Не нужно подражать литературным героям

      — Можешь поздравить меня, Арно, теперь мы в одной лодке, — с порога заявил его лучший друг, студент филологического факультета Жиль де Рэ. — В какой такой лодке? — не понял Арно. В последнее время он был слишком морально и физически вымотан, так недалеко и до депрессии. А что депрессия — это не выдумка и не прикрытие для лени и распущенности, Арно прекрасно знал. Всё же он был студентом психиатрического факультета Мединститута. Но многие люди судили по старинке, и не понимали, что их родственникам нужна помощь, а не отговорка в стиле: «Поработай на огороде — и всё пройдёт». — Ну явно не в моторной, — зло усмехнулся Жиль. Арно отметил, что друг находится в состоянии повышенного эмоционального возбуждения. — У тебя неприятности? — участливо осведомился Арно. — Хуже. Может не будешь держать лучшего друга в дверях? Нам предстоит долгий разговор. — Арно, — раздался слабый голос Изабеллы Монсальви, — кто это пожаловал на ночь глядя? Это Робер вернулся? Жиль сочувственно сжал руку Арно. С уходом из семьи Робера Монсальви разрушился хрупкий мир Арно. Друг Жиля с самого детства был искренним, добрым мальчиком с обострённым чувством справедливости и чувством эмпатии. Он был идеалистом и решил помогать людям. Он выбрал благородную профессию психиатра. Арно с раннего детства пытался помочь больным людям, бездомным котятам, щенятам и птицам. Жиль, напротив, был эгоистичным, но незлым парнем, мечтающим о всемирной славе. Он был лауреатом нескольких литературных конкурсов. Но Жан де Краон, дед и тогдашний опекун Жиля сказал, что писатель, поэт, драматург — это не профессия. В итоге послушный Жиль решил выучиться на филолога. Учёба отнимала слишком много времени, и на литературное творчество почти не оставалось времени. Но до недавнего времени Жиль не имел повода жаловаться на жизнь. Он старался помогать семье Монсальви, но теперь Жиль был лишён этой возможности. — Нет, мадам Изабелла, — наигранно бодрым голосом ответил Жиль, — это всего лишь отличник учёбы Жиль де Рэ. Пришёл проведать Арно и вас заодно. — А, понятно, — погрустнела Изабелла, потеряв всякий интерес к беседе. Жиль прошёл в кухню, достал из сумки продукты и бутылки мартини. — Ты совсем того. Мне завтра на работу и учёбу, — попробовал возмутиться Арно. — В общем, теперь я такой же бедный, как и ты. — Как это? — Очень просто. Мой дедуля окончательно крезанулся на старости лет. Он решил жениться в третий раз. — На ком? — спросил ошарашенный Арно. — А вот это самый интересный вопрос. Тут же Жиль открыл бутылку мартини, и стал пить прямо из горла. Арно в изумлении смотрел на своего ироничного, утончённого приятеля и не узнавал его. Оба парня были смуглыми, темноволосыми и темноглазыми. Но рядом с Жилем Арно казался более блёклым. Загорелая дочерна кожа, иссиня-чёрные волосы, чёрные глаза с чертовщинкой, — таков был облик Жиля де Рэ. Арно тоже был черноглазым, темноволосым, слегка загорелым, более спокойным и уравновешенным. Сейчас Арно ради компании пригубил мартини и сморщился. — Ну и гадость. — Я тебе принёс твоего любимого пива. Ты явно не француз по духу. Арно медленно налил и стал смаковать свой любимый напиток. Этот Жиль уговорит даже мёртвого. Впрочем, это именно то, что было нужно Арно после тяжелейшего рабочего и учебного дня. Изабелла встала и прошагала к книжному шкафу. Она достала роман Вальтера Скотта и принялась читать вслух. После предательства мужа Изабелла перенесла два микроинсульта. Самым тяжёлым ударом для Изабеллы была потеря навыков чтения. Она очень любила читать, но теперь ей было трудно вчитываться в фразы, знакомые с детства. — Вы не ту книгу выбрали, мадам Монсальви, — проявил участие Жиль. — Вам надо почитать что-то лёгкое, ненапрягающее. Я вам принёс книги Сары Джио. — Спасибо, Жильят, ой, прости, Жиль. Я читала книги этой писательницы, они мне