Нити нашей сделки

      Скорость Томаса превосходила даже возможности Шулера. Джинс успел связать его, пока злодей направлялся к главе казино. Может Этору успел поставить себе защиту, но Хакамата заметил, как тот дрогнул, когда Томас оказался в метре от него. Злодей смог сделать ещё шаг, пока полностью не остановился, дальше его сдерживали нити. Тсунагу успел обмотать руки и ноги, почувствовал с какой силой натянулись нити. Они могли лопнуть с минуты на минуту, но пока сдерживали злодея.       — Неплохая реакция, — голос злодея спокоен, но не поворачивает голову к герою, продолжая смотреть исключительно на Шулера.       Он собирался прикончить сначала Этору, а потом пойдёт по своему списку. Как долго получится сдерживать злодея с помощью нитей, Джинс не представляет. Нити натянуты, как гитарные струны. Может через секунду они лопнут. Но сейчас сдержать Томаса хотя бы на пару секунд уже будет большим достижением.       — Подержи его ещё немного, — Шулер быстро замахнулся и ударил Томаса кулаком в лицо. Послышался хруст, рефлекторно злодей повернул голову, кажется у него сломан нос. Хакамата заметил кровь. Она капнула на пол, под ноги преступника. Шулер же отряхнул руку от крови.       — Не так уж и хорошо, — Томас хмыкнул. — К Аки в разы удар лучше.       Несмотря на такой бесполезный подкол, Этору во второй раз ударил Томаса. Джинс хотел возразить, но не успел, почувствовал, как ослабело натяжение нитей. Злодей что-то задумал. И герой должен был предотвратить это во что бы то ни стало.       — Шулер, не выходи из себя, — констатировал герой, направил больше нитей к Томасу, связывая его конечности сильнее, покрывая руки и ноги большим количеством нитей.       Глава казино недовольно шикнул, но не стал ничего добавлять. Посмотрел на Томаса. Герой почувствовал то, как атмосфера накаляется, натяжение нитей стало намного сильнее, пришлось сделать шаг вперёд и невольно ослабить нити, тем самым преступник смог сделать шаг к Этору. Но глава казино стоял на месте, даже когда оказалось так, что с Томасом он находился лицом к лицу. Сдерживать злодея сложнее. Джинс обменялся с Этору взглядами, понял ли тот, что сдерживать Томаса больше не выходит, но кивнул.       Всего через секунду произошёл рывок, но не вперёд на Шулера, а назад. Томас успел отскочить к Джинсу. Герой не успел приказать нитям задержать злодея, тот мастерски выпутался и приземлился в стороне, рядом с обломками стены. Хакамата повернулся и замер. Он не смог удерживать Томаса всего лишь полторы минуты. Не более того. Этот монстр не из простых. Ранее злодеи редко могли выбираться из его нитей. Но и то их причуда была направлена на усиление. Здесь другой случай. Это абсолютная страх. Особенная причуда. Шулер же смог сделать несколько медленных шагов. Джинс мог услышать лишь его тихое передвижение, но также он наблюдал за взглядом Томаса. Пускай тот и не так сильно следит за героем, из виду не упускает того. И как только Этору оказался наравне с Тсунагу, злодей улыбнулся. И от этого по коже прошли мурашки.       В этом пространстве существовал только Томас. Он притягивал к себе внимание. А со внимание был и страх. Это чувство было во всём. В не таких быстрых движениях, что и раньше были у героя. Он чувствовала что страх сковывает. Те остаточные воспоминания о всех смертях Эи. Видел их слишком часто.       — Шулер, а ты знал, что за пару месяцев до «Инцидента Паука», как вы называете его, Вездесущий продал мне Эи? Я купил её за двадцать миллионов, — Томас наклонил голову.       