запах глинтвейна

***

      Пусть он входил внутрь чуть ли не с ноги и был несправедливо озлоблен на весь мир и всех близких, но Джин оправдывал это тем, что каждый человек имел право на плохое настроение, вызванное не прибывшим вовремя автобусом, грубым прохожим, который толкнул в плечо или отдавил ногу, беспочвенной обидой или неурядицами в семейной жизни. Да, он был достаточно взрослым, чтобы пестрить мудростью и не приносить на работу личные проблемы, оставляя их за дверьми «майбаха» или компании. Но в этот раз у него это выходило из ряда вон плохо. Именно поэтому посреди рабочего дня он вошёл в кабинет Чонгука без стука.       — Босс, у меня условие: либо ты делаешь меня секретарём, либо я увольняюсь, — заявил Джин, скрестив руки на груди.       — Отлично, — не отрываясь от монитора и клавиатуры, ответил Чонгук, — не забудь найти замену, которая не будет врываться в кабинет без стука и опустошать все запасы в общей кухне, когда тоскует.       Омега проскрежетал зубами, прошёл вглубь кабинета и сел на мягкий бежевый диван. Альфа даже взгляда не бросил. За рабочим столом он сидел в своём привычном прикиде. Правда, чёрный пиджак сидел на нём, а не висел на спинке кресла.       — Я серьёзно, Чонгук, дай мне побыть им хотя бы неделю, пока твой секретарь в отпуске.       Альфа промычал, как Чимин, а потом медленно и задумчиво ответил, занимаясь своими делами:       — Ещё несколько лет назад ты говорил моему отцу, что будешь работать только водителем. Потому что другая работа тебе не нужна. Потому что ты женат и хочешь проводить больше времени с Намджуном.       — Да пошёл он, пусть сам с собой проводит время! — в сердцах воскликнул Джин и сдвинулся к самой спинке, чтобы принять полностью закрытую позу со скрещенными руками и ногами.       — Ты говоришь о супруге, — напомнил друг, который наконец-то покосился на него. — Что на этот раз? Он нашёл, куда ты прячешь неглаженое бельё?       — Учуял запах сигарет. Я просто хотел отвлечься и не приходить домой сильно рано. А ты, как нарочно, сейчас уезжаешь раньше всех!       — Я тебе не завидовал, и ты не завидуй, — до раздражения спокойно ответил блондин. — Ты знаешь, что сам виноват? Мог бы признаться сразу.       — Тебе не пора на совещание? — выпроваживал Джин начальника из собственного кабинета.       — Во-первых, у меня ещё десять минут. Во-вторых, это — мой кабинет. Войдите, — отозвался он в сторону двери, по которой раздался громкий стук.       Они оба не сразу сообразили, кто вошёл внутрь. Джин до последнего ждал, что парень с тёмными волосами и в чёрном пальто задаст Чонгуку какой-то вопрос по делу или поинтересуется, не ошибся ли он дверью. Но при повороте головы его лицо сошлось с бесноватым парнишкой, который, подобно вампиру, пил из Чонгука кровь, нервы и деньги несколько месяцев.       — Ущипните меня, — попросил Джин, на что Тэхён добродушно вытянул пальцы в его сторону.       — Салют! — наконец неуверенно махнул он рукой в сторону брата. — Ты как?       — Я? Где ты был?       — Это долгая история, — отмахнулся он, пока всё ещё топтался на пороге, хотя в прошлом году, вероятно, уже выпихнул бы омегу с дивана, чтобы улечься на нём.       — Это не ответ. Где ты был? Что с твоим телефоном? Я поднял на уши, кого мог, чтобы тебя найти.       — Я пошёл, — тихо сообщил омега и встал с бежевого дивана, чтобы оставить родственников одних.       — Эй, не надо! То есть… Джин, да? — вдруг впервые уточнил он. — Я заскочил, чтобы сказать, что я жив, и всё. Забей, ладненько? Я, блять, припёрся на работу посреди дня, тебе явно некогда со мной болтать.       — Ничего, я могу выделить время, нам всё равно надо поговорить.       — Совещание, господин Чон, — аккуратно напомнил Джин, на что старший на мгновение закрыл глаза, так как успел об этом забыть.       — Всё норм, — вновь махнул рукой Тэхён, растеряв свои привычные фишки в общении, — можем увидеться вечером или завтра.       — Завтра я планировал работать дома, — кивнул Чонгук, — приходи в обед, адрес тот же. Или… Джин?       — Э, не, не! Не надо меня забирать. Всё норм, я доберусь сам.       — На что ты сейчас живёшь? Деньги нужны? — спросил Чонгук, уже хватаясь за телефон на столе, чтобы провести денежный перевод.       — Неа! Увидимся завтра!.. — быстро развернулся парень к двери, но вдруг оглянулся на брата: — Если я приду в два или три часа — это тоже будет обед?       Чонгук молча кивнул. Младший альфа показал ему пальцами «окей» и вышел из кабинета. В комнате воцарилось молчание, пока двое друзей пялились прямо на закрытую дверь.       — Нет, ты не спятил, — заметил Джин, когда Чонгук в смятении повернул к нему голову. — Молодость, — пожал он плечами. — Поговорите — и всё узнаешь. Я пошёл, а ты опаздываешь на совещание, босс.       Чимин работал, как прежде, и обучал очередного стажёра в отсутствие Хосока, который после своего дня рождения, три недели назад, взял отпуск до самой зимы. После того дня омеги не виделись, и Чимин немного побаивался встречи, которая должна была состояться через несколько недель, потому что многое зависело от Хосока. Возможно, сам Чимин стал более терпеливым. Возможно, теперь у него были другие ценности и приоритеты, но он даже рассматривал возможность общения в качестве обычных коллег, если вдруг бывшему или нет другу он действительно был поперёк горла. Сейчас всё его свободное время занимали работа, Чонгук с Апельсинкой и общение с родителями и Джином.       Сегодня альфа встретил его вечером после рабочей смены вместе с Минджи, который оставил машину у клиники, чтобы вчетвером они добирались на одной. По дороге к небоскрёбу они вместе забрали Апельсинку, которую Чонгуку удалось посадить в переноску, не получив от неё ни единой царапины. Слишком быстро альфа приноровился уворачиваться или элементарно обращаться с капризной и импульсивной кошкой. Хотя Чимин чувствовал себя перед ней виноватым, но и оставить её не мог, когда сам хотел побыть с мужчиной, которому этим вечером нужен был собственный кабинет для решения каких-то рабочих моментов.       — Чимин, — окликнул Джин, сидя за рулём чёрного «майбаха», — она смотрит на меня и ненавидит, — пожаловался омега, поглядывая вправо на темноволосого телохранителя с переноской в руках.       — Она не ненавидит, это недовольство, — отметил разницу омега, действительно думая, что это должно было успокоить. К тому же он прекрасно знал, как Апельсинка могла смотреть с ненавистью — он не раз это видел, когда она ещё была постоянным и вольным гостем ветеринарной клиники.       — Надо научить выражать его вам, а не мне, — продолжал Джин, который сегодня был ещё более раздражённым, чем вчера. Чимин сунул руку в своё кремовое пальто, в которое ещё на работе сунул выпавшее от волнистого попугайчика пёрышко. — Это вы таскаете бедного ребёнка туда-сюда. В следующий раз, когда я останусь с ней один в квартире, я научу её рисовать когтями на стенах... Фу, что это за мерзость?! — стряхнул он руку Чимина со своей шеи.       — Перо, — очевидным голосом сообщил Пак и пожал плечами с таким видом, словно старался зря. — Я решил, тебе нужно расслабиться. Поругался с Намджуном?       — Нет, — отрезал Джин.       — Да, — одновременно с другом ответил Чонгук. — Он наконец-то застукал его с сигаретой.       — Не было никакой сигареты, я успел её выбросить! Он просто учуял запах.       — Особой разницы нет, если суть в том, что он узнал, что ты куришь, — заметил Чон, встретив злобный взгляд водителя через зеркало заднего вида.       Обычно разговорчивый Минджи сегодня молчал и вообще был занят кошкой, как-то особенно беспокоясь о ней. Будто кто-то сказал, что она проглотила бриллиантовый браслет или пробирку с диковинным лекарством от рака.       — Поговорить нельзя? — аккуратно спросил Чимин, но в ответ от омеги получил лишь недовольный и шумный выдох через нос. — Окей. Просто Намджун сегодня был таким расстроенным и очень печально улыбнулся, когда я уходил к Гу, — пусть немного, но всё же бесстыдно приукрашивал омега под смеющийся взгляд коньячных глаз справа. Чимин выставил ладонь так, чтобы альфа не отвлекал его, и продолжил: — Его ведь могло задеть не то, что ты куришь, а то, что ты скрыл это от него... — еле успел он договорить, как под собственное громкое «ой» две сильных руки с целью обнять припечатали его к явно лишнему сзади центральному подлокотнику.       — Что случилось? — бросив взгляд в зеркало заднего вида, спросил Джин и тут же раздражённо рыкнул. — Господин Чон…       Чонгук оставил его возмущение без внимания и ласково поцеловал своего омегу в шею.       — Прости, что перебил, но ты сейчас такой…       — Приехали, — перебив альфу, громко оповестил Джин под огорчённый стон Чимина. — Слушайте, я за вас рад, правда, но сейчас вы, знаете ли, подбешиваете.       — Я прощу тебе это только сегодня, Джин, — предупредил Чимин и, высвободившись из объятий, вышел из машины.       Они вошли в здание, собираясь подняться вместе с телохранителем, которого они бы отпустили, когда вошли в квартиру. Минджи был не таким дотошным и инициативным, как Салем. Например, если бы Чимин или Чонгук сказали бы ему «адьё» ещё на улице, он бы не стал возражать. Повезло, что паре такое обычно не приходило в голову, так как они уже давно прекрасно поняли смысл этих телохранителей, которые иногда всё же оказывались к месту.       — Котёнок, помнишь, я рассказывал тебе про брата погибшего омеги? — задумчиво спрашивал Чонгук, глядя в сторону занятого крупным мужчиной диванчика, пока они проходили пост охраны и подходили к лифтам. Но договорить альфа не успел, а омега не успел спросить, почему он это вспомнил.       — Чон! — недружелюбно и уверенно окликнул его мужчина.       — Быстро на лестницу, поднимитесь со второго этажа. Жди, пока я не приду, — отдал он распоряжения телохранителю, а на Чимина даже не взглянул, только отпустил его руку, когда двинулся в сторону стремительно приближающегося в нему мужчине.       — Что?.. Гу! — задыхаясь от растерянности и внезапной паники, воскликнул Чимин, которого Минджи уже силой уволок на лестницу, полностью закрывая весь обзор и судорожно размахивая переноской с бедной кошкой. — Гу! Мне не нужна охрана! Я уйду домой сам! Что, если он опять нападёт на него? Ему нужна помощь!       — Не положено, господин Пак.       — Гу!       Крепкий альфа держал его за локоть, чтобы не сбежал, когда он завёл омегу в лифт, который активировал ключ-картой. Чимин едва не подпрыгивал на месте, надеясь, что без его слабого веса кабина начнёт ехать быстрее. Что они быстрее зайдут в квартиру, а затем омега вытолкает Минджи из квартиры с требованием защитить его альфу. Но всё было не так. Чимин делал вид, что всё в порядке, разувшись и сняв пальто. Пытался отвлечь внимание. Но телохранитель, войдя в квартиру на верхнем этаже, лишь повторил то же, что равнодушно бросил ему на лестнице, и бесконечные минуты сторожил дверь, мешая ему выбежать. Это было бы первым импульсивным решением, которое постепенно казалось абсурдным. Даже если бы он спустился один, он бы ничего не сделал, только ослушался бы своего альфу и опять по глупости подверг себя опасности.       Несмотря на охватившую его панику, он всё же держал себя в руках, раз не ринулся прятаться или сооружать гнездо из-за схожей с прошлым годом тревогой. Возможно, потому, что в квартире он был не один и на этот раз он не был беременным, чтобы без борьбы поддаться инстинктам и действовать в интересах малыша. Но такие мысли лишь сильнее заставляли его дрожать, так как было известно, чем всё в итоге кончилось. И сейчас это могло повториться снова.       Он зажался в угол за входной дверью, сидя на полу с согнутыми ногами и мысленно считая несправедливо тянувшиеся секунды до возвращения его альфы. Минджи самостоятельно поставил переноску с кошкой на удлинённое сиденье светло-бежевого дивана и бесконечным разговором пытался выманить Апельсинку наружу. Та лишь шипела и явно адресовала ему не очень дружелюбное предупреждение. В другой раз Чимина бы это позабавило, и он бы успокоил телохранителя тем, что пушистое белоснежное создание нуждалось в элементарном времени и спокойствии, но сейчас он даже не находил в себе реакции на это.       