На прицеле

      — Ты знаешь правила, Джек. Я бы очень хотел простить тебя, дать тебе шанс, как это делают обычные люди в обычных семьях, но видишь ли, семья, в которую ты вступил, не прощает предателей. Найтмер кивнул телохранителю. Тот навёл на бывшего помощника мафии пистолет.       — Нет! Сэр! Прошу вас! Я оступился! Я не знал, к чему это приве...       Джек не успел договорить, потому что раздался выстрел. Найтмер едва заметно вздрогнул. Настолько едва, что этого никто не заметил. Он доверял Джеку, считал его своим другом, а тот решил сдать его конкурентам, и теперь те знали, как до него добраться. Что ж, пускай добираются, Найтмер всегда был рад обеспечить теплый прием любому гостю, но очередное предательство из близкого круга снова морально его подкосило.       "Мог бы уже и привыкнуть", — усмехнулся про себя глава мафии и направился в гараж за машиной. Сегодня у него была встреча с Кэпом. В каком бы он ни был состоянии, пропустить ее он не должен был.       Оператор встретил его в одном халате, под которым ничего не было, и сразу утянул в спальню, позволив на время забыть обо всех заботах. Эти непосредственность и прямолинейность в Операторе очень нравились Найту. Он никогда не пытался лицемерить с ним и говорил и делал ровно то, что думал и хотел, не особо заботясь о "внешнем марафете", как Кэп это называл.       "Зачем мне выпендриваться и скрывать что-то перед тобой? Во-первых, ты обо всем и так узнаешь, во-вторых, у нас не так много свободного времени, и тратить его на неясные намеки и пустословие я не хочу".       Кэп скинул с себя халат и пристроился у Найтмера между ног, своими ласками выбив у него из головы все тревожные мысли. Глава мафии расслабился и позволил себе просто наслаждаться моментом. Кэп чувствовал, что что-то его гложет, но решил не торопить события. Если Найт захочет — расскажет сам. А пока — подготовительные ласки были завершены и Кэп повалил Найтмера на кровать, по-хозяйски усевшись сверху, окончательно его раздевая и покрывая поцелуями обнаженную кожу. За прошедшее с их первого знакомства время он достаточно изучил все чувствительные точки главы мафии, так что вскоре Найт раскраснелся и тяжело задышал, нетерпеливо ерзая под Кэпом, требуя большего, и Оператор дал ему то, что он хотел. Найт был тощим и бледным, немного даже походившим на труп, но бандит находил в этом свое очарование, особенно когда в порыве страсти у мафиозника краснели лицо и грудь, и он становился порывистым и развязным, изящно выгибаясь под Кэпом, вытягивая руки и впиваясь длинными тонкими пальцами в его тело или в простыни. Дойдя до финала, Кэп навис над Найтмером и крепко его поцеловал, зная, как тот любит в момент высшего наслаждения ощущать его всем своим телом. Мафиозник тонко застонал и вцепился Оператору в спину, в очередной раз оставляя на ней следы своих ногтей. Кэп даже внутренне усмехнулся: "Кажется, у меня там скоро останутся шрамы". Оператору больше всего нравился период уже после секса, когда можно было расслабленно лежать в объятиях друг друга и ни о чем не думать, лениво поглаживая друг друга по телу. Найт разлёгся у Кэпа на груди и водил пальцами по его животу, когда прозвучал первый вопрос. Оператор его практически предвкушал.       — А ты бы предал меня, если бы тебя поставили в безвыходную ситуацию?       — Хм? Это какую например?       Кэп взглянул на Найта сверху-вниз, но тот продолжал задумчиво гладить его и смотреть перед собой.       — Не знаю... Если бы всю твою банду взяли на мушку или тебя бы держали в плену и пытали. И единственным выходом было бы сдать меня.       — Ох, Найт, единственный выход — это иллюзия, которую тебе могут втереть, чтобы как следует запугать, а на самом деле выходов всегда бесчисленное множество. Если бы кто-то додумался под угрозой смерти собрать мою банду в одном месте, долго бы это место не простояло. Я рассказывал тебе, как Коллеги выбрались из заточения с помощью камней?       — Как это? Не рассказывал.       Найтмер заинтересованно сел и посмотрел на любовника.       — Ну, нас заперли в клетках на каком-то пустыре, как раз зная, что Коллеги могут соорудить ключ к выходу из чего угодно даже в бетонной яме. Догадались их даже раздеть до маек и трусов, ну а те наши в своих клетках кремний, немного цемента, ещё каких-то минералов и соорудили из этого что-то вроде взрывчатки. Они буквально взорвали замок на своей клетке с помощью камней и побежали обезвреживать охранников. Иногда я поражаюсь тому, сколько всего они знают. Так что, если мне скажут выбирать между бандой и тобой, я просто потяну время, пока мои ребята что-то придумают. А если меня будут пытать, то что ж, не в первый и не в последний раз. Я просто потерплю, пока мои ребята меня найдут, ну, или ты меня не спасёшь.       