Короли Эвермора. Возрождение Лисов Пальметто

Колумбия. Особняк Натаниэля       У Эндрю всё было относительно хорошо. Кошмары и паника накатывали реже, но после того как он узнал что все его обидчики мертвы, он стал чувствовать себя немного лучше.       Осознавая тот факт, что из прошлого за ним никто не придёт, жить становилось немного легче.       Лечение проходило своим чередом, семья приезжала каждую пятницу. Они не ездили в клуб, но рядом с Эндрю были часто. Пусть парень не всегда хотел их видеть, но он впервые ощущал их поддержку.       Впервые после того разговора с Аароном и Ники, хотя пусть в основном в их "разговоре" участвовал Натаниэль общаясь как с Аароном, так и с Ники. С Аароном отношения начали понемногу налаживаться. Пусть не долго, но близнецы начали общаться. Сначала определили личные границы и темы, на которые нельзя говорить, например личная жизнь. Эндрю знал, кто нравится его близнецу, она чем-то была похожа на Натаниэля, такие же голубые глаза и светло-рыжие волосы. Парень удивлялся тому, как же у них совпадают вкусы. Он понимал то, что являясь однояйцевыми близнецами одинаковый вкус неизбежен, но не до такой же степени. Ведь даже стиль в одежде во многом совпадает.       С Натаниэлем было легко и безопасно, парень чтил личные границы, а Эндрю позволял себя обнимать, Натаниэль же обнимал лишь за плечи. Это было непривычно и необычно. Раньше никто и никогда не обнимал Эндрю, тем более ласково и бережно. Эндрю всю свою жизнь был несчастлив. Не терпит прикосновений, они всегда были столь обжигающими, болезненными.       Натаниэль привез Монстров в Колумбийский особняк в пятницу вечером. Ребята после слёта команды решили навестить своего, так называемого Главаря.       Настроение у Эндрю сегодня было хорошее, особенно после того что сообщил Нат. Так как выходить из комнаты ему нельзя, к нему почти никто не заходил, кроме Натаниэля, Адрианы – личного психотерапевта и Натали – медсестры. С Аароном он общался через дверь, а с Ники и Кевином перекинулся всего лишь парой слов.       Сегодня Натаниэль решил проведать Эндрю и поговорить. Подходя к комнате парня, Натаниэль стал прислушиваться к тишине в этой части дома.       — Заходи Нат, – из-за двери послышался шепот Эндрю.       Натаниэль открыв дверь, тихо зашёл в комнату.       — Эндрю как ты себя чувствуешь?! – садясь в кресло-качалку, интересуется Натаниэль.       — На самом деле, зная, что все мои обидчики больше не причинят мне боль, стало немного легче.       — Это хорошо, особенно потому, что ты действительно приходишь в норму, конечно не по общественно принятым меркам, но по твоим собственным меркам это будет считаться нормой. Понимаешь, общепринятые нормы это конечно хорошо, да некоторые нормы мы все соблюдаем, но ты ведь чувствуешь себя хорошо в одиночестве. И это абсолютно нормально. Так ведь?!       — Так. Всё-то ты подмечаешь, Нат. – щурясь, отвечает Эндрю, продолжая — что нового в Пальметто?!       — Из нового, команда становится сплочённее, сегодня нам сообщили о том, что ЭА перевёлся в наш округ, к тому же мы пришли к единому мнению, что нам нужен кубок. В ноябре в двадцатых числах состоится осенний банкет, на который хотим одеть всех лисов в бело-чёрной гамме. Я понимаю, что ты не жалуешь белый цвет, но не можешь ли ты надеть бело-чёрный костюм? Белый костюм с чёрной рубашкой или поясом. Рене, Элисон и Дэн будут также в белых платьях, возможно чёрной частью в их образе может быть часть платья, украшение. Ты согласен?! – озорно улыбаясь, спрашивает парень.       — Можно попробовать. Я действительно не выношу белый цвет, но если там как ты говоришь, будет чёрный цвет, это будет своеобразная противоположность воронам?!       — Ты прав, несмотря на то, что вороны и лисы противостоят друг другу в глазах болельщиков команд, они могут быть друзьями. Но, про это знаем только мы, старшекурсникам знать это не нужно. Опасаться там нужно только тренера и его шестёрок, но за ними следят наши люди. Эндрю, я могу тебя обнять? Да или нет?!       — Да, можешь. Руки на бёдра не опускай.       — Понял.       Натаниэль приблизился к Эндрю и обнял за плечи. Эндрю удивлялся тому, как Натаниэль себя сдерживал, при этом, другой бы даже не слышал бы его просьбу. И он решил это узнать.       — Нат, скажи мне, почему ты даже при разрешении обнимаешь только за плечи? – утыкаясь в шею Натаниэля, интересуется Эндрю.       — Ммм, что ты делаешь? – спрашивает Нат, и уже отвечая на поставленный вопрос – меня учили соблюдать личные границы, пусть мой отец не самый хороший человек, но манерам меня обучил. Поэтому, даже с полным твоим согласием, я обнимаю лишь за плечи, а зная о твоей юности, не хочу, чтобы тебе было неприятно.       — Понятно. Спасибо, за всё.       — Не нужно меня благодарить, я ничего не сделал. Через месяц ты будешь полностью чист от таблеток.       