Мера беспорядка

      — Так ты не скажешь мне, куда мы едем?       — Не-а.       В машине волнение Дазая заметно разыгралось. Стараясь не подавать виду, он скучающим взглядом смотрел на вечернюю Йокогаму, строя в голове сотни теорий, где должна закончиться их поездка. Чуя кидал на него взгляд каждый раз, когда позволяла дорога; забросив шляпу на заднее сидение, он немного опустил окно, впуская в салон прохладный воздух. Осаму переключал радиостанции и нервно напевал самые приставучие мелодии.       — Ладно, сначала мы заедем купить онигири, — начал Чуя, заметив, что тревога напарника не уменьшается. — До того заведения рядом с твоим парком не доберёмся, но я знаю, где ещё делают классные. С крабом тоже.       — Ты запомнил, что мне нравится краб? — отозвался Дазай, немного успокоившись.       — Конечно, — отмахнулся Чуя. — А потом мы поедем в спокойное тихое место, где съедим всё. Теперь ты не в ужасе?       — Всё ещё в ужасе, но уже не таком масштабном, — заметно расслабившись, Осаму повернул к напарнику голову. — Спасибо.       — Это мелочи, Дазай, — возразил Накахара, не отвлекаясь от дороги. — Не благодари.       Осаму невнятно передразнил напарника и отвернулся обратно к окну. Чуя собирался сказать что-то ещё, но передумал, решив дать им обоим немного пространства. Дорога до закусочной огибала красивую часть Йокогамы с набережной — даже зимой жители выбирались из домов, чтобы прогуляться вдоль воды. Место, в которое Чуя вёз Дазая, тоже было красивым: возвышенность за пределами города, где Накахара иногда останавливался, когда ему хотелось побыть в одиночестве. Дазай должен был оценить эту неприметную для многих стоянку, так что, взяв с собой несколько онигири и парочку сладких булочек, они двинулись по нужному маршруту. Остаток пути Осаму вёл себя подозрительно тихо, словно обдумывал что-то очень важное или строил в голове сложный план. Чую это забавляло: нечасто можно встретить Дазая без этой его защитной улыбочки, а уж серьёзный Дазай и вовсе зрелище исключительное.       Припарковавшись на нужном месте, Накахара уронил тихое «приехали», улыбнувшись напарнику. Тот смотрел по сторонам, сжимая в руках пакетик с онигири. Поняв, где они находятся, Осаму расслабился и остановился взглядом на Чуе, удовлетворённо кивнув. Первым из машины вышел Накахара; долгожданный вид открывался буквально через несколько шагов. Вскоре послышался хлопок закрывающейся двери, а за ним и мелодичный голос Дазая.       — Ты хотел показать мне это место? — поинтересовался Осаму, выходя из машины.       — Летом здесь гораздо зрелищнее, но даже сейчас тут красиво. Йокогама как на ладони, — кивнул Накахара, закрыв дверь со своей стороны.       — Наверняка отсюда можно полюбоваться закатом, — произнёс Дазай, глядя перед собой. — А ты, оказывается, романтик.       — Отвали, а? — фыркнул тот, бросив на партнёра взгляд.       — Извини, не могу, — промурлыкал Дазай, обходя его сзади.       — К твоему сведению, закат здесь правда… — он замер, ощутив проклятое дежавю с забинтованными руками на своей талии, — впечатляющий…       — Кажется, я нашёл ещё один способ сбить чиби с толку, — мягко улыбнувшись, Осаму притянул его ближе к себе. — У тебя явная слабость к объятиям со спины, — оперевшись поясницей о капот машины, он прикрыл глаза. — Странно, не заметил этого, когда мы проснулись вместе.       — Тогда это ощущалось немного иначе, — подал голос Чуя, сглотнув. Его щёки снова залились румянцем, а в голову резко ударило ощущение уязвимости. Но отталкивать Дазая вовсе не хотелось. — В коридоре и сейчас ты… подловил меня в нужный момент.       — Ты так соблазнительно пахнешь… — Осаму склонил голову, уткнувшись Чуе в шею. — Хочется искусать тебя всего… — он поцеловал кожу над пульсирующей венкой. — Нежно.       — Ты что творишь, Дазай?.. — выдохнул тот, едва удерживая стон. — Я, блять, не железный, — он нервно сглотнул. — Притормози…       — Помнишь, что я сказал? Ты сводишь меня с ума, — он усмехнулся и поднял голову. — Отвлеки меня, расскажи, почему ты так реагируешь на эти объятия? — его размеренный голос действовал на Чую безотказно.       — Если пообещаешь не шутить на эту тему, — он положил свои руки поверх дазаевских и откинулся затылком на чужую грудную клетку.       — Как интригующе! — воодушевлённо воскликнул Осаму, окончательно сгребая напарника в охапку. — Обещаю, шляпка. Неужели это что-то настолько личное? Или стыдное? Я хочу знать всё.       — Это что-то личное, — вздохнул Чуя. — Мне не нравится сталкиваться с людьми, потому что так я ощущаю разницу в росте ещё сильнее. Я чувствую себя, ну…       — Истинным чиби?       — Блять, ну да. Но… когда ты меня обнял, мне это понравилось. Будто я могу полностью провалиться в тебя, — он поджал губы.       — Ты можешь, — ласково отозвался Дазай. — Это приводит меня в восторг. В глубине души ты западаешь на высоких, правда? Потому что тебе нравится быть не только уверенным в себе Чуей, — Осаму склонился к его уху. — Тебе нравится чувствовать себя маленьким, — выдохнул он шёпотом.       — Всё не так! — вспылил Накахара, задохнувшись от этой прямолинейности. — Нихуя всё вообще не так! Чёрт, ну ты же обещал, — добавил он с обидой, делая шаг вперёд.       — Я разве шучу? — с недоумением спросил Дазай, позволяя напарнику выбраться из объятий. — Я считаю это очаровательным, но уж точно не смешным. Извини, если я перегнул палку. Или… снова подавал тебе смешанные сигналы.       — Для меня эта тема чересчур чувствительна, — отозвался Накахара, немного остыв.       — У меня проблемы с тактичностью. И с выражением эмоций, — виновато признался Дазай, протягивая руки.       — Да уж, ты обожаешь быть придурком, — ворчливо ответил Чуя, позволяя привлечь себя к долговязому туловищу обратно.       — Когда ты рядом, становится ещё сложнее вести себя нормально. Но я рассчитываю, что ты спустишь мне это с рук, — его голос обволакивал. — За красивые глаза. Или за эти объятия. Или за всё сразу.       — Бороться с тобой всё равно бесполезно, — буркнул Чуя, заметно расплавившись в заботливых руках. — К тому же, со своим предположением ты… ну, допустим, не так уж и не прав.       — Я здесь, — Дазай опустил одну руку ниже талии, обхватывая партнёра нахальнее. — Проваливайся в меня сколько захочешь. Я никому не скажу, — и оставил мягкий поцелуй на рыжей макушке.       — Осаму, ты просто стихийное бедствие. Есть ли после тебя выжившие?       — Не уверен, — он посмотрел вниз. — Но один точно будет. Другие меня не сильно волнуют, ничего не могу с собой поделать, — Осаму, казалось, едва дышал, наслаждаясь податливостью Накахары. — Хочешь секрет, Чуя?       — Конечно, — прошептал тот.       — Хоть мы и встречаемся, я всё равно боюсь, что ты отвергнешь меня, — вполголоса произнёс Дазай. — Но ты… уничтожаешь этот страх каждый раз, когда отвечаешь на мои глупые знаки внимания.       — Ты хочешь сказать, что этим я подкармливаю наглого Дазая? — Чуя хохотнул, подняв голову. — Что ж, это логично, — он положил ладони на острые плечи. — Но мне приятны твои знаки внимания, как не отвечать на них?       — Именно, — Осаму довольно прищурился. — Твоя реакция пробуждает азарт.       — Это угроза? — улыбнулся Чуя. — Мне всё равно как-то не страшно. Скорее интересно.       — Я уже понял, что напугать тебя невозможно, — Дазай закатил глаза. — Ты непробиваемый, упрямый, неуступчивый, импульсивный…       — Словом, просто мечта, так? Ты ведь к этому вёл? — Чуя приподнял бровь.       — Конечно, — расплывшись в хитрой улыбке, он опустил правую руку на чужое бедро. — У меня отменный вкус.       — Ладно, — ответил Чуя, немного смутившись. — Я вообще-то хотел тебе предложить поесть онигири, любуясь этим крутым видом.       — Я сейчас тоже потрясным видом любуюсь, — не унимался Осаму. — Ты знал, что, когда ты краснеешь, твои волосы сильно подчёркивают румянец? Даже самый небольшой? Выглядит очень мило.       — Заткнись, — Чуя вспыхнул ещё сильнее. — Свидание должно быть романтичным, Дазай!       