Всё перемелется в прах

      Я не Кенпачи, и никогда не стремилась к этому титулу. Сильнейшей мне не стать, уж точно не переплюнуть Зараки, он из меня отбивную сделает, даже не моргнув. Но насчёт отбитости? Насчёт неумолимого желания бросаться в бой, и рука об руку — на некотором расстоянии, точнее, чтобы не подпалить его, you know — сражаться против грозного противника?       Это уже не тренировка. Даже забавно, если подумать. Зараки тоже приходилось держать дистанцию, чтобы его не подпалило моей защитной способностью. Не знаю, насколько она ему повредила бы, однако то, что находилось подле нас уж точно имело все шансы не пережить минувший бой.       На чьей территории мы сражались? Чьи дома разносили на части? Не знаю. Ничего не знаю. Сражаться одной против пяти первых капитанов Готея было невероятно сложно, однако с появлением Зараки всё теперь выглядело забавной игрой. Может, оттого что мне не хватало воздуха, может, от отчаяния и безысходности. Но почему никто, кроме него, не пришёл помочь мне? Конечно, есть огромная вероятность, что Зараки пришёл, потому что от него сбежал противник, и тем не менее. Остальные капитаны, что, боялись попасть под действие Сё:нэцу Джигоку? А Зараки достаточно отбитый, чтобы не беспокоиться о подобном?       Дело ведь в другом, не так ли? Может, даже в том, что я стала опасна для Готея, и Кьёраку решил убрать королеву с шахматной доски, ведь та стала совершать слишком много ходов, выйдя перед своим королём. И, разумеется, король не пойдёт спасать королеву. У него не та функция, от его сохранности зависит исход всей игры.       Мой король должен жить… и поэтому королева сейчас носилась по шахматной доске с подожжённой задницей, пытаясь выбраться из оцепления и перебить вражеские фигуры. Но что если враг — это не враг? Что если королева могла играть за обе стороны, и именно поэтому противник стремился от неё избавиться… чтобы в итоге сделать своей. Навсегда.       Замахнувшись мечом, Зараки с диким воплем, преисполненным радости, скрестил мечи с крупным мужчиной. От удара поднялись волны духовной энергии, и пока Зараки удерживал чужой клинок, я подпрыгнула сверху, стремясь обрушить на врага мощь пламени. Закричав, подорвала всех, кто находился в радиусе досягаемости. Пространство захватило огненным капканом, ударившим в чёрно-серое небо облаком дыма.       Чёрт его знает, кого зацепило.       Выскочив из серого дыма, Зараки с пренебрежением сплюнул и принялся похлопывать по одежде, сбивая огонь.       — С тобой этого дерьма не напасёшься.       Под дерьмом он подразумевал капитанский хаори? Возможно…       Не зная, что сказать, только пожала плечами, возвращая внимание пятерым противникам. Их раны довольно быстро затягивались, обрастая чёрной жижей, лишь следы ожогов не заживали.       Это отметил и Зараки, скривившись, да недобро стрельнув в меня косым взглядом.       — Почему их задевает только твой огонь?       — Технически это адское пламя. А они из ада, уже мертвецы. Только сила ада способна их ранить.       — Сила ада? Весело, наверное, там.       Не рискнула спорить. Унохана с Ямамото там, наверное, каждый день устраивают адские вечеринки.       Противники пока не спешили атаковать, выстроившись в ряд, словно в показательном строю перед нами. В повисшей тишине доносился грохот близлежащих сражений. Значит, другие капитаны всё же не прохлаждались. И всё же…       — Я думал, Готей стал цивилизованнее, — с долей пренебрежительности отметил старик, хохотнув и подметив словно с восхищением: — Но нет, всё же что-то осталось от былой школы. А то те, кто пребывал к нам в последнее время, такие скучные… даже Ямамото-доно по ощущением немного размяк, эх.       — Чего нельзя сказать о Ячиру, такая же отбитая, — фыркнула девушка с повязкой на глазу. Её голос всё ещё хрипел. — Эта мелкая сражается похожим стилем. Полагаю, её последовательница.       — Господа, вы нас впечатлили, — обратился к нам крупный мужчина, улыбнувшись ещё шире. — Представьтесь же нам.       — Пф, да этот ублюдок издевается, — фыркнул Зараки, не горя желанием плясать под чужую дудку. Весьма его понимала. — Ты что, в прошлый раз жопой слушал? Зараки Кенпачи, капитан одиннадцатого отряда.       — М-м, Кенпачи. Теперь понятно, — с важным видом покачал головой крупный мужчина, блеснув холодящим кровь взглядом и с улыбкой обернувшись ко мне: — А эта прекрасная малышка?       От его манеры речи не только мне, но и девице стало дурно. Она опередила меня с ответом, пренебрежительно фыркнув и подметив:       — Хватит уже разговаривать словно извращенец, ищущий жертву.       Мужчина глумливо захихикал.       — Хинамори Момо, капитан пятого отряда, — прохрипела я, испытывая острую нехватку воздуха. Наверное, от этого вздумала покрасоваться и добавить: — Ученица Уноханы Ячиру.       Реакция у всех оказалась разной, однако я едва ли стала различать лица противников.       Плохо. Очень плохо… Если не сдвинусь с места, задохнусь к чёртовой матери.       — Эй, — окликнул меня Зараки. Я только скосила в его сторону взгляд. — Завязывай.       Помедлив, уточнила:       — С чего бы?       Он также не спешил отвечать.       — Не хватало, чтобы ты сдохла, и по мою голову пришла та, кто просил за тобой приглядывать.       Унохана просила за мной приглядывать? Я усмехнулась, и не знала, из-за чего именно.       — Так не радостно ли? — с улыбкой уточнила я. — Что может быть желаннее очередного боя с Уноханой-сан? Так, может, и я дерзну с вами сразиться, не боясь умереть. Ведь буду уже мертва.       — Хм, — вдруг ухмыльнулся Зараки, — а ведь верно. Если сдохнем, отправимся в ад. И там сможем веселиться бесконечно долго, не опасаясь смерти. Смерть отчего-то заиграла новыми красками.       Я с улыбкой хохотнула. Искренне. Отчего-то с непривычным теплом на душе.       — Рано вам умирать, Зараки. На кого отряд свой оставите? Да и кому титул собрались передавать?       — Об отряде позаботится Иккаку. А в тюрьме и так сидит один… индивид. Так что титул не исчезнет. Или, хочешь, тебе его скину?       — Чтобы меня постоянно вызывали на бой и жить спокойно не давали? Увы, но титул Кенпачи передаётся только в бою. Вынужденно откажусь.       — А как насчёт убить меня? Отчего-то идея отправиться в ад прозвучала чертовски интригующей! Бесконечные бои и сражения без ограничения смерти! Разве это не есть высшая степень удовольствия от настоящих сражений?       И в какой момент разговор перестал быть серьёзным?..       Немного растерявшись и с недоумением глянув на Зараки, посмотрела затем на противников, которые с лёгким негодованием также наблюдали за ним. Похоже, в аду не всё так просто с бесконечным весельем в сражениях.       — Не забывайте, Зараки, что два сильнейших человека пока находятся в этом мире.       — Это кто ещё? — усомнился он.       — Ну так… Айзен и Куросаки.       — А.       Что ещё за «а»? Что ещё за интонация по типу «а, точно, надо включить утюг в розетку, чтобы он нагрелся»?       К сожалению, шутки-шутками, а возвращаться к бою придётся. Да вот только в такой форме банкая я продержусь недолго, о чём подсказала боль, пробившая голову с отголосками завываний. Скривившись, ощутила неприятную пульсацию в груди. А за ней в ушах раздался знакомый голос: «пора заканчивать, ты знаешь, что делать».       Знаю… что делать?       Несмотря на жар, который объял меня плотным коконом, по спине пробежал холодок. Уставившись перед собой потерянным взглядом, я чуть не проморгала момент, когда противники бросились в атаку. Защитная способность сработала моментально, подпалив нападающего мужчину, и всё же пришлось уходить прочь, потому что он не намеревался останавливаться.       