Leo's 1AM Heartbreak Playlist

      «Если бы сердце было отдано тебе, оставила бы ты его себе?»                            Лиса не ожидала получить букет сегодня. Она уже несколько дней не думала о таинственном поклоннике и почти забыла, что он у нее вообще есть. Слишком увлечена и очарована теплотой присутствия Дженни, потому что её улыбка действительно красивая.       Так что доставка цветов ранним утром понедельника возвращает ее к дилемме тайного поклонника.                            Думаю, пора. Я знаю, вы, должно быть, сбиты с толку, задаваясь вопросом, кто я и для чего. Пожалуйста, знайте, доставить вам дискомфорт никогда не было мое целью. Мне просто было страшно, но это продолжалось слишком долго, и чем больше я колеблюсь, тем дальше я отпускаю вас.       Художественная выставка «Цветочные огни» в Хондэ. Встретимся там сегодня в 9 вечера. Пожалуйста, дайте мне шанс объясниться. Дайте мне возможность высказать всё то, что до меня говорили вам цветы.       И если вы хотите, чтобы всё это прекратилось, я так и сделаю, но, пожалуйста, дайте мне последний шанс проявить храбрость. Я буду ждать. И если по какой-то причине вы не сможете прийти, я буду там следующей ночью. В то же время.                            Знакомое красное сердце нарисовано внизу, приложены два входных билета. Лиса несколько раз перечитывает письмо, чтобы убедиться, что правильно его поняла.       Розэ считает, что ей нужно сопровождать Лису на случай, если это окажется какой-нибудь жуткий сталкер или извращенец. Лиса соглашается, и ее лучшая подруга планирует потусоваться в ресторане рядом с галереей на случай, если Лиса отправит сообщение с призывом о помощи — похоронить тело и сбежать из страны.       То, что Розэ всего в минуте ходьбы, также помогает ей перестать слишком беспокоиться.       Всё это очень плохо, ведь ей придётся отложить все планы с Дженни на сегодняшний вечер. Она хотела снова увидеть котят в кошачьем кафе сегодня вечером, но есть то, что она должна сделать в первую очередь. Её тайный поклонник был прав. Это длилось слишком долго, и она чувствует себя плохо из-за того, что дарила ложные надежды этому человеку.       Однако, конечно, до того, как состоится эта встреча, предстоит проделать массу работы. У Дженни запланировано еще одно выступление на музыкальном шоу, и Лиса уже замечает беспокойство, которое испытывает айдол. После всего, что произошло, Лиса не винит ее за нервозность.       Айдол глубоко задумалась между приготовлениями, и Лисе так и хочется спросить ее, в каких облаках она витает. Спросить то же самое, что спрашивает Ким, когда Лиса теряется в своих мыслях.       — Я начинаю завидовать.       — Хм? — Дженни моргает, глядя на Лису, держащую кисть и наносящую румяна на щеки айдола.       Она выпрямляется, чтобы проверить свою работу.       — Я сказала, что начинаю завидовать кому-то или чему-то, о чем ты так усердно думаешь, — шутливо поддразнивает она с легкой улыбкой на губах.       — Поверь мне, тебе и не нужно, — тихо бормочет Дженни. Лиса почти не улавливает звука.       — Если никто не будет болеть за тебя, мы сделаем это сами, — говорит ей Лиса, надеясь, что Дженни хоть немного успокоится, — Я все запомнила.       Это, наконец, заставляет Дженни улыбнуться, глядя на нее снизу вверх.       — Лиса, — начинает она.       — Что? — спрашивает Лиса, готовая сделать все, о чем ее попросит Дженни.       — Несмотря ни на что, ты будешь там, верно?       — Конечно, я даже повешу для тебя баннер, — уверяет она и Дженни качает головой, выдыхая смех.       — В этом нет необходимости.       — Тогда я помашу твоим лайтстиком, — снова пытается она, слегка сжимая руку Дженни, удерживая ее от тревожного движения.       — До самого конца? — спрашивает айдол.       Лиса искренне кивает: — Я даже станцую во время припева.       Улыбка Дженни становится шире.       — Достаточно того, что ты будешь там.       Лисе хочется обнять ее. Это становится очень утомительно, когда Дженни смотрит на нее, как на кого-то особенного.       Огромная сцена Дженни купается в фиолетовых и красных тонах. Она видела это, когда проходила мимо ранее, и Лиса всегда в восторге от того, как YG всегда делает все возможное для своего айдола номер один.       Дженни делает глубокий вдох, сжимая руку Лисы, пока они идут в концертный зал. Розэ последний раз поправляет бриллиантовые цепочки вокруг талии Дженни, а Джису взъерошивает оборки платья Дженни, следя за тем, чтобы все было на месте. Неисправность гардероба — один из ночных кошмаров их команды, и даже если сама Дженни профессиональна, чтобы справиться со всем этим, как будто ничего не произошло, они должны, насколько это возможно, гарантировать, что никаких неприятностей на сцене не произойдет.       Сейчас Дженни быстро распевается, чтобы расслабить свои голосовые связки, настраивает наушники себя на уверенный образ, который она всегда демонстрирует на сцене. Лиса уже видит переключение так быстро, как это происходит. Она добавляет пару штрихов к волосам Дженни, ее фирменные кристаллы снова украшают темные локоны кумира.       — Как я выгляжу? — спрашивает Дженни, когда Лиса отступает назад, чтобы сделать последнюю проверку.       — Ты хорошо выглядишь, — отвечает Лиса.       — Вот это впервые, — говорит Джису с притворным удивлением.       — Вы, ребята, уже устали друг от друга? — спрашивает Розэ, выпрямляясь после того, как снова завязала тубли Дженни.       — Нет, никогда, — говорит Лиса, и когда Дженни улыбается, она быстро добавляет: — Ах, вот оно! Красивая! Мое любимое.       Джису стонет и вздыхает в поражении.       — Должна была знать, — бормочет она, пока Розэ качает головой.       — Вероятно, я скорее умру от дурноты, чем от старости.       Раздается призыв ко всем быть в режиме ожидания для прямой трансляции, и все отступают, когда Дженни и ее танцоры выходят на сцену.       Толпа аплодирует сильнее, чем когда-либо, и Лиса счастливо кивает. Поклонники Манду никогда не разочаровывают и, так и их кумир, становятся сильнее, чем когда-либо.       — Хорошо, поехали, — говорит Лиса, раздавая лайтстики Джису, Розэ и Манду-менеджеру, который также достает большой баннер.       — Ого, ты соревнуешься за «самую трудолюбивую девушку года»? — Джису дразнит, беря лайтстик.       — Я пытаюсь стать ей, поэтому надеюсь, что на этот раз ты запомнила кричалки фанатов, онни, — строго напоминает Лиса, стиснув зубы, когда Розэ хватает другой конец баннера с надписью Forever Stylish Mandu Nation, нарисованной под огромной надписью Fighting! Наша Прекрасная Богиня Манду!       — Он перевёрнут, — отмечает Розэ, и вновь благодаря командной работе они переворачивают лист, борясь с тем, насколько он велик. Манду-менеджер получает удар по лицу лайтстиком Розэ после того, как Джису удачно уворачивается.       — Ребята, давайте больше не будем спорить, ладно? — Лиса предупреждает, поскольку жалобы приходят то тут, то там.       — Мне кажется, мой лайтстик сдох, — дуется Розэ.       — Я думаю, что половина моего лица мертва, — бормочет Манду-менеджер, потирая щёку.       — Мой мочевой пузырь вот-вот умрет. Мне нужно в туалет, — сообщает им Джису, в то время как Лиса чувствует, как ее терпение на исходе.       К счастью, когда начинается музыка, все становится на свои места, и они аплодируют в идеальном унисоне с фанатами. Они аплодируют с той же энергией, даже несмотря на то, что имя Дженни фигурирует в списке победителей сегодняшнего музыкального рейтинга. Конфетти падает дождем, когда Дженни берет трофей, улыбка на ее лице огромна, когда она начинает благодарить людей. Она даже указывает на них, смеясь, когда видит, как они держат знамя немного выше, прыгая вверх и вниз, как дети под кайфом от сахара.       — И, наконец, спасибо моей команде, которая для меня как семья. Вы, ребята, лучшие. Я люблю вас, манду-нация! — Дженни с благодарностью говорит, бросая им сердце прямо перед тем, как выйти на бис.       День заканчивается удачно, и Лиса надеется, что ее встреча с тайным поклонником будет такой же, без слез и мирного прощания. Может быть, даже обернётся хорошей дружбой.       — Дженни-онни в порядке? — спрашивает Лиса Манду-менеджера, когда все начинают подводить итоги дня. Сейчас, уже ближе к вечеру, когда Лиса смотрит на часы, уже пряча билеты на художественную выставку в карман пиджака.       — А что не так?       — Я не знаю, я просто чувствую, что она немного отвлеклась? Она плохо себя чувствует? — Лиса наконец выдыхает, потому что даже между празднованием и улыбками Лиса может сказать, что Дженни что-то переживает.       — А, наверное, это Кай, — бормочет Манду-менеджер.       — Кай?! — Лиса выпаливает резким шепотом: — Бывший? А что с ним?       Она чувствует приближение головной боли. Воспоминания о той поездке в Японию уже портят ей настроение.       — Он снова пытался связаться с ней. Он и сегодня прислал цветы, — вздыхает менеджер, качая головой, глядя на красные розы, выстроившиеся среди других подарков на столе.       — Сколько? — слабо спрашивает Лиса, ее внутренности словно нырнули в маую глубь. Она бросает взгляд на Дженни, которая отвечает на личный звонок, стоя спиной к Лисе, и это возвращает ее воспоминания многолетней давности о рассеянной Дженни во время репетиций.       — Почти две недели назад, кажется. Ты не знала?       Сердце Лисы сжимается, когда она тихо отвечает: — Нет. Она мне не сказала.       — Он кажется очень настойчивым. Думаю, сожаление приходит позже. Ты не узнаешь, что у тебя есть, пока не потеряешь, — пожимает плечами менеджер, поднимая одну из сумок с одеждой Дженни и некоторыми подарками, готовый отнести их обратно в машину.       Лиса снова оглядывается на Дженни. Страх подкрадывается, и она знает, что этого быть не должно. За последние несколько недель они стали очень близки, ближе, чем Лиса даже надеялась. Но почему сейчас? Почему он пытается вернуться в ее жизнь именно сейчас? Теперь, когда Лиса более уверена в своих чувствах к Дженни и сумела набраться смелости, чтобы наконец сказать ей об этом? После всех этих лет. После борьбы с неуверенностью и страхами своего прошлого.       Мысли о крепких объятиях Дженни и ее теплых улыбках тянут ее вниз, заземляя. Она не может сдаться. Лиса отказывается отступать. Возможно, это немного встряхнуло ее, но это не помешает ее планам. Только сама Дженни может их уничтожить. Если ей не нравится Лиса так, как она нравится Лисе, пусть будет так, но пока этот день не настал, она не перестанет пытаться.       Если ей придется бороться за привязанность Дженни, она сделает это, даже соревнуясь с человеком, который когда-то был предметом этих самых привязанностей.       — Нини.       Темно-шоколадные глаза смотрят на нее: — Хм?       — Машина готова, — сообщает ей Лиса, — поехали?       Она берет Дженни за руку, когда кумир встает со стула, позволяя Лисе тянуть ее за собой, но не проходит и нескольких секунд, как она чувствует сопротивление. Она останавливается на своем пути и поворачивается назад.       — Что не так? — спрашивает она, внезапно снова забеспокоившись, обнаружив встревоженные глаза.       — Лиса…       — Тебе что-то нужно? У тебя снова болит лодыжка? — говорит она с беспокойством.       Айдол качает головой: — Думаю, меня просто нужно обнять.       Лиса делает паузу, прежде чем до нее доходят слова. Она даже не задумывается об этом, заключая Дженни в объятия. Такое ощущение, что возвращаешься домой, и если время здесь остановится, то Лиса не будет возражать.       Она молит небеса об этом.       — Что-то не так? — мягко спрашивает она, — Ты всегда можешь рассказать мне все, что угодно.       — Лили, — говорит Дженни, прижимая губы к уху, — мне кажется, я сейчас сделаю что-нибудь по-настоящему сумасшедшее.       Ужас возвращается, и Лиса сжимает ее крепче, потому что это начинает становиться реальным.       — Насколько сумасшедшее? — медленно спрашивает она, боясь того, что услышит дальше.       Она не хочет отпускать. Лиса не готова к этому. Она хочет плакать. Пожалуйста, только не ты. В этот раз мне некуда бежать. Побег невозможен.       — Достаточно сумасшедшее… Достаточно, чтобы все испортить.       Лиса чувствует, как стены вокруг нее трясутся и ломаются. Насколько безрассудной она была, вступая в проигрышную войну? Была ли хоть какая-то надежда в начале?       Тем не менее, она продолжает идти.       — Есть что-нибудь, что я должна сделать? — она спрашивает, потому что если и есть что-то общее у неё с Джису, так это желание защитить тех, кого они любят, даже если это больно. Даже если для этого потребуется оградить Дженни от очередного надвигающегося скандала.       — Просто будь там.       Лиса будет.       Всегда.       — Хорошо, — успокаивающе говорит она, нежно гладя Дженни по волосам.       Она не говорит об этом Розэ или Джису, ведя себя так, будто ничего не произошло, пока они жалуются на их медлительность. Несмотря на то, что Розэ бросает на нее хитрый взгляд, бесшумно перемещающийся между ней и Дженни. Лиса отмахивается от него с улыбкой.       Она еще не может плакать.       Она почти горько смеется, когда возвращается домой и готовится к этой встрече на художественной выставке. На данный момент этот тайный поклонник, если он окажется женщиной, может получить крошечный шанс.       Ну не совсем.       Она роется в своем шкафчике и останавливается, когда находит среди кучи пижаму Дженни. Она также понимает, что у Дженни все еще есть ее любимый желтый свитер. Айдол, вероятно, не поняла, что она забрала его к себе. Лиса не возражает против того, чтобы он был у Дженни. Она бы дала ей все, что она хочет, если бы могла.       Неужели она снова прыгнула выше головы? Было ли это всего лишь неверной интерпретацией с ее стороны? Как она вообще могла подумать, что это возможно?       Лиса отбрасывает эти мысли. Это не принесет ей никакой пользы. Она все еще хочет рассказать Дженни, что она чувствует. Розэ сделала то же самое с Джису, и они вроде как прошли через это. Ей нужно услышать это от самой Дженни.       — Счастливчик, — тихо бормочет она с сухим смехом.       Она смотрит на билеты на ее кровати. Может быть, ей действительно нужно выйти, насладиться искусством и поговорить с кем-нибудь. Отвлечься от мыслей. Кто знает? Может быть, они смогут соединить свои разбитые сердца в одно целое?       Через час Лиса умылась, оделась во что-то приличное и направляется к двери, чтобы открыть ее для Розэ, прежде, чем та ворвётся в её квартиру.       Она как бы сожалеет об их пьяном разговоре, когда они давали друг другу коды доступа к квартирам. Теперь в ее жизни больше нет частной жизни, они приходят и уходят, когда им заблагорассудится. Честно говоря, она может пойти и сделать то же самое с ними, но ей просто лень.       — Вау, Лалиса Манобан, ты модным образом разбиваешь кому-то сердце? Буквально, модно, — говорит Розэ, глядя на её наряд. По иронии судьбы Дженни выбрала для нее эту рубашку.       Лиса хватает свою кожаную куртку.       — Ну, ты бы предпочла, чтобы твое сердце было разбито кем-то, кто выглядит так, будто только что встал с постели? — спрашивает она, когда Розэ вздыхает, — Кроме того, — Лиса делает паузу, уходя, — я думаю сходить сегодня вечером в бар. Ты со мной?       — Бар? Конечно! Мы празднуем последние дни твоего одиночества? — Розэ соглашается, когда они наконец продолжают.       Лиса могла только вздыхать, пока шла дальше. Поездка была нормальной. Пробки небольшие, учитывая, что в это время большинство людей направляется домой.       Вскоре они, наконец, достигают Хондэ, группы студентов и молодых людей в основном стекаются в этот район. Магазины, рестораны, бары и клубы работают по ночам, а улицы наполняет музыка. Лиса оглядывается, наблюдая, как музыканты выступают на тротуаре, а уличные танцоры выступают, собирая толпы. Хондэ очень красочный, особенно ночью, и Лиса хотела бы, чтобы она пошла сюда по другим причинам, а не для того, чтобы отвергнуть чью-то привязанность.       — Тогда я буду здесь, — говорит Розэ, указывая на ближайшее кафе.       Лиса кивает, прежде чем посмотреть на здание, где проходит художественная выставка. Это очень шикарное здание со стеклянными стенами на каждом этаже и минималистичным интерьером. Это кажется немного пугающим, если честно. Лиса редко ходит на художественные выставки. Однако этого нельзя сказать о модных показах. Следить за последними тенденциями моды — обязательное условие ее работы.       — Ты хочешь, чтобы я была там? Я могу купить билет, — предлагает Розэ, увидев нерешительность в позе Лисы. Ее руки в кармане куртки, когда она переносит вес с одной ноги на другую.       — Все в порядке. Просто становится немного тревожно. У меня так много вопросов, — выдыхает Лиса.       — Понравился рецепт тех вкусных блюд? — спрашивает Розэ, и Лиса ценит тот факт, что Розэ пытается сделать так, чтобы ей стало лучше. Доверьтесь Розэ, она всегда поднимет вам настроение.       — Нет, скорее, почему я? — Лиса сухо усмехается.       — Ну, а почему не ты? — спрашивает Розэ, похлопывая Лису по плечу, — всё будет в порядке, Лис.       — Хорошо, я должна покончить с этим побыстрее, — вздыхает Лиса, делая глубокие вдохи, прежде чем идти дальше, цепляясь пальцами за билет в кармане, когда она достигает входа.       Она пришла немного раньше, беспокоясь о пробках. Она ненавидит заставлять людей ждать, даже если это тайные поклонники, с которыми она, возможно, еще не встречалась.       Выставка арт-инсталляции очень красивая. Сочетание оптимистичных мелодий от независимых исполнителей, звучащих вокруг, пока она смотрит на красивые настоящие цветочные композиции, расположенные в разных формах и стилях, некоторые из которых свисают сверху, а некоторые элегантно устилают пол в некоторых комнатах. Лисе приходится признать, что у ее тайного поклонника хороший вкус.       Не в силах помочь себе, Лиса достает свой телефон, чтобы сделать фотографии, почти жалея, что не взяла с собой камеру.       Медленно она идет по коридору и с трепетом смотрит вверх на цветы, выстроившиеся в линию на потолке, и огни, кружащиеся в розовом, фиолетовом и голубом, создавая красивые узоры по всему полу.       И когда она, наконец, достигает третьего этажа, она тихо задыхается от захватывающего дух видения цветов, которые, казалось бы, взрываются сверху, как фейерверк. Цвета красиво смешиваются, и кажется, что это какой-то тайный сад, спрятанный в шумном городе.       Она очень любит фейерверки.       Стоя в центре, она пытается сделать несколько фотографий и задается вопросом, сможет ли она взять Дженни сюда.       Дженни. И снова ее разум продолжает возвращать ее к айдолу, столь же прекрасному, как цветы на этой выставке.       Посреди медленно танцующих огней и фейерверков она смотрит в свой телефон, а пальцы зависают над именем Дженни.       Нини       Лиса все еще чувствовала ее в своих объятиях пару часов назад. Внезапно ее сердце становится тяжелым, потому что все, чего она хочет сейчас, это быть с ней.       С Дженни.       Она опускает телефон, гадая, что еще можно увидеть, что еще может отвлечь ее внимание. Она оглядывается, размышляя о том, чтобы позвонить Розэ. Сейчас время их встречи. Ее тайный поклонник, кажется, немного опаздывает.       Или нет.       Легкий стук по ее спине, и Лиса оборачивается, чтобы найти парня в синей кепке, стоящего позади нее, и одного взгляда на него достаточно, чтобы Лиса начала мысленно проверять все галочки в описании ее тайного поклонника. Он высокий, достаточно хорош, чтобы соответствовать требованиям роста мужчины модели. Он тоже далеко не плохой. Ямочки на щеках, высокая переносица и четко очерченная челюсть, которые многим дамам, включая Розэ, определенно понравятся. Даже его фигура хороша. Широкие плечи и не слишком худощавое телосложение. Он также хорошо одевается — стилист в ней просто не может ничего с собой поделать, когда дело доходит до моды.       К несчастью для него, Лисе не нравятся мужчины, какими бы милыми и хорошо одетыми они ни были.       — Привет, — начинает парень, и Лиса уже чувствует себя виноватой.       Как именно Джису это делает? Отказывать парням кажется чем-то, что она делает раз в два месяца, когда все женихи выстраиваются в очередь, чтобы бороться хотя бы за секунду ее внимания. Она даже не вздрагивает и не удивляется, когда ей признаются.       К сожалению для них, красивый главный стилист положил глаз на другую красавицу.       — Хм, — выдавливает Лиса, когда парень начинает говорить.       И почему он протягивает ей цифровую камеру?       — Извините, я видел, как вы раньше фотографировали, и, кажется, у вас это хорошо получается. Мне просто интересно, не могли бы вы сфотографировать меня? Моя девушка учится за границей, и я хочу отправить ей фотографию, чтобы она поставила ее на обои. Она все время жалуется на мои плохие навыки фотографирования, — с улыбкой объясняет парень, смущенно потирая затылок, — Я-если вам не трудно? — добавляет он, глядя на нее с надеждой.       Ой       — Окей. Просто встань сюда, — неловко инструктирует Лиса, бессознательно вздохнув с облегчением, и начинает его фотографировать.       Ее сердце чуть не упало на секунду.       — Большое спасибо! — Парень с благодарностью говорит, кланяется ей, выглядя довольным фотографиями, которые она сделала.       Покачав головой, она задается вопросом, подойдет ли к ней настоящий тайный поклонник.       Решив вернуться и спуститься вниз, чтобы подождать, она оборачивается и делает паузу, ее разум внезапно становится пустым, когда ее ноги останавливаются. Биение ее сердца ускоряется, каждая фибра в ней хочет просто дотянуться до человека, стоящего перед ней.       —Нини? — говорит она, делая шаг к айдолу.       