Призрак прошлого

      Уже пару недель Маринетт под другим именем работает в компании Agreste. Навыки девушка, в общем и целом, не растеряла, хоть вдохновение и не приходит к ней: слишком уж она погружена в свои мысли.       Коллектив не сказать, что позитивно отреагировал на нового сотрудника: они недоумевали, как девушка оказалась здесь без творческого конкурса. Впоследствии, они просто решили, что она попала сюда по связям: богатые и влиятельные родители являются самой популярной версией. Такой вывод, конечно же, напрашивается только лишь при взгляде на её гардероб и на цену каждой её вещи: все от именитого дизайнера. Не каждый сотрудник может такое себе позволить, даже несмотря на большую зарплату.       Маринетт старается не обращать внимания на хихиканье со стороны коллег, которые также шептались и о том, что она попала сюда через постель. Блондинка решила сконцентрироваться на работе, а она, как бы девушка не хотела признавать, ей нравится. Каждый наряд, который они разрабатывают, совмещает в себе стиль и гламур: ни один не похож на то, что представляют другие бренды на подиуме. Габриэль отлично умеет создавать новые тренды, вкладывать в каждую вещь изюминку и смысл, гордо утирая нос своим конкурентам и бросая им вызов.       Работать было тяжко, разбивая все её наивные представления о достойном звании профессионала. Ей всегда казалось, что втянуться в настоящую трудовую деятельность будет не так сложно: девушка не обделена трудолюбием и энергией. Мелкие подработки в подростковом возрасте и тайная жизнь в качестве героя достаточно ознакомили её с понятием «ответственность». Теперь ванильное юношество казалось детской песочницей по сравнению с коварным взрослым миром, полным чужих амбиций и хитрых уловок.       В чём же, собственно говоря, заключается работа Маринетт? В определённые ранее сроки начинается подготовка к показу, объявляется тематика коллекции: это может быть что угодно. Она, как и каждый сотрудник, рисует эскизы нарядов. Когда истекает дедлайн, весь коллектив собирается вместе с руководителем и отделом продаж, путём голосования отбирая те варианты, которые будут представлены на показе. После того, как художественные эскизы готовы, дизайнеры делают уже технические в специальной программе. Они необходимы для того, чтобы конструкторы и портные смогли отшить их. Маринетт ещё до начала работы была знакома с программным обеспечением для создания такого вида эскизов, поэтому для неё это не составляет труда.       Естественно, главными звёздами показа являются наряды, разработанные самим Габриэлем, а дополнять их будут отобранные на собрании идеи работников. Так как он достаточно критичный, склонный к переменам настроения человек, увольнения за не устраивающие его работы являются распространённой практикой. В общем-то, вылететь отсюда проще простого, но блондинке это, скорее всего, не грозит. Слишком уж сильно экс-Бражник хочет держать девушку подле себя: может, это способ показать ей, что он победил, своеобразный метод психологического насилия, чтобы сломить её.       Чтобы найти во всём этом бардаке плюсы, нужно быть под корень отчаявшимся человеком. На радость Габриэлю, Маринетт была именно такой: в безжалостной суматохе у неё не было времени на качественное погружение в мысли. Никакой боли. Никакого саморазрушения. Никакой продуктивности.                      Зато у неё было достаточно времени, чтобы с головой окунуться в чудесные, наполненные ядом и сплетнями взаимоотношения с коллегами — её единственный неиссякаемый источник новостей и понимания компании изнутри. Если хочешь научить ребёнка плавать, кинь его в глубокое озеро. Захочет жить — поплывёт. Не возникало и малейших сомнений, что этим принципом Габриэль руководствуется по жизни. Из того, что Маринетт смогла узнать: руководит делами он не один. Мужчина решил больше погрузиться в творчество, отдавая бразды правления своему сыну и племяннику жены. У Адриана и Феликса вполне удачно получается вести компанию, способствуя её дальнейшему процветанию.       Когда блондинка впервые услышала имя своей подростковой любви, то едва сдержалась от неадекватной реакции. Одно дело — просто воспринимать мысль о частичке её прошлого, у которого оказывается есть своя полноценная жизнь, и совсем другое — сталкиваться с этим в реальности, причём почти в шаговой доступности, нужно всего лишь протянуть руку.       Только вот Адриана она ещё ни разу не видела: лишь слышала, как шепчутся коллеги о том, как он много пропадает на работе, не вылезая из кабинета. Из этих же сплетен Маринетт узнала о том, что её одноклассник женился на Кагами. Это выбило блондинку из колеи, но ненадолго, ведь это было вполне ожидаемо: они встречались ещё в школе и выглядели со стороны идеальной парой. Но то, что её по-настоящему повергло в шок, так это слухи о том, как наследник модной империи развлекается с многочисленными моделями.       «Адриан… Изменяет? Да не может быть! Это просто глупые слухи!» — думает Маринетт. Она запомнила Адриана светлым и добрым парнем, который лишь хотел быть свободным, хотел любить и быть любимым в ответ. Который обожал своих друзей и так надеялся заслужить одобрение отца. Не может же человек измениться до неузнаваемости! Или же может? Как никак, прошло уже десять лет. Никто достоверно не знает, через что ему пришлось пройти. Но девушка хотела верить, что её школьная любовь сохранила те качества, которые она так ценила, за которые она его и полюбила.

