Амулет

Поднявшись в номер, Чонгук пропустил Тэхена в комнату и закрыл за собой дверь, повернув замок. Обычный номер, ничего особенного. Две кровати с тумбами, стол с электрочайником и двумя кружками, мини-холодильник и пара стульев. Повесив куртку на вешалку возле двери, разувшись, он прошел в комнату и заглянул в душевую с туалетом. Как и предполагал, в душе только две пары полотенец. Никаких халатов в таких заведениях не предусмотрено, да оно и понятно. Чон посмотрел на парня, бросившего свою сумку у двери и прошедшего следом за ним в комнату. — Тэхен, у тебя осталась наличка? — спросил Чонгук. — У меня только карта, не хотелось бы ее светить. Я возмещу все многократно, когда выберемся, в том числе и телефон, который разбил. — Не надо, хен. Все в порядке. Деньги остались, но совсем мало. На два билета до Сеула, надеюсь, хватит, а вот на что-то другое… У меня есть карта, но если ты говоришь, что светить ее нельзя… Вот… — и Тэхён, вытащив из бумажника всю наличку, протянул ее Чонгуку. — Надеюсь, билеты нам не понадобятся, — проговорил старший, пересчитав купюры. Восемьдесят шесть тысяч. Действительно немного. Но если Юнги не подведет… — Иди в душ первым, — снова проговорил Чонгук, видя, как устал младший. — Иди, прогрейся там, как следует. Потом поможешь мне с повязкой, ладно? — Да, конечно, хен! Ее надо будет отмочить немного, иначе будет больно. Она наверняка присохла. А потом я снова обработаю твою рану. Спасибо Юнхо-щи за аптечку. Он очень хороший человек, правда? — Правда. Иди в душ, — проговорил, чуть ухмыльнувшись, Чонгук. Чистота и доброта парня и правда бросалась в глаза. Он старался видеть вокруг только хорошее. До сих пор говорит о водителе, помогшем им, в то время, как про китайцев в лесу, от которых до сих пор исходит опасность, даже не вспоминает. — Хен, перекуси! У нас чипсы еще остались, — проговорил жизнерадостно Тэхен и протянул Чонгуку пачку чипсов из сумки, лежавшей рядом. — А еще я заныкал для тебя один батончик. Берег на всякий случай, — добавил он, улыбнувшись. Эта квадратная искренняя улыбка почему-то переворачивала что-то внутри у Чонгука. Сердце начинало стучать быстрее и громче от нее. Это было странно и непонятно. Он взял пачку и, раскрыв, засунул в рот горсть жареной картошки. После того, как они поели лапши, прошел от силы час, а он снова голодный! — Батончик съешь сам. Детям сладкое нужней, — проговорил Чонгук. — Я не ребенок! — возмутился Тэхен, отказавшись от протянутой пачки с чипсами. — Значит, съедим его позже, пополам. Я в душ. Младший ушел, прикрыв за собой дверь. Через пару минут Чонгук услышал шум воды. Пересилив страх и наплевав на осторожность, он открыл дверь, осмотрелся и вышел из номера. Спустившись на первый этаж, Чонгук надвинул пониже капюшон и подошел к уже знакомой девушке-администратору. — Могу чем-то помочь Вам? — спросила она. Чонгук осмотрел витрину небольшого магазинчика возле стойки. Футболки с изображением достопримечательностей Кореи и символами олимпиады и дешевые боксеры. Это все, что было на витрине из одежды. Но другое здесь и не покупают. — У вас есть услуга прачечной? — спросил Чонгук. — К сожалению, нет, — покачала головой девушка. — Недалеко отсюда есть чимчильбан, там есть и прачечная, — любезно подсказала она. Но Чону это, конечно, не подходило. Придется постирать свое белье в душе и высушить за ночь, если предстоит здесь ночевать. Он купил две футболки, две пары боксеров своего размера, что должно было подойти и младшему, четыре пластиковые миски лапши, не забыв, что две из них должны быть не острыми, маленький контейнер кимчи и две бутылки воды, одна из которых была газированной и сладкой, что, он надеялся, понравится младшему. Вернувшись в номер, через какое-то время он услышал, как в душе выключили воду. Подождав немного, Чонгук постучал в дверь душевой. — Хен? — раздался растерянный голос. -Да, Тэхен, это я. Можно войти? — Д-да… — еще через пол минуты услышал он в ответ. Чонгук открыл дверь и