Carmine Streak

Он бездумно покачивался в толпе чужих тел. Пьяно, расслаблено. Он на танцполе уже около часа, одежда прилипла к стройному телу и давно пропахла потом, алкоголем и дешёвым парфюмом, но он не может уйти сейчас. Он наконец чувствует на себе чужой взгляд. Джехён улыбается самому себе. Рыбка, наконец, заглотила приманку. Он продолжал танцевать, едва обращая внимание на музыку и ритм, пока, наконец, не почувствовал руки, обхватившие его со спины. Резко мигающий свет скрыл его ухмылку. На крючке. Он слегка обернулся, чтобы посмотреть обладателю рук в лицо. Девушка, молодая. Джехён маскирует стон разочарования за пьяным хихиканьем. Он ненавидит, когда это оказываются женщины, особенно из-за того, что Ёнхун всегда медлит секунду-другую, прежде чем устранить цель. Джехён может поклясться, что однажды неуверенность Ёнхуна приведёт к смерти одного из них. Или обоих. Сейчас, однако, Джехён отдаёт всё внимание своей роли. У них уже давно не было успешных миссий. Он покачивается, запинаясь и едва не падая, позволяя девушке поймать его. Хихикает. Свет над их головами мигает синим и фиолетовым, потом розовым, в котором улыбка девушки сверкает белизной, когда она обнажает зубы. Она уверенно тянет Джехёна на себя рукой, всё ещё обвивающей его талию, и тот позволяет вести себя. Воздух снаружи освежает после забитого телами и запахами клуба. В два часа ночи улицы пустые, тихие. Отличное время для охоты. С восточной стороны клуб соседствовал с закрытым сейчас магазином одежды. Но вот с запада между стеной клуба и соседним зданием был узенький переулок, в который едва ли можно протиснуться вдвоём. Девушка без промедления направилась туда, и Джехён позволил себе лёгкую улыбку. Всегда так предсказуемо. Он позволил ей вести себя, спрятать в густой тени зданий и прислонить к стене. Он всё ещё улыбался — лениво, пьяно, легкомысленно. Девушка широко улыбнулась в ответ, и даже в темноте Джехён видел, как исказились черты её лица, и рот растянулся, являя взору ряд острых, нечеловеческих зубов. Её плечи поднялись, и всё тело напряглось, наклоняясь вперёд, готовое к броску. Но затем она остановилась, нерешительно повернула голову и- Кол пронзил её грудную клетку насквозь. Шок исказил её лицо, так навсегда и застывшее с открытым ртом и распахнутыми в ужасе глазами. Джехён оттолкнул тело, глядя на то, как оно падает на землю. — Как раз вовремя, — говорит он, стряхивая невидимую пыль с рукавов. — Ещё секунда — и я стал бы ужином. — Прости, — отвечает Ёнхун. Джехён только отмахивается. Он знает, что Ёнхун никогда бы не допустил этого. У Джехёна были при себе и ножи и колья, но ему ещё никогда не приходилось использовать их. С Ёнхуном ему это было просто не нужно; энергичность Джехёна компенсировала мягкость Ёнхуна, и они были напарниками так давно, что работать вместе для них было не сложнее, чем дышать. Джехён себе напарника лучше представить не мог. Иногда он думал, что, может, между ними могло бы быть нечто большее. Но сейчас было слишком поздно для этого. Джехён усилием воли отогнал эти мысли. Он осмотрел тело, скорчившееся на грязном островке асфальта между домами. Густая, тёмная кровь вытекала из рваной раны на груди вампирши, медленно образовывая под телом лужу. Она была молоденькой, обращённой не больше пары месяцев назад, если судить по степени разложения тела. Ей было от двадцати пяти до тридцати. У неё было симпатичное, доброе лицо. Совсем как Джуён. Эта мысль заставила его отпрянуть от тела, словно оно было в огне. Мёртвый вампир у его ног не был похож на Джуёна. Джуён был где-то далеко, в безопасности, живой. Джуён никак не был связан с этим, и он не был в опасности. Джехён несколько раз глубоко вдохнул и заставил себя вновь посмотреть на тело. Нет, она совсем не была похожа на Джуёна. Девушке было за двадцать, как и Джуёну, её волосы были чёрными, как и у Джуёна, но на этом всё. Она была просто очередной успешной миссией. Очередным мёртвым вампиром. Ёнхун наклонился над начавшим разлагаться телом, позволяя камере на одежде заснять всё. Камеры стали использовать после того, как одно из тел превратилось в прах так быстро, что к приезду команды зачистки уже ничего не осталось. Большинство вампиров не выживали так долго — Джехён на своей практике никогда не встречал вампира, которому было бы больше пары-тройки лет — но шансы наткнуться на долгожителя были всегда. Джехён