Нити нашей сделки

      Томас сделал глоток напитка из чашки. Присел в кожаное удобное кресло и усмехнулся.       Скрючившийся от боли герой его только веселил. Это было так забавно, смотреть на то, как тот страдает. Осматривать кабинет было не там интересно. Стол из красного дерева, был заполнению бумагами, размещёнными под линеечку. Просторное помещением огромного небоскрёба было по-своему уникальным. В нём было всё не такое, как привык видеть Томас. Перед столом ковёр светлого цвета. Довольно пушисты. Парень успел провести по нему руками, чтобы убедиться.       Ранее он представлял, что, если Фару подведёт, то в этом кабинете он разберётся к кое-кем другим. А он на этот, признаться, даже рассчитывал. Сама женщина не выглядела как достойный хороший союзник. Поэтому же Томас готовился прикончить Рэя именно здесь. И подготовить для Канады самую настоящую загадку на несколько лет вперёд. Он бы подставил настоящего председателя Ассоциации. А смерть Пророка была бы занесена в грехи этого парня. Но кое-что не сходилось с планами Томаса. Рэя уже был мёртв. И это только к счастью. Было бы сложно сражаться с человеком, кто способен предвидеть будущее.       Парень ещё раз сделал небольшой глоток кофе с сахаром и чуть не выплюнул его обратно в кружку. Ненавидел сладкое. Но, пересилил себя, проглотил. Эи как-то упоминала, что ей нравятся сладости, но чай она пьёт без сахара. Посмотрев на стол, Томас уткнулся глазами в несколько фотографий. Принёс их самостоятельно. Эи. За это время, в более чем пять лет, она изменилась, но только внешне. Она всё равно была той же Эи. Осторожные мягкие черты лица, взгляд, устремлённый в неизвестность. Она также держала ручку и передавала её другими. Спокойная и рассудительная. Скрестив руки, парень спрятал фотографии во внутреннем кармане своей жилетки. Проверил, чтобы ничего не забыл. Все пять фотографий были на руках. Они походили одна на другую. Везде Киёси сидела, забросив одну ногу на другую и улыбалась, хотя Томас мог предположить не раз, что эта улыбка была всего лишь очень хорошей игрой девушки. Она никогда не улыбалась так. Эи не могла так улыбаться. Но это скоро изменится. Томас сможет добраться до неё. Ему всего лишь осталось протянуть руку к девушке, и она будет в его руках, как он того и желает.       Дальше дел было не так много. Дом для их дальнейшей жизни уже подготавливался. Книги, жанр которых так нравился девушке, уже размещались на стеллажах и ждали, когда кто-нибудь откроет из. Всё было исполнено в её любимых цветах. Но, на печаль Томаса, там не было его любимого красного цвета… Гардероб также был практически готов. Множество комнат такое ждали заселения своих новых хозяев. Эи точно понравится вид за окном. В её спальне располагался вид на крутой склон, устремляющихся вниз, в лес. Ей должно было понравится.       Времени было ещё много, однако Томас не хотел оставлять всё просто так. Ему показалось, что Фару не очень хорошо поняла его слова. Если когда-то Томас сказал, что попробует прикончить её дорогую Энни, то так он и сделает. Ведь Третья Госпожа-мать не приняла новые условия. К сожалению, жизнь Аки, по мнению «того больного» стоила намного больше, чем жизнь Рэя. Так что или Фару платит более высокую цену, или же больше любящая мать не встретит свою дочь полностью живой и здоровой. Кто знает, что Томас решит взять в качестве оплаты.       