***

      Начало следующей рабочей недели не предвещает никаких сюрпризов. К сожалению, Маринетт тотально ошиблась на этот счёт. Когда девушку вызвали в отдел кадров, она ожидала, что это будет обычный вопрос по поводу документов или чего-то ещё. — Доброе утро, мадмуазель Дюпре! Присаживайтесь, — оживлённо подзывает её женщина, которая при первой встрече показалась блондинке весьма приятным и жизнерадостным человеком. — По какому вопросу я здесь? — Ох, дело в том, что секретарь месье Агреста внезапно ушла на больничный, а замены у нас нет. Насколько мне известно, нагрузка в вашем отделе сейчас не очень большая, поэтому мы были бы очень признательны вам за помощь. — Натали заболела? Но я же видела её сегодня, выглядела вполне неплохо… — недоумевает девушка. — Мадмуазель Санкёр здорова, речь идет о Кэтрин, помощнице Адриана Агреста. — Маринетт глуповато моргает в попытках осмыслить сказанное. Она совсем забыла об Адриане: фамилия Агрест теперь у нее ассоциировалась только с одним единственным человеком. Тревога и волнующий трепет закрутились в животе. — Ох, вот оно что… — блондинка, неловко прокашлявшись, стряхивает наваждение. — А для справки, у меня вообще есть выбор, соглашаться или нет? — Вот этим вы мне и нравитесь, Вивьен. Всегда задаёте правильные вопросы, когда это нужно. — женщина очаровательно улыбнулась.       Маринетт конкретно влипла, это уж точно. Не стоило ей обманываться доброжелательностью людей в этом месте.

***

      Маринетт чувствовала себя четырнадцатилетним подростком, которому впервые улыбнулся объект симпатии. Даже в момент пробуждения после комы она не чувствовала себя так нервно и взбудораженно. Беспокойство отражалось вплоть до дрожащих длинных ресниц, плавно подчёркивающих броский макияж. Красная помада неуместно смотрелась вкупе с мягкими чертами лица, создавая более провокационный образ взрослой уверенной женщины. Такое обилие косметики на лице было дискомфортным: девушка не привыкла использовать макияж, особенно в таких количествах. Если она не смогла узнать себя в зеркале утром, то шанс того, что это сделает кто-то из её знакомых стремительно понижается. Она всё ещё носит отданный Натали кулон, не позволяющий её узнать, но совершенно новый визуальный образ закрепляет результат.       Тяжелый вздох срывается с девичьих губ. Ей срочно необходимо взять себя в руки. Предварительно постучав, блондинка открывает дверь в кабинет. — Кэтрин, где, чёрт возьми, мой кофе?! — кричит с порога Адриан, не отрывая головы от экрана ноутбука. Девушка так и замирает на пороге, шокированно, но жадно рассматривая высокого, крепкого мужчину. Золотые локоны нарочито неряшливо зачёсаны на бок, едва доходя до уровня глаз. Черты лица потеряли свою юношескую наивную мягкость, заострившись как лезвие. Густые аккуратные брови недовольно нахмурены, пока напряжённый взгляд ярко-зелёных глаз бегает по буквам на экране. Классический чёрный костюм с фирменным галстуком цвета нефрита невероятно ему шёл, идеально сидя в широких плечах. Под пиджаком виднелась приталенная жилетка, а на запястье красовались золотые часы с уникальным дизайном. Сердце Маринетт бешено бьётся, застигнутое врасплох таким неожиданным возмужанием Агреста-младшего. — Эм, тут такое дело, ваш секретарь заболел… — девушка опешила от тона одноклассника. За всё время их знакомства она никогда не видела его злым или агрессивным. Парень совсем не похож на себя прежнего: синяки под глазами, выдающие недосып, серьезный взгляд и никакой улыбки на лице. Она совсем не узнаёт в нём своего друга. Свою первую ребяческую любовь.       