Амулет

Следующие два дня прошли в томительном ожидании. Надежды на скорое решение проблемы с китайцами не оправдались. Подключенные люди подошли к этому делу со всей ответственностью. Выяснилась еще одна точка слежки — аэропорт. Но не это было главное. Если у Юнга нашлись люди и связи для подключения ко всей информационной сети, то у Чонгука и его людей и подавно. Таким образом они узнали, что Юнг отправляет в Корею очередную партию людей для усиления. Воистину, китайцев много не бывает! Решено было дождаться их и повязать всех сразу. И хоть на вновь прибывших ничего пока не было, было решено, что ими займется эмиграционная служба, и если не прижопит, то задержит для проверки на неопределенный срок. И вот спецоперация по ликвидации слежки состоялась. Ребята не могли поверить, что теперь смогут ходить везде, как раньше, не опасаясь, что их собьет машина, или изобьют в подворотне. Однако старшие все же придерживались разумного мнения, что, пока все не закончится, осторожность не помешает. Поэтому, как и прежде, Джуна и Хоби в универ будет отвозить Седжин, Чонгук будет ездить с Тэмином, а если Юнги нужно будет куда-то выехать, будет привлечен Ёндже, которому все же разрешили выходить из палаты лаборатории, только не переутомляться и всегда держать лекарства под рукой. Юнги на замечание о Ёндже согласно покивал головой, но в то же время хитро посмотрел на мелкого и незаметно подмигнул. Там, куда они собирались, а главное зачем, Ёндже им совсем не был нужен! Как только все закончилось, Намджун первым делом попросил Седжина отвезти его в закусочную, разволновавшись еще сильнее. Все время, в течение этих двух дней, он пытался дозвониться тетушке, но телефон не отвечал. Не меньше него волновался и Джин, который тоже набирал ее номер несколько раз. Поэтому, взяв Намджуна, Седжин заехал за Джином, подхватив его у входа в управление, и помчался на максимально разрешенной скорости по нужному адресу. Выскочив из машины и подбежав к кафе, ребята обнаружили его закрытым, видимо, уже не первый день. Переглянувшись в недоумении, они застыли на мгновение, не зная что делать. Опомнившись, Намджун взял старшего за руку и повел в обход здания на задний двор, где находилась дверь в подсобку, ведущую на кухню, код от которой он знал. Квартира четы Бан находилась над закусочной на втором этаже, и пройти в нее можно было как из общего подъезда, так и изнутри кафе. Поднявшись, ребята позвонили в маленький колокольчик. Минуту спустя дверь открылась, и за ней появилось испуганное лицо тетушки, которая не ожидала, что кто-то может звонить в эту дверь, проникнув в закусочную. — Тетя… — облегченно пробормотал Джун. — Намджун-и! — воскликнула женщина, узнав их и распахнув шире дверь. — Наконец-то! — Тетя, в чем дело? Почему закусочная закрыта? Что-то случилось? — засыпал Намджун женщину вопросами, как только они с Джином вошли внутрь. — Да, Джун-и, случилось. Сокджин-щи, рада тебя видеть. Вы вместе, не ссоритесь, это хорошо, — проговорила она, оттягивая момент объяснения. — Тетя?.. — Госпожа Бан?.. В один голос произнесли парни. — Моего… Моего Шихека… — Что?! — снова в один голос воскликнули парни. — У него случился инсульт пару недель назад и его парализовало… Всю левую сторону… — с выступившими на глазах слезами тихо произнесла госпожа Бан. — Но он жив? — с небольшим облегчением спросил Джун. — Жив… Жив, этот непослушный упрямец! Я говорила ему, что курение его не доведет до добра, но разве он слушал! — Как он сейчас? — спросил Джин. — Уже лучше, — ответила госпожа Бан. — Он уже на реабилитации. Учится разговаривать и уже немного шевелит рукой. — Почему Вы не отвечали на звонки? — спросил Джун. — Ах, Джун-и. Дело в том, что сразу, как это произошло, закусочную пришлось закрыть. Но поставщики и клиенты с заказами продолжали и продолжали звонить. Мне пришлось сменить номер. Но перед этим я много раз пыталась дозвониться вам обоим, чтобы сказать об этом. Однако вы