Двадцать пятый час

В гостиной братства Роузвуд было на редкость пусто и довольно темно — если не считать голубоватой засветки от опоясывающих фасад огней. Жутковатое, почти мистическое свечение делало комнату похожей на кадр из фильма про призраков, а многочисленные охотничьи трофеи только подчеркивали это сходство, недобро посматривая со своих стен блестящими стекляшками мертвых глаз. Казалось, того и гляди прогремят по коридору железные цепи и взвоет замогильным голосом дух какого-нибудь незадачливого студента, сгинувшего в подвале братства лет этак двести назад… Яростно простучав по паркету каблуками, Джейни Монро с размаха плюхнулась на стоя́щий прямо в центре гостиной диван. От соприкосновения с голыми ногами кожаная обивка омерзительно взвизгнула, и мрачная атмосфера таинственности тут же была безвозвратно утеряна, уступая место более привычному фарсу. — Дешевая показуха, — раздраженно пробормотала Джейни, приподнимая бедра и неловко цепляясь за юбку в надежде натянуть ее пониже. Втиснутый в и без того тесный карман смартфон от этих потуг незаметно выскользнул наружу и с мягким шлепком приземлился на ковер. Слишком увлеченная попытками совладать со своим гардеробом, Джейни этого даже не заметила. В Карни, вопреки красивой «обертке», представление о комфорте было крайне... своеобразным. Все — начиная от твердых как камень библиотечных стульев и заканчивая этим кошмарным скользким диваном — как будто служило одной общей цели: сделать так, чтобы элитному студенту жизнь не показалась чересчур сладкой. Для полноты эффекта недоставало лишь строгой монашки-учительницы с линейкой наперевес — прямо как в воскресных католических школах. Впрочем, последнее явно в общую картину не вписывалось: уж что-что, а от бога это место находилось так далеко, как только возможно… Внутреннюю тираду прервал странный, похожий на мяуканье вопль. Джейни вздрогнула. Ее взгляд заметался по полутемной гостиной, опасливо замирая на притаившихся по углам тенях, и гнетущее чувство чьего-то невидимого присутствия вернулось. Когда она уже готова была признать, что ей померещилось, «мяу» раздалось вновь. Правда, на этот раз звук определенно шел от соседнего кресла. И точно: из недр еще одного кожаного монстра выглядывали желтые, как фонари, глаза. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что глаза принадлежали большущему коту с короткой угольно-черной шерстью. Зверь взирал на Джейни таким проницательным немигающим взглядом, что будь на ее месте она шестилетняя — решила бы, что перед ней Кат Ши: демонический кот из старых ирландских сказок ба. — Ой! Привет, дружок. — Скрипя обивкой, девушка быстро переместилась на противоположный конец дивана и склонилась к креслу так, что они с котом оказались почти нос к носу. — Что ты тут делаешь? Не уверена, что сюда можно с животными… Кот прищурился — словно тем самым выражал искреннее презрение к любым подобным ограничениям — и снова протяжно мяукнул. А Джейни наконец разглядела темную полоску ошейника с именной биркой. Зверь без сомнения был чьим-то. — Не бойся, малыш. Я тебя не выдам, — с этими словами Джейни сдернула с волос порядком растянутую резинку и в нервном жесте накрутила ее на палец. — Знаешь, меня здесь, вообще-то, тоже быть не должно́… Она ни капли не преувеличивала: если бы не ФБР, о стипендии с покрытием расходов на проживание ей оставалось бы лишь мечтать. Простые девочки, даже самые талантливые, не получали таких подарков судьбы. И уж тем более им не давали комнаты в закрытом студенческом братстве, «потому что ничего другого в столь короткий срок не нашлось». А поскольку за все в этой жизни полагалось платить, на кону теперь была не только стипендия. Здравый смысл подсказывал, что пойми агенты, насколько их шпионка в действительности бесполезна — о высшем образовании ей в принципе придется