понравились. Там про гвоздики вроде было. — Ага, почти. Фиалки в марте. — Ну вот, я хочу сказать одно. Но получается другое. — Ничего, мама, — вмешался Арно. — Главное, что ты живёшь, не ноешь, не жалуешься, возвращаешься к жизни и интересуешься всем. — Спасибо, сынок. Ты даже после такой ужасной работы находишь для меня горячие слова. Ой, извини, Арно, я хотела сказать тёплые. Совсем никудышная стала. — Эх, мама, ты не видела никудышных. Твоё счастье, — произнёс Арно, осушая кружку пива. — Мой дедуля, — драматически произнёс Жиль, — женится на шлюпке Катрин Тремуй, — при этих словах лучшего друга Арно выронил бокал. — Надо посмотреть, на сколько осколков разбился, столько и просуществует их брак, — усмехнулся Жиль. — Гюго плохого не посоветует. К большой радости Жиля бокал остался целым и невредимым. — Это значит, что свадьбы не будет. — А месье Жан пригласил нас на свадьбу? — осведомился Арно. — Ты определённо шутишь. Он настолько влюбился, что решил всё оставить этой даме. Он мне преподнёс ключи от новой квартиры, и сказал: — Всё, что мог, я сделал, а дальше старайся сам. — Так вот, что значили твои слова про одну лодку. Но мой отец всегда был ненадёжным человеком, а месье Жан не мог надышаться на тебя. — Лучше бы он наоборот приучал меня с детства к труду. Знаешь, есть такой русский писатель, Леонид Андреев. Он так пронзительно написал про собаку. Я даже сделал свой перевод. И Жиль принялся читать вслух. Изабелла взяла чёрную ручку и отметила в книге место, на котором она остановилась. Раньше Изабелла ограничивалась закладками, а теперь её память стала совсем не та. Сейчас она с интересом слушала перевод Жиля. Под конец Изабелла заплакала. Она была счастлива, что в этот раз литература вызвала у неё такие сильные эмоции. — Браво, Жиль. — А теперь я, подобно Айвенго, становлюсь рыцарем, лишённым наследства, — мрачно пошутил Жиль. — Жиль, я тебе очень сочувствую. Возможно, твой дедушка переживает поздний кризис среднего возраста или раннюю деменцию. — Да, банальный спермотоксикоз ему в голову ударил. Но без влияния дражайшей Катрин здесь не обошлось. Ну да ладно. У вас гораздо худшая ситуация. Но я знаю, как её поправить. — Ты ещё веришь в добрых фей? — Я верю в киднеппинг. — Это не смешно. — Я и не смеюсь, — серьёзно ответил Жиль. — А теперь у меня для тебя замечательная новость. В качестве последнего подарка дедушка решил побыть золотой камбалой из сказок братьев Гримм. Но желание разрешил загадать одно. — И сколько же миллионов ты у него попросил? — устало осведомился Арно. Его глаза против воли слипались. Но ответ Жиля прогнал желание заснуть. — Я попросил освободить твоего братца с бедовой башкой. — Господи, Жиль, и он согласился? — Ну, начал торговаться. Я ему предъявил цитату из того же «Айвенго». В итоге дедушка проявил великодушие и послезавтра Мишеля выпускают окончательно. — Жиль, ты, ты, просто настоящий друг. — Агась. Ещё какой. Но у меня есть идея. Ты читал рассказы О. Генри. Я хочу предложить тебе украсть девушку. — У тебя вроде нарисовался романтик с Жанной. — Ты за кого меня принимаешь? За романтического злодея? — возмутился Жиль. — Тогда зачем красть девушку? — не понял Арно — Родной дядя этой девушки — Гийом Легуа. Он ловко втянул Мишеля в торговлю оружием, а потом вышел сухим из воды. После этой информации Арно дал согласие на похищение девушки. Он ненавидел семью Легуа, и хотел заработать много денег. Но память Арно перенесла его на два года назад. Тогда было Рождество Христово. Но глава семьи не явился на праздник. Накануне он поцеловал жену, проявил внимание к сыновьям. Оказалось, что Робер Монсальви усвистал в другую страну со своей юной любовницей Азалаис. С тех пор Арно Монсальви перестал отмечать Рождество и верить в Бога. Теперь же Арно решил получить лёгкие деньги. Тогда он не знал, что не только они с Жилем подражают литературным персонажам.