Не нужно подражать литературным героям

      Первое ноября выдалось для Катрин весьма богатым на события. Ровно в полдень повернулся ключ в двери. Это пришла расстроенная Марион. Женщина сердито забросила пакеты в прихожую, переоделась и переобулась, вымыла руки и начала готовить столь любимое Катрин апельсиновое суфле. Катрин стала ей помогать. За последнее время она узнала много нового о жизни, литературе и кулинарии. — Как сегодня дела? — робко спросила Катрин, хотя судя по выражению лица Марион, этот вопрос был излишним. — Как в юмористическом шоу. С каждым разом всё абсурднее. Аделаида совсем попутала берега. И заметь, Катрин, дело не в деменции. Это её сущность такая. Она эгоистична, избалована, глупа и жадна. А ещё не видит своих ошибок и считает, что все вокруг неё должны плясать как дрессированные медведи. Катрин, перемешивающая кукурузный крахмал и сахарную пудру, против воли засмеялась. — Может быть, я весело рассказываю, — пожала плечами Марион, — но сегодня мне было не до смеха. Аделаида давно попрекает меня деньгами. — С какой это стати? — возмутилась Катрин, — Вы более чем честно отрабатываете свои деньги, делаете всё возможное для этой неблагодарной женщины. — Да не нужна мне её благодарность, — ответила Марион, — но элементарная порядочность чужда Аделаиде. Она звонит своим подругам и жалуется, что я забираю за свои услуги всю её пенсию и она умирает с голоду. А я, между прочим, несмотря на то, что работаю без выходных, не получаю и половины этой суммы. Тут Катрин возмутилась ещё больше. В этот момент она была готова лететь на место работы Марион и высказать этим людям своё мнение. У младшей Легуа порой бывали конфликты с бабушкой, но Моника, как правило, была справедлива, если не считать того, что скрывала своё увлечение любовными романами и вслух упрекала внучку за это. Скорее всего Моника боялась, что родные не поймут её тайного увлечения и осудят так же, как осудили Катрин. — Это вам надо попрекать её за переработку и недоплату. Ишь, какие ушлые люди. И все у них кругом виноваты как у мамаши Лекутелье. Марион понимающе кивнула. — Поведение мамаши Лекутелье довольно типично для многих родственников преступников. Помнишь, недавно Жиль говорил про роман «Война и мир». Так вот, там некоторые женщины оправдывали любую мерзость своих сыновей. — Мне даже хочется прочитать эту книгу. А там много трагизма? — Меньше, чем могло бы быть. — Ну тогда попробую прочесть и обсудить с вами, Жилем и Арно. При упоминании имени молодого человека щёки Катрин залил розовый, как заря румянец. Она радовалась каждому визиту Арно и раздражалась, потому что он относился к ней как к младшей сестре, чьё душевное состояние волновало его. Теперь Катрин отдавала себе отчёт, что между настоящей жизнью и книжным вымыслом пролегает целая пропасть. Она поторопилась произвести на него впечатление, разыгрывая строптивую и бесшабашную героиню любовного романа. «Если бы я была издателем, — думала теперь Катрин, — то прямо на обложке поставила бы предупреждение: «Не нужно повторять и копировать поведение главной героини. Чревато разочарованием в жизни и в жанре». Но грустным мыслям не пристало предаваться в праздник. Поэтому Катрин решила перевести свои размышления в более безопасную плоскость. — А что было дальше? — Да ничего особенного. Аделаида стала причитать, что лучше бы Жаклин её сдала в интернат. Разумеется, она так не думает. Ей и так чудесно жить. Ну, насколько это возможно в её ситуации. Многие более безнадёжные больные ведут себя спокойнее и адекватнее. У меня была одна такая подопечная. Это была талантливая художница, впавшая в деменцию. Ей казались разнообразные узоры на стене, и эта женщина искала к ним пару. На мои слова, что ничего там нет, она отвечала: «Ты не хочешь мне помочь, ну и ладно». Никаких выступлений, никакой пассивной агрессии. Она до конца своих дней старалась заняться делом, рисовала и вышивала картины, делала