Она не особенно была благодарна омеге за то, что он таскал её с собой с одной квартиры на другую уже несколько недель. Но вариант с тем, чтобы оставлять её на ночь одну, никто не рассматривал. По крайней мере, Чимин не брал её в самолёт, когда они летали к родителям, хотя Чонгук заверял, что в частном лайнере его компании найдутся люди, способные присмотреть за существом, которое в зависимости от настроения может не подпустить к себе никого. В результате Апельсинку навещал Джин и проводил с ней несколько часов, которые освободились после отъезда начальника.       Дверь наконец-то открылась, и в квартиру на верхнем этаже треугольного небоскрёба ворвался сильный и тяжёлый феромон, следом за вошедшим мужчиной. Омега едва не пустился в сухие всхлипы от облегчения, обхватив прижатые к груди колени. От волнения язык даже не поворачивался, чтобы окликнуть блондина. Но тот почувствовал его сам и обернулся ещё до того, как телохранитель кивнул ему головой на забитого в угол Чимина. Альфа глубоко и бесшумно втянул в себя воздух и присел на корточки, распахнув пиджак для удобства. Давним, ласковым жестом-мазком он коснулся большим пальцем кончика омежьего подбородка. Ещё сильнее прилипнуть взглядом к коньячным глазам было вряд ли возможно, но омега очень старался.       — Идём со мной, — Чонгук бережно отцепил его руки от коленей, помог ему встать и за руку повёл за собой к светло-бежевому дивану, возле которого у переноски всё ещё стоял Минджи. — Она вылезет сама, всё нормально, ей обычно нужно немного времени с дороги. На сегодня ты свободен, спасибо.       Альфа сел на диван, быстро стащил с себя пиджак, который умудрился аккуратно бросить на спинку, а затем притянул омегу ближе. Вместе со звуком закрывшейся входной двери Чимин забрался на крепкие бёдра, удачно попав в плен сильных рук, когда сам хотел прижаться к источавшему безопасность и спокойствие мужчине. Омега приблизился носом к пахучим железам и потёрся щекой, утопая в феромонах и обмениваясь запахами. Устойчивый бадьян обволакивал его незримым воздушным облаком, почти поглаживал, как Чонгук — спину.       — Ты испугался, котёнок? — Чимин в ответ угукнул, а блондин на мгновение приник к его шее своими мягкими и горячими губами. — Отвезти тебя домой?       — Нет, не хочу, я лучше чувствую себя рядом с тобой, а не дома. Здесь я тоже дома, потому что тут ты.       — Тогда скажешь мне, чего именно ты испугался? — успокаивающим шёпотом спросил мужчина, из-за чего омега на мгновение ещё сильнее прижался к нему.       Из-за того, что все защитные механизмы слетели ещё в тот вечер, как они сошлись, а ощущение принадлежности своему истинному расслабляло ещё больше, он не только чувствовал себя в эту минуту беззащитным, но и не пытался это скрыть. А Чонгук с самого начала их знакомства безошибочно считывал его состояние просто потому, что чувствовал его. Как на том самом благотворительном вечере, когда Чимин всего-то молча взял его за руку.       Когда омега отстранился так, чтобы видеть его глаза, лицо Чонгука было серьёзным и внимающим. Он только откинул голову на спинку дивана, чтобы смотреть на Чимина снизу вверх. Альфа молчал, пока омега медлил и теребил белую рубашку на чужой груди, задумчиво расстёгивая и застёгивая пуговицы. Апельсинка справа понемногу начала вылезать из переноски и подавать признаки жизни через недовольные звуки. Чонгук лишь протянул руку на сиденье, чтобы кошка признала его запах и ткнулась мордочкой в пальцы. Как его только не разрывало от того, что он брал ответственность за двух нежных созданий, которым сейчас одновременно была необходима его поддержка. Но блондина совершенно ничего не смущало.       — Может, мы мало поговорили об этом, — начал Чимин, чуть ли не бубня себе под нос от смущения и под внимательным взглядом коньячных глаз, — но когда мы сошлись, всё стало так хорошо. Как будто ничего не было, и мы целый год пробыли вместе. Но сейчас, когда тебе угрожала опасность, и ты отправил меня с Минджи… Не знаю, я будто вернулся в тот страшный день, — дрогнувшим голосом признался омега и вдруг всхлипнул от одних представлений возможного. — Я не переживу, если с тобой что-то случится…       — Котёнок, с чего ты взял, что я был в опасности?       — Ты сам рассказывал, что он пытался тебя убить! — уже возмущённо напомнил Чимин.       Альфа без слов подался вперёд, обхватив хрупкое тело и приникнув к едва дрожащим губам своими. Чимин бы заплакал прямо сквозь поцелуй, если бы успокаивающий феромон его мужчины не забивался в нос и не проникал под кожу. Чонгук целовал нежно, медленно и ласково, поглаживал своими мягкими губами и ставил короткие печати, словно только подкреплял едва найденное спокойствие.       — Сейчас не было ничего страшного, — тихо заметил он, отстранившись. — Я не хотел, чтобы он тебя запомнил или переключил на тебя внимание, поэтому быстро отпустил. Мне он ничего не сделал. Можешь раздеть меня потом и всё внимательно осмотреть.       — Окей, — закивал омега, и Чонгук потянул уголок губ в улыбке. — Он тебе угрожал? Мы обещали быть честными, — напомнил Чимин, и Чонгук сквозь сдержанный вздох неуверенно кивнул. — Чего он хочет? Может быть, дать ему денег на новую жизнь?       — Я уже предложил, а он ответил, что подумает. Не уверен, что он вернётся. Он мог просто напомнить о себе, — пожал плечами Чонгук. — Но также я не уверен, что денег ему будет достаточно, если он решит прийти ещё раз. Думаю, я позвоню твоему отцу и посоветуюсь.       — Окей, но я уже знаю, что он посоветует тебе дополнительную охрану. Хотя после Юнги… Может, нам нанять его?.. Не как убийцу, Гу! — возмущённо уточнил омега, когда лицо альфы исказило искреннее удивление. — Спроси отца, когда будешь говорить. Он был приставлен ко мне на долгое время, я почти уверен, что он делал что-то ещё. Может быть, через меня он выслеживал тех, кто охотился за родителями и мной? Или я был частью ловушки, а он определял, кто представляет угрозу?       — Я мало о нём думал и всё ещё недостаточно глубоко погружён в это, чтобы понимать, как может быть. Я думал, он просто киллер.       — Он мог быть им, когда это было необходимо. Когда нужно было защитить, пресечь что-то или отомстить, — невозмутимо пожал плечами омега.       — Значит, ты знаешь, что тех, кто сюда ворвался, больше нет?       — Нет, но отец именно так бы и поступил, — избегая чужого взгляда, ответил Чимин. — Кто тебе сказал?       — Юнги. В больнице я видел его в последний раз и тогда попросил держать меня в курсе, тогда я и узнал, кто такой Юнги и чем занимается. Я ему позвонил, когда уже всё закончилось.       — Тебе не противно быть со мной? — всё ещё не поднимая глаз, тихо спросил омега.       Альфа некоторое время молчал, а потом сделал едва заметный глубокий вдох и сказал:       — Не уверен, что не сделал бы этого сам. Мне противно от того, что я мог бы лучше о тебе позаботиться.       Чимин неуверенно посмотрел на него, встретив обеспокоенный и печальный взгляд коньячных глаз.       — Гу, ты не виноват в том, что случилось. Никто не знал, что такое возможно. Давай лучше сделаем так, чтобы это не повторилось?       — Да... Пока мы не съехались снова, я хочу узнать прямо сейчас: ты хочешь избавиться от этой квартиры? Уверен? — уточнил альфа, когда на первый вопрос омега резко помотал головой.       — Вообще-то, я думал, ты сделаешь это сразу, как мы разведёмся.       — Нет. Она долго была опечатана полицией, а когда мне разрешили вернуться, я увидел, что пол между спальней и моим кабинетом был в красных разводах. Я всё убрал и переделал, но не собирался избавляться от квартиры и напоминания… Что мне сделать, чтобы ты чувствовал себя в безопасности? — серьёзным и размеренным тоном спросил альфа. — Поставить вторую дверь и взять в дом телохранителей?       — Здесь не нужна вторая дверь и не нужны телохранители, мне хватает двух. Хотя даже они мне часто кажутся лишними, особенно когда я с тобой. Сейчас я чувствую себя в безопасности, но я волнуюсь за тебя, мне неспокойно только в этом.       — Я всё с ним улажу, и он больше не появится, доверься мне, идёт? С тобой больше ничего не случится. Со мной — тоже, — едва сдерживаясь от того, чтобы не усмехнуться под хмурым омежьим взглядом, добавил Чонгук. — У нас всё будет хорошо, котёнок.

