Новогоднее настроение

      На проходной в больнице его узнали как хронического трудоголика и без вопросов пропустили в холл. Цзышу быстро переоделся в ординаторской, чтобы у персонала не было лишних вопросов, и, прихватив пакет с едой, проскользнул в палату к лао Вэню. Мужчина не спал, в палате вообще никто не спал, занимаясь втихаря своими делами — трое залипали в телефоне, двое играли в карты, светя на тумбочку фонариком, еще один читал электронную книгу с подсветкой. Лао Вэнь же что-то листал на смартфоне, нервничая и закусывая губу.       — А-Син? — тихо позвал хирург, и мужчина мгновенно обернулся, окидывая его встревоженным взглядом.       — А-Сю? Ты все-таки приехал….       — Ага. Еды тебе принес. Там свинина жареная и рис, прости, остальное я плохо готовлю…. — Цзышу упихал всю еду в небольшой холодильничек, скромно притулившийся в углу.       — Ты сам готовил? — В глазах Кэсина будто звезды зажглись, и от этой неприкрытой радости и восхищения Цзышу был готов кричать на весь мир.       Лао Вэнь протянул ему руку, и врач, не задавая вопросов, подсел к нему, хватаясь за изящную ладонь. Она не помещалась в его руке — все-таки лао Вэнь был и выше, и больше, но при этом его ладонь была куда уже и красивее, и Цзышу сам не заметил, как поднес ее к губам, целуя длинные пальцы.       — Я все-все завтра съем, обещаю, но А-Сю, тебе не стоило утруждаться, лучше бы поспал нормально.       — Все хорошо, лао Вэнь. Я все равно плохо спал из-за тревог и волнений. Ты уже слышал новости?       — Да, старая черепаха написал мне почти сразу.       — Ты подозревал?       — Нет. До последнего думал, что навредить хотят мне через нее, да и послания эти гадские….       — Тише, тише, лисенок. Все наладится, вот увидишь. Главное, что вы оба живы. — Цзышу утешительно погладил тонкое запястье, приложил пальцы к венкам, слушая пульс. — Больше не утаивай от меня такие важные вещи, А-Син.       — Прости меня. Я просто боялся, что ты испугаешься и уйдешь, или что я тебе такой не нужен.       — Глупый лао Вэнь. Мне просто нужно больше твоего доверия, ладно? Я же пока ничем не запятнал своей репутации в твоих глазах, так почему ты мне не доверяешь?       — Я… — Кэсин замялся и спрятал взгляд, напоминая нашкодившего щенка. — Обычно люди со мной только потому, что у меня есть деньги.       — О, так это была проверка?       — Нет, я не то, чтобы… да. Прости. Прости меня, мне так жаль!       — Все в порядке, лао Вэнь, но не смей больше утаивать важные сведенья, раз уж мы теперь официально вместе. — Цзышу потрепал его по здоровому плечу, радуясь тому, что наконец может свободно это делать.       — А-Сю, я все еще поверить не могу. Ты правда позволил…. — Кэсин со счастливым и крайне глупым выражением лица уставился на свою ладонь в руке Цзышу.       — Я и сам не до конца понимаю, что ты во мне нашел и почему вообще выбрал меня, но да, я больше никуда тебя не отпущу.       — Как это что? — Кэсин чуть повысил голос, и на него тут же шикнули с трех сторон, опасаясь прихода строгой медсестры. — Ты очень добрый, отзывчивый и милый человек, с тобой интересно, ты умный и умеешь поддержать беседу. А лопатки свои ты вообще видел? Это же просто божественно, А-Сю, они такие идеальные и нежные, мне иногда кажется, что это крылья!       Цзышу почувствовал, как начинают полыхать его щеки. Мужчина с электронной книгой оторвался от чтения и уставился на них внимательным, но спокойным взглядом. Господин Чжоу склонился в легком поклоне, прося простить за несдержанность избранника, и пациент чуть улыбнулся в ответ, доставая проводные наушники и телефон.       — Лао Вэнь, какой же ты болтливый! — Мужчина прижал палец к губам младшего, и даже дернуться не успел, когда Кэсин, азартно сверкая глазищами, раскрыл рот и впустил его палец внутрь. Влажный, широкий язык толкнулся в подушечку самым кончиком, смачивая слюной, теплые губы настолько плотно обхватили фалангу, что Цзышу временно забыл, как дышать. Не остановившись на достигнутом, лао Вэнь обвел первую фалангу языком, медленно и очень пошло, и чуть втянул в себя палец, беря глубже.       Цзышу нервно обернулся, проверяя, не смотрит ли кто, но все пациенты были заняты своими делами или усиленно делали вид, что заняты, поэтому он вновь повернулся к лао Вэню, и вид милого, немного взъерошенного Кэсина с губами, сомкнутыми вокруг его пальца, заставил член хирурга болезненно напрячься в штанах.       — Яо-ху маленький. — Цзышу пощекотал Кэсина под подбородком, и младший послушно разомкнул губы, выпуская его палец на волю. Вновь проверив, не наблюдают ли за ними, мужчина повернулся к лао Вэню и, не отрывая взгляда от его лица, засунул этот же палец себе в рот, точно так же обхватывая губами. Зрачки в глазах Кэсина расширились так резко, что Цзышу даже слегка забеспокоился о том, не перегнул ли он палку. Младший тяжело вздохнул и облизал губы, не сводя жаждущего взгляда с губ Цзышу.       — Шухер! — громко прошептал пациент, лежащий ближе всех к выходу, и Цзышу заметался, ища, где бы спрятаться. Кэсин тут же дернул его вниз, и мужчина послушно упал на пол между стенкой и кроватью лао Вэня. Вообще-то, прятаться было не обязательно, но тогда точно пришлось бы рассказывать о его изменившемся семейном статусе любопытным коллегам, а к шквалу восторгов и косых взглядов Цзышу был сейчас морально не готов. Хлопнула дверь, зажегся небольшой ночничок, и девушка подошла к одной из кроватей, осторожно тряся лежащего на ней молодого парня со сломанными ногами за плечо. Тот «проснулся», сонно потирая глаза, и девушка протянула ему пластиковый стаканчик с таблетками. Пациент послушно выпил, пока медсестра зорким взглядом осматривала палату. Ее взгляд зацепился за неровно свисающее одеяло, которым лао Вэнь задрапировал спрятавшегося за кроватью Цзышу. Сердце в груди хирурга забилось в три раза сильнее, когда медсестра сделала пару шагов к койке Кэсина, намереваясь поправить одеяло и раскрыть его перед всеми, но в ситуацию внезапно вмешался тот самый пациент с книгой — красивый мужчина средних лет с аристократически-утонченными чертами лица.       — Прошу меня простить, у меня закончилась вода, но пить очень хочется. Не могли бы вы принести мне новую бутылку? — зашептал пациент, едва девушка подошла к нему ближе. Он протянул купюру мелкого номинала, и медсестра кивнула, на время оставив одеяло Кэсина в покое. Как только она вышла, Цзышу вынырнул и отряхнулся, переглянулся с лао Вэнем и пациентом и едва слышно рассмеялся.       — У вас пять минут, пока она дойдет до автомата, — скучающим тоном сообщил «аристократ» и невозмутимо достал едва початую литровую бутылку из-под подушки.       Цзышу, сверкая улыбкой во все 32 зуба, кивнул и нежно поцеловал Кэсина в уголок губ под тихие смешки остальных пациентов.       — Я приду завтра вечером, лао Вэнь. Не скучай и пей лекарства. — Лао Вэнь в ответ потерся носом о его нос и с явным сожалением отпустил.       Цзышу быстро подошел к койке «аристократа» и протянул вперед правую руку, радуясь тому, что Кэсин решил поизвращаться с левой.       — Чжоу Цзышу. Спасибо вам.       — Цзян Байчжу. Рад знакомству. Поторопитесь. — Рукопожатие у мужчины оказалось крепким, и Цзышу кивнул, возвращая улыбку.       