Лед под сердцем

Главное качество в жизни Ани - умение терпеть: несправедливость, боль, усталость. И двигаться сквозь все это к цели. Свою первую влюбленность Аннушка тоже терпела. Как растяжение мышцы во время тренировки. Ты хочешь быть в спорте, ты молчишь о травмах. Ты хочешь кататься, ты молчишь о любви. Нет, конечно, никто б вот так вот прямо не выгнал из группы, скажи она о своих чувствах, но отношение поменялось бы невозвратно. Этери Георгиевна прямым текстом говорила, что спортсменка заканчивается, когда в ее жизни главной любовью перестает быть фигурное катание. А при том изобилии материала, с которым работали в их штабе, рассчитывать на исключительное отношение не приходилось. Аня и не рассчитывала. Да и какой смысл? Женька ни разу не сделал ни одного шага, чтобы хоть как-то обозначить свое неравнодушие. Просадить карьеру в пустоту? У них бывали прецеденты. Ни один добром не закончился. Аня ценила реальность, поэтому все иллюзии оставляла в стороне. На потом. Потом, после спорта можно будет любить. Кого-нибудь. Женя закончится вместе со спортом. Итак, Аня терпела свою боль и свою любовь молча. Устремленная туда, где результат был более очевидным. Если результат досягаем, пусть и огромными усилиями, терпеть стоит, если результат - это вечно помалкивающий юноша, который исчезает при любой возможности остаться наедине, это не тот результат, за который стоит бороться. Они приятельствовали. И ничего более. Воспоминания захлестнули Щербакову уже в гостинице, когда наконец-то закончились все дела. На часах стрелки махнули и сошлись у полуночи. Молодая женщина не спала и, судя по состоянию, заснет нескоро. Все произошедшее прошлой ночью было, нет, не неожиданностью. То есть, само собой, неожиданностью, но дело не в этом. Произошедшее было ошибкой, что страшнее. Аня нисколько не врала, говоря, что у нее хороший муж и хорошая семья. Сама выбрала, и мужа, и семью. Леша ее любил и был готов достать звезду с неба. Аня не любила, точнее, думала, что именно так и правильно любить, как она любила Лешу, пока вчера утром не увидела Женьку. Что команда едет к тренеру Семененко, секретом не являлось. Встреча вполне была ожидаема. Но верила и даже не то, что верила, знала, она отболела. Она дорожит тем, что имеет, а лучшей защиты от старых, давно износившихся чувств нет и быть не может. И при встрече было ровно так. Всего лишь давнишние знакомые. Разговаривали о делах, о прошлом, о том, как оказались там, где оказались. А потом наступил вечер. И Аня снова знала, что влюблена. Вот только не знала, это вернулась та, первая любовь, или родилась новая. Она все еще любит мальчика-фигуриста, который повзрослел, или очарована тренером, увлеченным своим делом и своими спортсменами. Щербакова готова принять на себя всю ответственность и за первый поцелуй, случившийся уже больше суток назад, и за первую ночь, с которой еще суток не прошло. Пугает лишь понимание того, что, пожелай Женя, ночь и правда будет лишь первой. Из всего этого самым рациональным было бежать. В конце концов ей вовсе не обязательно приезжать регулярно в питерский “Юбилейный”. Сейчас договорятся, спланируют, а потом пусть бы бригада ездила самостоятельно. Да, наверное, так и сделает. У нее и без Питера хватает ответственностей и обязанностей. Зазвонил телефон ресепшена. Милая девушка долго извинялась, что в столь поздний час беспокоит Анну Станиславовну, но ее просит спуститься человек, с которым назначены съемки на завтра. Ему крайне важно что-то обсудить. Не стала выяснять, кто этот мужчина, наверное, сразу догадалась. По крайней мере совершенно не удивилась, увидев знакомую фигуру и жест, которым Семененко отбрасывал челку еще в их фигурнокатательном прошлом. В халате и пижаме, конечно, деловые вопросы не обсуждают, но с деловыми вопросами и в первом часу ночи не заваливаются. Вежливо кивнула из-за спины ожидающего мужчин ресепсионистке и обратилась к этой самой спине: - Жень, а более подходящего времени для выяснения важных вопросов ты не нашел? В том, как резко и даже неловко он развернулся была усталость длинного дня и мука нерешенного вопроса. Женя даже не понимал, насколько неуместно звучит в пустом гостиничном холле то, что он говорил, но молодой тренер и правда за день истерзался воспоминание о словах, которые в сердцах бросила Аня. И ждать или искать окольные пути его сил не было. - Почем ты сказала, что была влюблена в меня? Девушка за стойкой даже глаза расширила. Фигурным катанием она не увлекалась, но лицо гостьи их отеля было знакомым, какая-то знаменитость. Этот же блондин - тип совершенно неизвестный. И потом, оба окольцованные. И кольца у них разные. Работая в отелях, быстро научишься определять парочки, которые не имеют ничего общего с законными отношениями. Разные обручальные кольца - первый признак. У этих двоих кольца были разные. Да и не волнует мужей вопрос влюбленности в них жен. А этого стройного высокого мужчину его вопрос точно заботил. А округлившиеся глаза маленькой женщины ясно давали понять, что она не считает подобные беседы уместными, как минимум здесь. Прямо сериал. Аня поймала взгляд девочки за стойкой и поняла, сплетня зародилась, так хоть не стоит давать плодотворную почву ее вырастить. - Давай поднимемся ко мне, кажется, это непубличный разговор,- кивнула головой в сторону лифта. Ну, не гнать же его? И уж тем более не объясняться посреди холла гостиницы. До номера доехали молча. Как ни странно, единственное, что волновало Аню, не заметил бы кто-нибудь из съемочной группы. Все остальное не заботило, даже то, вероятность чего превращалась этим движением лифта к ее номеру практически в неизбежность. Ехали молча. Только светлые глаза Жени не отрывались от Аниного лица. Он был настроен получить все свои ответы. Даже если потом будут новые вопросы. Какая уже разница? Так много важного оказалось несказанным. И эта недосказанность привела их к тому, что есть теперь: две семьи, два человека в одном лифте. Назад ничего не отмотать, а разматывать вперед - тяжело и даже глупо. А он, между тем, зачем-то пришел и куда-то разматывает эту нитку. Мужчина внезапно тяжело вздохнул. Надо выпустить девушку из лифта на ее этаже. Извиниться и поехать вниз. Вернуться домой, откуда примчался в эту гостиницу. И просто выбросить из головы глупости. Ничего не выйдет из его визита. И вместо того, чтобы сделать все правильное, что надумал, он притянул тонкое женское тело к себе и стиснул в объятиях. Совсем не то, что планировал, неразумное, даже предательское. Но стоял и шептал в макушку: - Щербакова, как же я опоздал! Двери лифта бесшумно распахнулись на этаже, и Аня выбралась из обнимающих рук. Он и правда опоздал. Да только, что это меняет? - Пойдем, раз уж ты тут. Поговорим,- женщина шла впереди, мужчина не отставал, но даже рядом не оказывался. Он следовал за ее решением. И ждал, что она может передумать в любой момент. Но Аня никогда не меняла принятых решений. Поэтому щелкнул замок номера, двое вошли вовнутрь. Спрятались от всего мира вместе со своими неуместными чувствами.