цветы из ткани и из бумаги. Она дарила близким родственникам и друзьям свои работы. Одна такая роза лежит в моей квартире, могу показать, если хочешь. А ещё эта женщина постоянно молилась о благополучии своих детей. Она понимала, какую непосильную ношу невольно на них взвалила. У неё ещё была онкология и проблемы с желудком, но я не слышала от неё ни единого слова жалобы. Аделаида просто мается от безделья. Читать не хочет, телевизор смотрит целыми днями, но ей ничего не интересно. — Зачем тогда телевизор включать? — удивилась Катрин. — Из вредности, — ответила Марион. — Арно говорит, что она требует внимания и проявляет пассивную агрессию. Если она считает, что мы уделяем ей недостаточно внимания, то включает телевизор на полную громкость, хотя слух у неё отменный. — Наверное, я буду такой же бесполезной особой в старости, — печально заметила Катрин, — вот Лоиза всем интересуется, как эта художница, с которой ты работала. А у меня даже сейчас нет стоящих увлечений. Что уж говорить о старости? — Ты это зря, — тихо ответила Марион, выкуривая тонкую дамскую сигарету, — у тебя есть хобби, да ещё какое. Чтение любовных романов изменило не только твою, но и нашу жизнь. Как только вспомню нашу дуэль, причиной, которой стала шуба, так сразу настроение улучшается. — Самое интересное, что у этой шубы непростая биография, — ответила Катрин лучезарно улыбаясь. — Из-за этой шубы дядя Матье ударился в запой, потом Арно и Жиль выкрали эту шубу, а позже она стала жертвой моего увлечения любовными романами. — А самое смешное, — подхватила Марион, — что Жиль всё же отдал твою похожую шубу мачехе или бабушке, как он её называет. Представляю, как всполошилась эта зловредная женщина, поняв, что шуба не застёгивается. — Получается круговорот мехов в природе, — пошутила Катрин. — Кстати, насчёт любовных романов, — внезапно оживилась Марион, — я ведь в итоге дочитала твою любимую книгу. Аделаида из-за этого устроила мне сцену. — Она тоже ненавидит любовные романы? — расстроилась Катрин. — Хуже. Она ненавидит, когда люди вокруг заняты чем-то, кроме её драгоценной персоны. Я дошла до самого интересного места. Итак, Аделаида прикидывается дурочкой и говорит: «А зачем тебя Жаклин приставила ко мне?». Я впадаю в ступор, думаю, окончательно старушенция утратила разум. Объяснила ей ситуацию. Она отвечает: «Тогда зачем ты книги читаешь вместо того, чтобы ухаживать за больным человеком? Почему ты относишься ко мне по-зверски?». Но я ей объясняю буквально на пальцах, что у нас с Жаклин договор. Я кормлю её, пою лекарствами, провожу все необходимые гигиенические процедуры, а в тамады я не нанималась. И так работаю за смешную сумму. Практически занимаюсь благотворительностью. То ей маникюр нужно сделать, то развлекать её, то придумывает проблемы со здоровьем и кричит, что умирает. Да она здоровее меня и Жаклин вместе взятых. Я не массовик-затейник, не мастер по маникюру и даже не медсестра. — Это просто кошмар! — воскликнула шокированная Катрин. — Она уже запрещает тебе читать книги на работе? — Сейчас, — усмехнулась Марион, — у меня такая позиция в данном вопросе — не нравится, пусть ищут другую дуру за такую оплату и при таких условиях. Все свои обязанности я выполняю, разговариваю с ней, развлекаю её по настроению, ухаживаю за её котом. — У неё есть кот? — спросила Катрин. — Ещё какой. Побольше Чипполино будет. Но уже в солидном возрасте. Вот с ним у меня редкое взаимопонимание. Он полюбил меня больше, чем хозяйку. —Это неудивительно, — заметила Катрин, — животные чувствуют хороших людей. — Вообще Аделаида очень любит Кардинала, но недавно кот описал одеяло, за что был дважды отшлёпан. Мне было очень жалко пушистика. После этого Кардинал положил лапу мне на руку. Коты как и люди жалуются на свои обиды и ждут сочувствия и поддержки. В этот момент в двери повернулся ключ. Это пришёл с занятий Жиль, сопровождаемый своим другом Жаном Ксантраем и любимой девушкой