Он успел пройти примерно половину пути от палаты Кэсина до их общей с травматологией ординаторской, когда навстречу ему вышла из-за угла Цинь Сяоюй, очень приятная и спокойная девушка, протеже Бэйюаня. В руке она несла бутылку воды, и Цзышу чуть не дал себе мысленный подзатыльник — Юй-эр очень уважала и своего наставника, и самого Цзышу, а посему прикрыла бы его без лишних вопросов, но в темноте он не признал в медсестре Сяоюй.       — Чжоу-шу? Разве сегодня ваше дежурство? — Девушка нахмурилась, сжимая бутылку — она всегда очень беспокоилась за них с Бэйюанем, если они допоздна задерживались в отделении или чрезмерно много работали.       — Привет, Юй-эр. Все хорошо, не волнуйся. Я уже ухожу, вот, друга забегал проведать.       — Так вот зачем Цзян Байчжу меня выставил из палаты, умно, умно.       — Ты знала? — Цзышу уставился на нее во все глаза. Цинь Сяоюй лукаво улыбнулась в ответ, прикрывая большие глаза.       — Догадывалась. Во-первых, Вэнь Кэсин очень аккуратно спит и почти никогда не скидывает с себя одеяло, он в принципе мерзляк. Во-вторых, у До Жуйфэна, пациента, который пил таблетки, было учащенное дыхание, и он едва сдерживал смех, а в-третьих, у Цзян Байчжу под подушкой полная бутылка воды.       — Прости, за то, что пытались тебя провести.       — Ничего, Чжоу-шу, все хорошо.       Хлопнула дверь ординаторской, и из кабинета почти бегом вылетела девушка-интерн из травматологии, на ходу вытирая слезы. Увидев Цзышу, она кинулась к нему, плача чуть ли не навзрыд.       — Чжоу-гэ, Чжоу-гэ, помоги! — Хрупкие девичьи пальчики сомкнулись на халате Цзышу с такой силой, что крепкая ткань громко затрещала. Ло Цинъян уткнулась в плечо мужчины лицом, всхлипывая и что-то бессвязно бормоча, и врач, сориентировавшись, обнял ее рукой за талию, успокаивая.       — Мянь-мянь, что стряслось?       — Сюда скорая едет, мальчишке тринадцати лет бедро распороло по касательной. Они по гаражам втроем прыгали, и он упал неудачно.       — Откуда ты знаешь про гаражи? — с подозрением уточнил Цзышу, прекрасно зная, что оператор скорой не сообщает таких подробностей. Девушка выпила из предложенной Сяоюй бутылки и продолжила уже более внятно.       — Мне его мать звонила. Чжоу-гэ, он наш сосед, мой мелкий с ним дружит с детства, А-Ту мне сам как младший брат, я не смогу его оперировать, но больше некому, в отделении никого нет, — Цинъян задыхалась от слез, но продолжала говорить. — Я не знаю, что мне делать, пожалуйста, помоги!       — В смысле, никого нет? Кто с тобой дежурит?       — Должен был дежурить Су Шэ, но он опять не пришел, хорошо, если к утру явится. Чжоу-гэээээ….       — Так, не реви. Я вниз, запишусь в журнал, Юй-эр, найди мне сменный чистый халат, пусть даже и Су Шэ, и готовьте вторую операционную. — Несмотря на усталость, нервы и просто бесконечный день Цзышу прекрасно знал, что в состоянии провести операцию — бывали, если честно, ситуации и похуже. Бросать Мянь-мянь он не собирался в любом случае, потому что когда-то, еще в пору его зеленой юности и студенческих развлечений, ему пришлось лично вправлять вывихнутую руку, останавливать кровь и зашивать голову Цзюсяо после падения со второго этажа. Страшный опыт все еще стоял перед глазами, и обрекать на подобное девушку он бы ни за что не стал.       Уже на пути к проходной Цзышу набрал Кэсина. Трубку подняли со второго гудка, и немного удивленный голос возлюбленного медом пролился на раздраженную нервную систему хирурга.       — А-Сю? Что случилось?       — Лао Вэнь, тут мальчишку везут, брата одного из интернов, она не сможет оперировать, поэтому придется мне. Скажи Цзян Байчжу, что его бутылка прибудет к нему сильно позже, и что Юй-эр знает о том, что в палате был я.       — Хорошо. А-Сю, ты правда сможешь это сделать?       — Не сомневайся во мне, лао Вэнь.       — Напиши, как освободишься, хорошо? Даже если засну, прочитаю утром.       — Угу. Но лучше ложись спать, А-Син.       Цзышу, под удивленными взглядами охранников расписался еще раз на второй, внутренней проходной, в двух словах объяснив людям ситуацию, и почти бегом кинулся обратно на второй этаж, чтобы успеть переодеться.       Пациента привезли буквально через семь минут — мальчишка и впрямь выглядел плохо — налицо большая кровопотеря, он стонал сквозь зубы и тихо матерился, чтобы не орать во весь голос. Заметив встревоженную Ло Цинъян в операционной, мальчик даже попытался улыбнуться, подбадривая девушку.       — А-Ту, как ты?       — Все хорошо, Ян-цзе-цзе, мне почти не больно, правда. — Цзышу переглянулся с анестезиологом и кивнул, чтобы препарат наконец вкололи. Про себя он поразился храбрости мальчика и его готовности успокаивать и утешать других, даже в таком хреновом состоянии.       На время операции господин Чжоу практически выпал из реальности, очнувшись только тогда, когда последний стежок лег на бледную кожу. Вместо Цинъян ему ассистировала интерн из терапии, Цао Мяо, весьма умелая и расторопная девушка, почти закончившая обучение, так что работа спорилось, и эксцессов не было.       Спустя полтора часа Цзышу выпал из операционной и обессиленно привалился к стене, стягивая надоевшую маску. Ему безумно хотелось спать и есть, все же, пары бутербродов и кофе с печеньем было слишком мало для столь нервной и серьезной работы.       Мужчина даже решил не ехать домой, оставшись ночевать в больнице. Их маленький пациент был в относительном порядке, и, проводив его в палату, обустроив и отзвонившись волнующимся родственникам, Мянь-мянь пришла в ординаторскую, вытирая слезы облегчения и едва заметно дрожа.       — Чжоу-гэ! Чжоу-гэ, спасибо тебе! Я не знаю, как бы я без тебя, я бы просто не смогла, спасибо! — Девушка кинулась ему на шею, всхлипывая сильнее, и Цзышу обнял ее за талию, позволяя выплакать эмоции на своем плече.       — Ну, чего ты, ребенок? Все с твоим А-Ту хорошо, кровь ему перелили, бедро залатали, прививка от столбняка у него есть. Да, шрам останется, и довольно большой, но у кого их нет. Твой младший еще легко отделался.       — А-Сю? Это кто? — В дверях ординаторской встал лао Вэнь, тревожно и ревниво поглядывая на плачущую в объятиях Чжоу Сю девушку.       — Во-первых, не ревнуй, я ее шиди только что прооперировал, и она перенервничала, а во-вторых, ты какого хрена с койки встал, чудовище?       — Скажем так, я в нашей палате после Цзян Байчжу самый ходячий, но он спит, и мы не стали его будить. Господин Лин случайно опрокинул свои таблетки, и они рассыпались по всему полу. Я все собрал, конечно, но пить-то их по часам нужно….       — Да, сейчас принесу замену. — Юй-эр выскочила из ординаторской, а лао Вэнь, наоборот, подошел чуть ближе, все еще ревниво поглядывая на Мянь-мянь.       — Ой. Простите. Простите, я просто…. Извините. — Заметив опасный прищур Кэсина, девушка отшатнулась от Цзышу, вытирая слезы и часто кланяясь то одному, то другому.       — А-Син, перестань пугать детей и иди сюда меня целовать, раз уж ты так удачно здесь оказался.       