Что в имени тебе моем?

— Нет! — воскликнул Антон, завидев вывеску восточного ресторана. Он нервно подёргал рукава кофты, убеждаясь, что они скрывают все имена. Через витрину было видно, что вечером посетителей немало. И все они будут смотреть на него… Шастуна затрясло, он отошёл в подворотню, прижавшись к стене. Плохая идея! Всё это была плохая идея с самого начала, он ведь знал, что ничего не выйдет. Чувствовать себя уверенно обнаженным в чужой постели? Пожалуйста! Но не здесь: не нормальные люди с нормальной жизнью в нормальном месте. Он знал, что у него не получится пересилить себя, но Арсений был так настойчив. «Эти глупые комплексы надо перебороть». Да и Антон сам согласился посетить с ним общественные места. Но он надеялся на какое-нибудь кино, где темно, или пустынный парк на окраине, но никак не ресторан. — Шаст, — тут же следом прибежал Арсений. Он сочувствующе оглядел друга. — Я не могу, ладно? Просто… Поехали домой, пожалуйста, — взмолился Антон. И плевать, что сейчас он выглядел жалко, он не мог здесь находиться. Каждый взгляд прохожего колол, прожигал кожу так, что хотелось сквозь землю провалиться. И факт, что имён почти не было видно, никак не уберегал от панического страха и удушающего стыда. — Ну уж нет, горе луковое, ты так просто не отделаешься, — нахмурился Арсений, крепко схватив парня за локоть. — Конечно, это будет непросто, ты чего ожидал? Антон шмыгнул носом, отводя взгляд. Прикосновение немного успокаивало, и теперь за своё трусливое поведение стало стыдно. Как он собирается спасти себя из этого чёртового борделя, если не хочет даже пытаться справиться с какими-то трудностями, стоящими на пути? Ему и самому уже надоели эти срывы. Шастун сжал кулаки. — Но ты ведь… Ты ведь будешь рядом? — уточнил он, сделав глубокий вдох. — За руку не поведу, но в целом — конечно, — фыркнул Арсений. Антон постоял ещё пару минут, пытаясь заткнуть навязчивые голоса в своей голове, после чего дал сигнал, что они могут идти. Попов опустил его руку и двинулся с парнем ко входу, идя чуть позади, чтобы поймать Шастуна, если тот опять струсит. Парень поколебался, прежде чем надавить на ручку двери, после чего медленно открыл её. Украшенный в восточном стиле зал была красив, но плохо отвлекал от посетителей, которые повернулись в их сторону. «Успокойся. Они просто обернулись на звук, они не видят имен», — пытался угомонить себя Антон, уставившись глазами в пол и лишь краем глаза подмечая, что в углу есть свободный диванчик. Арсений послушно шёл за ним, решив, что Шастун сам выберет место, где ему комфортно. Он не изверг, заставлять сидеть парня в середине зала. Антон забился в угол, в очередной раз натянул рукава своей толстовки до самых ладоней и вздохнул. Оглядел зал: люди вроде как были заняты своими делами и больше в их сторону не смотрели. Он уселся поудобнее и перевел взгляд на совершенно спокойного Арсения, который принял у официанта меню. — Итак, почему мы здесь? Ты же помнишь, что у меня аллергия на рис? — поинтересовался Антон, забирая одну книжечку себе. Он понятия не имел, куда они идут. Арсений просто разбудил его, пихнул в машину и повёз черт пойми куда. Вполне возможно, что Попов и не помнил о нем таких мелочей, и повез угостить роллами, коих, к слову, было не меньше двадцати видов в меню. — Помню, но ты как-то заикнулся, что ни разу не ел восточную кухню. Я решил, стоит начать с малого. Здесь ведь много блюд без риса, — пожал плечами Арсений, особо не вглядываясь в страницы меню. Он не любитель экспериментировать, так что закажет, как обычно. Антон кивнул, облизнув губы при взгляде на яркие, сочные картинки. Ему хотелось всего и сразу, но он вспоминал, что тратит деньги Попова, и это охлаждало его ненасытный пыл. — А ты здесь часто бываешь? — как бы между прочим спросил Шастун. — Я просто не знаю, что