю то, что обещал тебе никогда больше не делать…».       Минхо серьезно задумался над тем, смогут ли постоянные тупорылые шутки послужить уважительной причиной для убийства и оправданием в суде? Чанбина очень хотелось придушить.

***

      Нэд О’Киф оказался крепким орешком. Может как раз из-за того, что был намного моложе предыдущих тренеров (ему было всего двадцать семь) и не успел ещё серьезно расшатать нервную систему, или может просто обладал иммунитетом к претензиям Минхо, который пытался оспорить чуть ли не каждое решение. А может дело было в том, что О’Киф был самым, что ни на есть, чистокровным ирландцем, и вместе с огненно-рыжими волосами, россыпью ярких веснушек и весёлыми зелёными глазами шел добродушный характер, который был просто несовместим с должностью тренера.       Минхо это сбивало с толку. Он привык, что каждый из предыдущих тренеров постоянно извергал из себя отборные цветистые ругательства, давал подзатыльники, угрожал посадить на скамью запасных и обладал прочими прелестями агрессивного поведения, поэтому уравновешенность О’Кифа первое время выводила из себя больше тупости Кросмана.       Однако Минхо быстро понял, что новый тренер необычайно хорошо разбирается в своем деле и любит футбол не меньше, чем он сам. Последнее было главным фактором, повлиявшим на его отношение. Если бы Минхо учуял хоть малейший намек на то, что О’Киф устал от футбола, презирает свою работу и плевать хотел на Львов, точнее на их выход в плей-офф чемпионата штата, то работа в школе Мак-Кинни превратилась бы для него в сплошное мучение. А так Минхо снисходительно позволил тренеру быть тренером, а не мишенью для издевательств.       Принятое решение все равно не мешало ему частенько спорить с О’Кифом. Если в планирование и тренировки команды защиты он не вмешивался, то все, что касалось команды нападения изучалось чуть ли не под микроскопом. В первую очередь Минхо делал это для себя. Он хотел знать о футболе все: как и почему строятся те или иные стратегии, когда формация «Двойного крыла» лучше «Дикой кошки», а когда подойдет только основа основ — «Т» формация. Он не был новичком в футболе, но старался почерпнуть от каждого тренера наиболее ценные знания, тем более у каждого из них было свое видение успешных игр.       О’Киф ему нравился, если слово «нравится» можно было найти в лексиконе Минхо. Точнее было бы сказать, что новый тренер во многом удовлетворял его запросы, что давало шанс наконец-то вывести Львов в плей-офф. А на ближайшие несколько месяцев это было самой заветной мечтой Минхо.       Вот только через три недели тренировок с О’Кифом грянул гром.       Львы с нетерпением ждали первую игру сезона. Фактически, это был простой товарищеский матч, который ни на что не влиял, и служил обычной разминкой перед будущими серьезными схватками. Возможно, команда отнеслась бы к этой игре равнодушно, не более, чем к детской забаве, концентрируясь только на воодушевляющем гуле стадиона и на восхищенных взглядах девчонок из группы поддержки. Но их противниками были «Орлы Проспера».       Старшая школа Проспера — одна из проблематичных учебных заведений штата Техас. В первую очередь причиной являлась весьма странная политика выгораживания учителей. На то, из-за чего из школы Мак-Кинни могли с треском уволить, в Проспере закрывали глаза или как можно дольше растягивали разбирательства, даже если случай был весьма серьезный. Учителя в Проспере по какой-то причине были сродни богам и часто позволяли себе лишнего, чувствуя безнаказанность.       Казалось бы, в такую школу никто в здравом уме не отдаст своего ребенка, но особого выбора у жителей Проспера не было: или бесплатно учиться в государственной школе, или ежегодно отваливать внушительную сумму за частное образование. К тому же подобное притягивалось к подобному. В последние годы в стенах просперской школы учились не самые приятные личности. А уж их футбольная команда состояла из самых отборных мудаков.       Но если основной состав «Орлов» изобиловал хамоватыми и тупоголовыми придурками, то их капитаны нападения и защиты и вовсе были для Минхо главной занозой в заднице. Хавьер и Хоакин Де ла Крус, сыновья делового партнера отца, кажется, сделали целью своей жизни превзойти Минхо во всем. Мало того, что эти говнюки сами по себе были жестокими, мстительными и завистливыми, так еще и не гнушались самых грязных методов. Именно «Орлы» в прошлом году стали причиной травмы ресивера «Львов», а Чанбин в конце сезона сидел на скамейке запасных с вывихнутым плечом. Казалось, «Орлы» выходили на поле только для того, чтобы нанести как можно больше ущерба игрокам противника. И «Львам Мак-Кинни» доставалось больше всего.       Во время матчей Минхо каждый раз избегал открытых стычек с Хавьером, который играл в защите, только потому, что тот ни разу до него так и не добрался. Львы прекрасно защищали своего короля, лишая Хавьера шанса жестко сыграть против.       Минхо не переносил Де ла Крусов за их агрессию, граничащую с безумием, а заодно и одержимость в будущем унаследовать дело отца и разорвать все связи с семьей Ли, желательно так, чтобы нанести ей непоправимый ущерб. До сих пор было загадкой, за что братья Де ла Крус так ненавидели Минхо, но скорее всего им не нужны были причины. Они просто выбрали кого-то, чтобы изливать всю свою желчь и мстительность. Тем не менее до прошлого года Минхо с ними не считался и видел в них лишь назойливых мух, которых в любой момент можно прихлопнуть. «Орлы» играли средне, не представляли никакой угрозы «Львам», а от говнистых Де ла Крусов можно было спокойно отмахнуться.       Но полтора года назад школа Проспера нашла футбольной команде отличного тренера и дело быстро приняло другой оборот. «Орлы» стали для «Львов» серьезным соперником, вынуждая вкладывать все силы в игры с ними. С одной стороны это было к лучшему — чем сильнее соперник, тем слаще над ним победа, но Де ла Крусы отличались коварной жестокой натурой, а вкупе с личной неприязнью это все выливалось в травмоопасную игру, которая могла стоить «Львам» слишком многого.       