так и не ответили… — парни переглянулись на этих словах. — Я и с нового номера набирала тебе несколько раз. Джун вспомнил, что один незнакомый номер повторялся чаще других. Но, разумеется, на такие номера никто из них не перезванивал. — Тетя, что же теперь будет с закусочной? — Ох, Джун-и. Только на тебя у меня одна надежда и есть. Я понимаю, что ты скоро получишь высшее образование, и такое кафе для будущей работы тебе вряд ли подойдет, но… Но я не теряла надежды все это время. Место здесь очень людное и закусочная приносит хороший доход… Мне уже несколько раз предлагали ее продать, а после случившегося и вовсе проходу не дают. Но ведь чужие люди переделают здесь все! А как же старые посетители… Все привыкли к нашей еде… — В том то и дело, тетя… Я пока не решил где буду работать и не отказался бы от вашего предложения… И я очень хочу помочь вам. Но готовлю-то я так себе, Вы же знаете… Дядюшкина еда привлекала всех, вот что! И Ваше обаяние! Ну и Ваши десерты, конечно. Если всего этого не будет… — Так как Шихек, мало кто готовит, ты прав… Вот если только Джин-и… Он почти так же хорош в этом, да и в десертах мне не уступает! — похвалила она. Они оба посмотрели на Джина, просто подтверждая ее слова и не имея задних мыслей. Но Джун вдруг изменился в лице и в его взгляде появилась надежда. — Джин?.. А что если… — Я согласен! — выпалил Джин, осознавая, или, наоборот, не осознавая, что сейчас кардинально меняет свою жизнь. — Я согласен работать здесь у вас. — Как? — не поверила госпожа Бан. — А как же?.. — Все в порядке. Я все равно собирался уйти из полиции. Вернее, не собирался, но сейчас понимаю, что это необходимо! — Правда? Это правда, хен? — счастливо воскликнул Намджун. — Да, — уверенно ответил старший, понимая, что это самое лучшее, после встречи с Джуном, что могло с ним произойти. — Только подождите немного, пока мы решим свои дела, и закусочная снова сможет принять своих посетителей. — Я буду помогать! — пообещала женщина. — Как только мистера Бана отпустят домой, я буду посвободней и смогу оставлять его ненадолго. — Хорошо, тетя. Я тоже с удовольствием буду работать здесь, раз Джин-хен будет рядом. — Тут, в соседнем доме, продается очень хорошая квартира. Недешево, но… У меня нет всей суммы, Джун-и, но я отдам тебе все что накопила. Тебе хватит на первый основной взнос, а остальное сможешь заработать здесь. — Я думаю, что буду жить… — Тетушка, как только все разрешится с нашими делами, Намджун будет жить у меня. Точнее со мной. Моя квартира не так далеко отсюда, можно дойти за полчаса пешком, так что необходимости в этом жилье нет. — Жаль… Квартира такая хорошая… — заметила женщина. — Но за вас я рада. Это необычно, но по вам сразу было понятно, что так будет. Ничего, мы привыкнем. В современном же мире живем, — улыбнулась она. — Значит, договорились. Обнадежьте поставщиков, что скоро заказы возобновятся. И потерпите немного. А деньги вам самой пригодятся, чтобы ухаживать за дядей, — проговорил Намджун. Парни, успокоенные, вышли из закусочной и, сев в машину, в которой их все это время ждал Седжин, отправились обратно к управлению, чтобы завезти Джина. Он сидел в машине и едва сдерживал улыбку, потому что сердце было переполнено радостью и предвкушением. Он всегда любил готовить, делал это с душой и огромным удовольствием, и сейчас осознал, наконец, что именно этим хотел бы заниматься всю жизнь. А еще хотел бы, чтобы Джун временами забегал на кухню за заказами и, урывая момент, чмокал его хотя бы в щеку, снова выбегая в зал. Такая картина сейчас стояла у Джина перед глазами. А вечерами, после закрытия, убрав все, они садились бы за один из столиков и тихо пили чай, держась за руки и глядя в окно на вечернюю улицу… — Все так и будет! — как будто прочитав его мысли, шепнул на ухо Джун, когда машина остановилась. — Именно так, как ты сейчас представил. Я понял это по твоему лицу, — закончил он, улыбнувшись. — Спасибо тебе, — просто