брать. — Нет, Тох, я не шастаю по ресторанам семь дней в неделю, — Попов оглядел себя а-ля «Я что, похож на человека, что может себе это позволить?» И вообще-то да, выглядел Арсений со стороны именно так: импозантный молодой человек в стильном пиджаке и черной футболке, с аккуратно уложенными волосами. Антон только закатил глаза. — Думаю, тебе понравится лапша с курицей, — Арсений указал пальцем на картинку коробки аппетитной на вид лапши с кусочками овощей и мясом. «Удон». — По крайней мере, это универсальный вариант. Антон кивнул и отложил меню. Выбору Арсения он абсолютно доверял. Когда подошел официант, Шастун заметно притих, как бы намекая, что лучше Арсу сделать заказ за него. Тот заказал все, как они договорились, разве что запнувшись на «чае», но Антон в подтверждение закивал. На его губах заиграла легкая улыбка. Он выдохнул, ощущая себя уже более уверенно, особенно когда официант удалился, и их столик больше никто не беспокоил. Шастун слышал чужие голоса с разных сторон, и это было так необычно, находиться рядом с людьми. С любопытством разглядывать посетителей, начиная от колоритной молодежи с цветными волосами и татуировками, и заканчивая пожилыми дамами, одетыми в дорогие ярких цветов пиджаки. Антон блеснул глазами, заметив улыбнувшегося ему ребенка, и неуверенно отсалютовал девочке в ответ, что вызвало на маленьком щекастом личике искреннюю радость. Арсений, наблюдавший за тем, как его друг постепенно осваивается в новой среде, добродушно усмехнулся. — Дети тебя любят, — прокомментировал Попов. — Да и тебе, кажется, с ними полегче. Может, они видят равного? — не удержался от подкола. — Очень смешно, — съязвил Антон, показав язык. Арс усмехнулся. — Просто, знаешь… В детстве всё было легче. Я бы хотел вернуть эту беспечность, когда я и Илья… — Илья? — переспросил Арсений. — Да, мой… Мой брат, — вздохнул Антон. Он не любил упоминать о прошлом. Он с трудом говорил об отце и совсем не вспоминал мать. Перед ней ему всегда будет стыдно за все принесённые проблемы, начиная со своего рождения. — Ты никогда не упоминал его, — словно читая мысли, подметил Попов. — У вас были плохие отношения? Он уже привык, что мало кто по-человечески относился к Антону из-за его, кхм, особенностей. — Вообще-то, нет, — печально улыбнулся парень. — Брат был единственный, кто не вёл себя, как дерьмо. Антон вздохнул. Где Илья теперь? Вспоминает ли о нем? Пытался ли его найти? Вряд ли уже удастся узнать, но Шастун надеялся, что его брат не возненавидел его и не проклинает теперь последними словами. «Хотя всё лучше, чем если бы он узнал, во что я вляпался», — угрюмо подумал он. — Почему тогда вы больше не общаетесь? — Он умотал в университет, и я поспешил оборвать контакты. Зачем ему братец-придурок, погрязший в долгах и… Ох, я задолжал тебе эту историю, да? — оборвал себя Антон. Он помнит, что обещал рассказать Попову, как попал в бордель, взамен на историю Димы и Кати. Попов покачал головой, отмахнувшись. — Сейчас не время и не место. Расслабься, сейчас принесут еду, — посоветовал он. Ковыряться в душевных ранах Антона не было его задачей на сегодня. Ему хотелось развеселить парнишку, а не наоборот. Какое-то время они говорили на отвлечённые темы. Шастун болтал о паре недогадливых коллег, которые никак не осознают свою привязанность, Арсений посмеивался и вспоминал свои случаи, после чего разговор скатился в университетские годы Попова. Антон с упоением слушал о его первой студвечеринке и нещадно ржал с Арсения, который пытался выиграть в бирпонг, но в итоге напился больше всех и уснул на столе, на котором играли. Антон никогда не был в университете, не ходил на вечеринки — но, слушая эти истории, такие нарочито подробные и расказанные со свойственным Попову артистизмом, Шастун мог представить, что где-то там, в уголке комнаты мог стоять и он. И