Вся королевская рать

Кикимора опаздывала, но это ничего — скауты подождут лишние пять минут — у неё были дела поважнее: на ходу разобрать мелкий и убористый почерк императора и хотя бы по диагонали прочитать послание. — Титан, — прошипела она, — твоё доверенное лицо само-то может понять свою писанину? Узкие загогулины плясали перед глазами, отказываясь складываться в слова. День начинался препаршиво. Поэтому когда на пути внезапно образовалось препятствие и Кикимора со всего духу вмазалась в него, она подумала только — «ну замечательно. Теперь все бумаги разлетелись, перепутались и хрен я это расшифрую». Она только открыла рот, чтобы начать со смаком отчитывать безглазого идиота, когда идиот — идиотка — запричитала напряженным, но звонким и юным голосом: — Прошу прощения, мэм, — идиотка опустилась перед Кикиморой на колени и зашарила ладонями по полу, собирая бумаги, — я вас не заметила… Кикимора наконец оторвалась от залипания в брусчатку пола и упавшую клювастую маску, и подняла взгляд на идиотку. — Ой, — пискнула идиотка, осознав свою ошибку, — мэм, я… ничего не вижу в этой дурацкой маске! У меня первый день, и я потерялась, и опаздываю на планёрку, и мне ужасно стыдно за мою невнимательность! С этими словами она протянула Кикиморе слегка помявшиеся листы послания. Кикимора глубоко вздохнула, ощущая на кончике языка привкус желчи — и неожиданно для себя улыбнулась. На мягкотелую нелепую скаутку отчего-то совсем не получалось злиться. — С кем у тебя планёрка? — спросила она, поднимаясь с пола. — С Кикиморой, — прошелестела скаутка, — о Титан, она наверняка разозлится… это плохо. Девчонка вдруг резво подпрыгнула и снова засуетилась. — С каких пор в состав личной гвардии набирают таких мелких? — хмыкнула Кикимора, — Ты, кстати, бежала в противоположном от своей цели направлении. — Я, — возмущённо выдала скаутка, — между прочим, с отличием окончила императорскую академию, два года отслужила в Латиссе и была переведена сюда по рекомендации главы городского штаба! — Да-да, как скажешь, — она схватила скаутку за край рукава и ощутимо потянула к себе, чтобы та не решила совершить ещё какую-нибудь глупость и, например, вломиться в тронный зал, перепутав его двери с кафетерием, — пойдём, я провожу тебя. Нам всё равно по пути. Скаутка последовала за ней, как привороженная. — А ты понятия не имеешь, как выглядит эта Кикимора, не так ли? — обратилась демоница к своей незадачливой спутнице, когда устала от ощущения тёплой благодарности, которая будто на физическом уровне расплывалась вокруг неё. Скаутка в жесте неловкости почесала голову, взбив непослушные пряди соломенных волос, и ускорила и без того торопливый шаг. Нервная какая. Но это ничего — Кикимора тоже первое время нервничала, тревожилась и шугалась каждой тени в замке. А потом нервничать стало нечем. — Как вы догадались? — Интуиция, — ага, триста раз, — и не торопись ты так, раньше неё сегодня не заявишься. Девчонка аж притормозила от удивления. — Не заявлюсь? — переспросила она, — почему вы так уверены в этом? — Можешь считать, что я просто хорошо её знаю. Да. Очень хорошо. И что хотелось бы мисс капитанке императорской стражи прямо сейчас, она тоже знала. Мисс капитанке императорской стражи хотелось выкурить две или даже три сигареты подряд, и завалиться спать. А потом, часов через десять — непозволительная роскошь — можно было бы и соскрести себя с кровати: но только для того, чтобы влезть в холодильник и достать оттуда ведро мороженого. Если оно будет с ночного рынка — то вообще сказка. Кикимора тихонько вздохнула, вспоминая, что сегодня только вторник. — С ней, должно быть, тяжело работать, — скаутка, кажется, восприняла её меланхолию как-то по-своему. — Почему ты так думаешь? — Ну, — она замялась, — так говорят. Многие. — И что же они говорят? — разговор становился острым. — Что с ней невозможно сладить… из-за проблем с гневом. И всякого такого. Вы понимаете, наверное, — девчонка вмиг стала тише и как будто сжалась, словно ожидая, что сейчас прямо из пола перед ней материализуется страшная-престрашная Кикимора. Увы. Только император обладал способностью и привилегией пугать окружающих до заикания, то ли телепортируясь, то ли меняя физическую форму и перетекая с места на место, то ли… чем бы это ни было. Кикимора, при всей своей любознательности, не очень-то горела желанием спрашивать, что за сила обращает его в мазут и ил, а потом перекидывает обратно, не оставив на белом плаще ни пятнышка. — И ты веришь этому всему? — Кикимора скосила глаза на скаутку. — Не знаю, — скаутка пожала плечами, — очень сомневаюсь, что всё настолько ужасно… это сложный вопрос. Я не люблю судить кого-то, даже не увидев его или её. Но слухи ведь не берутся из ниоткуда, верно? Приехали. — У неё есть свои причины, — несколько раздражённо ответила Кикимора. Её уже давно перестало волновать шебуршание скаутов и стаффа по углам, но девчонка была такой зелёной, доверчивой и доброй, что даже как-то грустно становилось, что ещё пять минут — и вся эта идиллия разрушится, когда страшная-престрашная Кикимора пройдёт мимо неё, займёт своё место за кафедрой и примется за разбор полётов. — И вот тебе совет, — снова начала она, — не верь всему, что говорят скауты. Они любят преувеличивать и сочинять сказки. Ты уже слышала легенду о болотном монстре, живущем в северном крыле? — Там, где тронный зал и апартаменты высшего руководства? И правда звучит как небылица… А вы так много знаете о замке, — скаутка остановилась перед нужной дверью, — слушайте, это, наверное, будет звучать странно и спонтанно, но, может, вы были бы не против показать мне окрестности? Если у вас есть время и желание, конечно же. Ладонь Кикиморы, зависшая над дверной ручкой, вздрогнув, замерла. — Поверь мне, — она с удивлением заметила, что голос странно хрипит, — тебе лучше поскорее забрать свои слова назад, пока не началась планёрка. — Почему? Что это изменит? И как вас зовут, кстати? Бедная, наивная девочка. Кикимора не стала отвечать — просто чеканным шагом вошла в комнату. Пинавшие болты скауты моментально вытянулись по струнке. Кикимора услышала позади себя прерывистый, испуганный вздох. В представлении она больше не нуждалась.