ответил Джин. — А тебе удачи! — пожелал Джун. — Буду ждать тебя дома! И что бы не ожидало сейчас Джина в управлении, эти последние слова давали ему столько сил, что он вошел в здание с высоко поднятой головой и направился прямо в кабинет суперинтенданта. Вернувшись домой вечером, выжатый как лимон, с дергающимся глазом после общения с этим гандоном, Джин мечтал лишь об одном — тишине… Приткнуться под бок к Намджуну и просто полежать в тишине. Но… Не тут-то было. Войдя в квартиру, он услышал раздраженный голос Чонгука: — Неужели так сложно? Так сложно соблюдать элементарные правила! Всего-то и было одно единственное! — негодовал Чон. — И, я уверен на сто процентов, инициатором всего была эта белобрысая шкода! — У него уже розовые волосы, а не белые! Почему ты его так не любишь, хен? — раздался голос Тэ, — Что он тебе сделать успел? — Слишком много проблем создает! — ответил Чон. — Что у вас здесь происходит? — спросил Джин у вышедшего из кухни Джуна. — Чимин с Юнги-хеном смылись куда-то без Ёндже, — ответил младший, принимая у него из рук коробку с вещами, забранными с работы. — Как все прошло? — Напряженно… — ответил Джин, не вдаваясь в подробности. — Чонгук сваливает на твоего друга всю вину? Как будто он нашего друга не знает… — Да оба хороши! — ответил Намджун. — Хочешь разомну тебе ступни? Ложись на диван. — Лучше пошли к себе, там хоть тихо! — пробормотал Джин, все еще не веря в свое счастье. А тем временем двое обсуждаемых парней уже успели расположиться у живописного озера и в данный момент готовили еду, собираясь ужинать. Вернее готовил, разумеется, Юнги, в то время как хитрозадая пиявка, снова увильнув от дел, наблюдала за кругами на воде, оставляемыми маленькими рыбками. — Чимин, набери в пустую бутылку воды и принеси сюда, — отворачиваясь от дыма, попросил Юнги. — А этой тебе мало, что ли? — спросил мелкий, оборачиваясь. — Она же полная почти. — Эта питьевая. Ее нельзя расходовать. А нам надо костер залить после ужина. Сам же просил еду с дымком! Могли бы на плите приготовить. — Но я никогда не пробовал на костре. А костер перед сном же надо залить. Тогда и принесу, — ответил Чимин. — У меня тут рыбки. Начну черпать воду — распугаю их! — Чимин, не распугаешь! Хватит придуриваться! Быстро встал и пошел за водой! — Лааадно! Тогда подальше наберу…– пробубнил младший, поднимаясь. — Там тоже рыбки, вообще-то! — весело заметил Юнги. — Там просто рыбки, а с этими мы уже подружились! — Блять, мелкий, тебе двадцать два или два года? — пробубнил себе под нос Юнги, тем не менее улыбнувшись. Взяв бутылку и спустившись к берегу, Чимин опустил ее в воду. — Ой! Так прикольно смотрятся картинки сквозь воду! Этикетка прозрачная… А если повернуть, то вообще непонятные иероглифы получаются! Ха! — дурачился он. А у Юнги вновь в голове крутились какие-то обрывки, всплывая и вновь пропадая. Сквозь воду… Иероглифы… Прозрачная… Сквозь воду… Перевернуть… Ему не давали покоя амулеты. Они все пытались разгадать их тайну. Что значит один сквозь другой? Они соединяли их, пытались состыковать символы, прикладывая один к другому. Изучили почти весь тибетский алфавит. Но ничего так и не приблизило их к разгадке. Тогда Юнги сфотографировал все четыре амулета профессиональным фотоаппаратом для снимков с высокой точностью и выводил на экран, изучая каждый раз, как только появлялось время. Чимин притащил воду и уселся рядом с ним, а Юнги посмотрел на бутылку. Прозрачная этикетка сквозь воду внутри действительно смотрелась совсем по-другому. Юнги положил младшему в пиалу жаренное мясо и овощи и добавил вареный рис из контейнера, привезенного с собой. Рис, конечно, был холодным, но вперемешку было то что надо. — Хен, это так вкусно! — с восторгом прошепелявил младший, уже успев изгваздаться где-то черной сажей. — Сколько раз говорить, сначала жуй, потом болтай! Как ребенок! — снова заворчал Юнги. — Мгм… — согласился Чимин, вновь набив щеки едой. Наевшись, они