отстранённо подумал, насколько стар был Джуён, сколько лет он выживал один. Подавляющее большинство вампиров были одиночками. У Джуёна не было никого. Никого, кроме Джехёна. — Команда зачистки заберёт это через пару минут, — говорит Ёнхун, возвращая телефон обратно в карман. — Её, — бормочет себе под нос Джехён. Лицо девушки всё ещё смотрит на него невидящим взглядом. — А? — Ничего, — говорит Джехён. Он трясёт головой, сгоняя наваждение. Потом улыбается Ёнхуну. — Хорошая работа, напарник. Ёнхун пожимает плечами и улыбается самому себе. Даже в этом грязном, тёмном переулке он потрясающе красив: тёмные, как ночь волосы, мягкие, без единого изъяна черты лица, робкая улыбка. Когда он только присоединился к ним, ребята из отдела называли его принцем, и даже сейчас, спустя столько времени, Джехён понимал, почему. — Пошли, пора возвращаться, — говорит Джехён. — Нас ждёт куча бумажной работы. Машину ведёт Ёнхун. Джехёну всегда приходится пить на миссиях — чтобы выглядеть пьяным или оставить на себе запах, — так что он может расслабиться на пассажирском сидении. Обычно они возвращаются с успешных миссий в приподнятом настроении, но сегодня Джехён задумчив. Лето было в самом разгаре, и ночью некуда было деться от духоты. В этот период у Комитета всегда было больше работы. Жара делала людей безрассудными, заставляла их чувствовать себя непобедимыми, даже если из-за этого они становились уязвимыми, и вампиры не велись на приманки так просто, потому что у них был слишком большой выбор жертв. Подростки на каникулах сбегают из дома ночами, чтобы пить и веселиться до рассвета. Многие не возвращаются. Тела достают из реки Хан почти каждую неделю, и когда кто-то уже был мёртв, никому не было дела до того, были на шее следы от клыков или нет. Комитет разрабатывал какие-то новые схемы для поимки вампиров в летний период, но Джехён был слишком низко в иерархии, чтобы знать детали. Ему придётся разузнать всё, если он хочет защитить Джуёна. — Эй. Джехён выныривает из своих мыслей. Он натягивает улыбку и отворачивается от окна. — Да? — Ты в порядке? — спрашивает Ёнхун. Он переводит взгляд на Джехёна. — Выглядишь потерянным. — Порядок, — отвечает Джехён. — Просто думаю о всяком. — Всяком? О чём, например? — Ну, знаешь, о Комитете, о наших миссиях, — отвечает Джехён, сглатывая. — О вампирах. Ёнхун мычит в ответ, ничего не говоря. Джехён пытается снова: — Мы многих повидали за эти годы, а? — говорит он. — Ты когда-нибудь думал о том, чем они отличаются друг от друга? — Отличаются в чём? — уточняет Ёнхун. — В том, как они выслеживают тебя или по возрасту? — В том, кем они были до того, как мы поймали их, — говорит Джехён. — Какая у них была жизнь. — Не думаю, что это важно, — отвечает Ёнхун. Конечно, он был прав. Если вампир был пойман на приманку, значит имел намерение убить кого-то. Но это не останавливало интерес Джехёна. — Ты же знаешь, что я никогда не позволю никому из них навредить тебе, — напоминает Ёнхун. — Я знаю, — Джехён смеётся, драматично хлопая ресницами, — мой великий защитник, мой смертоносный крючок. Ёнхун фыркает, качает головой и растягивает губы в улыбке: — Заткнись, я серьёзно говорю. Джехён тихо смеётся, но больше ничего не говорит. Он знает, что Ёнхун серьёзен. — Эй, — снова подаёт голос Ёнхун, когда машина плавно поворачивает направо. — Не хочешь выпить завтра вечером? — Мы и кто? — уточняет Джехён, уже придумывая повод отказаться. Он хотел увидеть Джуёна. — Думаю, Кевин и Джейкоб будут на миссии, и ты знаешь, что Ханён никогда не пьёт по будням. — Тогда только мы, раз все вокруг заняты, — Ёнхун не сводит глаз с дороги. — Думаю, что я просто останусь дома, — говорит Джехён. — Хотя Сону, скорее всего, будет не против. Ёнхун не говорит ничего. Они оба знают, что разговор уже не про выпивку. Они добираются до офиса немного заполночь. Санён по очереди хлопает каждого из них по плечу, поздравляя с удачной миссией. — Первая успешная наживка за сколько? Шесть недель? — говорит он. — Неплохо для июля. — Для них — может быть, — самодовольно хмыкает Сону. Джехён угрожающе дёргается в его сторону, но получает в ответ лишь широкую усмешку и закатывание глаз. К тому времени, как они заканчивают с написанием отчёта, уже почти два часа ночи. Ёнхун предлагает подвезти до дома. — Не нужно, я доберусь сам, — Джехён отказывается. — Как? — Ёнхун хмурится. — Автобусы и