Председатель канадской Ассоциации героев ещё раз скривился. Это сильнее начало забавлять Томаса. Он наблюдал. Очень внимательно. Председатель попробовал что-то сказать. Парень мог погрузиться в сон никудышного председателя, полностью просматривая каждый кошмар, но, порой, это очень сильно утомляло Томаса. Ему больше приходилось по вкусу своими глазами следить за страданиями людей, попавших под действие его причуды. Парень пробирался в их голову, заставлял кошмары людей материализоваться или же забирался прямо им в голову, уже сильнее воздействуя на разум. Хотя, бесспорно, любая техника такого рода несла в себе очень много сил, которые тратить для реализации.       — И как тебе? Это уже двадцать третий кошмар за раз? — Томас поднялся с места и, подойдя к лежащему на ковре хозяину кабинета, перевернул того с бока на спину. Хотел наступить на грудную клетку, но остановился. Ему необходимо в последнее время оставлять всё меньше и меньше следов за собой. Никогда не знаешь, когда перед парнем окажутся солдаты Этору.       Нацепив на руки кожаные перчатки, Томас достал из внутреннего кармана пиджака запакованный нож с красивой гравировкой ручной работы. Так он заставит следователей пойти по одному следу, хотя на деле всё вытекало совершенно из другого. Всучив в руку председателя этот нож, парень переступил через героя. Тот начал проживать свой последний кошмар. А такое он уже породил в себе желание поскорее забрать у самого себя жизнь и закончить эти страдания. К тому же двадцать четвёртый кошмар должен был быть более жестоким. Тем, после чего председатель не решит подняться и попробовать дать бой. Пока что герой, кто продержался больше всего, выдержал всего-навсего тридцать шесть кошмаров. Кто-то не проживал и пять самых отвратительных сознательных галлюцинаций, в которых он ничего не мог сделать и всё равно из раза в раз погибал сам или же на его глазах умирал кто-то очень дорогой ему человек. Это всегда работало. Томас отчаянно этим пользовался и никогда не прогадывал. Так намного легче манипулировать людьми. Они становятся более уязвимыми, чаще показывают свой страх и не скрывали того, что им до дрожи страшно. Но бежать некуда. Они заперты в своём же сознании.       — Как там тебя? — Томас щёлкнул пальцами и попытался напомнить себе имя человека. — Шон Колллиз, точно…       Томас заметил, как председатель Ассоциации открыл глаза и покрепче ухватился за нож. Его глаза блеснули. Как парень то и представлял. Коллинз вонзил себе в сонную артерию лезвие. Раздалось мерзкое хлюпанье. Томас заметил, как его жертва дрогнула. Она очень поздно осознала, что находится в реальность и сейчас боль была максимально реальной. Но не на очень долгое время. Шон закашлял и, когда попробовал вырвать из своей глотки нож, Томас наступил на его руки. Кровотечение так будет сильнее и запачкает ковёр ещё больше.       — Печально, когда не можешь осознать, где реальность, а где очередной тупой кошмар, верно? — парень усмехнулся и наклонился над Коллинзом, который с ненавистью смотрел прямо в глаза своему неожиданному противнику. Глаза начали медленно становиться стеклянными. Жизнь уходила не так быстро, но назад пути не было. — А мне нравится, когда вы все так сильно путаетесь их. Это даёт мне только больше преимущества.       Томас убрал ногу и направился к двери. Уже совсем скоро он достигнет своей цени, а пока что не всё готово. Хотя желание поскорее прибить и Топ Джинса и тупое отродье Фару было просто неимоверно высоким. Парень шикнул. Злость распространялась по его телу как кислород, который проносит кровь по всему телу. Он злился за многое, в том числе и на себя. Но только потому, что до сих пор не разобрался с Топ Джинсом.