залили костер и Юнги был приятно удивлен, когда мелкий, собрав чашки, ни слова не говоря, пошел их мыть, правда снова подальше от того места, где плавали его знакомые рыбки. — Хен, давай здесь еще немного побудем, не полезем пока в машину. Тепло же… — предложил Чимин. — Да хоть всю ночь, хотя безопаснее все же спать внутри, — ответил старший. Погода и правда была очень теплой, но это и понятно. Апрель близился к концу. Скоро станет совсем тепло. Юнги достал спальники и расстелил их на земле. А Чимин, как всегда, притащил свой планшет. Младший облокотился спиной на дерево, их здесь было много, и Юнги уже собрался было лечь головой на его мягкий живот, как вдруг этот неугомонный жук вновь подскочил и направился к машине. Вернулся он с пледом, которым тщательно укрыл старшего от ног до самой груди, и только после этого снова уселся так, чтобы Юнги было удобно. Он мог наглеть, лениться, игнорировать указания старшего, стебаться, откровенно не слушаться и бесить до искр из глаз, но вот такая искренняя бесхитростная забота и нежность напрочь перечеркивали все его отрицательные действия, и Юнги готов был снова и снова качаться на этих качелях между непослушанием и заботой, лишь бы только этот мелкий был всегда рядом. Чимин снова включил свой планшет и хитрым взглядом посмотрел на старшего: — Продолжим? — Тебе не надоело? — возмутился Юнги, повернув голову. — Мы уже кучу всего пересмотрели! Уже знаем, кажется, все что можно и нельзя! Сами уроки давать можем! В эти два дня, которые они вынуждены были провести в квартире Чонгука в ожидании, эти двое почти безвылазно сидели то в своей комнате, то в Хаммере, и смотрели, смотрели, смотрели … порно! Юнги уже откровенно тошнило от всего этого. И если бы не оральные ласки младшего, который вошел во вкус и очень полюбил это дело, Юнги бы точно свихнулся и попал в дурдом. Поэтому сейчас он готов был запустить планшет в озеро, только бы Чимин не включал эту поебень снова! — Хен, а может тогда попробуем уже? Чего мы ждем-то? Давай, а? — Давай! — смирился Юнги, и только Чимин оживился и загорелся, как он добавил. — Но не здесь и не сейчас! — Но, хен! — вознегодовал младший, подпрыгнув и столкнув тем самым Юнги с себя. — Ну сколько можно?! Ты не хочешь, что ли?! — Хочу! Но я разумный, в отличии от тебя! — ответил Юнги. — Но… — Хорошо, — перебил старший очередной поток претензий. — Если мы решили, тогда не будем задерживаться здесь на несколько дней, как собирались, а завтра утром поедем ко мне. И там… — Хен, а давай сейчас, а? — Ты опять? — не понял Юнги. — Нет, я говорю — поехали сейчас? Еще рано, а ехать недолго! Поехали, а? — воодушевился младший, заражая этим и самого Мина. — Ну… Ладно… Раз так, поехали. Они за рекордно-короткое время собрали все в машину. Старший уже завел мотор, но мелкий, вроде уже сбегавший пару раз в кусты, как обычно перед дорогой, вновь сорвался и помчался к берегу. — Ты чего? — растерялся старший. — Я с рыбками попрощаться! — крикнул Чимин на ходу. — Блять… — прошептал Юнги себе под нос. — И с этим ребенком я сейчас еду трахаться… — Попрощался? Можем ехать? Других друзей здесь не завел? Кузнечиков там или муравьев? — Они еще не проснулись! — не оценив шутку, пробубнил младший. — Но мы ведь вернемся сюда еще? — Ну ты же рыбкам это пообещал, я уверен. Значит вернемся, — заверил его Юнги. — Не волнуйся, будем часто сюда приезжать! — добавил он, ухмыльнувшись. Через полтора часа они въехали в город и по пути к дому Юнги заехали в аптеку. Хвала небесам, что время было позднее и народу в аптеке почти не было. Потому что выбор средств для первого раза занял у них минут пятнадцать и все это происходило достаточно шумно, с громкими обсуждениями, спорами, доказательствами и криками младшего, абсолютно без комплексов: — Вот она! Хен, я нашел! Охлаждающая! — к ужасу взрослого аптекаря и смеху в кулак молодого стажера. С горем пополам, закупившись в аптеке и заодно в супермаркете по