The Garden

      — Я больше не буду слушать с тобой эти глупые подкасты, — массивные низкие каблуки блестящих сапог отбивали мерный ритм о сухой асфальт, громким стуком распугивая одиноких птиц на высоковольтных проводах среди мрака подступающей ночи. Было всего около десяти часов вечера, когда богатый квартал уже готовился ко сну, а дорогие белые здания окутывались желтоватым светом фонарей. Где-то неподалёку разразились лаем собаки. — И никогда не буду больше кого-то подменять в ночные смены.       — Ты просто ссыкло, дорогой, — добрый смешок без какого-либо ехидства послышался на том конце звонка. — Объезди его уже как следует и возвращайся домой. Я приготовлю твою любимую пасту.       — Почему я слышу в этом подвох, Минни, не подскажешь?       — В этом нет ничего такого. Только ты, я, паста и новый выпуск нашего любимого тру-крайм подкаста.       — Но это дерьмо сейчас так похоже на то, о чём рассказывают в подкастах… — растерянно замирая перед незнакомыми домами, Юнги сверил адрес клиента с указанным на мятом обрывке листа, всю дорогу крепко зажатого в кулаке, и гулко сглотнул, передёрнув плечами от неприятного холодка вдоль позвонков. Дурное предчувствие не было сопоставимо с хорошей суммой за такой поздний вызов, поэтому Мин, тяжело вздохнув, лишь захлопнул свой телефон-раскладушку с тысячами брелоков и стразов, перед тем как отправить его на дно плюшевой сумки. — У меня слишком маленькие яйца для всего этого.       Который год Юнги подрабатывал в клубе «Papillon» на неполную ставку, нередко подменяя приболевших бабочек, и уже более десяти лет имел в лучших друзьях одного лучезарного мальчишку, с которым разделял своё небольшое прибыльное хобби — составлять приятную компанию обеспеченным людям за отличное вознаграждение. Обычно это означало лишь постель, но иногда услугами бабочек пользовались и для того, чтобы заполучить спутника на один вечер важной встречи. Неимоверно высокие требования клуба для своих подопечных были обусловлены качеством обслуживания и личностными качествами каждой из очаровательных бабочек, которые находились куда выше работников любого подобного клуба грязного городишки.       Безусловно, это не являлось тем, чем можно было бы гордо похвастаться на семейном ужине, но удовлетворяло материально, чего вполне хватало для спокойной души.       Утопающий в блёстках Юнги никогда не пересекал ту самую тонкую грань между клиентом и бабочкой, предпочитая любым любовным отношениям своё неприкосновенное и прекрасное одиночество, пока крошка Минни, будучи полной противоположностью лучшего друга, подходил к работе чуточку иначе. Не так давно он обзавёлся третьими за всю карьеру отношениями, которым могли бы позавидовать герои лучших бульварных романов. Несмотря на то, что Чимин имел при себе состоятельного мужчину, он продолжал делить небольшую съёмную квартирку со своим лучшим другом, на которого бы легко променял любого из своих ухажёров.       По вечерам мансарда наполнялась ароматами вкуснейшего ужина и звучанием очередного выпуска тру-крайм подкаста, являющимся неотъемлемой частью жизни двух лучших друзей, которые по-прежнему спали в одной постели, игнорируя наличие ещё одной, словно той не существовало вовсе. Если улыбчивый Минни приходил в восторг от каждого поворота расследования, то слова, пропитанные страхом и кровью, проникали под кожу испуганного Юнги, и он ёжился, всякий раз избивая душевую штору при посещении ванной комнаты ради собственной безопасности.       