Особенно для Минхо. Он грезил спортивной карьерой, Хавьер и Хоакин это знали и, кажется, вознамерились любым способом разрушить эти мечты.       Поэтому товарищеский матч обещал быть напряженным, как и неделя до него.       Омрачалось дело тем, что Львы так и не нашли достойную замену на место раннинбека, а Вудс, за неимением лучшего, взятый в основной состав, играл слишком слабо. Минхо готов был рвать на себе волосы и даже, задвинув подальше гордость, вновь пошел к отцу, чтобы тот помог что-то придумать. В конце концов, раз Роберт достал Львам О’Кифа, может получится найти и раннинбека?       Однако отец был неумолим. Он все еще сердился на Минхо за шантаж, результатом которого и стал новый тренер, поэтому просьба о помощи осталась проигнорированной.       Минхо впервые занервничал. Он прекрасно понимал, что без хорошего раннинбека шансы размазать Орлов по полю приближаются к нулю. Существовало много формаций, стратегий и комбинаций, которые позволяли снизить использование раннинбека, но совсем не использовать бегущего команда не могла.       Проблема состояла в том, что Вудс был слишком плох. Не безнадежен, если рассматривать футбол как забаву в пятничный вечер, но ужасен для того, чтобы дать членам команды нужную победу и шанс на дальнейшее продвижение. Он был плох именно из-за того, что не чувствовал происходящее вокруг, а главное не чувствовал Минхо. Миллс, их прошлый раннинбек, не всегда бегал быстрее всех, но как с квотербеком, так и с командой у него была отличная связь. Он без слов понимал, куда стоило отбежать, где остановиться, как увернуться от жесткой атаки лайнбекеров и как не спалиться во время обманного маневра. У Вудса же не было и половины умений Миллса.       Львы обрекались на бесславный провал.       Минхо это понимал.       А вот тренер, кажется, не очень.       Собственно именно из-за того, что Минхо был против Вудса в основном составе, возникли главные разногласия с О’Кифом. После того, как были перебраны все имеющиеся варианты, тренер все-таки остановился на Вудсе. Минхо же настаивал на Смите. Тренер не уступал.       В ход пошли все известные Минхо способы убеждения, начиная с рациональных доводов и заканчивая шантажом. И если О’Киф спокойно воспринял то, что квотербек был против его решения, но грязные уловки вроде шантажа спустить с рук уже не мог.       За три дня до игры тренер не выдержал.       После вечерней тренировки, когда вся команда поспешила в раздевалку, О’Киф попросил Минхо задержаться.       — В дружеском матче с «Орлами» ты посидишь на скамейке запасных.       Минхо подумал, что ослышался, но лицо тренера оставалось непривычно серьезным, поэтому сомнения быстро развеялись.       — Интересное решение, — усмехнулся он. — Решили показать, что обладаете здесь какой-то властью? Давайте я быстренько расставлю все по своим местам, чтобы вы не вводили самого себя в заблуждение. Я — квотербек. И я не буду отсиживаться на скамейке во время игры. Как бы вам объяснить попроще? Я для вас неприкосновенен, в первую очередь, потому что вас нанял именно я. А если вы будете продолжать гнуть свою линию, то вам же будет хуже. Так что давайте сделаем вид, что я не слышал этого абсурдного заявления, и разойдемся по домам.       Минхо холодно улыбнулся тренеру и зашагал в сторону школы. Он чувствовал некоторое разочарование. В его представление О’Киф не был похож на предыдущих своих коллег, но и он решил все свести к банальному наказанию скамьей запасных. Это было неприятно, но не страшно. Еще ни у кого не получалось вывести Минхо из основного состава, пусть даже на одну игру.       — Я говорил с твоим отцом, — в спину Ли ударил спокойный голос. — Я прекрасно знаю всю ситуацию.       — И что с того? — Минхо поморщился, но все-таки остановился и повернулся, чтобы окинуть мужчину напряженным взглядом. — Это ничего не меняет.       — Давай теперь я расставлю все по своим местам, — тренер подошел поближе. — Ты хороший игрок, даже отличный. У тебя впереди большое будущее. Но ты должен уяснить, что ты квотербек, а не тренер. Ты можешь принимать самостоятельные решения во время игры, если того требует ситуация, но во всем остальном ты подчиняешься мне. «Львы» — перспективная команда, в этом есть и твоя заслуга, но, знаешь, вывести их в плей-офф я смогу и без тебя.       — Вы не сможете исключить меня из команды.       — Вот мы и подошли к главному. Я ознакомился с историей команды и текучкой тренеров. К тому же мистер Ли четко обрисовал мне ситуацию, в которой оказались «Львы» и ты сам. Так что я прекрасно знаю, что я последний ваш шанс. Конечно же ты можешь надавить на отца, чтобы меня уволили, но, думаю, ты и сам знаешь, что в начале сезона нового тренера вам не найти, да еще и с такой репутацией как у «Львов». Да и времени у вас нет. Через несколько дней состоится матч, к которому вас не допустят без тренера. По этой же причине не советую мешать моей работе и вставлять палки в колеса. Я же могу занервничать и уволиться сам, что опять-таки приведет тебя к полному провалу — «Львы» останутся без тренера в начале сезона и вылетят из участия в чемпионате. Все твои мечты закончить этот год на пьедестале победителей рухнут как карточный домик.       — Не понимаю, — Минхо прищурился, — вы мне угрожаете?       — Конечно, нет, — тренер по-доброму улыбнулся. — Я просто тебя шантажирую. Приходится подстраиваться под твой стиль общения. Так что, или ты прислушиваешься к моим словам, или можешь попрощаться со своей мечтой. Ты же хочешь играть в НФЛ? Со мной у тебя есть все шансы, а без меня нет ни одного.       — Отец не допустит, чтобы…       — Мне показалось, что твой отец не сильно заинтересован в твоей спортивной карьере. Так что не думаю, что на этот раз он будет тебе помогать. Тебе придется пропустить товарищеский матч. Не думай, что я хочу над тобой поиздеваться. Я хочу, чтобы ты уяснил — ты квотербек, Минхо. Лучший квотербек среди школьных команд. Но тебе надо знать свое место и пределы власти.       — Я не могу пропустить эту игру! — Минхо понял, что на этот раз он и правда серьезно попал. — Пусть это просто товарищеский матч, но это же Проспер! Если я буду протирать штаны в запасном составе, то…       — То ничего не случится, — парировал О’Киф. — Ты подумаешь над своей линией поведения на ближайший год, команда Проспера не получит опыта игры со Львами в полном составе и в итоге будет вас недооценивать, потому что…       — Потому что Львы проиграют, — прорычал Минхо.       — Да, думаю, что вероятность велика. Вот только нам это будет на руку.       — Я не буду сидеть среди запасных и наблюдать как моя команда проигрывает.       — У тебя нет выбора, — дурацкая улыбка исчезла с лица тренера и его лицо посуровело. — В следующий раз ты хорошенько подумаешь, когда захочется меня шантажировать или угрожать. Надеюсь, этого больше не повторится.       О’Киф похлопал застывшего Минхо по плечу и, насвистывая под нос какую-то веселую мелодию, пошел с поля. Ли сжал зубы. Ему хотелось наорать на тренера, выплюнуть прямо в лицо несколько угроз, но сейчас у него не было на руках никаких козырей. Сначала следовало поговорить с отцом.       В раздевалку, где команда возбужденно переговаривалась, обсуждая предстоящую игру и бог весть что еще, он ворвался настолько мрачным, что парни сразу же притихли. Не обращая внимания на настороженные взгляды, Минхо открыл свой шкафчик, достал телефон и быстро набрал отца.       — Нам надо поговорить насчет О’Кифа, — сразу же сказал он как только услышал голос на другом конце. — Он…       — Я развязал ему руки, — прозвучал сухой ответ. — Я больше не буду вмешиваться.       — Он собирается посадить меня на скамью запасных!       — Вероятно, он решил, что тебе это пойдет на пользу. Всё, Минхо, я на работе, мне некогда. Все вопросы решай со своим тренером. Увидимся дома.       Отец отключился раньше, чем Минхо успел сказать что-то еще. Он еще долго смотрел на телефон в своей руке, переваривая услышанное. Чем яснее становилось понимание того, что у него реально больше не было выбора и придется следовать приказу тренера, тем больше охватывала ярость.       — Я не понял, — подал голос Редгрейв, — ты пропустишь игру с Орлами?       Минхо перевел на него взгляд почерневших от гнева глаз. Чанбин, лучше всех знакомый с его характером, поспешил вмешаться:       — Так, парни, давайте-ка выметаться отсюда. Уверен, тренер завтра все нам объяснит. Шевелите задницами.       Минхо так ничего и не сказал. Он продолжал сжимать в одной руке телефон, а в другой шлем. Его мозг лихорадочно пытался найти хотя бы какую-нибудь лазейку в сложившейся ситуации, но он только все отчетливее убеждался в том, что выхода у него нет. Ему придется пропустить предстоящую игру.       Бессилие было ему непривычно и от того ненавистно. Он зарычал и со всей дури ударил шлемом о шкафчик. А потом еще и еще. Он вряд ли заметил, что парни, испуганно шарахаясь подальше, спешили выйти из раздевалки. Каждый из них знал о его вспышках гнева. Больше всего на свете Минхо не любил, когда что-то расстраивало его планы, особенно, когда они касались футбола. Если это происходило, то он превращался в самого настоящего дьявола, окруженного такой мрачной убийственной аурой, что люди в непосредственной близости к нему начинали по-настоящему переживать за свою жизнь.       И сегодня был как раз такой случай.

***

      Слух о том, что «Львы» будут играть с другим квотербеком, дошел до пернатых из Проспера за день до матча. Хоакин Де ла Крус даже успел выложить в сторис короткое видео, на котором он отрывает голову мягкой игрушке в виде льва и мерзко ржет.       Эта дебильная детсадовская проделка выбесила команду. Когда Бойт показал всем это видео, возмущенные крики Львов можно было услышать даже в Проспере.       Минхо тоже был зол, но предпочел промолчать. Брызгать слюной по сторонам было выше его достоинства. Тем более тренер дал очень правильный совет: выплеснуть злость в предстоящей игре, а не просто так сотрясать воздух.       В день товарищеского матча Минхо едва сдерживался, чтобы не присоединиться к команде, несмотря на запрет. Вместо того, чтобы блистать на поле, он должен был наблюдать за игрой вместе с другими неудачниками.       Он прошел к своему месту среди запасного состава в тот момент, когда закончил играть школьный оркестр. Под одобрительный шум болельщиков, Львы выбежали на поле, прорвав насквозь большой плакат с логотипом команды. Толпа радостно вскочила со своих мест, приветствуя любимчиков. Минхо же чуть заметно недовольно кривил губы. Эти крики он должен был слушать на поле вместе со своим прайдом, а не затерявшись среди запасных.       Впрочем, когда надо, он прекрасно умел контролировать свои эмоции.       Матч вместе со всеми перерывами продлился два часа. Львы первыми завладели мячом, поэтому на поле играла команда нападения. Минхо внимательно следил за каждым их действием, со знанием профессионала отмечая все ошибки. А их было очень много. Итан — временный квотербек — не обладал способностью быстро оценивать ситуацию, поэтому часто лажал, принимая неверные решения. Да и занявший место раннинбека Вудс, как и предсказывал Минхо, не оправдал ожиданий, возложенных на него тренером. Поэтому неудивительно, что очень быстро команду нападения сменила команда защиты, и продолжительное время Чанбин просидел рядом с Минхо и глухо матерился сквозь зубы, глядя на то, как Орлы раз за разом продвигают мяч в зачетную зону и заносят тачдаун.       Если в начале игры была надежда на то, что Львы сумеют победить команду Проспера, даже с учетом всех изменений в составе, то вскоре даже болельщики на трибунах поняли, что хозяевами поля стали гости из чужой школы. Минхо все реже слышал восторженные крики, а если они и раздавались, то со стороны просперских болельщиков, приехавших поддержать свою команду. Орлы действовали жестко, слаженно, не скупились на обманные маневры и показали новый уровень, которым не могли похвастаться в прошлом году.       О’Киф быстро израсходовал все три тайм-аута, пытаясь донести до команды нужную стратегию. Вот только результата это не принесло. «Львы» были обречены на провал.       