Если это не судьба, Лиса не знает, что это такое. Дженни выглядит сногсшибательно даже без макияжа, с распущенными волосами и в простой одежде. Ее кремово-белого трикотажного мини-платья с пуговицами достаточно, чтобы она выглядела нежной и воздушной. Это официально, Лиса никогда не заткнется об этом. Дженни всегда лучше всего выглядит самой собой, простой, за камерами и даже не пытаясь ни на кого произвести впечатление.       — Я не знала, что ты тоже будешь в этой галерее, — начинает она, но ее слова обрываются, когда ее взгляд останавливается на букете, который держит Дженни.       Она вновь остановилась.       Бледно-желтые цветы лилии, расположенные среди темно-желтых ромашек, завернутые в черную бумагу и перевязанные розовой лентой. Это меньший букет по сравнению с предыдущими.       Внезапно все обретает смысл. Столько смысла, что она сбивается с толку, насколько глупой она была все это время. Все знаки…       Все знаки она решила игнорировать.       — Привет.       Наверное, Лиса впервые видит ее такой уязвимой и нервной. Неуверенной, даже когда она делает шаг.       Каждая часть Лисы просто хочет бежать к ней, ее ноги наконец двигаются. Ближе, она медленно тянется со всей тоской в ее сердце.       — Дженни!       Три шага. Лисе потребовалось бы еще три шага, чтобы оказаться рядом с тем, кого, несомненно, выбрало ее сердце. Чтобы, наконец, перестать заблуждаться в разбитых дорогах и стоп-сигналах. Чтобы, наконец, почувствовать то, к чему она стремилась годами. Найти то, что другим посчастливилось найти.       — Это Дженни Ким!       Три шага. Всегда три шага. Это расстояние между ними, когда она обнаруживает, что ее путь заблокирован тем, чем реальность решила ударить её.       — Дженни-онни, можно я сфотографируюсь с тобой?       Лиса делает шаг назад. Расстояние растет.       — Она такая красивая…       И еще шаг.       — Она здесь с подругой или, может быть, со своим тайным бойфрендом?       И другой.       — Тебе нравится выставка, Дженни-сси?       Звуки затвора щелкают, и Лиса понимает, что расстояние между ними похоже на расстояние между океанами. И правда обо всем этом, наконец, раскрывается. Что, возможно, им действительно суждено пересечь дороги, но так и не встретиться.       Темно-шоколадные глаза смотрят на нее в ответ, и Лиса находит этот взгляд знакомым. Это напомнило ей о пятнадцатилетней Дженни, читающей рэп в этом видео. Решимость выполнить и закончить. Лиса видит, как она сжимает цветы.       — Вообще-то, — начинает Дженни, поднимая букет, не сводя глаз с нее, — я здесь, чтобы…       — Извините, пожалуйста, без фотографий, — предупреждает Лиса, хватая Дженни за запястье и выводя ее из растущего числа людей вокруг айдола.       Она даже не знает, когда начала проноситься мимо людей и к айдолу. Инстинкт защитить ее. Чтобы унести ее далеко в тот же миг.       Прежде чем она сделает что-то, что может погубить ее.       Просто будь там.       Лиса обещала. Она всегда будет.       Кто-то, должно быть, предупредил людей, что Дженни приехала в Хондэ, если Лиса должна была основывать это на растущем числе людей снаружи, пытающихся взглянуть на айдола. Паника начинает подниматься в ее груди, когда она планирует позвонить Манду-менеджеру, чтобы тот вызвал их команду безопасности. Розэ может быть в кафе по соседству, но с таким количеством людей снаружи она будет так же беспомощна, как и Лиса.       Она ведет Дженни к самому концу выставки, находит место, где не так много людей, когда слышит, как ее зовут.       —Лили-онни, иди сюда!       Лиса оглядывается и видит знакомое лицо, или, еще лучше, лица. Она помнит их как поклонников Дженни, которые однажды отвели ее в сторону. Они подарили ей подарки и ее фотографию с Дженни, которая, как известно, аккуратно спрятана в фотоальбоме, в одном из комодов Лисы.       Верные поклонники Дженни Манду.       Один из них торопливо движется к пожарному выходу, другой держит дверь открытой, а трое других образовали за собой человеческую баррикаду.       С облегчением, нахлынувшим на нее, Лиса бросает взгляд на Дженни и направляется к пожарному выходу, все еще не отпуская руку айдола.       — Спасибо, — говорят они почти одновременно, выходя на улицу. Прохладный ночной воздух ударил Лисе в лицо.                                          — Онни! Почему так долго? — первым делом спрашивает Розэ, как только поднимает глаза от телефона и видит, как Джису отодвигает стул напротив нее и плюхается на него, тяжело вздыхая, когда она устало смотрит на нее.       Главный стилист поднимает на нее палец, а затем берет стакан воды Розэ и выпивает половину его содержимого.       — Это вина тигренка, — наконец удается сказать ей, откидываясь назад со вздохом, — Ты должна была видеть ее час назад. Буквально один большой шар беспокойства! Как будто есть шанс, что Лимарио отвергнет ее. Затем мне пришлось ездить кругами, потому что в какой-то момент некоторые фанаты заметили нас — она долго ходила по всему дому, а потом внезапно наступил час пик, и вы поверите, что некоторые фанаты на самом деле знают номер моей машины?! — восклицает Джису, выглядя напряженной и поконченной со всем.       — Это беспокоит. По крайней мере, Лиса была спокойна. Ты же знаешь, какая она пунктуальная. На самом деле она выглядела так, будто потеряла свой дом, своих мягких игрушечных кошек и свои винтажные рубашки. Такое ощущение, что она только что рассталась с кем-то. Черт возьми, я беспокоюсь за них обеих, — говорит Розэ, почесывая лоб.       — Это может быть потому, что кольца кальмаров рассказали ей о том, кто снова пытается вернуться к Джендыку, — фыркает Джису, качая головой.       — Ну да! Дженни-онни слишком любит Лису, чтобы даже замечать его усилия, — восклицает Розэ, прежде чем на мгновение остановиться, чтобы посмотреть на Джису, — разве ты не должна плестись позади, чтобы увидеть, как эти идиоты, наконец, осознают, какими идиотами они на самом деле были все это время? Может быть, наконец, признаются друг другу!       — Нет, пусть у них будет свой волшебный момент или какая-то химическая реакция, которую люди испытывают прямо перед тем, как наконец начаться встречаться. Лиса выглядит так, будто собирается сбить меня с ног каждый раз, когда я порчу их маленькие моменты, — потягивается Джису, глядя на меню кафе за стойкой.       — Сколько времени, пока Манду-оппа приедет?       Розэ проверяет свой телефон: — Наверное, через пару минут? Я уже заказала кофе со льдом.       — Хм, я действительно голодна. Может быть, я подожду, пока не придет Гон Хо оппа, чтобы мы могли поужинать в Чикен Плэйс. Ты… Ты хочешь присоединиться к нам или у тебя с Даниэлем есть планы на сегодняшний вечер? — осторожно спрашивает Джису.       — Нет, я не увижусь с ним сегодня вечером. Запуск игры их компании состоится завтра, так что сейчас он этим очень занят. Думаю, я пойду за ней, — объясняет Розэ, когда Джису кивает, внезапная волна неловкости накрывает их обоих, когда разговор иссякает.       Джису не помнит, когда это началось. Иногда она думает, что это только она, но Розэ ищет что-то еще и время от времени возится со своим телефоном. Так что может дело не только в ней.       Что делает всё ещё хуже.       — Знаешь что? Я очень голодна, а оппа слишком долго. Пока мы здесь, можно выпить кофе, — наконец бормочет она, вставая и подходя к стойке.       — Онни, — внезапно говорит Розэ, и Джису резко останавливается, чтобы посмотреть на нее. Глаза светловолосого стилиста прикованы к телефону, — ты уверена, что оторвалась от тех поклонников, которые преследовали вас повсюду?       — Ага? Мне приходилось кружить туда-сюда, я даже пересекала мост и делал очень большие развороты. Почему? — спрашивает Джису, внезапно потеряв уверенность в том, что им удалось сбежать.       Розэ смотрит на нее так, что внутренности Джису перевернулись вверх дном. За восемь лет их общения она слишком хорошо знает этот взгляд. И когда молодой стилист поворачивает к ней свой телефон, подозрения Джису подтверждаются.       — Потому что кто-то написал о том, что сегодня вечером видел Дженни-онни на художественной выставке.       Они оба несколько секунд смотрят друг на друга, прежде чем поспешно выглянуть из кафе. Снаружи они обнаруживают, что люди медленно тянутся к зданию художественной выставки. Некоторые из них даже взволнованно указывали на него. Джису кажется, что видела это в каком-то фильме про зомби-апокалипсис. Только зомби — фанаты, и они слышали, что Дженни была на выставке, поэтому теперь они медленно собираются вокруг.       — Дерьмо, — Они обе вытягивают в то же время в недоумении.                                   Такое ощущение, что она закрывается от мира, как только они входят в ее квартиру. Оба прислонились к двери, грудь вздымается. Лиса чувствует себя так, будто участвовала в одном из тех квестов со всеми этими секретами, стратегиями и расчетами, которые она делала.       Но затем, даже когда они чудом избегают публики, Лиса обнаруживает, что ее сердце все еще не может отдохнуть. Не тогда, когда между ними есть дела, к которым она точно не знает, как подойти. Не тогда, когда в ее голове возникает конфликт, который она отчаянно хочет отключить.       Разве не этого она хотела?       Но теперь, когда это перед ней, она начинает понимать, как плохо это выглядит.       — Я… Я должна позвонить Гон Хо оппа. Вау, соцсети — это не шутки, да? В наши дни слухи распространяются слишком быстро. Эм… Ты голодна? — спрашивает она, говоря без умолка и избегая взгляда Дженни, когда она идет к кровати, включая лампу, делая все, чтобы занять руки.       — Лиса.       — Чего ты хочешь сегодня вечером? Чего-то японского?       — Лиса…       — Думаю, мы можем позвонить в твой любимый ресторан или…знаешь что? Я могу просто пойти туда. Это будет быстрее. Они знают, что я все равно работаю с вами, поэтому сначала сделают заказ и…       — Лиса.       — А также…и э…хм…       — Ты посмотришь на меня…пожалуйста?       Боль в голосе Дженни безошибочна. Лиса ненавидит это. Она ненавидит себя.       Она судорожно вздохнула, провела рукой по волосам и на мгновение закрыла глаза.       Могла ли она действительно быть злодеем в этой истории только для того, чтобы защитить человека, которого желает ее сердце?       Почему люди так любят наркотики, даже если они их уничтожают? Это то же самое? Она больше не знает.       Она наконец сталкивается с ней.       — Ты мне нравишься, — мягко говорит Дженни, — Ты мне очень нравишься, Лиса.       Грудь Лисы так сжимается, что ей больно. Как вообще возможно так сильно любить кого-то? Настолько сильно, что она не знает, что делать со всей этой переполняющей ее любовью. Её слишком много.       — Я никогда… Я никогда не делала этого раньше. Не так. Когда начинается притяжение, я всегда знаю, как оно идет. Как это заканчивается. Влюбленность, свидания, а затем расставание. Это почти всегда неизбежно. Это начинает становиться нормальным. Но ты… с тобой это… — Дженни качает головой и пожимает плечами.       