Плохая шутка

Аллен куталась в любезно принесённый смотрителем плед и прятала в нём ноги и руки. Ей всегда становилось намного спокойнее в мягких и пушистых укрытиях и в обнимку с такой же приятной на ощупь плюшевой игрушкой. Но здесь игрушек не было, и это очень давило на спокойствие девочки. — Мне холодно. И рука всё ещё болит. — Могу принести ещё одно одеяло, а рука пройдёт, — вздохнул смотритель, откладывая бумаги на край стола. Аллен ненавидела уколы и всегда чуть ли не шипела на все увиденные иглы. Её всегда приходилось чем-то приманивать или поощрять за все пройденные муки. И Майтра безмерно аккуратно делал свою работу по забору крови или по ведению разных обязательных лекарств и витаминов. А сегодня, когда забрали кровь для анализа… Она накричала и почти избила бедного доктора, явно неопытного и слишком юного и ни капли об этом не сожалела. — Можно я пойду в комнату? По крайней мере, в комнате был заперт зубастый голем, которого по-хорошему нужно было покормить. Он остался таким же вредным, но верным другом, с которым Аллен была рада поболтать, погладить и поиграть. А где и с кем он находился несколько десятков лет показать не смог. — Нет. Пока не соберут информацию из твоей памяти, ты будешь под моим присмотром. Аллен нахмурилась и аккуратно спросила. — Я вроде всё рассказала? Могу уточнить. — Нам нужно проверить, что твой рассказ правдивый и выяснить не являешься ли ты в сговоре с Ноями, — разъяснил мужчина. — У нас есть специальный аппарат для сбора информации, но для настройки нужно время. — Испытуемого? — точно не этого ожидала она услышать от смотрителя. — Его не проверяли и… это больно? Собеседник подозрительно отвернулся, а находящиеся рядом и снующие то тут, то там учёные сразу разбежались и стали перешëптываться. Ответ не последовал и через несколько минут, и Аллен одарила прищуренным взглядом нервную группу людей в белом. Но ответа не последовало и через десять минут. — Процесс довольно неприятен, но аппарат проверялся, — скорчил недовольную мимику главный и положил ладонь на лоб, тяжело вздохнув. — Летальный исход минимален. — То есть он существует? И вы собираетесь меня к нему подключить? И… И… — от возмущения она набрала слишком много воздуха в лёгкие и тут же несколько раз сдавленно кашлянула. — Я ребёнок! — Мы знаем, — ответили учёные, склонив головы. — Мы не можем сказать что-то против. Это люди из Ватикана, и именно они взяли над тобой опеку, — вышел молоденький из толпы паренёк и указал на девочку. — Не волнуйся, машина проверялась, тестировалась, и пусть ты ребёнок, но как-то ты выжила у Ноев, правильно? — одним уголком улыбнулся смотритель. — Храбрости у тебя много, раз рискнула сбежать оттуда. Аллен посильнее укуталась в плед и обняла первую попавшуюся подушку, насупившись. Конечно, она видела и чувствовала, что окружающие её сейчас люди совсем не плохие, так было всегда. Они пытаются поддержать, утешить, как-то подбодрить, а некоторые индивидуумы пытались с ней играть, чтобы хоть немного отвлечься. Но Уолкер всё сильнее погружалась в себя и совершенно не чувствовала себя в безопасности. Самое главное её мучили мысли, коварные, страшные, а бывало и светлые и немного радостные. Её также забирали на осмотр, и после уводили к смотрителю под опеку. Так продолжалось ещё пару дней. В течение этого времени Нои ни разу не появлялись на горизонте, не атаковали ближайшие города, и совсем затихли в битвах. — Подождите. Так это не за раз работает? И насколько глубоко проникают в память? — больше всего Аллен боялась, что взрослые найдут куда большие секреты, чем то, чего они хотели найти для подтверждения. — Всё проводится в несколько этапов для безопасности мозга и во избежание его перегрева, — смотритель затряс головой и поправил очки. — То есть нагрева. И не так глубоко. Пара лет им хватит, — увидя, совершенно тусклое лицо девочки, он продолжил. — Не волнуйся, её настраивать будут ещё как минимум три дня. Но смотритель ошибся, и процесс запустили на следующий день. Это было что-то вроде шлема с множество проводами — именно так подумала Аллен, усаживаясь поудобнее и убирая подальше волнение и страх. — Готова? — просил голос из динамика. — Тогда начнëм. Первая волна ничего особо не сделала, лишь немного зашумела в ушах девочки. Но последующие были как по возрастающей. Чем сильнее были волны, тем чаще Аллен зажимала руками голову. Боль была странная. Это была не физическая, а другой вид боли, будто изнутри накачивали слишком много энергии, из-за чего голова чувствовалась, словно очень прочный надутый