Трое набросились на Зараки, двое на меня. Сражение вновь завязалось.       Проклятье, да что же делать?!       «Ты знаешь, что, — в ответ донёсся голос Айзена. — Утяни их в ад».       В ад. Утянуть в ад. От одного только воспоминания о том, чем едва не закончился предыдущий опыт, меня бросило в холодный пот. По телу пробежались колючие мурашки, оно будто само вспомнило ту агонию, в котором сгорало из-за пропускаемой сквозь него реацу.       «Хинамори, я не дам аду забрать тебя. Сделай так, как я говорю, — почти ласково попросил Айзен. — Не забывай, что я могу активировать эту способность, даже если ты того не пожелаешь».       — Нет… — сорвался с губ шёпот.       Почему так?.. Ну почему, почему, почему?! Да почему?! Почему, блядь, это заканчивается постоянно чем-то подобным? Почему, обхаживая меня и кружа подле, словно ласковый кот, ты в итоге всегда выпускаешь когти, чтобы разодрать моё сердце и разум в клочья? А я всё думала, из-за чего ты опутывал меня своей реацу, отчего проник в голову? Так вот, из-за этого! Чтобы добраться до моей силы и уже без моего желания применять её на практике!       Это даже не удивительно.       — Я тебя что, освободила, чтобы ты меня опять через… блядь, муки ада провёл, а?! — взорвавшись злостью, воскликнула я, атакуя противника.       Услышал Айзен мой вопль или нет, уже не играло никакого значения. Либо я активирую последнюю технику банкая, либо это сделает он. А ведь он сделает, я более чем уверена, что у него хватит сил. Ведь не просто же так он прогонял мои кошмары, не из-за… из-за… сука, ну почему ты не мог мне хоть раз помочь или унять боль, чтобы банально заручиться доверием или притупить бдительность? Ты даже это делал ради… ради…       У меня не хватало слов, чтобы выразить степень своего разочарования. В себе. Это уже новая степень идиотизма. С момента заточения — второго — Айзена в Мукене, после того, что он вытворял со мной своими иллюзиями, я зареклась не верить ему… и не верила. Я ему не верила, серьёзно! Чувствовала подвох, знала, что он играл со мной. Старалась держать дистанцию, но каждый, сука, раз, эта сволочь оправдывала все мои ожидания. Да хоть раз бы удивил, сделав что-то для меня, а не для себя, раз я ему так нужна! Или что, это бесконечная месть за то, что я сумела однажды переиграть его?!       Однажды… как же…       Злость душила. Злость отравляла. А затем нахлынула подобно холодящему приливу, помогая остудить голову, в то время как сердце клокотало от утробной ярости.       — Ну ладно.       Подпрыгнув и воспарив над землёй в нескольких десятках метрах, быстрым взглядом оценила обстановку, отмечая, что территория пятого отряда теперь находилась довольно далеко. Примерно в четырёх-пяти километрах на десять часов…       Прикрыв глаза и позволив мгновению растянуться бесконечностью, постаралась почувствовать в себе присутствие Тобимару. Наши силы стали едины, мы стали едины. До этого Тобимару ходил по просторам моего внутреннего мира, а потом вдруг исчез. Однако, если бы он исчез, то пропала бы и моя сила. Но она всё ещё со мной. Тобимару… это я. А я — это Тобимару.       Я не одна. Даже если одна, то воспоминания о моём верном спутнике, частичка его души всегда со мной.       Пусть меня используют, пусть от меня отворачиваются. Но сама я себя не предам.       Я просто переиграю тебя снова, ублюдок. Ведь ты наверняка пролезал ко мне в голову не только за силами ада. А если за силами ада… то я их у тебя заберу.       — Банкай: Мукен Джигоку.       Ад Бесконечного страдания.       Цепи, материализовавшись на запястьях и шее, спаялись концами и пробили грудь насквозь. Знакомая боль, но уже не кажущаяся столь нестерпимой, заполнила тепло, а в голове громкими визгами зазвенели адские вопли. В прошлый раз это явление казалось нестерпимо жутким и отвратительным, но теперь оно едва ли ужасало.       