метро уже давно не ходят. — Как-нибудь разберусь, — заверяет Джехён. — Увидимся завтра. Он ярко улыбается и уходит прежде, чем Ёнхун успевает сказать что-то ещё. За стенами офиса ему удаётся поймать такси, но он не спешит вернуться в свою уютную квартирку на северном берегу реки Хан. Он едет в клуб. В Жажде было не так многолюдно, как могло бы быть, но для вечера среды людей вполне достаточно. Долго искать не приходится. Высокий, широкоплечий, во всём чёрном. Он сидел спиной, и Джехён просто подошёл, заключая его в объятия со спины. Джуён удивлённо вздрогнул в его руках. Он повернулся, и Джехён сполна насладился тем, как удивление на чужом лице сменилось на радость, а затем на непонимание. Джуёну всегда нужно было какое-то время, чтобы перейти из одного состояния в другое, и Джехёну нравилось следить за тем, как одна эмоция сменяет другую — всё как на ладони. — Я думал, ты не придёшь сегодня, — говорит Джуён. — Смог выкрасть немного времени, — Джехён буквально светится. — Скучал по мне? — Нет, — отвечает Джуён, но поворачивается и обнимает Джехёна тоже. Джехён смеётся. Они, наверное, выглядят смешно, медленно танцуя, обхватив друг друга руками в центре забитого людьми клубного танцпола, под звуки давящих на уши колонок, но ему плевать. Он подаётся вперёд, и Джуён, понимая намёк, встречает его на полпути, целуя. Это одна из немногих вещей, которые Джуён понимал и без слов. — Давай уйдём куда-нибудь, где потише. В служебном коридоре как всегда было пусто, и комната, которую они уже сделали своей, ждала их. Джехён не в первый раз задумывался о том, как клуб вообще держался на плаву, имея так мало персонала, но не останавливался на этой мысли слишком надолго. Ему было о чём подумать в этот момент. Например, о Джуёне. Он занял половину старого дивана, вытянув ноги и закинув руку на спинку. Джехён примостился у него на груди, опустив одну ногу на пол, а другую перекинув через подлокотник. Было комфортно. Ночь была длинной, а из Джуёна получалась прекрасная подушка. Джехён позволил себе прикрыть глаза. — Откуда ты пришёл? — спросил Джуён. — Такой нарядный. — Встречался с коллегами, — отвечает Джехён. Обычно он переодевается в другую одежду в офисе, иногда даже успевает забежать в душ, но сегодня он решил, что хочет увидеть Джуёна, в тот момент, когда переступил порог здания Комитета. — Оу. — Повисла долгая пауза. — Ты… ты выглядишь замечательно. Джехён широко улыбается, всё ещё не открывая глаз. Временами Джуён становится невыносимо милым. — Спасибо, — бормочет он. — Ты тоже хорошо выглядишь. Для чего так нарядился, м? Ты же знал, что я не приду. — Просто, — торопливо отвечает Джуён, — просто захотелось. — Это была шутка, — Джехён двигается, принимая более удобную позу. — Ты можешь выглядеть великолепно когда захочешь, Джуён. Ты итак выглядишь великолепно каждую ночь. — Ох. — Джуёну, кажется, снова неловко. — Спасибо. — Это правда, — заверяет его Джехён. — Прости за тупую шутку. Лучше расскажи о той книге, которую читаешь. — Та, которую мне дал ты, — говорит Джуён. — Да, о ней, — веки Джехёна были уже слишком тяжёлыми, так что он даже не пытался поднять их. Хотелось дать глазам немного отдохнуть. — Что там происходит? — Я думал, ты уже читал её. Джехён задумчиво промычал: — Хочу услышать это от тебя. С тех пор, как он узнал, что Джуёну нравится читать, он начал приносить ему книги, давая их вроде как на время. Он не знал, как Джуён отнесётся к подаркам, но знал, что у Джуёна нет работы, и в том контейнере, где он живёт, наверняка не слишком удобно. — Ну, хорошо, — Джуён звучит восторженно, даже когда пытается скрыть то, как он счастлив рассказать кому-то эту историю. Джехён улыбается против воли. — Ты же помнишь, всё начинается с той пары… Его голос глубокий и мягкий, он убаюкивает Джехёна прежде, чем тот успевает это осознать. Он просыпается только когда его плечо крепко стискивают чужие пальцы и начинают трясти. — Джехён, — слышит он прежде, чем его зрение проясняется. — Нам нужно идти. — А? — Джехён трёт глаза и поднимается, придерживаемый парой осторожных рук. — Чт… Уходит секунда, чтобы осознать, что он до сих пор в пыльной комнате в клуба. — Ты заснул, — говорит Джуён. — Уже поздно. Мы… Я должен идти. Он нервничал, и Джехён впервые видел его таким взволнованным. И только спустя ещё несколько мгновений он наконец вспомнил всё произошедшее сегодня и