Он резко поднимает голову, встречаясь с ней оценивающим взглядом, и хмуро оглядывает с ног до головы. — А вы, собственно, кто? — спрашивает её он, прищуриваясь. В голосе скользит формальная холодность и едва скрываемое недовольство. — Меня зовут Вивьен Дюпре, месье Агрест. Работаю здесь дизайнером уже около двух недель. Временно буду исполнять обязанности вашего секретаря, — мямлит девушка, не в силах сконцентрироваться на своём тоне.       В зелёных глазах мелькает различимое раздражение, заставляя блондинку поёжиться. — Меня не ставили в известность о новом сотруднике. Кто вас нанял? — Ваш отец, месье, — блондинка судорожно пытается скрыть дрожащий голос также сильно, как и нервозность от его разглядывания. Он что-то подозревает, и это плохо. Очевидная антипатия была написана на красивом лице наравне с недоверием в его голосе.                      Узнал ли он её? Видимо нет. Что ж, наверное, глупо было ожидать, что спустя столько лет он вообще будет помнить свою одноклассницу, обычную дочку пекарей. Кулон прожигал её грудь под одеждой, хотя с точки зрения температуры вещь была абсолютно холодной. Тем более, над её новым образом поработали «на ура». — Замечательно. Если кофе не появится на столе через 5 минут, то… Впрочем, неважно, вы и так должны знать, что будет. Быстрее, мадмуазель Дюпре, двойной американо. — блондин снова возвращает своё внимание к содержимому ноутбука, отмахиваясь от временной секретарши. — Зовите меня просто Вивьен, — фальшиво улыбаясь ему, девушка разворачивается и покидает кабинет. Лёгкий мандраж накатывает на неё после звука захлопнувшейся двери.       Неделя обещает быть поистине сказочной.

***

— Добрый день, месье Агрест. Чем обязаны таким визитом? — темноволосая женщина поднимает взгляд на вошедшего заместителя директора, уважительно склонив голову. Голубые глаза бегают по общему виду мужчины, оценивая его настрой. — Добрый. Почему только сегодня я узнаю о пополнении состава дизайнеров в компании? Откуда взялась эта девушка? — настойчиво спрашивает Адриан работницу отдела кадров, небрежно облокотившись ладонью о стол. — Ваш отец поручил её трудоустройство нам. Я думала, вы в курсе… — уже менее уверенным тоном информирует начальница отдела кадров, пока её не перебивают. — Нет, Жанна, не в курсе. Давай сюда её личное дело, — найти досье было задачей пары минут. У новой работницы было очень мало документов помимо тех, что передала Натали.       Вернувшись в свой кабинет и закрыв дверь на замок, парень откидывается на кресле, открывая папку. В глаза сразу бросается скудное количество листов, что нехарактерно для классической полной папки документов со всеми тестированиями сотрудников в компании Agreste. — Двадцать четыре года, образование высшее: Институт моды и дизайна Марангони. Не замужем, детей нет. Китаянка по происхождению, переехала во Францию в раннем детстве. Информация о семье отсутствует. Интересно, интересно… С чего это вдруг мой «любимый» папаша решил нанимать сотрудников по своему усмотрению? А главное, что такого в этой девушке? — Адриан с хлёстким звуком бросает папку на стол, не найдя там ничего, что представляло бы ценность. — К чему ты ведёшь, пацан? — с камамбером во рту спрашивает Плагг, уютно устроившись на тёпленькой клавиатуре ноутбука. — Нет никаких данных о её участии в каких-либо творческих конкурсах или иных достижениях в дизайне, также как и о прошлых местах работы. Какой мотив её брать? Впервые за годы работы в компании я вижу, что бы мой папочка взял кого-то не по строгому отбору. Еще и лично. Здесь есть что-то еще…       Чёрный квами еле сдерживается от тяжёлого вздоха. Его подопечный так долго ищет свою Леди, но упорно не видит её прямо перед своим носом.