Минхо, несмотря на бурю внутри, сидел на скамейке в до того расслабленной позе и равнодушным выражением лица, что, казалось, сам был инициатором перехода в запасной состав. Будто Его Величество Ли просто не считал нужным участвовать в каком-то там бесполезном товарищеском матче.       Даже тренер удивленно на него посматривал, поражаясь такой явной перемене в поведении. Конечно же О’Киф успел увидеть во что превратились несколько шкафчиков после вспышки Минхо. Однако выписанные Ли-старшим чеки творили чудеса, и скоро раздевалка приобрела первозданный вид, а выходка сына замята.       После такой агрессии было странно видеть полнейшее безразличие. Даже, когда пробегающий мимо Хавьер Де ла Крус выкрикнул что-то явно оскорбительное, Минхо не посмотрел в его сторону. Он никак не реагировал на заработанные «Львами» очки, ровно как и на очки «Орлов», что с каждым разом продолжали отрываться все больше. А после того, как прозвучала финальная сирена, Минхо подошел к О’Кифу и спокойно сказал:       — Надеюсь, вы больше не совершите таких ошибок.        А затем первым ушел со стадиона. Табло показывало позорный результат — «Львы» проиграли «Орлам» со счетом 14:35. Это был полный разгром.       Минхо думал, что почувствует удовлетворение. Проигрыш доказывал, что Львы не могут играть без него. Но внутри клокотали гнев и разочарование. Даже сидя на скамье запасных, он переживал это поражение как личное. Ощущение было таким, как будто братья Де ла Крус плюнули ему в лицо.       Смотреть, как эти ублюдки радуются победе, как будто выиграли Супербоул, он не собирался. Да и не хотел доставлять удовольствие противнику, обнажая эмоции. Он ушел со стадиона сохраняя полную невозмутимость, как обычно окруженный своей королевской аурой. Зная паршивый характер братьев Де ла Крус, он понимал — его равнодушие знатно подпортит им сладкий вкус победы.       После игры приунывшие Львы поехали к Чанбину.       Он устраивал у себя вечеринку, пользуясь тем, что родители уехали на свадьбу к друзьям и собирались вернуться только вечером воскресенья. Просторный двухэтажный дом на двести с лишним квадратов был полностью в распоряжении Чанбина. А весело проводить время он любил чуть ли не больше футбола.       Вечеринка планировалась еще месяц назад, когда стала известна дата товарищеского матча. Тогда еще никто не знал, что на следующий день они лишатся отличного раннинбека, еще через несколько дней у них появится новый тренер, а через три недели Минхо сядет на скамью запасных. В итоге в предпоследний четверг августа Львы собрались не отмечать победу над просперскими говнюками, а заливать алкоголем поражение.       Через час на первом этаже в громадной гостиной вовсю развлекался народ. Проигрыш заставил пересмотреть планы на приглашенных, и вместо большой толпы у Чанбина собралось человек двадцать пять: команда нападения почти в полном составе, трое защитников во главе с Андерсеном — их капитаном, ну и, конечно же, девчонки-чирлидирши.       Достать алкоголь не составило никакого труда. Когда у тебя есть деньги, большинство проблем решаются по мановению волшебной палочки, даже если ты еще школьник. Именно поэтому на столе в гостиной выстроилась целая батарея бутылок текилы, вина и водки, а рядом стояла пара пивных кег и стопка красных пластиковых стаканчиков.       Минхо вертел в руках бутылку «Bud Light». За все время он сделал едва ли несколько глотков. На самом деле в его случае лучшим решением было бы отправиться домой сразу же после игры. Побыть одному, выместить злость на боксерской груше, возможно поругаться с отцом. Ему претило любое веселье. «Львы» бесславно проиграли, а он не мог ничего с этим сделать. Довольные рожи братьев Де ла Крус до сих пор стояли у него перед глазами, и приходилось каждую секунду убеждать себя в том, что у прайда еще будет возможность отыграться.       Минхо стискивал зубы, чтобы не дать вырваться злости. Зря он согласился сюда приехать. Чанбин убедил его, что квотербек должен поддержать свою команду и провести на вечеринке хотя бы часа два, раз уж на поле выйти не смог. Вот только, судя по всему, его вряд ли вообще замечали. Львы возвращались с игры понурыми, но алкоголь и присутствие девчонок быстро сделали свое дело — на поражение всем стало наплевать.       Всем, кроме Минхо.       Он наблюдал за тем, как Чанбин и еще пятеро Львов играют в «Флип кап», как Редгрейв уже вовсю сосется с одной из чирлидирш, как несколько человек в углу играют в карты на раздевание, и Джемма Питерс уже прикрывает обнаженную грудь одной рукой. Как остальные отрываются на импровизированном танцполе в центре гостиной под грохочущую на весь дом музыку, а сам не имел ни малейшего желания присоединяться к всеобщему веселью.       Когда к нему на диван подсела Эмбер Брукс, обдав приторно-сладким ароматом духов, Минхо даже не посмотрел в ее сторону. Он уже сто раз пожалел, что этим летом с ней переспал. Девчонка оказалась слишком назойливой и так и норовила к нему прилипнуть, стоило ему оказываться в зоне ее видимости.        Безусловно, она была красоткой. Пышные каштановые волосы, стройное тело, упругая грудь, аппетитная задница и полное отсутствие мозгов — идеальный набор для любой чирлидирши. Минхо переспал с ней в середине июня, когда Львы вместе с компанией девчонок поехали на озеро Лавон с ночевкой. У него было настроение потрахаться, а она просто оказалась ближе всех. Но Эмбер, естественно, возомнила себя избранной, единственной и неповторимой.       Минхо всякий раз поражался тупости таких идиоток. Почему-то каждая из них была убеждена, что он начнет встречаться именно с ней. А ведь всей школе было известно, что он ни с кем не завязывал отношения. Зачем ограничиваться кем-то одним, когда стоило ему достать член из штанов, и к нему выстраивалась целая очередь?       — Минхо-о-о, — пискляво протянула Эмбер и прижалась к его боку всем телом. — Угадай, на ком нет трусиков?       — Я не в настроении, — коротко ответил он, надеясь, что этой тупой курице хватит мозгов на то, чтобы все понять.       — Тогда тебе повезло, — прошептала Эмбер ему на ухо и, ничуть не стесняясь, положила ладонь на ширинку его джинсов, — я смогу его поднять.       