Карточный домик

Как и в течение двух других дней, Тэхён проснулся из-за ужасного зуда, настолько сильного, что этого было достаточно, чтобы его кожа начала выворачиваться. Это было ощущение, которое невозможно игнорировать, потому что он чувствовал, как кожа смещается, как будто Кан допустил ошибки, спрятанные внутри его повязки, обматывающей плечо. Из-за отвратительного зуда он был в недоумении, пытаясь выяснить, откуда он исходил. Его плечо, его шея, даже его голова, казалось, были вероятными источниками этого зуда. Когда боль становилась слишком сильной, Тэхён был уверен, что медленно умирает. В течение первого дня, принимая опиум Кана (прячась в опиумном притоне Кана), Тэхён не чувствовал боли, скорее просто сильный дискомфорт. Но после того, как он был перемещён в заднюю часть автомобиля и перевезён через столицу в доки, он почувствовал сильную резь. Вчерашняя поездка на лодке, которая длилась слишком долго, сделала его недееспособным из-за полного бессознательного состояния в течение нескольких часов. Благодаря морфину Тэхён почти ничего не ощущал, но даже он не помог справиться с морской болезнью. Чонгук пытался заставить его поесть во время путешествия, но всё было зря. Из-за постоянного чувства тошноты Тэхён мог только пить воду. Младший сказал, что ему нужно поесть, нужно попробовать и победить боль, но он был слишком слаб, чтобы пробовать сделать хоть что-то. Иногда Тэхёну казалось, что Чонгук послал бы его из-за поведения, но он не делал этого. Другой мужчина просто молчал, слушая стоны боли, и ненадолго вышел из каюты, пока звуки не прекратились. Лёжа на кровати в отдельной каюте, плача и потея, Тэхён был уверен, что сейчас умрёт. Но это было не ощущение смерти, к сожалению, это было чувство возвращения к жизни. Сейчас он чувствовал, что лежит в постели, но то была не та, что в лодке. Он не был полностью уверен, но надеялся, что это так. Покачивания под ним не чувствовалось, и, кажется, он вспомнил, что в какой-то момент сходил с борта лодки. Это был туманный беспорядок мыслей и звуков, которые он пытался расшифровать. Часть его надеялась: то, что он испытал, было простой лихорадкой, лихорадкой, которая прошла в течение дня. Прямо сейчас его кожа всё ещё оставалась довольно тёплой, но, по крайней мере, она не горела, и он надеялся, что это был хороший знак. Тэхён высунул язык, чтобы увлажнить губы, но это казалось совершенно невозможным, потому что он был таким же сухим. Он убрал язык обратно и открыл глаза. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он тянет бинты. Тэхён быстро вытащил руку из бинтов, прежде чем нанести какой-либо вред ране, и почувствовал, что его локоть соприкасается с чем-то: он мог сказать, что это было чьё-то тело. Кто бы это ни был, он издал испуганный звук, когда был грубо разбужен. Это было признаком того, что его затуманенный разум не обманывал: он вернулся в номер в пентхаусе, хоть и не был полностью уверен, как это произошло. — Сколько сейчас времени? — Тэхён был в замешательстве: в комнате царила темнота, солнце только начинало подниматься. Он понимал, что придётся потрудиться, чтобы восстановить свой режим. — Ммм, пять утра. — Пробормотал чей-то тяжёлый после сна голос. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это был Чимин, поэтому он повернул голову, чтобы посмотреть на его лицо, но видна была только его часть. —Извини, продолжай спать, — ответил он, ёрзая на матраце, что вызвало резкую вспышку боли, она пробежала от плеча до самых задних зубов. — Я н-не хотел тебя разбудить. — Всё… нормально, ты должен был принять дозу два часа назад. — Объяснил Чимин, сидя и потягиваясь. Тэхён завидовал его свободным движениям. Ему же казалось, что он не может дотянуться до кончика носа даже здоровой рукой. Старший наклонился к нему, чтобы включить и повернуть светильник в его сторону. Из-за яркости глаза Тэхёна покосились, и ему показалось, что голова разболелась ещё больше, если это было возможным. Чимин встал с кровати, чтобы взять припасы, не сказав ни единого слова, и начал рыться в соседней комнате, что, по мнению Тэхёна, была кухней. Потребовалось бы слишком много усилий и времени, чтобы поднять голову и проверить это. Через минуту Чимин вернулся с коробкой и парой латексных перчаток. — Хах, оригинальный способ разбудить человека? — Тэхён спросил с сарказмом, когда Чимин сел на край кровати и открыл белую пластиковую коробку. Оттуда повеяло сильным запахом антисептика, отчего нос задёргался. — Проснись и нахуярься в хлам. — Прошло больше восьми часов с момента последней дозы, — ответил он. — Это нормально, детка, с тобой всё хорошо. Тэхён подумал о насмешке Юнги, что он наркоман, и нервно прикусил нижнюю губу. Чимин с уверенностью снял повязку, его пальцы быстро развернули её так, чтобы он смог добраться до стежков снизу. Он приступил к очистке и осмотру плеча, надавливая пальцами. Только вчера он был нерешительным и явно боялся прикасаться к Тэхёну, и всё же сегодня, благодаря помощи Юнги, он мог позаботиться о нём. В зеркале на потолке Тэхён мог видеть, насколько отвратительной была рана, черные швы в его плоти и глубокое покраснение вокруг них. Боже, это выглядело просто ужасно, и он на мгновение задумался, как выглядел живот Хосока после операции, после чего отогнал эти мысли. Чимин обрабатывал кожу без единой эмоции, выражающей отвращение, и довольно мягко двигал рукой, чтобы не причинять дискомфорт. — Выглядит хорошо, — заметил Чимин. — Никаких признаков инфекций. Юнги сказал мне убрать повязки на несколько часов, так я и сделаю. — Убрать их? — Да, чтобы не дать области вокруг швов промокнуть. Пока ты не спишь, мне не нужно беспокоиться о том, что ты заденешь их, я могу забинтовать их ночью, — объяснил Чимин, — так что не трогай их. — Он закончил с обработкой кожи и снова обратил внимание на коробку. Вытащил шприц, в который он сунул свежую иголку. Затем он вытащил жгут и положил его на колени, прежде чем взять флакон c морфином, который Юнги принёс с собой. Чимин поднял его и воткнул иглу, внимательно наблюдая, как жидкость заполняет шприц до нужной отметки, прежде чем снова вытащить её. — Мне придётся начать снижать дозу сегодня, хорошо? — сказал Чимин, надевая на руку жгут. Из тех, что использовали наркоманы. — Всего две дозы, одна сейчас и вторая сегодня вечером. — Два? — удивлённо спросил Тэхён, прежде чем понял, как отчаянно он звучал. Как голодно. — Ну… хорошо. — Рана скоро заживёт, — сказал Чимин, слегка постучав по внутренней части локтя и дождавшись, когда вена начнёт проявляться. — Тебе это больше не понадобится, верно? Это ужасный мусор, как сказал Юнги. <i></i> Он наблюдал, как другой человек проверял, что шприц свободен от воздуха, и чувствовал себя довольно отвратительно из-за того, что он мог дождаться, когда его накачают морфином. Чимин крепко ухватился за предплечье чуть ниже локтя, чтобы можно было наклонить руку и ввести иглу. Тэхён почувствовал легкий укол, а потом старший нажал большим пальцем на шприц и ввёл его. Жар расцвёл почти мгновенно и распространился по всему телу чудесными волнами, таща его обратно к блаженству. — Чёрт, Чимин, — вздохнул он, положив голову на подушки, а старший вытащил иглу. — Чёрт, мне так хорошо. — Я уверен, что это так, детка. — Чимин опустил жгут вниз и щёлкнул