Лиса хотела бы, чтобы она просто остановилась на этом.       — Когда дело доходит до тебя… Я начала хотеть большего. Возможно, на этот раз, — Дженни смотрит на букет в своих руках, — Я хочу, чтобы это продолжалось. И именно поэтому, впервые за долгое время, я почувствовала, что должна идти легко и осторожно. Потому что эта индустрия, как бы я ни хотела в ней работать, продолжает отнимать у меня вещи, — Дженни смотрит на это с осязаемой тяжестью. И чем выше я поднимаюсь, тем больше я начинаю терять вещи, верь или нет, в этом ирония судьбы, потому что чем больше у меня есть, тем более опустошенной я себя чувствую, — голос Дженни дрожит, — Некоторое время это было нормально. Приходилось приносить жертвы. Я знаю это. Но ты? Ты появилась в моей жизни как раз тогда, когда я уже почти смирилась с тем, что так будет всегда. Ты спросила меня, чего я хочу, как раз тогда, когда я даже не была уверен, чего хочу. Если бы я еще могла хотеть того, что мне запретили иметь, — она делает шаг ближе к Лисе, — Теперь я знаю, что это такое, яснее, чем когда-либо. Я не могу потерять тебя.       Дженни предлагает ей букет. Лиса всегда любила цветы. Она никогда не выбрасывала их, пока они не завяли. Теперь ей снова их дарят, на этот раз прямо из рук женщины, ради которой она готова на все.       Ты мне так нравишься, что это больно. Как легко было бы просто сказать это.       Я тоже хочу тебя. Но… всегда есть но.       Она берет цветы, руки слегка дрожат. Она старается не показывать этого. Пытается сдержать слезы. Пытается удержать свое сердце, которое не хочет ничего, кроме как броситься в объятия Дженни.       Это могло быть легко. Это должно было быть. Но жизнь бывает не только легкой.       — Я не могу… — едва шепчет она, глядя на прекрасные лилии, — Я не хочу тебя портить.       Она заставляет себя поднять глаза и посмотреть в заплаканные глаза. Дженни качает головой, отказываясь принять такой ответ.       — Я знаю, что недостаточно старалась…       —Нини, послушай меня, — с трудом выговаривает она, ее боль удваивается при виде слез Дженни, когда она отводит взгляд от Лисы.       Но это нужно было сделать. Она должна была сказать это. Она должна. Поэтому она делает шаг ближе, касаясь влажной щеки Дженни. Каждая слеза, падающая из этих глаз, пронзает ее сердце, как кинжал.       — Южная Корея не прощает таких людей, как я. Я не могу всегда быть тем, кто я есть. Мне потребовались годы, прежде чем я смогла сказать тебе. Потому что одна, всего одна ошибка и ущерб будет слишком большим, чтобы его можно было исправить, — она наклоняется ближе, их лбы соприкасаются, — ты потеряешь все. Все, ради чего ты так усердно работала все эти годы, и я знаю, что это несправедливо… но это мир, в котором мы решили жить.       — Мне все равно, Лиса! — Дженни вскрикивает, вцепившись руками в куртку Лисы, когда она смотрит на нее, — Я устала заботиться о том, что люди думают обо мне! На этот раз я просто хочу что-то сделать без необходимости продумывать возможные сценарии и делать каждый шаг с осторожностью.       — Но мне не все равно! — Лиса кричит: — Ты… Ты так много значишь для меня, и мне больно даже думать о том, что тебе причиняют боль, — ее голос срывается, когда капает слеза, за ней следует ещё одна.       — Тогда будь со мной, — умоляет Дженни, и образ вцепляется в нее.       — В этом-то и проблема, — мягко говорит Лиса, — потому что защита тебя всегда будет на первом месте, и это… вот как я защищаю тебя.       — Ну, я не хочу! Если это цена, которую я должна заплатить, то мне не нужна твоя защита, — решительно отказывается Дженни, крепче прижимаясь к ней, — Думаешь, я не боюсь, Лиса? Я боюсь! Я так напугана! Но отпустить тебя? Это меня больше пугает. Так что, пожалуйста, — прерывает Дженни, — Пожалуйста, хоть раз давай решим быть эгоистичными!       Руки Дженни обвивают ее, и Лиса погружается в тепло, от которого не в силах отстраниться.       Но воспоминания о прошлом тревожат ее сердце. Неужели она может быть эгоисткой? Зная, что если они оба в конечном итоге сгорят, Дженни получит большую часть боли. Сможет ли Лиса с этим жить?       Потому что любовь не о разрушении. Этого не должно быть.       Так что она крепко обнимает ее, тихо плача, прежде чем осторожно высвободить руки Дженни.       Она больше не может смотреть ей в глаза. Если бы она только могла спросить вселенную, действительно ли необходимо было разбить сердце Дженни, чтобы сохранить ее в безопасности?       — Ты хоть чувствуешь то же самое?       Вопрос хочет, чтобы Лиса закричала в пропасть. Но ее губы неподвижны. Если она позволит своему сердцу ускользнуть, то все это будет напрасно. Еще немного. Ей нужно еще немного потерпеть боль.       Дженни понимающе кивает, а Лиса все ненавидит.       Она так ненавидит себя.       Дженни отпускает её запястье, шрам Лисы внезапно начинает щипать. Рана, которую Дженни бессознательно помогла залечить после долгих лет боли.       — Я понимаю.       Давненько она не слышала холодности в голосе Дженни, обращенном к ней.       Лиса примет её. Ей необходимо. Это то, что она выбрала. Она заслужила это после той боли, которую причинила. Это обезопасит Дженни.       Дженни делает шаг назад, и боль в груди Лисы удваивается.       Она остается неподвижной. Это правильно. Дженни будет намного лучше с кем-то другим. Кто-то, кого общественность одобрит. Ее не нужно было бы ненавидеть. Она будет в безопасности. Эта жертва ничтожна по сравнению с неизмеримыми последствиями, которые ей придется нести только потому, что она выбрала Лису.       