Жанной Д’Арк. После того, как Жиль раскрутил Гоше Легуа на деньги, его настроение значительно улучшилось. Он никогда не приходил домой с пустыми руками, снова сорил деньгами и не думал о хлебе насущном. Жиль в шутку называл папашу Легуа своим денежным деревом. Сейчас он принёс, сыр, хлеб, вино, фрукты и грибы. Также в честь праздника он приобрёл подарки для друзей: музыкальную шкатулку — для Катрин, статуэтку из севрского фарфора, изображающую пастушку — для своей девушки Жанны, спиннинг для Арно, и гобелен, изображающий средневековых музыкантов для Ксантрая, и полное собрание сочинений Александра Дюма для Марион. Похоже, что полученные деньги жгли руки Жиля, и он стремился как можно скорее от них избавиться. Жиль был из той категории людей-мотыльков, живущих одним днём, которые предпочитают тратить заработанное, а не делать накопления. Живой, подвижный, вечно меняющийся Жиль порой задумывался, что надо менять образ мыслей и смотреть на жизнь более рационально, но надолго его не хватало. Спокойная и рассудительная Жанна прекрасно уравновешивала его. Глядя на эту пару, Катрин с радостью осознала, что противоположности притягиваются не только в любовных романах. А это значило, что у неё есть шансы стать любимой Арно. Ради этого Катрин была готова пойти на всё. Вскоре Марион собралась и пошла на свою работу, напоминающую зону боевых действий. Она обещала вернуться вечером и отметить с новыми друзьями праздник, а заодно и снять стресс от своей работы. Катрин с удовольствием познакомилась с ещё одним другом Арно и девушкой Жиля. Жанна рассказывала про учёбу, свою общественную деятельностью и блог, в котором продвигала идеи феминизма и равноправия полов. Ничто Жанна не ненавидела так сильно как домашнее насилие и угнетение людей, как моральное, так и физическое. Катрин, краснея и стесняясь, рассказала Жанне о своём блоге, увлечении любовными романами и мечте стать актрисой. К удивлению Катрин, Жанна не стала осуждать её за неправильное увлечение. По мнению Жанны, каждый человек имел безусловное право на собственное мнение, вкусы, увлечения и предпочтения. Зато поведение отца Катрин очень сильно возмутило Жанну. Она сочла его манипулятором, абьюзером и плохим родителем. Жанна горячо советовала Катрин прервать отношения с токсичными родственниками и обещала свою поддержку. Катрин была очень сильно удивлена. Другая бы на месте Жанны устроила бы сцену Жилю за то, что тот привёл жить к себе красивую девушку. Но, похоже, ревность и чувство собственности было чуждо Жанне, а может просто мадемуазель Д’Арк была уверена в своём любимом человеке. Катрин поймала себя на мысли, что больше не мечтает о страстных, рвущих сердце и душу в клочья отношениях, бурных ссорах и примирениях. Впервые Катрин увидела гармоничную пару со здоровыми и равноправными взаимоотношениями. Они беззлобно подшучивали друг над другом, могли говорить абсолютно на любую тему и отличались взаимным уважением. Гоше и Жакетта Легуа почти не ссорились, не повышали голоса, но было заметно, что Гоше считает своё мнение единственно правильным и подавляет всех окружающих. Кухарка Пьеретта готовила только то, что нравилось главе семейства. Вкусы остальных членов семьи при этом не учитывались. Если по телевизору шла любимая передача Гоше, то он мигом отнимал книги и рукоделие у дочерей, выключал компьютеры и заставлял их отвечать на вопросы, которые телеведущий задавал игрокам. И горе было той, кто не знала ответа. Гоше не скупился на оскорбления. Он запрещал дочерям смотреть «мыльные оперы» и читать несерьёзную литературу. Лоиза, благодаря влиянию и авторитету отца, бросила смотреть свои любимые латиноамериканские теленовеллы, но на Катрин никакие запреты и наказания не оказывали своего воздействия. У своих «похитителей» Катрин было жить намного спокойнее и комфортнее. Она нашла общий язык с друзьями Арно и Марион, только сам молодой человек оставался для Катрин непостижимой