***

      Тэхён приехал после двух часов дня, со вчерашнего вечера он чувствовал себя очень неуверенно. И если вчера ему не удалось ничего услышать от старшего брата или распознать по нему настроение, то сегодня, столкнувшись лицом к лицу в помещении, в котором они будут одни, он сможет увидеть всё в красках. В лифте он нервно теребил пальцы и немного жалел, что отвык от того, чтобы прикрываться образом. Он не особенно понимал, почему в какой-то момент его так резко перещёлкнуло, что цвет из его жизни пропал вовсе. Он перекрасился в чёрный, носил чёрное, и ему было вполне спокойно. Альфа не чувствовал себя человеком в глубокой депрессии, который не имел желания подбирать одежду. Он подбирал и очень скрупулёзно, но чёрный цвет сильно успокаивал с той самой ночи на крыше.       Он вышел из лифта, засунув руки в карманы чёрной пуховой куртки поверх обыкновенной чёрной футболки и чёрных кожаных брюк. Со стороны приоткрытой двери доносилось подозрительно дразнящее хихиканье, и Тэхён едва не врезался в омегу, который вдруг распахнул входную дверь. Тогда он понял, что то, о чём он переживал со вчерашнего дня, было полной ерундой.       — Привет! — весело махнул рукой пшеничный блондин, стоящий на пороге в кремовом пальто. — Не пропадай больше так надолго, окей?       — Заходи, — сказал Чонгук, удерживая омегу за руку, который, вероятно, собрался уходить.       — Вы… Ты не сказал, что вы опять вместе, — произнёс Тэхён так, как будто возмутился, хотя на деле даже не смог охарактеризовать свои чувства.       — Не успел, ты залетел и вылетел слишком быстро, — пожал плечами старший альфа, стоя босиком у порога в домашних коричневых брюках и бежевой футболке. Впервые он видел его не в костюме. Даже когда они ночевали в одной квартире, Чонгук до последнего не снимал с себя рабочую одежду.       — Не волнуйся, Тэхён, я уже ухожу, чтобы освободить место для другого омежки, — сказал Чимин и состроил рожицу своему альфе, который тут же укусил его за шею. — Айщ, я же пошутил! Я ухожу на работу. Не забудь накормить Апельсинку перед тем, как поедешь за мной.       — Не забуду, — поцеловал его Чонгук и закрыл за ним дверь. — Всё нормально? — спросил блондин, глядя на застывшего на пороге альфу.       — Да… Нет, я не уверен, что мне… Всё норм, — в итоге выговорил Тэхён и всё же разулся и снял куртку, решив, что уйти сразу будет крайне подозрительно.       — Ты голодный? Могу что-нибудь приготовить или разогреть с завтрака, — предложил Чонгук, проходя в кухню.       — Не, не надо, я ненадолго. Так, это… У вас… Ты чё, завёл кота?       — Это кошка, — поправил Чонгук, проследив за взглядом Тэхёна, который нашёл пушистое и белое создание, лежащее на диване животом кверху. — Зовут Апельсинка. Чимин её взял, так что да, теперь у меня есть кошка. Будь с ней аккуратнее, ей нравятся не все. Налить тебе кофе?       Тэхён согласился и сел на барный стул у кухонного островка.       — И где ты был?       — Долгая история. Как сам?       — Я не рассказывал историю про альфу, который пришёл ко мне мстить за брата? — Тэхён неуверенно пожал плечами. — Вчера вечером он поджидал меня внизу и напугал этим Чимина.       — Чё он хочет? — спросил Тэхён, но Чонгук не ответил и молча поставил перед альфой чашку чёрного кофе, а следом подал ему сахарницу с ложкой. На этом моменте Ким снова подзавис и нервно сглотнул. Но он быстро смог объяснить это тем, что брат просто был до фига заботливым, а вовсе не помнил, что Тэхёну нужна в чашке чуть ли не тонна сахара. — Помощь нужна? Можем навалять ему.       Чонгук смерил его серьёзным взглядом, когда сел на соседний стул со своей чашкой кофе.       — Сиди на месте, не надо ничего делать. Он пока не представляет серьёзной угрозы. Но я посоветовался с отцом Чимина, и он тоже предложил обратиться к одному человеку, которого мы знаем. Зовут Юнги, он вроде как может прикинуть, что это за ситуация.       — Мин Юнги? — импульсивно уточнил Тэхён и импульсивно всплеснул руками. — Чё? Слышал просто. Знаешь, как с ним связаться?       Чонгук помедлил, пока внимательно изучал его, а затем кивнул.       — Знаешь, что ты ещё несколько месяцев назад должен был получить наследство? Оно твоё.       — А, да. Давай потом? Я ещё хочу спросить… Это… — замялся Тэхён. — А как можно получить работу в компании? Я хочу в отдел безопасности.