***

      Хакамата проспал ещё три часа, пока его не разбудил звонок председателя Ассоциации. Срочное совещание. Герой подорвался из-под одеяла максимально быстро, оставив то не заправленным.       Тсунагу не помнит, когда в последний раз собиралось так много героев в одном месте. Единственное, кто мог отсутствовать, то кто был на патрулировании. Например, Меткий Стрелок. Но Джинс с осторожным интересом рассматривал всех тех, кто пришёл. Где-то в стороне он даже заметил главу клана, он уже подходил к своему месту и недоверчиво смотрел на сцену. В другой стороне стоял Гранд Орка, с которым Джинс обменялся кивками. Все были напряжены.       В последнее время что-то подобное происходило лет пять назад. Тогда была необходима экстренная помощь героям из Германии и Испании. Джинс не очень хочет вспоминать то время по своим причинам. В той миссии множество героев не смогли вернуться домой, а кто-то получить серьёзные травмы, более не в состоянии продолжить свой геройский путь без надлежащей помощи. Хакамата на тот момент пришлось остаться в Японии из-за того, что вёл очень большое расследование.       Если уж здесь присутствует такое большое количество героев, это значит это не какая-нибудь ежегодная аттестация, а уже более серьёзное мероприятие. Меткого Стрелка не было. Он как раз был на патрулировании. Стоит поскорее произошедшего передать ему всю информацию. Всё знали, что по мелочам из никогда не собирают.       Осторожно оглядывая знакомых героев, Тсунагу даже остановил взгляд на Всемогущем, стоящем на сцене рядом с одним хорошо знакомым силуэтом. Он стоял рядом с Аки. Наличие последнего было каким-то странным, всё же он был информатором, а те редко выползают из своих берлог. Рядом с ним стояла высокая рыжеволосая женщина. Джинс видел её во время ТОП-10 информаторов. Главное, Хакамата не помнил, но и её псевдонима тоже. Она что-то дополняла, и Аки кивал на её слова. Понять, о чём они говорят не представляло быть возможным. Хотя рыжеволосая информатор, кажется, пробовала шутить. Аки осторожно наблюдал за происходящим, он, как камера, следил за всем.       Джинс прекрасно читал напряжение во всём помещении. А обстановка накалялась из-за присутствия Старателя. Здесь собралось большинство токийских героев, а также весь ТОП-10. Взглядом Хакамата нашёл своё место, рядом с которым на месте пятого героя расположился Айши. Сейчас он выглядел в разы здоровее, чем при их последней встрече. Пройти к тому столу всё равно было необходимо, а до начала совещания осталось всего-ничего. Оказаться так близко с главой клана сейчас было самым неудачным решением в жизни Хакамата. На самом деле он бы хотел врезать Айши за GPS-трекер, оживленный в тело Эи.       Беззвучно вздохнув, Джинс направился к своему месту, попутно здороваясь со всеми своими знакомыми. Тсунагу постарался уничтожить все мысли о предстоящем столкновении с Вездесущим. Герой почувствовал, что его заметил Аки, Джинс поднял глаза на информатора. Они обменялись кивками, и Аки вернулся к своему разговору со Всемогущим. После же указал тому на время на своих часах, и «символ мира», попрощавшись, направился к столу. Обстановка за столом ТОП-10 накалилась ещё сильнее. У большинства были относительно хорошие или же нейтральные отношения друг к другу. В крайнем случае не было никакой ненависти или презрения. Но это за исключением Старателя. Большинство хотели ему вмазать, лучше всего посильнее и в лицо. Меньшинство молчало, но разделяло подобное желание с героями на самом деле. Джинс входил в то самое меньшинство и никаким образом не отрицал этого. Всё же о скверном характере второго героя знали все, если не сталкивался каждый третий. Тсунагу пришлось один или два раза поработать вместе со Старателем, и больше он не желает повторять подобного рода эксперимент.       Джинс присел на своё место. Ему стоило бы поздороваться с Вездесущим, но единственное, что хотел бы сделать он, ударить голову главы клана о стол. Так, чтобы его пол был сломан.       — Как там Эи? — неожиданно задал вопрос сидящий рядом Айши. У того, признаться, характер был намного лучше, чем к Старателя, так что работать с ним было приемлемо. Но не сейчас. У каждого человека, а тем более героя есть свой секрет. Если один собирает фигурки лего-ниндзя, то это даже забавно, а другой чуть ли не убил собственную дочь, но тут ясно, какой секрет должен решаться на суду общества.       — Рад вас видеть в добром здравии, — Тсунагу поправил воротник костюма. — С ней всё в порядке. Вас что-то беспокоит?       — Что же, рад это слушать… Нет, я вчера не успел попрощаться с ней, когда вернулся. Хотел удостовериться, что с ней всё в порядке.       Айши больше ничего не говорил. И это сильно удивило Хакамата. Но и сам прекрасно понимал, что находиться в обществе героев стоит осторожнее. Откуда ты знаешь что твой друг из Академии не захочет ударит тебя в спину. Здесь стоит быть осторожнее. СМИ находятся на каждом шагу и даже если ты их не видишь, ты должен научиться чувствовать из присутствие. Обычно, если ты кого-то не видишь, но чувствуешь, то рядом может оказаться кто-то вроде Акиру Широмата.       Председатель пришёл вовремя. Его хмурое выражение лица уже наводило не на самые положительные мысли. Он поздоровался с информаторами которые проследовали вместе с ним к столу на сцене. Аки что-то сказал председателю и тот, нахмурившись, немного ускорился. Казалось, у них совершенно не было времени на на одно элементарное действие.       — Спасибо, что пришли, — председатель сразу же посмотрел на героев, поправил свои очки и выдохнул. — Сейчас подобная беседа проводиться по всей Японии со всеми героями. Я рад, что практически все смогли собраться здесь. Сегодня будем говорить немного, но чётко и по фактам.       Мужчина повернул голову ко второму информатору и тот, кивнув, включил проектор, где показывалась карта мира. Вздохнув, это услышали многие через микрофон, парень поднялся со своего места и вышла вперёд. Аки в лицо должны были знать многие. Он, пускай и редко появлялся на глазах, однако он очень сильно выделяется среди всей массы информаторов.       — Моё имя Аки, мы можем быть с вами знакомы. Рин, она же Рассказчица, сегодня будет мне помогать, — парень указал на рыжеволосую женщину, которая подняла глаза на героев, но не выражали ни к кому интереса, даже к своему напарнику. — Из-за того, кто Шулер не мог присутствовать на этом мероприятии, Рин пришла вместе него, как одно из составляющих его фракции.       Шёпот пронёсся по рядам, моментально, кто-то говоря о том, что Шулера и так не жаловали бы здесь. Никто бы не жаловал увидеть главу казино. По мнению множества героев, первый информатор был слишком ветреным. Да и все намного больше доверяют тому же Аки. Но глава клана остался без какой-то эмоции на лице. Он смотрел только на Аки, дожидаясь большей информации. Представление закончилось и на карте появились круги, появившиеся на карте Италии, их так было намного больше, потом в Америке и Канаде.       — Множество новостных каналов скрывают эти новости, чтобы не начать сеять в обществе большую панику, — проговорил информатор и что-то показал своей напарнице. — Первые случаи возникли в Италии неделю назад. Герои совершали самоубийство при странных обстоятельствах. В Италии произошло пятьдесят самоубийств, погибли также Шестой герой Италии, — на экране появились изображения погибших. — Я целях сохранения вашей психи в подобном ключе, а я до сих пор не очень верю, что она осталась целой с вашей-то работой, мы просто продемонстрируем фотографии погибших.       Хакамата бегал глазами от одной фотографии к другой. Это все были фотографии из лицензий героев. Правильно, что-то нейтральное, но с улыбкой на лицах. Он узнавал героев. А тем более тех, кто был из ТОП-10 Италии. Тсунагу даже заметил, третий и семнадцатый номер Италии. Но множество других героев не ушли из взгляда героя. Конечно, он не знал всех, однако иногда перед его глазами они мелькали.       — Также было совершено пять убийств подобного рода в Америке и восемь в Канаде, включая председателя канадской Ассоциации героев. Погиб он пять часов назад. В своём кабинете — завершил информатор и на экране появился другой слайд. Герои Канады и Америки. Джинс даже заметил, двух погибших Шестых номеров обеих стран. Что бы это ни значило, Хакамата уже почувствовал взгляд Аки на себе. Это был намёк. Следует быть в разы осторожнее.       И не только ради себя же, но и ради Эи. Если сейчас Джинс повесится на какой-нибудь петле, это не поможет девушке. Только усугубит её ситуацию. И как никто другой Тсунагу понимает это. Вздохнув, он скрестил руки. Ему нужно больше информации. Если кто-то посчитает его параноиком, то пусть так и будет. Но Хакамата уже существует, что здесь не всё чисто. Объяснить это не получиться просто так.       — Обычно использовались острые предметы, по большей части холодное оружие. Иногда лезвия. Как мы понимаем, всё то, что попадалось им под руку. Что именно происходило тоже сказать нельзя, — Аки пожал плечами. — Мы посчитали, что это может быть воздействием причуды нападавшего.       Аки остановился и попросил переключить слайд. Но кто-то остановил их и задал свой вопрос:       — Причуда какого характера? До самоубийства может довести абсолютно всё, что угодно.       — Скорее всего воздействие на мозг или манипуляции со страхом жертвы, — моментально парировал информатор.       — Вы точно уверены, что это не совпадения? — на этот раз вопрос задал Старатель. Он звучал довольно грубо, но тем самым привлёк ещё больше внимания Аки.       — Будь это всего лишь совпадением, я бы здесь не стоял… — огрызнулся информатор.       Герой продолжали шептаться. Никто не закроет глаз на данное происшествие и это только к лучшему. Странные самоубийства героев уже огромный повод насторожиться. Чтобы там ни происходило, осторожным необходимо быть всегда. Нахмурился даже глава клана, но Джинс особого внимания на обратил. Никто не показывая положительных эмоций от этой информации. Кажется, что всё только начинается. Шум продолжал нарастать, как и количество вопросом, задаваемых информатору. Аки неподвижно стоял на сцене, слыша только отрывки из множестве фраз и вопросов.       — Если не верите, подохните, как мухи, — со своего места поднялась Рин, громко стукнув руками по столу.       Она была немного ниже Аки, но выйдя вперёд казалось, что у них и вовсе нет никакой разницы в росте. Шум между героями продолжал нарастать.       — Как именно с этой проблемой вы будете разбираться идей у нас нет. Ваша жизнь исключительно ваша забота.       — У нас появилась непроверенная информация, что в скором времени человек, стоящий за всем этим, может оказаться на территории Японии. Когда это произойдёт и как, мы не знаем, — в конце проговорил Аки и со словами, на этом всё, удалился со сцены.       Скорее это даже и не было непроверенной информацией. Информатор это сказал только с одной мыслью: предупредить абсолютно всех, чтобы были в разы осторожнее и одни не передвигались. Держали подальше от себя колющие или режущие предметы. А лучше держались группами.

***

      Эи вздохнула, когда они остановились перед огромным зданием больницы. До назначенного времени встречи с главврачом оставалось минут двадцать. Вещей девушки собрала не так много. Она рассчитывала, что сможет просидеть в этом месте всего лишь неделю, а потом, как ни в чём не бывало, уйти. Оставаться здесь на более долгий срок она не хотела. Больницы всегда нагнетали её с большой силой. Может быть подобное воздействие начало преследовать её ещё в то время, когда она по своей неосторожности разодрала руки, сомкнутые в наручниках. С того времени появляться здесь не было желания. Но сейчас от того здания и неизбежности Киёси ограничивал только салон автомобиля героя и ничего больше. Ей надо открыть дверь. Всего лишь открыть дверь. Так будет лучше в первую и последнюю очередь для самой Эи. Она сможет дышать спокойно и не кашлять кровью в первые же секунду, как только делает вдох. Ей нужно отправиться на лечение.       