увидел младшего с полотенцем на бедрах и футболкой в руках. Он пытался прикрыться ею немного. Как девочка, ей Богу! Впрочем, Чонгуку все равно все прекрасно было видно. И стройное, не слишком подкаченное тело с карамельного цвета кожей. И коричневые соски, что напряглись и торчали сейчас маленькими изюминками, видно из-за сквозняка, идущего от открытой двери душевой. И даже изящную спину с вдавленной полоской вдоль позвоночника, до самой кромки полотенца, что открылась ему в зеркале за младшим. Именно на эту впадину Чонгук и залип. Он думал, что такая изящная спина бывает только у женщин, и никак не ожидал увидеть подобное у парня. Да что там, ни одна его девушка не могла похвастаться такой красотой. А у Чонгука был кинк на красивые тела и, особенно, на красивые спины. Ну что за красота, когда позвонки выпирают наружу? Мало кто знал, но Чонгук в основном предпочитал в постели анальный секс. Да, с девушками, только с девушками, но анальный. И по возможности сзади. Ему не хотелось смотреть на лица партнерш, тем более они всегда были разные. Поэтому спина, красивая спина, заслуживала его особого внимания. А тут такая красота, и у парня… — Хен? Ты что-то хотел? Тебе что-то нужно? Я уже выхожу… — проговорил растерянный парень, выводя его из транса. — Да! — опомнившись, пробормотал Чонгук. — Вот, надень это пока, чтобы не натягивать на себя грязное. А свое постираем или выбросим. — Спасибо, — прошептал младший, протянув руку за вещами и продолжая в другой руке держать футболку, все еще прикрываясь. — Не спеши, — проговорил старший, выходя и закрывая за собой дверь. Через несколько минут еще более смущенный Тэхен вышел из ванной. Боксеры были короткими и обтягивающими и, хоть были прикрыты футболкой, голые ноги это не спасало и вгоняло в краску бедного парня. — Ты чего? — спросил, удивившись, Чонгук. И удивился еще сильней, когда парень, пробежав до кровати, откинул покрывало и нырнул под него, натягивая ткань по грудь. — Стесняешься, что ли? — спросил со смехом старший. — Ну… Просто… — пробормотал младший. У него от смущения покраснели даже лопоухие уши, которые и так не были скрыты короткими светлыми волосами, а сейчас, когда те были мокрыми и висели сосульками, и вовсе торчали в стороны и бросались в глаза. — Да ладно! Мы же мужчины! На пляже ты и не так ходишь! — проговорил убежденно Чонгук. — Я, кстати, хотел спросить. Тебе правда нравится твоя прическа и цвет волос? — Да нет, конечно! Мне осталось неделю с этим цветом походить, а потом сразу перекрашусь! — ответил возмущенно Тэхен. — Я знаю, что выгляжу, как придурок! Это Чимин, идиот, проспорил хенам желание! Знает же, что мы всегда проигрываем, но уж очень хотел заставить их стать на месяц блондинами! В итоге блондинами стали мы! И если ему это очень даже идет и, наверное, он таким и останется, то я не могу дождаться, когда закончится этот месяц! Осталась неделя… Вот… — Понятно! — пробубнил Чон, в душе злясь на засранца Чимина, потому что хотел бы посмотреть на этого парня с темным цветом волос. Опомнившись и мысленно одернув себя в который раз, не понимая, почему у него вообще возникает желание смотреть на какого-то парня, с каким бы то ни было цветом волос, Чонгук со словами: «Я в душ», быстро ретировался и захлопнул за собой дверь, так и забыв купленные трусы с футболкой на своей кровати. Минут через двадцать дверь в душевую снова открылась под охреневшим взглядом Тэхена, во все глаза смотревшего на это зрелище. Оттуда вышел господин Чон, в одном полотенце на бедрах, совершенно не стесняясь этого в отличии от младшего, с поднятыми руками вверх, зачесывая пальцами назад черные влажные волосы, играя своими нехилыми мускулами и красуясь кубиками пресса. Довольный произведенным эффектом, он взял с кровати свою одежду, чтобы уйти обратно и, обернувшись, что снова выгодно подчеркивало все рельефы его тела, тихо проговорил: — Ты обещал помочь с раной. Жду тебя в ванной через минуту. Бинт вроде отмок немного… — и с этими