иглой, свободной от шприца. Он собрал всё это вместе: использованную иглу и загрязнённые колодки, и они отправились в мусоропровод на кухне. Затем он подошёл к кровати и начал собирать всё в коробку. Тэхён наблюдал за ним так пристально, как будто это было очень увлекательно. Когда он закончил, он закрыл коробку и пошёл на кухню, чтобы положить её на комод. Звук проточной воды наполнил воздух, и через минуту-другую в комнате появился старший. — Давай приведём тебя в порядок, — сказал Чимин, помогая ему подняться с кровати. Они пошли в ванную на первом этаже, Тэхён увидел, что она уже была подготовлена для него. На поверхности не было пузырьков, но вода была молочно-сиреневой и душистой от солей. — Я постараюсь не дотрагиваться до твоего плеча. — Спасибо… спасибо, Чимин, — сказал Тэхён, в то время как Чимин помог ему раздеться и забраться в ванну. Вода была горячей, и в течение нескольких секунд она почти жгла, но затем его больные мышцы начали расслабляться, и ему было довольно хорошо. — Просто откинься назад и дай мне всё сделать самому. Тэхёну казалось, что это его мама, так как Чимин мыл его голову с такой мягкостью, пальцы ни разу не зацепили волосы, когда он смыл шампунь, поворачивал голову в сторону, чтобы вода не стекала на голое плечо. Затем Чимин перешёл к его коже. Тэхён признавал, что, наконец, его кожа была вымыта после почти трёх дней, и это заставило чувствовать его намного лучше. Если бы он был в состоянии, он сделал бы это сам, но не мог. Единственное, что он мог сделать — это вымыть лицо, почистить зубы и сходить в туалет, используя только руку, конечно. — Лучше? — спросил у него Чимин, вытирая его влажные волосы полотенцем. Тэхён кивнул и из-под полотенца увидел улыбку на лице старшего. После того, как Тэхён помылся, его проводили до кровати и уложили на ней. В тот момент морфий взял его так сильно, что он действительно не хотел двигаться, а скорее просто лежать в постели весь день. Это была плохая привычка, потому что он знал, что не сможет привыкнуть к этому, но из-за последних дней он решил, что заслужил день в постели. — Как долго я был в отключке? — спросил Тэхён, когда Чимин пригладил его влажные волосы. Он объяснил, что прошло, возможно, девять часов с тех пор, как он потерял сознание от дозы, которую ему дал Юнги. — Чонгук ещё не вернулся? — Нет, он всё ещё работает. Но давай не будем думать о работе. Ты так долго не ел, давай я приготовлю тебе что-нибудь, хорошо? — Чимин наклонился взять свой халат с пола, демонстрируя свою задницу. Тэхён пытался не пялиться, но это было довольно трудно. На взгляд это было неправильно, но учитывая, что они оба прошли через это, было довольно смешно. — Я сделаю всё, что ты захочешь, детка. И если я не смогу это сделать, то закажу и приготовлю его. — Эм… — Халат Чимина немного сполз, но он не собирался прикрывать плечи и оставил их открытыми. — Еда, ээ… — Тэхён оглядел номер перед тем, как посмотреть на него. — Не знаю, сейчас я не могу думать о еде, — он говорил правду, хотя прошло, возможно, сорок восемь часов, как он последний раз ел, но на самом деле он не чувствовал себя голодным. Вероятно, результат морфия. — Завтрак? Омлет из риса и перепёлки? Я знаю, как это вкусно приготовить. Или ужин, я могу сделать для тебя. — Эм… Завтрак звучит круто. — Нет проблем, я могу сделать это, — сказал Чимин с той же милой улыбкой, затем он пересёк люкс, чтобы добраться до кухни, — просто лежи и отдыхай. Слушать, как Чимин напевал себе под нос, когда передвигался по кухне, было довольно сюрреалистическим опытом. Это напоминало то утро, когда Чонгук проснулся пораньше, чтобы приготовить ему завтрак, прежде чем он был застрелен в плечо и почти умер. Это было такое утро, которое могло бы быть сном, волшебным сном, и всё же это было реальностью. Именно это и сбило его с толку. Когда Тэхён повернул голову, чтобы посмотреть на старшего, он увидел, что он уже мыл рис, продолжая напевать случайную мелодию под нос. У Чимина был приятный тон к его голосу, сладкий и довольно высокий, в отличие от хриплого Чонгука. Тэхён изо всех сил пытался получить хоть что-нибудь похожее на сидячее положение. Для этого потребовалось много усилий, но теперь в таком положении ему не приходилось много двигаться. Тэхён удобно устроил спину на большой куче подушек и наблюдал, как Чимин передвигается по кухне. Это было забавно наблюдать за тем, как старший разбивает яйца одной рукой, другой сбивает их; демонстрируя свой талант, которого он никогда не видел. Чимин знал, как редактировать документы, чтобы найти зашифрованную информацию. У него была отличная память на имена и места, что было очень полезно при работе. Он также мог трахаться, как никто другой, фантастический талант, но наименее важный из всех. Тэхён знал, что он будет отрицать, если ему скажут, что он талантлив или умён. Было ли это подавляющее желание скромности или калечащее отсутствие надёжности, он не был уверен, но точно знал, что старший будет поступать именно так. Любой человек в Хэдокче Па хвастался бы своими посредственными талантами, чтобы произвести впечатление на Чонгука, и всё же, Чимин, казалось, очень скрывал свои способности, или притворялся, что они были незначительными. Это было странно, но Тэхён предполагал, что прошлая жизнь секс-раба и стала причиной этому. Нам, наверняка, не стал бы продавать товар благодаря его фантастическим способностям. — Как только я буду в состоянии, я приготовлю тебе завтрак, — сказал Тэхён с улыбкой. — Может быть, я захочу персики на завтрак? — пошутил Чимин, выливая тесто в формочку. — Персики и сливки? — Тебе это можно, тебе можно всё, что ты захочешь, — нарочно повторял свои слова Тэхён. — Ты заслуживаешь всё это. — Что? За заботу о вас? — спросил Чимин, взяв лопаточку для перемешивания. Странно было слышать слова с их реальным значением, не скрывая убийства или сексуальные акты. Заботиться о его травме и здоровье, заботиться о нём, как настоящий друг: или любовник, или, может быть, член семьи. — Детка, я ничего не заслуживаю за это. Каким человеком я был бы, если бы заботился о тебе только ради выгоды. Но Чимин не должен был делать ничего из этого. Он не должен был, и Тэхён это знает. Он мог не быть частью Хэдокче Па, бессердечным уёбком, но он не должен был заботиться о нём, как о ребёнке. Это что-то значило для него. Это был признак того, каким хорошим человеком был Чимин. Он мог просто позвонить горничной, в обязанности которой входила уборка номера два раза в неделю, чтобы она позаботилась о Тэхёне. Он мог бы отказаться тратить своё личное время на уборку и уход за ним, потому что он предупреждал Чонгука не лететь в Сингапур, и мог использовать это в качестве доказательств его точки зрения. Но Чимин не сделал ничего такого. Он попросил Юнги немного помочь ему, потому что не хотел совершить ошибку, а затем взял на себя всю ответственность. На самом деле, чем больше Тэхён думал об этом, тем больше ему казалось, что Чимин хороший человек, учитывая его обстоятельства. Он мог стать жестоким и безразличным после того, что пережил, но не стал. Он заботился, поддерживал и оставался таким же милым. Чимин был слишком хорошим для кого-то вроде Чонгука, а также для такого человека как он. Тэхён больше не был хорошим человеком. Чимину потребовалось несколько