забыть. Все еще полулежа на краю дивана, Джейни спрятала лицо в ладонях и сдавленно прошипела: — Вот же дерьмо… — Эй, ты в порядке? От неожиданности прикусив до крови щеку, Джейни резко выпрямилась и повернулась на голос. В основании лестницы, ведущей к спальням, слегка облокотившись о перила, стоял один из «братьев» — тот, на кого ей, пожалуй, меньше всего хотелось бы наткнуться поздним вечером посреди пустующей гостиной. Живое воплощение всего, что ее так раздражало в Карни: не ей, стукачке и лгунье, рассуждать о серой морали, но едва ли она прежде встречала кого-то более беспринципного, наглого и самовлюбленного, чем Тристан Нокс. Надо же... А ведь когда-то она мечтательно на него засматривалась. Но очарованность первым знакомством прошла, и с тех пор при встрече с Тристаном по ее спине всякий раз пробегал неприятный холодок. Вот и теперь Джейни непроизвольно поежилась: в этом мерцающем неоновом свете он выглядел даже более жутко, чем обычно. Вытянутое, состоящее из острых углов лицо казалось таким неподвижным и бледным, что напоминало посмертную маску. Из ярких пятен — только эти абсурдно полные губы. Вечно парням везет на такое, хотя им-то оно совершенно ни к чему: пухлые губы, длинные густые ресницы... — Джейни? Ты в порядке? — тем временем повторил свой вопрос Тристан. — Лучше всех, — только и успела ответить она, как вдруг раздался короткий звук уведомления, и экран по-прежнему украшавшего собой ковер телефона ожил. — Вот блин… Девушка кинулась вперед и одним быстрым движением подхватила с пола несчастный смартфон. Перед глазами высветилось сообщение: «Обиделась, что ли? Ведешь себя как ребенок!» И без того неважное настроение испортилось окончательно. — Почему я тебе не верю? — Оставлять ее в покое Нокс, похоже, не планировал. С трудом оторвавшись от экрана, Джейни чуть не подпрыгнула на месте: она и не заметила, как Тристан оказался совсем рядом и теперь смотрел на нее сверху вниз, недоверчиво хмуря брови. По позвоночнику вновь прокатился знакомый холодок. Если стеклянного взгляда бледно-голубых глаз и очевидных способностей к бесшумным перемещениям было недостаточно, то черный атласный халат с претензией на аристократичность уж точно довершал образ, делая его похожим на самого что ни на есть клишейного вампира. — Вижу, ты нашла моего кота, — медленно проговорила эта живая иллюстрация к романам Энн Райс, ленивым кивком головы указывая куда-то в сторону. — Твоего… О! Проследив за его движением, она удивленно уставилась на кресло. Восседавший в нем зверь поднялся на все четыре лапы и картинно потянулся, открывая взгляду почти идеально круглое белое пятно, расположенное ровно посередине кошачьей груди. — Кот по имени Спот! — воскликнула Джейни и невольно улыбнулась. А потом поняла, что пятно только добавляло коту сходства с легендарным Кат Ши — и заулыбалась еще сильнее. Раз уж она нашла его первой, может, Король Котов будет так добр, что исполнит ее желание? Она бы попросила исцеления для ба или трезвости для бестолкового брата. Или какой-нибудь способ отделаться от ФБР. А может, самое время было почувствовать себя обыкновенной первокурсницей и пожелать чего-нибудь куда более прозаичного вроде легких зачетов или настоящей любви?.. — Ты запомнила, — изумленно протянул Тристан. Если он имел в виду кличку кота, то, конечно, она запомнила: тот разговор был одним из немногих ясных проблесков в беспросветном мраке их взаимного недоверия. Тогда, на ступеньках Роузвуда, вдали от рева вечеринки, они на удивление тепло общались друг с другом: без этих его циничных игр во власть и попыток поймать ее на лжи. От мысли, что и те мгновения редкой гармонии, возможно, были всего лишь уловкой, внутри неприятно кольнуло. Джейни вся как-то мигом сникла и поспешила отвести взгляд, оставляя слова Тристана без ответа. Забирал бы уже своего