Первое, что услышал Джинс после, то, как Этору вдохнул, а после выругался. Громко и, казалось, безнадёжно. В его вдохе прочувствовался появившийся ужас. Краем глаза можно было увидеть, как с носа главы казино съехали очки. Парень сжал губы, превратив их в тонкую практически незаметную полоску, а после сглотнул. Эта правда оказалась для него слишком жестокой.       — Так ты не знал? — Томас сделал шаг в сторону.       Там валялся его пистолет. Приказав нитям направиться в ту сторону, Тсунагу не успел перехватить оружие. Злодей предугадал это действие и добрался до него быстрее, а после выстрелил, направив дуло в сторону героя. Промахнулся. Но пуля прошла рядом, в конечном итоге попала в стену. Томас выругался и спрятал оружие, поставив его на предохранитель, после закрыл кобуру кардиганом, выругавшись, что осталось всего четыре патрона.       — И с этой информацией ты понимаешь, что я хочу просто вернуть свою инвестицию? — злодей повернул голову к Шулеру. — Всего лишь моя небольшая инвестиция в будущее, которое вы с Аки уничтожили. Я был очень растворен, — парень прошёл от одной стены у другой, он не смотрел на своих оппонентов, однако те наблюдали за каждым движением. За каждым движением. — На фоне такого стресса развилась бессонница. Я спалю по три часа в день. Даже сейчас я очень хочу спать.       — И несмотря на это сил у тебя хоть отбавляй, — Шулер нервно хмыкнул. — Всё ли так плохо, как ты говоришь?       — Я три часа назад свернул шею девушке, которая отыгрывала роль Эи для меня, — Томас проговорил это с особой лёгкостью.        Хакамата сглотнул. В голове всплыли образы того, что он видел в кошмарах. Десять раз шея Эи была свернута. Казалось. Это были самые страшные смерти девушки. Там не было крови, не было ничего. Было только тело. Мёртвые глаза, бледная кожа, и только на губах кровь, тонкая красная ленточка.       — Больной ублюдок.       На этом Томас заткнулся и больше ничего не говорил. Так, словно добился того, чего хотел добиться от Шулера. Все они шли по очень тонкому льду. Однако тонким он был только для Тсунагу и Этору. Томас чувствовал себя намного лучше. Для него это было спланированным терактом. Он знал, что здесь будет не только Аки и Шулер, но и сам герой. Так как на самом деле первой целью злодея был Джинс. А те убийства героев всего лишь небольшая тренировка перед основным убийством.       Герой обязательно вернётся живым.       Он вернётся и решит, что делать дальше. И куда ему придётся прятать Эи от этого больного ублюдка. Потому что Томас не остановится, пока не получит своё. Будь то его «инвестиция», будь то голова Джинса.       — Сейчас у нас с тобой есть одна общая цель. Ни тебе, ни мне не нравится Джинс, так что можно было бы сейчас совместить свои силы. Может в этом случае убьём его вместе? Ты просто на дух не переносишь, ведь так?       — Да по сравнению с тобой, он — сказка, — Шулер указал на Хакамата.       — Спасибо, — Тсунагу краем глаза посмотрел на главу казино, но моментально заметил недоброжелательный взгляд Этору.       — Иди на хуй.       — Из вас вышла замечательная команда, — Томас направил пистолет на Этору. — В таком случае у нас разные пути. Для начала убрать полуслепого инвалида. Я должен был лишить тебя зрения ещё тогда.       — Мне стоило сильнее бить тебя о кафель.       — Силы даже тогда не хватало, а что ты сейчас их себя представляешь?       Битва между ними начнётся уже через несколько секунд. Как только раздался выстрел, пуля зависла в воздухе. Шулер начал действовать.       — Сейчас я всецело доверяю Аки.