минут, чтобы приготовить еду, перемещаясь от плиты к рисовой машине по очереди; нажимая кнопки, измельчая овощи и переворачивая омлет. Возможно из-за того, что Ванби не чувствовала мяса, она не сдвинулась с места, согревая себя. Чимин поставил стаканы и посуду на поднос и передвинул его к нему. Завтрак в постель, он получил выстрел ради этой привилегии. Старший положил поднос ему на колени и сел на кровать рядом, балансируя его вес на одном запястье, чтобы он мог схватить ложку с подноса. Тэхён посмотрел на завтрак перед ним: кремовый омлет с ярко окрашенными кусками перца, чашка риса и два стакана, наполненные апельсиновым соком и мутной водой, что оказалась лекарством под названием Кефлекс. Он залпом осушил стакан, и тогда его пустой желудок начал урчать. — Открой ротик, детка, — сказал Чимин, держа ложку с рисом у себя. На его лице была улыбка, довольно теплая и счастливая, Тэхён кратко поинтересовался, был ли этот уровень заботы для Чимина новым. Позволил бы Чонгук кормить себя в постели? Очевидно, ответ был «нет», но он бы не отказался кормить его сам, это было в его стиле. Но младшему нравилось, когда его называют «шлюхой» или доминируют, поэтому, может быть, ему нравилось, когда о нём заботились? — Я не ребёнок, — сказал Тэхён с наполненным рисом ртом. Чимин потянулся к нему, чтобы вытереть пятно, затем засунул большой палец в свой рот, чтобы слизать липкий рис. — Не разговаривай со мной так. — Ммм, конечно нет, детка, — ответил Чимин, кладя ложку и хватая палочки. — Совсем нет… — он поднял кусок, чтобы попробовать его. — Чимин, что сейчас делает Чонгук? — спросил Тэхён, взяв палочками кусок омлета для старшего. Чимин немного затормозил, прежде чем взять омлет в рот. — Не уверен, — жуя ответил Чимин. — Он со вчерашнего дня занимается деловыми вопросами. Я его даже не видел, просто поговорил несколько минут по телефону. Я думаю, что сегодня он встретится с Бэ. По крайней мере, я так предполагаю. Бэ Гохи, самый ужасный ублюдок в Хэдокче Па. Было достаточно услышать это имя, как кожа Тэхёна покрылась мурашками, и он сразу вспомнил о Лиме. Лиме и его шраме на скуле. Ему потребовалось больше усилий, чтобы проглотить кусок омлета. Его руки дрогнули, а палочки издали звук, похожий на щелчок, но, к счастью, он их не уронил. Возможно, это выглядело довольно странно, потому что он боялся человека, которого никогда раньше не видел. Но Тэхён подумал, что любой человек с рабочим радаром опасности опасался бы этого человека. А Чимин? Виделся ли Чимин с Бэ так, как с Ким Джину? — Бэ? Ты уверен, что Чонгук сегодня встретится именно с ним? — Ммм, — кивнул Чимин, съедая ещё одну ложку риса. Судя по его спокойному лицу, он не был встревожен разговором об этом мужчине. Не так, как он, потому что Тэхён мог чувствовать, как его сердце начинает биться сильнее. — Ему нужно разобраться со срочным вопросом из Сингапура, а Бэ поставляет оружие. Он безумно лоялен к дорогому папочке и Куки, поэтому он опасный противник. Никто не сможет получить оружие в этой стране, если он не будет знать об этом; его дилеры отслеживают всё возможное огнестрельное оружие. — Чимин поднёс ложку к нему, и Тэхёну не нужно было открывать рот, потому что он уже висел широко открытым. — Никто не осмелится направить на вас двоих пистолет, они не настолько тупые, чтобы сделать это после того, что случилось в прошлый раз. — Так… Так значит, Бэ будет регулировать торговлю? — Чимин кивнул, но выражение его лица выглядело не совсем уверенным, затем он положил палочки на стол. — Окей, это имеет смысл, но я думаю, что люди, которые напали на нас, были китайцами, возможно, они были наняты в Китае или даже в Сингапуре. Может быть, и в любой другой стране в регионе. Совсем не трудно найти дюжину китайцев для дела. Многие из них говорили на Мандарине, и… — Тэхён проглотил ещё один кусок омлета. — Я не думаю, что Бэ может что-то сделать с этим. — Не стоит недооценивать этого человека, — сказал Чимин. — Бэ похож на ищейку, детка. Он безжалостен. — Он чертовски страшен, — пробормотал он в согласии. Чимин приготовил завтрак для него, но, в конце концов, они разделили его между собой, потому что Тэхён не чувствовал голода, как раньше. Вероятно, это было действие морфина, он действительно не знал. Скорее всего, он потерял аппетит из-за разговоров о Бэ. Всё, о чём он знал — то, смотреть на Чимина, который ел, было по-своему приятно. Глядя на лицо старшего, было понятно, что ему тяжело, потому что под глазами были синяки, которые означали, что он почти не спал. Тэхён мог только представить, как ему было страшно, запертому в пентхаусе, пока они были пойманы в ловушку в Сингапуре: поразительная параллель между обеими ситуациями. Но теперь они здесь, оба в безопасности, теперь Чимину не нужно беспокоиться о нём. Как только Тэхён доел последний кусок омлета, Чимин поставил поднос на пол. — Я потом уберусь, сейчас хочется просто поваляться на кровати. Что насчёт тебя? — Тэхён промычал в согласии, удобнее раскладываясь на кровати. Чимин приютился рядом с ним, убедившись, что не дотронется до его травмированного плеча. — Ммм, — мурлыкнул Чимин, приблизившись к нему, сжимая руки и ноги, запутавшиеся в одеяле. — Если ты хочешь, детка, мы можем просто лежать так весь день, не нужно ничего делать. — Я всё ещё чувствую, что мне нужно что-то сделать — поработать, — ответил Тэхён, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на старшего. — Но я не в своей комнате, поэтому не могу получить доступ к компьютеру. Мне не нравится просто лежать, ничего не делая, при том зная, что могу помочь разобраться со всем этим дерьмом. — Ну… есть такое, но… — Чимин поднял голову с подушки. — Как только ты закончишь, мы же сможем пообниматься? — Тэхён подтвердил это кивком, поэтому старший сел прямо, затем встал на колени. — Просто дай мне минутку и помолчи, — Чимин прижал палец к губам. — Не говори Куки. — Не говорить ему что? — спросил Тэхён, но ответа не получил, потому Чимин пересёк комнату и направился к лестнице. Он быстрым темпом поднялся по ней вдоль балкона, который можно было увидеть через стеклянную защитную рейку. Было похоже, что он пошёл в кабинет Чонгука. Тэхён просто ждал, чтобы узнать, что, чёрт возьми, происходит. Через минуту Чимин прошёл через балкон и направился вниз по лестнице с чем-то в руках. Это был ноутбук, провод зарядного устройства которого свободно висел у колен старшего, когда он подошёл к кровати. — Чимин, это личный ноутбук Чонгука? — Не персональный, но запасной. Он в основном пользуется своим компьютером, но ему нравится иметь все резервные копии на всякий случай. — Я не уверен, что могу использовать его… — Всё в порядке, — объяснил Чимин, положив ноутбук на колени. — Там нет жёсткого диска, всё держится на оперативной памяти. Куки переадресовал его, поэтому ты не сможешь сохранять данные, но можешь получить доступ к базе данных. — Тэхён изучал экран ноутбука, в замешательстве нахмурив брови. Такой уровень модификации означал что-то очень интересное, он должен был выяснить это. — Это то, что тебе нужно для работы? — Да, но… почему в нём нет жёсткого диска? — Чимин передвинулся, чтобы подключить провод к ноутбуку и встал с кровати. Чёрный провод от ноутбука протянулся через покрывала, бежал вдоль пола к розетке. — У Куки может быть… пять