Браконьер

- Мне кажется, англичанка к тебе придирается, - мои слова чуть не потонули в оживлённом гуле голосов.  Обеденное время плюс фуд-корт, помноженные на выходной давали запредельный уровень шума, заполнявшего торговый центр. Тут вам и обсуждающие соседей и рассаду на повышенных децибелах тëтки, и дурачащиеся группки подростков. Откуда-то слышится бас рассказывающего анекдот мужичка средних лет в не первой свежести одежде. На фоне, по классике, вопят младенцы и дети дошкольного возраста. - Всё норм, - слегка пожал худыми плечами сидящий напротив меня Тетта, каким-то чудом расслышавший вопрос. - Меня это не беспокоит.  Смотря на то, с каким безразличием мой друг макает картошку фри в сырный соус, я пришла к закономерному выводу, что ситуация с учителем иностранного его, действительно, не волнует. А зря.  В двух словах: на замену нашей молоденькой англичанке, благополучно ушедшей в декрет с огромным животом и нервно дëргающимся глазом, пришла, учительница ещё моложе. Казалось бы, как такое возможно, да? Но не суть.  Угадайте, что такого можно сделать среднестатистическому первогодке, чтобы на него взъелся новый препод по инязу? Всё очень просто.  Где-то в прошлом месяце, когда во время урока мы всем классом устно делали упражнения по временам, учительница ошиблась. Это было довольно сложное исключение, непонятно, лично для меня, зачем оказавшееся в учебнике для школьников. Я про него знала лишь потому, что в прошлой жизни попала в группу, где английский преподавала женщина, родившаяся и выросшая в Великобритании и лишь в осознанном возрасте вернувшаяся в Россию. Еë любимым занятием среди прочего было давать нам упражнения, состоящие из каких-то заковыристых исключений. До сих пор помню вечно чуть душноватый кабинет английского с многочисленными стендами и себя, кисло сидящую за партой с облупившимся лаком тет-а-тет с заведомо нерешаемым заданием. Ну, ладно, было и было.  Я к чему. Когда наша новая англичанка ошиблась, я даже не обратила особого внимания. С кем не бывает? Тонкости своего языка изучить бы, что уж говорить об иностранном. Плюс она наверняка ещё очень волновалась, ведь только начала работать. И всё было бы хорошо, да вот Кисаки с моей тактикой тактичного молчания был абсолютно не согласен.  Этот заморыш демонстративно фыркнул, привлекая внимание заскучавших одноклассников и, соответственно, учительницы. Когда англичанка поинтересовалась у Тетты, что же его рассмешило, тот небрежно указал на допущенную ошибку. Разумеется, после этого атмосфера в классе разительно изменилась. Подросткам ведь только дай возможность кого-нибудь загрызть.  Почему Тетта это сделал? Потому что он считает себя невероятно умным и обожает быть прав. Кисаки, действительно, язык не повернётся назвать идиотом (разве что у меня). Мой друг никогда не полезет на того, с кем не справится, а вот пошатнуть авторитет молодого преподавателя, явно тушующегося перед учениками - милое дело. Просто из интереса. Просто потому, что может.  - Понимаешь, - я сцепила пальцы в замок и поймала скучающий взгляд друга.  Я никогда не брала на себя ответственность по перевоспитанию Кисаки. Боже упаси. Единственное, что я могла делать в такие моменты - это пытаться убедить Тетту, что неприятностей то или иное действие принесёт ему больше, чем удовольствия или пользы.  - Она не оставит тебя в покое, - осторожно начала я. - Молодым учителям важно закрепить свой авторитет среди детей в первое время, а ты, как бы это сказать...  - Унизил её перед всем классом, продемонстрировав её некомпетентность, как преподавателя, - не стал дожидаться пока я подберу нейтральные синонимы произошедшему Тетта.  Он фыркнул и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула. Делает вид, что слушает меня, прелестно.  - Да, - кивнула я, старательно растягивая время и стараясь найти хоть какие-то аргументы в пользу того, чтобы подрастающий антагонист угомонился. - Понимаешь, в чëм дело, ты можешь думать о нашей учительнице всё что угодно, но помни, нам с ней ещё учиться и учиться. Она запросто сможет изгадить тебе табель успеваемости, чем, к слову, сейчас и пытается заниматься.  - Ключевое слово, - ехидно прищурился Кисаки, - "пытается". Я знаю английский. В отличие от неё.  - Да кто ж спорит, - всплеснула руками я.  Только таких у нас на "British Bulldog" и отправляли, честь школы отстаивать.  - Я к чему веду, - мой голос становился всё неувереннее, а взгляд Тетты - пренебрежительнее, - ты б не доводил англичанку своим отношением. Уверена, ей пока непросто адаптироваться в школе.  