загадкой. — Я предлагаю летом махнуть на экскурсию по замкам Луары, — оживлённо предлагал Жиль. — Не бойтесь за финансы. Я всё оплачу. — Ну с твоими тратами я бы не надеялся на это, — усмехнулся рыжий весельчак Жан. — Но мне нравится твой позитивный заряд и жизнерадостная философия. Но у меня тоже есть небольшие сбережения, так что я плачу за себя, если ты не передумаешь, конечно. — А я предлагаю в феврале съездить в Тулузу на фестиваль фиалок, — подала голос Катрин, — кстати, моя бабушка Моника увлечена выращиванием этих цветов. Она заваривает восхитительный фиалковый чай и изготовляет засахаренные фиалки. — О, засахаренные фиалки. Это же одно из любимых блюд Елизаветы Баварской, — оживился Жиль. — Кстати, римляне ели гладиолусы, а японцы хризантемы. Как-то мне довелось попробовать варенье из лепестков шиповника. На мой взгляд, удовольствие ниже среднего. Так, сейчас мы составим расписание наших мероприятий на год. Жанна тут же попыталась остудить слишком восторженного и порывистого Жиля. Она прекрасно знала, что её парень увлекается буквально всем, но довольно быстро перегорает. Хотя были неоднократные исключения, подтверждающие это правило. — Самое главное — согласовать расписание с учёбой. Я не хочу, чтобы мой жених завалил сессию. — Да в гробу я видал эту учёбу. Внезапно зазвонил телефон Жиля. После короткого разговора довольный Жиль сообщил гостям, что, похоже, Арно присоединится к ним. — Но учтите, у Арно что-то произошло, и ему не до ваших шуточек. — Прежде всего это относится к тебе, Жиль, — бесстрастно заметила Жанна, — у меня до сих пор не укладывается в голове ваша авантюра с похищением Катрин. Это сколько было нужно выпить, чтобы придумать такое! Да и сколько мозгов нужно иметь, чтобы наутро не отказаться от этого плана. Вы самые настоящие везунчики. — Если будешь продолжать меня пилить, — обиделся Жиль, — то я умру холостяком. — Разумное решение. Я не понимаю причин, по которым гнобят одиноких людей. — Кстати, хорошо, что напомнила. Сейчас звякну Марион. Пусть обрадуется приходу Арно. А то он у нас появляется реже, чем месяц ясный. Жиль набрал номер Марион. — Алло. Марион, можешь радоваться, к нам пожалует Арно. Марион ещё ничего не успела ответить, как вдали раздался недовольный голос, очевидно, принадлежавший Аделаиде. — Марион, разве твои друзья не знают, что ты на работе? Как можно так бесчеловечно обращаться с больным человеком? Тут Жиль услышал злой голос Марион и включил громкую связь, чтобы все насладились спектаклем. — Аделаида, а почему мои друзья не имеют права мне позвонить? Когда вам звонила подруга и болтала сорок минут о пустяках, разве я сказала вам хоть слово? Хотя я после её звонка подогревала завтрак. — Ну я же ничего не говорю, — пошла на попятный старуха, — я наоборот рада, что у тебя много друзей. — Ну вот и прекрасно, — теперь в голосе Марион была смесь насмешки и медовой сладости. — И ещё скажи Жаклин, чтобы больше не покупала мне конфеты. Я хочу пряников. — Необязательно стучать палкой по полу, — усмехнулась Марион, — я не глухая и не тупая. А конфеты вас чем не устраивают? — Конфеты — это не еда, это лакомство. — А пряники, по-вашему, полноценная еда? — Я этого не знаю. Через минуту Марион взяла трубку. — Привет, Марион, — грустно сказала Катрин, когда Жиль передал ей трубку, — а что, у тебя всегда такие скандалы на работе? — Это разве скандал, — засмеялась Марион, — это так — мелкие придирки. Скандал — это когда Аделаида угрожает покончить жизнь самоубийством, звонит ночью по всем известным номерам и бьёт себя по ногам, чтобы привлечь внимание. Но я буду счастлива снять стресс в хорошей компании. Вот и мурлыка пришёл. Кардинал устраивает мне каждый раз пышную встречу. Так что ждите меня. Катрин повесила трубку и уставилась в пустоту. Несчастная Марион. Сама Катрин решила признаться Арно в своих чувствах. Не сейчас, конечно. Тогда Катрин ещё не подозревала, как окончится этот необычный день.