Выбрала.       Дженни делает еще один шаг назад. Лиса смотрит на цветы на полу. Она даже не знает, когда уронила их.       Я просто хочу, чтобы она была счастлива. Это то, что она сказала. Она думала об этом так много раз, что даже не могла уследить. Это…не так, как это должно выглядеть.       Почему я все еще здесь? Это то, о чем она спрашивала себя снова и снова.       И когда она смотрит на удаляющуюся фигуру Дженни, она понимает, что ответ все это время был перед ней.       Потому что Дженни делает ее счастливой, потому что это того стоит.       Лиса делает шаг вперед. Много лет назад она умоляла, чтобы счастье осталось. Это не так. Сегодня она умоляла ее остаться, и она…что она сделала?       Потому что правда в том…       — Я тоже боюсь, — всхлипывает она, слова прорываются через закрытые двери и высокие стены, заключающие в себе ее сердце, слезы неудержимо текут.       Он всегда был там. Этот страх и Лиса, наконец, смирились с ним. Наконец столкнувшись с этим прямо в глаза.       — Лучше потерять тебя сейчас, чем позже… позже, когда будет так больно, что я не смогу… — она замолкает, когда эмоции переполняют ее. Ее зрение становится настолько размытым, что все, что она видит, это темнота. Такое ощущение, что она снова в своей комнате в Таиланде, с лезвием в руке, когда она тонет ни в чем, кроме печали, ее жизнь разваливается на части, пока не остается ничего, кроме тьмы.       — Я не могу… Я не могу потерять и тебя.       Она делает еще один шаг вслепую, ее ноги двигаются туда, куда хочет ее сердце. Ее губы дрожат, когда она пытается излить слова прямо из своего сердца.       — Не уходи.       И как только холод начинает проникать в ее кости, тепло возвращается прямо в ее руки, удерживая ее на плаву. Ее руки мгновенно обвивают счастье, которое она чуть не выбросила из-за страха.       Ее зрение проясняется, и, наконец, она чувствует себя как дома. Оно того стоит, шепчет ее сердце, и на этот раз Лиса слушает. На этот раз она соглашается.       — Ты будешь здесь, пока не взойдет солнце? — тихо спрашивает она, и Дженни смотрит на нее так, словно понимает. Да, Лиса это чувствует.       Она понимает.       — Если ты позволишь мне…       Остатки слов Лиса проглатывает губами.       — Останься, — бормочет она в губы Дженни, и на этот раз Дженни прижимается своими губами к ее губам.       Лисы больше нет, зависимость растет, когда она прижимает Дженни к стене, ее кожаная куртка падает на пол.       Если сегодня вечером наступит конец света, Лиса умрет счастливой.       Как это может быть разрушением, когда оно кажется таким совершенным?       Дженни на вкус слаще, чем представляла Лиса, когда ее губы скользят по ее шее. Айдол цеплялся за нее, как будто она исчезла бы, если бы она отпустила плечи Лисы. Рука Лисы сжимает ее бедро, когда она оборачивает вторую вокруг тонкой талии. Мягкий хриплый стон касается кожи ее плеча, и он мгновенно заставляет Лису схватиться за поводья или то, что от них осталось.       Потому что неважно, насколько уверенным это кажется, она должна спросить. Должна получить прежде всего.       — Ты уверена? — шепчет она, нежно обхватывая рукой лицо Дженни.       Айдол кивает, глядя на Лису с желанием и искренностью.       — А ты? — спрашивает Дженни прежде, чем Лиса снова наклоняется к ней, и это заставляет ее сердце снова взорваться новой волной эмоций.       Она шепчет ответ Дженни в губы.       Лиса все еще может быть наполнена всеми этими беспокойными мыслями о будущем, но на этот раз нет сомнений, что она будет держать Дженни за руку, когда они будут вместе.       Вместе они могут бояться, они могут защищать друг друга, и, возможно, это все, что действительно имеет значение.       И когда наступает утро, это почти автоматически, когда Лиса бросается вместе с рукой в сторону, хватается за пустое пространство и скрученные простыни, ее сердце внезапно падает с невероятной скоростью, когда она садится. Молиться, чтобы ее страхи не сбылись.       Только не снова. Она старается не думать слишком много, но у нее ничего не получается. Схватив сброшенную рубашку, она надевает ее. Она движется почти вслепую, спотыкается, голова все еще туманна после сна, когда она встает как раз в тот момент, когда слышит, как смывается унитаз и течет вода. Через несколько мгновений дверь ее ванной распахнулась, и перед ней оказалась зевающая Дженни, одетая только в одну из её огромных рубашек.       Ее глаза еще даже не полностью открыты, когда она инстинктивно обнимает Лису, которая все еще остается неподвижной, ее сердце все еще пытается успокоиться от паники, охватившей её минуту назад. Ей интересно, слышит ли это Дженни.       Дженни, которая тянет ее вниз к кровати, сонно бормоча что-то о большем сне и объятиях. И когда она обвивается вокруг Лисы, уткнувшись лицом ей в шею, их ноги переплелись под простынями, только тогда Лиса вздыхает с облегчением.       — Я здесь, — слышит она успокаивающее тихое бормотание Дженни через несколько мгновений, успокаивающе медленно проводит рукой по руке Лисы.       Я здесь.       И да, это именно то, что нужно Лисе, когда она, наконец, улыбается, закрывая глаза и надежно держа Дженни в руках, нежно лаская рукой затылок Дженни.       Как только она снова засыпает, Лиса наслаждается этим чувством.       Так вот что такое счастье.