словами скрылся за дверью. «Блин…» — проскулил про себя Тэхен, откидывая покрывало и пялясь на свои худые ноги, на которых снова появились следы крапивницы из-за того, что он сильно нервничал все последние дни и чесал их постоянно. — «Почему одним природа дает все, а другим ничего?» — подумал он, совершенно не осознавая своей красоты, как и всегда. Он всю жизнь считал себя некрасивым и нескладным. Слишком худым и лопоухим. И никакие заверения Чимина, родителей и бабушки с дедушкой не могли его переубедить. Натянув на себя свои, не слишком чистые, свободные брюки, он постучал в дверь и, дождавшись ответа, вошел внутрь. Чонгук уже одел свои трусы с футболкой и сидел на крышке унитаза, прикрыв колени полотенцем, чтобы не смущать больше младшего, у которого и так руки заметно подрагивали, что было видно по аптечке, которую он в них держал. — Не волнуйся, ты видел мою рану и в худшем состоянии, — проговорил Чонгук, списав все на это. — Думаю, сейчас она выглядит куда лучше. Она почти не болит уже. Только сама голова. — Это хорошо, хен, — проговорил Тэхен, ставя аптечку на раковину. Осторожно размотав мокрый бинт, он как можно бережней отодрал его от раны, увидев, что она действительно хорошо заживает. Найдя в аптечке заживляющую мазь и пластырь, Тэхен не стал больше заматывать голову старшего бинтом, и намазав рану мазью, просто залепил ее пластырем. — Все, готово. Теперь тебе нужно выпить таблетку и поспать. Тогда голова не будет так сильно болеть. Ребята действительно разобрали постели и завалились спать, наконец-то приняв горизонтальное положение и почувствовав мягкость и удобство вполне обычных кроватей, которые сейчас им казались самыми комфортными на свете. Проспав почти весь день, они проснулись, когда солнце уже клонилось к горизонту, снова не зная и только предполагая, сколько сейчас может быть времени. Чонгук заварил сразу все четыре порции лапши и открыл кимчи. — Я не смогу столько съесть, — проговорил Тэхен, глядя на такое количество еды. — Ничего, я доем все, что останется, — ответил старший, совершенно не брезгуя действительно доесть за младшим. И на самом деле умял почти три порции рамена, опустошив весь контейнер с овощами и все еще, как ни странно, чувствуя голод, с благодарностью принимая от младшего последнюю пачку чипсов, которую тот достал из их сумки. — Нет, батончик точно твой! — благородно отказался Чонгук, со скрытой улыбкой наблюдая с каким удовольствием жует его младший. Как только с едой было покончено, и парни снова устроились на кроватях, подняв повыше подушки, Чонгук задал самый главный и единственный вопрос. — Так из-за чего на вас с друзьями могут охотиться эти люди, Тэхен? Ты обещал сказать свою версию. Я слушаю, каким бы абсурдом это не было, по вашему мнению, — закончил он. И только Тэхен открыл рот, чтобы поделиться с Чонгуком всем, что знал или предполагал, как раздался стук в дверь. *** Добравшись до Сунчхона, Юнги посмотрел на дремавшего рядом мальчишку. Тот не спал, а находился в состоянии между сном и реальностью, совсем вымотавшись за этот день с его опасностью, погонями, отравлением и долгой дорогой. — Чимин! Эй, пиявка! Ты как? — спросил он. Парень тут же открыл глаза. — Я в порядке, Юнги-хен. Мы приехали? — спросил он тихо. — Нет пока, — ответил старший, которому вдруг почему-то захотелось погладить его по пухлой щеке. Блять! Что за желание такое?! — Мы почти приехали, но теперь мне надо сосредоточиться, чтобы постараться их найти. Надеюсь, что они вдвоем, как ты и говорил. — Тэхен сказал, что они вместе, — тихо проговорил Чимин, снова прикрывая глаза. — Найди их, пожалуйста, Юнги-хен. Я не буду тебе мешать. Юнги снова посмотрел на младшего и тихо вздохнул. Ну что за дитё! Неужели нельзя было отказаться есть то, от чего у него теперь такое состояние?! Разве он не купил бы ему что-то другое? А теперь вот, сидит еле живой, а Юнги мучайся от чувства вины и волнения за этого ребенка! В чем, конечно, он этой щекастой пиявке