Я с надеждой посмотрела на корчившего гримасу отвращения к моим нотациям друга. Несмотря на долгие годы тесного общения, я не потеряла веру в то, что эта кишечная палочка иногда может прислушиваться к моим словам.  - Ладно, - после почти минуты молчания, пожал плечами Кисаки, - я тебя понял.  - Серьёзно? - от изумления я даже чуть подалась вперёд.  - Конечно, - с важным видом кивнул Тетта. - Я думаю ты права, это надо решать.  Ничего себе, я и не думала, что он ко мне прислушается. Растерянность и подозрение мурашками забегали под кожей.  - Во вторник она останется допоздна подготавливать вопросы к внутренней викторине, - невозмутимо начал Кисаки, - я буду поджидать её во внутреннем дворе между корпусами, там есть место, которое не просматривается из окон, так что если кто-то из учителей и останется в школе, меня не заметят. Я заговорю с ней, сделаю вид, что искренне раскаиваюсь в своих словах и хочу извиниться, когда она потеряет бдительность, нанесу ей короткий удар молотком в висок. Останется дотащить её тело до мусорных баков и...  Тетта явно собирался продолжать, но увидев, как округлились мои глаза, фыркнул и развёл руками: - Боже, это же шутка, прищепка, расслабься.  Я недовольно нахмурилась. Разумеется, я понимала, что очкастая глиста просто меня дразнит, но то, с каким спокойствием он нёс эту чушь про убийство, заставляло меня испытывать странное, безотчетное беспокойство.  - Знаешь, что, - начала было я.  Моя несостоявшаяся тирада была прервана весьма неприятным способом. Один из проходивших мимо парней в спортивных костюмах, заехал мне по затылку своим баулом.  Я не сразу поняла, что произошло. Мою голову просто мотнуло вперёд. Я рефлекторно схватилась за затылок, ощутила неприятную пульсацию под пальцами.  Обернувшись, я недовольно уставилась на виновника произошедшего. Парень лет восемнадцати отчего-то усмехнулся и виновато качнул головой. Его товарищи тоже хохотнули, видимо посчитав произошедшее забавным и преспокойно удалились. Сам дуралей бросил на прощание лишь короткое: - Извини.  Ничего трагичного в общем-то не произошло, поэтому я просто недовольно поджала губы и повернулась обратно к другу, всё ещё держа ладонь на ушибленном месте. Неприятно, но терпимо.  Я собиралась забыть о произошедшей неприятности через один уже прилично подтаявший молочный коктейль, однако застывший взгляд Тетты, которым он провожал парней, заставил меня пересмотреть планы.  Я важна для Кисаки. Пожалуй даже так: я самый близкий для него человек сейчас. Хотя, если мы говорим о Тетте, важно понимать, что его понимание близости отличается от общепринятого. Я должна была быть для него открытой книгой, но он сам не раскрывал о себе ничего. За всё время нашего знакомства Кисаки даже ни разу не намекнул о своей одержимости Хинатой. А ведь именно это мотивация станет причиной многих трагических событий в будущем.  Впрочем, кое-какими привилегиями я всë-таки обладала. Например, мои слова иногда бывали услышаны хорошо известным вам злобным гением.  - Не злись, - вздохнув, попытала удачу я, - он же извинился.  Тетта сердито посмотрел на меня. Не то, чтобы я боялась, что Кисаки может навредить тому парню. Судя по моим наблюдениям, этот чудик пока не социально-опасен. Мне просто не хотелось, чтобы он долго фиксировался на гневе и застревал в мыслях о мести. Это совершенно точно не шло на пользу его психике.  - Пусть перед друзьями своими извиниться, которым после тренировок...  Далее изо рта моего быдловатого друга посыпалась череда нелитературной брани и явных домыслов по поводу ориентации треснувшего меня парня, которую я предпочту не пересказывать.  Остановить поток ругательств не представлялось возможным. Поэтому я вернулась к картошечке фри.  - "Мда, непростой денëк," - думала я, отравляя организм фаст-фудом, - "надо бы ещё в комнате убраться и растения полить, а то скоро Богу душу отдадут..." Я так углубилась в составление плана на вечер, что когда по громкоговорителям внезапно раздалась сирена, картошина выскользнула из моих пальцев и упала аккурат в стакан колы.  - Что происходит? - изумлённо посмотрела на друга я, стараясь игнорировать нарастающее внутри беспокойство.  Тетта не ответил. Он хмуро разглядывал всполошившихся на фуд-корте людей. Вслед за сиреной начали орать и посетители торгового центра, задаваясь в основном тем же вопросом, что и я.  Длилось это беспокойство всего пару секунд, а потом разгадка пришла сама собой. Мощный толчок потряс здание и всем присутствующим стало ясно, что это...  - Землетрясение, - мрачно произнёс Кисаки