***

      Этот диалог ни к чему хорошему не приведёт. Айши видел состояние Энни. Видел, как она держится из последних сил, чтобы не начать кричать громче. Она зла. Можно сказать, что в таком же состоянии был и сам Вездесущий. Он пришёл, чтобы вернуть свою дочь, а не за этими бесполезными дебатами, когда ещё и Широмата стала свидетелем происходящего. Уже завтра во всю будут висеть новости о расколе в клане. Плевать. Как-то переживёт.       — Тебе надо вернуться в клан, — Айши всегда был непреклонен и прекрасно понимал это. Он был как баран, уперевшийся в ворота. Такой же была и Энни. По-своему упёртая.       — Зачем? Чтобы меня посадили на цепь?       — Это твой дом.       Шин уже стоял перед ними, будто собирался разнимать драку между отцом и дочерью, однако Энни была готова сбежать в первую же секунду, как только ей будет дан шанс. Парень часто смотрел, то в сторону главы клана, то в сторону Энни. Иногда Айши пытался наступать, но в такие моменты Шин становился перед ним и делал движение руками, свидетельствующее о том, что здесь необходимо расстояние. В такие мгновения хотелось посильнее ударить будущего отравителя, схватить Энни за шкирку и утянуть в клан. Только сейчас Вездесущий хоть как-то разделяет взгляды с Фару. Он должен был раньше заметить, что Энни попала под влияние старшей сестры. Он должен был раньше отстранить её от общения с ней. Тогда бы всего этого не было. Однако сейчас ничего сделать нельзя.       Вариант с прощением не прошёл. Энни даже не собирается слушаться отца. Она упёрлась. Идиотка. Айши начинает злиться. Гнев начинает завладевать разумом, а это ни к чему хорошему не приведёт. Герой прекрасно знает.       — Я тебе всё сказала. Никогда больше не вернусь в клан. Это гнилое место. И ты его создал. Все ушли. И я не собираюсь оставаться. Ни я, ни сестра, ни братья.       — Свободной всё равно не сможешь стать. Я не передам тебе документы, — Айши всегда в этом плане находил аргументы.       Но обычно в диалоге с Эи. На что она перестала реагировать спустя первый же диалог. Так, словно документы уже были у неё, но нет. Все они находились в личных архивах главы клана для того, чтобы обеспечить им лучшую сохранность. После истории со сбежавшими близнецами нет желания упасть в глазах подчинённых, если даже беспричудная дочь сможет сбежать.       — На счёт три ты побежишь, — внезапно заговорил Шин, когда Вездесущий собирался оттолкнуть его и схватить Энни за руку. Айши мгновенно схватил парня, но тот ждал этого, ведь ухватился за его руку сильнее и повернул голову к Энни. — Три!       И тогда же дочь рванула в сторону, где скрылся Шулер. Айши успел поставить невидимую стену, в которую Энни врезалась, но не так сильно. Ожидала подлянки. Но и на этом ничего не остановилось, когда девушка развернулась, глава уже направил стену вперёд, тем самым заставляя Энни приближаться к ним. Брыкающийся Шин бесил. Айши рванул в сторону руку, за которую зацепился парень и пнул его ногой в бок, будущему отравителю пришлось отпустить. Он выругался и распластался на полу с теми же ругательствами.       — Нет! Нет-нет-нет! — Энни пыталась выкрутиться.       Стена продолжала движение к Вездесущему.       Но, как только Айши достал из рукава одну из отравленных игл, она замолчала. Смотрела на него буквально пару секунд, но непрерывно, не моргала, а просто смотрела. Обычно так смотрят на тех людей, кого можно посчитать предателями. И вот Энни молча стоит перед ним. Она не дрожит, молчит. Продолжает смотреть снизу вверх на отца и протягивает ему руку. Вездесущему необходимо сделать всего лишь один небольшой надрез или укол. Больно не будет. Через пару секунд Энни уснёт, концентрация не такая большая. Как только они вернутся в клан, её приведут в чувство.       — Это очень глупо, — проговорил Шин, тот находился за спиной Вездесущего. — У вас есть два варианта. Или стать для неё врагом, забрав в клан, которого она никогда не простит, или дать свободу и тем самым получить шанс хоть на какие-то отношения.       Шин не получил ответа и не был удостоен взглядом. Айши направил на него свою причуду и придавил к полу невидимой плитой. Этого было достаточно. Стена за Энни исчезла, Вездесущий даже думал, что этим воспользуется дочь, но она стояла на месте, продолжая смотреть на , вытянув руку. Ждёт своей участи. Может взгляд стал мрачнее, обычно так смотрела Эи. Этот тяжёлый и обвиняющий взгляд не все выдерживали. Но главу клана он только бесил. Но девушка отпустила глаза, а как только Айши схватил дочь за руку она подняла голову.       — Я перегрызу тебе глотку вместо Эи, — огонь в глазах был как будто настоящий. Это не твои пустые слова. Энни сделает всё, чтобы осуществить свой план.       Осознавая может очередную свою ошибку, Айши поздно почувствовал чужое присутствие. Отвратительная аура находилась за его спиной, а её хозяин мог бы свернуть шею герою за считанные секунды. Ему нужно было только резко повернуть голову Вездесущего в сторону. Вместо этого тот исчез из-за спины, а когда Айши оборачивался, замечая ужас на лице Энни, следующее, что увидел герой: Томас, стоящий за её спиной с катаной. Он стащил её у Вездесущего.       — Приятная семейная атмосфера, верно, Вездесущий? — чуть ли не на его ухо прошептал до боли знакомый голос больного ублюдка. Скорее этот голос звучал уже в ушах героя, он только успел убрать плиту с Шина, но среагировать не успел на новую проблему. Поднявшись, Шин замешкался. Он распахнул плащ, во внутренней части которого располагались колбочки и иглы.       Тело Энни пронзило оружием насквозь, а после, когда катаны была выброшена за спину Томаса, оно упало с глухим стуком на пол. Дочь выплюнула кровь, держась на локтях. Та сжала место своей раны и болезненно зашипела. Томас наступил на её спину, как раз в область нанесённой раны. Вездесущий не успел махнуть рукой, чтобы призвать причуду, как Томас уже впечатал его в стену. Айши почувствовал боль сначала в голове. Внезапно его ладони были приштампованы к стене собственными иглами. А после Томас исчез. Он не притронулся к Шину, который быстрее подобрался к Энни и начал осматривать её.       На таком расстоянии Вездесущий видел не очень много. Сначала видел кровь. Очень много. Энни боится крови. Так сильно, что иногда в неё начинаются истерики. Девушка смотрит на собственные руки, что-то себе говорит. Айши ничего не слышит, он только чувствует отвратительным боль в ладонях. Вырвать их не получалось. Боль усиливалась до таких ощущений, что сейчас ему разрывают плоть в ладонях. Она дрожит, дёргается, яд с катаны не должен был так действовать. Айши смотрел и ничего не мог сделать. Видел, как Энни дрожит, скорее всего из-за своего страха. Ей больно. Шин что-то говорит Вездесущему, но тот не реагирует, просто смотрит на дочь.       — Он двигался намного быстрее, — шикнул будущий отравитель, он повернул голову к главе клана, только в тот момент глава пришёл в себя. — Что там было?       — Мощный транквилизатор.       — Так транквилизаторы не действуют! — выкрикнул Шин.       Всё рушилось на глазах Айши. Также стремительно, как карточные домики, который они вместе с Энни строили в детстве. Пускай у той не всегда хорошо получалось, но ей нравилось проводить время с отцом даже в таком случае.       Герой прекрасно помнил хорошие моменты его жизни. Их было не так много, как хотелось бы. Все воспоминания о Рейчел: их встреча, любые диалоги, совместный ужин, на котором присутствовал даже Рэй. На последнего было всё равно. Айши смотрел только на Рейчел, рядом с ней тогда летали бабочки. Этих воспоминаний было не так много. Сейчас именно Рейчел должна была стоять на посту Госпожи-матери. Всё должно было нормально. Клан не потерял всей силы, которую отобрал своим уходом Этору. Так этот чёрт забрал любимое кимоно Рейчел, оставив Вездесущего истекать кровью.       