никогда не признается! Только бы найти младшего! Только бы с ним все было в порядке! У Юнги сердце холодело, когда он думал о том, что могло за это время произойти. Но он успокаивал себя мысленно, убеждая, что давно бы почувствовал, если бы что-то случилось. Они всегда с младшим чувствовали друг друга, с самого детства, будучи очень тесно привязанными. Когда у одного что-то заболевало, немного времени спустя тоже заболевало у другого, к большому удивлению родителей. Отъявленные драчуны, они безошибочно находили место драки, когда спешили друг к другу на выручку, и снова вставали спиной к спине, отражая нападения и вызывая недоумение у обидчиков, каким образом один снова успел прийти на помощь другому? Сейчас Юнги снова настроил свой «радар», как называл это Джин, тоже вечно удивляясь их взаимосвязи, и проехал мимо нескольких мотелей, объезжая город по окружной, лишь слегка притормаживая и изучая обстановку, не глуша мотор и не вылезая из машины, так как не чувствовал там младшего. А светиться просто так, с расспросами, не было ни желания, ни возможности. Еще через какое-то время он остановил внедорожник возле аккуратного небольшого мотеля, недалеко от которого была большая стоянка для большегрузов, почти вся заполненная фурами. Припарковавшись, Юнги посмотрел на младшего, открывшего глаза и осматривавшегося вокруг. — Пойдем. Думаю, они здесь. Если, конечно, твой друг еще вместе с Чоном. — Надеюсь, что да, — прошептал Чимин, отстегивая ремень. — Если его здесь нет, я просто не знаю, что буду делать и где его искать. Юнги хотел было сказать, что обязательно поможет ему, как только доставит Чонгука в безопасности домой, но вовремя себя одернул. Оно ему надо вообще? Да что с ним творится в последнее время?! Как же бесит! Они вошли в здание, где на ресепшене находилась все та же девушка, которая, как потом выяснилось, являлась хозяйкой данного мотеля. — Добрый вечер, — поздоровалась она. — К сожалению, свободных номеров нет. Увы, вам придется поискать другой мотель. Могу порекомендовать недалеко отсюда… — Не нужно! — перебил ее Юнги. — Сегодня утром здесь должны были остановиться двое парней. Они без машины, что уже странно для придорожного отеля, поэтому Вы должны были обратить на них внимание и запомнить. — Я не уполномочена разглашать сведения о своих постояльцах. Простите, но я ничем не могу вам помочь, — проговорила девушка. — Это очень хорошо и благородно с Вашей стороны, — проговорил Юнги, глядя прямо в глаза. — Но я не уеду отсюда, пока не увижу своего друга. Не волнуйтесь, мы не доставим проблем. Если это не они, мы сразу уедем. И даже если они, можем тоже сразу уехать вместе с ними. Но я устал в дороге. Поэтому я готов заплатить Вам за номер двойную и даже тройную цену, а переночевать в том же номере, где остановились наши друзья. — Вы можете заплатить даже в пять раз больше, я все равно откажу вам. Мои постояльцы ценят это место за безопасность и покой. Прошу вас уйти. В этот момент Чимин простонал и начал опускаться на пол, сползая по стене, сбоку от стойки. Юнги подхватил его под руку и обнял за талию, удерживая. — Что с ним? — спросила девушка. — Ему плохо? — Он очень переживает за друга, — ответил Юнги. — Не спал несколько ночей и к тому же укачало в дороге. В этот момент Чимин свободной рукой залез в карман и, достав документы, открыл обложку и показал девушке маленькую фотографию, на которой были они с Тэ и бабушка с дедушкой. Они сделали эту фотографию, когда окончили школу и собирались уехать в Сеул. Точно такое же фото было у друга. И еще одно, побольше, осталось в доме бабушки с дедушкой. — Умоляю Вас, Нуна! Скажите, что Вы видели этого парня, и что с ним все в порядке! — прошептал он и на его глазах появились слезы. Именно эти глаза, такие большие и мокрые сейчас, растопили сердце девушки и заставили ее поменять решение. — Хорошо. Но если я не увижу кого-то из этих двух парней через минуту после того, как вы пройдете к ним, и он не скажет, что все в