Kawaii

You just need a better life than this You need somethin' I can never give Fake water all across the road It's gone now, the night has come, but Sometimes all I think about is you

***

Скотч продолжает отклеиваться, а шуршание фольги нервирует. Когда начинается дождь, Юнги сдирает все слои с окон, стоя на пуфике, и прижимается к холодному стеклу щекой. За что он не любит зиму, так это за отсутствие ливней и гроз, а вот осень и весна нравятся именно поэтому. Свинцовые тучи и потоки воды. Отличный аргумент для совести, что иногда говорит голосом Хосока о том, что хорошо бы выбираться куда-нибудь помимо офиса. Юнги собирается сварить мисо суп, и пока он режет овощи, то вдруг вспоминает, как делал это в другом месте, на другой кухне, и не один. Тогда его руки направляли и гладили, устраивая подбородок на плече, что ощущалось хорошо и правильно. И тоже лил дождь, глухо ударяясь о черепицу крыши. Было так… Спокойно. И тепло. Воспоминание, похожее на сон, от которого остался выученный рецепт супа. А ещё был кот. С приплюснутой мордочкой и янтарными глазами. На кухне он всегда тёрся об ноги, высоко подняв хвост, и мяукал, попрошайничая с совершенно особенным: "Маррр-ма?" . Кот, что внимательно следил за движением губ Юнги, наверное, догадываясь, что его японский, в котором шепелявость проявлялась больше обычного, так себе. На работе спрашивали, по чему он сильнее всего скучает, и Юнги терялся от этого вопроса, невольно укрепляя свой статус бесстрастного человека. Ему не хватало вишнёвого чая, что заваривал забавный дед, владелец лавчонки у рынка. Не хватало той радости, что он испытывал, видя иногда среди обычных прохожих ступающих с носка на пятку настоящих гейш, прикрывающихся веерами. Усатого кота Генерала, что тарахтел по ночам, топчась лапками по груди. И всё же, это было тем, без чего можно прожить, заменить, поэтому Юнги неизменно отвечал — он скучает по людской скромности. В Гонконге было по-другому. Шумно, и всего слишком много, и невообразимо тесно. Телевизор соседа за стенкой редко выключался, наполняя невнятным бормотанием пространство, и Юнги сбегал в парки к щебечущими птицами на гигантских деревьях. Задрав голову, он мог подолгу разглядывать узор, что образовывали кроны — почти задевая друг друга, но оставляя маленькие расстояния между, через которое было видно голубое небо. И мимоза, что одуряюще прекрасно пахла, наполняя лёгкие своим ароматом вместе с жёлтой пыльцой. Юнги смотрит в окно на Сеул сквозь дымку дождя, от глубокой тарелки поднимается пар, и чувствует, что испытывает не тоску, а скуку. Как и ожидалось, эффект новизны и фурор, вызванный прилётом, размываются во времени, и всё вновь становится рутинным. Утро, завтрак, такси или Хосок, доставляющие в бизнес-центр, работа, дом. Один раз Юнги выбирается в кино на премьеру боевика со стаканчиком солёного поп-корна и сладковатым тростниковым соком. По окончанию фильма люди выходят из зала, обсуждая в парах и компаниях увиденное — Юнги лишь выбрасывает мусор и натягивает рукава толстовки до середины ладоней. Один раз Хо тащит его за собой на шоппинг обновить гардероб и кроме носков, трусов и футболок, Юнги не в состоянии ничего выбрать. — Твоим штанам уже сто лет! — Они удобные и качественные. Не выцвели, не протёрлись… — И тебе не надоело носить одно и то же? — Если оно хорошее, то зачем менять? — Я бы так не смог. Можно ведь увеличить количество хорошего, разнообразив и набив шкаф. — Я бы так тоже не смог, — окидывая выразительным взглядом с головы до ног, Юнги приподнимает брови. На Хосоке цветной свитер в полоску с вышитыми пионами на плечах, а на поясе болтается