Perfectly imperfect

— Я тебе верил! Я верил и ходил побитой собакой по пятам! Ходил и верил в светлое будущее, идиот. Спустя столько времени я словно… словно поверил в чудо, доверился тебе, вложил сердце в руки и ждал. Ждал, ударишь или нет! — он на секунду замолкает, поправляя светлые волосы. — И ты ударила. Ударила не только по сердцу, но и по каждому показанному мной шраму. Я ненавижу тебя и всё, что с тобой связано, но теперь это неважно… Тишину прерывает громкий выстрел; тело безжизненно падает на деревянный пол. Занавес. Аплодисменты раздаются громом, овации разносятся по всему помещению, люди стоя хлопают и глупо улыбаются, несут цветы и эти ненавистные алые розы… Хёнджин кланяется после того, как объявляют его имя, и люди вновь начинают кричать. Всё это переходит в сплошное эхо. Его любят, его ценят, его хотят видеть… Ощущение восторга пронизывает тело, он ярко улыбается в ответ, низко кланяется, принимая все новые букеты цветов. Хван купается в любви, во внимании, в желании. Он окунается в чувства и наконец-то ощущает себя живым. Хёнджин переступает высокий порог — то место, где заканчивается сцена. Он идет по длинному коридору совершенно один; здесь нет оваций, нет комплиментов, нет улыбок, нет любви. Он одиноко шагает к гримерке, сжимая в ладонях букеты шикарных цветов. Эти цветы были срезаны зря. Заходя в помещение, он окутывается еще бо́льшей мглой. И только здесь Хван в который раз вспоминает, что не его любят, не его ценят и отнюдь не его все так жаждут увидеть. Это всё про его героев, персонажей, образы. Это всё про его маски, про его марионеток, что становятся в стеклянный шкаф после каждой постановки для коллекции. Хёнджин абсолютно одинок, и это чувство не перестает его покидать. Сцена — это не то, что даётся легко, но еще сложнее после этой сцены жить.