Вместо ответа Осаму наклонился к нему, подарив по нежному поцелую в каждую щёку. Чуе хотелось злиться на этого несносного придурка, не знающего ничего об отношениях, но трепет, сквозящий в каждом движении Дазая, мгновенно растворил всякое раздражение. Внутри сделалось тепло и сладко, и Накахара прикрыл глаза, предвкушая, что он вот-вот ощутит соблазнительный вкус дазаевских губ. Они нашли его собственные через мучительное мгновение; Осаму по-хозяйски удерживал одну ладонь на талии, а другой поглаживал бёдра, спину и лопатки. Чуя приподнялся на носки, отвечая на поцелуй и зарываясь пальцами в густых тёмных волосах. Обычно он стремился наклонять к себе тех, кто выше, чтобы не выглядеть слишком утончённым и небольшим, но на этот раз он был не против подобного расклада. Дазай осторожно придерживал его, всё же немного склоняя голову, и целовал искусанные самим же Накахарой губы.       — Разве это не романтично? — прошептал Осаму, нехотя отрываясь.       — Я… я уже потерял нить, — честно ответил Чуя, выравнивая дыхание. — Но, если мы спорили, то скорее всего я был прав, а ты — нет.       — Почти так. Только наоборот, — рассмеялся Дазай. — Но кое в чём ты был прав! Давай поедим онигири.       Прищурившись, Чуя выпутался из цепких объятий, чтобы проделать короткий путь и достать из машины пакетик. Осаму остался рассматривать Йокогаму, засунув руки в карманы пальто. Накахара забрал съестное и быстро вернулся на улицу, остановившись рядом с напарником. От Дазая до сих пор веяло некоторым беспокойством, в причинах которого было трудно разобраться. Чуя достал онигири с крабом и протянул ему, встав рядом так, чтобы касаться его плечом.       — Что насчёт твоих свиданий? — поинтересовался Осаму, разворачивая еду.       — Что именно ты хочешь знать? — Чуя вскинул бровь, откусывая онигири с лососем.       — В твоей жизни их было явно больше, чем в моей, — усмехнулся Дазай. — Нормальных. Я про вот эту всю… романтику.       — Обычно я не звал на свидание тех, с кем хочу просто переспать, — он пожал плечами. — Для меня это больше способ провести время вместе? Узнать что-то новое?       — И как часто это было хорошей идеей? — недоверчиво спросил Осаму.       — По-разному. Иногда хотелось закончить это как можно скорее. Иногда было весело, — осторожно ответил Накахара. — Порой вместо похода в кино или ресторан мы общались, потому что это было гораздо интереснее.       — Как хорошо, что мы не пошли на свидание раньше. Ты не представляешь, как меня бесили любые попытки узнать обо мне что-то, — печально вздохнул Осаму, принимаясь за онигири с крабом.       — Об этом не переживай. Если попытаешься сбежать, я тебя поймаю, — самодовольно заявил Накахара.       — Поэтому я до сих пор здесь, — Дазай закатил глаза. — Если серьёзно, чиби, мне нравится это свидание.       — Но ты всё-таки напряжён, — тон Чуи прозвучал утвердительно.       — Не вини себя, ладно? — Дазай опустил на него взгляд. — И не злись на меня. Это всё очень непросто.       — Я не злюсь, — быстро ответил Накахара. — Я просто надеюсь однажды стать тем, с кем ты сможешь позволить себе расслабиться. И только попробуй опять сказать какую-нибудь хуйню в духе «и зачем тебе это нужно?».       — А то что, врежешь мне? — Дазай улыбнулся.       — Да, прямо по твоей тупой башке, — фыркнул Накахара, возвращаясь к еде.       — Спасибо, — тихо произнёс Осаму через несколько минут. — Рядом с тобой я чувствую себя гораздо свободнее, чем с другими. Это и страшно, и заманчиво.       — Я всегда ценил в людях храбрость, — заявил Накахара, откусывая булочку с вишнёвой начинкой. — Так вот, ты пиздец какой смелый.       — Это не так, шляпка, — Осаму поджал губы.       — Дазай, ты смог признаться мне в чувствах, не надеясь ни на что вообще, — возмутился он, прожевав. — Имея столько разрушительных мыслей в голове, ты…       — Потому что зассал, что потеряю тебя, — он наклонился и откусил десерт у Чуи. — И вообще, это было такое отчаянное и жалкое признание, что…       — Прекрати, — он нахмурился, — Оно было эмоциональным, прекрасным и настоящим. А ещё ты разрешил мне остаться сразу после, хотя тебе было плохо. Разве это не смело?       — Я стараюсь не вспоминать этот день, — признался Дазай. — Сразу хочется прижечь себя чем-нибудь. Мне хотелось быть крутым и соблазнительным в твоих глазах, а не этой размазнёй, которая в итоге тебе досталась.       — Не понимаю, о чём ты. Мне достался крутой и соблазнительный парень, — заметив нарастающее напряжение в напарнике, Чуя отдал ему десерт, освободив тем самым руки, — Ты мне очень нравишься, Дазай, — и мягко приобнял его за талию.       — Ты мне тоже, — смутившись, Осаму доел выпечку с вишней. — Ну, точнее…       — Ага, — Чуя усмехнулся, метнув в напарника довольный взгляд. — Не говори, если это тяжело. Я и так всё знаю.       — Это не тяжело, — буркнул Дазай. — Я просто обдумываю всё, что ты сказал, — наконец, он ответно обвил Накахару второй рукой.       — Сбил тебя с толку? Считай, это мой ответ на твои тупые дазаевские выходки, — несмотря на слова, он притянул напарника ближе. — Твой румянец волосы не подчёркивают. Но его всё равно отлично видно.       — Глупый Чуя, — буркнул Дазай, отворачиваясь в сторону.       — Может и так, — пожал плечами Накахара. — Но ты всё равно запал на меня.       Остаток вечера они провели в машине: заметив, что Дазай мёрзнет, Чуя потащил его на заднее сидение, а сам поспешил завести мотор и включить обогрев. Вернувшись к напарнику, Накахара насладился картиной, как тот поглощает последнюю булочку со сливочным кремом. Отчего-то ему очень нравилось наблюдать за Осаму, который что-то ест. Завалившись в раскрытые объятия, Чуя разблокировал телефон, выслушивая хаотичный отзыв о какой-то документалке про маньяка, которую обязательно нужно посмотреть. Дазай увлечённо пялился в чужой экран, ткнув несколько раз в нужном месте, чтобы загрузить видео. Аромат притягательного цитруса снова окутал Накахару так плотно, что никакие маньяки не могли занять его голову.       Чуя ощущал кожей, что взгляд Дазая растекается по нему, а забинтованные руки только сильнее жмут к худощавому телу. Сосредоточиться на криминальной истории в таком положении было почти невозможно, и всё только усложнилось, когда взволнованное дыхание Дазая толкнулось ему в шею. Накахара едва удержал телефон в нужном положении, что не ушло от внимания гипнотических карих глаз. Осаму склонил голову ниже, оставляя небольшой поцелуй на оголённой коже. Чуя сглотнул и шумно выдохнул, прикрывая глаза от удовольствия — всё это действовало на него безоговорочно. Страшный рассказ про маньяка превратился в обыкновенный фон, когда Накахара всё-таки выронил телефон и нетерпеливо повернул голову, чтобы поймать сладкие губы. Дазай вспыхнул, азартно целуя напарника и продолжая обвивать его тело руками. Обогрев машины резко начал казаться лишним.       Поцелуи Осаму делали Чую жадным и чувственным, порой совсем податливым, или, напротив, напористым и нахальным. Сейчас Накахара проваливался в ощущения, но заставлял себя выныривать, чтобы не зайти слишком далеко. В этом поцелуе был однозначный подтекст, который Чуя считал безошибочно; он был глубоким, интимным и трепетным, сдающим все мысли Осаму с потрохами. Возбуждение накатывало волной — Чуя проглатывал собственные стоны и ловил ртом чужие; заваливаясь на напарника сильнее, он чувствовал его стремительно твердеющий стояк через одежду. Забинтованные руки хаотично хватались за крепкое тело, напоминая Накахаре, что Дазай, невзирая на все свои смелые желания, до сих пор остаётся комком нервов. Именно эта мысль вернула Чуе гравитацию — его губы и пальцы тотчас обмякли и перестали быть требовательными. Осаму целовал его, задыхаясь в ощущениях, постепенно прислушиваясь к партнёру и переходя на более размеренный темп. Наконец, оторвавшись от чужих губ, Дазай распахнул глаза и уставился на раскрасневшегося Чую.       — Ты там… телефон уронил? — сглотнув, спросил Осаму.       — Ага, — Накахара быстро кивнул и принялся шарить рукой по полу. — Досмотрим в другой раз? У меня дома проектор есть, помнишь?       — Точно, — Дазай проморгался. — Да, отличная мысль.       — Ты в норме?       — Порядок, — слегка сконфуженно ответил Осаму. — Сейчас немного успокоюсь.       — Я отвезу тебя домой, — отыскав телефон, Чуя выпрямился.       — И за что только мне такие удобства? — промурлыкал Осаму.       — Классное вышло свидание? — спросил Чуя, проживая небольшую неловкость.       — Мне понравилось, чиби. Спасибо, — наклонившись к нему снова, Осаму поцеловал его в щёку.