разных жёстких дисков, — пояснил Чимин, придвинувшись к его плечу, внимательно изучая чёрный экран ноутбука. Тэхён наблюдал за белой полосой загрузки внизу экрана, которая двигалась слишком медленно. — На каждой из них сохранены разные вещи: данные, квитанции, отчёты… — Разве всё это не находится в базе данных? — Когда загорелся ярко-синий экран, Тэхён повернулся к нему, чтобы вдохнуть запах его волос. — Нет, не совсем, — ответил Чимин, обвивая свою нижнюю часть спины рукой. — Не сохраняй всё в базе данных, это слишком глупо, — компьютер издал шум, оповещая, что включился. — Если кто-то взломает твою базу данных, то получит абсолютно всё, верно? Настрой базу данных, сохрани основную информацию и ссылки для быстрой справки, просто не создавай файлы с вескими доказательствами, чтобы тебя потом не слили. Держи всё в тайне и в безопасности. Тэхён мог только в замешательстве смотреть на его чёрные локоны на макушке. У Чонгука были жёсткие диски? Жёсткие диски, полные информации, которая, не как обычно, была не в базе данных. Та информация, которая может привести к достаточному количеству обвинений для ордеров на арест? Иисус-блядь-Христос. — Так что, ты можешь пользоваться базой данных, — Чимин прижался к нему и потянулся к ноутбуку, чтобы ввести пароль. Тэхён пытался запомнить пароль, но пальцы Чимина двигались слишком быстро, чтобы можно было уследить их. — Ты просто не сможешь ничего сохранить на ноутбуке, но так же будет лучше для работы, верно? Когда он загрузился должным образом, Чимин перестал прижиматься к нему и лёг рядом на кровати. Тэхён наблюдал, как он перекатился на спину, его халат был немного приоткрыт, демонстрируя гладкую золотистую кожу. Очень отвлекающее действие. Он повернулся к ноутбуку, чтобы посмотреть на экран. Что именно он планировал? У него был план действий, но Чимин заставил его забыть о нём, упоминая жёсткие диски. После нескольких минут раздумий, он решил, что будет делать обычное; искать людей, чтобы было чем заняться. У Сэнга не было ничего, кроме простой записи имён. Он был хранителем Золотой обезьяны 1988 года, когда лидеру было только восемнадцать лет. У этого человека не было ничего, кроме бесчисленных лет рабства, и теперь он был мёртв. Так кто же был следующим опекуном? Сколько бы Тэхён не искал в базе данных, он ничего не нашёл. Может быть, это была одна из проблем, которую Чонгук в настоящее время пытается исправить. Как бы то ни было, сейчас казино не было для него срочным делом, так что он мог подождать. Тэхён открывает записи и ищет какую-либо информацию о Бэ. Человек имел дело с огнестрельным оружием, он был лояльным и высокопоставленным членом Хэдокче Па: самый сильный после господина Чона и его наследника. На нём не было никакой грязи, потому что Бэ очищал беспорядки, удалённо связанные с ним. Иногда эти беспорядки были денежными, иногда они были связаны с оружием; он очищал их независимо от ситуации. Тэхён надеялся, что ему не придётся встретиться с этим человеком. Он просто сдохнет от сердечного приступа. Бэ был важен, что было ясно, но также он был один из единственных людей в Хэдокче Па, в чьей лояльности Тэхён не сомневался. Он знал, что Бэ никогда не предаст ни господина Чона, ни Чонгука, поэтому не требовал углубленного изучения. Рядом с ним на кровати Чимин погрузился в лёгкий сон; звук его дыхания был мягкий и успокаивающий. Тэхён посмотрел на старшего, его глаза были закрыты, но не полностью, губы слегка приоткрыты, а некоторые пряди волос хаотично разбросаны по лбу. Он потянулся к нему, чтобы убрать их, затем снова вернулся к ноутбуку. Кто ещё? Кого он мог изучить с ограниченными знаниями, которыми он сейчас обладал. Конечно, у него было мало информации о Ким Джину, которую ему нужно было раздобыть. Он знал это, но его раздражало то, что на этот раз найти информацию будет намного сложнее. Он решил, что заслужил перерыв после пули. Ещё ничего не было слышно. Ким Джину точно знал, как держать все беспорядки подальше от себя, чтобы не нести ответственность. Каждый, кто совершил нападение, делал это по собственной воле. Это означало, что ему нужно будет съездить к Сокджину и должным образом раздобыть информацию. Тэхён понял, что он даже не поднял глаза на Ана Канхо, несмотря на то, что человек уже был мёртв некоторое время. Как и ожидал, он не смог найти ничего, что могло бы напрямую связать его с Ким Джину, кроме его последних слов. Признание мёртвого человека было ненадёжным, но больше у него ничего не было. Только один Ли Ючан допустил ошибку и был замечен в местах, напрямую связанных с восстанием, организованным другим молодым наследником. Но будет ли ещё одна неудача, когда им наконец-то удастся поймать его. Свяжут ли его предсмертные слова с кем-нибудь или ударятся о стену, пытаясь закрепить Ким Джину на месте. Время покажет; им надо заполучить Ли Ючана в свои владения. Простых раздумий об этом было достаточно, чтобы голова закружилась, и Тэхён внезапно почувствовал усталость. Он потёр глаза и решил прекратить поиски сведений. В его состоянии он не мог даже попытаться получить какую-либо информацию лично, поэтому в этом было мало смысла. Он нажал на кнопку питания и наблюдал за выключением ноутбука; синий экран перелился в чёрный, когда жужжание вентилятора прекратилось. Люкс погрузился во временную тишину. — Ммм… ты нашёл то, что хотел? — спросил Чимин сонным голосом. Одеяло мягко шелестело от его движений. — Ты выполнил какую-нибудь работу? — Ну, ничего особенного, — ответил Тэхён, закрывая крышку ноутбука. — Я не мог сосредоточиться на работе из-за моего грёбанного плеча. — Тебе больно, детка? — спросил Чимин мягким голосом, протягивая руку, чтобы погладить спину младшего. Его прикосновения были почти электрическими, они заставили приятную дрожь пройтись по всему позвоночнику. В основном, это лишь преувеличение. Его плечо не болело так, как вчера, затянувшиеся остатки морфина забивали большую часть боли в плече и голове. — Нет, я сам смогу справиться с этим, все в порядке, — сказал Тэхён, мысленно проследив за пальцами Чимина вдоль всего позвоночника. — Думаю, мне нужно просто прилечь. — Да ладно, здесь достаточно места для двоих, — сказал Чимин сдвинувшись, чтобы подняться, затем мягко опустился на кровать рядом с Тэхёном. Он прижался щекой к нему и запутал их ноги. Такое положение позволило младшему дотянуться и погладить его волосы. Чимин был таким тёплым, таким тёплым и мягким; Тэхёну не верилось, что человек может быть таким приятным. — Больше никакой работы, детка. Просто полежим и отдохнём, — Чимин начал бегать пальцами по его рёбрам, вызывая щекотку. — Мин остался вчера после того, как помог? — спросил тихим голосом младший, пока изучал их отражение в зеркале. Услышав вопрос, Чимин перестал двигать пальцами, не замерзая на месте, но что-то близкое к этому. — …Он остался… ненадолго, — ответил тихим голосом Чимин, снова начиная поглаживания. — Я попросил его показать мне вещи, нужные для твоего лечения. Потом я купил ему еды, как благодарность, и он ушёл. Я думаю… это был поздний вечер. Ты был в отключке весь день, так что я не удивлён, что ты ничего не помнишь. — О, всё было в порядке? — спросил Тэхён. — Он просто научил тебя делать инъекции, ничего больше? — он почувствовал лёгкое колебание в ответе Чимина, Тэхён