***

Мне нравится мысль о том, что каждый конец — новое начало. Начало чего-то совершенно другого. Никто не может гарантировать того, что это окажется началом чего-то хорошего. Может стать хуже… Но ниже дна падать некуда, поэтому… остаётся надеяться на то, что впереди будет лучше. Остаётся надеяться и верить, что этот свет впереди принесёт что-то хорошее. — Ага, а мою белую полосу кто-то снюхал, судя по всему, — ворчит Минхо, оглядываясь вокруг. Когда-то давно, когда передних зубов было меньше, щёки вполовину больше, а главной проблемой была ненавистная каша на завтрак, Минхо думал, что вырастет он богатым человеком. Сейчас, когда Ли стал серьёзнее и мудрее, он понимает: главное, что человек он хороший, добрый, душевный. Ну подумаешь, работает в круглосуточном магазине, ну и ничего, что живёт в студенческой общаге, главное — душа большая. Маленький Минхо в самой глубине большой души Ли утыкается в угол и плачет. Он был уверен, что в двадцать один женится на самой умной и красивой девушке в мире, в двадцать четыре во второй раз станет папой, а в двадцать семь его внесут в список Форбс. План… немного провалился, самую малость. Поэтому сейчас Минхо сидит на жёстком стуле за кассой в душном магазине, когда часы показывают три часа ночи, смена заканчивается через два часа, потом нужно домой, а к восьми идти на лекции. Глаза слипаются, а мозг то и дело моментами погружается во тьму. Сну препятствовать очень сложно, особенно, когда понимаешь, что вероятнее всего магазин этот никому не сдался в такое-то время. Обычно днём людей хватает, особенно детей, которые таскают мелочёвку через каждые полчаса, а вот ночью… Это либо презервативы, либо алкоголь, либо мороженое, как ни странно. Платят здесь немного, но на жизнь хватает, а это главное. Мозг Ли в очередной раз решает, что поспать намного важнее, чем куковать здесь, смотря в стену, пока предатель-телефон лежит на зарядке. Тьма обволакивает мягким пледом, вокруг всё сладко кружится, красочный сон вот-вот должен полностью обернуть уставшего за эту долгую ночь Минхо, но кто-то, наверное, объелся бессмертия, ведь не даёт этому тёплому сну воплотиться в голове. Колокольчик на двери радостно сообщает о том, что этот магазин ещё богом не забыт, а Минхо здесь не зря штаны просиживает. Заспанная девушка с пучком на голове заходит в магазин, зевая. Вот он, ещё один контингент — студенты. Они заходят ночью мрачной тенью, берут что-то, что спасет их от настолько желанного сна, и такой же мрачной тенью уходят. Девушка проходит вглубь магазина, шаркая кроссовками по серому кафелю, который Минхо, кстати, ещё нужно помыть. На ленте кассы лежит энергетик, жвачка и пачка сигарет. Ну хоть какое-то разнообразие. — Пакет нужен? — на автомате спрашивает Минхо. — А похоже? — грубо проносится в ответ. Ли глубоко вдыхает и в душе надеется больше никогда не выдыхать. Ну неужели сложно нормально ответить? Он здесь не великим пророком работает, чтобы при помощи силы мысли угадать, нужен пакетик или, мать его, не нужен. — Я так понимаю, не нужен, — шипит Минхо в ответ. — Правильно понимаешь. Картой. — Всего вам, до свидания, — ворчит Ли. Вот почему он не родился в богатой семье? Почему кому-то всё падает с неба, а кто-то должен в три часа ночи работать с раздражающими людьми? Время планомерно движется к утру, и от этого желудок бедного Минхо даёт о себе знать. Он протяжно урчит и жалобно сжимается, но Ли продолжает его игнорировать, считая, что голод будет только на пользу. Минхо всегда считал себя если не жирным, то полным точно. И пускай все остальные говорили, что это не так, он всё равно продолжал видеть в зеркале то, что вынужден видеть. Его бёдра достаточно крупные для парня, они скорее напоминают женские. И что бы Минхо в своей пока ещё недолгой жизни ни пытался делать, бёдра уменьшаться ну никак не хотят. Со временем это переросло в своеобразный комплекс, и как бы Ли ни хотел, но смотреть в зеркало и нравиться себе лет с пятнадцати не получается. Уговоры друзей и матери о том, что у всех разная фигура, что главное — здоровое тело, что все его мысли — это навязанные обществом шаблоны, действовали ровно до того момента, пока Минхо не останавливался напротив зеркала в ванной. Острая ненависть к каждому миллиметру своего тела, слёзы, срывы, голод — наверное, это не то, что должен был испытывать подросток каждый день на протяжении долгих лет… Но что есть. И именно поэтому Ли отказывается есть, какая ирония. Колокольчик на двери оповещает об очередном посетителе, что сопровождается тяжёлым вздохом Минхо. Молодой рослый парень немного спотыкается о высокую