План Цзышу сработал верно — при одном упоминании поцелуев вся ревность улетучилась из глаз лао Вэня, и мужчина, довольно улыбнувшись, сам потянулся к губам хирурга. Пока Мянь-мянь изо всех сил делала вид, что занята бумагами на своем столе, Цзышу растворялся в теплых, приятно покалывающих губы ощущениях. Но блаженство, к большому сожалению старшего, не продлилось долго — лао Вэнь оторвался от него, напоследок легко чмокнув нижнюю губу, и спокойно налил воду из кулера в пластиковый стаканчик, поставив его перед Мянь-мянь.       — Все с вашим шиди будет в порядке. А-Сю отличный специалист и хорошо знает свое дело.       Живот Цзышу громко заурчал, выдавая его дикий голод, и Кэсин мгновенно обернулся, прожигая врача недовольным взглядом.       — Ты опять ничего не ел, А-Сю?       — Прости. Забегался и забыл. Сейчас спущусь в пиццерию на углу и поем….       — Я принесу тебе рис. — Кэсин решительно двинулся к выходу, и Цзышу еле успел поймать его за руку, спешно подскочив к избраннику.       — Но я его тебе готовил, лао Вэнь.       — Ты думаешь, я смогу есть, зная, что ты голодаешь? — Кэсин обернулся и слегка высокомерно вскинул бровь, отцепляя ладонь Цзышу с запястья. — Сиди здесь, я сейчас все принесу.       — Чжоу-гэ, а этот мужчина, он ваш….       — Ну да, мой парень, — слегка заторможено отозвался Цзышу, все еще находясь под впечатлением от реплики Кэсина.       — Госпожа Хэ будет просто в ярости, — будто для себя, но все же достаточно громко пробормотала Цинъян, возвращаясь к неловкому перебиранию бумаг.       — Почему Хэ Руовэй должна быть в ярости?       — Чжоу-гэ, ты совсем глупый или притворяешься? — Мянь-мянь посмотрела на него как на дурачка. — Госпожа Хэ уже полгода как на тебя смотрит голодными глазами и всячески к себе подманивает. Ты что, и правда не замечал?       Цзышу почувствовал себя не просто дураком, а настоящим идиотом — теперь все эти долгие изучающие взгляды, улучшившаяся прическа и красивые платья заведующей отделением стали для него более понятными.       — Да уж….       — Нет ничего необычного в том, что А-Сю не повелся на такие простые уловки, — все еще не стирая высокомерного выражения с красивого лица, провозгласил Кэсин, услышавший конец разговора.       — Сказал человек, который пытался соблазнить меня с первого же сказанного в мой адрес слова. Прости, конечно, но ты и правда флиртуешь как дышишь, хотя мне это очень нравится. — Подойдя со спины к своему рассерженному парню, который с особой злостью пихнул пластиковый контейнер в микроволновку, Цзышу мягко поцеловал его в шею, притираясь грудью к спине. — Ну не злись, лао Вэнь, каюсь, не сдержался, больше такого не допущу.       — Дурак. — Кэсин дернул плечом, но все же покорно расслабился в его руках и сам закинул голову назад, давая больший доступ.       — Вот так…. Люблю тебя, А-Син. — Цзышу полной грудью вдохнул слабый запах кожи лао Вэня, наконец-то позволяя себе немного расслабиться и забыться.       — А я тебя, А-Сю. Ешь быстрее, тебе нужно хорошо питаться и много спать. — Поставив перед ним тарелку и сунув в руки собственные палочки, Кэсин с молчаливого согласия Мянь-мянь устроился напротив него, с удовольствием наблюдая за тем, как Цзышу поглощает собственную стряпню.       — Прости, лао Вэнь, — сыто потянувшись, Цзышу отставил в сторону пустой контейнер. — Я обещаю приготовить еще вкуснее в следующий раз и точно тебя накормить.       — Для меня главное — твое здоровье, но даже если бы ты мне угольки принес, я все равно бы с удовольствием их съел, потому что, если А-Сю готовил для меня, значит, я для него очень важен.       — Какие же вы оба сладкие, — хмыкнула заглянувшая в ординаторскую Цинь Сяоюй. — Но мне все нравится, если что, У Си с Цзин Ци такие же.       — Рад, что мы похожи на гармоничную семейную пару, — отшутился Цзышу, поглаживая набитый живот. — Спасибо что поделился, лао Вэнь, а сейчас иди спать, а то голова будет болеть.       — Спокойной ночи, А-Сю. — Кэсин встал и крепко обнял его, украдкой засасывая кожу на шее.       — Ревнивец мой, — отозвался хирург, нежно касаясь губами виска младшего. — Спокойной ночи, лисенок. Я забегу утром.       Когда лао Вэнь ушел, Цзышу, не слушая ничьих возражений, устроился на ординаторской койке в углу, уступив более удобный и просторный диван двум девушкам. Едва его голова коснулась подушки, он провалился в сон и уже не заметил, как Мянь-мянь по собственному почину вымыла его контейнер и палочки, аккуратно сложив их кучкой в углу.

      ***

      Разбудили мужчину громкие голоса чуть ли не у него над головой. Сонно моргая, мужчина сел, потягиваясь и разминая мышцы. Оказалось, что говорили в коридоре, но из-за акустики и приоткрытой двери до Цзышу долетало каждое сказанное слово.       — …ты опять пропустил дежурство, из-за тебя ребенок мог пострадать! Что ты за врач такой, которому плевать на пациентов?!       В женском голосе Цзышу без труда опознал Цинь Сяоюй, рассерженную и встревоженную.       — Я больше не собираюсь молчать о том, что ты не ходишь на дежурства, и твой дядя — спонсор тебе не поможет! Я…       Звон пощечины прокатился по коридору, болью отозвавшись в висках Цзышу. Послышался глухой удар, как будто чем-то стукнули по стене, и тонкий женский вскрик, тут же заглушенный грубым и хриплым мужским голосом.       — Если ты, сука, еще хоть раз рот откроешь, я тебя….       Осознав наконец, что именно происходит, Цзышу подскочил на кровати, судорожно нашаривая ногами больничную обувь. Но когда он выскочил в коридор, все уже решилось и без его участия — Су Шэ лежал на полу, постанывая и потирая челюсть, а над ним замер очень злой Цзян Байчжу, с видимым трудом удерживающий себя от очередного удара. За спиной «аристократа», у самой стены, сидела надрывно кашляющая Сяоюй, с покрасневшей и немного опухшей щекой.       — Юй-эр! — Цзышу подбежал к девушке, осматривая повреждения. Оказалось, что травм на ее теле было больше, чем одна — узнав, что молчать медсестра не собирается, Су Шэ не только ударил ее по лицу, но и с силой впечатал в стену спиной и затылком, а также грубо схватил за шею, заставив платок, который девушка носила на улице вместо шарфа, натянуться, оставляя на тонкой шее уродливый красный след.       — Господин Цзян, не могли бы вы сходить к кабинету главврача в конце вон того коридора и привести сюда руководство? — ледяным тоном выдавил Цзышу, подхватывая на руки Сяоюй.       — Разумеется, доктор Чжоу. Почту за честь, — отозвался мужчина, не оборачиваясь. И, больше не глядя на все еще лежащего Су Шэ, переступил через его ноги, направляясь в указанном Цзышу направлении.       Хирург зашел в ординаторскую и усадил Сяоюй на диван, сразу же кидаясь к кулеру, чтобы набрать воды. Девушка не плакала, но ее кашель не прекращался, а щека опухла чуть сильнее.       — Держи, Юй-эр. — Достав из холодильника стеклянную бутылку с чьим-то соком, Цзышу приложил его к щеке девушки, следом подав ей стаканчик с водой.       — Спасибо, Чжоу-гэ. — Голос малышки был хриплым и сорванным, но в нем все еще не было страха. Сяоюй выпила воду и спокойно достала из сумочки упаковку влажных салфеток, стирая из-под ногтей кровь. — Оцарапала ублюдка, когда он начал меня душить.       Цзышу вышел в коридор, и двумя точными движениями заломил руку Су Шэ ему за спину, поднял и втащил в ординаторскую, уже слыша звонкий перестук каблучков госпожи Хэ.       — Цзышу? Какого черта здесь творится? — Дверь ему вежливо придержала травматолог Тан Юэран.       — Сама увидишь, — пропыхтел Цзышу, проталкивая сопротивляющегося и матерящегося сквозь зубы Су Шэ в помещение. Едва оказавшись внутри, хирург с силой толкнул коллегу к койке, на которой сегодня спал, но немного не рассчитал силы, и провинившийся мужчина немного ударился плечом о стену.       — Чжоу Цзышу! Что здесь творится….       Взгляд разъяренной Хэ Руовэй напоролся на замершую на диванчике Сяоюй с красной шеей и бутылкой сока у лица. В дверях, поигрывая желваками, замерли Хань Ин и Цзян Байчжу, мимо которых протиснулась Мянь-мянь, почти тут же падая рядом с Сяоюй на диванчик.       — Су Шэ? — Голос заведующей отделением хирургии и травматологии стал холоднее и спокойнее на несколько градусов, что предвещало грандиозные неприятности провинившемуся сотруднику.       — Эта сука… — начал было Су Шэ, но моментально осекся под тяжелыми взглядами всех присутствующих. — Сяоюй напала на меня, царапалась и кричала, что всем расскажет, что мы с ней переспали, и я ее бросил! — Заявил мужчина уверенно, и Цзышу почувствовал, как у него начинает дергаться глаз.       Су Шэ, одного из трех хирургов отделения, не любили очень и очень сильно, и единственная причина, по которой он еще не вылетел из больницы — связи и заступничество его дяди, Цзинь Гуаншаня, который являлся одним из спонсоров больницы и мужем заведующей детским отделением.       — Это ложь, — в один голос заявили Цзян Байчжу и Цзышу, и пациент кивнул, уступая очередь.       — Я спал после операции, меня разбудили голоса и звук удара. Опознав в женском голосе Сяоюй, я сразу же выскочил в коридор, но опоздал, за девушку уже заступился пациент Цзян.       — Я вышел утром в туалет и увидел, как этот… человек держит за плечи медсестру, что-то ей крича. Потом он ударил ее правой рукой по лицу, схватил за шею, припечатал к стене и начал душить. Я заступился и дважды ударил его — по лицу и в печень, потом повалил на землю, чтобы он не подошел к девушке.       — Сяоюй угрожала ему, что расскажет всем, и вам, госпожа Хэ, в том числе, что Су Шэ пропускает дежурства и требует его прикрывать. Речи о порочащих связях и вообще о чем-то подобном не было.       — А ты тут откуда взялся? Помнится, ты только завтра дежурить должен, — с сомнением покосившись на мятую одежду и усталое лицо хирурга, спросила женщина.       — Друга приезжал проведать и вещи забрать. Как только вышел из ординаторской, ко мне кинулась Мянь-мянь в слезах — человек, тесно вхожий в ее семью, попал в скверную ситуацию во время подростковых игр и рассек бедро. Мянь-мянь переживала, что не сможет провести операцию, так как это ее близкий человек, Су Шэ в отделении не было, а неотложке на моих глазах привезли мужчину с обширным инфарктом. Пришлось оперировать мне.       — Как прошла операция?       — Мне ассистировала Цао Мяо из терапии, операция прошла успешно, мальчик в порядке, ему перелили кровь, и он восстанавливается в палате 2В.       — Хорошо. Молодцы. Замолвлю за Цао Мяо словечко перед ее заведующим. Сяоюй, ты подтверждаешь слова Цзышу и пациента?       -Да. Су Шэ уже три раза пропускал дежурства с начала года, при этом лебезил и просил прикрывать, то говоря о болеющей матушке, то о том, что девушка вот-вот бросит, то еще по какой причине. Но вчера это просто перешло черту, он два раза подряд не пришел, а ночью привезли шиди Мянь-мянь. Чудо, что Чжоу-гэ оказался в больнице и смог провести операцию, я не знаю, как бы мы тогда вообще выкрутились. Я готова понести наказание за то, что прикрывала его, но при этом прошу также не оставить без внимания мои травмы и попытку меня оболгать. — Мянь-мянь сунула ей под руку очередной стаканчик с водой, и девушка благодарно припала к напитку, смачивая уставшее во время длинной речи горло.       — Кто еще знает о его пропусках?       — Я знаю. Нас не ставили на совместное дежурство, но я не раз слышала, как пациенты жалуются на то, что доктор Су их практически не посещает, оставляя заботу о пациентах на интернов, — вмешалась Тан Юэран, внимательно глядя то на Су Шэ, то на Сяоюй.       — Я тоже готов принять наказание за то, что его прикрывал, — вступил Хань Ин, прожигая Су Шэ недобрым взглядом. — Последний раз это случилось 26 января, именно я тогда дежурил с ним и Сяоюй, и Су Шэ отговорился тем, что его брат уезжает, и нужно помочь отвезти вещи в аэропорт. Ночь прошла спокойно, и он вернулся под утро, с запахом алкоголя и отпечатком помады на шее.       Су Шэ побледнел и грязно выматерился, вызвав у всех присутствующий стойкое желание заткнуть ему рот.       — Вы готовы дать показания, если это потребуется?       — Разумеется, госпожа Хэ, — нестройным тоном отозвались врачи. Цзян Байчжу тоже кивнул, с неподдельной тревогой глядя на Сяоюй.       — Вызывай полицию, — кивнула женщина Хань Ину, и парень послушно потянулся к стационарному аппарату, чтобы полиция засекла звонок именно из больницы.       Дальше все завертелось нестройным хороводом и очень слабо отпечаталось в уставшем сознании Цзышу. Он поспал всего семь часов, что после сильных нервных потрясений и проведенной операции было слишком мало. Организм устал, поэтому происходящее отложилось в мозгу калейдоскопом разрозненных картинок. Когда спустя три часа их наконец отпустили, Цзышу ощутил сильное желание полностью помыться, спасаясь от отвратительного ощущения размазанных по коже помоев — настолько сильно их всех захлестнула волна ненависти и презрения Су Шэ. Осознав, что в этот раз выкрутиться не получится, Су Шэ пошел в разнос, матеря всех направо и налево и угрожая дядей. Цзинь Гуаншань, спешно вызванный руководством больницы, только покачал головой и дал полное добро на увольнение племянника.       Интерны и медсестры, которые его прикрывали, отделались лишением четырех праздничных отгулов, врачи — половиной квартальной премии, но никто не жаловался — избавиться от балласта в лице Су Шэ хотелось всем.       Выйдя из кабинета председателя больницы, Цзышу устало потер виски, про себя сетуя на всяких мудаков, отравляющих жизнь. Мимо него прошла Сяоюй, и к ней тут же кинулся какой-то мужчина. Цзышу хотел было подбежать и вступиться, но вовремя опознал в человеке Цзян Байчжу и расслабился. Мужчина тихо сказал что-то девушке, она улыбнулась, и они вместе прошли в столовую, продолжая диалог уже на ходу.       Хирург устало выдохнул, потер слезящиеся глаза и поплелся на проходную, на ходу набирая номер избранника.       — Прости лао Вэнь, у нас тут было небольшое ЧП….       — Я знаю, А-Сю. Мы все уже знаем, какие вы с Цзян Байчжу герои. Быстро домой и спать, и чтобы я тебя раньше завтрашнего утра в принципе в больнице не видел.        — Делай все, что говорят врачи, и не капризничай, я приеду завтра утром и привезу тебе еды. И не тревожься за А-Сян, с ней все будет хорошо.       — Лучше поспи. Здесь правда вкусно кормят, да и тетя Ло меня голодным не оставит. Люблю тебя, А-Сю.       — А я тебя, А-Син, будь умницей.       С чувством выполненного долга Цзышу поехал домой, отсыпаться, лелея в глубине души мысль однажды заснуть в обнимку с Кэсином.