шарик. Он не лопался, а немного сдувался на перерывах, увеличиваясь в размерах заново. — Хватит. Хватит, мне больно! — зашептала она, жмурясь и сживая кулаки вокруг головы. — Достаточно на сегодня, — прозвучало в динамике. Следующие разы были опаснее уже не для тела, а для морального состояния девочки. После второй процедуры она резко теряла сознание каждые два часа, а ночью не выспалась, затыкая уши чем попало, чтобы лишний шум в голове хоть на немного прекратился. Были и другие побочные эффекты в виде дезориентации в пространстве и забывчивости. Именно эти проблемы проявились, когда Аллен во второй раз встретила экзорциста или точнее когда почти упала на него. — Уйди, — прошипел мужчина, лица которого она не увидела, но отлично услышала презрение в его голосе. — Помог бы, — буркнула она, поднимаясь обратно на ноги. — С чего бы мне помогать человеку, что контактировал с Ноями? — рыкнул он. — По-хорошему прибить и нет проблемы. Аллен резко от возмущения покраснела и подняла стальной взгляд на лицо собеседника. И так и осталась с открытым ртом, пытаясь понять, почему этот мужчина выглядит словно робот или механическая кукла с пустыми глазами, опущенным взглядом и презренной улыбкой. — Почему ты… — начала Аллен, но экзорциста уже не было. — Ещё и невежда, — фыркнула она и направилась в комнату дальше, залечивать внутренние раны и не думать совсем. Тыкать вечно спящего золотого голема и растягивать этот шарик для спокойствия. На следующее утро Аллен решила посетить столовую (обычно ей еду приносили по расписанию) перед последней процедурой. Конечно, одна большая комната должна быть переполнена посетителями утром. Да, мест почти не было, но не это смутило Аллен. Экзорцисты, что расположились в одном месте, будто ничего не видели и не подпускали никаких других личностей. Они были безэмоциональные и тихие, а внимание было приковано только к одной лишь тарелке. — Почему они такие… Никакие? — дёрнула знакомого учёного за низ халата. — Они всегда такими были, — пожал плечами учёный, хмурясь. — И что ты тут делаешь? — он взял её руку и повёл в сторону свободного стола. — Посиди здесь, ладно? — дождавшись кивка, он завернул за угол, а Аллен недовольно нахмурилась. — Сбежал? — она качнула головой и посмотрела в сторону, куда убежал учёный. — Или нет? Прошло всего пять бездельных минут в столовой, которая вроде бы и кипела жизнью, да постепенно люди приходили на завтрак, но тишина для места общественного питания была слишком ощутимой. Аллен незаметно повернула голову в сторону сборища экзорцистов, но те всё ещё молча трапезничали. И только случайно столкнувшись с недобрым взглядом, как внимание почти всех экзорцистов, словно по особой связи, переключилось на девочку. — Это не к добру, — шепнула она, решив отвернуться и не проверять на прочность нервы работников. И конечно в этот момент пришёл тот самый учёный с подносом в руках. — Если жизнь дорога, не смотри, — он положил ей несколько тарелок с кашей, нарезанными фруктами и мягким творогом, а сам присел напротив. — Тебе не рассказывали, да? — Смотря что, — она взяла ложку и окунула её в жидкую смесь. — Например, что экзорцисты очень опасны не только для Акума и Ноев, но и для обычных людей. Они… понимаешь, довольно агрессивны и вечно недовольны. Сталкиваться с ними лучше не надо, не пощадят. — Но почему? — подняла брови Аллен. — Даже Нои не столь жестоки, а им всё равно. Разве они не борцы за мир? — Интересное мышление, — хмыкнул мужчина, поставив локти на стол, скрещивая пальцы. — Знаешь, их можно сравнить с антибиотиками. — Ну, это очень мощное лекарство, значит и они такие? — она отправила первую ложку каши в рот. — Да, но антибиотики уничтожают не только плохие, но и хорошие бактерии, — учёный с особым нажимом воткнул на вилку кусочек курицы. — Вот и Ватикан не обращает на это внимание. Экзорцисты вольны делать, что хочется, но пожизненная задача всегда уничтожать Акума и приспешников Графа, — учёный прищурился и, осмотрев собеседницу, лишь на долю секунды стрельнул взглядом по экзорцистам. — Правильно говорят, экзорцисты — не люди, от человеческого от них только название. Аллен промолчала, не желая спорить с мужчиной и в тоже время не соглашаясь с его мнением. Пусть и говорят, что люди с чистой силой - живое оружие, но у каждого должна быть цель. Почему сейчас, когда у них появилось больше свободы, экзорцисты не могут её использовать по-другому? — Это жестоко, — невзначай буркнула Аллен в тарелку. — Может быть, — задумчиво покрутил вилкой собеседник. — Но кого это волнует кроме нас?

