Kawaii

— Хочешь выпить что-нибудь? — Хочу умереть как-нибудь.

***

Дресс-код всё тот же — надень пиджак, на остальное похер. Невыспавшийся Мин во всём чёрном, за исключением белой футболки, забыл после завтрака снять солнечные очки, и Хосок называет его позёром, потому что на небо успели набежать тучи, и утро, рабочее, серое, начинается с пробки. — Мне нужно в туалет. — Мы почти приехали. — Поднажми. Хосок нарушает правило, но не по скорости вождения, а беря телефон в руки и включая аудиозапись с шумом дождя. Юнги судорожно сжимает колени и отбирает смартфон, грозя запустить им в ближайший столб за такие приколы. В бизнес-центре, небоскрёбе, в котором снимают офисы различные компании, как всегда суетно — все куда-то спешат, толпясь у лифта. У Юнги злое лицо и плотно сжатые в линию губы, он распихивает локтями людей, стремясь к уборным, а Хосок внезапно умиляется этому, терпеливо ожидая. — Что ты лыбишься постоянно? — Ты смешной. — Тебя и пальцем рассмешить можно. — Не только. — Не только пальцем, или можно не только рассмешить пальцем? — Это намёк на пошлости?.. — Хуёшлости. Я, блять, искренне надеюсь, что у вас появился нормальный кофе. — Во-первых, у нас, во-вторых, куда в тебя столько лезет? — Я только что из туалета. Место освобождено. — Жесть… Они медленно поднимаются наверх — лифт останавливается почти на каждом этаже, выпуская одних и запуская других. — Вы же не повесили там шарики и приветственную растяжку? — Н-нет. — Хо? Тот смотрит в зеркальный потолок, приглаживая волосы. Весь штат вышколен — у Чон Хосока бывает три состояния: очень не серьёзный, очень серьёзный и пугающе серьёзный. Сотрудники в опенспэйсе кланяются при встрече, не пытаясь установить зрительный контакт с Мином, и ведут себя как обычно, не акцентируя на нём внимание и занимаясь своими делами. В воздухе витает аромат терпкого кофе и свежей выпечки, и всё почти великолепно, пока Юнги не приближается к своему столу в углу, что пустовал все эти годы, и только уборщица смахивала пыль с техники. — Какого… Монитор, стол, системный блок — всё густо облеплено разноцветными стикерами. Из клавиатуры растёт какая-то трава, и к этому цветасто-цветущему безобразию даже не подойти, потому что пол уставлен одноразовыми стаканчиками, наполненными водой. Хосок начинает ржать, сгибаясь пополам, слышатся и другие смешки… — Юнги-ши, — Чхэён протягивает маленький морковный кекс и чашку с американо. — Мы всё уберём, Ким Намджун ждёт вас в своём кабинете. — И я туда с кексиком пойду? Девушка заливается румянцем, и Юнги, закатив глаза, отмирает, засовывает кекс в рот целиком, умудряясь ещё и кофе запить. Своей тяжёлой уверенной поступью он уходит вдаль, провожаемый восхищёнными взглядами. — Вот это реакция! — Хосок-ши, зачем это было нужно делать? — Чхэён легонечко толкает локтём в бок, и Хосок вытирает выступившие слёзы. — Я не мог иначе, слишком сильно скучал. Иногда, Юнги задаётся вопросом — почему не Намджун его лучший друг?.. У босса гениальный ум, лидерские способности и индивидуальный подход к каждому. Он встречает Мина, держащего фарфоровую чашечку, с улыбкой, образующей ямочки на его щеках. Тот Намджун, что разглядел начинавшуюся депрессию и отправил покрывающегося пылью сотрудника не скучать в другие страны на повышение квалификации и набираться опыта. Намджун, что никогда не лез с пустой болтовнёй и, отбросив значительную часть формальностей, всё же придерживался дистанции. Намджун, позволивший своей правой руке, Хосоку, совершить шалость. — Кажется, у меня совсем не осталось друзей. — С возвращением! …Через полчаса они выходят вдвоём, прервав разговор и возобновив его в тесной курилке, где усиленно работает вытяжка, а в пепельницах пока что почти пусто. — Хоби тебе новую клаву купил, он всё обновил. — Без представления не мог обойтись? — Забей, он этим только поднял твой авторитет. Невозмутимый, каменный Мин вернулся. — Я всё равно не в восторге. — Успеешь ещё побыть серым кардиналом в тени, а сегодня твой день. И он настолько длинный и утомительный, хотя, по факту, толком поработать так и не удаётся. Коллеги тащат за собой на обед и на коллективный ужин — в, оказывается, заранее забронированный ресторан. Юнги смущает, что именно он причина всему происходящему, вяло отвечая на вопросы и глуша тёмное пиво. — Йоу, бро, ты же не злишься на меня? — раскрасневшийся от алкоголя Хосок сжимает его колено под столом. Юнги горестно вздыхает, выдерживая драматичную паузу. — Проехали.