Но хорошие воспоминания были связаны также и с Энни. До пяти лет герой видел её раз в месяц, если и того не реже. Он не видел в этих встречах смысла. Ведь так было и с Эи. Айши было всё равно, до момента, пока он не заметил, как Фару всё чаще и чаще оставляет Энни рядом с ним. Глава клана мог просто разбирать бумаги или смотреть за тренировками оперативников. Младшая дочь тихо сидела или стояла рядом. Она редко подавала голос и Айши замечал её только через час или два, после того, как её оставили в его кабинете. Потом они начали разговаривать. Энни задавала много вопросов, терпеливо ждала ответов и замолчала, когда чувствовала, что в этом есть необходимость. Обычно в моменты, когда герой сильнее обычного раздражался. Он недовольно шикал и просил дочь закрыть её рот. Звучало достаточно грубо, но герой не замечал этого. На третий раз, когда он начал замечать, как на глазах начинают накапливаться слёзы, герой только тогда начал понимать, что делает что-то не так. Третья не желала забирать Энни из кабинета. Так что несколько часов приходилось справляться самостоятельно. Фару часто упоминала, что это всего лишь профилактика, ведь их дочери необходимы сразу два родителя.       В очередной раз герой наблюдал за тем, как оперативники проводят тренировки. Один из пунктов его расписания. Обычно он принимал в тренировках непосредственное участие. Помощь с разработкой причуд всегда была необходима. К тому же скоро должен был пройти очередной набор в оперативники среди добровольцев. В этом году Айши планировал открыть пятнадцать мест вместо стандартных десяти. Всё из-за недавнего нападения злодеев, которые унесли жизни сразу же двадцати людей из оперативников. Обычно в год погибало около двух-трёх, а тут за одну битву двадцать людей слегло. Вездесущий и сам помнил, как один за одним умирали оперативники, пытаясь всеми силами защитить мирное население. Необходимо было уничтожать все те потери, которые успели увидеть в клане. Усиление стен, а также оперативников — первые пункты. Герой задумывается насчёт изменения охраны даже для Эи. Одного оперативника не хватит. Хотя бы двух. Фару успела выбить у Айши четырёх человек для охраны Энни. Хотя Вездесущий этого не понимал. Этору и Эйши также обходились одним охранником (одним на двоих, так как у них были «Руки Будды»). Им и не нужны были охранники, но из-за частых нападений, всё же герой решил отправить одного человека из своего личного отряда понаблюдать за сыновьями.       Айши переводит глаза в сторону и замечает Энни. Как она здесь появилась, ему не нужно знать. Фару вновь отправила её к герою. Это скорее бесило с каждым днём сильнее и сильнее. Он не видел в Энни что-то полезное. Она всего лишь ребёнок, который не понимает элементарных вещей.       Дочь обычно стояла тихо и спокойно, наблюдая за всеми выпадами и другими аспектами тренировки. Обычно волнуется, редко поглядывая краем глаза на отца. Её стоит отправить обратно в её покои. Пусть играет, пока может. Вездесущие может представить, что Фару не оставит свою дочь и будет всеми силами пытаться протиснуть её вперёд.       Глава клана спокойно анализирует. Тихая и слабая, долгих тренировок не выдержит, голова тоже ни к чему не готова. Ей всего лишь пять. Единственное, о чём она могла бы думать, так это о игрушках и сладостях, которые получала после обеда. Или о чём ещё могут думать дети? Мозгов-то у них особо нет.       