Сумеречная жизнь

Конечно же они совсем не изменились. Кукольные лица, мудрые глаза и любовь к человеческой крови. Я теперь в подвале держу холодильник с донорской кровью, ведь ко мне любит забегать Бенджамин, поболтать о нежизни, пожаловаться на деспотизм Амона и ненавязчиво расспросить о Несси. Как я и думал, на нашу девочку облизываются все половозрелые вампиры мира. Бедный Джейк! В общем, угощение у меня есть всегда, хоть я и чувствую себя немножко маньяком, живя в глуши и храня вместо винного погреба кровь в консервирующих вакуумных упаковках. Близняшки немного напряжены и я начинаю переживать, что что-то случилось в Вольтерре. Но Алек, как более открытый в паре, не выдерживает первым: – Мы боялись, что ты больше не захочешь с нами общаться после того, как мы пришли на вас нападать… – Я виню в этом недоразумении совсем не вас и рад, что вы пришли хоть сейчас. Вы поэтому два года не показывались? – В клане происходили некоторые брожения, мы не могли оставить Аро. – Расскажете? Или это секретная информация? – Тебе, наверное, можно. – Алек смущается и косится на сестру. Джейн, прекратив меня гипнотизировать взглядом, включается в беседу: – Ты изменился, какой-то спокойный. Тебе хорошо? – Мне действительно спокойно. И интересно, – я мягко улыбаюсь блондинке, – успел много узнать и увидеть за прошедшие два года. – Ты нашел друзей? Тут чувствуется присутствие какого-то вампира, не из семьи. – Я сейчас с людьми провожу времени больше, чем с вампирами, поэтому приятелей нашел, скорее. – Про Бена я решаю промолчать. Как бы хорошо я ни относился к близняшкам, их головы открыты для Аро, а я не хочу напоминать ему об этом одарённом вампире лишний раз. Мы устраиваемся у камина с широкими бокалами, куда подливаем крови понемножку, им донорской, мне – медведя-гризли. Пум и рысей мне жалко, они такие красивые! А на волков рука не поднимается из-за стаи Блэка. Вот и прореживаю самых опасных хищников Канады регулярно. Когда близняшки расслабляются окончательно, разговор заходит об их клане. – После возвращения из Форкса, Аро нарушил обещание никогда не читать Сульпицию, из-за того, что это она подставила Мио. Так он выяснил, что ты ушел из-за ее интриг. – Как удобно, свалить все на жену, угу. – Мне все еще больно вспоминать о предательстве древнего. – Но ведь это она соблазнила Челси и уговорила привязать Аро к этому блондину, как же его имя… Он все еще в страже и смотрит на Аро тоскливыми глазами, бедняга. – В смысле, привязать? – Аро не меняет любовников как перчатки, ты был первым за десятилетия, с тех пор, как Луи погиб во второй мировой войне, он никем не интересовался. Точнее, не менял. Теперь у него каждый месяц новый мальчик. И все неуловимо похожи на тебя. Мое дыхание непроизвольно сбивается. Нет, дело не в том, что я ожидал верности от Владыки, я и сам не жил монахом. В студенческом кампусе легко найти себе компанию на ночь или на семестр. Люди влюбчивы и полны жизни. Я был достаточно популярен в университете, как и Каллены в школе в свое время, вампиры созданы природой привлекать к себе жертв. Я даже был аккуратен и научился не оставлять на хрупких телах синяков. Меня поразило то, что Аро попал под ментальное воздействие и я мог его освободить, но поддался обиде и сбежал. – Зачем это Сульпиции? Мне казалось, она счастлива с Афинодорой? – Ей захотелось власти. Она не знает, сколько сил занимает руководство и контроль в большом клане, ей просто хотелось сидеть на троне и поражать всех своей красотой. – Тупая блондинка, – Алек резок и категоричен, как и все подростки. Опять возраст его тела берет верх. – Она ж брюнетка? – Но дура дурой! Я не удерживаюсь и начинаю хохотать. Так меня покидает напряжение, о котором я и не подозревал все эти годы. Ощущение предательства от существа, которому ты доверился, зацепило слишком глубоко. – И что же изменилось в клане теперь? – Как ты помнишь, повелитель нетривиально снял с себя воздействие перед уходом из Форкса… Да уж, мне Эммет припоминал этот поцелуй еще год. – Сульпиция ограничена в контактах, теперь она может общаться только с Афинодорой и Корин. Ей совсем нельзя покидать башню. Корин также контролирует Челси с ее согласия. Это было