осознал, почему. — Уже почти утро? Джуён кивает. — Чёрт, — ругается Джехён. — Хорошо, пойдём. Вместо того, чтобы выйти через главный вход — клуб, должно быть, уже абсолютно пуст перед рассветом, — они выскальзывают через чёрный ход. Дверь выводит их на небольшой пятачок заднего двора, куда ведут ещё несколько таких же дверей из других зданий, и один узкий переулок, ведущий к главной улице. Всё кажется пустынным, только пара пьяниц по прежнему бредут куда-то по тёмным тротуарам. — До рассвета ещё есть немного времени, — Джехён поднимает взгляд в небо. Он хмурится, глазами находя Джуёна. — Почему ты не разбудил меня раньше? — Ты выглядел таким уставшим, — едва слышно бормочет Джуён и пожимает плечами. — Мне казалось, тебе нужно поспать. Солнечный свет был для вампиров словно яд, и Джуён до самого последнего момента не поднимал Джехёна, потому что хотел дать ему немного отдохнуть. Так глупо. Так в стиле Джуёна. — Ты сможешь добраться до дома? — спрашивает Джехён. — Да, я буду в порядке, — Джуён замирает нерешительно. — Я…у меня есть дела утром, так что мне правда нужно бежать прямо сейчас. Джехёну хочется смеяться. Джуён забывал имитировать дыхание примерно половину всего времени, что они были вместе, и до сих пор думал, что он ничего не знает. Но если Джуён хотел притворяться человеком, Джехён не собирался ему в этом отказывать. Джуён мог притворяться, что не вампир; Джехён мог делать вид, что не работает на АВК. Так что он просто целует Джуёна в губы и говорит: — Увидимся завтра ночью, — и смотрит, как Джуён спешно сбегает вниз по улице. К тому времени, как Джехён добирается до своей кровати, солнце уже поднимается над горизонтом, а он чувствует себя наполовину мёртвым. Но Джехён счастлив, и он засыпает с мыслью о том, что увидит Джуёна уже этой ночью. — В Жажде снова похитили человека. У Джехёна кровь стынет в венах. — Где? Что за Жажда? — спрашивает Эрик. — Это клуб, придурок, — отвечает Сону. — Несколько человек пропало там пару месяцев назад. Мы с Чанхи были там пару раз, но не заметили ни одного кровососа. — Мы с Джехёном тоже были там однажды, — подаёт голос Ёнхун. Он разворачивается к Джехёну, — верно? Джехён, словно на автопилоте, поворачивается к Ёнхуну и кивает. Ёнхун быстро возвращается к разговору с Эриком и Сону, совсем не замечая его странной реакции. Мир вокруг Джехёна вращается. Как мог кто-то пропасть снова после стольких месяцев затишья? Подавляющее большинство исчезновений из ночных клубов было связано с вампирами, но в Жажде вампиров не было. Никого, кроме Джуёна. Джехён знал, что Джуён не при чём. Джуён не повёлся на Чанхи, он не охотился ни на одного человека всё то время, что Джехён наблюдал за ним. У него был тысяча и один шанс убить Джехёна, тысяча и одна ситуация, когда Джехён был беззащитен, расслаблен, встречался с ним без чьего-либо ведома. Но Джуён ни разу не воспользовался этим. Ни единой зацепки, что указывала бы на Джуёна. Ничего, кроме самого его существования. Джехён стиснул зубы и сфокусировался на том, что говорил Санён. — Последняя предполагаемая жертва пропала сразу после Нового Года, — обращается он ко всей команде. — Женщина чуть старше двадцати. Следующее исчезновение произошло тринадцать ночей спустя, а третье в начале февраля. Мы отправили туда нашу лучшую приманку, — он кивает на Чанхи и Сону, — но ничего, несмотря на повторные попытки. Комитет предположил, что вампир нашёл новое место для охоты. Но теперь, похоже, оно вернулось. — Откуда мы знаем, что это тот же самый? — спрашивает Эрик. — Это наиболее вероятно, — голос Кевина раздаётся с другого конца комнаты. — Оно уже охотилось там, причём успешно, так что оно знает, что клуб — хорошее место для поиска жертвы. У других вампиров нет такой информации. У вампиров нет друзей, с которыми можно было бы обсудить такие вещи. — Если оно будет действовать по той же схеме, что и восемь месяцев назад, то останется в клубе не на одну ночь, — размышляет Санён. — И второй раз эта тварь от нас не уйдёт. — Оно могло понять, что мы ловим его на живца, — заговаривает Чанхи. — Или его уже не было там, когда мы пришли, — добавляет Сону. — Поэтому мы и не смогли поймать его. — Нужно установить наблюдение, — говорит Кевин. — Оно может быть в клубе даже тогда, когда не собирается охотиться. — Хорошая идея, начнём с этого, — решает Санён. — Будет следить за тем, кто входит и выходит из