Преемник

A/N: А теперь — встреча с человеком, благодаря которому все это стало возможным~.

-x-X-x-

      Пока Нана вела его в самый современный лазарет U.A., Изуку размышлял о том, почему это происходит именно сейчас. Очевидно, ему было известно, насколько ухудшилось состояние Тошинори Яги, он же Всемогущий, за последние несколько месяцев. Он постоянно следил за действиями Яги. Отказавшись от работы в U.A. и поставив на свое место Нану, Всемогущий не просто растворился в безвестности… нет, он намеревался уйти с треском.       Когда Профессиональный Герой тренировал Изуку в течение десяти месяцев, прежде чем назначить своего преемника и передать ему свою Причуду, Яги все еще мог выполнять свои обязанности Всемогущего около трех часов каждый день. Но после того, как Изуку убил собственного отца и раскрыл правду о его происхождении и выживании Наны, здоровье Яги сильно пошатнулось, и он смог оставаться в роли Всемогущего менее часа каждый день.       Вместо того чтобы взять передышку и попытаться восстановить силы, Яги, так сказать, нажал на педаль газа. Он оставил Нану, чтобы занять должность учителя героики в Академии, а затем каждый день выкладывался на полную, чтобы использовать оставшееся время для героики. Изуку решил, что это потому, что Всемогущий чувствовал, что только так он может исправить свои неудачи… но, конечно, он не мог сказать наверняка.       Но что он точно знал, так это то, что с начала учебного года он стал все реже и реже появляться на публике. С одного часа до другого — все меньше и меньше… пока даже обыватели не начали понимать, что что-то не так, ведь Всемогущего видели не более нескольких минут в день.       Они, конечно, придумывали оправдания, а союзники и пиарщики Всемогущего, вероятно, сделали многое, чтобы сформировать общественный дискурс вокруг медленного угасания Про-героя. Всем нравилась идея о том, что Всемогущий просто делал то, чего они не могли видеть. Конечно, им было легче смириться с тем, что их Столп Мира просто работает за кулисами, а не постепенно исчезает совсем.       Но в то же время все чаще звучали разговоры о том, что Старатель станет Про-Героем номер один при следующем обновлении рейтинга. У Всемогущего был свой послужной список, на который можно было опереться, но нельзя было отрицать, что Старателю в эти дни уделяли гораздо больше времени, чем его конкуренту. И медленно, но верно люди, решающие подобные вопросы, начинали обращать на это внимание, вынужденные признать, что Старатель наконец-то обогнал Столп Мира.       И все же, что заставило Яги приехать в U.A. после всего этого? Он мог понять, что Про-Герой заглянул к Восстанавливающей Девочке, но что заставило его попросить о встрече с Изуку?       Когда они с Наной дошли до Медпункта — главного лазарета U.A., который обслуживает сама Восстановительница, — темноволосая героиня открыла перед ним дверь, и Изуку вошел внутрь. Он удивленно моргает, когда к нему тут же обращаются. — Кто ты?! У нас сейчас пациент отдыхает!       Блондинка, одетая в несколько скандальный наряд медсестры, вцепилась в лицо Изуку, положив руки на бедра и сузив глаза, даже когда ее бюст выпрыгивает прямо ему в лицо. А еще, как он заметил, у нее на голове пара роботизированных ушей, похожих на кошачьи, и хвост, мелькающий взад-вперед за ее спиной. — Рюко… не говори глупостей. Пациент сказал нам, что к нему придет гость. Неужели ты думаешь, что это не он?       Позади блондинки стоит другая женщина в костюме медсестры с технологичными кошачьими ушками и хвостом. Она выглядит гораздо спокойнее и сдержаннее своей коллеги, скрестив руки на своем внушительном бюсте и покачивая головой на выходки Рюко. — А-Ах! Шино, наверное, права! Но даже если это не так… тебе не стоит быть такой агрессивной с людьми, Рюко!       И наконец, в стороне стоит третья медсестра-кошка с длинными зелеными волосами. Она на мгновение разминает руки перед собой, подпрыгивая на лапках и извиваясь, словно у нее слишком много энергии и она не знает, что с ней делать.       Дикие, Дикие Кошечки. Или, скорее, бывшие «Дикие, Дикие Кошечки». Изуку знал об их присутствии в школе, как и о каждом человеке в U.A., как преподавателе, так и студенте. По правде говоря, он знал их всех по их Причудам.       Тем не менее, увидев их всех вместе, он быстро вычислил Пикси-Боб, Мандалай и Рэгдолл. Иначе известные как Рюко Цучикава, Шино Сосаски и Томоко Ширетоко.       Гиперактивная Рюко, набросившись на своих товарищей по команде, выглядит предательски, издавая громкое «харрумф!». — Восстанавливающаяся Девочка поручила нам держать оборону, пока ее не будет! Не понимаю, почему вы обе не следите за тем, кого сюда пускают. Кроме того, пациент сказал, что ожидает только ОДНОГО гостя… а их уже ДВА!       