кота и проваливал к себе в комнату… Но не прошло и минуты, как сиденье дивана рядом с ней ощутимо прогнулось. — Расскажешь, что у тебя стряслось? — Тристан, мы не друзья, — буркнула Джейни. — Слышала про «эффект попутчика»? Иногда малознакомому человеку проще открыться, чем другу. — Ты путаешь: там речь о том, кого видишь первый и последний раз жизни. К сожалению, это не наш случай. Снова пиликнул телефон. На экране появилось: «Окей, ты симпатичная, поэтому я готов сам всему тебя научить». И следом повелительное: «Кидай адрес». — Вот же грязный уб… — В гневе она так саданула кулаком по неожиданно твердому подлокотнику, что конец фразы утонул в сдавленном рычании: — Грх! Спот возмущенно мяукнул и, соскочив с кресла, скрылся где-то в направлении кухни. Джейни же судорожно ловила носом воздух, безуспешно пытаясь сдержать злые, обидные слезы. К счастью, если Тристан и заметил — ему хватило такта промолчать, тем самым спасая ее от еще большей неловкости. Когда тебе восемнадцать, сложно похвастаться богатым опытом свиданий. Джейни эта часть жизни и вовсе до недавнего времени обходила стороной: разрываясь между помощью ба и учебой, она едва ли могла позволить себе отвлекаться на что-то столь тривиальное. Наверное, поэтому теперь так отчаянно хотелось пуститься во все тяжкие — будто поступление в Карни не добавило ей новых проблем, а напротив, сняло все запреты. Но, увы, патологическое невезение и тут осталось при ней: Джейни была магнитом не только для неприятностей всех мастей, но и для самых отборных придурков. А главное — она искренне не понимала, что делает не так. Если бы ей еще было у кого просить совета: не то чтобы Рэй или Лилиан разбирались в этом намного лучше нее… — Ладно, попутчик, слушай, — на одном дыхании, словно боясь передумать, выпалила она. — Все дело в парне... С Джереми они познакомились на одной из вечеринок. Он очаровал ее сразу: тем, что был почти на три года старше, на полторы головы выше... А еще ловко поддержал беседу об английском романтизме. Это был бы союз, предопределенный на небесах, но на первом же настоящем свидании Джереми прямо посреди киносеанса полез к Джейни с поцелуями. Отказов он решительно не принимал, а когда очередная попытка не увенчалась успехом, перешел на оскорбления. — Пару раз ему все-таки удалось меня подловить, но я все время уворачивалась, так что нормального поцелуя не вышло... Дальше он просто глумился надо мной. Сказал, что я — сопливая малолетка, которая и целоваться-то не умеет. Джейни не смотрела на Тристана, предпочитая рассказывать эту историю сложенным на коленях рукам. Все еще неуверенная в своем спонтанном решении пооткровенничать, она ждала, что в любой момент ее прервет презрительный смех. Но Тристан слушал, не перебивая, а когда наконец заговорил, в его голосе не было и намека на издевку. — А теперь он предлагает тебе частные уроки? Хренов пикапер... — О чем ты? — Джейни подняла на него недоуменный взгляд, заодно обратив внимание, что Спот вернулся и теперь настойчиво трется о ногу хозяина. Тристан протянул руку и, не глядя, почесал кота между ушами: глаза его при этом были прикованы к девушке. — Некоторые парни специально так делают, — после короткого раздумья пояснил он. — Это манипуляция: смысл в том, чтобы сначала унизить жертву, а потом вызвать у нее желание оправдаться и заслужить одобрение. — Серьезно? — почти выкрикнула Джейни. По правде говоря, ей не было нужды переспрашивать: по одному только выражению его лица, обнажавшему крайнее презрение, было ясно, что Тристан не шутит. И все же казалось невероятным, что кто-то вообще может попасться на подобную уловку. — Еще как серьезно. Никогда на такое не ведись. А клоуна этого заблокируй. Джейни так и подмывало напомнить ему о его собственных «подвигах»: украсть телефон, чтобы выведать чужие секреты, — верх