Некоторое время Найтмер молчал, обдумывая услышанное, но, видимо, ответ его устроил не до конца.       — Но если все же ты окажешься в безвыходной ситуации. Просто без вариантов.       Оператор хмыкнул.       — Что?       — Просто... Ты мне сейчас напоминаешь девицу, которая спрашивает у своего возлюбленного, любил бы он её, если бы она стала улиткой.       — Прости... Просто сегодня утром мне пришлось застрелить своего главного помощника. Практически заместителя.       — Оу... — Кэп обнял Найтмера и притянул ближе к себе, — что он сделал?       — Продался Манчу и слил информацию о местах, в которых я бываю.       — Манч? Работорговец? Какая ему была с этого выгода? — Кэп стал задумчиво перебирать пальцами волосы Найта.       — Он взял его семью в заложники и грозился продать в рабство. Ну а до меня он давно хочет добраться, потому что его бесит, что я вмешиваюсь в его дела, и без моего ведома не проходит ни одной сделки.       — Почему же твой помощник не обратился к тебе? Ты бы точно смог разобраться с этим.       — Я тоже задаюсь этим вопросом. Может, его загнали в эту самую мнимую безвыходную ситуацию, и он не видел другого выхода.       Найтмер вздохнул и сам прижался к Кэпу крепче.

***

      Кэп досматривал десятый сон, когда его неожиданно грубо разбудили. В комнату ворвалась толпа людей, зажёгся свет, мир наполнился грохотом и голосами. Кэп не прожил бы долго в преступном мире, если бы не умел реагировать на подобное автоматически, поэтому, ещё с первыми признаками опасности, перекувырнулся к краю кровати и прямо в одеяле завалился между ней и стеной, на ходу нащупав под подушкой верный пистолет.       — Свои! Это свои! — Попытался было выкрикнуть кто-то, но Кэп все же выстрелил и попал кому-то в плечо.       — Сука! Он подстрелил меня! Подстрелил!       Когда к Кэпу вернулась ясность мысли, он увидел, что перед ним стояло человек пять Найтмеровских телохранителей, все на нервах и взъерошенные, будто их тоже внезапно выволокли из постели.       — Какого хрена вы врываетесь ко мне среди ночи?       Главарь банды поднялся на ноги, продолжая целиться из пистолета. Со стороны входной двери Шиппер, на котором не было ни клочка одежды, потому что она "стесняла его движения во сне" уже занёс над головой топор.       — Шиппер, стой!       Кэп успел за мгновение до того, как сутенёр опустил бы обух на голову одного из ворвавшихся. Тот застыл неподвижно, а его жертва запоздало оглянулась, вскрикнула от увиденного незабываемого зрелища и отскочила в сторону.       — Слушайте, нет времени объяснять, — вперёд вышел глава ворвавшейся шайки. Кэп помнил его, кажется, Робинсон. Выглядел он хреновее остальных.       — Медулла погиб. Нас срочно послали за вами... Джон. Вы должны немедленно занять его место.       — Как погиб? — Сердце пропустило один удар, а в живот будто одним движением насовали горсть иголок. Дуло пистолета качнулось в сторону.       — От чего?       — Нет времени! Прошу вас! Я постараюсь рассказать по дороге! Вы нужны в штабе! Сейчас!       Мозг Кэпа быстро умел ориентироваться в стрессовой ситуации, поэтому он принял решение оставить все душевные терзания на потом, а сейчас разобраться с текущими проблемами.       — Шипп, буди Карла. Поедете со мной. Быстро. И ради бога, оденься.       — У нас нет времени на сборы!       Робинсон, казалось, был готов впасть в истерику, а у него за спиной продолжал причитать подстреленный приспешник.       — Он подстрелил меня, подстрелил, сука!       — Заткнитесь все. Раз я - новый глава мафии, вы подчиняетесь мне и будете делать, что я скажу. Перевяжите кто-нибудь этого ублюдка и запомните: ещё раз ворветесь ко мне вот так, и я перестреляю всех без раздумий. Робинсон! — Тот аж вытянулся по струнке, услышав знакомый приказной тон. — Выведи людей и жди на улице, я соберусь через минуту, и подготовь мне максимально четкий и краткий рассказ о том, что произошло.       Казалось, это немного успокоило ребят. По ним будто прошла волна облегчения. Наконец-то кто-то, кто взял ситуацию под контроль и скажет им, что делать. Это Кэп видел на их лицах, а значит, это не был дешёвый розыгрыш, вся мафия сейчас сходила с ума, и только Оператор мог с этим разобраться. И осознание этого ужасало, потому что он понятия не имел, что делать.       