клуба, отмечать любые подозрительные передвижения, любого, кого мы не можем идентифицировать. Я не хочу закидывать приманку слишком рано — мы можем снова его спугнуть. Дальше обсуждение перешло в группы. Джехён просто продолжал стоять, молча. Они собирались взять клуб под наблюдение. Клуб, который был для Джуёна вторым домом, и Джехён был готов поклясться, что тот проводил буквально всё время там, а не где-то ещё. Но там появился другой вампир, и шансы того, что Джуён станет случайной жертвой в этой охоте, были слишком высоки. Джехён незаметно выскользнул из офиса в тишину коридора. Ему нужно было подумать. Джуён бывал в клубе слишком часто. Но даже если бы он перестал приходить, могло быть уже поздно. Слишком много людей видело его здесь. Если Комитет начнёт допрашивать постоянных клиентов или работников, кто-нибудь в результате вспомнит о нём — как можно было не запомнить кого-то с такой внешностью? Кого-то, кто приходил каждую ночь, один, проводя слишком много времени с незнакомцами… — Джехён. Звуки собственного имени заставили его перестать накручивать себя. Он повернулся, чтобы увидеть подбегающего к нему Ёнхуна. — Хэй, ты в порядке? — Нормально, — соврал Джехён. — Стало слишком громко, так что я решил немного освежить голову. — Обычно ты самый громкий, — замечает Ёнхун. Джехён выдавливает из себя смешок. — Похоже, я сегодня не в настроении. Попытка была жалкой, и Ёнхун, конечно, не купился. Он внимательно посмотрел на Джехёна, пытаясь отыскать ответы в его лице. — Всё точно в порядке, Джехён? — наконец спросил он. — Всё хорошо, — подтверждает Джехён. — Не похоже, — возражает Ёнхун. Он выглядит искренне обеспокоенным, и ладонь, осторожно сжавшая локоть Джехёна, только подтверждает это. — Ты какой-то другой в последнее время, — хмурится он. — Я очень занят, — Джехён знает, что ему не сбежать, что не скрыться от настоящей заботы и беспокойства. — Ты отдалился, — осторожно продолжает Ёнхун. — Мы больше не видимся после работы. Что происходит? — он хмурится снова. — Мы напарники, Джехён, ты можешь рассказать мне всё- — Я встречаюсь кое с кем, — вырывается у Джехёна. — Оу, — Ёнхун моргает, а затем отдергивает ладонь, сжимавшую чужую руку. — Оу. Воздух стал тяжёлым, повисла неловкость. Ёнхун выглядел больше удивлённым, чем что-то ещё, его широко распахнутые глаза сияли недопониманием. Джехён чувствовал себя так, будто пнул щенка. Он знал, что когда-то придётся сделать это, провести черту, но легче от этого не становилось. — Ага, — протянул Джехён, ему нечего было больше сказать. — Поэтому… — Да, окей, — Ёнхун выглядел так, словно не знал куда себя деть. — Круто. Это…поздравляю. — Спасибо, — говорит Джехён. И потом добавляет, не в силах остановить себя: — Мне жаль. — О, нет, тебе не нужно извиняться. Почему тебе жаль? — Ёнхун неловко смеётся. — Я рад за тебя. Кто…эм, кто этот счастливчик? — Ты его не знаешь, — выходит грубее, чем предполагалось, но Джехён ничего не может с этим поделать. Он ещё никогда не оказывался в такой ситуации, он не знал, как себя вести. — Да, хорошо, — Ёнхун неловко переступает с ноги на ногу. — Так… — Мне нужно позвонить, — говорит Джехён. — Вернусь через секунду, ладно? Ёнхун с радостью хватается за возможность закончить разговор: — Да, порядок. Подожду тебя в офисе. Джехён кивает. Ёнхун разворачивается чтобы уйти, но почти у самой двери неожиданно останавливается и оборачивается на Джехёна: — Я правда рад за тебя, — говорит он, хотя его слова сквозят тоской. — Надеюсь, он хороший парень. Джехён не находится с ответом, но это и не нужно; Ёнхун уходит, не дожидаясь ответа. — Джехён? Голос Джуёна мягкий, с едва заметной ноткой волнения. Это была ещё одна черта, которую любил в нём Джехён: открытые эмоции, простые и искренние. В груди Джехёна всегда теплело, когда он слышит в чужих словах заботу, когда знает, что Джуён действительно волнуется за него (хотя Джехён совсем не хочет заставлять его беспокоиться). — Да, прости, я задумался. Они были в одном из углов главного зала клуба, подальше от толкающейся толпы и разрывающихся звуком колонок. Джехён не хотел рисковать быть замеченным кем-то, когда они проникают в помещения для персонала, точно не сейчас, когда Комитет мог нагрянуть в любое время. — О чём? — спрашивает Джуён. — Один из моих коллег, — начинает Джехён. — Мой друг. Я уверен, что, вроде как, безвозвратно похерил нашу