плюшевая сумочка. Драные дизайнерские джинсы и кислотные кроссовки, и каким-то чудом, всё это сочетается и смотрится стильно. — Вот когда ты во всём чёрном, это выглядит горячо. — Буду специально ради тебя наряжаться. По понедельникам. — Договорились. Прелесть Хосока в том, что он ничего не требует в ответ, одаривая сполна. Ему не лень делать петлю по пути в офис, чтобы забрать неизменно опаздывающего минут на пять Юнги, выкручивая громкость при его приближении и опуская окна в машине. — Sometimes all I think about is you! Эта песня кошмарно заела его, и даже Мин успел выучить текст наизусть. Они слушают замедленную версию после оригинальной, подпевают, оставляют на фоне, и, возможно, лет десять назад Юнги бы точно заподозрил, что Хосок ставит именно её неспроста и в этом есть тайный смысл. Сейчас, приближаясь к тридцати, Хосок танцует за рулём, делая волны руками, а Юнги просматривает все клипы Glass Animals на планшете, признавая, что и ему это нравится. — Так что насчёт привилегий? — Поговори сам с Намджуном, я тебе мамка что ли, — отмахивается друг, пребывая в рабочей запаре. Юнги вылавливает босса в курилке, заводя разговор издалека, о сигаретах. — На самом деле, мне хватает в день около пяти. Но, сидя на одном месте, то и дело хочется выйти и размяться… Ким понимающе улыбается, стряхивая пепел. — Не терпится вновь где-нибудь пошататься? — Фактически это ты мне привил эту привычку. — Отчасти. — Я же не собираюсь в соседний город или страну, просто… На свежем воздухе курить приятнее. — Не думал бросить? — Пытался. Начал есть, как не в себя, и щёки отрастил. Так себе опыт. Нет, однажды, конечно, я брошу. Но сейчас… Мне нужны хоть какие-то поводы, чтобы бывать на улице. — Давай установим радиус, в пределах которого ты будешь тусоваться, и, если понадобится, сразу же возвращаться. — Длину поводка… Намджун кивает, открывая карту района в телефоне. К счастью, парк попадает в установленные границы. — Тебя что-то тяготит в офисе? — Ммм, в некотором смысле. — Прозвище сэнсэй? — Роль, которую мне выделили, утомительно играть. Я имею в виду, да, я раздражительный человек, и то, что коллеги знают об этом, возводя в абсолют, раздражает ещё больше. Шепотки: "Не лезь под руку, убьёт", и вся эта хе… Ерунда. — Понимаю. Что насчёт Чхэён? Скривившись, Юнги тушит окурок. — Уже все заметили? — Она за тобой ухаживает, как за девицей, — Намджун давится смешком, закашлявшись. — Я не ем столько выпечки, сколько она мне приносит, и скармливаю Хосоку. — Не почтишь даму взаимностью? — Да мне бы лучше одному где-нибудь в тишине посидеть. Юнги ещё никогда прежде не следил за погодой с таким вниманием. Он проверяет прогнозируемые осадки, силу ветра, запоминая зачем-то и названия циклонов и антициклонов. Он видит, как разгорается и затухает день за окнами своей съёмной квартиры. Берёт с собой сумку с ноутбуком, выходя из дома, зонт, кепку, и очки, направляясь в парк. Покупает по дороге банку холодного кофе, оставляя немного на донышке, чтоб использовать вместо пепельницы. В ясные дни он скидывает шлёпанцы, садясь на скамейку по-турецки, и щёлкает по клавишам медитативно под тенью деревьев. Чаще всего он обедает один, исследуя ближайшие кафе, иногда присоединяется к компании коллег, когда накапливаются рабочие вопросы, и, не желая тратить на их обсуждение отдельное время, совмещает. Приходя в офис, он приносит что-нибудь съедобное на шпажке для Хосока, либо просто кладёт ему на стол жёлудь, опавший цветок или причудливый листик. Чхэён выглядит уныло из-за слухов о том, что Чон и Мин тайно встречаются и вообще давно, хоть и не официально, замужем друг за другом.