Сила высвобождения Мукен Джигоку перенаправила потоки реацу. Цепь, пробившая грудь, устремилась к ближайшему чёрному разрыву. И как только настигла его, пространство сотряс утробный вой.       Из множества чёрных разрывов, откликаясь на зов силы адского банкая, донёсся звон, а вместе с ним из тьмы вырвались цепи. Десятки металлических цепей, объятые пламенем, рванули в направлении сильнейших источников реацу. Капитаны, обнаружив сей феномен, бросились прочь, однако цепи, что удивительно, оказались быстрее. Обхватывая одного за другим, они утягивали их в чёрные разрывы.       К сожалению, сил не хватало на то, чтобы насладиться открывшейся картиной. Тело горело изнутри, от жара не просто кружилась голова, она, по ощущениям, грозилась вот-вот взорваться. Взяв себя в руки, наскребя остатки самообладания, заставила себя не только держаться, паря в воздухе, но и поднялась на ноги. Переводя тяжёлое дыхание, отчего раз за разом позвякивали цепи, оплетающие тело, сконцентрировалась на потоках реацу, проходящих по металлическим звеньям.       Их утягивало в ад. Каждого, одного за другим. Даже за самыми быстрыми воля ада успевала не просто угнаться, она притягивала их к себе за счёт обрубков цепей, которые свисали у них из грудной клетки. Подобное тянулось к подобному; переродившись в аду, эти люди стали его частью, и опасный, действительно пугающий феномен, как воля ада, не позволял им уйти.       Крики и металлический звон заполнили небо над Серейтеем. Каждого грешника и беглеца воля ада находила даже в тёмных переулках, где они пытались укрыться. Пространство оказалось исполосовано длинными цепями, охваченными пламенем.       Грудь сдавило от боли. Почувствовав давление, медленно начавшее утягивать меня назад, я обернулась и обнаружила чёрный разрыв, в котором утопала моя цепь. Рефлекторно начав сопротивляться, почувствовала, как хватка ада усилилась. Она тянула меня к себе, желала вновь заточить в своих чёрных жарких объятиях.       Неожиданно цепь резко натянулась, и ненавязчивое давление обратилось рывком, столкнувшим меня с места. Удивлённо охнув и испытав приступ страха, рефлекторно обернулась и, ухватившись за цепь, попыталась сопротивляться. Натяжение усиливалось. Играть в перетягивание цепи с адом — тщетное дело. И всё же…       Воздух зарябил от внезапно высвободившейся реацу. Раздался грохот пробиваемого барьера, который раскололся, словно хрустальная ваза, по которой ударили камнем. Продолжая из последних сил сопротивляться воле ада, держась за цепь левой рукой и чувствовала, как давление возрастало с каждой секундой, даже не сомневалась, кто поспешил мне на помощь.       Хм. «На помощь».       Айзен… спешишь вырвать меня из объятий ада, да? Как бы меня не утащило в преисподнюю, куда так просто не войти. Мчишься ко мне, тянешься, чтобы схватить, удержать, а затем разорвать цепи, игнорируя мою агонию, будто мне на живую рвали мышцы.       Ты рядом, ты почти здесь. Наплевал на «просьбу» не покидать территорию пятого отряда. А я протягиваю тебе руку навстречу, словно утопающий, ищущий спасения.       Только спасения я ищу от тебя, мой капитан.       — Сё:нэцу Джигоку.       Сконцентрировав последние силы в правой руке, позволила им ударить в Айзена мощным потоком пламени, вырвавшемся на десятки метров вперёд. Это ему не навредит, но мне и не требовалось причинять вред, а только задержать, оттолкнуть. И в момент, когда ударная волна сорвалась с ладони, я перестала сопротивляться и позволила цепи рвануть меня в чёрный зёв разрыва.       Мои поздравления, Айзен. Раз так желал заполучить силу ада, то буду ждать тебя. Раз я тебе так нужна, то сразись с самим адом, чтобы вырвать меня из его когтей. А если я не настолько важна для тебя… то, ради всего святого, оставь меня уже в покое. И позволь отдохнуть от тебя хотя бы в аду.