"Каждый выбирает по себе..."

      – Ты сделал недостаточно! – Лань Хун высокопарно всплеснул руками.       Сичэнь в очередной раз мысленно восхитился лицемерию старейшин. Перед учениками они представали непостижимыми идеалами спокойствия и живыми воплощениями бесконечных правил клана. В своем же кругу, куда благодаря статусу главы попал и сам Лань Сичэнь, многомудрые старцы позволяли себе послабления. Говорить о других за спиной, перебивать друг друга, повышать голос и активно жестикулировать – это только малый список того, что за старейшинами успел заметить юный, в сравнении с ними, глава клана.       – Ты слишком драматичен, – Лань Фу поморщилась и отодвинулась подальше от Лань Хуна. – Недостаточно! Ух! Цзэу-цзюнь, тебе удалось побеседовать с главой Цзян?       – Да, – Сичэню было проще отвечать на вопросы, чем еще раз пересказывать события Ночной охоты. Все подробно он уже успел рассказать Лань Цижэню. Рассказал бы сразу всем старейшинам, но, чтобы собрать совет, им потребовалось три дня.       – Какое достижение, поговорил с главой Цзян! – Лань Хун, очевидно, был в дурном расположении духа.       – Ну, если учитывать характер Саньду Шэншоу, то это действительно достижение, – осторожно заметил Лань Кванхо. – Вспомни хотя бы покойную мадам Юй. Поговорить с ней и уйти без единой травмы было, без преувеличений, поводом для гордости. Не думаю, что с Цзян Ваньинь проще.       – Он – Первый Нефрит Гусу Лань и первый же в списке заклинателей их поколения!       Лань Сичэнь позволил себе на мгновение раздраженно прикрыть глаза.       – Этот список не актуален лет двадцать, – хмыкнула Лань Фу. – Не в обиду тебе, Цзэу-цзюнь.       – Я не обиделся, – Сичэнь качнул головой.       В свое время он бы предпочел, чтобы этот список не существовал вовсе. Не только потому что оценивать людей было не слишком уважительно, но и потому что это сильно усложнило его существование. С одной стороны – Гусу больше десяти лет получал бесконечные письма с брачными предложениями для Первого Нефрита, а с другой – возгордившиеся старейшины за столько же лет не одобрили ни одной кандидатки в супруги главы клана. В итоге особо отчаявшиеся женщины прибегали к уловкам, чтобы принудить Лань Сичэня к браку. Это были не самые приятные воспоминания в его жизни.       – Еще бы он обижался на такие вещи, – проворчал Лань Хун. – Но речь не об этом. Хорошо, допустим, то что он поговорил с главой Цзян и ушел целым и невредимым – это достижение. Но что дальше?       – Попробовать обратиться к сватам? – в очередной раз предложил Лань Кванхо.       – И получить сразу официальный отказ? Нет! Мы должны быть абсолютно уверены, что ему не откажут и не выставят на посмешище.       – Хорошо. Можно без сватов, но в том же порядке. Написать несколько писем, отправить на первый взгляд ничего не значащие мелочи в подарок.       – И, конечно, такой человек, как глава Цзян не посмеется над попытками.       – На самом деле, план не плох, – задумчиво произнесла Лань Фу. – Первое письмо – что-нибудь о политике, мол Цзэу-цзюнь нуждается во взгляде со стороны. Потом что-нибудь чуть более личное. Между делом, по новой наладить контакт с кланом Цзинь. Доброе отношение к Цзинь Жуланю – это то, что может сильно повлиять на мнение главы Цзян о человеке.       – Цзэу-цзюнь никогда не был близок с главой Цзян. С чего бы ему спрашивать ее мнение о чем-либо? – Лань Хун сложил руки на груди, недовольно поджав губы.       – С того что за три года многое изменилось. Он не может обратиться к малым кланам, чтобы не потерять их уважение. Глава Не для него пока непонятная фигура, Цзинь Жулань – слишком юн, ему, очевидно, не хватает опыта. Остается только глава Цзян, с которой Цзэу-цзюнь уже успел нормально поговорить.       – Я не говорю, что это чушь, – начал было Лань Хун, но был перебит нетерпеливой Лань Фу:       – Вот и не говори. Кто считает, что план подходит?       Большинство рук взметнулось вверх. Лань Сичэнь уважительно поклонился, выражая согласие с решением совета. Пускать дело на самотек было бы опрометчиво. Конечно, Сичэнь предпочел бы личное взаимодействие, но случайные встречи двух глав великих кланов были слишком редким явлением, чтобы на него можно было положиться в таком важном вопросе.              За долгие годы управления кланом Лань Сичэнь написал бессчетное количество писем: личных, деловых, вежливых или, наоборот, почти грубых. Он умел просить, приказывать, отказывать так, что собеседник был счастлив, утешать и убеждать. Но, несмотря на весь этот опыт, составить письмо для главы Цзян, которое бы устроило самого Сичэня, не получалось.       Работа дяди в качестве главы клана была безупречной: ни одно соглашение не требовало пересмотра или уточнений. В мире тоже в кои-то веки все было спокойно. Ничто не требовало особого внимания, тем более помощи клана, специализирующегося на водных монстрах. Ни нашествия гулей, ни, слава Небожителям, водной бездны, ни даже угрозы банального наводнения.       Сичэнь еще раз посмотрел на пустой лист перед собой и устало потер глаза. Считалось, что заклинатели не подвержены головной боли, но почти физическое давление, которое мужчина ощущал, отдавалось болезненным напряжением в висках и глазах.       – Я могу ошибаться, но ты не думаешь, что глава Цзян в первую очередь ценит честность?       – Дядя?! – Лань Сичэнь подхватился с места, чтобы поклониться старшему. – Прости, я не услышал твоего приближения.       – Я так и подумал, – Лань Цижэнь кивнул, прошел внутрь комнаты, обогнул стол и сел напротив племянника. – Старейшины теряют терпение.       Лань Сичэнь привычно проглотил ответ, описывающий, в какое долгое путешествие могли бы отправиться старейшины.       – Я понимаю, но, – Сичэнь окинул взглядом письменные принадлежности и раздраженно продолжил, – это оказалось сложнее, чем я думал. Мы никогда не были близки с Цзян Ваньинь – я не нахожу уважительного повода написать ей.       – И здесь мы возвращаемся к моему первому замечанию, – спокойно произнес Лань Цижэнь, игнорируя эмоциональную вспышку племянника. – За годы у меня сложилось впечатление, что Цзян Ваньинь превыше всех добродетелей ценит честность.       – «Глава Цзян, как вы знаете, репутация Гусу Лань и моя лично до сих пор не восстановлены в полной мере. Наш с вами брак вернет моему клану положенное уважение, а вам даст так давно ожидаемых наследников».       – Уединение не пошло тебе на пользу, – Лань Цижэнь едва уловимо поморщился. – По сути верно, но над формой поработай. Слишком грубо и прямолинейно.       – Чем это лучше обращения к сватам, которое предлагал Лань Кванхо?       – Твоим прямым взаимодействием с главой Цзян. Старейшины надеются, что ты ее очаруешь. Но упускают из виду, что Цзян Ваньинь не наивная девица и даже не своя мать. Она – глава клана, пережившая почти полное его уничтожение, прошедшая войну и предательство и за двадцать лет добившаяся результатов, которые и не снились ее отцу. Я уж не говорю о том, что почти сорок лет своей жизни она была мужчиной и воспитана соответственно. Обращайся не к женщине, обращайся к опытному политику и давнему союзнику.       – Благодарю дядю за наставление, – Сичэнь аккуратно поклонился.       – Сделай все возможное, Хуань, – Лань Цижэнь поднялся на ноги.       – Обязательно, – Сичэнь встал из-за стола и снова поклонился, выражая признательность. – Спасибо, дядя.       Лань Цижэнь кивнул на прощание и направился к выходу, но на пороге чуть не столкнулся с суетливым младшим учеником.       – Цзэу-цзюнь! Ой! Лаоши Лань, – мальчишка шатко поклонился обоим старшим.       – Что случилось? – Сичэнь приблизился, пряча неодобрение за привычной улыбкой.       – Прибыл глава Цзинь с сопровождением.       – Глава Цзинь? – Лань Цижэнь удивленно посмотрел на племянника.       – Я не получал уведомления, – Сичэнь покачал головой и обратился к ученику. – Найди дежурных и попроси приготовить комнаты для гостей. Я встречу главу Цзинь.       – Но…       – Сопровождение мне не нужно. Ступай.       Сичэнь проследил за тем, как мальчишка торопится выполнить его поручение, при этом не нарушая правило о запрете на бег. Получалось у него не очень хорошо.       – Не нужно его наказывать, – на всякий случай попросил Лань Сичэнь. – В его возрасте я так же не понимал баланса скорости и степенности.       – Я и не собирался. После объявления Лань Цзинъи наследником клана требовать от учеников безукоризненного соблюдения многих правил стало почти несправедливо.       – Кстати, о Цзинъи, – Сичэнь нахмурился. – Он оставался в Башне Кои. Почему не сообщил, что прибудет вместе с главой Цзинь? И почему сам не распорядился о размещении гостей?       На лице Лань Цижэня на одно короткое мгновение отразилась тревога. Он мог сколько угодно наказывать юного неугомонного Ланя, сетовать, что из мальчишки выйдет никудышный глава клана, но в глубине души, безусловно, любил сироту почти так же сильно, как и родных племянников.       Мужчины не сговариваясь направились в сторону ворот. Длинные широкие одеяния скрывали быстрые широкие же шаги, позволяя казаться величественными и неторопливыми, как и полагается старейшине и главе клана.       Первое, что бросилось Сичэню в глаза, стоило только вратам оказаться в поле зрения, – отсутствие среди семерых заклинателей в золоте подвижной фигуры в белом.       – Глава Цзинь, приветствую вас. Приношу свои извинения, мы не ждали вашего появления.       – Цзэу-цзюнь, – Цзинь Жулань хмурился совсем как глава Цзян, а вот кланялся так же небрежно, как и его покойный отец. – Я писал Лань Цзинъи, хотел встретиться с ним в Цайи, но он не ответил.       Сичэнь не мог позволить себе явные эмоции, вместо этого он вцепился пальцами в широкие рукава своего одеяния и спокойно предложил:       – Пройдемте. Ваших учеников разместят в гостевых покоях, а мы поговорим в моем кабинете.       – Хорошо, – Цзинь Жулань отрывисто кивнул и последовал за хозяевами в сопровождении свиты.       По дороге Лань Сичэнь перепоручил заботу об учениках Цзинь одному из старших адептов, безмолвно простился с дядей, а сам, уже быстрее, направился вместе с Цзинь Жуланем в свой кабинет. Там, указав юному главе, где он может сесть, Сичэнь использовал талисман конфиденциальности и только после этого позволил себе проявить беспокойство.       – Последний раз я видел Лань Цзинъи, когда он вместе с вами и вашими учениками направлялся в Башню Кои после Ночной охоты.       – Что? Погодите! – глава Цзинь вскочил на ноги. – Этот болван не вернулся?!       – Нет. Цзинъи, – на имени воспитанника Сичэнь сделал особый упор, стоило отдать Цзинь Жуланю должное, он смущенно опустил взгляд, – не возвращался. И не писал. Я не волновался, поскольку был уверен, что он находится с вами.       – Нет, – мальчишка замотал головой, отчего хвост заплясал за спиной. – У меня были дела. Я должен был посетить клан Фу. Естественно, Лань Цзинъи не захотел оставаться в Башне Кои в мое отсутствие. Да и странно это было бы. А тут еще накануне моего отбытия приехал Оуян Цзычжэнь. Может быть они решили вместе попутешестовать? Цзычжэнь-сюн жаловался, что устал от клановых дел и хотел бы развеяться.       – Цзинъи всегда готов помочь другу, – Сичэнь кивнул и неожиданно спросил. – Скажите, глава Цзинь, как продвигается поимка создателя маогуя?       – Моим ученикам пока не удалось обнаружить ничего стоящего. Была пара зацепок, но все они ни к чему не привели. Но почему вы спрашиваете?       – А вы сами не стали заниматься этим делом? – проигнорировал вопрос Лань Сичэнь.       – И вы о том же? – Цзинь Жулань насупился и скрестил руки на груди. – Я – глава клана и не могу лично носиться за всеми злодеями. Возглавить охоту, облаву, ликвидацию последствия землетрясения – да, это моя прямая обязанность. Но для ловли преступников есть стража или мои же опытные адепты, если преступник заклинатель.       – Меня восхищает, каким главой вы становитесь, – Сичэнь мягко улыбнулся. – Но не все так благоразумны… Вы говорили все это Цзинъи?       – Не уверен, – юноша нахмурился, – может быть… Вы же не думаете, что он додумался отправиться искать создателя маогуя один?       – Один – вряд ли, а вот с молодым господином Оуяном, вполне, – наконец-то озвучил свои худшие опасения Сичэнь.       В конце концов мужчина знал характер своего воспитанника, ставшего только неуправляемей в связи с отсутствием Лань Сычжуя – признанного голоса разума. Назначение Лань Цзинъи наследником Гусу Лань, вопреки всем надеждам, ситуацию не спасло.       – Я ему ноги переломаю! – взвыл Цзинь Жулань, сделал несколько нервных шагов по комнате, резко остановился и испуганно посмотрел на главу Лань. – Вы же не думаете, что с ними что-то случилось?       – Я не знаю. Может быть, они куда благоразумнее и на самом деле просто путешествуют пешком в сторону клана Оуян, – Сичэнь ни на мгновение в это не верил. – Но может быть… Сколько дней прошло с момента вашего отъезда из Башни Кои?       – Это четвертый, – не задумываясь ответил Цзинь Жулань. – И что делать? Ничего же не известно. Они могут действительно просто путешествовать. А если нет? – юношу начала накрывать паника. – Если они отправились ловить эту сволочь в Ланьлин Цзинь? Что если с ними что-нибудь случится?       – Глава Цзинь…       – Как я буду смотреть в глаза вам или главе Оуян?       – Цзинь Жулань! Успокойся.       – Как?! Я не знаю, что делать! Я… – молодой глава остановился и в глазах его загорелось нездоровое воодушевление. – Знаю. Да, знаю! Мне нужно в Юньмэн.       – Вы потратите время на дорогу туда и обратно и все. Я уважаю главу Цзян, но…       – В мире нет такого же специалиста по поиску и поимке темных заклинателей! Вы же не будете спорить, что такого маогуя мог создать только действительно талантливый и опасный последователь темного пути?!       – Вы хотите сказать, что слухи о главе Цзян и темных заклинателях правда? – осторожно спросил Лань Сичэнь.       – Что, пойдете войной против недостаточно добродетельной Саньду Шэншоу?! – внезапно зашипел рассерженным котом Цзинь Жулань.       – Я этого не говорил.       Сичэню очень хотелось прикрыть глаза и потереть виски. За время уединения он и забыл, как бывает трудно говорить с эмоциональным молодым поколением.       – Дя… Тетя – не злодейка! Но если хотите знать правду – спросите ее сами, – уже тише и спокойней проговорил глава Цзинь.       – Непременно. Приношу свои извинения. Нельзя говорить о людях за их спиной… – машинально произнес Сичэнь, окончательно закрывая опасную тему. – Тем не менее, я предлагаю вам отправить в Юньмэн самого быстрого из ваших учеников, а самому вернуться в Ланьлин Цзинь. Может быть, до прибытия главы Цзян нам удастся самим что-то выяснить.       – Нам? – Цзинь Жулань поднял на старшего удивленный взгляд.       – Есть шанс, что мой наследник попал к сильному темному заклинателю, разве я могу остаться в стороне?       – Вы пойдете один?       – Нет, конечно. Возьму с собой учеников.       – Хорошо, – глава Цзинь кивнул и куда тише добавил. – Не хотелось бы, чтобы на моей территории пострадал глава великого клана.              – Все убитые маогуем ездили в город N, – доложил один из старших учеников Цзинь.       – Конечно, они туда ездили, куда же еще? – раздраженно спросил Цзинь Жулань. – Это ближайший к их деревням крупный город. Неужели это все, что их связывало?       – Еще они все родом из одного поселения K на границе с Цинхэ. И участвовали в ликвидации последствия оползня, который почти уничтожил клан Ся, – сообщил ученик.       – И вы посчитали, что эта информация менее значима, чем посещение одного и того же города? Действительно? – голос Цзян Ваньинь был пропитан ядом.       Все присутствующие обернулись ко входу. Глава Цзян стояла у стены, скрестив руки на груди, и мрачно улыбалась.       – Дя… Тетя! – с искренней радостью воскликнул Цзинь Жулань. – Как давно ты здесь? Почему мне не доложили?       – Достаточно давно, – Цзян Ваньинь дернула плечом и приблизилась к столу, вокруг которого собрались руководители поискового отряда, глава Цзинь и глава Лань. – Ты сам запретил вас беспокоить, вот обо мне и не доложили.       – А ты сама почему ничего не сказала?       – Вы были так заняты. Не видела смысла тратить время на формальности. И сейчас не вижу, – она выразительно посмотрела на племянника.       – Да-да. Давайте продолжим, – велел Цзинь Жулань, сосредотачивая внимание на карте.       – Простите, что перебиваю, – вмешался до того молчавший Сичэнь, – но не могли бы вы подробнее рассказать, что случилось с кланом Ся?       – Если честно, я мало знаю, – сознался ученик, – только что это был очень маленький клан, скорее даже школа, человек на двадцать. Их резиденция многие столетия располагалась на горе.       – Тот год, когда все случилось, был особенно дождливым, – неожиданно заговорил мужчина, ровесник Лань Сичэня. – Простите. Я – Цзинь Аньюй, был среди тех, кто прибыл на место трагедии, когда в Башню Кои наконец-то поступила информация. Так вот, ливни часто обрушивались на гору и один из них стал причиной оползня. Недалеко от резиденции находилось поселение. Местные жители обратили внимание на шум, донесшийся со стороны соседей. И, несмотря на собственные беды, люди бросились на помощь. Под грудами земли и завалами спасать оказалось уже некого, но, рискуя собственной жизнью, мужчины и женщины искали до исступления. Живых им найти не удалось. Зато кое– кто обнаружил хранилище ценностей и, видимо, рассудил, что покойникам сокровища ни к чему. Человеку было невдомек, что двое учеников отбыли в город по поручению главы клана и, соответственно, выжили. Ученики заметили пропажу артефактов и быстро нашли вора. Тот пытался свалить вину на своих соседей, но те позволили обыскать свои ветхие дома и участки. У них ничего не нашли.       – Что случилось с вором? – Сичэнь внимательно посмотрел на Цзинь Аньюя. Тот только пожал плечами.       – Не могу сказать точно. Его заточили до выяснения обстоятельств, но что случилось дальше – не знаю. Я был слишком занят работами на горе. Помимо разбора завалов нам пришлось помогать с расселением поселения.       – Расселением? – переспросила Цзян Ваньинь. – Поселок так сильно пострадал?       – Нет. Но после того, что случилось с резиденцией клана Ся, люди просто боялись оставаться в своих домах: погода не становилась лучше и вероятность новых оползней была очень велика.       – Это все, конечно, очень интересно, – раздраженно произнес Цзинь Жулань, – но как эта информация поможет нам в поиске создателя маогуя?       – На первый взгляд, может быть и никак, – успокаивающе проговорил Сичэнь, старательно не замечая закатывания глаз Цзян Ваньинь. – Но лучше узнать о жертвах побольше. Никто не знает, какая деталь может привести к темному заклинателю.       – Давайте еще раз, но коротко, – решительно сложила руки на груди глава Цзян. – У нас есть пятеро мужчин, родом из одной местности, которые, скорее всего, были знакомы.       – Они точно были знакомы, – заметив направленный на него вопросительный взгляд, быстро подтвердил Цзинь Аньюй. – Поселок был небольшой: дворов на пятнадцать. Жители вели что-то вроде общего хозяйства, многие приходились друг другу родней.       – Итак, пятеро знакомых друг с другом мужчин после весьма трагических обстоятельств разъезжаются по разным деревням и умирают через несколько лет жестокой смертью в течение недели. Учитывая, что маогуй – это всегда про месть, они все должны были сделать одному и тому же человеку что-то очень плохое. Их семьи опрашивали? Не происходило ли в последнее время что-то странное? Может быть они поддерживали друг с другом связь, виделись в том самом городе N?       – По крайней мере их последние поездки точно не совпадали, – покачал головой ученик Цзинь, который начинал доклад. – А про странное… Тут вот какая история: они все медленно богатели.       – Можно понятнее, что вы имеете в виду? – устало уточнил Сичэнь. Он не помнил, чтобы при Цзинь Гуанъяо из его учеников приходилось наводящими вопросами добывать важную информацию. Доклады всегда были короткими и предельно четкими.       – Жители горного поселка не отличались зажиточностью. В чужих деревнях им выделили либо части чужих домов, либо старые развалины, в которых давно никто не жил, – припомнил Цзинь Аньюй.       – Именно, – подтвердил юный ученик. – Со слов соседей, беречь каждую монетку было общей чертой всех переселенцев. Им приходилось много и тяжело работать, чтобы нормально устроиться. Но где-то через год у некоторых из них стали появляться хорошие вещи: добротная одежда, материалы для ремонта дома или работы в поле. Дошло до того, что у первой жертвы оказался самый хороший дом во всей деревне, у него занимали деньги, просили об услугах, а после смерти предыдущего старосты его им и избрали.       Собравшиеся молчали, обдумывая полученные сведения. Лань Сичэнь смотрел на карту и думал о том, как связать все события воедино. Предположение, не до конца оформившееся, было, но требовало проверки.       – Без поездки в город N не обойтись, – вынесла вердикт Цзян Ваньинь.       – Молодой мастер Лань так же решил, – кивнул ученик Цзинь.       Тишина в кабинете воцарилась противоестественная, будто звенящая от напряжения.       – Молодой мастер Лань был в курсе этой информации? – очень ровным голосом спросил Сичэнь, стискивая в руках Шоюэ.       – Ну, про клан Ся он не спрашивал, но про то, что жертвы из одного поселка и как-то подозрительно разбогатели – да. Его очень интересовал поиск создателя маогуя.       – И ты, остолоп, не придумал ничего умнее, как поделиться информацией о расследовании вашего клана с учеником другого?! – рявкнула Цзян Ваньинь. – Ты вообще знаешь, что такое внутриклановые тайны?!       – Но молодой господин Лань друг нашего главы… – запинаясь попытался оправдаться побледневший юноша.       – Это не повод делиться с ним информацией, которая его не касается! Или, думаешь, друзьям главы можно все? Почему бы тогда сразу не проводить их в хранилище артефактов, сокровищницу и зал предков?!       – Но вы же здесь…       Вокруг Цзян Ваньинь словно сгустился воздух, как перед грозой, засветился Цзыдянь на запястье, а по темным волосам скользнули фиолетовые искры.       – И я, и глава Цзян, – Лань Сичэнь выступил вперед, закрывая собой юного недотепу от мечущего молнии взгляда, – находимся здесь по приглашению главы Цзинь.       – Лань Цзинъи, – ломким от эмоций голосом заговорил Цзинь Жулань, – просто посоветовал вам отправиться в город N? Или собирался туда сам?       – Я не уверен…       – Беспомощный, бесполезный идиот, – гневным шепотом выругалась за спиной Сичэня Цзян Ваньинь. Мужчина не мог не согласиться с ее оценкой.       – Но мне показалось, что молодые господа Лань и Оуян хотели туда съездить. Мол, это все равно по пути.       – И ты…. И никто не соизволил сообщить об этом вашему главе? – Цзинь Жулань стиснул руки в кулаки. – Тебе не пришло в голову доложить кому-то из старших, что наследники чужих кланов пытаются вмешаться в наше расследование?! – к концу вопроса глава Цзинь уже кричал.       Переведя дыхание, он сквозь зубы произнес:       – Цзинь Аньюй, отведите Цзинь Тяньхао в комнату наказаний. До моих новых распоряжений, ему запрещается говорить хоть с кем-то. Само наказание будет определено, когда станут ясны последствия. Остальным приказываю в течение четверти шичэня собрать учеников для работы в городе N. Как вы понимаете, теперь мы ищем не только создателя маогуя, но и пропавших наследников союзных кланов.       – Будет исполнено, – ученики в золоте синхронно поклонились и поспешили выполнить распоряжения своего главы. Цзинь Жулань проводил их пустыми глазами. Когда дверь за последним адептом закрылась, юный глава резко повернулся к Лань Сичэню и согнулся в глубоком поклоне:       – Этот ничтожный глава приносит свои извинения за… – его голос прервался. – За все.       – Мы еще не знаем, что именно случилось, – глубоко вздохнул Сичэнь. В такие моменты он был благодарен за ланьское воспитание, не позволяющее демонстрировать свои истинные эмоции. Его разрывали противоречивые чувства: с одной стороны, беспокойство за Цзинъи текло по телу вместо крови, заставляло сердце биться болезненно часто, а с другой – ему хотелось утешить ребенка перед ним, погладить по голове и пообещать, что они сделают все возможное.       – Вот именно. Соберись! – голос Цзян Ваньинь хлестнул плетью, заставив вздрогнуть не только главу Цзинь, но и Сичэня к его большому удивлению. – Цзэу-цзюнь, вам нужно время на сборы или мы можем отправляться?       – Я готов.       – Тетя, подожди. Мне нужно отдать распоряжения… – Цзинь Жулань выпрямился, торопливо вытирая лицо ладонями.       – А ты куда собрался? – взглядом главы Цзян можно было заковывать в льды реки.       – Как? С вами, конечно! Мне нужно…       – Тебе нужно остаться со своим долбаным проблемным кланом! – рявкнула Цзян Ваньинь. Глава Цзинь в ответ высокомерно задрал подбородок, но покрасневшие глаза портили весь эффект горделивой позы.       – А-Лин, – уже мягче произнесла женщина, приблизилась к племяннику и положила руку ему на предплечье, – ты должен остаться здесь. Ты не имеешь права так демонстрировать свое беспокойство: старейшины не поймут и не простят ошибок. Так что у тебя несколько мгновений, чтобы собраться и делать то, что ты должен. Это понятно?       – Да, тетя, – еле слышно ответил Цзинь Жулань, опустив голову.       – Даже не думай натворить глупостей.       – Хорошо.       – Мы будем держать вас в курсе, глава Цзинь, – пообещал Сичэнь.       – Спасибо. Берегите себя.       – Не волнуйся о нас, сопляк, – Цзян Ваньинь криво улыбнулась, напоследок сжала руку племянника в своей, резко развернулась и направилась к выходу. Сичэнь слабо улыбнулся расстроенному юноше, поклонился на прощание и последовал за главой Цзян.              К городу Лань Сичэнь и Цзян Ваньинь прибыли ближе к вечеру. Для них обоих день выдался невероятно длинным и выматывающим и конца ему видно не было. Глава Лань давно не проводил так много времени в воздухе и чувствовал напряжение как в теле, так и в ци, текущей по меридианам. Он нуждался в медитации, но времени на нее на было.       – Что для вас в приоритете, Цзэу-цзюнь? – внезапно нарушила тишину между ними Цзян Ваньинь. – Спасение детей или поиск создателя маогуя?       – Вы шутите?       – А похоже на то? – кривая усмешка скользнула по тонким губам, придавая лицу хищное выражение, которое быстро сменилось обычным раздражением. – На самом деле, я спрашиваю только потому, что способы поиска будут отличаться. Чтобы найти детей, вы в первую очередь должны представить, как бы темного заклинателя искал Лань Цзинъи.       – Думаете, у меня получится? – горько улыбнулся Сичэнь. – Вы не хуже меня знаете, сколько времени я провел вне Гусу, и что это были за обстоятельства. Откуда мне знать, как ученики узнавали бы информацию, если мне ее всю жизнь приносили другие?       – Вы слишком рано приняли на себя обязанности главы клана, – Цзян Ваньинь мрачно покачала головой.       – Будто вы нет.       – Я тоже. Но обстоятельства были разными. У меня не хватало учеников. Если люди приходили просить о помощи, зачастую приходилось самой ехать в какую-нибудь глухую деревню и выяснять, что случилось. Под рукой не было гуциня и вашего знаменитого расспроса, так что никакой информации напрямую от покойников, только общение с людьми, которые постоянно врут, оговаривают других и выгораживают себя. Столько раз хотелось вернуться в Пристань Лотоса, ничего не сделав, потому что по-человечески я понимала мстительного духа. Но потом вспоминала родителей и заставляла себя выполнять работу. Ради озлобившегося покойника, а не его обидчиков. Чтобы у него был шанс уйти дальше... Простите, это сейчас не важно.       – Наоборот, – улыбка Сичэня стала еще горше. – Вы лишь подтвердили, что должны руководить поиском, вне зависимости от того, кого именно мы ищем.       – Будет по-вашему, – Цзян Ваньинь кивнула и уверенно направилась вперед к широко распахнутым воротам. Стражи, высматривающие среди путников подозрительных личностей, уважительно поклонились заклинателям.       Уличные торговцы уже закончили свою работу, зато дети играли прямо посреди дороги и шумели так, что заглушали звуки из ближайшего питейного заведения. Одна из девчушек, не глядя удиравшая от товарища по игре, врезалась в Лань Сичэня. Он помог ей устоять на ногах.       – Будьте осторожны, молодая госпожа.       – Спасибо, добрый господин, – девочка быстро поклонилась, подняла голову и восторженно расширила глаза. – Ух ты!       Ее друзья прекратили свои дела и замерли на местах, настороженно глядя на двух заклинателей.       – Играть посреди дороги плохое решение, – резко произнесла Цзян Ваньинь.       – Все знают, что перед закатом это наше место! – смело прячась за спиной товарища, крикнул худощавый мальчишка в дорогой одежде. – Никто не ругается.       – Какие интересные традиции, – глава Цзян склонила голову на бок, прищурив светлые глаза. – Хорошо, это – ваше место. Тогда ответьте, если знаете, где место беспризорников?       – А вам зачем?       – Тебя не учили, как нужно разговаривать со старшими? – в голосе затрещали молнии.       – Между прочим, я сын…       – Да замолчи ты! – ткнул высокомерного мальчишку локтем в бок его друг. – По утрам беспризорники ошиваются на рынке, а к вечеру идут на мост. Идите прямо, упретесь в берег реки, повернете на восток и увидите новый мост.       – Благодарим за помощь, – Лань Сичэнь благодарно улыбнулся детям. С непривычки сводило скулы.       Цзян Ваньинь хмыкнула и пошла вперед, но рядом с богато одетым мальчишкой остановилась:       – В этом жестоком мире положение твоих родителей не является достаточной защитой. Поумерь спесь и гордыню, пока сам из себя ничего не представляешь.       Мальчишка задрожал, глядя большими влажными глазами на сияющий Цзыдянь.       – О, не волнуйся, я не бью детей. Но не все взрослые такие, – она повысила голос, привлекая к себе безраздельное внимание. – Советую всем вам это хорошенько запомнить.       Больше не обращая внимание на детей, Цзян Ваньинь широким шагом поспешила вперед по улице. Фиолетовые одеяния с узором лотоса развевались вокруг ее ног, словно знамена на поле боя.       Лань Сичэнь догнал ее в пять шагов и подстроился под скорость, которая, казалось, при смене пола главы Цзян никак не изменилась.       – Это было хорошее напутствие, – вежливо похвалил мужчина, – хотя может и излишне резкое.       – Я не говорила этого А-Лину, – как-то обреченно произнесла Цзян Ваньинь. – Кажется, что фразу: «Да ты знаешь, кто мой дядя?!» – он выучил раньше, чем научился ходить. С одной стороны, моя репутация действительно ограждала его от многих неприятностей, а с другой… В том числе это сделало его слишком самоуверенным и безрассудным. Три года назад его жизнь столько раз подвергалась опасности, просто потому что ему не говорили правильных вещей и рядом не было друга, который мог бы его вразумить.       – Не только вы занимались его воспитанием, – напомнил Сичэнь.       – Его характер портила не только я, какое утешение, – Цзянь Ваньинь саркастично рассмеялась.       – Если это вас и не утешает, то его нынешнее поведение и благоразумие, которое он проявляет, как глава клана, должно вызывать чувство гордости. В прошлом все мы совершили множество различных поступков, часть из которых оказалась ошибками, – Лань Сичэнь не хотел и не собирался думать о Не Минцзюэ, – зачастую непоправимыми и страшными. Можно утонуть в них, а можно сосредоточится на том, как много было сделано правильно и привело к хорошему. Цзинь Жулань – хороший глава, потому что с детства наблюдал за своим дядей, посвятившим всего себя Юньмэну. Вы говорите – самоуверен и безрассуден, я скажу – отважен. Он не боится рисковать, потому что знает – в случае чего вы его отругаете, но вы же его и поддержите, пойдете ради него против всего мира.       – Какая чушь, – выпалила глава Цзян, скрещивая руки на груди. – Кажется, уединение не пошло вам на пользу… Давайте поторопимся, до темноты не так много времени.       Сичэнь мог поклясться, что на щеках Цзян Ваньинь проступил румянец, и он не был следствием раздражения или досады.       – Хорошо, – согласился мужчина и махнул рукой вперед, – кажется, это искомая река.       – Серьезно? Вот этот ручей? – глава Цзян смерила скептическим взглядом узкую речушку, на берег которой они успели выйти.       – Река, – наставительно поправил Сичэнь. – А нам на восток.       – Надеюсь, дети говорили про реальный мост, а не бревно, перекинутое с одного берега на другой, – проворчала Цзян Ваньинь, поворачивая в нужную сторону.       Чуть в отдалении показался широкий резной мост, по которому прогуливались немногочисленные прохожие. У моста прямо на земле сидела девушка, наигрывавшая на флейте незамысловатую мелодию. Под звуки музыки двое мальчишек лет десяти-одиннадцати бились друг с другом на деревянных грубо вырезанных мечах.       – Ужасная техника, – объявила Цзянь Ваньинь, останавливаясь в двух шагах от детей. – Вы бы хоть на тренировки стражников внимательно смотрели.       – Будто правильная техника поможет, если у тебя в руках палка, – фыркнул один из мальчишек.       – Поможет не сломать запястье, парируя первый же удар противника.       – Легко говорить, когда в руках знаменитый меч, – второй мальчишка деловито упер острие своего деревянного оружия в землю.       – И тренировочных мечей, и палок, и даже чужих мечей через мои руки прошло не мало.       – Всем известно, что в начале войны многие известные молодые заклинатели оказались без своего привычного оружия. Саньду Шэншоу был в их числе, – прощебетала девушка, откладывая флейту в сторону. – Что привело главу клана в этот скромный город к этим ничтожным людям?       – Хочу узнать кое-что.       – И что же могут сказать бедняки таким знаменитым заклинателям? – девушка безмятежно улыбалась, глядя в небо над головой.       – Например, могут сказать, кто в городе скупает и продает всякое.       – Всякое много кто продает. Старик Лю на том берегу приторговывает приправами. Одна мадам продает удовольствия разного толку, и товар не всегда идет на это добровольно. Тот торгует смертью, другой втридорога чаями… Много кто и что продает.       Лань Сичэнь молча следил за развитием разговора. Его знакомство с нищетой и теневой стороной городской жизни ограничивалось предвоенным и военным временем, но и тогда он не взаимодействовал с этим на прямую. Для этого были другие люди: выросший в этой среде Мэн Яо, устрашающий Не Минцзюэ или двое отчаявшихся мальчишек, уцелевших в бойне в Пристани Лотоса.       Цзян Ваньинь достала из рукава тускло блеснувший кусок серебра и перебросила его близстоящему мальчишке.       – А есть кто-то, из продающих всякое, кто очень бы не хотел, чтобы о нем спрашивали заклинатели?       Мальчишка внимательно осмотрел кусок металла в руке и серьезно кивнул. Девушка блаженно улыбнулась:       – На юге располагается улочка, где живут работяги. Есть там домик с серой меткой на пороге. В домике том живет безумная старуха, ухаживает за ней сын. А может и не безумная? И может быть не сын, а?       – Еще что нужно? – грубовато спросил один из мальчишек. – Нам идти пора.       Из рукава Цзян Ваньинь появился новый кусочек серебра.       – Известно ли вам что-нибудь о двух юных заклинателях? Один в белых одеждах Ланей с лентой на голове, второй в темно-синем, со старинной серебряной заколкой в волосах.       – Ходили такие по городу, цеплялись к торговцам и подавальщикам, – лениво ответил грубый мальчишка, крутанув в руке свой меч.       – И что спрашивали?       – Да мало ли что? Где поесть, где поспать, где продать что-нибудь или купить. У глупого молодняка всегда много опасных вопросов. Пошли мы, – мальчишка выхватил из руки главы Цзян оплату и шутливо поклонился. Девушка неторопливо поднялась с земли, и дети все вместе поспешили на другую сторону улицы, чтобы буквально в одно мгновение скрыться в тени между домами.       – Пойдемте, – Цзян Ваньинь приглашающе махнула рукой. – Полагаю, наш торговец работает круглосуточно, но стоит успеть зайти в гости до ночи.              Улица работяг полностью соответствовала своему названию – это был дом для неприхотливых людей, чья жизнь состояла из бесконечной работы и единственной радостью было прийти вечером в питейное заведение. Сичэнь сидел в одном из таких за обшарпанным столом и вертел в руках рюмку с вином. Потертые крестьянские одежды и пустой, без ленты, лоб заставляли мужчину чувствовать себя некомфортно. Успокаивало только тепло мешочка цянькунь за пазухой, в котором находились все вещи, включая меч.       Заведение было выбрано из-за удобного расположения – практически напротив искомого дома с серой меткой. С места, занимаемого Сичэнем, через распахнутую по случаю тепла дверь открывался хороший обзор. Мужчина безучастно смотрел на улицу, делал вид, что пьет, как и все вокруг, и ждал появления Цзян Ваньинь.       План Сичэню не нравился, но, как оказалось, спорить с главой Цзян было так же бесполезно, как и с Ванцзи.       Являться к торговцу как Саньду Шэншоу и Цзэу-цзюнь было бы глупо. Очевидно, что заклинателям ничего из сомнительных товаров торговец бы показывать не стал. Поэтому было принято решение переодеться. Но времени отправиться в другое поселение, чтобы купить одежду, у них не было. А два знаменитых заклинателя, покупающие крестьянские наряды, стали бы поводом для городских сплетен не на один день. И тут Лань Сичэнь узнал о своем товарище-главе неожиданное: Цзян Ваньинь в обычной жизни могла бы быть воровкой. По крайней мере в уже закрытую лавку торговца готовой одежды она пробралась абсолютно бесшумно, равно как и вернулась оттуда так же незаметно.       – Надеюсь, с вашим размером угадала, – процедила она, сунув в руки Сичэнь стопку вещей. – Если нет – прикроетесь плащом. Вечерами бывает прохладно – никто не удивится.       