Разбитый шар пророчества

      Вообще-то Северус Снейп желал провести свой летний отпуск несколько иначе. Общение с детьми ещё и в свои каникулы? Увольте… Уже наобщался за учебный год с детишками, хотя общение тоже бывает разным.       А ведь как всё хорошо начиналось! После эпичной попытки Рона Уизли сжечь профессора на стадионе до конца учебного года больше ничего плохого не произошло. Школьники сдали экзамены, факультет Слизерин набрал больше всех баллов за год, а среди первокурсников наиболее успешной группой, сдавшей все предметы на «Превосходно», был отряд Невилла.       Даже Поттер закончил учебный год с тремя «Превосходно».       На Слизерине выявился только один отстающий, имеющий в своём табеле две редкие отметки «Тролль» по обязательным предметам, но это проблемы не Северуса Снейпа, а Рона Уизли и родителей этого чудо-мальчика, который в одночасье обрёл прозвище «Инквизитор».       Школьники получили задания на каникулы и были отпущены по домам на заслуженный отдых. Обязательные задания на лето по отношению к маглорождённым детям выглядели изощрённым садизмом. И хотя маглорождённых в Хогвартсе было абсолютное меньшинство, в этом году их было всего шесть человек на всех семи курсах, а Снейп — полукровный маг и Пожиратель смерти в прошлом, но всё равно ему это всегда казалось, мягко говоря, мерзким: задать детям то, что нельзя выполнить, не бросив семью.       Возможно, он думал так, потому что лично на себе примерно до пятого курса испытывал прелесть этого запрета. Жизнь в полностью магловском городке…       В детстве мама поддержала его и прикрыла, всё же чистокровная ведьма Эйлин Принц могла колдовать у себя дома, но осадочек от правил Статута Секретности лично у Северуса остался, причём весьма кислотный.       И вот он прощается до нового учебного года с талантливой маглорождённой ведьмой Гермионой Грейнджер, той самой улыбчивой и хрупкой девочкой, с которой вчера обсуждал её учебник по языку Высших разумных змей, парселтангу. И ясно видно, это сложное дело успешно продвигается: две трети книги ею уже написаны, а обучающие прописи по алфавиту, правописанию и фонетическим нюансам составлены больше чем на половину, причём грамотно составлены. Но девочке всё равно очень нужна помощь профессора, без взрослого серьёзного соавтора многие вопросы просто нерешаемы, например, как можно сюда добавить аудиокурс по произношению. Что-что, а речь там очень специфична.       Снейп вспомнил, что мисс Грейнджер — дочь магловских врачей, служащих госпиталя скорой помощи. Эти почти святые люди работают иногда по двенадцать часов в день, а в редкие выходные считают самым лучшим просто спать впрок. Угадать, какой именно отдых светит юной домохозяйке, привыкшей опекать мать и отца, было не трудно.       Девочка всегда заботилась о родителях. Она оберегала их от различных бытовых проблем в забытых богом деревеньках Кении, в маленьком рыбацком городе Матаре на Шри-Ланке или в провинциальной и нищей Индии, где есть проблемы, но нет удобств и супермаркетов. Стоит ли удивляться, что наряду с добрым характером в этом ребёнке есть и огромная настойчивость, решительность и практичность. И вот, когда родители взялись за ум и вернулись в Британию, чтобы отправить Гермиону в хорошую школу, девочка попала в Хогвартс, который на фоне её прежних школ не слишком-то и выделялся.       И дар учителя у мисс Грейнджер определённо был: весь отряд Невилла шипел на парселтанге отлично, причём лучше всего получалось Драко Малфоя и сестёр Патил с Гриффиндора. Жаль, что в Хогвартсе не было нагов, которые могли бы проверить их произношение. Интересная ученица, оригинальная. Маглорождённую, сумевшую обжиться в покоях Слизерина и превратившую их в бизнес-проект, сразу не съедят.       