Минхо лениво к ней повернулся. Он собирался послать ее куда подальше, но член слишком быстро отозвался на поглаживание. Конечно, можно было бы проигнорировать возбуждение и просто свалить домой, все равно настроения на эту вечеринку не было изначально. Но он вдруг подумал, что, возможно, ему станет чуть лучше, если сбросить часть напряжения. К тому же Эмбер так бесстыдно себя предлагала, что грех было ею не воспользоваться.       — Иди за мной, — коротко бросил Минхо и поднялся с дивана.       Он направился на второй этаж, где располагались спальни. Ему не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, следует ли за ним Эмбер — и без того было понятно, что она пойдет за ним куда угодно. У него даже мелькнула мысль, что начни он трахать ее в гостиной у всех на глазах, она бы согласилась и на это.       Толкнув первую же дверь, Минхо вошел в комнату и включил свет. Не останавливаясь, он прошел к кровати, сел на ее край и взглянул на Эмбер. Девушка почему-то нерешительно встала посередине комнаты.       — Может выключим свет? — неуверенно предложила она.       — Для девушки, что не надевает трусики под такое короткое платье, ты слишком стыдливая. Так и будешь там мяться?       — Нет, — тут же улыбнулась Эмбер и подошла к нему. — Просто думала, что в темноте будет немного романтичнее.       — Пф, — фыркнул Минхо. Она начинала его раздражать. — Милая, если ты хотела романтики, надо было обратиться к Чанбину. Но если ты поспешишь, еще успеешь перехватить его до того, как он с кем-нибудь уединится.       — Нет-нет, ты же знаешь, что меня ни капельки не интересует Чанбин, — девушка тряхнула каштановой гривой и призывно улыбнулась, встав прямо между его широко расставленных ног. — Никто из прайда не сравнится с королем.       Минхо холодно улыбнулся. Он прекрасно знал, что Эмбер успела поскакать на членах половины Львов, прежде чем он осчастливил ее своим. Не то, чтобы это как-то влияло на отношение к ней, и в другое время ему польстило бы ее заявление, хотя он и так прекрасно знал, что был лучшим абсолютно во всем. Вот только сегодня был откровенно хреновый день и такие разговоры его раздражали. Лучше бы она просто молчала.       — Раз так, — Минхо легонько похлопал по своей ширинке, — то можешь постоять на коленях и поработать ртом.       По крайней мере ей хватило мозгов не задавать лишних вопросов и не ломаться. Настроение трахаться испарилось, и он знал, что после того, как Эмбер закончит с минетом, он просто выйдет из комнаты, хотя она явно будет надеяться на продолжение.       Через десять минут он шумно выдохнул и спустил ей в рот, а потом как ни в чем не бывало застегнул штаны. Довольная улыбка Эмбер быстро сползла с лица. Она удивленно на него посмотрела, продолжая стоять на коленях. Минхо потрепал ее по щеке и снисходительно сказал:       — Молодец, детка. Увидимся в школе.       А потом быстро вышел из комнаты.       Он не собирался оставаться на вечеринке. Эмбер немного сняла его раздражение, и нервное напряжение, что никак не отпускало, наконец-то ослабило хватку. Ни с кем не прощаясь, он вышел из дома и сел в машину.       Салон встретил его уютным запахом кожаных сидений. Несколько минут Минхо просто сидел и барабанил пальцами по рулю. Время было хоть и позднее, но отец явно не спал, как обычно загруженный своими делами, поэтому домой возвращаться все-таки не захотелось. Вместо этого, он решил немного покататься по городу.       Полчаса спустя он припарковал свой «Макларен» у моста через реку Уилсон-Крик и решил прогуляться пешком по набережной до озера Таун. Темнота, разгоняемая светом фонарей, была уютной. Он шел неспеша, обдумывая дальнейшую стратегию. Ему требовалось решить проблему с раннинбеком. Он надеялся, что сегодняшняя игра показала тренеру, что Вудс не справляется с этой позицией. Надо было как-то склонить О’Кифа к Смиту, как изначально Минхо и предлагал. Лучше всего, конечно, найти кого-то нового. Но в школе Мак-Кинни не было больше никого, кто смог бы претендовать на роль бегущего.       Минхо устало поднял голову к небу. Яркие звезды весело, как будто насмехаясь, подмигивали ему с высоты. Они словно щерили зубы в улыбке, говоря: «Ну и кто тут у нас Суперзвезда? Король скамьи запасных?».       Минхо сжал руки в кулаки. Если О’Киф посмеет еще раз исключить его из стартового состава, то он крупно об этом пожалеет. Даже без помощи отца можно было превратить жизнь тренера в ад. А уж в этом Минхо был специалистом.       Набережная изгибалась, следуя за рекой, и за поворотом скрывалась бетонная лестница, ведущая наверх, где на небольшом холме расположился местный паб. На секунду у Минхо даже закралась мысль подняться и найти козла отпущения, среди пьяных завсегдатаев «У Гэрри». Кулаки чесались разукрасить кому-нибудь лицо, но от этой идеи пришлось отказаться. В пабе частенько обитала компания Большого Бо. Весьма мутная группа байкеров из человек десяти, славилась постоянными драками с посетителями. Даже Минхо не стал бы связываться сразу со всеми. Он, конечно, любил пощекотать нервы, но самоубийцей не был. Эти придурки никогда не дрались один на один, а накидывались сразу же всей толпой.       Минхо таких презирал. Как и презирал то, что их компания состояла сплошь из неудачников, которые не смогли уехать из Мак-Кинни и поступить в колледж или университет. В итоге в лучшем случае работали кем попало, а в худшем вообще промышляли грязными делишками.       Территория возле паба негласно считалась владениями Большого Бо. Сам же Бо был верзилой под шесть с половиной футов, весь в татуировках и весом явно за двести семьдесят фунтов. Удивительно, как такую тушу выдерживал байк. Тем не менее, ездил он только на нем, а с раннего вечера до самого утра торчал с дружками в пабе, выглядывая очередную жертву. Самое безобидное, что вытворяли байкеры — разводили на деньги во время игры в пул. Ну а если были в дурном настроении, устраивали массовую драку, отбирая бумажник и ценные вещи очередного простака, кто на свою беду попался им на глаза. Полиция уже третий год подряд не могла ничего сделать с этой бандой. Возможно, потому что особых жалоб не было, ведь жертвы Большого Бо просто боялись идти в участок.       