соседству, они отправились домой. Квартира поразила Чимина своими размерами. Да, она была гораздо меньше апартаментов Чонгука, но тем не менее была огромной, по мнению младшего. Но вот уюта и тепла в ней не было. И это было странно, потому что все было обставлено со вкусом и любовью. Как будто из нее ушла душа… Чимин понял, почему Юнги старался здесь бывать как можно реже. Здесь веяло печалью. Однако для того, чем они собирались заняться, помещение было в самый раз, оптимистично решил младший, не заморачиваясь больше ни о чем, и отправился на поиски хена. Юнги нашелся на кухне за разбором продуктов. Чимин ненадолго остановился у двери и подошел к столу, почему-то смущаясь. Юнги усиленно пытался разглядеть то ли дату, то ли состав на упаковке с сосисками. Чимин шумно вздохнул, не зная куда деть руки. Увы, все продукты постепенно переместились в холодильник и старшему больше не на что было отвлечься. — Хочешь перекусить? — с надеждой в голосе спросил он. — А?.. — не сразу сообразив и вздрогнув слегка, спросил мелкий. — Может, приготовить тебе что-нибудь? — переспросил Юнги. — А… Не-е… Ели же недавно… Я не хочу… — почему-то еще больше смущаясь, пробормотал Чимин. Куда делась вся их смелость и раскрепощенность никто понять не мог. Обоих потряхивало. Первым не выдержал младший. — Ну, я это… — Чего?.. — Ну… Пойду тогда?.. — Куда? — не понял Юнги. — Ну… В ванную там… Ну… Для этого… — А… Ну да… — Хен… А это… Бриться надо? — Зачем? У тебя же не растет еще ничего… — Не здесь, там… — А… Ну… не обязательно наверное… Как хочешь… — Можно я не буду пока? А то руки дрожат чего-то… Ты не против? — Нет конечно… Мне это не важно… — Ну, это… Я тогда пошел?.. — Стой! — вдруг не выдержал Юнги. — А?.. — Я пойду! — Ты первый? Ладно… Просто мне, наверное, дольше… — Нет, я пойду готовиться! А ты просто мыться! Есть вторая ванная. — Как, просто? — Сегодня я попробую… это… — Как это, ты? — возмутился Чимин, забыв о неловкости, — Почему ты? — Потому что! Сегодня я! — Но я тоже хочу! Я младше! Я должен… это… снизу! — Кто это сказал? — Ну в лакорнах всегда так… — В чем? — В тайских лакорнах! Про это! Я их тоже смотрел. Там всегда… — Не всегда! Все! Я сказал, сегодня я! — Но почему? — Потому что должен проверить, как все проходит! Потом ты! — А я тебе расскажу, как это! — Пиявка… Послушай меня. Или я, или никто. Выбирай. — Блин… Вечно ты так… Я уже настроился… — Перестроишься. Я в душ. Ты в другой. Встречаемся в моей спальне. Первый пошел! После всех манипуляций в душе, Юнги трясло уже так, что он умудрился пару раз ткнуть себе в десну зубной щеткой чуть ли не до крови, удариться лбом об угол незакрытого шкафчика над раковиной и, непонятно как, облить водой домашние тапочки. Войдя в спальню, он увидел Чимина, уже расположившегося на кровати в скромно накинутом на себя халате, перебирающего сегодняшние покупки из аптеки. По его виду совершенно нельзя было сказать, что он нервничает. Да он, видно, и не нервничал уже вовсе. Потому что, как только увидел старшего, сразу улыбнулся и похлопал по кровати рядом с собой. — Хен, ты чего там встал. Иди сюда. И Юнги, как под гипнозом, пошел туда, куда звала его эта маленькая рука с пухлыми пальчиками. Как только он залез на кровать, младший тут же приблизился, принюхиваясь к влажным волосам. — Новый шампунь? Вкусный… Пахнет здорово! Дашь? — Не новый. Здесь был просто. Че спрашиваешь? Иди и пользуйся. — Тоже буду вкусно пахнуть… — мечтательно пробормотал мелкий. — Не будешь! — отрезал Юнги. — Твою фруктовую химозу ничто не перебьет. Успел уже заточить? — уличил он, уловив запах. — Как ты узнал? — возмутился Чимин. — Я зубы почистил после и рот прополоскал! — От меня ничего не скроешь! — самодовольно ответил Юнги. — Ладно, спалил… — пробормотал Пак, стягивая со старшего футболку. Юнги не успел опомниться, как штаны его тоже были стянуты. И вот он, уже совершенно голый, лежал перед младшим, а тот водил по всему его телу восхищенным