Съедят не сразу. Мир магии своеобразно принимает маглорождённых. Снейпу хотелось бы, чтобы эту девочку прикрывал от многих проблем хотя бы умный сюзерен, а кандидат на эту должность был только один.       Вот и пришлось раскрыть давнему другу идею о составлении учебника парселтангу. То, что он будет составлен, уже сомнений не вызывало, вопрос только в том, успеет ли мисс Грейнджер сделать это за летние каникулы, ещё до второго курса. Может быть, ей вдумчиво поможет соавтор Северус Снейп? К тому же всё равно Люциус Малфой уже знает, что его сын изучает парселтанг как раз под руководством этой девочки. А будущему учебнику требуется умный и авторитетный издатель.       Кажется, презентация возможной книги удалась, хотя Снейп расписывал всю информацию другу в письмах. Люциус Малфой решил тщательно обдумать вопрос и познакомиться с маглорождённым дарованием и её родителями поближе на вокзале Кингс-Кросс в день возвращения детей из Хогвартса.       И вообще, что Северусу делать летом? Поехать куда-либо? Нет, милый обет, данный когда-то Дамблдору, этого не позволяет, Снейп должен быть досягаем в магической Британии. Навестить родню? Увы, после смерти мамы у него никого не осталось. С возлюбленной не сложилось, а любовницей или семьёй так и не обзавёлся — слишком мало ведьм, которых прельщает жизнь жены нервного и некрасивого учителя, а ничтожное жалованье мужа и практически постоянное проживание в Хогвартсе отпугивают прекрасных дам сразу и навсегда. Друзья? Но почти все они в Азкабане, а единственный, кто свободен — это Люциус Малфой. А интересная работа — это тоже своеобразный отдых.       Вот так Северус Снейп в свои старческие тридцать два года снова оказался в Хогвартс-Экспрессе, спешащем в Лондон на вокзал Кингс-Кросс, иначе встретиться сразу с семейством Малфой и Грейнджер было затруднительно. В его купе никого не было, разве что изредка заходил крестник, но, узнав, что профессору ничего не нужно, мальчик снова убегал к друзьям, разместившимся в двух соседних купе.       Постоянная зубная боль Снейпа, Поттер, ехал вместе с тремя братьями Уизли в другом вагоне. Эта основная проблема года стала учиться гораздо лучше, чем в начале учебного года, вроде бы с мая мальчик часто бывал в компании ребят из отряда Невилла и даже перестал обзывать мисс Грейнджер грязнокровкой. Но вместо оптимизма это почему-то внушало тревогу.       На вокзале дети трогательно прощались друг с другом, к Драко подошёл вальяжный лорд Малфой под руку с блистательной Нарциссой, но для мальчика они были лишь мамой и папой, по которым Драко ужасно соскучился. Вот Невилла обнимает его строгая бабушка, а рядом с ней Фрэнк и Алиса Лонгботтомы. Да, родители мальчика ещё бледные и явно перенесены на вокзал домовиками, но увидеть сына для них главное. Вот Поттер решительно толкает свою тележку с традиционным школьным сундуком в кирпичную колонну, покидая магическую платформу. Отчего Снейп столь недоволен этим мальчиком? Нужно думать, что дело в профессоре и его ошибках, непоправимых ошибках, Гарри только их живой символ…       Стоп. А это, собственно, кто? Сквозь волшебную колонну на платформу 9¾ вошла хрупкая и красивая магла в джинсах и джинсовой безрукавке цвета морской волны, завершали образ короткое каре каштановых кудрей, улыбка и алый мотоциклетный шлем в руке. Мисс Грейнджер тут же бросается к женщине с криком «Мама!» Гермиона Грейнджер что, дочь сквибки? И что это за взгляд Люциуса, весьма странный, можно подумать, он что-то в этой молодой женщине заметил. А если и заметил, где он только интересных девушек не замечал. Вот будет смешно, если Гермиона и Драко…       «Нет, тут леди Нарцисса, и смешно точно не будет. Что ж, попробую принять на себя первый удар», — решил Снейп. Он подошёл к маме и дочке, представился, представил подошедшего к ним Люциуса Малфоя как представителя Совета попечителей Хогвартса и начал рассказывать Кэти Грейнджер о серьёзном проекте её дочери. О том, что многое девочкой уже сделано, но довести настоящий учебник до ума без помощи взрослых невозможно, и возможный спонсор будущей книги лорд Люциус Малфой охотно помог бы учителю её дочери и самой Гермионе с завершением столь непростой работы.       