это давало столько надежды… Голубые глаза становились ярче и живее. Он невольно пропустил момент, когда перед ними поставили еду. — Не говори, что придётся есть палочками, — поглядел Шастун на деревянные приборы на салфетке. Сколько он не пробовал китайскую или индийскую индийскую еду, освоить эти ужасные палочки не удавалось. Обычно он мучился минуту-две, после чего брал вилку. — Попроси вилку. Арсений покачал головой, хотя и сам он был не в восторге — тоже не умел. Но на то, чтобы не просить вилку, были причины. И главная из них, конечно же, Антон и его получение нового опыта. Иначе зачем они здесь? — Каждый раз, когда я прошу вилку здесь, на меня смотрят, как на дурачка. — Может, дело не в вилке? — усмехается Антон и получает игривую оплеуху. — Ну Арс! Попроси, — он бы и сам попробовал, если бы хватило смелости. Ещё и эта еда так вкусно пахла, что он был готов руками начать есть. — Нет, — упрямо повторил Арсений. — У нас тут атмосфера. Возьми палочки в руки и учись, невежда, — мужчина развернул для них маленькую инструкцию, где показывалось, как держать палочки. — И я с тобой за компанию буду. Несколько минут происходил настоящий цирк. С серьезным лицом Антон и Арс пытались вложить палочки в руки, как на картинке, но те то и дело выпадали или держались так неустойчиво, что захватить ими что-либо не представлялось возможным. Первым начал психовать Попов и попытался просто проткнуть свой ролл, но Антон возмущенно ударил его по рукам. «Не жульничай!» — проворчал он, после чего вернулся к своему занятию. Спустя пару минут нелепых попыток и попадавшей на стол лапши, Шастун принялся хохотать от осознания, как же тупо они выглядят со стороны. Арсений недоумевающе посмотрел на парня и тоже рассмеялся, оставив глупую затею. — Может… может, фух, — пытался отдышаться Попов, скулы сводило от широкой улыбки. — Может, попросим вилки? — Нет! — с боевым кличем вступился Антон. — Это теперь как вызов, понимаешь?! Мы обязаны ими съесть хоть что-то! — азарт загорелся в его глазах. — Подожди, у меня есть идея! — Попов взял одну свою палочку, а затем кивнул, чтобы Шастун взял вторую. Они переходили к отчаянным мерам. Парни попытались подцепить ролл, но тот несколько раз падал. Шастун начал руководить процессом, считать до трёх, чтобы они делали всё более-менее синхронно. В конце концов, раза с пятого им удалось поднять ролл на уровень рта под напряженные «ну-ну-ну» и «тихо, давай аккура-а-атненько». Они уже дышать боялись в сторону своего маленького прогресса, и, когда ролл вновь начал выскальзывать по пути к Арсению, тот оперативно словил его ртом. Они секунду смотрят друг на друга, после чего радостно вскакивают и чуть ли не кидаются обниматься. Попов мычит с набитым ртом, Антон смеется, довольное лицо заплыло от улыбки, и они дают друг другу звонкую «пять», звук от которой пробегается по залу эхом, обращая на себя взгляды посетителей и официантов. Антону и Арсению наплевать, они гордо лыбятся, плюхаясь на свои места, после чего оглядывают запачканный ими стол — но ничто не отвлечёт их от детской радости за маленькое, такое глупое и незначительное свершение. Шастун радостно щурится, а Арс смотрит в играющее лучиками лицо и чувствует необычайную гордость за весь этот поход, который, пусть ненадолго, но смог отвлечь Антона. Попов запоминает эти улыбку, искренний смех, раскрепощённую позу, когда Шастун забывает про свои страхи. Парню идёт уверенность в себе. Жаль, что добиться такого результата получается крайне редко. Они приходят в себя после минутной глупости. Антон вновь опасливо оглядывает зал, огонь в его глазах начинает тухнуть. Он припадает губами к кружке, делая пару спасительных глотков, что помогают унять вновь зарождающуюся панику. Арсений вздыхает и подзывает официанта, чтобы попросить вилку. Они же не дети малые, в самом-то деле…