ступеньку, заходя в единственный в этом районе круглосуточный магазин. Он выглядит потрёпано и кажется очень уставшим. Минхо отрывает глаза от стола и заинтересованным взглядом провожает молодого человека. Что-то щемит в груди от взгляда на эту статную фигуру. Парень в светлом костюме, идеально начищенных туфлях, его блондинистые волосы слегка взъерошены, взгляд задумчиво опущен в пол, весь его образ словно собран из противоречий. Минхо становится очень интересно, что именно привело такого человека в этот магазин; он следит за незнакомцем ровно до того момента, пока его фигура не скрывается за высоким стеллажом. Парень двигается по магазину, как будто он здесь не первый раз, но Минхо уверен, что никогда его не видел. На ленту кассы опускается бутылка красного вина, набор пастельных восковых мелков и пачка с шоколадными булочками. Минхо задумчиво водит бровью, поднимая глаза на позднего покупателя. Парень стоит с прикрытыми глазами, он часто жмурится, чёткий кадык на шее хаотично дёргается, отчего Ли впадает в ещё больший ступор. Кажется, блондин за сегодня очень устал. — Вам… Вам пакет нужен? — на Минхо, кажется, только сейчас обращают внимание. Пара внимательных глаз смотрит прямо, но как будто сквозь него. — Нет, спасибо, — спокойно отвечает бархатный голос, прикладывая карточку к терминалу. — Подождите, я не нажал ещё кнопку, — Ли трясущейся рукой тянется к прибору, зажимая кнопку, после чего тот пищит, — вот теперь можете… Минхо смущается ещё сильнее, потому что видит мелькнувшую на лице усмешку, что становится первым проявлением эмоций со стороны этого человека. Блондин кидает мелки в помятый шоппер, берёт бутылку вина за горлышко и направляется к стеклянным дверям, оставляя одинокие булочки лежать на ленте кассы. Минхо растерянно смотрит на оставленную покупку еще несколько секунд, а затем, отмирая, хватает хрустящую пачку за уголок и вскакивает со стула, ударяясь тазовой костью об угол стола. Ли вылетает на улицу, его тут же обдает потоком холодного ночного ветра, который сразу треплет и без того непослушные волосы. Он жмурится, осматриваясь вокруг. Вампиров и оборотней не существует, трансгрессировать незнакомец не мог, а значит, что он ещё где-то недалеко. Вот только где? — Оставь, у тебя урчал живот. Громко урчал, тебе стоит поесть, — раздаётся голос из-за спины Минхо. Блондин стоит с тлеющей сигаретой, зажатой между пальцами, возле магазина. Его лица практически не видно, а по голосу невозможно понять, с каким настроем он это сказал. — Здесь нельзя курить, — морщась, отвечает Минхо и устремляет шаг к парню, который оказывается значительно выше него. — Я уже ухожу, а ты поешь, — парень разворачивается, оставляя за собой клубы дыма с запахом черники. — Как тебя зовут хоть? — отчаиваясь, спрашивает Ли, но странный покупатель только водит плечом и стремительно направляется вперёд, оставляя за собой растерянного Минхо с пачкой булочек и яркий запах химозной черники. — Ну и что мне с вами делать? — спрашивает Минхо у пачки, полной ароматных шоколадных булочек. — Лучше бы яблок купил. Живот всё так же мерзко сводит, но Ли, тяжело вздыхая, только прячет мучное в портфель поглубже и встаёт со своего рабочего места. Минхо проходится вдоль стеллажей с разными продуктами, так как магазин круглосуточный, да ещё и единственный в этом районе — здесь есть практически всё. Ли поправляет товары, чтобы оставить рабочее место сменщице в нормальном виде: Рюджин часто ругается, чаще всего матом, если он не наводит порядок перед сдачей смены. Сегодня мысли Минхо улетают куда-то очень далеко из-за странного ночного гостя. В первую очередь волнует вопрос: почему он так отреагировал на незнакомого парня? Ли никогда не верил в лабуду из разряда любви с первого взгляда, ему даже вероятность симпатии в таком-то положении казалась маловероятной. Он вообще всю жизнь себя считал невлюбчивым и чуть ли не асексуальным человеком, а здесь вот такое на голову. — Какая к чёрту влюблённость, Ли Минхо! Возьмись за голову, попробуй вспомнить, как нужно думать. Это просто из-за усталости наверное помутнение рассудка, никакая это не симпатия. Да, он офигенно красивый, да, одет красиво, но этот образ загадочный, — Минхо ударяется головой о стену, — я же не Белла, чтобы на такое повестись! По магазину разносится отчаянный стон, и Минхо, шаркая побитыми кроссовками, топает к своему нелюбимому жёсткому стулу, от которого уже через пятнадцать минут задница будет болеть, но выбирать не из чего. Смена ещё целых полтора часа, нужно досидеть, разобрать бумажную волокиту и можно идти в общагу… Звучит как мечта всей жизни.