Миссис Грейнджер понимает, что задача для ребёнка сложная, а девочка по ряду причин вынуждена будет провести лето в Лондоне. Да, они с мужем могут позволить Гермионе заняться дальнейшей работой над книгой, но так, чтобы её дочь была в безопасности и могла всё же немного отдохнуть в каникулы. Снейп и Люциус клянутся миссис Грейнджер, что жизни, здоровью и отдыху девочки ничто не будет угрожать, и они, как взрослые маги, временно берут её под опеку. И тут наступает первое «опаньки»: Кэти Грейнджер скрепляет магическую клятву, и она превращается в Непреложный обет…       — Миссис Грейнджер, а ваше имя точно Кэти? Нет ли у него иной, более полной формы? — нервно интересуется лорд Малфой, глядя на необычный отсвет полосы света на его запястье.       — Моё имя Кеитиниель, и вам вряд ли о чём-то скажет моя девичья фамилия, сэр Малфой, — невысокая хрупкая женщина прямо смотрит на Люциуса яркими карими глазами. А её дочь Гермиона, которой три раза изменяли имя и два раза дату рождения, настораживается, заметив тревогу матери.       — То есть магический дар девочка унаследовала от вас, достойная Кеитиниель? — уточняет друг Снейпа.       — Скорее всего, хотя мы с мужем особенно на это не надеялись. А в этом есть некая проблема? Или вы с предубеждением относитесь к детям-полукровкам? — женщина смотрит на них уже строже.       — О нет, уверяю вас, я просто уточнил. Всё же наши дети подружились в школе магии, — разводит руками Люциус.       — А я и сам полукровный маг, миссис Грейнджер. Почему я должен предвзято относиться к девочке? — успокаивающе говорит женщине Снейп. Спорить с достойной Кеитиниель о чистокровности её ребёнка? Увольте, это без него.       Они обсуждают, когда и куда Северус приедет за Гермионой, чтобы окончательно договориться о совместной работе над книгой, затем прощаются с дамами семьи Грейнджер и смотрят, как хрупкая мама уводит дочку в мир маглов через барьер кирпичной колонны.       Обалдеть, силён магл хирург Джон Грейнджер! Вот действительно, некоторые врачи совсем границ не знают, границ миров тоже. Да уж, дочери достойной Кеитиниель сам Салазар Слизерин уступил бы свои покои из вежливости.       А Снейп-то куда смотрел? Огромные карие глаза Гермионы Грейнджер очень яркого цвета и чуть вытянуты к вискам, три ряда ресниц, длиннющие кудрявые волосы, которых у людей просто не бывает. Маленький рост и хрупкость вместе с удивительным голосом. Девочка, которая столь легко и чисто говорит на английском, латыни, хинди, суахили, гоббледуке и парселтанге. Её врождённое чувство времени и направления, чувство стихий, воды, например, отличная память… С этим ребёнком охотно общаются представители иных рас. Конечно, ведь эта девочка сама полукровка старшей расы, смешно…       — Северус, а твоей ученице имя родители случайно не меняли? — спрашивает другой потомок старшей расы Люциус Малфой, мгновенно заметивший в матери Гермионы нечто родное по древней крови.       — Сколь мне известно, этой девочке три раза меняли имя и два раза — дату рождения. По последним документам ей двенадцать, сама Гермиона утверждает, что тринадцать. А раньше её звали Гвенда, после — Гармония, а с этого года её имя Гермиона… — припомнил Снейп рассказы самой девочки.       — Значит, ей пятнадцать лет от рождения, и с этого года ей разрешат в течение следующих пяти лет самой выбрать имя. У Старших только истинное имя навсегда, а остальные — это нечто вроде девизов на ближайшие годы. Но пятнадцать для неё — это как одиннадцать для Драко, взрослеть эта мисс начнёт года через два. Да уж, ну и подружка у моего сына…       — Пятнадцать?! Хотя, знаешь, может быть. В Индии, по словам девочки, она прожила шесть лет, в Шри-Ланке — четыре года и в Кении — пять лет. Их семья переезжала и меняла дочке документы, и о магии она уже кое-что знала, по крайней мере детские выбросы точно контролировала. Да и волшебная палочка для неё — так, аксессуар, мощнее всего мисс Грейнджер колдует без неё. Ну вот куда я смотрел, всё же на виду! Фактически она сама всё рассказывала!       — Ты смотрел в списки факультета, а там чёрным по пергаменту написано: «маглорождённая», и её отец действительно магл. Надеюсь, ты скроешь от Великого Альбуса кое-что из её родословной? Прикрой ребёнка, Северус, жаль девочку отдавать в лапы старого интригана, который к тому же непонятно что замышляет. А учебник составляйте, это перспективно, и тебе, и ей это точно сделает имя в магическом мире.       — Конечно, Люциус, но, пожалуйста, не говори Драко всего о его школьной подруге. Он порывистый ребёнок, спаси Мерлин, поделится тайной в Хогвартсе не с теми людьми, зачем всем проблемы?

***

      Гарри Поттер уже в первый день каникул проявил себя настоящим слизеринцем, сумев уговорить тётю Петунию отвезти его в ближайшие дни в банк Гринготтс. И когда через два дня он с тётей, дядей и кузеном Дадли оказался на улице Чаринг-Кросс-Роуд, в магический мир через бар «Дырявый котёл» они прошли все вместе. И в бронзовые двери гоблинского банка Гарри тоже настойчиво позвал родственников с собой. Альтер эго советовал полностью изменить линию поведения с магловской роднёй, и это было верно, ведь окончательно поссориться можно всегда.       В банке Гарри заявил, что желает нанять финансового поверенного по своим делам и пройти проверку крови, а по её итогам, возможно, и очистку от наложенных чар и проклятий. Тётя Петуния, дядя Вернон и их сын настороженно следили за сложным магическим обрядом, а когда он закончился и Гарри прочитал то, что выявила проверка его крови, родственники сильно впечатлились и сами попросили проверить ещё и их кровь. Что ж, Гарри попросил своего поверенного провести такой же обряд для всей семьи Дурсль, а спустя час все четверо угрюмо вчитывались в листы пергамента, где были очень печальные факты.       Гарри Поттер, как оказалось, имел магического опекуна Альбуса Дамблдора, и Великий светлый волшебник своей волей полностью заблокировал семь из двенадцати магических даров Гарри, а остальные пять — только наполовину. Кстати, нелюбимое им зельеварение было в числе полностью заблокированных даров. В Гарри находились два крестража великого мага, но Альбуса Дамблдора это не волновало. Опекун лично позаботился о другом: о чарах агрессии и нетерпимости и о проклятьи безрассудной смелости, а зелья доверия и дружелюбия, данные Гарри, были направлены только на Рональда Уизли и самого Альбуса Дамблдора. С такими параметрами чар, проклятий и зелий правильную линию поведения не составишь и хороших друзей не найдёшь…       Семье Дурсль в полном составе достались чары агрессии и страха, направленные на Гарри, а ещё каким-то образом они получили зелье отвращения, причём это отвращение было направлено на их племянника. Альбус Дамблдор также заблокировал неразвитый магический дар тёти Петунии — травологию, но, похоже, тётя была очень сильным сквибом, и ручательством тому была её любовь к садоводству. По совету Альтер эго Гарри проявил великодушие и щедрость. Сначала мальчик попросил провести полную очистку крови от проклятий и зелий для всех, после купил для себя комплект наследника, а для Дурслей — амулеты защиты от чар. Когда это было сделано, пожелал, чтобы его поверенный ознакомил его родственников с финансовым состоянием Гарри Поттера на данный момент.       