мемы 4

that funny feeling - bo burnham Поначалу всё шло не так плохо: те, кто умеет играть на гитаре, пели песни, остальные же либо подпевали, либо молча любовались видом вокруг. Было решено, что играть можно и веселые песни, и грустные, поэтому у этого вечера определенного настроения не оказалось. Однако Даня долгое время чувствовал полное умиротворение, растворяясь в текстах песен и звуках гитары. А о большем в тот момент он и не смел просить. Удобно устроив голову на плече Лизы, сидящей рядом, Кашин смотрел на огонь. К тому времени успело заметно потемнеть, поэтому языки пламени выглядели особенно ярко, освещая все поблизости. Искры, поднимающееся вверх, красиво плавали в воздухе, быстро растворяясь в нём. Даня будто снова под успокоительными. — Если честно, я не то чтобы хорошо играю на гитаре. Пою, наверное, еще хуже, так что заранее прошу прощения. — Голос одного из незнакомых Дане одиннадцатиклассников на мгновение вывел парня из некого транса, в котором тот пребывал до этого. Послышался чей-то шепот и тихий смешок. Кашин перевел на певца взгляд: незнакомец забрал инструмент из чужих рук, настраиваясь на игру. Выдохнув, он начал. Несмотря на его же предупреждение, и играл, и пел он неплохо. Голос приятный, спокойный такой, даже в какой-то мере убаюкивающий. Начал петь он что-то на английском, Даня и не пытался вслушаться в текст — зачем? Куда интереснее ведь разглядывать поющего. Обычный парень, светло-коричневые волосы, едва доходящие до плеч, голубые глаза, нос с горбинкой, тонкие длинные пальцы, бьющие по струнам — ничего необычного. Кашин бросает взгляд на Руслана — произведение искусства. Жмурится. Вот же блядство. Почему именно так? Это вообще нормально? «Тебе же, например, не все девушки поголовно симпатичны? Вот и у меня также…» Слова, не так давно сказанные Русланом, мелькнули в голове Дани. Теперь их смысл был понятен ему, наверное, как никогда прежде. И вот оно снова здесь, это странное чувство. Проведя почти сутки в нескончаемом напряжении, Кашин совершенно не хотел расставаться с постигнутым им спокойствием. Всеми силами цепляясь за возможность еще хоть минуту чувствовать умиротворение, парень снова погрузился в дремоту. Но ненадолго: в следующий раз он очнулся, когда услышал свое имя. Одиннадцатиклассник доиграл, поэтому гитару решили предложить Дане. Многие знали, что он мало того, что владеет инструментом, так еще и песни иногда пишет. Правда, ни одна из них на запись пока не ушла, но это до поры до времени. — Не, ребят, я пасс. — Заспанно ответил Кашин на попытку других хоть как-то растормошить его. — Ладно, — почесал затылок один из одноклассников, — Руслан, может ты? Ты же играешь? — Да, давайте. — Пожал плечами парень, принимая инструмент. Даня же заверил себя, что на его состоянии это никак не отразится, мол, ну споет и споет. Только вот Даня не знал, на какую авантюру решался в тот момент Тушенцов. А еще Кашин только после того, как Руслан уже начал подбирать первые аккорды, понял, что они с ним сидят ровно друг напротив друга, не считая костра посередине. omega - hensonn Начинает петь. Даня первое время на слова внимания не обращает вообще, единственное, что отмечает, так это то, что мелодия прикольно звучит. А потом понемногу вслушивается в текст. И очень быстро об этом жалеет. «Снова теряю тебя, Я заливаю эту боль» Грустный хриплый голос резко ломает что-то внутри Кашина. Это не кости, но, по ощущениям, тоже нечто жизненно необходимое, наверное, даже важнее костей. Для других Руслан просто в образе, играет влюбленного. А вот для Дани всё совершенно иначе. «День ото дня Мне наплевать на себя» Такое спокойное и тихое пение, что, кажется, даже потрескивание костра громче. Даня всё ещё смотрит на костер, не в силах перевести взгляд. Страшно. Будто, сделав это, он точно себя погубит. «Не хочу больше ждать Ты убегаешь опя-а-а-а-ать» Голос, роднее которого в этот момент никого и ничего нет. Взгляд поднимается сам собой. Пропуская колени, виднеющиеся из-за дырок джинс, пропуская изящные пальцы, держащие аккорд на грифе. Пропуская всё, сразу переходя к глазам. «Дискотека до утра Но ты скрываешься во тьме» Видит то, что одновременно и хотел, и боялся