Уже воспитав старших детей, Айши не задумывался о младшей. Пользы от неё всё равно будет не очень много. В тот момент герой совершенно не видел пользы от обеих своих дочерей. От первой тем более. Как и говорил клан, Эи бы спокойно приняли без причуды, но с Рейчел. Так и есть. Вездесущий не стал бы скрывать. Была бы жива Рейчел, он принимал бы Эи такой, как она есть. Без причуды, с боязнью котов, которых в клане становится всё больше и больше, с её мерзкой навязчивостью (на тот момент она поутихла, и Айши мог забыть о том, что в здании корня находится старшая дочь. Когда же Эи уехала, он думал, что она ещё в клане пару месяцев, проходил в её комнату, стучал, но потом понимал, что там никого нет).       — Чего ты ждёшь? — не выдерживает герой и задает вопрос, даже не взглянув на Энни.       — Не знаю…       — Точнее?       — Мне просто сказали найти тебя и всё, — она продолжала держаться в стороне. В паре шагов. Вездесущий хотел попросить её уйти в сторону, чтобы она перестала мозолить глаза ему. В последнее время его многое бесило.       — Ты можешь уходить.       — Куда? — Энни непонимающе задаёт вопрос.       — В свою комнату, — уточнил герой и только тогда взглянул на дочь.       Даже для пятилетки рост у неё был не самым высоким. Эйши и Этору были и того выше. Маленькие руки, худощавая, несмотря на то, что еда всегда была. Потом герой разобрался с этой проблемой. Деспотизм Фару очень сильно бил по их дочери. Тогда же на время пришлось её взять под своё крыло. Это видела Эи. Она находилась с стороне, когда братья и сестра могла пользоваться силой и влиянием отца. И она продолжала находиться в стороне. Редко она пробовала подходить к Вездесущему, не раз приносила подарки на его день рождения и какие-то другие праздники. Он занят. Ему не до этого. А если Эи оставляла эту нарисованную открытку, сжигал её в первые же минуты. Айши знал о ней только одно: ей нравятся пазлы. Об этом рассказал Рэй до момента, пока не пырнул Вездесущего ножом. И то, признаться, заставило героя запомнить этот небольшой факт о старшей дочери навсегда.       — Мне нельзя в комнату, — тихо и быстро выдала Энни.       — Она запретила? — Айши намекал на Фару. Он никогда не хотел называть её по имени. Просто «она». И «она» должна только выполнять свою работу. Ни больше, ни меньше. Если какое-то дело выходит за рамки её полномочий, герой готов урезать её права к корне и клане. Фару должна полностью подчиняться ему. — Твоя мать, — герой всё же уточнил, замечая на лице младшей дочери абсолютное непонимание.       — Да, пока не проведу с вами достаточно времени, мне нельзя возвращаться в комнату. Она закрыта.       Вездесущий вздохнул и тихо выругался. Тренировка оперативников продолжалась. Но герой уже не обращал на неё должного внимания. Что бы Фару себе ни надумала, герой и знать об этом не желает. Единственное, что он мог сейчас сделать, тихо ругаться и думать, какое именно наказание пустить в обиход.       — Посиди в другой комнате, которая открыта. Я разберусь.       — Мне нельзя никуда ходить.       — Я разрешаю.       — Можно посидеть в беседке? Она в саду. Там сидит Эи и собирает пазлы. Я хочу с ней.       — Не ходи к ней, — быстро и строго констатировал Айши, резко повернул голову к дочери. Как только она упомянула Эи, герой хотел, чтобы больше этого имени его дочь не произносила. Сыновья же не слышали этого. В своих разговорах они часто упоминали одну из младших сестёр. Как только они замечали, что на них смотрят, старались замолкнуть. Но обычно Этору не затыкался. Да и сейчас тем более. Эйши был лучше своего брата, он не упоминал Эи про Вездесущем, однако заботился о ней немного сильнее и больше остальных. И действовал он по-другому. Спокойно обходил клан, проворачивал всё то, что сейчас так сильно бьёт по клану. Нехватка людей в отравительстве, информационной деятельности, геройской части и многом другом.       