Утонет мир в конце июня, а ты ударишься в бега

      Мягко проседая на хлопковой простыне под чужим контролем, и не желая покидать его разум голубые, словно море в момент прилива, глаза завороженно утопают в тёмной бездне противоположных, всё ещё урывочно блестящих красным оттенком.       Она ждала, ждала его с трепетом в сердце, лишь вспомнив каждый миг проведённый вместе.       Иных подарков на парный день рождения никто из них принимать в сей час не намерен, прожигая друга друга насквозь, под гнётом пламенного света, не смея даже коснуться тела напротив.       — Хранил верность до этого момента? — Разрывая молчание в сиянии свеч, дева чувствует, как её естество постепенно расслабляется, словно окутанное заботой. Он любит такие трюки, а она потакает этому.       — Ты бесценна, а вот попытки вывести меня были напрасны. — Шёпот родных мёрзлых губ, намеренно едва касающихся уха, вызывает приятный рой мурашек.       — Тебе суждено покорять меня из раза в раз, иным не сравниться с тобой. — Теплая, почти разгорячённая рука ложится на голую мужскую грудь рельефную до сих пор, смешиваясь меж тем с холодом его кожи.       — Ты не хотела, чтобы они затмили меня. — Влажный, похожий на змеиный, язык аккуратно обводит контуры шеи, практически неосязаемо покрывая поцелуями места родинок.       — Верно, господин. — Голос стал чуть ниже, растянув последнее слово, после того как Морико почувствовала напряжение внизу не только своего живота.       Ровный стан Итачи пошатнулся, а в глазах вновь заиграли черти — часть его нутра, таящихся на затворках и не желающих покидать место обитания. Неощутимо отстранившись, мужчина сразу перевёл спектр внимания на лик возлюбленной, вальяжно, но не менее строго и отточено соединившись с губами несопротивляющейся девы, тут же приоткрывшей рот и обхватившей его подбородок ладонью, тем самым имитируя вольность. Итачи тепло усмехнулся. Контрастируя с разной температурой обоих, окутанные влагой языки ласково, с особой нежностью сплетались, поддаваясь на встречу и очерчивая каждую деталь партнёрского владения.       Без стеснения Акаши прижимается ближе, соприкасаясь со всем телом Учихи. Двигая поясницей образуя ещё большую влажную зону между паховой областью обоих. Прохлада колет, но усиливает чувства, и дева томно выдыхает прямо в губы покорителя сердец, ртом чувствуя лёгкую, самодовольную ухмылку.       — Сразу, Ита… — Бестактно поступая, как бы выразился Учиха ранее, он же и обхватывает упругое бедро девушки, широкой ладонью накидывая его к себе на спину, не менее остужающую пыл.       Немедля вводя в родное, влажное естественной смазкой лоно, член, чувствуя сжимающее, мягкое, и донельзя разгорячённое влагалище.       Во время их половых актов Морико, не считая врождённых способностей Итачи, иногда проводила некие махинации со своим телом, дабы обойтись без подготовки, посредством того, что и она человеком, в том узком смысле, не являлась.       Медленный, не наращивающийся темп сопутствуется лишь лёгкими хлюпающими звуками, размеренными стонами в губы друг друга и не прекращаемом зрительном контакте, выражающем всю ту печаль их да несоизмеримое желание слиться полностью, став одним целым.       Через некоторое время дева окольцовывает ногами поясницу мужчины, заставляя остановиться, оставшись внутри, и всё более чувствующим сокращение мышц, на сей раз преднамеренное.       Рука зарывается в иссиня-чёрные волосы, распуская хвост и массируя загривок — одно из слабых мест его, потому расслабленный выдох отстранившихся губ, уже над головой девушки приводит и её к умиротворению.       — Я согласна, хозяин. — Промурлыкав это в массивную шею, которая тут же напряглась, а мужская рука нежно приземлилась на левую, пластичную грудь девушки, едва обхватывая её, дабы на последок почувствовать размеренное биение сердца — она не боится.       — Ты обладаешь мной в большей степени, Морико. — С неведомой скоростью он касается клыками той же груди, плавно придерживая деву за тонкую талию.       Укус невесом, как и зализывающее касание его языка. Чувствуется лишь расплывающаяся слабость, плоть расслабляется, обмякая, после чего в еле приоткрытый рот Акаши капает пара капель той же крови, его крови, что и находилась в кулоне, дабы сразу закончить обращение, но в этот раз жидкость течёт прямо из запястья, рана на котором почти сразу затягивается, и она тепла, приятна на вкус.       — Продолжи. — Небесные очи постепенно наполняются слезами, стекающими по теряющим румянец щекам, в тот момент пока она с любовью улыбается, внимая расплывающемуся по телу яду и аромату, всё ярче исходящему от мужчины, без прикрас готовому ради неё на любые поступки.       Ласково перевернувшись, расположив её на своём животе он накрывает одеялом нагое тело, в последний раз имеющее возможность чувствовать своё, личное тепло. Начиная двигаться внутри партнёрши он постепенно наращивает темп, двигаясь в унисон её поглаживаниям по торсу Итачи, ощущая при том распавшиеся по обоим тёмные волосы девы, достигающие поясницы.       — Я вознесу вас куда пожелаете, госпожа. — Вновь остановившись, чувствуя пульсацию вокруг полового органа, Учиха остаётся в том же положении, с упоением проводя по голове лежащей на нём даме.              Прямо сейчас он добровольно отдал себя на вечное служение, хотя оба знали, что случилось это гораздо раньше. Пока она прижимается к нему всем своим бархатными и мягким телом, тихо сопя, Итачи прикрывает очи впервые за долгое время погружаясь в некий транс под тихое биение сердца любимой.