Повернув голову в сторону, Киёси посмотрела на героя. Он настоял на том, чтобы передать из рук в руки врачам. Хотя самому точно надо было поспать больше, чем каких-то три часа. Хакамата сказал, что это было всего лишь небольшое совещания, но имело большую срочность, поэтому нельзя было отказать.       — У нас есть время, — проговорил Тсунагу, глядя в зеркало заднего вида, но никак не на Эи, сидящую по левую сторону от него.       — Да, о чём будем говорить, если на то пошло? — поинтересовалась Киёси.       — О том, что произошло вчера, — констатировал Тсунагу и на этот раз посмотрел в глаза аналитику. — О последствиях происходящего.       — Вероятно, мне стоило быть осмотрительнее и тогда ты ничего подобного не произошло, — пожала плечами девушка. — Если ты об этом, то я уже осознала все свои ошибки. И ещё раз спасибо, что достал те документы.       Эи прикоснулась к ручке двери. Хакамата мгновенно потянулся к той и закрыл дверь. Разговор не был окончен и герой показывал это всем своим видом. Он прикрывал нижнюю часть лица при помощи ткани. Осторожно поправил её. Но взгляд был устремлён только в глаза Киёси. Чтобы он ни хотел сейчас услышать, девушка понять этого не сможет. К сожалению, никто не наделил её способностями к чтению мыслей или ещё чему-то подобному.       — Не об этом.       — Можно конкретнее?       Смотреть в зелёные глаза было своего рода удовольствием. Слишком спокойные для жизнь Эи, отчего её тянуло к герою. Говоря самой себе, что она не может остаться, аналитик принимала это со спокойной душой. Лучше всего отдалиться как можно дальше. Так будет лучше не только для Киёси. Ей нельзя преждевременно дышать свободой, которую ей предоставляют сейчас. Это всего лишь иллюзия глаз цвета хвойного леса.       Девушка отводит взгляд. Она не сможет смотреть в эти глаза.       — Что ты собираешься делать дальше? — спрашивает герой и, чувствуя какой-то дискомфорт Эи, сам отводит взгляд. Киёси ощущает это. Девушка видит в этом какую-то неловкость, которой не должно быть. Она была другой.       — Дальше собирать документы.       — Конкретнее, пожалуйста, — вопрос звучит очень мягко. Эи невольно переводит глаза на героя. Мгновенно перед глазами пролетит осколки из воспоминаний обо всём, что произошло в последнюю неделю. Это как один целостный осадок появляется в теле самой Киёси. Она пытается избавиться от этого чувства.       — Попробую найти место, где можно будет спрятать документы лучше. Попробую найти предателя среди наших. И уже потом продолжу ещё осторожнее работать над своих перелётом.       — Хорошо, — герой выдохнул и открыл дверь.       Он прикоснулся к ручке рядом со своей дверь. Эи резко хватает мужчину за руку. Тот поворачивает к ней голову. Но теперь Киёси не смотрит ему в глаза, только на ткань, прикрывающую его лицо. Тсунагу специально припускает её и открывает своё лицо полностью. Он не задаёт никаких вопросов, но смотрит он на Эи с тем же отдалённым блеском, что и всегда. Киёси не может понять, когда начала это замечать. Может после их совместной работы или позже.       — Что ты собираешься делать?       — Помогать тебе, — констатирует Хакамата и дожидается, чтобы Эи отпустила руку. Он возвращает ткань к лицу и выходит из машины.       Киёси всего на секунду сжимает руку, которой держала Тсунагу за руку. Быстро смотрит на своё отражение в зеркале заднего вида и только потом прикасается к дверной ручке. Хакамата уже открывает ей дверь и подаёт руку. Держит спортивную сумку с вещами девушки. Он помог Эи и закрыл машину, не раз посмотрел на спортивную сумку, будто бы спрашивал у предмета, не мал ли он для всех необходимых вещей.       — Ты точно все вещи взяла? — поинтересовался герой и ещё раз посмотрел на сумку.       