***

Воздух в комнате постепенно накалялся. По проводам медленно шёл ток, но с часто обрывался, уничтожая провод и распыляя запах гари. То, что здесь становилось банально небезопасно она поняла, зайдя в комнату на четвёртую процедуру. Прекрасно зная, что сейчас её мозги начнут буквально плавятся, раскаляться не хуже тех самых лежащих под её ногами проводов. Ещё подозрительнее было её пристегнутые руки к стулу, а часть аппарата крепился к её голове и выглядел как та кастрюля, которую Аллен с Неа однажды взяли для забавы над Шерилом. Тогда конечно было смешно, но сейчас эмоции были противоположные. Ещё и «кастрюля», кажется, сейчас была другой… Или такой же, но тяжелее. И опаснее. И Аллен была безмерно рада последней процедуре, а после надеется в будущем работать здесь. Освобождать Акума, бороться с Тысячелетним Графом и Ноями. Её миссия и долг за несколько лет никуда не делись, как и злодеяния Ноев. Они никогда не отрицали своих жестоких поступков, так почему Аллен, только потому что Нои хорошо к ней относились, должна закрыть на это глаза? А хорошее отношение было только из-за Шерила. Только из-за его прихоти девочка попала к ним, так и не узнав настоящей причины, отрицая его слова о любви. Наверное, для забавы — подумала Аллен и тут же стиснула зубы, стараясь больше ни о чём не думать. Неприятный импульс снова прошёлся будто в голове, заставляя Уолкер прогибаться в спине, едва не ломая кости. И только краем уха услышала громкие разговоры людей за стеклом, шум открывающиеся двери и дребезжание пола. Её отключали, неаккуратно выдергивали провода и громко в лицо что-то говорили. Изображение было мутным, нечётким и совсем было не похоже на железную комнату. Несколько силуэтов бегали, кажется, по полу и гремели чем-то звонким, будто не замечая огонь на краю комнаты… Аллен открыла глаза шире, однако перед ней уже предстала небо. То самое место, где она встретилась с Неа. Она нахмурилась, насупилась, сделав обиженную и чуть разозлённую мимику. — Я даже оборачиваться не буду, — вздохнула Аллен и спрыгнула с невидимого подиума, на котором сидела, и скрестила руки. Похожий вздох раздался за спиной девочки. Может быть, шаги были бы слышны, если бы пол был осязаемый. Но к этому Аллен быстро привыкла, бывая во внутренних мирах слишком часто, что, наверное, отчасти опасно. Мудрость обошёл её и устало и укоризненно посмотрел прямо в серые глаза, словно читая очень трудную книгу. После беспристрастно сделал пару шагов назад и покачал головой. — Давно не виделись, Аллен. Прижилась на новом месте? — Вполне, — хмыкнула она. — Настолько, что готова отдать жизнь незнакомым людям ради информации? Ответа не последовало. — Как выйти? — Через несколько минут самой собой случится, — немного понизил тон Вайзли, удивлённо прищуривая глаза. Аллен никогда не игнорировала его и всегда даже недовольно высказывала ответ. Они редко ругались, чаще отлично общались и хорошо проводили время. — Ты понимаешь, что случилось там? Пойми, они не держатся за твою жизнь и по ошибке чуть не оставили тебя без головы. Разве стоит дальше ввязываться в это? Пойдём домой, Аллен. Девочка стиснула зубы, задумчиво постучала указательным пальцем по руке, не торопясь продолжать разговор. Знают ли Нои больше, чем работники в Ордене? — Почему экзорцисты изменились не в лучшую сторону? И почему Ватикану на это всё равно? — Чистая сила. Она связана с сознанием носителя довольно плотно, меняя