увидеть. Встречный взгляд. И тоже ровно в глаза. Ни на других слушателей, ни на огонь, ни даже, блять, на гитару. И всё вдруг становится таким очевидным. «Третья таблетка, и в рай…» Ни Руслан, ни Даня не прячут глаза, резко начиная смотреть куда-то в сторону, даже не пытаются этого сделать. Более того, Тушенцов не сбивается, продолжая петь как ни в чем не бывало. А всё из-за того, что у обоих чёткое ощущение: так правильно. «Но я люблю тебя, знай Напиши, приезжай» Неужели правда поет для Кашина? И что, даже не с издевкой? Искренне? Руслан? «Теряюсь в слэме один…» Нет, не может быть. «Снова теряю тебя, Я теряю тебя» Даня непроизвольно слегка хмурится из-за своих внезапных мыслей. Руслан продолжает смотреть спокойно. Да вот только знал бы кто, сколько боли и страха в этом спокойствии. «Но я теряю тебя, знай, Напиши, приезжай» Тушенцов ещё немного молча играет на гитаре. У Дани в это время столько чувств, что, кажется, он вот-вот сойдет с ума. Жар костра и холод вечернего леса, свежий чистый воздух и запах чьих-то сигарет, тепло надежды и ебучее желание убивать. Руслан — первый, кому аплодировали. Пускай далеко не все, но сам факт! Никто, судя по всему, не заметил того, что происходило между ним и Кашиным. Оно и к лучшему. Шатен передал гитару, сразу после чего послышались разговоры, среди которых сильно выделялся звонкий голос Славы Гнойного: — Может теперь что-нибудь весёленькое, а? Что думаете? — Руслан, на пару слов. — Голос Дани, хоть он и не кричал, был громче и отчетливее всех остальных. Или же так показалось только Тушенцову. Кашин поднялся, не дожидаясь реакции Руслана, и направился в сторону припаркованных в нескольких метрах от них машин. Когда он говорил, шатен точно отметил в голосе что-то вроде раздражения, которое Даня тщетно пытался скрыть под напущенным безразличием. Не выйдет: слишком долго знакомы. С одной стороны, страшно, всё внутри вверх дном, ком в горле. С другой — события развиваются всё интереснее и интереснее. И от этого дрожь берёт. Приятная дрожь. Руслан отставал на пару шагов. Даня завернул за угол, заходя за белый автомобиль. Из-за размера и высоты машины, парней совершенно не было видно. Кашин, долго не думая, закурил. Правда, не с первого раза: то ли от холода, то ли от нервов зажигалка сначала никак не поддавалась. — Объясниться не хочешь? — Дым выходит изо рта вместе с колкими словами, идёт по щекам, слегка касаясь лица, вверх. Красиво. Руслан пожимает плечами как ни в чем не бывало. — Зачем соврал? — Даня спрашивает уже напрямую. Нет смысла ходить вокруг да около. И смысла уточнять, о чем речь, тоже мало: Тушенцов едва ли сам не понимает. — Я не соврал, просто не договорил. — И что же ты не договорил? — Новая затяжка. Руслан закусывает губу изнутри. До этого он держался неплохо: и голос уверенно звучал, и взгляд был привычно равнодушным. А вот начиная с этого момента всё как-то быстро пошло по пизде. — Даня, ты не в моем вкусе… был бы, будь ты совершенно другим человеком. — Выдает шатен и окончательно начинает ломаться. Руки дёргает, поэтому он прячет их за спину. Но хуй там плавал: от изумрудных глаз мало что можно так просто утаить. — Вот нахера надо было врать? — А у самого голос дрожит так, будто он готов залиться слезами в любой момент. Отнюдь: глаза полны серьезности и сосредоточенности. Проблема в том, что до импульсивного мозга Дани ещё толком не дошло, что именно случилось. Ему признались в симпатии. Сначала в песне, что уже весьма романтично, а теперь еще и на словах. Любой другой человек как минимум уже лишился бы рассудка на месте Кашина, но нет: его интересует только то, почему пару дней назад ему соврали. — Я как лучше хотел. — Надломленный шёпот. Любой другой человек, услышав его, уже простил бы всё на свете, будь он на месте Дани, но нихуя: этот черт всегда идет до конца. Подходит вплотную, из-за чего Руслану приходится вжаться в авто. — Я почти тебе верю. — Звучало так, будто он эти слова сплюнул. Из-за того, как близко стоял Даня, он мог слышать, как участилось чужое дыхание. — Да не рыпайся, не трону я тебя, больно ты мне нужен… — Кашин снова выдыхает дым. Каждому ещё есть, что сказать, но как только Кашин делает вдох, приоткрывая рот, его