пристальным взглядом, повторяя тот же путь руками. А следом в ход пошли губы и… язык. Боже! Где он научился этому? Когда? На ком? Ведь все, что находили, они смотрели всегда вместе. Младший вообще находился рядом все двадцать четыре часа в сутки. Он, как жвачка, не отлипал ни на секунду. Так как он умудрился стать таким? Таким… взрослым… Таким… уверенным… Таким… опытным… Куда делся тот пацан, который еще пару недель назад царапал зубами член старшего, впервые в жизни пробуя делать минет? Где тот мелкий чудик, который, стесняясь своих жирков, плакал, не давая Юнги себя раздевать? Где тот засранец в нелепой шапке, бегающий от старшего, но при малейшей опасности намертво прилипающий к нему? Где?.. Хуй с ним, что было даже неделю назад! Где тот ребенок, который пару часов назад прощался с рыбками, как с родными, обещая скоро к ним вернуться? Его не было! Не было в помине! Сейчас перед Юнги был взрослый, опытный, безумно нежный парень, который целовал и ласкал его так, что дыхание перехватывало, живот уходил под ребра, а пальцы на ногах поджимались сами собой… Его не было… А, нет! Вот он, тут как тут, — подумал Юнги, беря все свои мысли обратно. Ребенок вернулся, когда, взяв из кучи маленький пакетик и показывая его старшему, заговорщически прошептал: — Смотри, хен! Презик светящийся. В темноте гореть будет! Давай с ним? Свет выключим, в темноте будет как будто это у меня световой меч, и я тебя им пронзаю! — и захихикал, прикрыв рот ладошкой. Ну и что прикажете с ним делать? Убил на хер всю романтику и страсть. Но зато хоть трясучка понемногу начала проходить. — Нахуя ты их вообще покупал? — проворчал Юнги. — Мы оба друг у друга первые. Забеременеть боялся, что ли? — Не знаю… На видео почти у всех были… Я думал так надо… — Так там через них сколько проходит! Или ты собрался идти приключения искать? — Нет! — наивно испугался Чимин. — Я только с тобой! Я только… — Иди сюда… — прошептал Юнги, вновь обретая уверенность старшего и успокаиваясь. И что он так нервничал в самом деле? Что это было? Страх? Нет! Сомнение? Тоже нет… Возможно желание?.. И предвкушение… И долгожданное свершение, ведь он хотел этого ничуть не меньше Чимина. За всеми этими размышлениями Юнги не заметил, как младший уже вновь прилип к нему губами. Его поцелуи были такими нежными. Такими сладкими, что Юнги готов был ограничиться лишь ими и был уверен, что сможет кончить лишь от них. Тем временем Чимин спускался все ниже. Вот уже его мягкий теплый язычок порхнул несколько раз по шее, скользнул по кадыку, спустился к яремной впадине, задержался на ключицах и… И тут к языку добавились нежные пальчики, которые порхали по телу старшего как маленькие мотыльки, щекоча своими крылышками и вызывая мурашки на белой коже. Такой взрослый! Такой… Такой… Боже, Юнги не мог подобрать слов. Мысли разлетались от избытка эмоций. А Чимин, не догадываясь о чувствах старшего, а может наоборот, прекрасно догадываясь, прошелся пальчиками по груди, поиграл немного с сосками, лизнув каждый. И, не задерживаясь там надолго, к мимолетному разочарованию Юнги, спустился ниже. Боже, как же нежно он все это делал! Пару раз нырнув языком во впадинку пупка, Чимин обхватил ее вокруг своими невероятными губами и втянул в рот. Юнги задохнулся. Господи-боже, это же всего лишь пупок, в нем нет эрогенных точек! Тогда почему кажется, что через все внутренности только что прокатился огненный шар?! Когда же младший спустился еще ниже и склонился к самому его естеству, одновременно с этим мягко раздвигая в стороны ноги старшего, Юнги можно было вызывать скорую, потому что температура его тела явно подошла к сорока, а возможно и перевалила за эту отметку. Чимин же, не теряя времени, уже щелкнул колпачком бутылочки со смазкой и, вылив немного себе на пальцы, размазывал ее с таким видом, будто делал это каждый день. Причем все свои манипуляции со старшим этот вечно говорливый мелкий проделывал молча. Лишь иногда