Изуку и Нана обмениваются взглядами, когда Рюко поднимает вверх два пальца, словно ее наблюдение — это что-то вроде дымящегося пистолета. Шино, тем временем, закатывает глаза и качает головой. — Да, но одна из них — Нана Шимура… Учительница Героики. И очевидно, что молодой человек, которого она сопровождает, — ее ученик. Так что, может быть, вместо того чтобы вести себя так, будто они пришли совершить преступление, стоит поступить так, как нас учили, и спросить, не нужна ли им помощь медсестры… или, может быть, они все-таки пришли навестить нашего пациента?       То, что случилось с «Дикими, Дикими Кошечками», было немного трагично. Они были перспективной группой героев, но всего несколько месяцев назад их постигла большая потеря. Их четвертый член, Тигр, погиб при исполнении служебных обязанностей, и, как слышал Изуку, это было некрасиво. Он умирал медленно, слишком быстро, чтобы медицинские службы успели добраться до него, но достаточно медленно, чтобы, если бы кто-то из других Кошечек был обучен медицине, они смогли бы стабилизировать его состояние и спасти ему жизнь.       … По сути, он умер у них на руках. Смерть, которую можно было предотвратить, по мнению самих Кошечек. В своем заявлении о длительном отпуске все три девушки были единодушны. В принципе, они могли бы спасти Тигра, если бы были лучше обучены медицине, и пока они не пройдут обучение у Восстанавливающей Девочки, одного из лучших целителей в стране, они не смогут снова стать Профессиональными Героями.       Честно говоря… Изуку мог это уважать. Он и в самом деле уважал это. И даже очень. Их желание улучшить себя, стать сильнее, прежде чем осмелиться использовать имя Про Героя… ему это очень нравилось. И он говорил так не только потому, что три женщины-кошечки отлично выглядели в своих нарядах медсестер. Честно.       Повернувшись к ним спиной, Рюко, она же Пикси-Боб, медленно кивает головой. — П-Правильно… извините за то, как я отреагировала на ваш вход. У кого-нибудь из вас есть травмы, которые нужно осмотреть? Восстанавливающаяся Девочка сейчас в отключке, но, как ее протеже, я могу заверить вас, что мы трое вместе взятые не хуже!       Судя по выражению лица Мандалай, она с этим не согласна. Но, к счастью, это не нужно проверять на практике. — Эээ… на самом деле все в порядке. Как уже было сказано, я почти уверен, что пришел к вашему пациенту? Того, кто сказал вам, что у него будет гость?       Рюко опускает глаза, а Шино кивает, делая шаг вперед. — Конечно, вот сюда…       Она прерывается, и Изуку улыбается ей. — Изуку, мэм. Изуку Мидория.       Ему кажется, что она слегка краснеет от его улыбки, но ей удается хорошо скрыть это под покровом профессионализма. — Сюда, мистер Мидория.       Когда бывший лидер «Диких, Диких Кошечек» ведет его по коридору, Изуку замечает, что все остальные следуют за ними. Нана, конечно, идет следом, но Рюко и Томоко тоже. Изуку не обращает на это внимания, даже когда его приводят в отдельную комнату в задней части кабинета медсестры и открывают дверь, чтобы впустить его внутрь.       Как и ожидалось, внутри его ждет Всемогущий… хотя на самом деле это не Всемогущий. Вместо него на кровати лежит Яги, выглядящий как всегда плохо и облокотившийся на слишком большое количество подушек. Изуку бросает любопытный взгляд на кучу подушек, но через мгновение его интрига тут же удовлетворяется. — Ах! Мистер Яги-сан, вам неудобно! Позвольте мне принести вам другую подушку!       Не успел Яги что-либо ответить, как Томоко Ширетоко уже бросилась в путь. Энергичная и почти бешеная зеленоволосая женщина торопливо хватает подушку из ближайшего шкафа и начинает запихивать ее за голову и спину Яги, распушивая уже имеющиеся, чтобы ему было удобнее.       Когда она закончила, то отступила назад с нерешительной улыбкой, и Яги наконец кивнул ей после минутного молчания. — … Спасибо. — О! Конечно, сэр!       Изуку быстро понял, что никто из «Диких, Диких Кошечек» не знает, кто такой Яги на самом деле. Хотя по действиям Томоко могло показаться, что они знают, это просто ее напыщенный характер, в котором она угождает людям. И действительно, Яги на мгновение окидывает всех взглядом, прежде чем сосредоточиться на Изуку. Однако его следующие слова обращены к остальным в комнате. — Пожалуйста… оставьте нас. Я должен поговорить с Юным Мидорией наедине. — К-Конечно… только дайте нам знать, если вам что-нибудь понадобится.       