знал, что может заставить его говорить правду, углубляя вопросы. Это было довольно обидно, что Чимин сделал паузу перед ответом, хотелось знать, почему. — Значит, вы не курили марихуану, которая была у него? — Он… Тэ, если я расскажу тебе, обещаешь, что не скажешь никому? Чимин перевернулся на живот и подпёр подбородок о грудь младшего. Тэхён повернул голову, чтобы посмотреть на него, взгляд был нервный. Поэтому он положил голову на затылок, слегка поглаживая волосы, чтобы дать понять, что всё в порядке. — Я обещаю, что не расскажу никому, даже если это будет сам господин Чон, — сказал Тэхён мягким голосом. Чимин свободно выдохнул. — Юнги дал слово, что позаботится обо мне, ну знаешь, если произойдёт что-нибудь плохое, — объяснил Чимин спокойным голосом. — Если что-нибудь случится с тобой и Чонгуком, то он защитит меня, потому что… потому что со мной может произойти любое дерьмо. Мы все знаем, что происходит с трофеями, верно? В разуме Тэхёна вспыхнули отвратительные вещи: то, как Чимина вытаскивают из этого люкса банда мужчин, кричащих и пинающих его; наручники и багажник; бордели, замаскированные под простые бетонные здания; на ум пришло холодное дуло пистолета, которое было приставлено к голове, это чувство Тэхён знал очень даже хорошо. Конечно, если что-нибудь случится с ними, то Чимина скорее всего выебут в прямом и, возможно, переносном смысле. Он застрял в этом большом дворцовом, многоквартирном доме, настоящая цель для абсолютно любого человека в Хэдокче Па. Его могут превратить в свою суку, заставить вернуться к сексуальному рабству или даже убить. Могут быть изнасилования, пытки, бесчисленные надругательства. Просто подумав об этом, он невольно оттянул волосы пальцами. — Это заставило задуматься обо всём, понимаешь? О том, что произошло в Сингапуре, это вызвало у меня много плохих воспоминаний. Я поник, поэтому он остался в пентхаусе вместе со мной, чтобы убедиться, что со мной всё будет в порядке. Ничего не произошло, — паническим тоном произнёс Чимин. — Я не… я не развлекался с ним или делал что-нибудь ещё, клянусь… — Чимин, мне всё равно, сделал ты это или нет, — начал говорить Тэхён. — Это твоё тело, ты можешь делать всё, что пожелаешь нужным. — …Я скажу тебе, мне он нравится, — продолжил Чимин в том же тихом тоне, — Я люблю разговаривать с ним, потому что он слушает меня, он действительно слушает меня. Юнги похож на меня, поначалу я не знал этого, но затем понял, он тоже не выбирал такую жизнь, он был рождён таким. Я тоже не выбирал, я не продавал себя, — Чимин пристально изучал бинты на плече. — Тэ, а ты мог выбрать, почему ты выбрал именно такую жизнь? Тэхён мог только уставиться на него в течение нескольких секунд, молча и не моргая, как его вопрос утонул в глубинах подсознания. Этого было достаточно, чтобы он впал в ступор, но ему нужно было дать ответ. Это было личное, очень личное, и казалось, что вопрос заходил довольно глубже, чем тогда в торговом центре. — Я рассказывал тебе, — ответил он, направляя взгляд вверх, чтобы посмотреть на зеркало. — Я облажался, когда учился в школе, совершил слишком много ошибок, которые привели меня к такой жизни. Я выбрал всё это сам, но и у меня не было большого выбора. — Ммм, — Чимин положил голову обратно на его грудь, пальцами проводя поглаживания вдоль его рёбер. — Значит, тебе нет смысла сожалеть о прошлом, да? — Тебе никогда ничего не будет угрожать, Чимин, пока я могу, я всегда буду защищать тебя, — пообещал Тэхён, удобно сменив тему разговора. — Я вытащу тебя, если понадобится. Я смогу вытащить тебя. — Что ты под этим подразумеваешь? — спросил старший в замешательстве. — Что значит «вытащить»? — Если тебе будет нужно, я вытащу тебя, — повторил он, — я вытащу тебя из любого дерьма. Я дал тебе слово не говорить то, что ты сказал мне, но и ты пообещай, что будешь молчать о моей клятве, хорошо? — ответа не было, последовало только молчание. Тэхён почувствовал короткую волну дискомфорта, омывающего его. — Чимин, пообещай мне это прямо сейчас, — сказал Тэхён более приказным тоном. — …Хорошо, я обещаю, — Чимин снова положил голову на его грудь. — Я даю слово, что никому ничего не скажу. — Даже Чонгуку? — спросил Тэхён. Чимин повернул голову так, чтобы посмотреть на него. — Я ему ничего не говорю, — ответил Чимин ровным голосом. — Тебе не нужно беспокоиться, детка. Машина подъехала к стоянке, и Чонгук повернул голову, чтобы посмотреть в окно. Склад находился всего в нескольких метрах от машины, большое здание из красного кирпича с металлическими ставнями вместо входных дверей. На стенах были окна, позволяющие дневному свету просачиваться в помещение, но их, конечно же, не было на первом этаже. Не то, чтобы в складе было много света. Быстрый взгляд вверх: пасмурное небо, тяжёлые облака не оставили на нём ни одного открытого места. Это был мрачный день, казалось, что несчастный, но это было далеко от правды. Сегодня был удачный день для бизнеса, Чонгук, под внутренним беспокойством, чувствовал себя чертовски фантастически. Прошло довольно много времени с тех пор, как он почувствовал этот уровень необузданного энтузиазма, и он точно знал, почему был так взволнован. — Думаю, что надвигается шторм, — заметил он низким голосом, оторвав глаза от окна к сиденью водителя. — Что думаешь, Ян? — Да, господин Чон, думаю, что сегодня вечером будет дождь. Возможно, даже шторм, — ответил его водитель, заглянув в зеркало заднего вида. — Ммм, довольно уместно. Чонгук мог увидеть несколько других автомобилей, все они глянцево-чёрные, как смола. Ягуар типа F принадлежал Бэ, гладкий и обтекаемый автомобиль. Она была прекрасна, машина выглядела, словно живая с этими кошачьими фарами. На ней был орнамент капота, который, безусловно, не регулировался. Хромированная фигура была сформирована как пистолет, выполненный на заказ. Он блестел под лучами солнца, пробивающимися сквозь облака. Это очень… увлекательно. Чонгук пробежался глазами по машине и полез в карман пиджака за телефоном. Он поводил пальцем по экрану, найдя нужный контакт, нажал на вызов. Дальше была серия гудков, а затем ему ответил отец коротким «привет?» — Я на складе в Чонно-Гу, — объяснил Чонгук по линии. — Всё, что мне понадобится, готово. Тебе нужно, чтобы я сделал какие-либо запросы от твоего имени? — Сейчас мне ничего не нужно, — ответил его отец. — Но ты должен связаться со мной, как только встреча закончится. Я знаю, что ты сделал бы это, но напоминание не помешает. — Конечно, я бы позвонил, эта встреча очень важная. Я считаю, что Бэ может оказать нам большую помощь, но у меня есть предчувствие, что он может раскрыть некоторые неприятные факты, — Чонгук сделал паузу на несколько секунд, прежде чем продолжить разговор. — Факты отдельных мужчин, о которых нам не хотелось бы знать. — Если по сомнительным причинам ты имеешь в виду возможность того, что это делает Ким Джину, то я уже знаю это, — объяснил его отец, издав по линии знакомый звук кожаного кресла. — Твой человек предъявил мне эти претензии, когда ты был в Сингапуре. — Чонгук снова посмотрел в окно, чтобы иметь какой-то вид, пока слушает. — Вопрос уже не в возможностях, а в решении этой проблемы. — У меня есть решение, на самом деле, у меня их два. Я уверен, что ты натолкнёшься на ошибки с ними двумя, — ответил Чонгук с