***

— Это настоящий кошмар, Тикки! Просто катастрофа! — блондинка расхаживает по комнате, раздраженно кидая на кровать одежду. Топот её шагов можно было услышать даже в соседней комнате. — Неужели всё так плохо, Маринетт? — спрашивает её квами, поедая печенье с шоколадной крошкой. — За восемь часов рабочего дня он нагрубил мне не менее десяти раз, под конец я уже сбилась со счёта. Он вообще осознаёт, что я никогда в жизни не работала секретарём? Откуда мне знать столь мелкие детали его расписания, а тем более какое количество крупиц сахара должно быть в его американо? Да и вообще, это точно Адриан? Такое ощущение, будто это его двойник… Неужели возможно превратиться в совершенно другого человека? — Может быть, сегодня он встал не с той ноги… — хихикает Тикки. — А если серьёзно, Маринетт, то время меняет очень многих: тяжело сохранить подростковую непредвзятость и оптимизм. — С каких пор базовая вежливость входит в список подростковой непредвзятости?! — девушка разочарованно плюхается на мягкий матрас, злобно сверля взглядом белоснежный потолок. Взвесив все «за» и «против», она побеждённо вздыхает. — Стоит попытаться найти с ним общий язык. Как-никак, он самый приближённый к Габриэлю Агресту человек, и это уже аргумент.       Тут бушующее негодование прерывается звонком в дверь. — Гости…? Я никого не приглашала, да и кто вообще может ко мне прийти? — друзей у неё сейчас явно нет, а новых завести проблематично, учитывая отношение коллег к ней. Сомнительный посетитель заставляет её насторожиться.       На цыпочках подойдя к двери, она заглядывает в глазок. Неужели это… Адриан? Но что он может делать здесь в столь поздний час? Как к нему попал её адрес? — Открывай, Маринетт, я знаю, что ты там, — скучающий мужской голос звучит приглушённо из-за плотной двери.       Блондинка впадает в ступор. Откуда он знает её настоящее имя? Вопросы наваливаются в её голове как снежный ком, но ей ничего не остаётся, кроме как впустить гостя. Паника начинает одолевать юное тело при мыслях о потенциальных последствиях. Однако, в сердце назревает крохотная надежда, что её узнали, несмотря ни на что. Кто-то знает её. Настоящую её. Она не одна. — Месье Агрест, что вы делаете здесь в столь поздний час? — она благодарит всевышнего за то, что ещё не сняла линзы: это бы точно выдало её маскировку. — Ох, дорогуша, к счастью или к сожалению, я не Адриан. Не припоминаешь меня? — ухмыляется блондин, уверенно заходя в её студию. Чёрное драфтовое пальто накинуто на плечи поверх серой водолазки, золотые волосы были чуть длиннее, чем она видела сегодня, доходя примерно до основания шеи. Телодвижения более плавные и хищные, как у расслабленного кота. В жестах скользила незнакомая грация, или… — Ф-феликс? Какого чёрта ты тут делаешь? И откуда ты… — Стоп-стоп-стоп, меньше вопросов. Могла бы хоть из вежливости предложить чаю или кофе. Где же твоё знаменитое гостеприимство? — с ехидством произносит он, игриво наклоняя голову набок. Цепкие глаза с интересом проходились по её чертам лица, нагло разглядывая. — Как любопытно…       Проигнорировав его тихое бормотание, девушка молча направляется ставить чайник. Вопросы так и напрашиваются слететь с языка, но она послушно сдерживается, стараясь соблюдать рамки приличия. — Чёрный или зелёный? — без интереса спрашивает Маринетт. Его предпочтения в чае — последнее, что её волнует. — Удиви меня. — блондин вальяжно усаживается на стул, закидывая ногу поперёк колена.       Наглец. —Могу предложить чай на вынос с услугой быстрого такси, — сдержанно отвечает девушка.       