поднимал глаза, проверяя реакцию, и хитро ухмылялся, встречаясь взглядом с Юнги. И вот один палец, погладив и помяв немного сфинктер, проник внутрь. Одновременно с этим пухлые губы обхватили головку и юркий язычок принялся играть с уретрой, вызывая у старшего первый сладкий стон. Юнги успел растянуть себя немного в душе, когда пытался, впервые в жизни, глубоко промыть задний проход. И нужно отметить, это было довольно болезненно, особенно когда к первому он добавил второй палец. Возможно, он делал это слишком резко, или вода, в отличии от смазки, не давала пальцам так мягко проникать, но сейчас действия Чимина не вызывали в нем абсолютно никакого дискомфорта. Хотелось еще, еще и еще. Юнги почувствовал, когда добавился второй палец, но это снова произошло без боли и неприязни. Пальчики скользили мягко, нежно и в то же время ритмично. Так как нужно. И даже третий палец, добавленный со временем, не вызвал ничего, кроме усиливающегося желания. Возможно, это из-за того, что пальчики младшего меньше, чем его собственные — решил, ненадолго придя в себя, Юнги. И когда дело дойдет до настоящего проникновения, а член младшего, в отличии от пальчиков, вполне себе приличный, вот тогда придет настоящая боль, которая должна быть в первый, и не только в первый, раз. Чимин все это время просто изнемогал от желания, стараясь не показывать это старшему. Его халат уже давно валялся в стороне, Юнги даже не заметил когда он успел его снять. Член младшего стоял так, как никогда в жизни до этого. Он, не в силах дольше терпеть, но, понимая, что любимого нужно подготовить как следует, оседлал одну ногу старшего и терся о нее своим возбуждением, хаотично работая бедрами. Все это время он не выпускал изо рта член Юнги, насаживаясь на него ртом все глубже. И старший, не выдержав больше этого сумасшедшего давления, кончил ему в рот с протяжным стоном, чувствуя как мелкий сглатывает его сперму, стараясь не поперхнуться. Пальчики же внутри все продолжали свою работу, не останавливаясь. И от чувства этой заполненности, которая не отпускала его ни на минуту, некоторое время спустя Юнги понял, что снова возбуждается. Но теперь ему было мало этого. Хотелось больше! Хотелось до конца. Хотелось уже понять, наконец, и почувствовать что это такое. Вдруг, с очередным проникновением пальцев, он почувствовал прострел, будто током ударило. Все нервные окончания отдались в теле чем-то непонятным. Нельзя было назвать это очень приятным, но, тем не менее нестерпимо хотелось повторить. И когда Чимин дотронулся там снова, а потом еще и еще раз, Юнги, не выдержав, качнул резко бедрами навстречу, показывая, что требует большего. Второго приглашения мелкому не требовалось. Его член уже изнывал от желания. Но вот вопрос — откуда в этом шебутном и неуправляемом мальчишке бралось, помимо нежности, столько выдержки и терпения? Разместившись между ног старшего, он взглянул мельком на тот самый презерватив, валявшийся неподалеку и, усмехнувшись, явно что-то замышляя на будущее, взял в руку бутылочку со смазкой. Склонившись над старшим, он прошептал ему в самое ухо: — Не бойся, мой шериф. Я буду нежным, — после чего обхватил губами мочку, мягко посасывая, и одновременно мягко и аккуратно толкнулся членом в узкий проход. Ну… И где же боль?.. Юнги искренне задавал себе этот вопрос снова и снова. Чимин навис над ним, периодически целуя везде, куда попадал и дотягивался, непрерывно работая бедрами. Юнги очень четко ощущал в себе его член, который двигался внутри мягко, но ритмично, с каждой минутой увеличивая темп и периодически задевая то самое место, от которого перед глазами старшего что-то искрило, его подбрасывало и из груди вырывался непроизвольный стон. Было небольшое ощущение растянутости и давления, но к боли, которую он ждал, это не имело никакого отношения. Вот так мелкий! Где и когда он всему научился? И как у него все так ловко получалось? Эти мысли вновь промелькнули в голове, буквально