дружбу. И я знал, что должен был, но я до сих пор чувствую себя дерьмово после этого. Тут правда без шансов, — его улыбка была слабой. — Мне жаль, — говорит Джуён, немного подумав над его словами. Джехён пожимает плечами и улыбается как человек, смирившийся со своим положением. Они стояли молча, окружённые громкой музыкой. Джехён всё ещё думал о Ёнхуне. Он не жалел о том, что рассказал ему — это было необходимо, они не могли и дальше продолжать эту игру, когда у Джехёна был Джуён — но он жалел о том, как именно он это сделал. Ёнхун был его напарником и самым близким другом, а Джехён даже не потрудился быть более мягким, когда рушил их заработанную годами дружбу. — Может ты не разрушил всё, — наконец говорит Джуён, разрушая пузырь молчания вокруг них. — Или, я имею в виду, всё ещё можно вернуть. Ты можешь поговорить с ним. И всё станет как было. Джехён откидывает голову назад и смеётся: — Детка, он влюблён в меня. Джуён раскрывает рот и закрывает его. Мысли Джехёна уже далеко, когда Джуён подходит ближе, почти прижимаясь к его боку, и кладёт подбородок ему на плечо: — Может это к лучшему, — бормочет Джуён, и Джехён не может сдержать смех. Не думая, он тянется, чтобы зарыться пальцами в чужие волосы. Джехён задумывается о том, что бы он делал без Джуёна. О том, что без него делал бы Джуён. — Джуён, — осторожно начал Джехён, — ты знаешь кого-нибудь…как…ты? — В каком смысле «как я»? — Джуён звучит удивлённо. Джехён не знал, как начать этот разговор. Найти вампира, виновного в исчезновениях в клубе было самым верным решением. Комитет устранит убийцу и спасёт бессчетное количество жизней, и тогда они перестанут следить за клубом, Джуён будет в безопасности. Но в первую очередь им нужно было найти вампира. — Я имею в виду кого-то из постоянных посетителей, — перефразировал Джехён. — Может кого-то, кто приходит один, проводит здесь много времени. Может в последний раз ты видел его в январе или феврале, а сейчас он вдруг вернулся. Джуён немного подумал. — Не думаю, — ответил он. — Не помню никого подходящего. — Кто-нибудь, кто ничего не пьёт в баре, — снова пытается Джехён, — кто уходит до утра. Кто-то как ты, Джуён. Джуён напрягается. Едва заметно, но Джехён чувствует. Чувствует, как Джуён замирает рядом с ним. — Что? — Неловко, деревянно как-то смеётся Джуён, — о чём ты? — Ты встречал в клубе таких как ты? — Ты такой же, как я, — говорит Джуён. Джехён делает глубокий вдох. Он пропускает пальцы сквозь волосы Джуёна, чувствуя, как тот льнёт ближе. — Джуён, — говорит он мягко. Какая-то часть него до сих пор в шоке от того, как спокоен он сейчас, когда лицо Джуёна так близко к его шее, когда он знает, что он такое. Джехён просто не может заставить себя бояться. Он знает, что в безопасности сейчас. Он собирался спросить ещё раз, сформулировать по-другому, когда заметил, что за ними наблюдают. Действуя на инстинктах, он сохранял расслабленную позу, постепенно сканируя комнату взглядом. Найти источник взгляда оказалось не сложно — это была группа молодых людей, развлекающихся в своём небольшом кругу. Кто-то был занят разговорами между собой, кто-то то и дело поглядывал в их сторону. Джехён напрягся. Если они были постоянными посетителями, они могли уже узнать Джуёна. Хуже этого было бы только, если бы они запомнили и Джехёна тоже. Они могли сдать Комитету их обоих. В одном он был уверен. В клубе стало слишком опасно. — Пойдём. Он хватает Джуёна за запястье и тянет за собой через толпу. Джуён следует за ним, пока не понимает, что они идут не к знакомым помещениям для персонала, а к главному входу. — Пойдём куда? — спрашивает он уже почти в дверях. — Домой, — отвечает Джехён. Джуён словно пристыл к месту. — Мы…я не могу, — говорит он. — Я…до меня далеко, это займёт слишком много времени… — Мы идём ко мне, — успокаивает его Джехён. Что-то похожее на панику отражается на лице Джуёна: — Джехён… Джехён целует его. Возможно жёстче, чем стоило, но ему нужно было, чтобы Джуён почувствовал. Когда он снова потянул Джуёна на выход, тот не сопротивлялся. Он был удивительно тихим, пока Джехён ловил такси. Перехватил чужую руку, переплетая пальцы, заставляя Джехёна почувствовать на себе его стальную хватку. Джуён не был так силён, как должен бы, будучи вампиром. Когда Джехён торопливо заталкивал его на заднее сидение такси, тот казался слишком лёгким. Они ехали молча. Пальцы Джуёна то