Размышляя над местными отбросами, Минхо дошел до поворота и только тогда услышал топот ног и чьи-то неразборчивые крики. Он успел подумать, что следует возвращаться к машине, когда из темноты прямо на него выскочил незнакомый парень. Это было так неожиданно, что Минхо не успел увернуться, несмотря на свою натренированную реакцию футболиста. Через пару секунд он уже был сбит с ног и валялся на брусчатке, придавленный сверху незнакомцем. Судя по широко распахнутым глазам, парень сам не ожидал с кем-то столкнуться, а поэтому растянулся на Минхо и удивленно его разглядывал.       Минхо начал закипать. Мало того, что настроение и так было ни к черту, так при падении он хорошенько приложился левым локтем и копчиком, и уже чувствовал, как ушибленные места начинают ныть. Более того, виновник его новых проблем удобненько на нем разлегся, словно на диване, и, кажется, не собирался вставать.       На самом деле прошло всего несколько секунд, но Минхо показалось, что он валяется на набережной уже вечность. Он толкнул парня в грудь и почти прорычал:       — Слезь с меня, придурок.       Тот наконец-то пришел в себя, легким быстрым движением поднялся на ноги и сразу же обеспокоенно оглянулся в сторону поворота, откуда доносились приближающиеся гневные крики.       — Черт, — тихо выругался парень, а потом снова повернулся к Минхо и протянул ему руку, чтобы помочь подняться.       — Иди на хер! — игнорируя помощь, Минхо встал, шагнул к незнакомцу и ловким движением схватил его за локоть.       — Ты слепой, что ли? Не видишь куда бежишь?       Единственный фонарь, что как-то мог вырвать из ночного мрака пятачок набережной возле поворота, находился в нескольких метрах, поэтому лицо парня оставалось наполовину скрыто в тени, а наполовину освещено мягким желтоватым светом. Минхо успел разглядеть только проколотую левую бровь, выглядывающую из-под длинной черной челки, и пирсинг под полной нижней губой.       Парень дернул рукой, намереваясь вырваться из цепкой хватки, но пальцы Минхо сжались сильнее.       — Отпусти, — нервно выдохнул незнакомец.       Минхо не успел ничего сделать. Из-за поворота выскочили четверо человек, среди которых он сразу же узнал Большого Бо, и ветер донес запах дешевого алкоголя и вонючего пота. Минхо с презрением скривился. А вот и та самая банда байкеров, о которых он вспоминал совсем недавно. И судя по их злым лицам, бежали они за этим парнем, которого он сейчас держал за локоть, явно не с намерением о чем-то дружески поговорить.       К тому же, их совсем не смутило, что рядом с их жертвой стоит кто-то еще, они неслись вперед на всех парах и, кажется, не собирались останавливаться, пока не достигнут цели.       Минхо быстро оценил ситуацию и выругался сквозь зубы. Надо было делать ноги.       Одновременно с ним к этой мысли пришел и незнакомец. Он еще раз дернул рукой и на этот раз успешно. Но вместо того, чтобы сразу же слинять, он подтолкнул Минхо вперед и крикнул прямо в ухо:       — Валим отсюда!       Повторять дважды не было нужды. Минхо не был идиотом и прекрасно понимал, что пьяных байкеров не остановит то, что он сын Роберта Ли, о котором они могли вообще ничего не знать. Да его просто затопчут и не заметят. Как бы не претило это его натуре, но самым безопасным выходом из сложившейся ситуации и правда было бегство. Бегал он быстро, спасибо футболу, и оторваться от верзил, весивших в два-три раза больше него, не составит никакого труда. А как только он окажется вне их досягаемости, то отведет душу на незнакомце, из-за которого он во все это влип.       Минхо рванул по набережной. При этом легкое любопытство успело царапнуть его мысли. Он готов был поклясться, что никогда не видел этого парня раньше, а ведь Мак-Кинни городок не такой и большой, поэтому ученики старших школ знают своих ровесников если не лично, то хотя бы благодаря рассказам знакомых. Этот же парень выглядел плюс-минус на класс одиннадцатый-двенадцатый, но Минхо его точно не знал. Может, какой-то приезжий?       Он оглянулся назад, уверенный, что тот еле за ним поспевает, но за спиной увидел только гневно орущих мужиков из банды Большого Бо, которые понимали, что им ни за что в жизни за ними не угнаться. Куда четверым бугаям, не твердо стоявшим на ногах из-за вылаканного пойла, до двух молодых парней?       Но куда делся незнакомец?       Позади его не оказалось. Мимо Большого Бо он незаметно проскочить не мог, а если бы свернул куда-то в сторону (прыгнул в реку, например), то преследователи вряд ли продолжали бежать с таким энтузиазмом. Не мог же он…       Минхо вгляделся в набережную перед собой. Обгоняя его на приличное расстояние, которое увеличивалось с каждой секундой, бежал тот самый парень. Бежал так, как будто в него вселился сам Усэйн Болт.       — Это что еще за хрень?       Минхо поднажал, выложился по полной, как на самых важных играх, но чертов Молния Макуин все равно сохранял между ними приличную дистанцию. Когда же Минхо взбежал по лестнице, ведущей наверх к дороге, то оказалась, что парень успел скрыться. Свет фонарей пятнами лился на асфальт и кусты на обочине, тишина стояла такая, что было слышно, как плещутся воды Уилсон-Крик, а внизу, где-то на набережной, что-то злобно выкрикивают безнадежно отставшие байкеры. Но нигде, абсолютно нигде, не было ни слышно, ни видно этого чертового незнакомца.       Минхо почувствовал себя идиотом. Как вообще вышло так, что он даже не заметил как парень его обогнал? Да и кто это, черт возьми, такой? Откуда он взялся в Мак-Кинни? Как зовут? Что делал ночью возле паба, и почему за ним гнались Большой Бо с дружками?       Минхо задавался этими вопросами, пока шел к машине. Если бы не удивительная скорость парня, через пару минут он бы о нем даже и не вспомнил. Но теперь, когда он собственными глазами увидел, как тот несется словно ветер, его уже нельзя было выкинуть из головы.       Потому что у Минхо появилась дико сумасбродная мысль — этот странный незнакомец стал бы идеальным раннинбеком для Львов.