В тени чужого двора заклинатели быстро переоделись. Цзян Ваньинь пришлось распустить волосы и собрать их, как носили небогатые горожанки. Новые одежда и прическа придали главе Цзян мягкости и женственности.       – Вам идет, – признал Сичэнь, с искренним удовольствием разглядывая женщину.       Цзян Ваньинь бросила на него тяжелый взгляд. Повозившись с мешочком цянькунь, она достала из него широкий золоченый браслет с причудливым орнаментом. Взамен в мешочек отправились Саньду и Цзыдянь, а сам цянькунь женщина убрала в простую холщовую сумку.       – Как думаете, он купится? – Цзян Ваньинь протянула Сичэню браслет, от которого ощутимо веяло духовной энергией.       – Если он специализируется на заклинательских артефактах, то должен.       – Хорошо, – глава Цзян мрачно улыбнулась и убрала браслет в сумку. – Тогда я отправлюсь к нашему подозреваемому, а вы подождете снаружи.       – Считаете, что разделяться благоразумно?       – Не очень. Но от вас даже в этом виде так и прет благородное происхождение и образование. Ни один сообразительный человек не поверит, что вы простолюдин. А если эта сволочь уже годами промышляет запрещенной торговлей, то он явно не дурак. Не известно, получится ли у меня что-то узнать. Можно, конечно, получить информацию и другим способом, но стоит хотя бы удостовериться, что этот человек именно тот, кто нам нужен.       – То есть вы просто придете к нему как обычная женщина и попробуете продать артефакт? – Сичэнь скептично вскинул бровь.       – Что-то вроде того.       – Думаете, это не подозрительно?       – Ну что вы, я не совсем глупа. У меня есть история, на случай, если спросят, откуда эта вещь. Скажу, что завела себе любовника из заклинателей, а потом эта сволочь свалила, оставив мне на память эту безделушку. Мне проку от нее никакого, а престарелая матушка и младшие братья и сестры хотят кушать.       – Я, кажется, почти представляю, кто вдохновил вас на эту историю, – Сичэнь поморщился, – но вы должны быть либо сильнее обижены и расстроены, либо куда злее.       – Со вторым точно проблем не будет, – голос Цзян Ваньинь задрожал от ярости…       И вот уже больше четверти шичэня Лань Сичэнь сидел в питейном заведении и ждал. Наконец-то дверь дома напротив отворилась и показалась Цзян Ваньинь. Она призывно махнула рукой и снова исчезла в глубине здания. Сичэнь неторопливо поднялся и пошел в нужную сторону.       Для удобства ориентирования свет горел только в нужной комнате. Туда Сичэнь и направился.       – Вы думаете, вам сойдет это с рук? – ничем не примечательный мужчина сидел на полу, со связанными руками и ногами, и дергался, пытаясь освободиться.       – Уверена в этом, – безучастно отозвалась Цзян Ваньинь, разглядывая многочисленные предметы, лежащие на деревянных полках.       – Он тот, кто нам нужен? – спросил Сичэнь, просто чтобы убедиться. Многочисленные артефакты говорили сами за себя, равно как и нанесенные прямо на стены изображения массивов, призванные скрывать энергию предметов, находящихся в комнате.       Вместо ответа Цзян Ваньинь резко обернулась и бросила какой-то предмет. Сичэнь еще до того, как поймал, понял, что это такое.       – Откуда у тебя это? – глава Лань подошел прямо к торговцу и сунул ему в лицо нефритовый жетон.       – Какой-то мальчишка-заклинатель продал, ему нужны были деньги, – торговец небрежно пожал плечами.       – Вранье! – Сичэнь схватил мужчину за грудки и подтянул к себе. – Откуда у тебя это?       – Я же сказал…       – Ложь! Я знаю, что это и кому принадлежит.       – Да плевать я хотел, – мужчина захохотал. – Ты мне ничего не сделаешь.       – Неправильный ответ, – сообщила Цзян Ваньинь, наконец-то отвлекаясь от полок с артефактами. – Ты можешь сказать сам, что случилось с юными заклинателями, и, возможно, получить какое-то послабление. А можешь промолчать. И тогда ответы на наши вопросы будешь уже выкрикивать.       – Боялся я еще какую-то бабу!       – Кажется, мы были слишком высокого мнения о его сообразительности, – задумчиво произнесла Цзян Ваньинь. – Цзэу-цзюнь, не могли бы вы развязать его руки и подержать одну?       – Цзэу-цзюнь? – мужчина побледнел. – Глава клана Лань?! Почему вы лично пришли сюда из-за какого-то мальчишки?!       – «Какого-то мальчишки?!», – Лань Сичэнь схватил торговца за горло и несильно сдавил. – В нашем клане нет «каких-то мальчишек». Каждый ученик может рассчитывать на помощь и поддержку всего клана. Где. Мой. Ученик?       – Я… Если я скажу, она меня убьет.       – А если не скажешь, тебя медленно и с фантазией убью я, – Цзянь Ваньинь улыбнулась, доставая и надевая на законное место Цзыдянь.       – С-саньду Шэншоу… Я… – говорить торговцу было тяжело, Сичэнь так и не ослабил нажим на горло, – я не темный… заклинатель. Вы… не можете…       – Да? А темной энергией в этом доме разит, как дохлятиной от семидневного покойника. Даже если я оставлю от тебя кровавое месиво, глава Цзинь не скажет мне ни слова. Так что? – Цзыдянь с тихим шипением распустил свои кольца.       – Н-нет. Не… пускайте ее ко мне, – мужчина перевел наполненный ужасом взгляд на Сичэня. – Я скажу. Все скажу…       – Хорошо. Глава Цзян, подождите, пожалуйста, – Лань Сичэнь убрал руку с горла торговца, но придержал его за грудки. – Если соврешь – тебе не жить.       – П-понял, – мужчина закивал.       – Я пойду отправлю знак ученикам Цзинь. Пускай разбираются с этой лавкой и, заодно, присмотрят за нашим другом, – сообщила Цзян Ваньинь и, не дожидаясь ответа, удалилась.       – Я жду, – Сичэнь достал из-за пазухи мешочек цянькунь и вытащил оттуда меч. Глаза торговца расширились, он нервно сглотнул.       – Это все стечение обстоятельств… Мальчишки пришли, задавали вопросы, а она не вовремя вернулась, и они почувствовали, что с ней что-то не так.       – Объясните сначала. Кто она и что она сделала? Только быстро.       – Ян Биюнь – та, кого вы все ищете. Она родом из поселения К. Вы знаете историю о клане Ся?       – Да.       – Ну вот. Хранилище тогда ограбил не один человек, несколько. Но осудили одного – остальные успели спрятать награбленное. Этот осужденный – Ян Тао, отец Ян Биюнь. Ее отца то ли казнили, то ли он просто умер в заточении. После расселения поселения в городе их приютила старшая сестра матери. Мать долго не протянула, а тетка сказала, что дармоедов кормить не намерена, и Ян Биюнь пришлось устроиться на работу в питейную, что напротив моего дома. И однажды она увидела одного из бывших соседей по поселению К, который приходил ко мне. Она уже знала, чем я занимаюсь и заподозрила неладное. А потом втерлась ко мне в доверие. Оказалось, что все подозреваемые действительно поживились на развалинах резиденции Ся. Несколько лет они ходили ко мне, чтобы по чуть-чуть сбывать краденное. А Ян Биюнь все думала, как поквитаться с ними. Она изучала записи темных заклинателей и решила, что маогуй – это хорошее решение. Но ей хотелось чего-то не как у всех. Так появилась идея с тигром.       – И ты не попытался ее остановить?       – Нет! Она же безумна!       – И как молодой женщине, даже безумной, удалось поймать тигра?       – Я свел ее с нужным человеком…       Лань Сичэнь глубоко вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Соблазн свернуть мужчине шею был труднопреодолим.       – Что случилось с юными заклинателями?       – Я же сказал, она не вовремя вернулась, и они почувствовали от нее эту… энергию обиды.       – И?       – Я вырубил одного, она – второго. Связали, ткнули в какие-то там точки на теле, она сказала, это должно лишить их заклинательских сил, и отвезли в ее убежище. Это в лесу на севере. Не могла же она потрошить тигра прямо в городе.       – Где это? Мне нужно точное место.       – Я покажу на карте и объясню, как добраться, – обреченно произнес торговец, понуро опуская голову.       Где-то за стеной раздался грохот, рев и шипение активированного Цзыдяня, глухой удар, торопливые тяжелые шаги в направлении комнаты с артефактами. Цзян Ваньинь переступила порог и швырнула что-то на пол, оно прокатилось и остановилось, ударившись о колено торговца.       – Нет! Нет-нет-нет! Мама! – мужчина забился в путах, воя и рыдая, пытаясь дотянуться до отрезанной головы со спутанными седыми волосами и распахнутым ртом.       – Это… – начал Сичэнь, пытаясь правильно подобрать слова.       – Безумная или не безумная старуха, – пояснила Цзян Ваньинь с отвращением рассматривая развернувшуюся перед глазами картину. – Жалкое подобие Призрачного Генерала. Хватит ныть! – рявкнула она. – Твоя мать давно умерла! А ты неблагодарный ублюдок, отобравший у нее право перерождения. Отвратительно, – женщина скривилась и бросила через плечо. – Заходите и уведите отсюда это ничтожество. Вы ведь все узнали, Цзэу-цзюнь?       – Почти.       – Заканчивайте. Я жду вас на улице.              Лес таинственно шелестел листвой и совершенно не обращал внимания на заклинателей, затаившихся неподалеку от небольшого крепкого на вид дома.       – Ну почему мы должны идти в логово темного заклинателя именно ночью? – жалобно шепнул самый молодой из учеников Цзинь.       – Потому что торопимся, – резко произнесла Цзян Ваньинь, оборачиваясь к юному адепту. – Хватит трусить. Ночь не дает темным заклинателям никаких дополнительных сил. Тварям – да. А людям, выбравшим этот путь, – нет. Цзэу-цзюнь, что думаете?       – Я не чувствую ничего особенного, – Сичэнь вглядывался в темноту. – Но кому как не вам знать, что это ничего не значит. Я попробую сыграть мелодию, которая должна ослабить темного заклинателя, если он там есть.       – Мы подберемся поближе и попробуем незаметно пробраться внутрь, – Цзян Ваньинь указала в сторону дома.       – Хорошо, – Лань Сичэнь кивнул и взял в руки сяо. Медленно вдохнув, он поднес инструмент к губам и заиграл, вкладывая в музыку все свои силы.       Глава Цзян и несколько отобранных ею учеников бесшумно растворились среди деревьев. Только едва заметные тени указывали на то, что кто-то приближался к дому. Сичэнь же играл, затягивая петли мелодии вокруг единственного здания в округе.       Казалось, что он играл бесконечно долго, но, когда взволнованный голос кого-то из учеников позвал его от дома, еще даже не забрезжил рассвет. Сичэнь убрал сяо за пояс и вместе с оставшимися учениками, уже не скрываясь, поспешил к дому. От здания тянуло холодом и смрадом. Запах застарелой крови неприятно щекотал нос. Кто-то из совсем юных и особо впечатлительных адептов бросился на улицу, не успев переступить порог. Сичэнь шел туда, где слышал резкие указания главы Цзян, хотя от шума в ушах не мог разобрать ни слова.       Наследник Оуян и Цзинъи лежали на полу, белые, словно ланьские одеяния. В темноте невозможно было понять, дышат юноши или нет. Сичэнь в два шага преодолел расстояние от входа до молодых людей и опустился перед ними на колени.       – Живы, – раздался над его головой резкий голос Цзян Ваньинь. – Но состояние крайне тяжелое. Если у вас есть какие-то мелодии, которые помогут им продержаться до появления целителей, стоит ими воспользоваться. Я разблокировала их каналы, ученики пытаются делиться энергией, но в меридианах застой. К тому же их лихорадит.       – Сейчас, – Сичэнь стиснул в дрогнувших руках сяо. Его золотое ядро работало на износ. Усталость брала свое, но жизнь Лань Цзинъи и Оуян Цзычжэня была куда важнее его переутомления.       Лань Сичэнь заиграл, но через несколько тактов сяо подавилась нотой, а из носа мужчины потекла кровь.       – Цзэу-цзюнь! – Цзян Ваньинь оказалась перед ним, одно мгновение вглядывалась в лицо, потом резко схватила за запястье, проверяя ци.       – Долбаные самоуверенные Лани, – прошипела она сквозь зубы. – Ваши ученики знают то, что вы хотели сыграть?       – Нет, – Сичэнь покачал головой, стискивая в руке флейту. – Слишком сложная мелодия, предназначена для сяо, а не гуциня.       – Гуй вас побери, – глава Цзян нахмурилась. Посмотрела на испуганных учеников Цзинь и Лань, гурьбой замерших вокруг бледных пострадавших. – Цзинь Аньюй, вы главный. Организуйте периметр и скорейшую эвакуацию.       – Слушаюсь, Саньду Шэншоу, – ученик Цзинь поклонился.       – А вы, Цзэу-цзюнь, не дергайтесь и делайте все возможное.       Сичэнь не успел ничего спросить. Цзян Ваньинь слитым движением поднялась на ноги, обошла мужчину и остановилась у него за спиной. А в следующее мгновение прохладные мозолистые пальцы скользнули по шее к точкам пульса Лань Сичэня, заставив того вздрогнуть. Чужая ци потекла по телу, сплетаясь с его собственной. Времени подумать об интимности этого момента у мужчины не было. Стерев рукавом кровь с лица, он снова поднес сяо к губам.