Оба быстро вышли к тротуарчику, ведущей в больницу. По небольшим дорожкам гулях пациенты. Эи повезло только с тем, что солнце не выглядывало из-за сизых туч. Но зонтик всё равно был в её руках. Вдруг она решится выйти на улицу и прогуляться?       — Уверяю, там достаточно вещей, — Киёси кивнула. — На неделю точно.       Они прошли дальше. Шагов Тсунагу не было слышно. Он шёл достаточно быстро, но всё равно шагов никаких Эи не могла уловить ушами. Девушка часто смотрела по сторонам. Это место на целую неделю станет её домом. Она будет одна сидеть в палате, вероятно, отдаст всё свободное от процедур время исключительно своему сну и восстановлению сил. Главное, чтобы ни Аки, ни Этору об этом не узнали. Она не хочет искать для них какие-то оправдания. Ей хватает, что об этом и так знает Тсунагу и Шестая. Их хватит.       — Я перестала слышать запахи, — внезапно проговорила Киёси. — Может быть недели две назад или меньше. Заметила это, когда ты приготовил завтрак.       — Почему раньше не говорила? — герой вздыхает. Может быть он разочарован подобным решением Эи. Она же всегда молчит.       — «Я сделаю всё сама», — проговорила девушка и сделала кавычки пальцами.       Тсунагу вновь пропускает через лёгкие воздух. Сегодня он выглядел немного обеспокоенным, с чем это связано, Эи не успела спросить, но ощущала, что-то не то… Наверное, она прекрасно чувствовала это с момента, когда герой вернулся в дом с совещания. Он ничего не говорил о нём. Но и сама Киёси хранила молчание. Со вчерашнего дня они только сейчас начинают говорить лучше. У обоих остался осадок с ночи. Две трекера пришлось отдать Хакамата, чтобы тот разобрался, как работать с этим и не попасть на удочку клана. В этом девушка полностью доверилась герою.       — Тебе страшно, — внезапно проговорил он.       — Что? — Эи усмехнулась. Она точно не могла поверить своим ушам, когда Тсунагу начинает говорить, что девушка чего-то боится. Она ничего не боится! — Откуда ты это взял?       — Ты не хочешь туда идти, — он имел в виду больницу, моментально осознала Киёси. — Только почему?       — Мне может не помочь лечение и я умру. Как было с Рейчел. Я знаю, что и так умру, не дожив до тридцати. Никто в семье Кайл из женщин не доживал до этого возраста.       — Тебе обязательно поможет лечение, — проговорил Тсунагу.       — Хочу в это верить. Очень.       Аналитик не чувствовала себя в этих стенах очень комфортно. Они шагнули на порог больницы, как сразу же их встретил молодой врач. Юми обо всём предупредила, а также передала все необходимые инструкции этому человеку. Одно из важнейших, чтобы настоящей фамилии девушки не просочилось в больницу, а также, чтобы информация о ней не распространялась дальше необходимых кабинетов и палат.       Уже в кабинете врача, девушка дале толком не смотрела по сторонам, глядя на врача в белом халате, Эи собиралась разбираться со своим лечением самостоятельно. Тсунагу остался в кабинете, сказав, что на правах законного супруга он имеет на это все права. Кажется, он хочет узнать намного больше информации насчёт лечения Киёси. Это только сильнее гложет аналитика. Она хотела попросить героя уйти, мол сможет написать ему или позвонить.       — Я рассчитывала на неделю, — Киёси смотрела на свой план лечения, длиной в две недели.       — Эи, — герой спокойно произнёс её имя, словно ожидал недовольства       — Что мне тут делать ещё какое-то время?       — Чтобы полностью восстановиться, — констатировал врач и посмотрел некоторые бумаги, которые ему передала Шестая. — Мне кажется, минимум две недели.       — А максимум? — сразу же спросит Хакамата.       — Это будет думать по мере состояния пациентки, — проговорил тот и посмотрел в карточку, которую собрала для Эи Шестая. — Не могу гарантировать, что через неделю, вы сможете выйти отсюда.       Киёси вздохнула. Она и вправду боялась, что ей совершенно не поможет это лечение. Оно казалось с одной стороны будто бы бесполезным. Эи будто бы знала, что этот год будет последним. Только продолжала молчать, вслушиваясь в слова врача насчёт предстоящих обследований.