Слово Господа

Лицей, после нулевой пары Юля шла к своему кабинету математики, но все не отпуская Руслана, он же хотел сегодня встретится на нулевой. Или он соврал? Мучили такие и не только вопросы. Но, открыв дверь в кабинет, оттуда вышел он. Он стоял так, что его не увидишь с другой стороны, спрятался. Счастья Юли не было предела. Он не бросил ее. Руслан подошел еще ближе и, обнимая, поднял ее с визгом. Умеет удивлять. Без слов они общались в коридоре. Но все заканчивается, Паспортов приземлил любимую, они понежились носиком, а Березова все также радостно заговорила: — Руся! Как же я тебя обожаю. Не принимался он отступать никак. Он еще крепче обнял ее, смешно, что выглядело это, как педофил теребит маленькую девочку, но тут, хорошо, все нормально. — Знаешь, я тут такое классное место нашел неподалеку, завтра сходим? Любимая со слезинками радости согласилась молча.

***

Лицей, возле кабинета №15 Андрей играл в Бравл Старс, разумеется, не спокойно. Ведь вновь сокомандники ничего не делают, а ему приходится отвечать, например нецензурной бранью. Со стороны холла уверенной в себе шла Даша, но, проходя возле Видеокартова, тот и все вспыхнул: — Блять, дура, куда ты идешь, блять! Даша удивилась, она встала напротив Андрея и продолжила словесную перепалку: — А ты сам, мальчик, че ты тут себе позволяешь? — Ха, — рассмеялся он. — Это же ты, Даша! Тупая лохушка, да тебя даже мертвая подруга не уважала! Серьезный удар по сердцу: напоминание о бывшей подруге, а также о ее двуликости. — Извинись! — но Иванова держала планку серьезности и злости. — Иди нахуй! — крикнул Андрей и как ни в чем не бывало зашел в Бравл Старс, не обращая внимания на слову оппонента. — Андрей, — сбавила на спокойный, но не монотонный голос Даша. — Сегодня у меня тренировка и у тебя тоже, но вот завтра мы свободны. Жду тебя завтра неподалеку от школы, на корте! — Чтобы я унизил тебя? Да с радостью! За этим спором наблюдали Глеб и Алиса. — Что-то совсем изменилась это Даша. — собирал всю информацию Глеб. — Кажется, за ней нужно понаблюдать. — Но-но… — записывала Фаня. — Вот раньше была тихая, спокойная, мухи не обидит… — Точно! — прозрела Фанина. — Напоминает и Диму, и Леру! — Ты хочешь сказать, что… — Глеб, — наклонилась она к нему и прошептала. — Восемь вечера.

***

Лицей Она идет — все глядят, но не как раньше, а по-другому. Подруги не поймут — посмеются. Даже учителя теперь по-другому не смотрят. Соня спешила в другой кабинет. Сэм остановился на втором этаже. «Ничего особенного, пора на другой» — уже решил он. Но тут из стороны бежала Соня, бежала будто от монстра. — Девочка, куда бежишь? — окликал он. Но она не видела его, так что врезалась в него. Быстро опомнившись, что-то тихонько сказала и побежала дальше. Полицейскому стало интересно, он осмотрел место, откуда она бежала, — и никого. «Подозрительно…»

***

Возле дома Оли Желтотюльпанова вышла из подъезда. Хорошая погода. Спустившись по небольшой лестницы, кто-то ее позвал знакомым голосом: — Оль! Это Саша. Сердце еще растопилось, но времени нет. Сзади издался глухой звук. Гена ударил прямо по голове, и они вдвоем дотащили бывшую к Асхабу, находившийся недалеко на машине. — Пригони завтра к школе вечерком! — наказал Гена. За один день до трагедии Все изменилось. Одноклассники вновь пялятся на нее, как на чужую. Смеются, глядя в глаза. Вновь насмешки со стороны всех. Пропал тот самый человек. Но те ужасные люди — нет… Лера пришла в столовую. Ей казалось, что сегодня даже работники осуждает ее. Но держалась. Очередь, как и всегда, шумела и разговаривала о своем, а поварихи пытались заткнуть всем рты, но толпа будто вся упоминала Игнатову, и она старалась сдерживаться. Она взяла макароны и пиццу, ей быстро положили еду, расплатившись, пошла. Но как-то не очень. Ноги вновь ватные. «Щас упаду…». И кто-то толкнул ее, чашки упали, а самые жирные макароны, как назло, попадали и замарали белую рубашку. И все, разумеется, посмотрели на нее: даже самые хлипкие шестиклассники засмеялись во весь голос, и персонал тоже не был равнодушен. Все в голове перемешалось, она побежала в слезах в сторону, попутно слушая смех остальных. Лера выбежала из школы в одной кофте, видимо, согрелась слезами. Ничего она не хотела чувствовать и никогда. Как вдруг кто-то ее легонько потрогал, обнимая. Это Миша. Он прошептал: — Пошли, моя дорогая, ты должна перестать это терпеть… Она кивала головой, соглашаясь. Так он и провел Леру к себе.