широкой улыбкой на лице, которую его отец не мог увидеть. — Хочешь услышать детали или нет? Это тоже довольно неприятно. — Пока проблема исправлена, я не забочусь о её решении, — сказал его отец после минуты размышлений. Звучало не как полное одобрение, но это лучше, чем ничего и достаточно хорошо для него, — Я доверял Киму, воспитал его как своего сына, чтобы он понял, что такое уважение, лояльность и порядок, но, кажется, моё доверие было слишком навязчивым. Очевидно, я слишком доверял ему, он был хорош только как бизнес-партнёр, но не как друг. — Джину знал Библию от корки до корки, он не трахался с нашей семьёй, — согласился Чонгук, прежде чем тихо рассмеялся. — Он слишком много времени провёл в церкви, что забыл о реальности. Как грустно. Мне кажется, что единственное, о чём он узнал — гнев, и теперь он его и нагнёт. Божий гнев ничего не имеет против меня, папочка. — Последи за Бэ, докладывай по мере необходимости, — поручил отец по линии. — Узнай абсолютно всё, что может быть связано с той ночью в казино Gold Monkey, мне нужны ответы. Чонгук закончил разговор прощаниями, прежде чем снова засунуть телефон в карман пиджака. Он на мгновение постоял на месте, обдумывая свой план в голове, чтобы точно знать, что он предпримет на встрече. Автомобиль замолчал: ни малейшего звука. Чонгук почувствовал на себе взгляд Яна, отражённый в зеркале заднего вида. Затем он потянул ручку, открыв дверь, Чонгук вышел из заднего сидения. Его обувные подошвы хрустели на сухом и песчаном участке асфальта. Затем он хлопнул дверью, закрыв её. Чонгук прошёл через участок в быстром темпе, стремясь попасть внутрь и отсортировать эту проблему раз и навсегда. Там было два человека, стоящие у двери склада, и, увидев, как он входит, они сгорбились, чтобы схватить ручку затвора и гаечный ключ для него. Не было никаких приветствий, просто знаки и кивки. Интерьер склада был точно такой же, как и любого другого, в который он входил в прошлом. Бетонные полы, стены и потолок сохраняются за окном, встроенным в крышу; светлый и пыльный серый цвет. В самом конце комнаты он увидел ещё одну дверь, которая вела вглубь склада. В центре внимания в номере было два кресла, установленных близко к середине, те, на которых Гохи уже сидел. Тёмно-коричневый цвет кожи, специально подобранный для этой встречи. Отлично, он не хотел долго стоять. Но это было не единственным, что он заметил. На металлических дорожках, которые бежали вдоль стен, он видел немало мужчин, конечно, людей Бэ. Все вооружены: всё в целях безопасности. Как обнадеживающе. — Господин Чон. Бэ Гохи был устрашающим человеком, это было очевидно и на первый взгляд. Чонгук не боялся его, но он знал, что ему нужно оставаться на ногах вокруг него. Вероятно, он был единственным из людей своего отца, который ему нравился, потому что он был безжалостным и ужасающим. Никто из Хэдокче Па не угрожал Гохи, и даже не внешне угрожает. Он не был человеком с гулким голосом, со склонностью размахивать кулаками и бросать в людей бокалами. Он был довольно спокойным и сдержанным, всегда говорил умеренным тоном голоса. Но было что-то, что сходило с него волнами, которое, казалось, кричало ''мертвец внутри», это и ужасало большую часть людей. Он не похож на Мина, на сумасшедшего Мина, который разбил бы всю комнату, если бы поймал на себе недовольный взгляд. Но сумасшедший Мин его никак не пугал, потому что Чонгук ещё с детства знал, что это результат наркотиков, не более. Мин был опасен, потому что не контролировал ситуацию, не как Гохи. Гохи был хорош в управлении, он был почти как машина, которая работала на отлично. Даже когда к его горлу приставлен чужой нож, он не моргает, лишь немного вызывается, чтобы выбить всё дерьмо из этого тела. Чонгук очень хотел достичь этого уровня. Это было его личное достижение, стать таким же пугающим и непоколебимым, как Гохи. — Я надеюсь, что мы решим это дело быстро и чисто, — сказал Гохи, встав на ноги, чтобы поклониться. — Конечно, — сказал Чонгук в согласии, изучая старшего. — Вы лучший человек, который может решить эту проблему. Пожалуйста, присаживайтесь. — Гохи сел за стул. Кожа не деформировалась под ним, даже не скрипела от его веса, когда он усаживался. — Я доверяю тебе больше всего. Прежде чем заговорить, Чонгук начал изучать старшего. За те десять лет, которые он знал его, Гохи почти не изменился. У него всё ещё были волосы, обрезанные до скинхедов, шрам за ухом, который растягивался до затылка: результат автомобильной аварии, а не физического насилия. Когда Чонгук был ребёнком, Гохи был высоким и сильным, достаточно сильным, чтобы поднять его одной рукой; Чонгук болтался на его бицепсе, как ребёнок обезьяны. Спустя десять лет он совсем не изменился. Он был здоров и подтянут. Гохи выглядел как человек, которому было за тридцать, хотя на самом деле ему чуть больше сорока. На его лице едва были заметны морщины, никаких линий смеха. Это было неудивительно для него. — Мы не виделись слишком долго, Бэ, — сказал Чонгук, чтобы оборвать мгновенную тишину. — Это так, господин Чон, но, возможно, это и к лучшему, — ответил Гохи. — Не видеть меня часто означает, что у вас два года не было проблем до недавнего времени. Я почти сожалею, что нам пришлось сегодня встретиться, потому что какой-то сукин сын захотел нарушить мир. — Точнее сыновья, — поправил Чонгук. — Если бы это был один человек, одинокий волк, я бы не стал беспокоить тебя. Но я пообщался с одним из них и понял, что мы имеем дело не с одним человеком. — Сейчас настали плохие времена для великих людей, господин Чон, — сказал Гохи, мягко кивнув. — Находясь в яме гадюк, некоторые из них обязательно поднимутся и попытаются нанести удар. К сожалению, у них слишком короткие шеи. — Большинство из них, но есть некоторые с шеями, такими длинными, как гребаная проповедь, — возразил Чонгук. — Я хочу, чтобы все они сорвались. Вот поэтому я нахожусь сегодня здесь, я хочу, чтобы ты помог мне решить, какие шеи нужно придушить первыми. — Я надеюсь, что тебе есть, что мне показать? — спросил Гохи, когда он сел на своё место. — Что-то, что нужно решить в первую очередь? — Ты знаешь, откуда это взялось? — спросил Чонгук, потом он залез в карман куртки, чтобы достать что-то. Стальная пуля была такой же холодной, как в тот раз, когда была вытащена из плеча Тэхёна. Он держал её между большим и указательным пальцами, увидев, как глаза Гохи оценивают пулю. Затем он бросил её в него; старший поймал пулю без усилий и поднял для изучения. — Десятимиллиметровый, автоматический, почти такой же, как Глок, — заметил Гохи, когда направил свет на пулю. — Я уверен, чёрт возьми, я и мои люди не занимаемся Глоками, поэтому сомневаюсь, что оружие было поставлено от кого-то из Хэдокче Па, если это были нe заграничные инвестиции, — Чонгук едва мог сдержать самодовольную ухмылку на лице, просто слушая разговор мужчины. Чёрт побери, Гохи был истинным бизнесменом, знал его торговлю и его акции лучше, чем кто-либо другой. Если бы было больше таких людей, как он. — Я думаю, их было очень много. — О, да? — Да, у меня есть человек, который получил заказ примерно… шесть дней назад. Именно на тайник с огнестрельным оружием. Хотел пистолеты-пулемёты, но сейчас согласился на автоматику, — сказал Гохи, снова сев на своё место. — Вы