Фатом тянет довольную ухмылку, прищуривая изумрудные глаза. Он лишь хмыкает на острое замечание старой знакомой.       Проходит уже около десяти минут, но никто так и не вымолвил ни слова. Блондинка упорно ждёт, когда же он сам начнет разговор, потягивая чай. Наконец, утвердительно промычав на известные лишь ему мысли, Феликс начинает разговор. — У меня к тебе деловое предложение. И я уверен, что оно тебе понравится. — Говори, — с различимой сталью в голосе отвечает девушка. — Ох, сразу к делу? Мне нравится такой подход, — подтрунивает он. — Что ж, как ты понимаешь, я всё знаю. И про то, что твоя маленькая квами прячется в соседней комнате, тоже. — Не понимаю, о чём ты говоришь…— она осекается. — Ты ужасная лгунья. Давай не будем разыгрывать комедию, ты прекрасно всё понимаешь. Мы с тобой на одной стороне, поверь мне, — мелодично произносит он дружелюбным тоном. — Что ж, просвети меня, на какой же я стороне, — отмахиваться смысла больше не было. По выражению лица Феликса видно, что он уже давно знает правду.       Часы на стене тикают в такт её исходящему терпению. Феликс излучает атмосферу расслабленности, но напряжение внутри Маринетт не умаляется ни на секунду. Тонкие пальцы самозабвенно теребят край бежевого свитера. — Габриэля пора выводить из игры. Тебе известно, что помимо деятельности Бражника, он еще и промышляет проституцией, продавая своих моделей богатым клиентам? — Маринетт в шоке раскрывает рот, а затем резко его захлопывает, понимая свою ошибку. — Как я вижу, не в курсе. Прибавим к этому сомнительные вечеринки с присутствием наркотиков, где это всё и происходит, торговлю людьми. Осознаёшь масштаб проблемы?       Девушка лишь молча кивает, а он продолжает рассказ. — Помимо всего этого, он держит на мушке огромное количество человек. Одно неправильное слово — и он мёртв. Это висит тёмной тучей не только над твоими близкими, но и над моей матерью, сотрудниками компании. Или ты думаешь, абсолютно всех устраивает такая политика? — Никто не может пойти в полицию… — тихо выдаёт Маринетт.       Блондин резко начинает смеяться, с каждой секундой всё больше и больше, чуть ли не задыхаясь, что вызывает недоумение у девушки. — Ха-ха-ха, ой, прости, не сдержался. Хах, полиция. Дорогуша, да у него абсолютно все там куплены! Количество независимых от него людей можно пересчитать по пальцам, если они вообще есть. Правоохранительные органы тут не помогут. Мы должны сами вывести его на чистую воду. — Именно этим я и пытаюсь заниматься. Какую выгоду я получу от тебя? Откуда мне знать, что ты не собираешься меня подставить тогда, когда тебе это будет нужно? — Верить мне или нет — твой выбор, Маринетт. Но если быть объективным, других вариантов у тебя нет. Ни друзей, ни семьи… Кто ж тебе ещё поможет, не так ли? — ей тяжело с этим не согласиться. — Габриэль всегда меня недолюбливал… Отношения двух наших семей всегда ходили по тонкому льду, понимаешь? Ситуацию усугубил и тот факт, что я украл камень чудес Павлина прямо из-под его носа. Если бы он не считал меня серьёзным соперником, я бы тут не сидел, а лежал под землей, думаю, ты и сама понимаешь.       