Тут всех ожидало очередное потрясение. Гарри Поттер был очень богат, наследник и будущий владелец огромного состояния, немаленького поместья Поттер-Холл и ещё некоторой недвижимости, но всем этим вот уже одиннадцать лет распоряжался Альбус Дамблдор. То есть Великий светлый маг изволил взять на себя все заботы о деньгах Поттеров за год до их убийства Волан-де-Мортом. Ох, как были правы Невилл, Драко и даже эта Грейнджер!       Гарри мысленно поговорил с другом Альтер эго, а после стал отдавать распоряжения своему управляющему со слов своего невидимого друга. Мальчик подсчитал, что каждый месяц его содержания должен был обходиться его опекунам не меньше, чем в полторы тысячи фунтов стерлингов, а воспитывали они его без материального содержания целых десять лет, так что им причиталось сто восемьдесят тысяч фунтов стерлингов плюс двадцать тысяч штрафа за моральный ущерб. Так что двести тысяч нужно срочно перевести в магловский банк на их имя уже сегодня, это во-первых. Во-вторых, этим прекрасным людям предстоит опекать своего племянника ещё целых семь лет, так что будьте любезны перевести на их счёт ещё сто двадцать шесть тысяч фунтов стерлингов, тоже сегодня, пожалуйста. В-третьих, самому Гарри Поттеру тоже нужны деньги уже в мире магическом: на обучение и факультативы, на форму учеников магической школы и просто на всю остальную одежду и обувь на все сезоны. На учебники и учебные материалы, на саквояжи с чарами максимального расширения, чтобы всё это хранить, ну и немного для себя лично, чтобы купить что-нибудь приятное… И фунты стерлингов тут не помогут, только золотые галеоны, а учиться ещё шесть лет, и в год Гарри нужно никак не меньше трёх тысяч галеонов, так что восемнадцать тысяч в новый ученический сейф Гарри извольте положить, да и учтите вознаграждение его финансовому поверенному — пятьсот галеонов ежегодно.       Ну и самое главное. Ведь Гарри пока ещё несовершеннолетний, и всем его состоянием распоряжается магический опекун Альбус Дамблдор, ведь так? Хорошо, тогда все вышеозначенные суммы спишем прямо сейчас из его личного состояния! А юный лорд Певерелл прямо здесь и сейчас напишет долговую расписку, что обязуется вернуть все взятые у опекуна суммы после своего совершеннолетия и вступления в права наследства. Что? Ах, что будет, если он вдруг умрёт раньше, чем успеет вернуть долг? Ну что ж, тогда Гарри прямо сейчас составит завещание в пользу родственников, это возможно? Отлично… Составленное и подписанное завещание пока оставьте в сейфе Гарри до его совершеннолетия.       Всё было сделано так, как и пожелал юный лорд Певерелл. Гоблины были рады помочь состоятельному волшебнику, и очень солидные суммы из сейфа Альбуса Дамблдора перекочевали в сейф его опекаемого, Генри Поттера, лорда Певерелл, где покрыли все разумные требования молодого лорда. Мать-Магия серьёзно относится к вопросам добровольной опеки над ребёнком, дал магическую клятву — изволь держать. Не хочешь выполнять взятые обязательства — твоя воля, магический откат и лишение магии помогут тебе осознать, что нарушение магической клятвы — это плохо.       Гоблины смотрели на Гарри при таких его высказываниях и финансовых решениях с неподдельным восхищением, как, впрочем, и расколдованные и внезапно разбогатевшие Дурсли. А сам Гарри понял, что Альтер эго ему настоящий друг, и уж он объяснит, какие такие два крестража достались ему от великого мага, но это потом. А сейчас у Гарри, похоже, будут первые нормальные каникулы за всю его жизнь. Что там говорил Невилл о том, что поисковые чары не проходят через солёную воду? Покинув банк Гринготтс, Гарри обратился к дяде Вернону и тёте Петунии:       — Если уж мы начинаем новую жизнь с чистого листа, без всяческих вредных чар, может быть, стоит отметить восстановление семейных отношений, ведь у Дадли сейчас тоже каникулы, а дядя Вернон давно не отдыхал? — начал разговор юный слизеринец.       — И как ты это себе представляешь? Если честно, я даже не понимаю, как мы могли так себя вести с ребёнком… — тётя была очень огорчена.       — Это всё вредные чары, и это в прошлом! Давайте лучше попробуем завтра проверить, перевели ли вам деньги, и хоть один раз съездим в хороший круиз на отличном корабле? Это ведь было бы здорово, правда, Дадли?       — Я уж думаю, что да! Это и правда хорошая идея, мама, папа, Гарри придумал отличную вещь, а мы и впрямь наделали глупостей. Круиз — это хороший способ всё поправить! — тут же клюнул на наживку кузен.       — На каникулах детям нужно отдохнуть! Вот дом этими гоблинскими амулетами очистим, счёт в банке проверим, я дела в фирме на управляющего оставлю, и можно выбирать подходящий тур! — сказал веское слово дядя Вернон.       Что ж, похоже, всё идёт именно так, как нужно Гарри. Пусть идёт дальше.

***

      В доме Раджива Патил тоже была радость и оживление, вернулись из Хогвартса его дочки Падма и Парвати. Умницы, красавицы и очень одарённые ведьмы. Да, увы, по крови они ему только двоюродные племянницы, но он и Сита удочерили девочек, едва им исполнился день, кем же их считать бездетной семье торговцев Патил, как не дочерьми?       — Мама, папа, представляете, в Хогвартсе у нас появилась подруга — Гермиона Грейнджер, та девочка, о которой мы вам рассказывали во время зимних каникул! — начинает оживлённый рассказ Падма.       — Та, которая долго жила в Индии, знает наши традиции и учит нас с Падмой парселтангу! — подхватывает рассказ сестры Парвати, и девочки смеются.       — Я помню эту девочку, вежливая, косы красиво заплетает. И что? — спрашивает Сита дочек.       — У Падмы было видение, что эта Гермиона поможет нам найти нашу маму и отца! Это был удивительный сон! — восторженно сообщает маме Парвати. Девочки смеются и убегают в свои комнаты переодеваться. Надоела эта форма, наконец-то можно надеть красивое сари.       Раджив и Сита тревожно переглядываются, и Сита начинает разговор.       — Что ты думаешь, Раджив, возможно, моя двоюродная сестра жива?       — Девочки ясновидящие, как их прабабка, а твою кузину Нагайяяр так никто больше и не видел. Возможно, двенадцать лет назад она спаслась… — говорит Раджив и погружается в раздумья.       — Зачем она связалась с этим англичанином! Бедняжка Нагайяяр, мало того, что этот сумасшедший прятал её ото всех, выдавая за своего фамильяра, он просто исковеркал всю её жизнь, не признал перед всеми их магический брак, не признал их детей. Если моя двоюродная сестра жива, то она точно находится в смертельной опасности! — Сита горько покачала головой.       — Это любовь. Уж со стороны Нагайяяр точно, но со стороны этого Тома всё весьма странно, от его мыслей до поступков. Не погибни он одиннадцать лет тому назад, здешние власти скормили бы его душу дементорам. Если, конечно, в нём осталась душа. Ты вот меня тоже любишь, но я не стал бы менять имя своей жены и объявлять её фамильяром. Фамильяр Нагайна! Как твоя кузина это стерпела? Но Падма точно права в одном: никто не в силах подтвердить смерть их отца и матери. И никто не знает, какой получится их встреча, если они выжили… — Раджив Патил тоже горько качает головой.       Да, родители — это святое, но ещё родители — это просто люди со всеми их недостатками. Взрослые люди, которые успели сделать много ошибок. А Падма и Парвати этого пока, увы, не представляют.