***

      — Может у тебя были глюки? — спросил Чанбин. — Перебрал на вечеринке, а потом привиделся Усэйн Болт.       — Лучше заткнись, — отрезал Минхо.       Он припарковал «Макларен» на парковке старшей школы Мак-Кинни Бойд и вылез из машины.       Его гениальный план был прост. Раз незнакомец был примерно его ровесником, и если предположить, что в городе он не проездом, то значит должен был учиться в одной из трех школ. В школе Минхо никого с похожей внешностью не было, это он знал точно, поэтому стоило наведаться в две других.       Чанбин, заглянувший днем в гости, чтобы, само собой, потрепаться о своей незабываемой ночи, вызвался поехать с ним. Минхо вкратце описал вчерашнюю встречу с супер бегуном, но, к его сожалению, друг отнесся к рассказу весьма скептически. Мало того, что не помогал дельными мыслями, так еще и открыто издевался.       — Блин, ну серьезно, чувак, — Чанбин шагал рядом с ним по дороге к зданию школы. — Даже, если он тебе не приглючился, как ты собираешься искать? У тебя даже фотки его нет. Знаешь, сколько парней с пирсингом в Мак-Кинни?       — У него азиатские корни, — отрывисто ответил Минхо. — Ты же не думаешь, что в городе тысячи азиатов семнадцати-восемнадцати лет, с черными волосами и пирсингом на лице? Мне кажется, стоит только все это описать, и человеку, если он знает нашего бегуна, станет понятно, кто это.       — Возможно, ты прав.       Однако несмотря на энтузиазм Минхо, ничего узнать так и не удалось. До начала учебного года оставалась неделя, поэтому в школах можно было спокойно застать кого-то из учителей. Но ни в Мак-Кинни Бойд, ни в Мак-Кинни Норс никого подходящего по описанию не нашлось. Учителя хмурили брови, терли виски и жевали губы, усиленно напрягая память, так как желали помочь сыну всем известного Роберта Ли, но это было бесполезно.       Когда за спиной осталась вторая школа, Чанбин осторожно сказал:       — Наверное, он просто был здесь проездом. Может это к лучшему? Сам подумай, если бы он учился в другой школе, вряд ли согласился переводиться в нашу. Особенно, если он в выпускном классе. Да и вообще, может он уже студент. С чего ты взял, что он еще школьник?       — С того! — рявкнул выведенный из себя Минхо. — Я уверен, что он не старше меня. Давно ли ты стал сомневаться в моем чутье?       — Ой, ну что вы, Ваше Величество, — Чанбин отвесил шутовской поклон. — Я же совсем забыл, что ты не можешь ошибаться.       Минхо пронзил улыбающееся лицо друга мрачным взглядом. Конечно, он понимал, что тот ни в чем не виноват, но пришлось себя сдерживать, чтобы снова на него не наорать. Сейчас идиотские шутки были совершенно ему не нужны. Все, что ему требовалось — найти охренетительно быстрого парня, который дополнит его прайд. С таким резвым раннинбеком Львы не только пройдут в плей-офф чемпионата штата, но и займут первое место. Минхо в этом не сомневался.       Но как бы он не искал, как бы не пытался разузнать хоть что-то, его ждали неудача за неудачей. Отчаявшись, он даже наведался в паб «У Гэрри». Делать это было рискованно, но деньги все-таки могли творить чудеса. Как и ожидалось, ни Большой Бо, ни его дружки Минхо не вспомнили, зато стали единственными, кто хоть что-то рассказал о парне.        Оказалось, что их ссора произошла весьма банально. Большой Бо курил и болтал с друзьями на улице, когда проходящий мимо парень споткнулся и пролил на него воду из открытой бутылки. Естественно, Бо не мог так просто все оставить и начал ругаться на незнакомца, а тот вместо того, чтобы терпеливо дождаться конца нравоучений, которые, как понял Минхо, несомненно должны были сопровождаться рукоприкладством, взял и побежал прочь.       Продолжение рассказа было известно.       Минхо кинул на барную стойку несколько смятых пятидесятидолларовых купюр и вышел из паба. Из рассказа Большого Бо он толком ничего не узнал. Единственной зацепкой было предположение, что обычный приезжий вряд ли бы стал разгуливать по этой части набережной поздно ночью, да еще и в одиночестве. Скорее парень все-таки из Мак-Кинни, а раз в школах никто его не знает, вероятно, находится на домашнем обучении.        Вот только легче от этого Минхо не становилось. Не будет же он ломиться в каждый дом или квартиру, чтобы узнать, не проживает ли там молодой азиат с пирсингом!       Оставалось надеяться на чудо. Вдруг удача все-таки ему улыбнется, и парень сам приплывет ему в руки?       А ведь Минхо мог по праву называть себя везунчиком.