знаете, что я думаю о штурмовых винтовках и автоматах. — Сука, бесполезно, — сказал Чонгук, вздрогнув с отвращением. — Нашим людям не нужны пистолеты-пулемёты, мы не сражаемся на передовой войне. Поэтому, когда кто-то заказывает не один пистолет-пулемёт, а сразу двенадцать… — сказал Гохи, подняв руки. — Я должен отследить источник заказа. — Как сделал бы любой хороший бизнесмен. — Конечно, у меня есть квитанции за каждый обработанный заказ, но мне также нравится следить за запросами, просто чтобы быть уверенным, — сказал Гохи, бросив пулю в младшего. Чонгук сунул её обратно во внутренний карман для хранения, прежде чем поправить лацкан своей куртки. — К сожалению, я столкнулся с проблемой в поиске источника, но мои люди работают над этим. Мы знаем, что этот источник в Сеуле, но отследить количество оказалось трудно. Вероятно, сделан одноразовым телефоном с той самой целью, чтобы его не смогли отследить. Но у вас есть кое-что получше, чем запрос на оружие. Вы упомянули, что в казино был пистолет-пулемёт, вы хоть представляете, что это могло быть? — Я считаю, что это был УЗИ, но я не могу назвать точную модель. Я не могу принять это за что-то, кроме УЗИ, эти пушки чертовски отвратительны. Пистолетная рукоятка просто… — Чонгук увидел, как губы Гохи поднимаются по углам довольно расчётливо, почти близко к улыбке. Зрелище было довольно редким и знаком того, что старший услышал что-то, что ему очень понравилось, поэтому он замолчал на мгновение. — Утвердительный ответ? — Вы сказали, что эти люди были китайцами или, по крайней мере, говорящими на китайском, когда мы говорили по телефону? — Чонгук подтвердил это кивком; любопытно, о чём думает другой человек прямо сейчас. — Блядь, господин Чон, боже, мы наткнулись на золотую жилу познания. — Расскажи мне всё, что ты знаешь, Бэ, — сказал Чонгук, призывно скрестив пальцы рук. — Есть всего несколько стран, которые используют УЗИ в военной сфере, одна из которых — Тайвань. — Чонгук смотрел на него глупо, чувствуя, как винтики на полной скорости крутятся в его голове. — Такой пистолет… который требует соединения с какой-то формой военной базы. У меня есть веские основания полагать, что эти люди были наняты и поставлены в Тайване, потому что… — Ким Джинтэ живёт в Тайване. Чёрт возьми, мы действительно попали в золотую жилу, — сказал он, с нетерпением сидя на своём месте. — Чёрт возьми, Бэ, как они могут быть такими тупыми? — С тех пор, как твой папа уволил его из-за плохого здоровья, Джинтэ живёт в Цзилуне; слышал, что это отличное место, чтобы пойти на рыбалку, сморщиться и умереть, — сказал Гохи. — Но также отличное место, чтобы обеспечить пулемёты для сына и отправить их через воды в Сингапур. — Я надеюсь, что рак съест его заживо, — Чонгук бурчал себе под нос, уголки его губ резко опустились вниз. Рак? Бог, старик Ким и его беспомощный сын были его личными раками, которые отравляли его каждый день. Он нуждался в том, чтобы их вырезали прямо сейчас, независимо от того, насколько это болезненно. — Я знал, что это семья Ким, я знал это с самого начала. — Теперь вы знаете, почему ваш папа не хочет, чтобы вы курили, вы в конечном итоге, такой же как он, — заметил пожилой человек, сидя на своём месте, скрестив одну из ног, чтобы можно было сбалансировать свою лодыжку на противоположном колене. — Хрипит до смерти до пятидесяти лет, теряет свой здравый смысл. Я не сомневаюсь в том, что именно Джинтэ доставил оружие этим убийцам, и я предполагаю, что он сделал это от имени своего сына. — Да, мой человек рассказал мне обо всех этих возможных связях с Джину. Небольшие связи, но этого достаточно, чтобы держать меня в напряжении. Ли Ючон, тебе знакомо это имя? — Он кредитная акула для твоего папы. Вероятно, лучший в бизнесе в какой-то мере, но не больше, есть ли у него связи с сыном? — Он был замечен в барах и цепях Джину, переводил деньги с различных счётов. Он вполне мог быть человеком, который переводил наличные, чтобы обеспечить оружие, — Чонгук остановился на некоторое время, подняв на него голову, — Насколько ты уверен, что это Ким, Бэ? — Девяносто семь процентов. Отказ в заказе о десятке автоматов и автоматических пушек, зарегистрированных откуда-то из Сеула, пуля из Глока, поставленная из-за рубежа, ваша идентификация УЗИ в казино: это всё доказательства. УЗИ поставляется из Тайваня, Джинтэ живёт там, его сын хочет, чтобы вы сдохли: это всё связано. Факт, что у вас есть веские основания полагать, что это правда… девяносто семь процентов — Хорошо, тогда я не пожалею о своих решениях. Покажи мне тайник, Бэ. — Конечно, господин Чон, если вы последуете за мной, — Гохи встал на ноги и поправил куртку; Чонгук скопировал его действия, прежде чем последовать за ним через склад. Его вели через дверь в другую часть здания, эта часть была заметно прохладнее другой. Он был заполнен бесчисленными клетями и контейнерами, жёлтыми грузоподъемниками для транспортировки тяжёлых товаров. — Тайник прибыл сегодня утром на рассвете, — объяснил мужчина, взяв лом с вершины одного из ящиков и остановившись перед тайником. — Он был проверен и запечатан к вашему прибытию. — Открой его, дай посмотреть на качество. — О, оно качественное, господин Чон, — сказал Гохи, воткнув крючковатый конец лома в крышку ящика. Старший сбалансировал инструмент на обрешётку, потом снял крышку, чтобы показать содержимое. В нос Чонгуку ударил запах опилок и смазки, эта замечательная смесь металла и смазки, которая всегда вызывала пульсацию возбуждения. — Калашников, я нахожу его гораздо более надёжными, чем УЗИ, — объяснил Гохи, отступив, чтобы позволить ему посмотреть на тайник. — Лучшее сжатие, лучший баланс для возвратной пружины. Пожалуйста, не стесняйтесь всё осмотреть, — мужчина потянулся внутрь, чтобы взять для себя один из них, отдав его обеими руками и с лёгким поклоном. Чонгук взял его. Это был АК-47, с деревянным прикладом и сцеплением, изогнутая пороховая обойма, свернувшаяся лицом к лицу. Крышка приёмника и сам приёмник были ровными и округленными, небольшой деревянный предохранитель руки и после этого бочонок. Он был длиной в несколько дюймов, чёрный и холодный металл. Красивая винтовка, гладкая и очень смертоносная. Вес был значительным в его руках, и когда он стал держать его должным образом, Чонгук приметил, что баланс был очень приятным. Да, определенно лучше, чем пистолет, который этот ублюдок использовал в казино. — Очень привлекательная винтовка, — заметил Чонгук, увидев как Гохи кивал в знак согласия. Он снова стал изучать её и поймал себя на мысли, как винтовка будет выглядеть в руках Тэхёна. Он мог представить себе звук, когда перчатки натирают деревянный приклад и захват, этот мягкий кожаный скрип; как слинг будет контрастировать с его чёрным пиджаком. Как он будет выглядеть в постели? Чонгук почувствовал самое дикое желание облизать губы при простой мысли о Тэхёне в постели с пистолетом; расположенный на матрасе на коленях, бёдра широко раздвинуты, винтовка между ними, прикладом, чистящим против простыней и его эрекции. Руки Тэхёна идеально накрывают крышку приёмника, он может запустить свой язык вверх по холодной стали, прежде чем поднести винтовку, чтобы она скользила стволом между губами. И слинг… о боже, слинг мог обернуться вокруг лодыжек, вокруг запястий, горла