В конце концов, в машине, на пути к резиденции, Кэпу рассказали о том, как Найтмер попал в передрягу в одном из ночных клубов, где у него была назначена встреча с донами. Мелкие сошки по сравнению с Медуллой, но каждый играл ключевую роль в той или иной криминальной сфере. Кто-то установил в клубе взрывчатку, и стоило большим шишкам собраться всем вместе, сработал детонатор. Клуб взлетел на воздух, едва не обрушив жилой дом, в котором и располагался. Под завалами нашли только фетровую фиолетовую шляпу, которую со всем почтением и передали Кэпу, но времени на скорбь пока не было. Войдя в резиденцию, Оператор увидел целую толпу растерянных людей, ожидавших его решения, и ему ничего не оставалось делать, кроме как взять ответственность в свои руки и навести порядок. Он отдавал приказы, выслушивал жалобы, опасения и рекомендации, давал обещания и заверения, и повсюду ловил на себе испытующие взгляды: "Он точно справится?", "Мы можем ему доверять?", "Достоин ли он этого места?". Хорошо, что Карл с Шиппером были рядом, а под утро подтянулись и остальные ребята с банды. Зная, что они с ним и готовы прийти на помощь, Кэп почувствовал себя уверенней.       Только далеко за полдень суматоха более-менее обрела порядок. Все были чем-то заняты, не осталось времени на панику, так что от Кэпа отстали и дали ему возможность всё обмозговать.       — Ты хорошо справился, Кэп, — Карл похлопал главаря по плечу, увидев его разбитое выражение лица, — признаться, мне потребовалось бы больше времени, чтобы взять всё под контроль.       — Не в этом дело. Я с рождения был к этому приучен. Сперва разобраться, эмоции потом. Плюс, Найт успел мне обо всем рассказать прежде чем... Кэп сглотнул и снова схватил фетровую шляпу, которую то и дело крутил в руках все время. Карл кожей чувствовал, как его главарь душит в себе излишние эмоции.       — Наши что-нибудь разузнали? Ты послал их на место взрыва? — Да, но там сейчас много копов. Нужно дождаться ночи, чтобы пустить Коллег на более глубинные поиски. Пока известно, что парочка донов сумела выжить. Один где-то скрывается, второй в реанимации в тяжелом состоянии.       — Каждого нужно будет найти и допросить. Какими угодно путями, Карл. Я хочу знать полную картину произошедшего.       Оператор встал. Он снова был уверенным, решительным и спокойным. Сколько сил ему понадобилось, чтобы взять себя в руки? Карл не мог сказать. Он только понимал, что рано или поздно все это вырвется из его главаря, и лучше бы этому произойти в контролируемой и спокойной обстановке. Нужно было присмотреть за ним.

***

      Похороны были помпезными. Собралось столько народу, что Кэп боялся, как бы кто-нибудь не воспользовался случаем, чтобы подрубить весь преступный мир страны на корню, но когда среди гостей он увидел губернатора, ему стало поспокойней. Мероприятие было не только под его защитой, но и под защитой государства. Погода, как назло, стояла совсем не подобающая похоронам. Ярко светило солнце, в кронах деревьев щебетали птицы, как будто мир был только рад, что его избавили от такого человека. Что ж, может, оно и было так. Найт не был святошей, равно как и все, кто сегодня пришел проводить его в последний путь. В тот момент, когда все молча стояли у пустого гроба, в котором лежала лишь шляпа, Кэп позволил себе отстраниться от реальности, от испытующих взглядов собравшихся, от сомнений в том, достоин ли он своей новой должности, и погрузился в воспоминания. Они оба прекрасно осознавали, что это их совместное счастье может прерваться в любую минуту, а уж сколько раз ими пытались манипулировать, шантажировать, обманывать, играя на чувствах, было не пересчитать, но всё это казалось лишь небольшой помехой, которую было легко устранить, а вот смерть... Кэп вздохнул, чем привлек ещё несколько испытующих взглядов. Найт говорил, что в смутные времена смены власти начинается хаос. Желающих занять высокий пост всегда много, а не желающие подчиняться вообще кому-либо, почувствовав глоток свободы, начинают устраивать диверсии и бунты. И к этому нужно быть готовым. Это будет тяжёлое для Кэпа время, а ещё тяжелее то, что внутри у него черная дыра, которую не зальёт даже самый дорогой алкоголь и не заполнит ни одна даже самая сногсшибательная красотка. Почувствовав подступающий к горлу ком, Оператор сглотнул и отбросил печальные мысли, снова вспоминая о своих обязанностях. Не здесь и не сейчас. Слабость лучше проявлять перед теми, кто поддержит и поймет, а лучше вообще без посторонних ушей и глаз. На поминках он пригубил всего пару бокалов вина, во-первых, потому что, опьянев, точно бы сорвался, во-вторых, кто-нибудь обязательно бы воспользовался его уязвимым состоянием, чтобы по-тихому устранить нежелательного преемника. После банкета Коллеги по секрету сообщили ему, что обезвредили как минимум пятерых желавших покуситься на его жизнь.