перебивают крики со стороны костра. Причем как женские, так и мужские. Лицо что у Дани, что у Руслана, сменилось вмиг. Что-то случилось. Как оказалось, ничего особенного. Просто несколько долбоебов почти что начали драку из-за какой-то глупости. Тушенцов был одним из тех, кто разнимал и успокаивал стороны внезапного конфликта. Даня же просто вернулся к месту, на котором сидел до этого: одним из объектов всеобщего внимания оказался его одноклассник, Джарахов, а Кашин придерживается мысли о том, что ему давно пора набить ебальник. Только сам он этого делать не хочет — к чему пачкать руки? К сожалению или к счастью, махач до чего-то серьёзного не дошел, всех быстро получилось успокоить и отвлечь. Рассевшись по местам, сразу начали думать, как ещё можно развлечься. Песни под гитару начали надоедать, нужно было что-то новое. lunatic - kslv noh — Ну что, «в правду или действие?» — Голос Даши Каплан. Большинство согласилось, так что было принято решение сыграть именно в это. — С кого начнём? Дань, не против, если с тебя? Кашин до этого момента снова находился к каком-то астрале, поэтому громкий голос Гнойного неподалеку будто ударил током. — Почему нет, — улыбнулся Даня. Смотрел куда угодно и на кого угодно, только не на Руслана. — Правда или действие? — Снова голос Даши. — Пускай будет правда. Начнем с легкого. Девушка убирает прядь волос за ухо, придумывая вопрос. С легкого так с легкого. — Что тебе снилось в последний раз? Даня чешет затылок, закидывая голову назад и шумно выдыхая. Знать бы ещё, что ему там такого снилось. — Помню, как недавно приснилось, как меня машина сбивает. — После его слов сразу несколько человек прыснуло от смеха, отчего Кашин и сам улыбнулся. — Не помню только, выжил ли я, но по идее не должен был. Совсем недолго был еще слышен чей-то смешок, прежде чем все взгляды вновь переключились на Даню. Теперь загадывает он. — Лиз, — обратился он к подруге, сидящей справа, на что та сразу замахала руками. — Ну уж нет, давай лучше у Насти чего-нибудь спроси. — Смеясь, сказала девушка. Парень спорить не стал. Ну, значит пойдут по часовой стрелке. Повернувшись к сидящей слева от него Шпагиной, Даня начал: — Насть, правда или действие? — Действие. — немного подумав, ответила девушка. Кашин поднял взгляд, судорожно что-то придумывая. С вопросом для «правды» проблем бы не было, а вот с действием… — Нет, не могу придумать, — сдался он наконец, — у кого есть идеи? — У меня есть, — подняла руку Каплан, — а поцелуй-ка ты кого-нибудь из присутствующих. — И хитро улыбается. На самом деле многие были уверены, что девушка быстро поменяет «действие» на «правду», однако та отступать явно не собиралась. — Так, хорошо, кто у нас свободен? — Слава пробежался глазами по людям вокруг и сначала остановил взгляд на Юлике, на что тот демонстративно взял за руку сидящую рядом Дашу, поэтому поиски Гнойного продолжились. Дойдя до Тушенцова, он вспомнил одну интересную вещь: года два назад Руслан сох по Шпагиной, и об этом знали чуть ли не все, кроме самой Насти. К тому же, он сейчас не в отношениях — идеальный вариант. — Ну что, давай тогда Руслана. — Улыбается Слава. Девушка, слегка смущаясь, поднялась со своего места и направилась в сторону парня, обходя костер. Сказать, что Даня в этот момент молился, чтобы на него упал метеорит — ничего не сказать. Настя, наклонившись, уже почти прикоснулась к чужим губам, но остановилась, отстраняясь. — А по времени-то сколько? — Обратилась она не то к Даше, не то к Славе: придумывали же они вдвоём. — Секунд тридцать? — Неуверенно предлагает Каплан. — Скучно, — махнул рукой Слава, — давайте хотя бы минуту что ли. Настя кивнула и опять повернулась к Руслану. Последнего, кажется, всё совершенно устраивало. А что может быть не так? Его целует девушка, которая долгое время ему нравилась. Что тут может не устраивать? Спрятать усиливающуюся с каждой секундой ревность становилось всё сложнее. Немного нагибаясь вперёд, Кашин сидел, вцепившись в ткань собственной худи. Костяшки пальцев побелели оттого, какой сильной была хватка. Но Даню это мало волновало: никто не видит и ладно. Даню на тот момент вообще мало, что волновало. Он, не отрываясь, смотрел в довольные карие