характер, привычки, образ жизни и цели, — он сделал небольшую паузу. — Скорее всего, на свет явилась одна из создательниц Куба. — Одна? Их много? И… — белёсые брови приподнялись. — Из-за неё всё поменялось? — Чистая сила предназначена для власти над людьми, она несёт куда больший хаос, чем Нои. Аллен замолчала, решив, что тишина лучшее чувство для размышлений. Видно как искусно Вайзли пытается мирным и безопасным способом вернуть её обратно домой, к Шерилу и остальным. Он не отрицает существование тёмной части Ноев, но открывает глаза и на противоположную сторону. Всем известно, что Ватикан далеко не чист, но стоит ли с ним попрощаться и безвозвратно предать? — Я не могу поверить тебе на слово, — опустила глаза в пол Аллен. — Я тебе никогда не врал, — голос мелодично прошёлся по чужим ушам, с тоном, с которым обычно признаются в любви, честно и трепетно. — Они делают тебе больно, а мы? Сколько времени ты живёшь с нами? Мы привязались к тебе, Аллен, и хотим, чтобы ты и дальше жила в безопасности. — Но как я могу жить со злодеем, который каждую ночь создаёт Акума из людских душ?! — Спроси у Графа, — пожал плечами Ной и, приблизившись к девочке, присел на корточки. — Думаю, он не откажет тебе в разговоре. — Как будто это что-то изменит, — фыркнула она. — Ты желаешь спасти невинные души, но разве обязательно поддаваться в Чёрный Орден? Действуй самостоятельно. Детские глаза напряжённо взирали в золотые напротив, иногда взгляд перемещался чуть выше, ко лбу. При осмотре не приходилось поднимать голову, будто специально Ной пытался расположить куда большее доверие, чем раньше. И улыбался так спокойно, что от выбора Аллен давила радость в сжатых губах. — Ты специально промываешь мозги, — Аллен коснулась указательным пальцем чужого носа. — Может быть. — И пользуешься выстроенным доверием. Вайзли усмехнулся и перехватил так опасно протянутую руку, привстав. — Каждая сторона имеет свою тёмную историю. Разве не лучше жить с теми, кто тебя всегда будет ждать дома? Кто относится к тебе как к человеку и как к семье? — Искусно внушаешь своё мнение. — Не мнение, а правду, которую тебе в Ордене не скажут, — покачал головой Ной. — Ну что? Правильно я вправил тебе мозги? — В ответ он получил тихий смех и каплю осуждения во взгляде. Может быть, он по-настоящему сейчас пользуется своим даром, но от того, что Вайзли не берёт силой, а долго и кропотливо разговаривает с ней, подбадривая и помогая в её проблемах в выборе, очень радует. Возможно, Аллен ему и вправду не безразлична и дорога как сестра или как хороший друг? — Ты же расскажешь, с чего началась война? — Граф расскажет. Он давно норовился поведать тебе правду. Аллен кивнула и подняла глаза к небу. Прав ли он? Сможет ли она жить с тяжёлым грузом предательства на душе? Столько стараний она приложила к бегству, к былой жизни? — Мне всё равно кажется, словно я делаю что-то не так. — Чувство предательства и ложного выбора, — Вайзли также поднял голову. — Поправимо. Можно ли назвать его помощь дружеской? Возможно, шестилетний спектакль был вовсе не фальшивым, и Нои вполне считают её близкой…? — То что ты делаешь, можно назвать дружеским поступком? — Ты считаешь меня другом? — шокировано прошептал он. — Я твой брат, и мне нравится эта роль вот и всё. — Потому что меня подобрал один из Ноев? — Потому что тебя хочется оберегать, помогать и любить. Именно такое чувство возникло у нас, когда Шерил только принёс тебя домой.