порядке, я тут же вызову полицию! И поверьте, у нас с полицейскими хорошие отношения, и приедут они быстро. Вы не сможете далеко уйти! — Мы и не собираемся! — проговорил благодарно Юнги, положив на стойку приличную сумму денег. — Это за то, что так хорошо оберегаете покой своих постояльцев. Больше никому ни о них, ни о нас, знать не нужно. Мы поняли друг друга? — Конечно, — ответила она. — Номер двенадцать. — Юнги-хен! — из последних сил прошелестел Чимин. — Умоляю. Наши хены… Они места себе не находят. И я боюсь за них. Что будет, если они бросятся меня искать… Юнги положил на стол еще одну крупную купюру. — Вы ведь позволите нам позвонить, не так ли? — спросил он как можно вежливей. — Звонок междугородний? — уточнила девушка. — О, не волнуйтесь. Звонок будет на горячую линию полиции. Там сами переключат на нужного сотрудника. — Тогда деньги не нужны, — ответила она. — Вы уже достаточно заплатили. — Как приятно, что в Корее есть такие красивые и скромные девушки, — произнес он. — Прошу Вас, купите себе подарок на день цветения сакуры от меня, — и, взяв трубку, набрал общий номер полиции. Попросив переключить его на Сеульское управление, а там уже на отдел Сокджина, и дождавшись его ответа, он попросил его о помощи, ни слова не говоря о Чонгуке и о том, где находится сам. Просто сказал, что одному знакомому очень нужна помощь. Даже если Джин и удивился, ведь Юнги никогда ни за кого не просил, да ему и просить-то было не за кого, то виду друг не показал, пообещав сделать все, что нужно. После этого Юнги передал трубку Чимину, который даже ожил немного и говорил твердым, хоть и все равно стеснительным тоном, умудрившись даже поклониться невидимому собеседнику, чей голос раздавался из трубки. — Здравствуйте, меня зовут Пак Чимин, — сказал он тихо. После этого он вкратце рассказал, что в последнее время с ними происходят странные вещи, и попросил проверить своих хенов, узнать все ли с ними в порядке и передать им, что он и Тэхен в безопасности. После этого он продиктовал адрес своей квартиры и, на всякий случай, название университета и факультета старших. Поблагодарив мужчину, он отключился и протянул телефон Юнги, с благодарностью и уже нескрываемым восхищением во взгляде. И вот, поднявшись на второй этаж, они подошли к нужной двери и, затаив дыхание, остановились. Подняв руку, Юнги тихо постучал. *** Чонгук с Тэхеном подскочили одновременно, но как только они подошли к двери, Чонгук машинально схватил парня за руку и задвинул к себе за спину. Возмутиться Тэ не успел, потому что Чонгук, встав сбоку от двери, тихо спросил: — Кто? — Конь, блядь, в пальто! — раздался возмущенный, но такой же тихий ответ из-за двери, после чего ее тут же открыли. — Ты охренел голос подавать?! Ты бы еще без спроса открыл или в глазок посмотрел! — проворчал, входя, Юнги. — Здесь нет глазка. И я спрятался за косяк, — ответил обиженно, но все же с явным облегчением, Чонгук. — Спрятался он… — все еще ворчал Юнги. Вдруг, из-за его спины, раздался тихий писк, на который ответили из-за спины Чонгука, и два пацана, не в состоянии больше сдерживаться, метнулись друг к другу и крепко обнялись, прижимаясь все крепче. Двое парней постарше смотрели на это с явным равнодушием, хотя у самих в душе было такое же огромное желание заключить друг друга в крепкие объятья, чтобы почувствовать безопасность. Но… Надо было держать лицо, поэтому старшие ограничились только рукопожатием, хоть и более долгим, чем обычно, после чего Юнги заставил Чонгука спуститься вниз и показаться девушке на ресепшене. Придя в себя, Тэхен обратил внимание, что Чимин в его объятьях практически не стоит на ногах, а шатается и заваливается на него. — Эй, Чимин-а! С тобой все в порядке? Ты не ранен? — с беспокойством спросил Тэхен. — Нет, — тихо ответил друг. — Просто устал немного. Мне бы прилечь, — уже совсем еле слышно закончил он. — Конечно! Пойдем, я помогу тебе лечь в постель и ты отдохнешь. Уложив друга на кровать и укрыв его