напротив. Настолько довольные, что аж тошнит. Впервые за долгое время у Кашина практически не получилось скрыть настоящие переживания под наигранным похуизмом. То есть, для других, конечно, получалось, но не для Руслана. Тушенцову же казалось, что он испытывает больше чувств от одного взгляда Кашина, чем от поцелуя с Настей. Нет, она, конечно, милая и всё такое, но не то. Да и к тому же, сам поцелуй… Разочарование. Безусловно, было далеко не так ужасно, как это можно представить, но ожидания в любом случае не оправдались. С Даней всё равно лучше. Руслану определённо нравится всё, что происходит — так думал Кашин. А всё потому, что Руслан хороший актёр. Жмурится, якобы от удовольствия, улыбается прям в поцелуй. И делает он всё это, практически не отрывая взгляда от Дани. Последнему очевидно не всё равно, но почему? Вроде пару минут назад признался, что на Руслана плевать, так в чём же дело? Будь у Дани в руках ручка или карандаш — от вещи уже не осталось бы мокрого места. Невыносимо долгая минута подошла к концу, а Настя никак не отлипнет от Тушенцова: шепчет что-то ему на ухо, а тот улыбается и смотрит уже на саму девушку, а не на Даню. У последнего вот-вот начнёт дергаться глаз. Хочется всего и ничего одновременно. Когда Руслан в следующий раз смотрит в сторону места Кашина, его там не оказывается. Взгляд с немым вопросом в нем быстро переходит на Неред — та лишь растеряно жмет плечами, глаза грустные. Нигде поблизости Дани тоже не видно. Когда успел? Так быстро он исчезал лишь один раз в жизни, и было это не так давно. Но тогда на это была весомая причина, а сейчас-то что? Даня вернулся ровно в ту секунду, когда Руслан решил, что бездействовать уже нельзя и надо идти искать Кашина. Многие к тому времени уже разошлись: кто — спать, а кто — пить чай или курить, и у костра осталось совсем немного человек. В общей сумме с момента его исчезновения прошло не больше часа, минут сорок, если быть точнее. Выглядел он, мягко сказать, так себе. Будто за эти сорок минут прошло несколько его бессонных ночей. И вёл себя странно: ни с кем не разговаривал, ничего больше не ел и не пил, практически сразу после возвращения завалился спать в одну с Лизой палатку, — об этом они договорились заранее. Нет смысла врать, Даню стало жалко. И хоть жалеть его Руслан совершенно не хотел, у него не то чтобы был выбор. Благо они с ним практически не пересекались. Ну, как не пересекались: Тушенцов наблюдал издалека, близко подходить боялся. Опять же, Даня быстро пропал из виду, на этот раз уже не в лесу, а в палатке. Руслан, правда, не понял, нахера Кашин так скоро завалился спать, если обычно после любого стресса по несколько часов уснуть не может, — Тушенцову это хорошо известно. Ну, удачи ему, хули. Пока Руслан погрузился в свои мысли, к нему подсела Шпагина. Заметил он это только когда девушка заговорила. — Слушай, Руслан, — начала она робко, но дальше собиралась говорить уже увереннее, — у тебя же сейчас никого нет, верно? — Насть. — Тушенцов повернул голову в ее сторону. — Ты опоздала года так на два. Извини. — И обратно: то ли в сторону погасшего костра, то ли в сторону разбитых палаток. — Ну, попробовать во всяком случае стоило. — Выдохнула девушка, но отсаживаться или уходить не торопилась. Видимо, было что-то ещё. — Тебе что, кто-то уже нравится? — Какая разница? — Не поворачивая головы спросил Руслан. Настя успела подметить, что тот смотрит не просто куда-то, а в одну точку. Конкретную точку. — Олеся что-ли? — Что?! — Вот теперь смотрел он уже на Шпагину. Только смотрел так раздраженно, что девушка даже немного испугалась. И пока она приходила в себя, до парня дошло, какой логики она придерживалась. Смотрит в сторону Дани — значит, думает о его девушке. Ну разумеется. Других-то вариантов нет, так? — Не она это, расслабься, — Буркнул Руслан, вновь отворачиваясь. Судя по этому «расслабься», адресовано оно было скорее самому себе, чем кому-то другому. — Но да, мне действительно кое-кто нравится сейчас. — «Нахуя я это говорю?» — Ладно, — на удивление расспрос прекратился, хотя Тушенцов ожидал его непременного продолжения, — удачи тебе… Или вам. — Настя поднялась с места и направилась в сторону палаток.