Натаниэль рисовал на плечах парня спиралевидные узоры одной рукой, а другой массировал кожу головы. Эндрю удивлялся тому факту, что его тело так реагирует на прикосновения Натаниэля. Ему не хочется бежать или обороняться. Он просто наслаждается присутствием Натаниэля. Это было не свойственно для Эндрю. С тех пор как смог сам себя защищать парень не позволял к себе прикасаться.       Натаниэль наблюдал за Эндрю с самого начала: он казался холодным, безэмоциональным человеком. Человеком, которого ничего не интересует. Но это лишь на первый взгляд. Парень это решил это озвучить.       — Эндрю, я хочу кое-что тебе сказать, а ты либо опровергнешь, либо подтвердишь, хорошо?       — Хорошо.       — Итак, начинаем. Да, Эндрю ты никогда не показывал свою эмоциональность на людях. Ты научился заглушать свои эмоции. Людям не нужно знать твоё слабое место. За мрачным выражением лица ты прячешь все эмоции, которые тебе было запрещено испытывать ещё с раннего детства. Мне знакомо это чувство, пусть и по другой причине.       Сейчас Эндрю наслаждался этим моментом. Ощущал утонченный, сладковато-древесный с мускусными и бальзамическими нюансами шлейф одеколона. Это было необычно. На данный момент это было самым спонтанным решением в его жизни. Просто довериться кому-то. Кому-то, кто не сделает больно.       — Ты прав.       — Скажи, а тебе неприятно находиться рядом со мной? Ну, я тебя тут сижу, обнимаю, на спине рисую. А вдруг ты просто терпишь меня рядом. — Заткнись. Ненавижу тебя – небрежно бросил Эндрю. — Я считал, что ты – побочный эффект моих таблеток.       — Я не галлюцинация, – всё также обнимая, невозмутимо ответил Натаниэль.       — Ты – несбыточная мечта, – проговорил Эндрю, вздохнул глубже и продолжил — Ты находишься так близко, но в тоже время ты так далеко. Ты сам истребил мои кошмары. Людей, которые могли сделать мне больно. А сейчас заставляешь меня ЧУВСТВОВАТЬ что-то ещё кроме боли и отвращения к себе. Понимаешь?!       — Понимаю Дрю, понимаю.       — Дрю?! – подняв голову, удивлённо спрашивает Эндрю.       — Эндрю, если тебе неприятно слышать такое сокращение имени, ты скажи.       — Всё нормально. Ммм, почти. Такая форма имени меня не триггерит, но прошу... больше никаких других форм коверканья моего имени.       — Хорошо, я тебя понял. Возможно, позже мы всё-таки придём к каким-нибудь нежным словам, не касающихся наших имён.       — Возможно Нат, возможно... но не всегда бывает так, как мы этого хотим.       — Конечно. Тебя никто не торопит. Ты и только ты решаешь, кого любить, кого ненавидеть, с кем дружить и с кем враждовать. Особенно сейчас, когда все твои обидчики мертвы. Эндрю послушай меня внимательно, после окончательной чистки организма ты будешь, словно чистый лист, который будет видеть всё в чёрно-белом свете. Общение с Аароном, Ники, Кевином и Рене будет ощущаться иначе. Со временем, надеюсь, ты сможешь жить как обычный человек. Ты полюбишь, после окончания Пальметто, возможно, пойдешь в профессиональную команду Экси или наоборот бросишь спорт и пойдёшь работать по специальности. Купишь себе квартиру, заведёшь двух котов.       — Двух котов?! Полюбить?! – резко подняв голову, вспылил парень, — с чего ты вообще взял, что я полюблю?! У меня даже в лексиконе нет такого слова как ЛЮБОВЬ.       — Я просто предположил – отстранившись, поднял руки рассмеявшийся Нат.       — Верни всё на место – проговорил нахмурившийся Эндрю.       — Что вернуть?! – выгнув бровь, интересуется Натаниэль.       — То положение до того как ты отстранился.       — Ммм, руки на плечи и обнять?!       — Всё верно.       — Погоди. В таком положении ты что-то чувствуешь?       — Ты забываешь. Я ничего не чувствую. Я... я не достоин чувствовать.       —Дурак. Ты ведь самый умный человек, с уникальной памятью. Признаю, она всегда подкидывает тебе кошмары прошлого, но ты именно тот человек, кто достоин, быть любимым. Ты достоин того чтобы о тебе заботились, любили, защищали. Да сам ты этого не просил, но определённо ты это заслушиваешь...       Эндрю решил промолчать, но признал тот факт, что Натаниэль прав. Эндрю уже давно не верил в чувства, о которых говорил его нынешний собеседник. Натаниэль был первым человеком, первым мужчиной кто обнимал его нежно, ненавязчиво. Первым человеком кто  не заставлял его что-то делать, а предлагал, оставляя право выбора за самим Эндрю. Было странно ощущать хоть какие-то тёплые чувства по отношению к другому мужчине, особенно позволять прикасаться к себе. Обнимать. Эндрю никто и никогда не обнимал. От него постоянно что-то требовали, пытались подчинить. С грёбаных семи лет. Он закрыл в себе все чувства, которые когда-либо мог чувствовать.       Любовь – чувство которое не должен испытывать тот, кто ощущает себя грязным, недостойным человеком. Нежность, забота, объятия, смех, печаль, боль, слабость не то что должен чувствовать он. Эндрю за девятнадцать лет привык ничего не ощущать, быть ненужным в жизни кого-то. Но сейчас отчего-то чувствовал именно то, чего избегал много лет.          Для Эндрю это был неизведанный мир чувств и ощущений, который теперь спустя столько лет он был готов ощутить сполна.