***

      Последняя неделя перед учебой пролетела как несколько минут.       Львы продолжали тренироваться. О’Киф в первый понедельник после товарищеского матча с «Орлами Проспера» подробно разобрал недостатки и достоинства игры обеих команд. Парни провели почти три часа, выслушивая замечания, уточнения и критику тренера, прежде чем он перешел к плюсам.       Минхо официально вернули в основной состав, на что он отреагировал кривой ухмылкой. Будто у О’Кифа был какой-то выбор после унизительного поражения в первой же игре, пусть она и не влияла на результаты сезона.       Также тренер согласился заменить Вудса на Смита. Однако сразу же уточнил, что дальнейшее пребывание Смита в стартовом составе будет зависеть от его игры в следующем матче. Если покажет себя лучше Вудса, то может безоговорочно оставаться на месте раннинбека.       Минхо в очередной раз по итогу получил то, чего хотел. Все как всегда. Перед уходом, он послал тренеру ехидную улыбку, которая говорила за него: «В этом городе все будет по-моему.»       Семья Ли была самой богатой в Мак-Кинни. Отец Минхо владел многим: от сети кофеен и двух торговых центров, до престижного отеля и дорогого гольф-клуба на выезде из города. Минхо подозревал, что у отца есть какой-то теневой бизнес, но старался не совать нос, куда не просят. Ему вполне хватало того, что на его карте всегда внушительная сумма денег на «карманные расходы», а если требовалось что-то еще, то отец помогал решить любую проблему.       Неудивительно, что Минхо привык не только к роскоши, но и к тому, что его желания легко исполняются, а в школе его считают королем. И ему это нравилось.       Какое-то время.       В старшей школе он окончательно понял, что большинство людей ему противны. Заискивающие улыбки парней, которые набивались ему в друзья, просто потому что он был богат, невероятно бесили. Девчонки, липнувшие к нему как мухи, желающие погреться в лучах его популярности, а заодно поднять и свою задницу на пьедестал, бесили еще больше. Он всех их очень быстро раскусил, поэтому не хотел ни с кем встречаться. Каждая из этих смазливых мордашек думала, что именно она сможет его покорить своей красотой или навязчивой заботой.       Идиотки!       Он смутно помнил, что когда-то его очень злило, что никто не хочет заглянуть подальше, за эти золотые горы богатства семьи Ли, за ослепительный статус одного из лучших квотербеков школьных команд, за красивое лицо самого популярного парня.       Когда-то это не давало ему покоя, а потом он понял, что все равно уже ничего не сможет изменить. Так не проще ли наслаждаться этой жизнью? Разве мир создан не для того, чтобы получать от него удовольствие?       Так что единственной проблемой, которая на данный момент омрачала Минхо жизнь, была незакрытая потребность в отличном раннинбеке. И самое хреновое заключалось в том, что после встречи с незнакомым парнем той ночью на набережной, он видел в команде только его. Ни Смита, ни Вудса, ни кого-то еще. Ему нужен был только этот парень.       Он хотел именно его.       А если чего-то сильно хотеть, то вселенная обязательно тебя услышит.

***

      Самым первым уроком была английская литература. Минхо даже не делал вид, что слушает разглагольствования мисс Уотс, которая улыбалась всем с такой радостью, как будто не урок проводила, а выиграла миллион в лотерею. Он сидел за последней партой, смотрел через окно на небо и думал о своем.        Вечером должна была заявиться Элизабет. Отец решил лично встретить ее в аэропорту, а потом привезти домой. Минхо до сих пор не верилось, что ему придется жить с русской девчонкой. И пусть он пообещал отцу, что не будет проявлять к гостье враждебности, но все равно собирался с ней поговорить, сразу же расставив все точки над «i». Пусть не рассчитывает на то, что он будет играть роль ее друга, или на что там она надеялась, когда намеревалась прожить с ним целый год под одной крышей.       Полностью погруженный в свои мысли, он не заметил, как вовсе перестал замечать происходящее в кабинете.       В себя его привел возбужденный гул голосов. Минхо лениво повернул голову к мисс Уотс, которая в этот момент, все также радостно улыбаясь, обратилась к не понять откуда взявшемуся худому черноволосому парню, что стоял рядом с ней:       — Джисон, расскажи немного о себе.       Видимо, пока Минхо витал в облаках, в кабинете появился новенький.       — Меня зовут Джисон Хан, я совсем недавно переехал в Мак-Кинни из Висконсина. На этом всё.       — Какая подробная биография, — крикнул кто-то.       Но Минхо не обратил на это внимание. Он впился взглядом в худощавую фигуру. Светлые широкие джинсы, мятая белая футболка с черной надписью «Два слова, один палец», из-под ее круглого выреза по шее вились темные щупальца татуировки, длинная челка, падающая на глаза и…       Минхо даже подался вперед, чтобы получше рассмотреть бледное лицо, и резкое движение притянуло внимание новенького. Их глаза встретились, и Минхо все понял даже раньше, чем увидел пирсинг. Стоило увидеть, как парень удивленно на него таращится и стало очевидно, что тот его узнал.       Минхо расслабленно откинулся на спинку стула. На его губах зародилась улыбка, перешедшая в убийственно-хищный оскал.       Он смотрел на новенького парня, того самого, что сбил его с ног на набережной. Того самого, что бегал со скоростью света. Того самого, кого он искал по всему Мак-Кинни.       Смотрел и в очередной раз благодарил свое везение. Теперь у Львов будет раннинбек, они выиграют чемпионат штата, а он, как самый лучший игрок, получит кучу выгодных предложений от университетов.       Все-таки этот мир создан для того, чтобы он, Минхо Ли, получал удовольствие.       Он продолжал внимательно разглядывать новенького. Как там его звали? Джисон? Что ж, Джисон еще не знал, что выиграл в лотерее охренеть какой крупный приз. Ему будет оказана честь присоединиться к прайду.       Минхо отметил, что новенький быстро взял себя в руки и теперь разглядывал его без удивления, лишь с каким-то легким интересом. Взгляд темных глаз Джисона медленно прошелся по его лицу, плечам, рукам и вернулся обратно. Минхо победно дернул уголком губ, понимая, что парень точно впечатлился. Ничего нового. У него уже давно вошло в привычку получать от всех восторженные взгляды.       Но уже через секунду Джисон сделал то, чего Минхо от него точно не ожидал. Сморщив нос, как будто учуял что-то дурно пахнущее, парень закатил глаза и отвернулся. Он что-то сказал мисс Уотс, но Минхо даже не пытался разобрать слова. Он сидел как громом пораженный.       Какого хрена сейчас произошло?