одеялом, Тэхен налил в одну из кружек немного воды и дал Чимину сделать несколько глотков. — Простите, господин! Я очень благодарен Вам за то, что привезли сюда моего друга, но не могли бы Вы объяснить что с ним? Это не похоже на обычную усталость… Ой! Простите! Меня зовут Ким Тэхен. Или Ким Тэ. Или просто Тэ, — поклонившись, представился он теми же именами, что и ранее Чонгуку. — Юнги. Можешь звать меня Юнги-хен. Хотя, лучше тебе меня никак не звать, — к удивлению парня, ответил он. — Эта пиявка налопалась морепродуктов, совершенно случайно забыв предупредить меня, что ей их нельзя! — Что? — вытаращил глаза Тэхен. — И много он съел? — Целую тарелку, а что? — не понял Юнги. — А то, уважаемый Юнги-хен, что в прошлый раз, когда он съел всего несколько мидий, которых ему уж очень хотелось попробовать, его рвало и несло целые сутки! Удивительно, что он вообще смог сюда добраться и не умереть по дороге. — Тэ! Перестань! — тихо возразил Чимин. — Со мной все в порядке! Однако упоминания о запретной еде снова вызвали неприятные ощущения, и, еле поднявшись с кровати, Чимин, поддерживаемый Тэхеном, поспешил в туалет. Вернувшись оттуда некоторое время спустя, он снова, с помощью друга, улегся под одеяло. Тэхен же сел на пол рядом, облокотившись на кровать, и переплел свои изящные пальцы с маленькими пальчиками друга, когда тот протянул руку. Они так и сидели с переплетенными пальцами, а Юнги не отрывал взгляда от их рук, поймав себя на мысли, что это он должен сейчас сидеть там, на полу, и держать этого щекастого за руку, внушая ему чувство безопасности. Обозвав себя идиотом за такие мысли, он мельком глянул на Чонгука, после чего, едва отведя взгляд, снова уставился на него. Причина была в том, что взгляд друга был также устремлен на переплетенные пальцы мелких, и в нем ясно читались собственничество и ревность. Так-так-так, Чон Чонгук! Бабский сердцеед! И ты туда же, хоть сам еще этого, видимо, не осознаешь… Вот Джин-то удивится! — Так! Ну что, мелочь! — произнес Юнги, чтобы разрядить обстановку. Он тоже уселся на пол возле кровати Чонгука, потому что так было удобней. Чонгук, недолго думая, последовал его примеру. — Итак, — продолжил Юнги. — Мы готовы вас выслушать, чтобы узнать, по какой причине вы, а теперь и мы с вами, оказались в такой глубокой-преглубокой заднице! — Да, Тэхен, — добавил Чонгук. — Ты говорил там в лесу, что у вас с другом есть версия. Так поведайте нам ее, какой бы абсурдной она ни была. — И не вздумайте фильтровать и недоговаривать! Все что вы считаете незначительным или глупым, может быть, на самом деле, очень важным, — продолжил Юнги. — Все, что думаете и знаете! Говорите, как есть. Не забывайте, что с каждым днем вы подвергаете опасности все большее количество людей из-за контакта. — Хорошо. Мы расскажем все, что знаем, или о чем думаем. Да, Чимин-а? Парень на кровати слегка кивнул, сонно моргнув. — Так, стоп! — вдруг воскликнул Юнги. — Раз версия у вас общая, значит и рассказать ее может кто-то один, так? Так! — сам себе ответил он. — Поэтому, сделаем так. Ты, ушастый, рассказываешь нам все, от и до! А ты, пиявка, чтобы через минуту сопел своей кнопкой! Ты меня понял? — Да, хен, — тихо прошептал Чимин, с благодарностью взглянув на старшего. — И спасибо тебе за все. Ты ведь будешь здесь, когда я проснусь? — спросил он с надеждой. — Куда б я делся! — проворчал Юнги, глядя на него в ответ, и строго рявкнул: — Спать! И действительно, через минуту младший, вымотанный долгой дорогой, смертельной опасностью, погоней и отравлением, уже крепко спал, все так же держа за руку друга. Тот же, снова облокотившись спиной о кровать, тихо заговорил: — Я уже говорил хену, что самым моим любимым занятием с детства были путешествия. Сначала с родителями, в те страны, которые выбирали они. А после того, как мне исполнилось двадцать, я летаю один, именно туда, куда хочется мне. В последнее время я увлекаюсь именно соседними, азиатскими странами. Так вот… В этот раз я выбрал…