Блондинка даже не знает, что и ответить, нервно постукивая пальцами по столу. Слишком много информации за один раз. Слишком много фактов, в которые очень легко поверить. Перечисленная Феликсом деятельность Агреста удивляет её лишь на долю секунды. Стоит полагать, это вполне ожидаемо для главного злодея Парижа. Её одолевают сомнения: сможет ли она справиться со всем в одиночку? И что в таком случае девушка сможет противопоставить столь огромному влиянию? Вещи, перечисленные блондином, были ужасны. У неё не было никакого основания верить на слово, но это звучало вполне реалистично и в духе человека, променявшего жизнь невинного подростка на жизнь давно умершей жены. Как бы ни хотелось признавать, Фатом прав. Но работать с ним… Не то же самое, что просто разговаривать, как сейчас. Ещё в подростковые годы он запомнился ей тем человеком, который без промедлений сможет обмануть любого, обвести вокруг пальца. Воткнуть нож в спину. Это настолько рискованная авантюра, что даже невозможно описать словами. Она находится меж двух огней, где её просят выбрать меньшее зло. А может ли зло вообще быть меньшим? Ей неизвестны все мотивы Феликса. На бумаге всё красиво, но едва ли он выложил бы все карты на стол. Что ж, выбор у неё невелик. Ей чрезвычайно необходимы союзники, главное оставаться начеку и сохранять бдительность. Если Фатом хочет её использовать, то и она может поступить также. Это будет честно. Цепляясь за мысли о справедливом обмене, она наконец принимает решение. — Понимаю. Предлагаю обсудить наше сотрудничество. Но так, для справки: я тебе не доверяю. — Не волнуйся, дорогая, это взаимно, — с фальшивой лаской в голосе произносит блондин.       У Маринетт и вправду нет альтернатив. Ей не хочется втягивать во всё это Адриана, тем более подвергать его опасности, да и на контакт он идёт, мягко говоря, неохотно. Где Кот Нуар — тоже неизвестно. Может, он уже давно отдал своё кольцо Алье, и теперь живет тихой, спокойной жизнью без геройств. Как бы скептично она ни относилась к Феликсу, ей придется заручиться его поддержкой. По крайней мере, пока что.       Парень с девушкой приходят к общему соглашению: около раза в неделю они встречаются у неё дома под предлогом рабочих вопросов, обсуждая план и выведанную информацию. Им нужно как можно ближе подобраться к тем, кто стоит за всеми преступлениями, помимо Габриэля, а также обнаружить весомые улики, в особенности о причастности полиции к делам. Поймать с поличным на взятках, и направить всё это в высшие инстанции. — Ну и, короче говоря, Агрест за решеткой, все довольны, розовые пони и радуга, — довольно ухмыльнувшись, с уверенностью в победе завершает фразу парень. — Отлично. С чего начнем? — Маринетт полна решимости разобраться с этим раз и навсегда. Бражник отнял у неё всё. Теперь пора платить по счетам. — Дождёмся осенне-зимнего показа, а ты проберёшься на ту самую вечеринку под видом модели. Ещё откорректируем план и доработаем так, чтобы всё точно сработало, и, по возможности, не угрожало твоей безопасности, — последние слова совсем не внушают блондинке уверенности в плане. «По возможности», да? Прямо-таки веет позитивом. Что ж, если и умирать, то хотя бы в логове врага, борясь до последнего вздоха. Это единственное, что держит её на плаву и заставляет каждый день, хоть и неохотно, вставать с постели. — Да будет так. Мы закончили? — на этой фразе Маринетт лишь старается заглушить внутренний голос, который так и твердит: не лезь во всё это. Проще же просто плыть по течению, не так ли? Но это совсем не в её стиле. Она героиня, и она должна побеждать злодеев, а в данном случае — одного конкретного. — Какая грубость, — Феликс с наигранной болью хватается за сердце, — А я-то думал, что ты предложишь мне уютное место в своей постели. — Иди к чёрту, Фатом. — Какая же ты всё-таки скучная, Дюпен-Чен. Совсем не изменилась, — с очевидной скукой в голосе произносит парень.       Они еще ни на шаг не подошли к исполнению плана, а он её уже раздражает. И почему же ей так везёт на строптивых блондинов?