за секунду, и тут же улетучились, уступая место другим ощущениям и чувствам. Несмотря на то, что уже успел один раз кончить, Юнги почувствовал, что снова близок к оргазму. Вцепившись в плечи младшего и сдавив их пальцами, он откинул назад голову и задышал часто и громко. Чимин ускорил ритм и обхватил одной рукой его член, как всегда сжимая очень мягко и водя в такт толчкам. Не прошло и минуты, как старший излился в эту руку, расслабляясь. Буквально сразу же Чимин выскользнул из него и, обхватив уже свой член, кончил следом, падая без сил на старшего, но тут же пытаясь скатиться с него. Однако Юнги, уже отдышавшись немного, не дал ему этого сделать, крепко обхватив руками и прижимая к себе. — Хен, я же тяжелый! — попытался пошевелиться Чимин. — И где же ты этому научился? Откуда и когда? — требовательно спросил Юнги. — Как ты так справился, и… Это правда твой первый раз? — прекрасно понимая всю глупость вопроса, тем не менее спросил Юнги. — Ответственность. Это все ответственность, хен, — без доли юмора ответил Чимин. — Я должен был сделать твой первый раз незабываемым и суперским! Поэтому старался, как мог. Получилось? — Еще как! — Но все же думаю, со световым мечом было бы круче! — засмеялся Чимин, утыкаясь носом в шею старшего. Юнги не мог не улыбнуться в ответ. И улыбка эта вскоре переросла в настоящий смех. Счастливый смех. Смех, который стены этого дома слышали впервые. Позже, приняв душ и сменив белье, они довольные и счастливые вновь лежали обнявшись. Но теперь уже старший лежал сверху, практически полностью навалившись на Чимина, потому что неприятные ощущения сзади все же дали о себе знать. Чимин зарылся пальчиками в его волосы и нежно массировал голову, второй рукой мягко поглаживая его плечо. — Спи, хен. Вот увидишь, я все буду делать для тебя! Я стану для тебя самым нужным человеком, и ты никогда не захочешь расстаться со мной. — А ты думаешь, ты еще не стал им? — приподняв голову, посмотрел ему в глаза Юнги. — И с чего ты взял, что я тебя отпущу теперь? После мамы я не думал, что смогу кого-то подпустить так близко… — снова укладываясь, тихо продолжил он. — Но ты, кажется, становишься даже ближе, чем она… — Хен! Пусть я и глупая пиявка для тебя, но я люблю тебя больше всех на свете! Спи, мой любимый хен! Чимин говорил все это, уже засыпая. Он закрыл глаза и через несколько минут Юнги услышал его ровное дыхание и почувствовал, как его тело расслабилось. Сам же старший, несмотря на усталость, чувствовал необыкновенный подъем и всплеск энергии. Он снова начал прокручивать в голове всю информацию, касающуюся амулетов и поиска реликвии. Он вспоминал сегодняшнюю поездку к озеру и почему-то ему никак не давала покоя бутылка с прозрачной этикеткой… Вдруг, ведомый каким-то внутренним чутьем, он выбрался из объятий младшего и, поднявшись, слегка прихрамывая, быстро как только мог, направился в прихожую. Достав из рюкзака флэшку со всей имеющейся и собранной в единую папку информацией, он вернулся в комнату и включил компьютер. Найдя нужную программу, еще сам не зная, чего именно хочет добиться, Юнги вывел на экран все четыре снимка амулетов. Найдя нужную функцию, он сделал их фон прозрачным, оставив только странные знаки. После этого он соединил все фото, наложив их одно на другое. Непонятные знаки приобрели знакомые очертания. Они стали похожи на тибетские буквы и цифры, которые парни выучили уже почти наизусть. Но пока все равно что-то было не то. Ни один знак не был знаком. И Юнги понял! Он перевернул картинку зеркально, и… Вот оно! В целях безопасности, он стер все, что сейчас обнаружил и, вытащив флэшку с изображением амулетов, снова отнес ее в рюкзак. Программу можно подключить и на месте, а от кражи информации никто не застрахован… Он нашел! Он разгадал! Подсказка, и не просто подсказка, а настоящая карта была сейчас перед его глазами! Что ж… Теперь предстояло показать все это остальным и можно отправляться в путь!