единственным выходом, кроме смерти, Аро не прощает предательства. Так как Кай повелся на провокации Сульпиции тоже и попытался устроить переворот, ему Владыка предложил или заточение или привязку на верность лично Аро от Челси и контроль от Корин. Сам понимаешь, в заточение он не захотел. Теперь у нас нет жестоких развлечений, ведь их инициатором был Кайус. Не поверишь, стража в свободное время сидит в библиотеке, изучая нашу историю и развивая дары. Чистый институт благородных девиц. Джейн и Алек переглядываются и хихикают. Я вспоминаю огромного Феликса с лицом, не обезображенным интеллектом, и присоединяюсь к ним. – У Аро нет никого, кроме нас, с кем он вел бы себя как простой вампир. Боюсь, его маска повелителя скоро прирастет намертво. Поэтому мы погостим у тебя только пару дней. – Он не знает, что вы у меня в гостях? – Никто в клане не рискует произносить твое имя. Когда ты вернул подарки, Аро разнёс все твое крыло, включая твой любимый рояль… Мы просто отпросились погулять и поохотиться. – Тогда предлагаю вам поймать гризли. – Ой, фу, от них пахнет шерстью и они жесткие! Джейн морщит носик, будто почувствовала запах прямо сейчас. – Когда вы охотились на кого-то достаточно сильного в последний раз? Медведи намного быстрее и опаснее людей. – Это вызов! Джейн, соглашайся, мне любопытно. Тебе же не обязательно его есть, пополним Фердинанду "бар". От этого имени у меня в душе что-то ёкает, больше двух лет никто так меня не называет, но я откладываю эти мысли на потом. Мы проводим чудесные три дня, дурачась, охотясь и болтая, как в старые времена. В конце концов, даже Джейн признает что в беге по лесу за крупным хищником есть своя прелесть, хоть все так же отказывается пить пойманных животных. Боюсь, жертвой ее охотничьего азарта мог стать какой-нибудь заблудившийся турист, но нам она в этом не признается. Когда близняшки покидают мой домик, тут вдруг становится тихо и пусто. Все же они похожи на детей больше, чем на тех, кем являются на самом деле – старых матерых хищников, они шебутные, веселые и открытые, но, боюсь, мне никто не поверит, если я решу об этом рассказать. Вернувшись в университет, я налегаю на учебу, забросив вечеринки и свидания. Надоело тратить время зря, да и люди не могли мне дать всего, что необходимо вампиру, они слишком слабы для долгих ночей секса, слишком непостоянны, чтобы стать надежным партнером или спутником. Слишком просты, как оказалось – они не слышали и половины звуков на концертах, не видели мелочей и нюансов в картинных галереях, а их память… Эх, да что говорить. Я и сам не ожидал, что так быстро заражусь высокомерием своих сородичей, но мне стало не хватать других вампиров. Так пролетело время до того момента, когда мне пора было начинать подготовку к диплому. Наш университет позволял взять до двух семестров на самостоятельное изучение выбранной темы и сбор материалов. Достаточно было быть на связи с руководителем, с чем прекрасно справляются интернет и всевозможные мессенджеры и почтовые клиенты. Сначала я собирался писать диплом для галочки, уложившись в средние требования и ожидания. Но в процессе подготовки действительно увлекся историей Средневекового искусства. Времена Тёмных веков, когда было утрачено большое количество как навыков, так и объектов, что привело к примитивизации произведений искусства, потере реализма, превращению изображения в символ. На протяжении всего Средневековья европейские мастера постепенно улучшают свои навыки, что приведет к стремительному взлёту в эпоху Возрождения. Эта часть истории повлияет и на дальнейшее развитие искусства во всем мире, так как мастера привезут свои знания в новые колонии. Я бы не отважился отправиться в Европу для более глубокого изучения этой темы, хоть она и была колыбелью привычных нам стилей живописи, архитектуры, мебели, керамики, мозаики и множества других декоративных или жизненно необходимых элементов существования, но мне позвонили близнецы, и вырывая друг у друга телефон, стали вопить, что в этом году у них годовщина рождения как вампиров, 850 лет, и я просто обязан приехать и привезти им шкуру самого большого канадского гризли. Кажется я снова еду в Вольтерру и снова по своей воле.