низости, а уж требовать поцелуй в обмен на помощь… Как будто на дворе дремучее Средневековье! С другой стороны, для хладнокровного негодяя Тристан тогда слишком сильно смутился — стоило ему только нарваться на резкую отповедь... А теперь он и вовсе проявлял к Джейни редкое дружелюбие. Она вновь подумала о Лилиан: так вот, значит, каково это — когда у тебя есть старший брат, к которому можно прийти за советом? Пускай подруга и ворчала на излишнюю опеку, каждому, кто хоть раз видел их с Тристаном вместе, было очевидно, что тот о ней по-настоящему заботится. Джейни в этом плане повезло меньше — и не только потому, что в семье Монро старшей выпало быть ей. Картер даже в лучшие свои дни мало интересовался ее жизнью, а вся его забота сводилась к тому, чтобы скрывать истинный масштаб своих проблем с наркотой и криминалом. Конечно, учитывая, что это благодаря брату Джейни оказалась у ФБР на крючке, получилось у него так себе. И пока он бездельничал на конспиративной квартире, ей приходилось носиться по всему кампусу в поисках таинственного дилера. — Пойдем со мной? Налью тебе чего-нибудь. От подобного предложения, сказанного совершенно спокойным, будничным тоном, Джейни до того опешила, что только и сумела, что рассеянно промямлить: — К-куда? — В мою комнату. Скоро с вечеринки вернутся Джаспер и Эйвери... Поверь, тебе не захочется находиться в гостиной, когда это произойдет. — И ты считаешь, что твоя компания лучше, чем просто отправиться к себе? — А разве нет? — с вызовом спросил он и тут же наигранно наивно захлопал глазами. Ну вот, теперь в нем снова можно было узнать его прежнего. Не Тристана-старшего-брата и даже не странно-дружелюбного-Тристана, а того, который настоящая заноза в заднице и едва ли многим приятнее Джереми-инструктора-по-поцелуям. Сколько времени пройдет, прежде чем снова начнутся расспросы о причинах ее появления в Роузвуде? Не говоря уже о том, что он все еще оставался одним из подозреваемых… Почему же тогда так хотелось принять это чертово приглашение? — Ты разве не с Грантом живешь? — Джейни предприняла последнюю, откровенно вялую попытку помешать само́й себе согласиться. Тристан лишь равнодушно пожал плечами: — Он уехал домой на выходные. В начале октября, сразу после первых зачетов, в Карни объявили двухдневные осенние каникулы. Джейни и сама собиралась провести это время с ба, но, прикинув количество академических долгов, решила посвятить выходные учебе… А в итоге потащилась на прокля́тое свидание. — Ладно. Пойдем. За учебники я сегодня все равно́ уже не сяду. На мгновение Джейни показалось, что на обращенном к ней лице мелькнула растерянность — почти сразу сменившаяся привычной усмешкой. Подхватив одной рукой нисколько не сопротивляющегося этому кота, Тристан одернул свой халат и поспешно встал с дивана. Ра́вно как и в гостиной, свет на лестнице не горел. Ковровое покрытие мягко пружинило, поглощая звуки шагов, так что поднимались они не только впотьмах, но и почти в полной тишине: лишь сердце сотней предупредительных залпов грохотало у Джейни в груди. Игра теней и эффект черной одежды делали свое дело: маячивший впереди силуэт Тристана, казалось, вот-вот растворится во мраке коридора. Эту иллюзию нарушала пара горящих в темноте глаз-монеток: свисая с плеча хозяина, на девушку с хитрым, знающим видом поглядывал Спот, и Джейни никак не отпускала мысль, что она — подобно крысам, следующим за крысоловом, — идет навстречу собственной гибели. От позорного бегства ее удерживали только страх выставить себя законченной дурой и спорный, исключительно самоутешительный аргумент, что это общение может принести ей пользу. Тристан определенно не походил на того, кто сболтнет лишнего, но ее зашедшему в тупик расследованию могла пригодиться абсолютно любая информация. По крайней мере, именно в этом старалась убедить себя