С этими словами, Шино быстро выпроваживает своих коллег-кошачьих медсестер из комнаты и возвращается в коридор. Нана тем временем просто кивнула Изуку и Яги, после чего тоже вышла. Она закрывает за собой дверь и стоит на страже, обеспечивая их уединение на время.              Изуку тем временем направляется к постели Яги. Этот человек — опора мира. Сильнейший Профессиональный Герой в Японии, а возможно, и во всем мире. Или… был им. На самом же деле этот человек — всего лишь фрагмент того, чем был Столп Мира раньше. И почти никто не знал, насколько сильно разрушился этот столп за последнее время. — Мидория… нет, Изуку. Спасибо, что пришел меня навестить.       Изуку хмурится, даже когда садится рядом с умирающим. Не то чтобы он думал, что Яги упадет в обморок прямо здесь и сейчас. Скорее… этот человек умирает уже очень, очень давно. Более десяти лет, на самом деле. — Конечно, я пришел к тебе. Почему бы и нет?       Он не упоминает, что Нана не сказала ему прямо, кто это был. Они оба знали, о ком она говорит, так что в конце концов это не имело значения.       Тем временем Яги закрывает глаза на слова Изуку и испускает вздох… который переходит в приступ кашля, и кровь пачкает его руку, когда он подносит ее ко рту, чтобы прикрыть. Изуку просто наблюдает за происходящим, понимая, что сделать ничего нельзя. Всемогущий и Все за Одного… ни один из них не мог по-настоящему исцелиться от ран, которые они нанесли друг другу. Тот факт, что они оба прожили так долго после столь тяжелых ранений, говорит о том, какими людьми они были.       В конце концов Яги закончил кашлять и покачал головой. — … Я подвел тебя, Изуку. Во многих отношениях я подвел тебя. Может, ты и не винил меня поначалу, но я бы не удивился, если бы ты осознал, сколько душевной боли, которую ты, без сомнения, испытал, лежит у моих ног.       Изуку молчит, давая Яги возможность высказаться. Немного подумав, блондин продолжает. — Мальчик никогда не должен убивать своего отца, каким бы злым он ни был. То, что ты встал на этот путь, заставил тебя сделать такой выбор в столь раннем возрасте… это моя вина. Если бы я не бросил Нану в лапы Всех за Одного, если бы я был полностью уверен, что он мертв. Но… нет. Моя собственная гордыня привела нас на этот путь. И за это, Изуку, мне очень жаль.       Протянув руку, Изуку положил ее на ветвистую руку Всемогущего, стараясь не сжимать слишком сильно. — Извинения приняты.       Он и сам это понимает. Если честно, Яги не знал всех фактов. И хотя все было бы совсем по-другому, если бы он убедился, что отец Изуку действительно умер все эти годы, но на самом деле Изуку уже давно встал на этот путь. И он был счастлив на этом пути.       Конечно, он не был счастлив, что убил собственного отца, но в этом не было вины Всемогущего. Все за Одного лишь приказал Изуку сделать это. Лишить его жизни. Это не входило в обязанности Всемогущего. Это было делом рук Всех за Одного и Изуку. Но, конечно, он не мог сказать об этом больному Про Герою. Это противоречило бы той истории, которую он уже рассказал. А так… он прощает Всемогущего за его проступки, как реальные, так и воображаемые.       Яги делает еще один вздох и одаривает Изуку улыбкой, которая наполовину состоит из жалкой гримасы. — Спасибо тебе, мой мальчик. Ты слишком хорош для меня. Но… есть еще одна вещь, о которой я должен попросить тебя. Причина, по которой я попросил тебя прийти ко мне сегодня. Я знаю, что не имею права… но все же…       Изуку нахмурил брови, не совсем понимая, о чем, по правде говоря, хочет попросить его этот человек. — Что же это такое? Если это в моих силах, я постараюсь сделать так, чтобы это было сделано.       Еще одна пауза, и затем Яги собирается с силами. — Скоро начнется спортивный фестиваль U.A. Ты, я полагаю, примешь в нем участие. Мое… мое время в качестве Столпа Мира быстро подходит к концу, Изуку. Сейчас я могу поддерживать свою форму Всемогущего лишь около пяти минут в день. Но… миру все еще нужен Всемогущий. Мир все еще нуждается в Столпе Мира. Вот почему… Я хочу, чтобы ты победил, Изуку. Я знаю, что ты сможешь это сделать. Я знаю, насколько ты силен. И когда ты победишь, я хочу, чтобы ты объявил всему миру, от всего сердца… что ты станешь «Всемогущим» своего поколения.       Изуку замирает, даже когда многословие Яги настигает его. Сказать так много и сразу? Он просто напрашивается на очередной приступ кашля. И он закашлялся, выхаркивая еще больше крови, пока сгорбился на койке в лазарете. А Изуку тем временем просто сидит, пытаясь решить, что сказать.       Потому что… из всего, о чем мог попросить его Всемогущий, это единственное, чего Изуку просто не может сделать.