***

      Что ж, смутные времена оказались не такими уж кошмарными, как Кэп себе представлял. Он готовился чуть ли не к гражданской войне, а по итогу нашлась только парочка группировок, которые открыто выступили против его назначения, да столько же заговоров, которые быстро удалось ликвидировать. Посреди разборок с пленными, увольнением и назначением людей на новые должности, выпытыванием стратегически важной информации, к Оператору внезапно пришли Шиппер и Алифер. После смерти Найтмера эти двое окончательно перестали скрывать чувства друг к другу, и их часто видели вместе. У Кэпа не было времени разбираться с этим, но на его вкус субтильный женоподобный младший Медулла и накаченный тридцатишестилетний сутенер в латексе и коже выглядели как начало какого-то порно с малолетними, поэтому когда оба упали ему в ноги и попросили его благословения, он удивился.       — Вам так нужно мое согласие на то, чтобы обвенчаться?       — Понимаешь ли, Кэп, Найтмер был категорически против, чтобы мы были вместе, пару раз чуть не убил меня и грозился, что "только через его труп" позволит этому случиться. Не то, чтобы мы пользовались положением...       Шиппер стал неловко мять котелок в руках, который надел на себя для этого важного события, из-за чего выглядел еще более развратно, будто собираясь устроить ролевую игру.       — В общем, Шипп дал мне ту поддержку и заботу, которой мне не хватало, когда не стало брата, так что мы хотим, чтобы все было официально, Оператор. Ты благословишь нас?       Алифер смотрел Кэпу прямо в глаза. Он прекрасно знал обо всем, что было между его братом и Оператором и — да — тоже тосковал по Найтмеру, не смотря на то, что при жизни они только и делали, что ссорились. Но в бандитских кругах Ал рос настоящим принцем, Медулла старший обеспечивал брату максимально комфортную жизнь и не давал связываться со всей этой криминальной деятельностью, будто стараясь уберечь от того мрака, с которым сам сталкивался ежедневно. Поэтому новой главой мафии стал не Алифер, а Кэп, и первый был этому только рад, потому что сам взвалить на себя такую ответственность не решился бы ни за какие деньги.       — Раз вам это так необходимо, то благословлю, хотя лично меня это абсолютно не волнует. Если вы счастливы вместе, то я только рад за вас.       Кэп поманил обоих к себе, положил ладони им на головы, благословил, а потом долго задумчиво наблюдал, как эта контрастная парочка удаляется прочь по коридору, о чем-то мило переговариваясь друг с другом.       Самой сложной проблемой оказалось разобраться с бывшими приближенными Найтмера, которых Кэпу заменили его ребята. Зная, как часто те предавали главу мафии, Оператор не желал подпускать их к себе, а они не желали покидать высокопоставленные должности и мириться с тем, что им отдают приказы какие-то малознакомые мужланы с улицы. Кэпу пришлось пойти на самые крайние меры: схватить каждого из них, собрать всех в одной комнате и поставить ультиматум: либо они мирятся с текущим положением дел, либо он расстреливает их всех. Карл и Шиппер с автоматами по обе стороны от него были внушительным аргументом, а когда кто-то выкрикнул, что у Кэпа кишка тонка так поступить, он кивнул Карлу, и тот расправился со смельчаком. Желание спорить и что-то доказывать у остальных сразу же отпало.       — Я никого не держу. Можете валить на все четыре стороны. Но если хотите остаться со мной — сперва заслужите мое доверие. Слишком много из вашего круга вышло предателей и стукачей, которых мне в моей работе не нужно, какими бы навыками и способностями вы ни обладали. Если останетесь, если решите выдумать очередной заговор или покушение, помните: я буду следить за каждым вашим шагом. Буду проверять каждое ваше действие, и если кто-то из вас оступится хоть на один шажок, кара последует незамедлительно. Я не собираюсь делать поблажек и закрывать на что-то глаза, как это делал Найтмер. Это последние мои слова. А теперь, Шиппер, унеси тело, Карл, развяжи их. Пусть сами решают, что им делать дальше.       После этого случая многие из ближнего круга Найтмера покинули семью, желая доказать Кэпу, что без них он не справится, что они все еще представляют для него какую-то угрозу, однако его банда идеально вписалась в новые должности. С Садистом, Коллегами, Карлом и Меланхоликом за плечами Оператор стал выглядеть ещё более устрашающим, чем его предшественник. А если кто-то из бывших приближенных главы мафии перебегал ему дорогу, то очень скоро умирал при загадочных обстоятельствах. По поводу кличек было много недовольства, но Кэп упрямо стоял на своем, так что остальным пришлось смириться. Единственной оставшейся проблемой была резиденция Найта, в которой Оператор временно расположился. Он думал о том, чтобы продать её или снести к чертовой матери, но не поднималась рука. А каждый раз, когда он оставался в ней наедине с собой достаточно долго, ему становилось тошно от душевной боли.       — Надо бы мне выбрать для себя свое собственное логово, — пробормотал Кэп, входя в резиденцию ближе к трем часам ночи. Он очень устал, и сил добираться до какого-то другого места у него не было. Забравшись на огромную кровать под балдахином, на которой они с Найтом проводили столько сладких ночей вместе, Оператор сразу же отрубился.       Проснувшись во второй половине дня, он вдруг осознал, что на сегодня у него нет никаких планов. Как-то так получилось, что он успел порешать все дела, хотя последние три месяца были очень напряжёнными и хлопотливыми. Обескураженный этим осознанием, Оператор спустился на кухню и заварил себе кофе. В резиденции не было никого, кроме охраны, прислугу Кэп распустил. Это Найт был любитель почувствовать себя на верхушке мира, любил, когда перед ним пресмыкались и исполняли его капризы, а Оператор сам когда-то лизал сапоги более высокопоставленным личностям, стараясь выжить всеми возможными способами, так что от вида лебезящих прислужников в аккуратных костюмчиках ему становилось тошно и мерзко. Усевшись за огромный обеденный стол с чашкой кофе, Кэп задумался над планами на будущее: в каком направлении двигаться? С кем заключать союзы, кого устранять, как модернизировать штат информаторов? Он оказался на вершине преступного мира, самой ключевой ее частью, что было и опасно, и невероятно, потому что даже в своих самых смелых мечтах он не представлял себе, что добьется подобного. Вот только Кэп не испытывал от этого никакой радости или триумфа. Внезапно он почувствовал себя слишком крошечным и одиноким в этих огромных апартаментах. В голове проносилось воспоминание за воспоминанием, все связанные с Найтмером, с тем, как они познакомились с ним, какие между ними были разлады и примирения, как с его поддержкой банда Оператора становилась все более влиятельной и опасной, и с тем, что они вытворяли в этих стенах вдвоем, даже на этом столе. Оператор осознал, что что-то в нем начало ломаться, и раз рядом не было никого, кто мог бы это увидеть, он позволил себе выплеснуть то, что копилось комком боли все эти месяцы. Найтмера больше не было. И никогда больше не будет. Кэп даже представить себе не мог, что эта случайная интрижка окажется чем-то настолько серьезным, что сейчас из-за этого он будет рыдать и швыряться вещами. Какого черта Найт посмел так поступить?! Какого черта он окружил себя мразями и предателями, которые только и искали повода, чтобы его подставить?! Он ценил способности и умения больше преданности и вот что получил за это!       Чувствуя злость, обиду, тоску и потерянность, Кэп бродил по резиденции, как неприкаянный дух, выл и предавался воспоминаниям. Его сухая и логичная часть говорила, что это надо сделать, чтобы двигаться дальше, поэтому волны истерики накатывали одна за другой каждый раз, когда на глаза попадалась вещь, как-либо связанная с Найтмером. Его костюмы, которых было так много, что можно было открывать модельное агентство, предметы мебели, на которых они устраивали свои игрища, буквально всё вокруг напоминало Кэпу о том времени, когда он испытывал чистое и неподдельное счастье, столь редкое в его жизни.       Спустя какое-то время у Оператора кончились эмоции. Он чувствовал опустошенность и бессилие, лёжа на диване в шикарной гостиной с хрустальной люстрой. И это тоже было частью терапии, после которой он сможет начать двигаться дальше, по крайней мере, так нашептывала его сухая логическая часть. Иногда ему очень хотелось отключить эту безэмоциональную радиостанцию своего эфира, комментирующую, анализирующую, осознающую каждый момент его жизни, чтобы хоть раз полностью отдаться потоку эмоций, не думая, из-за чего они возникают и для чего нужны, но увы, этот голос рациональности слишком часто спасал его шкуру и стал слишком привычным.       