стискивали чужую ладонь сильнее, то неожиданно отпускали, расслабляясь, но Джехён всё равно чувствовал проходящую по ним лёгкую дрожь. Джехён не смотрел на Джуёна, бегая взглядом от окна к водителю и обратно, проверяя, не заметил ли мужчина чего-то странного в своих пассажирах. Когда они наконец добрались до места, Джехён оставил ему хорошие чаевые. В холле было пусто, только охранник одиноко дремал за своим столом в углу. Он не проснулся, даже когда лифт звякнул, оповещая о прибытии на нулевой этаж. В лифте игнорировать вампиризм Джуёна было невозможно. Его кожа была бледной и матовой, словно известь, а радужки едва не светились в ярком свете. Джехён делал вид, что не замечает ничего необычного. Джуён взглянул на него один раз, другой, выжидая, но никакой реакции не последовало. Никто ничего не говорил. Точка невозврата была пройдена, и с каждой секундой они словно в замедленной съемке падали в пропасть. Квартира Джехёна находилась на четвёртом этаже. Он провернул ключ, толкнул дверь и вошёл. Затем он повернулся в ожидании Джуёна. Джуён не двигался. Он стоял в дверях, совершенно неподвижно, взгляд замер на Джехёне. Его кожа была белее бумаги. Свет коридорных ламп над его головой отражался от радужки глаз. — Тебе нужно приглашение, чтобы войти? — осторожно спросил Джехён. Джуён дёрнулся. Сделал шаг назад. — Не нужно, — неожиданно Джехён чувствует себя очень усталым. — Пожалуйста. Заходи, Джуён. Джуён не двигается. — Ты знаешь… — шепчет он. — Я всегда знал. Никто не двигался. И тогда, медленно, Джуён всё же сделал шаг внутрь квартиры. Звук закрывающейся двери эхом разнёсся в абсолютной тишине квартиры. Джехён ничего не сказал. Он видел, как мысли клубились в чужой голове, и готов был ждать. Наконец, Джуён заговорил: — Как ты узнал? Пришло время раскрыть все карты. — Я работаю на Антивампирский Комитет. Эмоции на лице Джуёна сменялись одна за другой: непонимание, осознание, шок, настороженность. Это не ранило Джехёна. Он знал, что это случится, и просто ждал, что будет дальше. А дальше было полное неверие, от которого, почему-то, больно действительно стало. — Ты не боишься меня, — говорит Джуён. — Ты другой. Джуён гулко сглатывает. — Как? — Джехён просто не может больше держать всё в себе. — Сколько бы не пытался, я не могу понять. Как ты…как ты можешь не охотиться? — Я просто…не делаю этого, — отзывается Джуён. — Прошу, объясни мне, — в голосе Джехёна почти мольба. — Мне нужно знать. Джуён закусывает нижнюю губу. Он выглядит так неуместно здесь — напротив входной двери, окрашенный в чёрный и золотой мягким жёлтым светом настольной лампы на комоде. Джехён проходит в комнату, опускается на диван и вновь поднимает глаза на Джуёна, едва заметным жестом предлагая сесть тоже. Джуён медлит, но всё равно подчиняется, усаживаясь рядом. — Я и сам не понимаю, — признаётся Джуён, упираясь локтями в колени и опуская голову вниз, невидящим взглядом уставившись на свои руки. — Я думаю, что…что убил эту часть себя. Я думаю, что убиваю себя сейчас. — Я не понимаю, — в голове Джехёна совсем ничего не проясняется. — Как? — Я знал, что это было необходимо, чтобы выжить, но я просто не мог навредить кому-то, — Джуён всё так же не поднимает взгляд. — Тогда я подумал, что могу попробовать убивать животных, чтобы питаться ими, но это было так тяжело, и я— Я не мог и этого тоже. Так что просто… Сдался. Джехён молчал. Он ждал, пока Джуён продолжит. Джуён сглотнул, прежде чем снова заговорить: — Я запер себя в контейнере хранения, потому что знал, что никто не придёт туда, и…просто ждал. — Ты ждал, когда умрёшь, — внезапное осознание сделало голос Джехёна хриплым. — Ты ждал, пока голод убьёт тебя. Джуён не поднял глаз. Он просто кивнул. — Но ты всё ещё здесь, — продолжил Джехён. — Я не знаю, что случилось, — Джуён и сам звучал неуверенно. — В какой-то момент я просто отключился. А потом— потом я проснулся. Я не умер. — Как тебе удалось выжить? — Джехён вспоминал всё, чему учили его в Комитете, но он никогда не слышал о подобном. Комитет тщательно изучал все повадки и привычки вампиров, о том, как они питаются, как выглядят, как поймать их и убить. Но ничего, Комитет ничего не знал о ком-то вроде Джуёна. — Мне кажется… — Джуён двигает челюстью, — Мне кажется, я пил сам себя. Джехён хмурится. — Что? — Он, должно быть, неверно расслышал. Не может же быть, что— Джуён не отвечает. Вместо