Джейни, переступая порог незнакомой комнаты. Почему-то она была убеждена, что внутри ее встретит закономерное стилевое продолжение так раздражавшей ее гостиной: напоминавшей не лаундж элитного клуба, а скорее пивной ресторан, где по пятницам гоняют футбол. Но комната парней оказалась самой обыкновенной мальчишеской спальней, притом достаточно скромно обставленной: два рабочих места, две кровати и увешанные плакатами стены. Из прочей мебели — лишь прикроватные тумбы и пара одежных шкафов из одного и того же серо-коричневого дерева. Картину довершал ровный теплый свет настольной лампы, заметно контрастировавший со зловещими неоновыми огнями гостиной. Не пряча своего удивления, Джейни замерла прямо в дверях и озадаченно уставилась на Тристана. Тот одарил ее очередной ухмылкой и, бережно спустив Спота на пол, спросил: — Ты что-то другое ожидала увидеть? Думала, у меня тут что-то типа да́нжена вместо спальни? — Что? — Джейни не сразу поняла значение его слов, а поняв, едва не задохнулась от возмущения. — Нет! Ничего… Ничего я такого не думала! — сбивчиво попыталась объясниться она, чувствуя, как начинают гореть щеки. — Ладно, ладно, прости. — Он примирительно вскинул руки и кивком указал ей на кровать. — Располагайся. От его невозмутимого «располагайся» и того, как интимно при этом оно прозвучало, ее лицо вспыхнуло еще сильней. Джейни не могла припомнить, чтобы прежде оставалась вот так наедине с парнем, в его спальне… О том, чтобы располагаться прямо у него на постели, и вовсе речи не шло. Встряхнув головой, будто это было способно отогнать непрошеные мысли, она решительно захлопнула за собой дверь и сделала несколько шагов по комнате. Постепенно ее глазам открывалось все больше деталей. Тумбочка у кровати была основательно завалена книгами. Среди книжного хаоса горели оранжевым цифры массивных электронных часов, а сверху на одинокой полке зеленел поразительно живой фикус с длинными полосатыми листьями. Прямо на полу стояла кружка с остатками кофе — стараясь не сбить ее ненароком, Джейни осторожно опустилась на темно-синее покрывало. Между ног у нее тотчас черной молнией прошмыгнул Спот — и скрылся где-то под кроватью. — Будешь? — Вопросительно выгнув бровь, Тристан демонстративно приподнял над столом красивую вытянутую бутылку с янтарной жидкостью. — Давай... Вышло не очень уверенно, и Джейни внутренне укорила себя за трусость. Раз она и так уже здесь: что плохого произойдет, если немного выпить в его компании? К тому же алкоголь имеет свойство развязывать язык — а это было ей только на руку. Несколько секунд Тристан удерживал ее взгляд, словно искал там ответ на какой-то ему одному известный вопрос, а затем едва заметно кивнул и выдвинул из-за стола крутящееся кресло, на спинке которого болтался знакомый бутылочно-зеленый пиджак. Откуда-то сразу взялась пара низких бокалов с толстым донышком, и под хруст бутылочной крышки Тристан занялся приготовлениями. Расположившись к Джейни вполоборота, он сделал характе́рное движение — с явным намерением закинуть ногу на ногу. Полы черного халата при этом слегка распахнулись, и, застигнутая врасплох, девушка испуганно отвела глаза. Чтобы хоть как-то отвлечься, она принялась разглядывать противоположную часть комнаты, которая, очевидно, принадлежала Гранту. Стоило признать, что порядка там было куда больше: никаких забытых кружек и брошенной одежды... Говорило ли это о маниакальной чистоплотности, или он просто проводил в Роузвуде меньше времени, — Джейни не знала. Интересно, кстати, почему Тристан не последовал примеру друга и не поехал домой? — Джейни? Держи, — окликнул ее он и добавил извиняющимся тоном. — К сожалению, лед закончился. — Ничего. Она все-таки рискнула взглянуть на него, мысленно молясь, чтобы под халатом парень оказался одет. В просвете между полами виднелись пижамные шорты из