И сейчас, оставшись один на один с большим и пугающим домом, оторопевший Мин никак не мог понять то тягучее ощущение в глубине солнечного сплетения. Анкета очередного клиента выглядела крайне примерно и не вызывала подозрений, но по какой-то причине Юнги уже несколько раз пожалел, что не прихватил с собой набор для самозащиты. Он умел постоять за себя, как и отлично разбивал чужие носы, только вот подобные умения совсем не пригождались ни в одном из любимых подкастов Минни. Оказаться в холодильнике одного из маньяков этого дрянного городишки хотелось меньше всего на свете.       Пришлось повозиться, чтобы разобраться с навороченным дверным звонком, но почти сразу после неожиданного звучания тихой мелодии он щёлкнул, позволив парнишке, едва переставляющему ватные ноги, пройти на территорию дома, единожды оглянувшись. Колючие мурашки терзали кожу, а в каждой тени виднелось нечто, пробирающее до костей леденящим страхом. От неожиданного шороха в кустах можжевельника неподалёку испуганный Юнги, взвизгнув, вдруг подскочил, сразу же резво направившись к входной двери, где едва не разбил своим лбом нос высокой фигуры, возникшей на пороге совершенно из ниоткуда. Массивные сапоги всегда нравились клиентами, но они становились сущим Адом, стоило ноге лишь немного подвернуться из-за незамеченного порога. Влетевший в косяк Юнги сразу же подобрался и выпрямился, в смущении прочищая горло. Лёгкая улыбка играла на пухлых губах незнакомца.       Короткая куртка переливалась в тусклом свете отблесками бесчисленных пайеток, скрывая под собой тонкую футболку, пока её край назойливо цеплялся за круглую пуговицу коротких шорт, жадно обнимающих лаковой тканью мягкие бёдра, обтянутые крупной сеткой. Смахнув светлую чёлку с накрашенных лисьих глаз, парнишка расцвёл приветливой улыбкой, поправляя на плече плюшевую сумку.       — Ты ещё лучше, чем на фотографиях, — мягко произнёс хозяин дома и отступил, пропуская в дом взъерошенное после падения создание.       — Это фотография Черри, и его профиль, — неловко замявшись, всё же произнёс Мин и вновь поправил сползающую с плеча сумку. — А я — Китти. Менеджер связывался с Вами по поводу того, что я подменю сегодня Черри, а Вы сказали, что совсем не против.       — Поэтому я и говорю, Китти, что ты куда лучше фотографии.       Острый кадык бабочки дёрнулся, а статный мужчина продолжил, бесстыдно красуясь перед гостем широким разворотом плеч, обтянутым мягким кашемировым джемпером цвета ясного неба:       — Твои сапоги очень красивые, но, пожалуйста, оставь их здесь, в прихожей.       В округлых очках нового клиента Юнги прекрасно видел собственное отражение с проступающим румянцем на бледных щеках.       — Да, господин, — без промедления ответил он. — Конечно. Как я могу к Вам обращаться? В заявке не...       — Моё имя — Намджун. И мне очень приятно с тобой познакомиться, Китти. Ты чудесно выглядишь этим вечером.       От одного только вида тёплой улыбки с самыми очаровательными ямочками на мягких щеках колени Юнги подкосились, и он, смерив осоловелым взглядом удаляющуюся фигуру, с удвоенным рвением принялся поспешно стаскивать осточертевшие сапоги, чтобы после, подхватив сумку, броситься следом, поскальзываясь на гладком полу. Главное — не заблудиться в этом лабиринте роскоши.       — Намджун, есть то, что мне стоит знать перед тем, как всё начнётся?       — Ох, это, — обернувшись через плечо, улыбчивый мужчина лишь лукаво подмигнул, расцветая лёгким смешком, и мягко направил с любопытством осматривающегося Китти к гостевой ванной комнате. — Не знаю, огорчит ли тебя это, но я хотел бы просто поужинать с тобой. Ничего больше, только приятное времяпровождение и вкусная еда. Я прекрасно готовлю запечённого лосося.       — Лосося? — изумлённо протянул гость, вновь прилежно следуя за хозяином дома, который был очевидно высок и чертовски горяч, как пекло Преисподней. — Простите, но я не совсем понимаю…       — Просто ужин, — мягким жестом Намджун указал на столовую, где царила поистине сказочная атмосфера и виднелся накрытый лишь для двух персон стол. Высокие свечи крошечными огоньками мелькали в полумраке. — К сожалению, у меня нет того, кто мог бы разделить со мной вечер, но этот ужин явно требовал приятной компании. Я уже щедро оплатил твой визит, Китти, и не сделаю ничего против твоей воли. Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь уйти. Всё в порядке.       Сказанные слова звучали крайне подозрительно для ума, полного криминальных подкастов, но голодный желудок подал голос, а уютная атмосфера богатого дома явно располагала к себе, как и его чертовски шикарный хозяин.       — Я люблю рыбу. Лосось — мой любимец, — расцветая радостью, воодушевлённо прощебетал Юнги. — Я согласен.       — Смотрю, тебе очень подходит твоё имя. Китти.       — А тебе я, как прекрасный спутник этого вечера.       — У меня имеется хорошее вино для такого чудесного ужина.       В этот раз Юнги смело наступал на горло всем рабочим правилам.       — Я обожаю красное вино… В нём есть что-то особенное, не могу это объяснять. Разве это не удивительно, как такой, казалось бы, незамысловатый напиток может так потрясающе подойти к нежному аристократичному лососю? А розовые вина! Ах, Пино Нуар изумительно дополняет картину своими лёгким фруктовым вкусом, но… мы просто обязаны попробовать с этим блюдом и розовое вино.       — Розовое? — красуясь мягкой улыбкой, с долей любопытства поинтересовался прекрасный хозяин дома. — Какой интересный выбор, Китти.       — Так как твой лосось запечён в средиземноморском стиле, — задумчиво протянул Юнги, — сюда отлично бы вписалось сухое и освежающее розовое вино, оно будет очень кстати.       Как и говорил Намджун, всё действительно обернулось лишь вкуснейшим ужином, приправленным приятной беседой с примесью ненавязчивой мелодии. Впервые за долгое время Юнги расслабился, отпуская себя в пучину чужого внимания и позволяя тягучим словам, сказанных низким будоражащим голосом, ласкать свою душу. Он таял, превращаясь в хихикающее существо, тщетно пытающееся скрыть свой игривый нрав, который по какой-то причине отчаянно прорывался сквозь хмурый образ недотроги. Даже если это не являлось свиданием, счастливый Мин сиял, отдавая всего себя короткому наслаждению удивительной встречей и новым приятным знакомством, пока юркие бабочки в глубине солнечного сплетения медленно просыпались.       Когда бледное лицо украсилось сочным цветом расцветающего румянца, со скрипом стула Юнги поднялся, прижимая к себе пустую бутылку, чтобы с самым серьёзным видом кивнуть на все наставления Намджуна, благодушно позволившего достать из винного шкафа ещё одну бутылочку, теперь уже розового вина.       Видимо, божественный Намджун, сошедший с самих Небес, являлся большим любителем вина, имея в доме самый настоящий встраиваемый холодильник для хранения изысканных напитков. Кому-то это могло показаться глупым расточительством, только Намджуну подобная роскошь несказанно шла, а сам он обладал необыкновенным шармом, вынуждая души незамедлительно падать к его ногам. Пребывая в розовых облаках сладких мыслей, окутанный алкогольным дурманом Юнги не сразу ощутил, как неправильно туго поддавалась слишком тяжёлая дверь, скрывающая за собой на деле пронизывающий холод, как и то, чего бы Мин никогда бы не пожелал увидеть.       — Грёбаное дерьмо, — ошарашенно просипел Китти, сжимая горлышко бутылки так неистово, что костяшки побелели от напряжения, а стекло украсили чёткие отпечатки. Белые пакеты, уложенные с большой любовью на полках, явно не походили на бутылки дорогого вина, а холодильная камера - на эстетичный холодильник. Бабочка не обернулся и после того, как позади раздались чужие шаги. — Да это же долбаный тру-крайм…       Определённо… Не стоило браться за чужие ночные смены.