и…Мыслей было достаточно, чтобы вызвать внезапное тепло в животе. Чонгук положил винтовку обратно в ящик. Гохи протянул ему платок, чтобы он мог стереть масло с рук. Этот запах останется на руках до конца дня. — Хорошо, — сказал он, закончив вытирать ладони, и протянул платок его владельцу. — У меня есть люди, которые тоже готовы удовлетворить ваши требования, — сказал Гохи, сложив платок и сунув его обратно в карман пиджака. — Это должен быть очень успешный удар, я уверен в этом. Вы хотите, чтобы он умер — у него нет шансов. — Ммм, я хочу, чтобы Ким Джинтэ умер, — согласился Чонгук кивком головы. — Он давно выполнил свое предназначение, теперь он просто затянулся и отказывается умереть, чтобы разозлить меня. Считай это убийством по милосердию, хотя я не думаю, что он заслуживает такой доброжелательности. Когда это произойдёт? — По плану его убьют в течение следующей недели, возможно, через четыре дня, — объяснил Гохи, — Он умрёт в течение пяти дней, я могу заверить вас в этом, господин Чон. — Что ты думаешь насчёт Джину? — спросил Чонгук, потянувшись вниз, чтобы снова погладить приклад, чувствуя, как чудесная дрожь бежит по его позвоночнику, когда он это сделал. — Есть шансы поймать его в сетку? — Конечно, но это займёт время, — сказал пожилой человек. — Тем не менее, Джинтэ рискует отомстить: он может вывести своего сына из тени. — Он может мстить, он не причинит мне никакого вреда. Эта пизда не приблизится ко мне, Бэ. Он может ударить только по моим людям, и, честно говоря… ты единственный человек, который мне сейчас нужен. — Чонгук оторвал глаза от ящика, чтобы изучить лицо старшего. — Убедись, что старый будет настолько пронизан пулями, что от него ничего не останется. Чтобы они не смогли опознать его даже по зубам, потому что у него не будет грёбаной головы. — Хороший близкий выстрел от одного из них, — сказал Гохи, кивнув на тайник перед ними, — и никаких проблем. Команда криминалистов вытащит фрагменты черепа из потолка. Какие планы на сына? — Возьми его в наше владение, так или иначе, — объяснил Чонгук, — до тех пор, пока его не поймают, мне всё равно, какие методы будут использоваться. Люди, которые приведут его ко мне живым, будут оплачены так, что деньги будут выплёскиваться из их задниц. Когда я его… потом придумаю, что с ним сделать. — Я прослежу, чтобы мои люди поймали его через связи, — сказал Гохи, когда потянулся, чтобы обратно закрыть ящик. — Надеюсь, без каких-либо травм, я не сомневаюсь, что вы захотите, чтобы он был без единого синяка. — Скажи мне, Бэ, думаешь, можно сломать каждую кость в теле человека? — спросил Чонгук с улыбкой, отвернувшись от ящика, чтобы взглянуть на него. — Ну… вам не нужно беспокоиться о позвоночнике, — парировал Гохи после минуты размышлений. Чонгук усмехнулся и протянул руку, чтобы похлопать мужчину по спине в знак одобрения шутки. — Я полагаю, что вы можете, но говорят, что человек умрёт задолго до того, как вы сломаете ему достаточно костей: из-за внутреннего кровотечения. — Я хотел бы засунуть эту самую винтовку как можно дальше в его задницу и нажать на курок, — пробормотал Чонгук. — Пустить обойму прямо в его кишечник. Но это не кажется… достаточно весёлым, слишком внезапным и чистым. Конечно, он возненавидел бы это, как и многие мужчины. Быть выебанным в жопу винтовкой… — он остановился, поняв, что действительно не имел понятия, как закончить эту мысль. « Захватывающе» конечно, не было правильным термином, даже если это было первое, что пришло на ум. — Унизительно, — закончил за него Гохи. Конечно, это достаточно неплохо. — Я хочу, чтобы его буквально разорвало, Бэ, я бы сделал это своими руками. Я бы с удовольствием рассёк его, живого или мёртвого, я просто хочу причинить ему боль, — проговорил Чонгук через стиснутые зубы. — Он всё обосрал, и я хочу уничтожить его. Я бы использовал свои зубы, если бы мне пришлось сделать это; я бы порвал его горло своими зубами. — Со временем вы сможете сделать это, — заметил Гохи; он подошёл к буксиру в досаде: он думал о том, что у Джину в жилах кипит кровь. — Вот почему мои люди возьмут его для тебя. Через минуту Чонгук покинул склад, всё ещё чувствуя волны раздражения, проходящие через него. Ему потребуется некоторое время, чтобы остыть, но у него его не было. Он был занят до позднего вечера из-за постоянных встреч. Чонгук закрыл глаза и застонал, натирая мягкими движениями круги на черепе большими пальцами. Боже, что бы он только не сделал, чтобы Чимин ждал его на заднем сиденье Mitsubishi прямо сейчас. Он мог просто лечь на колени и позволить ему гладить пальцами его брови, оставить мягкие поцелуи на носу и успокоить все его раздражения. Но, к сожалению, Чимин вернулся в Каннам-Гу, ухаживает в пентхаусе за Тэхёном. Он действительно нуждался в заботе больше, чем он. Чонгук надеялся, что Тэхён накачан морфином в хлам, поэтому не чувствует ни малейшего намёка на боль. Чонгук убрал руки с головы и снова вытащил свой телефон. Он набрал номер своего отца, как он просил, держа устройство напротив уха, находясь рядом со складом. Там был довольно холодный ветер. Видно было, что собирался дождь. Его отец начал разговор без приветствия, сразу с бизнеса. — Бэ сделал всё так, как ты просил. У нас есть доказательства. Веские доказательства. — Объясни. — Бэ опознал одну из пуль, которую я ему дал, не из Кореи. Он также установил связь между одним из пистолетов-пулемётов, используемых в казино, и напрямую связал его с Тайванем, — пояснил Чонгук. — Оружие, привезённое из Тайваня, что это значит для тебя, папочка? — …Это означает, что твой человек был прав, — сказал его отец после минуты размышлений. Чонгук мог слышать бурлящий гнев в его тоне; он явно становился таким же злым, как он. — Семья Ким не очень хорошо заметает свои следы. Мой напарник всегда был таким жалким идиотом, или он просто постарел? — Я думаю, что рак съел его мозги и яйца, — парировал Чонгук, и его отец издал забавный шум по линии. — Он грёбаный предатель, он отвернулся от своего наследия и разозлился на честь своего собственного отца. А его сын ещё хуже. — Я хочу увидеть твоего человека, Кима. Я хочу увидеть его завтра, — внезапно сказал его отец. — Объясни ему всё, если понадобится, мне нужно встретиться с этим человеком лично после всего, что произошло. Чонгук поразмышлял перед тем, чтобы ответить, обрабатывая слова. Его отец хотел видеть Тэхёна? Это не должно казаться необычным, Тэхён был его партнером. Но Чонгук знает, что его отец никогда не просит встретиться с людьми. Обычно другие просили встретиться с ним, чтобы разобраться и обсудить деловые вопросы, и если его отец просил присутствия человека, это означало плохой знак. Очень плохой знак. Никто никогда не действовал достаточно хорошо, чтобы гарантировать его личное внимание. Но он попросил встречу с Тэхёном, и это, безусловно, не потому, что он был зол на него. Это было потому, что Тэхён спас ему жизнь и питал их большим количеством информации. Его отец должен был… одобрить Тэхёна за это. Одной только мысли хватило, чтобы почувствовать странное ощущение, начавшееся в его желудке. Чонгук почувствовал радостную улыбку, сверкающую в уголках губ. Его отец одобрил их отношения. Ну, разве это не охуенно? — Хорошо, папочка, — сказал он, глядя на свою машину. — Я приведу его к тебе.