Странно, что он до сих пор ничего не сделал, когда было известно и браке между Эи и Джинсом. Это совершенно не похоже на старшего близнеца. Но даже если он что-то и задумал, например, вывезти сестру из страны, у него не получится, пока не получит разрешение из клана. А это будет последним документом, который Айши выдаст сыну.       — Хочешь печенья или пирожных? — герой моментально нашёл, чем бы заманить Энни. Последнее, что Вездесущий мог в тот момент позволить так это разрешить Энни хоть как-то взаимодействовать с Эи. Если ещё младшая дочь решит перейти на сторону старшей, то клан рухнет. Ему надо сделать так, чтобы младшая никогда не взаимодействовала с монстром.       — Конечно! — глаза дочери загорелись.       Вот это. Так и должно быть. Не позволить монстру пробраться вглубь клана. И для начала ему надо привязать к себе Энни. Фару может сделать так, чтобы их дочь ни за что не захочет оставаться в клане. Айши обязан всё это исправить. Должен был это сделать, если правильно говорить. Он не смог. Шёл исключительно за своими желаниями и мыслями, что не смог сохранить в своей жизни одного дорогого для него человека.       А ещё он так и не защитил Энни.       Яд может быстро распространяться по телу. Айши прекрасно видит, как дочь, скрутившись, превозмогала боль. Шин продолжал искать противоядие. Боль прожигает его руки. Но ничего сделать не может. Воспользоваться причудой, чтобы освободить себя — единственный вариант. Он не знает насколько сильно повреждено запястье. Поднимает глаза, глядя на Шина. Тот словами пытается всячески успокоить Энни. Ей больно. Герой ничего не слышит, но может представить, что говорит будущий отравитель. В это же время он пытается найти хоть какое-то противоядие, успокаивая Энни всевозможными словами. У него это должно получиться. Всхлипы дочери были скорее приглушёнными. Её пугала собственная кровь. Рана была серьёзной.       — Послушай меня, всё хорошо. Не впервой попадать в подобную ситуацию. Просто дыши. И не смотри на кровь. Только мне в глаза, — Шин действовал на самом деле не профессионально, его дрожащий голос только об этом говорил. — Ты же сбежала с клана и…       Послышался громкий кашель. Шин опешил и пытался найти новый выход из ситуации. Состояние Энни было ужасным. Вездесущий смотрел за всем со стороны, ощущая, как шок он увиденного притупляет боль в пробитых ладонях. Руки будущего отравителя дрожали, держа какие-то колбочки, сейчас он не мог разобрать ни в чём.       Когда на глазах появился Аки Вездесущий впервые за всё время обрадовался этому факту. Информатор быстро подошёл к Энни и стал на колено, осматривая её.       — Сколько она ещё продержится? — Аки перед её лицом прощёлкал пальцами. — Смотри только на руку.       — Я не могу определить яд, — проговорил Яшин.       — Причуда Шестой не может помочь здесь. Она исцелит её, но яд останется. Я вызвал своего целителя. Он будет не скоро.       — Что ещё можешь сказать? — Айши обратился к информатору. — Где тот ублюдок?       — Шулер и Джинс начали сражение. Они не смогут справиться, но продержаться некоторое время… Я надеюсь на это. Могу предложить убраться отсюда, пока есть время. Возможно казино не обратит внимание на ваше проникновение на их территорию.       Наличие Джинса в здании казино поражало. Но и из-за Томаса Айши даже рад, что у них собралась целая компания. Не очень дружная, но ценная.       — Мои отравители… — больше героя волновало состояние Энни, Шин продолжал искать что-то среди колбочек и пробирок с реагентами.       — Ваша дочь находится здесь не только по просьбе Эи, но и по приказу Сплетника. Если вы ещё не поняли, то казино ответственно за неё.       — Я могу ей помочь!       — Вы не понимаете меня? — Аки ещё раз посмотрел на героя. — Или я что-то неправильно сказал?