***

Минхо тихонько открывает входную дверь, сначала нажимая на дряхлую ручку, а только потом толкая её вперёд. Она с тихим скрипом открывается, окуная Ли в темноту. Чан не может спать, когда светло, поэтому окна надёжно завешены плотными тёмными шторами. Сам Бан сладко спит в кровати, разбросив руки и ноги в разные стороны, одеяло свисает с кровати, подушка тоже почти на полу. Но он спит, что не может не радовать Минхо. Чан часто не засыпает до самого утра, потому что очень много работает над собственной музыкой. Минхо подселили к нему на первом курсе, а в этом году Бан заканчивает университет. Криса можно считать идеальным соседом: он чистоплотный, аккуратный, нешумный, да ещё и готовит вкусно. — Как так можно спать? — бурчит Ли, проходя в комнату. Здесь и вправду душно, поэтому он открывает окно на проветривание и сразу падает в свою кровать. Изнеможённое тело Минхо, чувствуя мягкость кровати, темноту и лёгкий ветерок из окна, расслабляется, а вот мозг активность сбрасывать явно не хочет. Мысли всё крутятся и крутятся в и без того уставшей голове. Вставать уже через два часа, но буйные размышления не хотят отпускать… Закрывая глаза, Ли видит светлый костюм, блондинистые волосы и этот проницательный взгляд, и если раньше он прокручивал произошедшее, пытаясь выстроить причинно-следственную связь, то сейчас может думать только о том, как ему вновь пересечься со странным ночным гостем, которого сам Минхо уже в голове окрестил булочкой. Да, на булочку больше походит сам Минхо, нежели этот утончённый молодой человек, но лучше Ли ничего придумать не смог. Не в пять утра, не после ночной смены и уж точно не после такого сильного эмоционального потрясения… За этими мыслями Минхо наконец-то медленно погружается в сон, его многострадальный мозг, видимо, решает сжалиться над бедным студентом. — Ли Минхо! Подъём, вставай! — уже откровенно кричит Бан, тряся сладко спящего Ли за плечо. — Я знаю, что ты не выспался, но пять минуточек прошли уже десять минут назад. — Я уже говорил, что ненавижу тебя? — ворчит Минхо, отрывая голову от мягенькой подушки. — Ага! Десять минут назад, — мило улыбается Чан. Минхо жалобно стонет, потягиваясь в тёплой кровати. Он совсем не выспался за два часа, но в университет идти нужно обязательно. Ли медленно садится на кровати, пытаясь сфокусировать уставший взгляд. Мысли с прошлой ночи всё ещё не успели уложиться в голове, которая, как всегда, очень мутная из-за недосыпа. Под прохладными струями воды становится немного легче. Прохладная она не из-за тяги Минхо проснуться — в общаге снова отключили горячую. Мурашки ползут по коже, хочется вылезти из воды поскорее, чтобы согреться. Ли выходит из душа абсолютно замёрзший, в который раз матеря начальство общежития, которое всё никак не может решить проблему с горячей водой, вернее с её наличием. Вытирая волосы полотенцем, Минхо встречается взглядом с самым страшным врагом — зеркалом практически в полный рост. Зеркало в студенческом общежитии вообще дар божий, кто-то из прошлых жильцов его оставил Чану. Но Минхо ненавидит его всем своим сердцем, поэтому он по старой привычке цепляет на уголки простенького зеркала большое полотенце, чтобы не видеть в нём такого себя. Это стало уже чем-то вроде ритуала, но сегодня, когда мысли заняты потрясающе красивым парнем, Ли решает хоть краем глаза взглянуть на себя… Сердце Минхо сжимается, когда полотенце падает на пол. Он скользит взглядом по плечам, груди, подтянутому животу, но сил взглянуть ниже так и не хватает. Это похоже на чувство, когда страшно смотреть на шрам после операции — не больно, просто не хочется видеть. Минхо хватает полотенце с пола и возвращает его на место, крепко жмурясь. — Почему мне досталось вот это? — шипит он, царапая ногтями кожу на бёдрах как можно сильнее. Красные полосы остаются на злосчастных ногах, вот только легче не становится… Никогда не становилось. Внутри только жжёт от того, что кто-то с красивым телом рождён, а ему вот это досталось. — Крис, ты же в качалку ходишь вроде? — спрашивает Минхо, собирая тетради в сумку. — Раньше ходил, а сейчас времени особо нет, диплом на носу, а что случилось? — хмурится Бан. — Вот чисто гипотетически, если бегать начать, то ноги только больше станут? — Минхо, ты опять за старое? Я же тебе говорил, что это мышцы у тебя, причём очень красивые! — Чан отвечает довольно грозно: он очень остро воспринимает постоянное желание своего друга похудеть. — Я для общего здоровья бегать хочу начать, просто уточняю, чтобы хуже не сделать, — оправдывается Ли, пряча глаза от Чана в книге. — Ну раз так… Жирок если есть, то уйдет. Мышцы просто прокачаются, хуже не сделаешь точно, — мягко отвечает Крис, вглядываясь в лицо соседа.