Вечером пришли Коллеги с новой информацией о произошедшем в клубе в ночь убийства. Они добрались до донов, оставшихся в живых после встречи и допросили их. Глядя на их чуть осунувшиеся лица Оператор решил не спрашивать, как им это удалось. Оказалось, что Найт опаздывал на встречу и собрание уже хотели начать без него, но прямо перед взрывом он все же появился в дверном проёме, по крайней мере, фиолетовый костюм, блондинистые волосы и шляпу узнали все, но не успели доны выразить почтение главе мафии, как грянул взрыв, и стало не до приличий. Ни один, ни второй дон больше не видели его, да и не было времени выяснять, кто тебя окружает, нужно было спасать свою жизнь, правда тот, кто сумел сбежать с места происшествия живым и относительно невредимым, утверждал, что в комнату вошёл не глава мафии, а кто-то переодетый в него, потому что Найтмер был тощим как палка и скрывал это за слоями одежды, а вошедший выглядел крупнее и статнее, но может быть, это просто ему показалось, потому что на вошедшем был перстень с рубином, который мог носить только Найтмер. В общем, эти известия не принесли никакой ясности, лишь посеяли смуту у Кэпа в душе. Подрывателей было найти проще, чем разобраться, что там произошло. Про них стало известно буквально на следующий день после того, как было объявлено, что Медулла погиб, это оказались те самые люди Манча, которому главный помощник продал информацию. Кэпу было плевать на то, какую важную позицию они занимают в преступном мире, и что может произойти если их главаря внезапно не станет. Может быть, если бы Найтмер выжил, то не стал бы вырезать их, потому что слишком сильно задумывался о балансе сил и равновесии, но Оператор не утруждал себя такими мыслями, руководствуясь простой до банальности логикой: убитые должны быть отмщены. Он подослал к виновникам смерти своего возлюбленного сначала Саркастического Ублюдка, чтобы он навел хаоса, потом Карла и Коллег, чтобы они выследили того, кто отдал приказ, а потом Садиста, чтобы расправился с ним как можно более жестоко и мучительно. Сам он пришел только под конец, когда оставалось сделать последний штрих - убить виновного. Почему-то после этого происшествия Кэпа стали бояться, и вчерашние высокомерные важные шишки, которые изо всех сил пытались показать Оператору, что он — жалкая шушера, стали заключать с ним соглашения и искать компромиссы в спорных вопросах. Это было забавно.       С наступлением ночи Кэп принял решение избавиться от резиденции — пожертвовать её властям для переобустройства во что-то полезное для общества, тем более, что в правительстве теперь у него было много знакомых, и заночевать здесь в последний раз. Пора было отринуть все сомнения и сожаления и полноценно взяться за свои новые обязанности. У Оператора уже начали появляться первые мысли и идеи, как всё устроить максимально выгодно для всех сторон, согласных сотрудничать с ним, и как приструнить тех, кто сотрудничать не хотел. Погруженный в планы на будущее, Кэп постепенно начал засыпать.       Ближе к утру в спальне бесшумно отодвинулась ширма, из-за которой показалась мрачная фигура. Было слишком темно, чтобы разглядеть ее очертания, но было ясно, что все ее внимание было сосредоточено на спящем на краю огромной кровати Операторе. Не издавая ни звука, фигура, крадучись, стала подбираться к кровати. Что-то тихо щелкнуло, в единственной узкой полосе лунного света, просачивавшейся сквозь плотные шторы, блеснул металл, и фигура юркнула на кровать. Скрипнули пружины, кто-то навис над новоиспечённым главой мафии, но прежде, чем он успел прикоснуться к Кэпу, тот резко открыл глаза, вцепился во врага и повалил на спину, одномоментно оказавшись сверху и приставив ко лбу незнакомца пистолет, который как всегда хранил под подушкой.       — Думал, я тебя не слышу, сволочь? Кто ты такой и на кого работаешь?       Тело всё проделало автоматически, мозг подтянулся только когда дело дошло до диалога, и стал лихорадочно думать: как этому ублюдку удалось пробраться сюда? Найт слишком хорошо все продумал в своей резиденции, повсюду была куча опознавательных сигналов — скрипящая половица, ржавая дверная петля, старые деревянные окна, торчащий из ножки кровати гвоздь, но сработала только последняя инстанция — скрипящая пружина кровати. Как убийце удалось обойти всё остальное? Или он смог здесь все обследовать, что невозможно, потому что Найт никого кроме Кэпа сюда не пускал, или этот кто-то из местной прислуги и хорошо ориентируется в этом доме. Поэтому Оператор сильно удивился, когда услышал смех.       — Вижу, твои рефлексы стали ещё острее, Кэп.       Голос был слишком похожим на...       "Но это невозможно! Я лично устроил его похороны!"       Оператор судорожно потянулся рукой к настольной лампе и зажёг её. Приглушённый оранжевый цвет осветил знакомые черты лица, бывшие когда-то красивыми, но теперь попорченные старыми шрамами. Найтмер.       "Это сон, это сон, это сон, это не может быть он, его убили, и мы отомстили за него и оплакали его. Если он жив, то все эти убийства — напрасное проливание крови."       — Знаю, что ты скажешь. Думаешь обо всех тех, кого убил ради меня? И ломаешь голову, как я остался жив? Я всё объясню, если уберешь дуло с моего лба.       Кэп оставался неподвижным и напряжённым. Спустя долгую паузу он сглотнул и упер пистолет Найту в голову ещё сильнее.       — Нет. Ты будешь говорить сейчас. Или я вышибу тебе мозги.       Найт понял, что Оператор не шутит. Его голос был таким напряжённо-безумным, что Медулла осознал, что Кэп едва сдерживается, чтобы не нажать на спусковой крючок. Главное было не впадать от этого в панику, хотя с другой стороны Найт осознавал, на что идёт. Он был готов к злости Кэпа на себя, но был уверен, что тот не убьет его. Теперь его уверенность в этом пошатнулась.       — Хорошо. Я знал, что Манч замышляет покушение после того, как Джек слил ему все места, в которых я бываю. Мои информаторы доложили мне, что он готовится взорвать клуб, в котором я собирался провести встречу, поэтому я решил обыграть всё так, чтобы все поверили, что я погиб. Мне было очень нужно, чтобы начался переполох, потому что весь преступный мир знает, что я не убиваю из-за личной неприязни, мной руководит корысть и выгода, и пока кто-то или что-то выгодно мне, оно остаётся существовать. Манч был очень выгоден. Но он зарвался. Поэтому ты, объятый жаждой мести, беспринципный и расчётливый, удачно расправился с ним. Ни у кого не возникло вопросов.       Найтмер продолжал говорить и говорить, раскрывая всё новые подробности своего плана, из которого следовало, что Кэп идеально вписался в рамки и решил множество проблем, на которые он, Найтмер, в своем нынешнем положении, уже не мог повлиять в достаточной степени. Устранение ближнего круга помощников, назначение новых людей на должности, изменения в цепочках поставок информации, Найтмер знал обо всем, потому что все это время следил за своим возлюбленным. Оказалось, в резиденции было полно тайных проходов, о которых знал только лишь сам глава мафии. Он планировал вернуться на свой пост, но продолжать свое правление на равных с Кэпом, потому что тот доказал, что в состоянии справиться со сложными задачами, а его банда работает гораздо лучше, чем толпа приближенных Найтмера, слишком зазнавшихся от власти.       За все время монолога Найтмера Кэп не сказал ни слова, не сменил позиции и не убрал пистолет, оставаясь таким же напряжённым и продолжая так же исступлённо смотреть на главу мафии, из-за чего Медулла говорил все быстрее и быстрее, чувствуя нарастающую нервозность.       — Оператор? Я рассказал все, что было. Ты выпустишь меня?       Найт очень осторожно попробовал поднять руки, но Кэп тут же вдавил его обратно в кровать.       — Знаешь, о чем я думаю сейчас, дорогой?       Голос Оператора шипел от ненависти, но он наконец-то начал говорить. Найт не смел отрывать испуганных глаз от его лица.       — Я думаю выпустить пулю тебе в лоб прямо сейчас, чтобы точно убедиться, что ты умер, знать наверняка и больше не мучиться сомнениями, потому что лично я тебя уже похоронил и оплакал, гребаная ты мразь! Ты моими руками порешал свои грязные делишки, притворившись мертвым, буквально уничтожив меня этим фактом, заставив убивать кучу людей, а теперь явился на всё готовенькое, и думаешь, что я сразу обо всем забуду и брошусь тебе в объятия?! Да пошел ты нахер! Отправляйся обратно в ад, где тебе самое место, эгоистичный ты кусок дерьма! Ты использовал меня, ни капли не заботясь о моих чувствах! Даже записки не написал! Ты не думал, что от такого мне может снести крышу, и я стану гребаным неуравновешенным маньяком, убивающим направо и налево?! Сейчас я очень ощущаю себя таким! Так почему бы мне не пристрелить тебя прямо здесь, Найтмер, чтобы меня больше ничего не останавливало?!       Оператор задрожал, затряслась и его рука, сжимающая пистолет. Медулла знал, что нет ничего опаснее дрожащего на спусковом крючке пальца, и он действительно ощутил страх, осознав, что любое неверное движение отправит его на тот свет, поэтому он замер, боясь лишний раз вдохнуть и ожидая своей участи. У Кэпа затряслась губа, он буквально сверлил мафиозника взглядом, надеясь пробить ему череп насквозь тем уровнем ненависти, которую он сейчас испытывал, но нажать на спусковой крючок не мог.       — Блять!       Кэп отбросил пистолет, тот с грохотом ударился о стену и выстрелил в пол, из-за чего Найт вздрогнул, ощутив, как на миг останавливается сердце. На выстрел в спальню ворвалась охрана и направила на обоих лучи фонариков и лазеры прицелов. Они увидели своего нынешнего босса с перекошенным от злости лицом, восседающим на их старом боссе, с глазами полными страха, и это ввергло их в такой ступор, что на несколько мгновений в спальне воцарилась очень напряжённая тишина.       — Убирайтесь, пока я вас всех не порешал! — Прошипел Кэп буквально пяти дулам автоматов, нацеленным на него, и охранники, неловко топчась, удалились и закрыли за собой дверь, сразу же начав перешептываться между собой за стенкой.       — Оператор, послушай, я знаю, что поступил хреново, но...       Не успел Найт договорить, как Кэп со всего размаху врезал ему по лицу, из-за чего мафиозник чуть не отключился, по крайней мере, ориентацию в пространстве точно потерял, а Кэп тем временем слез с него, что-то с грохотом швырнул и начал сыпать ругательствами, неразборчивыми из-за звона в ушах. Медулла потрогал скулу и разбитую губу. Рука у Оператора была тяжёлая, а значит, синяк будет в пол-лица. Потом он услышал, как хлопает дверь спальни и откинулся на кровати, продолжая оценивать нанесенный ущерб. На лбу осталась вмятина от дула, там, скорее всего, тоже вскоре появится синяк.       — Черт.       Найтмер глубоко вздохнул и прикрыл глаза ладонью. Левая часть лица начала раздуваться и гореть от боли.       "Кэп действительно мог убить меня. Он был настолько зол, что едва сдержался, чтобы не пристрелить меня сейчас. Было бы очень иронично умереть сразу после воскрешения, хах. Может, и неудивительно, что круг моих помощников постоянно искал повод, чтобы как-то мне насолить. Может, дело было не в них, а во мне?"       Внезапно Найтмер поймал себя на самоуничижении. Он презирал себя! Все это время виновниками всех возникших проблем на самом деле могли быть не людишки с гнилыми мыслями, а его собственные действия! И его поступок по отношению к Кэпу теперь действительно казался ему скотским! Мафиозник так удивился, что встряхнул головой, отгоняя наваждение. Ещё не хватало начать сомневаться в правильности своих решений.       "Он все же не сделал этого. Даже находясь на грани, доведенный до высшей точки кипения, он не сделал этого. А значит, он все ещё любит и ценит меня. Ему просто нужно время чтобы остыть, а потом все наладится, я уверен."       Найтмер самодовольно улыбнулся и закинул руки за голову, однако, когда дверь в спальню открылась ещё раз, все же затравленно посмотрел на вошедшего Оператора, мрачного как туча, с пакетом льда и пачкой салфеток в руках.       — Вот. Чтобы не распухло.       Он вытер кровь с разбитой губы Найтмера и приложил к ударенному месту лёд, заботливо, но как-то отстраненно, будто делал работу, после чего сел на край кровати, опустив голову и уперевшись локтями в колени.       — Оператор?       — М?       — Ты меня простишь?       Кэп вздохнул и посмотрел на мафиозника. Выглядел он жалко, если честно. Такой побитый щенок, которого наказали за лужу на паркете, только в человеческом обличье и с избитым лицом.       "И этого человека я все ещё люблю."       — Никогда. Никогда больше так не делай. После всего, что между нами было, я заслуживаю того, чтобы знать правду.       — Я понял, Кэп. Найтмер подполз к Оператору, придерживая пакет со льдом, и положил голову ему на колени, глядя на него снизу-вверх.       — Знаешь, ты так горячо и опасно выглядел в ярости, меня пробрало до костей.       — Знаешь что, Найт?!       Кэп с праведным негодованием посмотрел на мафиозника.       — Всё-всё, молчу-молчу.       Найтмер примирительно поднял руку, сдерживая смешок, а потом погладил Оператора по лицу. Внезапно Кэп усмехнулся.       — Что такое?       — Помнишь, ты говорил, что Шипп будет с Алом только через твой труп?       — Нет! — Найтмер аж подскочил, чуть не разбив себе лицо на этот раз о подбородок Оператора, — только не говори, что этот изврат...       — О да. И я благословил их. Нечего было умирать, — Кэп самодовольно улыбнулся, глядя, как теперь уже Найтмер сыпет проклятиями и шипит как змея.       — Я его убью нахрен и вырву его кишки!       — Только попробуй. Это мой подопечный, и я лично дал ему свое согласие на брак. Ты хочешь аннулировать мое решение сразу после того, как сообщил, что будешь править со мной на равных? — Кэп серьезно посмотрел на мафиозника, и тот примолк, все еще продолжая недовольно ворчать.       — Ладно! Но черта-с-два я прощу ему это.       — Твое дело. Но смириться с этим тебе однозначно придется.       Кэп понимал, что злорадство, которое он испытывал из-за того, что хоть как-то смог отомстить Найту за его поступок — довольно низкое чувство, но не насладиться им он не мог. Что ж, это происшествие полностью меняло его планы, а самое главное - он снова чувствовал, как черная пустота в его душе постепенно исчезает.