этого он тянется к горлу. Он расстегивает одну пуговицу, затем другую, и так до конца. Он расстёгивает их все и выпрямляется, скидывая рубашку с плеч. Джехён делает резкий вдох. Руки Джуёна покрыты шрамами. В тусклом свете лампы они были похожи на карту, испещрённую кратерами, тянущимися от предплечий почти до самых плеч. Едва ли можно было найти участок кожи, оставшийся нетронутым. Присмотревшись, можно было понять, что всё это — следы зубов. Укусы. Одни — лишь незаметные почти проколы вампирских клыков. Другие — глубокие, рваные полосы, остающиеся, когда вампир вонзает клыки в плоть, но не находит того, что искал, и злобно дёргает головой, протаскивая зубы сквозь нежную кожу в попытках пролить больше крови. Местами кожа просто содрана, выдрана, словно кусок мяса. Джехён осторожно проводит по отметинам кончиками пальцев, чувствуя грубость зарубцевавшейся кожи. Он может только гадать, сколько боли они с собой принесли. — Джуён… — его голос — всего лишь шёпот. Джехёну хочется извиниться. Хочется, чтобы его слова могли изменить хоть что-то. — Я был не в себе, когда получил их, — говорит Джуён. — Так что всё хорошо. Ничего не было хорошо, но Джехён не мог сказать этого вслух. — Я думал, вампиры исцеляются, — продолжил Джехён. «Фактор ускоренного исцеления. Пособие для новобранцев, раздел 2.1». — Не я, — покачал головой Джуён. — Не как остальные, по крайней мере. Наверное от того, что я не питаюсь людьми. Прошло несколько ночей, прежде чем раны перестали кровоточить. — И у тебя нет вампирской силы. Джуён покачал головой снова. — Но ты всё ещё жив, — это никак не укладывалось в голове. — Ты не… ты не пьёшь человеческую кровь, но всё ещё жив. — Думаю, что просто расходую те силы, что ещё остались во мне, — говорит Джуён. — Как машина, которая едет, пока не кончится топливо. В конце концов я тоже израсходую всё, наверное. Джехён закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Это было невозможно. И всё же, доказательство было здесь, прямо перед ним, под кончиками его пальцев. Он следил за Джуёном. Он знал, что тот не охотился. Руки Джуёна были покрыты старыми шрамами; и он был нисколько не сильнее самого Джехёна. Джуён был вампиром, но в то же время чем-то другим. — Ты не чувствуешь жажды крови? — спрашивает Джехён, хотя и так знает ответ. Он видел это в его глазах, в ту первую ночь, когда они встретились. — Кажется, я сломал что-то внутри себя, — повторяет Джуён. — Мне не знаком вкус крови, помимо моей. Прошло несколько мгновений, прежде чем Джехён осознал, как сильно он стиснул чужую руку. Он отпустил её, тихо извиняясь. Джуён его даже не слышал. Какое-то время они сидели в тишине. Им было не в новинку вместе молчать, но на этот раз тишина была тяжёлой, как никогда. Видя, как Джуён сгибается, вновь опираясь на локти, смотря на его покрытые шрамами руки, Джехён ощущал себя так, словно оказался в другой вселенной: где-то далеко-далеко от тех тихих, приятных ночей, проведённых ими в подсобке клуба. — Почему ты пришел туда? — Куда? — не понимал Джуён. — Клуб, — поясняет Джехён. — Ты приходил туда каждую ночь, ещё до того, как мы встретились. Ты не ждал кого-то конкретного и не искал жертв. Ты просто проводил немного времени с незнакомцами и уходил. Джуён сглотнул. — Я просто…хотел существовать. — Ты существуешь, — сказал Джехён. Но Джуён покачал головой. — Если я не… если никто не знает меня, — медленно, с болью в голосе объясняет он, — если никто не знает моего имени, кто я такой, или что я есть здесь, на этой планете, то так ли я реален? Я просто…просто призрак. Я даже не живой. Часы на стене отбили секунду, две. Вся квартира словно замерла. — Я просто хотел, чтобы кто-то смотрел на меня, — прошептал Джуён. Джехён поднял руку, осторожно укладывая ладонь на его лицо: — Я смотрю, — сказал он. Джуён повернулся и поднял взгляд. Он выглядел ошарашенным, напуганным даже, его лицо всё ещё светилось золотом в свете лампы. Он был всё так же потрясающе красив. — Я всегда буду смотреть на тебя, Джуён, — сказал Джехён. — Так что…останься. Останься со мной. Я не позволю тебе снова быть одиноким. Джуён пялился на него, широко раскрыв глаза. А потом…он просто рухнул в объятия Джехёна, прижался сильнее, так близко, как только возможно, хотя даже этого, казалось, никогда не будет достаточно. Джехён крепко держал его в своих руках, мысленно обещая никогда не отпускать.