похожего черного материала, и, тихо выдохнув, Джейни с благодарным кивком приняла предложенный напиток. Закупорив бутылку, Тристан отставил ее в сторону, но пить не спешил. Опираясь локтем на подлокотник кресла, он держал такой же наполненный на треть бокал и задумчиво покручивал его в ладони, перебирая длинными пальцами по основанию. Настольная лампа освещала только половину его лица, ярко вычерчивая скулы и линию подбородка. И все же от прежних жутких ассоциаций не осталось и следа: какие бы тайны он ни скрывал, сейчас перед Джейни был обычный человек. Разве что неожиданно уставший для того, кто в ее представлении вел совершенно безбедную, беззаботную жизнь. Продолжая молча наблюдать за тем, как напиток медленно стекает по стенкам бокала, Тристан снова перекинул одну ногу через другую, так что теперь сверху оказалась левая. Он был босиком, и взгляд Джейни невольно скользнул по обнаженной стопе, затем по бледному худому бедру — и тут же зацепился за непонятные полосы, выглядывающие из-под края шорт. Большинство были едва заметны, но некоторые ярко багровели, как не до конца зажившие порезы. В следующую секунду Тристан резко поставил обе ноги на пол и свел бедра вместе. Вслух он ничего не сказал, хотя определенно заметил ее пристальное внимание… И от этого Джейни сделалось решительно не по себе. В попытке скрыть неловкость она пригубила свой напиток и тут же закашлялась: терпкая жидкость огнем обожгла горло. — О господи! Это что, виски? — Ну конечно. Я думал, ты знаешь, на что соглашаешься. Ей стало мучительно стыдно за свою неопытность, но и пускаться в оправдания не было никакого желания. Опустив бокал на бедро, она ехидно поинтересовалась: — Ты в курсе, что мне еще нет двадцати одного?.. Да если уж на то пошло, тебе самому-то можно такое пить? У этой дряни возрастной ценз должен быть лет сорок пять — не меньше! Тристан поначалу как будто смутился, а потом вдруг расхохотался — свободно и расслабленно, — и звук его смеха оказался на удивление приятным. — После полуночи — можно. — Словно желая подчеркнуть свою мысль, он сделал изрядный глоток. — Я называю это время двадцать пятым часом. — Это шутка такая? — фыркнула Джейни, но Тристан только неопределенно покачал головой. Скрипнув колесами кресла по полу, парень быстро вскочил на ноги и направился к двери. — Я принесу тебе колы, — бросил он через плечо и вышел. Оставшись одна, Джейни почему-то в первую очередь посмотрела на часы: светящиеся цифры показывали ноль тридцать. Из горла вырвался нервный смешок: что бы это ни значило, двадцать пятый час, похоже, был в самом разгаре. Впрочем, волновало ее другое: путь до кухни и обратно занимал от силы минут пять — слишком мало, чтобы даже пытаться обыскать комнату. Попасться с поличным в ее планы не входило, так что от нечего делать она принялась мерно покачивать ногами, разминая уставшие от каблуков стопы. Внезапно ее пятка с глухим звуком врезалась во что-то твердое. Несколько долгих мгновений Джейни сомневалась, но потом любопытство победило: не вставая с постели, она приподняла край покрывала и заглянула под кровать. Ее находка оказалась больши́м пластиковым боксом белого цвета. Крышка прилегала неплотно. Девушка сдвинула ее в сторону и ахнула: это определенно был не кокаин. — Ничего себе... Расследование было безнадежно забыто, и если прежде Джейни ощущала, что от смущения у нее горит лицо, то теперь румянец, должно быть, заливал всю ее шею и уши. Содержимое контейнера ни с чем нельзя было перепутать: широкий кожаный пэддл, подозрительно аутентичные металлические наручники, красный шарик кляпа — и еще с десяток самых разных «игрушек». Тревожно оглядываясь, Джейни поспешила вернуть крышку на место и одним резким толчком задвинула бокс обратно под кровать. Как раз вовремя, потому что через мгновение на пороге комнаты послышались