***

Идти на работу после выходных хочется намного меньше. Минхо понял для себя, что график один через один ему абсолютно не подходит, но пока лучше ничего предложить не могут. Ли решил подрабатывать уже на втором курсе, потому что слишком не хочется напрягать родителей, не хочется становиться обузой, нахлебником. Мама Минхо была категорически против, потому что переживала за успеваемость сына на фоне подработки, да и из-за его усталости тоже. Отец, как ни странно, её поддержал, но посидев за семейным столом, они пришли к выводу, что Минхо нужно начинать учиться о себе заботиться, становиться самостоятельным, да и теперь он спокойно может покупать себе мангу на свои заработанные честным трудом деньги. Не успевает Минхо переступить порог магазина, как на него накидывается Рюджин. Она достаточно яркая, очень вспыльчивая и бойкая девушка, которую Ли, честно говоря, даже немного побаивается. — Ли Минхо! Ничего не хочешь мне объяснить? — Это не я! — сразу же отвечает Минхо, уже думая, какую часть тела защищать от удара, Рюджин вообще-то боксом занимается. — Что не ты? — Молоко не я за рис положил, а потом не я про него забыл, и теперь оно не из-за меня просрочилось на восемь дней, — тараторит Минхо, прикрывая глаза от настигающего его ужаса. — Ты что забыл?! — Рюджин кричит так громко, что, кажется, сотрясаются стены. Она старший кассир и вся просрочка обычно на ней, Минхо чуть-чуть накосячил, поэтому сейчас будет получать в лучшем случае по голове. — Я все оплачу, честно, — шепчет Ли, закрываясь. — Конечно оплатишь, но я вообще-то не об этом, — закатывает глаза она. — Парень тебя искал. Красивый такой, высокий, статный блондин. Кто это? Что я пропустила? И есть ли у него брат близнец? Рюджин подошла вплотную к Минхо, вопросительно глядя в самую душу — здесь даже если очень захочешь, то не соврешь. — Я не знаю, честно. Он просто мне в прошлый раз булочки купил молча и оставил, — пожимает плечами Минхо, потому что ему и самому очень интересно, к чему был тот жест. — Он зашел со словами «а где миловидный парень, который работал прошлой ночью». Видел бы ты, где была моя челюсть в этот момент! Вот почему к тебе красавчики ходят, а ко мне не ходят? — хнычет Рюджин, опуская голову на плечо напарника. — Не знаю, Рю, можешь остаться за меня, — хитро улыбается Минхо. — Не-а, я уже пообещала красавчику, что он найдет тебя здесь сегодняшней ночью, — играет бровями Рюджин. — А мне пора идти в мою одинокую квартиру, где нет никаких красавчиков, кроме моего кота! — Пока! Хорошо отдохни! — Не милашничай, про молоко я не забуду! — крикнула она в ответ уже за закрывшимися дверями. — Вот блин. Так глупо спалиться!