***

      Посреди дня альфа вошёл в единственный в городе бар, который посещал регулярно. Он в принципе почти не пил, в очень редких случаях и строго тогда, когда находился наедине в собственной квартире. Несмотря на все меры предосторожности, его личное логово должно было очень часто менять свой адрес, но его дом был единственным. Одиноким, пустым, но одним и тем же. Больше усилий он прикладывал, чтобы стереть следы от себя до заказчика, но следы к себе оставлял на усмотрение судьбы. В один и тот же бар он приходил лишь для того, чтобы сделать вид, что он выпивал, а в действительности узнать о возможном новом деле. Он приходил в смену конкретного бармена, который придерживал у себя конверты. А как только Юнги приходил и садился за барную стойку, Лиам наливал ему, а потом либо передавал то, что было адресовано Мину, либо пожимал плечами, когда ничего не было.       Сегодня рыжий омега вручил ему конверт, после которого он чуть не выпил. Отрицание взяло его за грудки, и он был уверен, что на просьбу никак не ответит. И без того за последние полтора года он стал гораздо слабее и сентиментальнее, а с его работой он просто обязан был это пресечь, иначе вслед за Тэхёном в сознании выстроится целая очередь из людей, которых он по той или иной причине пощадит. Конверт он порвал и предусмотрительно положил в карман классической чёрной жилетки, чтобы сжечь бумагу, на которой содержалась лишняя информация о Чонгуке и фраза «дом Чимина». Хотя место встречи они выбрали верно, раз дело касалось Чонгука, за домом которого могли следить, но шифровки, которыми он обычно общался с заказчиками — а иногда и распутывал что-то чрезмерно мудрёное и непривычное, — не были им известны.       Юнги оставил бармену наличные, которые положил на столешницу рукой в тонкой кожаной перчатке, а затем вышел из бара на светлую, холодную и сухую улицу в середине последнего месяца осени. В новый внедорожник он садился с прекрасным пониманием, что отправится в квартиру Чимина. По дороге он выкурил две сигареты, смахивая пепел и бросая окурки в заранее приготовленный тканевый пакетик и размещённый в подставке для стакана. Если за городом он обычно позволял себе заезжать на территорию потенциального заказчика, то в городе приходилось бросать машину за пару кварталов на заполненных бесплатных парковках. Так что к квартире он подходил уже с мелкой дрожью от пробивавшего насквозь холода. Когда-нибудь он начнёт носить верхнюю одежду с мыслью о том, что с ней ему лучше, а не хуже. Но это явно будет не сегодня.       В дверь он постучал дважды, очень коротко, и с каким-то странным спокойствием отметил отсутствие охраны. Год назад от толпы телохранителей возле дома и квартиры было не очень комфортно, хотя лично ему они никак не мешали. Входную дверь открыл Чонгук, который несуразно загораживал любопытного омегу, выглядывающего из-под его подмышки. Юнги сначала вошёл в квартиру, разулся, отошёл от двери, а потом тихо сказал:       — Нужна либо комната без окон, либо та, которая не прилегает к соседям.       Чимин прищурился, вспомнив, что в прошлый раз, когда альфа приходил сюда, он не ставил никаких условий и свободно говорил о себе в гостиной с двумя окнами, выходящими на улицу. Но тогда они и не обсуждали дело.       — Кухня? — спросил блондин омегу, который тут же быстро кивнул.       Втроём они разместились за обеденным столом в светлой и просторной кухне. Юнги сел с торца, а альфа с омегой заняли два стула рядом друг с другом. Чимин на удивление молчал, не заваливал привычными для себя вопросами и не перетягивал на себя одеяло, позволив Чонгуку без помех объяснить произошедшее на вопрос Юнги.       — Два или три года назад у меня был неприятный инцидент с одним омегой. Я не заводил серьёзных отношений, но…       — Ясно, — перебил Мин. — Он угрожал?       — Да, себе и мне, но я не воспринимал его всерьёз. Всё закончилось самоубийством. Позже на работу пришёл его брат с желанием отомстить. Ему дали небольшой срок за неудачную попытку и выдали запрет на приближение, который недавно закончился. На днях он подстерёг меня у дома, — продолжал альфа, когда омега лёг грудью на стол. — Он не угрожал мне прямо, но дал понять, что это не конец. Я предложил ему денег, но чёткого ответа не получил. Это всё.       — Ясно, — ответил Юнги и потёр пальцами подбородок, чтобы сформулировать следующий вопрос.       — Можно я быстро скажу? — спросил Чимин. — Я вспомнил, что в тот раз, когда ты исчез на несколько дней, ты забрал из шкафчика тяжёлую сумку. Что там было? Оружие, да?       Юнги промолчал, и Чимин со стоном выпрямился и прижался к плечу своего альфы.       — Окей. Ты всё ещё много молчишь, не отвечаешь на вопросы и делаешь что хочешь без объяснений. Знаешь, а я скучал.       — Какого результата вы хотите? — задал вопрос Юнги. Но пара выдерживала молчание. — «Никакого» результата не бывает, — предупредил Мин.       — Да, ещё он очень занудный, — вспомнил Чимин, шепнув блондину. — Это я сказал Гу, чтобы он спросил о тебе у отца. Ты же занимался чем-то подобным, да?       — Сомневаюсь, что он вернётся, просто хочу быть уверенным, — уточнил Чонгук. — Без каких-либо эксклюзивных запросов.       — Ясно. Я могу оценить величину угрозы и сообщить. Мне нужна любая информация, которая у тебя есть, — сказал Юнги Чонгуку, — и я смогу приступить завтра. Сроки в этом случае не оговариваются, мои услуги оплачиваются сразу и наличными. Деньги не возвращаю. Если в дальнейшем вам понадобится что-то ещё, это оплачивается дополнительно.       — Котёнок?.. — хотел попросить мужчина, но не успел.       — Сейчас принесу, — соскочил со стула Чимин и выбежал из кухни.       — Он сильно испугался, когда это случилось. Хочу знать, что он будет в безопасности, — откровенно поделился Чонгук.       Юнги ничего не ответил, в этот момент его ноги под столом коснулось что-то мягкое и урчащее, но заглядывать под стол он не стал. Чимин вскоре вернулся в кухню с двумя бумажными конвертами и звонящим телефоном, который он протянул альфе. Тот вышел из кухни молча, пока омега опускал перед Юнги конверты: один большой с нужными данными и маленький, но толстый с наличными деньгами. Альфа не открыл ни один.       — У тебя всё хорошо? — спросил Чимин. — Я не собираюсь лезть, но мне интересно… Ты никогда не думал поменять работу? Например, стать телохранителем?       Юнги оставил вопросы без ответа и, взяв оба конверта, встал со стула.       — Я выйду на связь сам. Хорошо, что ты одумался. Выглядишь лучше, — честно добавил он и двинулся в прихожую.       — Юнги, а у тебя есть друзья? — спрашивал его в спину омега. — Может, выпьем по чашке кофе как-нибудь?       — Я не пью кофе.       — Чай? Мин Юнги, стой на месте! Мы не назначили встречу с чаем! — кричал ему в спину омега, но Юнги всё же захлопнул за собой дверь.       Он вышел на открытый воздух, закурил и усмехнулся.       Пока Чонгук разговаривал по телефону, Чимин успел чуть ли не поцеловаться со входной дверью и серьёзно насупиться. Не то чтобы он горел желанием заводить друзей или играть с киллером в «бестиков», но как минимум хотел бы поговорить и узнать хоть что-то, потому что его мрачная гримаса вызывала лишь одно желание — стереть её. Да и было бы неплохо увидеть за свою жизнь вторую по счёту несдержанную усмешку человека, который в прошлом году сыграл для Чимина немаловажную роль. Как бы он ни злился от происходящего, со спины его обхватили сильные руки, а их обладатель шепнул на ушко колючую вещь:       — Мне надо ехать, котёнок.       — Окей, — смиренно и коротко ответил омега в попытке спрятать печальный тон.       Альфа прижался к его шее лицом и стал тереться носом и щекой. Чимин держался, только пощипывал его по руке и не особенно понимал, почему они должны были ночевать не вместе, если хотели другого. Но он и сам был этому инициатором. Ему нужен был период, чтобы заполнить оставшиеся пробелы между ними. Чтобы узнать, например, во время одной из прогулок и игры в «пять вопросов», что папа Чонгука жив, но не очень здоров, что он живёт в другом городе и с Чонгуком они практически не поддерживают связь. Что со своим отцом он не был близок, как тот же Тэхён, поэтому для Чонгука его смерть не была большим ударом или большой потерей. Что он не очень любил сладкое, но делал исключения, когда десерты готовил Чимин. Хотя это было разновидностью лёгкого насилия, омега находил это забавным.       — Послушай меня, — попросил Чонгук. — Мне нужно будет уехать через две недели, поедешь со мной? Апельсинкой займётся Джин, а я могу уладить все проблемы с работой, если нужно.       — У меня не будет проблем, я уже предупредил Намджуна, что скоро могу отсутствовать некоторое время. Скорее всего, на этот период у меня выпадет течка. Я хочу быть с тобой, но я не дам тебе нормально работать, — объективно признал Чимин и уже представил, какими кошмарными будут эти дни.       Мужчина молчал и что-то прикидывал в голове под приставучее мычание. А потом сказал:       — Мы уедем пораньше, чтобы у тебя было время освоиться, а у меня — разобраться с работой. Я не оставлю тебя здесь одного. Я начал с этого, чтобы задать вопрос: хочу, чтобы вы с Апельсинкой переехали ко мне после нашего возвращения.       — Это не вопрос, Гу.