шаги, и Тристан с невозмутимым видом прошествовал к своему креслу, на ходу открывая алюминиевую банку. — Представь, что в полночь время останавливается, — он вернулся к прежнему разговору, словно никуда и не уходил, — для всего мира, но не для тебя. У тебя есть целый час, когда можно делать все что угодно. И никто не узнает. — Но никакого двадцать пятого часа не существует, дурачок. — У тебя как с фантазией, Джейни? — с явным сарказмом спросил Тристан и, не дожидаясь реакции, долил в ее стакан колы. — Попробуй. Учитывая содержимое контейнера под кроватью, этот подкол вполне можно было принять за намек. В очередной раз возмутившись его вызывающей наглости, Джейни, тем не менее, от выпивки отказываться не стала. Колу Тристан, судя по всему, взял в холодильнике, потому что получившийся коктейль оказался желанно прохладным. Сладость газированной воды смягчила неприятное жжение — и результат вышел не просто сносным, а даже довольно вкусным. — Ну что? Не зря согласилась? — Холодные глаза хитро блеснули непонятно откуда взявшимся огоньком. Джейни одобрительно промычала в ответ и сделала еще один глоток. Спорить мгновенно расхотелось. Внутри стремительно разливалось приятное тепло, а на смену переживаниям и напряжению пришла необыкновенная расслабленность. — Знаешь, я уже несколько раз попадала в такие истории, — вспомнив о том, с чего началось их сегодняшнее общение, внезапно выдала она. — Ну, с парнями. То ли это вайбы девчонки из трейлерного парка, с которой можно обращаться как попало, то ли это потому, что я вешаюсь на каждого встречного… Я ведь и про вас с Грантом первым делом подумала: вот это красавчики! — Ты подумала, что я красавчик? — с этими словами его пухлые губы растянулись в широкой улыбке. — Опять ты слышишь то, что хочешь слышать, — хмыкнула Джейни и вдруг с неясным трепетом поняла, что никак не может оторвать взгляда от этих губ. И если так посмотреть, не такие уж они нелепые, а наоборот — очень чувственные и наверняка невероятно мягкие. И окажись на месте Тристана кто-то другой, а она чуточку пьянее — не отказалась бы это проверить. Дурманящее тепло опускалось все ниже, и Джейни упрямо сжала зубы, призывая себя успокоиться: ей определенно нельзя пить ничего крепче пива. Не хватало только, чтобы Тристан заметил, как она на него пялится… — Послушай, — тем временем с нажимом произнес он, — нет у тебя никаких вайбов, а если бы и были — это не повод кем-то пользоваться. Просто… Иногда нам так одиноко и так не хватает даже обыкновенных объятий, что в поисках тепла мы бросаемся на самых неподходящих людей. — Ты бросался на неподходящих людей? — А сама как думаешь? Джейни хотела было отмахнуться, ответив, что о его личной жизни она не имеет ни малейшего понятия. Но это было бы ложью: как минимум ей было известно о Софи — о том, как та сначала встречалась с Грантом, а потом изменила ему с Тристаном. Не в ее правилах было обвинять во всем девушку, но зная Софи… А следом Джейни вспомнила, кто перед ней. Вспомнила чертовы «игрушки» под кроватью и то, как все остальные парни в братстве хором утверждали, что уж Тристан-то далеко не благороден и не верен никому, кроме себя. Невысказанные слова комом застряли в горле: все, что Джейни могла сделать — это молча смотреть на то, как он медленно меняется в лице. По-прежнему не сводя с него глаз, она снова отпила из бокала. — В чем дело? Ты как-то странно на меня поглядываешь… — Ты же сейчас не начнешь меня домогаться? — на автомате выпалила Джейни. Тристан слегка подался назад, глядя на нее с недоумением и даже обидой. — Как тебе такое в голову взбрело? — Ну, ты же знаешь, что о тебе говорят… — Мм… — В его глазах отразилось мрачное понимание. — Нет, Джейни. Кто-кто, а я точно не буду делать ничего против твоей воли. — Сказал человек, предлагавший помочь за поцелуй. — У тебя был выбор мне отказать! И ты, напомню, отказала! — теперь он почти кричал, и Джейни сквозь землю была готова провалиться от охватившего ее стыда. Да что с ней было не так? Весь вечер Тристан только и делал, что по-своему старался ее отвлечь и утешить. С его стороны не было ни единого поползновения, и она совершенно перестала понимать, зачем вообще завела этот разговор. Что ее так испугало? Его очевидный сексуальный опыт, намного превосходящий ее собственный? Или всему виной непрошенная злость от одной лишь мысли, что ею хотят заменить оставленную Софи пустоту?.. — С тем поцелуем... Это было импульсивно, — продолжил Тристан уже значительно спокойнее и тише. — Просто я знал, что предложи я прямо — ты ни за что не согласишься. А так, в формате вызова, был хоть какой-то шанс. Но что бы ты ни думала о BDSM-культуре или обо мне, у меня в этом плане очень строгая этика. Он смотрел на нее так пристально и с такой непривычной уязвимостью во взгляде, что Джейни окончательно стушевалась и еле слышно прошептала: — Извини… — Все нормально. Это ты меня извини. За тот случай. И вообще, — слишком быстро и отрывисто ответил он, тем самым лишь подтверждая, что нормально ничего не было. Сквозь все еще застилавший голову алкогольный туман на удивление ясно проступило одно-единственное осознание, внезапно сложившееся из разрозненных обрывков увиденного и услышанного; сказанного Лилиан и походя брошенного самим Тристаном. Отчего-то нестерпимо захотелось коснуться его руки. Спросить, в порядке ли он. А может быть, даже поцеловать: эта идея без всякой причины вдруг перестала казаться такой уж кошмарной. Джейни словно оцепенела, не в силах думать ни о чем другом, кроме этого спонтанного желания. Во рту пересохло, так что пришлось облизать губы. Мгновение — и Тристан, как бы вторя ей, сделал то же самое... Мир сжался до точки, а в груди расцвело новое теплое чувство... На первом этаже хлопнула дверь: томительная тишина взорвалась громогласными криками и пьяным хохотом. Если это были Джаспер и Эйвери, то, судя по голосам, с вечеринки они вернулись не одни. Морщась от долетающих снизу чмокающих звуков, Джейни невольно вспомнила Джереми с его отвратительно влажными поцелуями, и чудесное волшебство развеялось. Все это была очень плохой идеей. Очень-очень плохой идеей — и совсем не тем, что им с Тристаном было нужно. Бокал с остатками ее напитка перекочевал Тристану в руки, и парень поспешил опустить его на свою захламленную тумбочку — прямо поверх распростертых там книг. Чтобы как-то отвлечься, Джейни схватилась за телефон: на часах было всего пять минут второго. Ей же казалось, что минула целая вечность, будто время для них и правда растянулось на лишние шестьдесят минут. — Похоже, твой двадцать пятый час подошел к концу, — тихо сказала она, вставая и машинально одергивая юбку. — Я к себе пойду. Спасибо за компанию, Тристан. — Тебе спасибо, — чересчур поспешно и как-то механически произнес он. Тут же словно из ниоткуда возник Спот: раскатисто муркнул и запрыгнул хозяину на колени, подставляя под поглаживания изогнутую блестящую спину. Возникшее было напряжение резко спало, а Тристан заметно расслабился, погружая пальцы в мягкую на вид кошачью шерсть. Это зрелище показалось Джейни странно умиротворяющим, и, уходя, она поймала себя на мысли, что ей спокойнее от того, что не пришлось оставлять его одного. Чуть позже, в покое и безопасности собственной комнаты, ей не составило труда убедить себя, что в произошедшем были виноваты исключительно алкоголь и то самое роднящее их с Тристаном одиночество. Пресловутый «эффект попутчика», который внезапно вышел из-под контроля. Но если бы ее спросили, почему остаток той ночи она провела за изучением бесчисленных статей, фото и даже комиксов по теме BDSM, — у Джейни не нашлось бы ни единого мало-мальски вразумительного ответа.