***

Минхо досматривает восьмой эпизод сериала, но его бедный мозг всё ещё отчаянно хочет спать. Как объяснить своему же организму, что спать нельзя? В магазине висят видеокамеры, за которыми следит начальство. Они сильно не ругают за сон, потому что тоже люди, всё понимают, но нельзя пользоваться их добротой. Минхо платят не за сон, поэтому он должен следить за магазином, потому что спит Ли очень крепко — зайдет кто-нибудь и вынесет половину товара, потом не расплатиться. Он теряется в мыслях и даже забывает про то, что смотрел не очень-то интересный сериал. Минхо не хочет себе в этом признаваться, да и, сказать честно, даже думать об этом стесняется, но он ждёт. Ждёт того незнакомого покупателя. Его взгляд время от времени падает на стеклянную дверь, но она всё никак не откроется, всё никак из-за неё не появится тот, кого Ли таки ожидает. Когда колокольчик на двери оповещает о новом посетителе, сон Минхо как рукой снимает. Он выпрямляется на стуле, вглядываясь в двери, но разочарование накрывает его волной. Две девушки, смеясь, проходят в зал со спиртным, а Минхо хочется выйти в окно. Он чувствует себя ужасно неловко, даже скорее глупо, потому что в его жизни такой опыт происходит в первый раз. Девушки, всё так же шумно разговаривая, ушли, оставляя Ли наедине со своими мыслями в звенящей тишине круглосуточного магазина. Минхо гипнотизирует дверь, а она так больше и не открывается, принося этим и разочарование, и облегчение одновременно. Разочарование наступает всё же с небольшим отрывом сильнее, потому что не стоит отрицать — ждал. Облегчение тоже имеет место, потому что Ли немного пугала возможная встреча. Незнакомец кажется человеком непростым, отсюда вероятное чувство неловкости очень легко могло произойти. — Минхо? — сквозь сладкий сон слышит Ли. Он резко открывает глаза, подскакивая на месте; всё-таки сон, как не сражайся, не победишь, организм возьмет свое. Ли медленно пытается понять, что происходит, где он, какой вообще год? Одно Минхо понимает точно: человек, склонившийся над ним, не давал ему покоя почти два дня, занимал мысли, поселился в голове. — Минхо? С вами все в порядке? — вежливо спрашивает он. — Откуда вы знаете, как меня зовут? — резко садится Ли, наконец выпрямляясь. — На бейджике написано, — бурчит парень, тыкая пальцем в грудь Минхо. — А, ну да… — Я испугался, что вам стало плохо, — поясняет блондин, разворачиваясь к стеллажам. — Как вас зовут? Будет честно, если бы и я знал имя, — бурчит Минхо. — Хван Хёнджин, и давай на «ты», — хитро улыбается парень. Он направляется в сторону стеллажей вальяжной походкой, прекрасно зная, что Минхо смотрит ему в след. Ли подхватывает ящик с яблоками, которые он должен был выложить ещё в начале смены, но благополучно забыл. Впрочем, поставил он эти самые яблоки возле кассы, как раз таки чтобы не забыть. Не лентяй, а прокрастинатор! Минхо очень интересно понаблюдать за Хваном, а самый простой способ — изобразить активную деятельность. Он, кряхтя, подходит к стеллажу с фруктами, начиная их выкладывать. Фрукты стоят практически в центре магазина, поэтому следить очень удобно. Минхо смотрит через плечо за передвижениями Хёнджина и чувствует себя при этом абсолютно не плохо. Он же не делает ничего плохого? Хван задумчиво ходит вдоль небольших рядов, время от времени подхватывая что-то из товаров. Он выглядит красиво, внимательно читая надписи, сравнивая соевые соусы, да и в принципе он выглядит по-другому. Минхо, задумываясь, роняет красное яблоко на пол, которое катится правее от него. — Залюбовался? — ехидно улыбается довольное лицо напротив, крутя красивое яблоко в руках. — Много о себе думаешь, — фыркает Минхо в ответ, отворачиваясь к стеллажу. — И всё-таки залюбовался, — Ли даже стоя спиной ощущает эту хитрую улыбку на пухлых губах. — Зачем ты искал меня? — лучшая защита — это нападение, да, Ли Минхо? — Хотел пригласить на ужин, — довольно серьёзно слышится ответ. Минхо от услышанного даже оборачивается, удивлённо вскидывая брови. — На ужин? — Да, не хочешь сходить на свидание? — Минхо старательно пытается увидеть в глазах собеседника ухмылку, но, кажется, он абсолютно серьёзен. — Почему ты так удивлён? Ты очень мне понравился, если парни не в твоём вкусе, то скажи, и вопрос будет исчерпан. Минхо аж задыхается от простоты этого парня. Вот так бросаться словами? Неужели у такого идеального парня напряжёнка, что он решил подкатить к такому неидеальному нему? — Я не пойду с тобой на свидание, и это не потому что мне не нравятся парни. Мне не нравишься конкретно ты, — у Минхо душа разрывается от каждого сказанного им слова, он и мечтать о таком не мог; но нужно оттолкнуть, чтобы больше не лез, чтобы больше не издевался, не травил бедную душу. — Хорошо, как скажешь. Но это пока, — кивает Хёнджин своим мыслям. После него остаётся запах ягод, пакет яблок на кассе и мерзкое чувство на душе Ли. Он очень сомневается, что Хёнджин с ним не играет, ещё больше стал сомневаться после того, как он увидел Минхо в рост. Хвану просто не мог понравиться кто-то вроде него, но как бы Ли ни ненавидел себя, плохо обращаться с собой он не позволит никому.

***

И божье ни одно созданье Не встанет в ряд с созданьем тьмы Он, вглядываясь в тьму глубокой ночи, сидит под мягким светом луны. Красное вино в широком бокале слегка покачивается от движения тонкой кисти. Он, кажется, глубоко задумался о чем-то своем. Глядя на круглую луну и яркие пятна блёклых звёзд, думается чуточку лучше. — И божье ни одно создание не встанет в ряд с созданием тьмы, — бормочет тихий голос, покачивая светлыми волосами. Он опрокидывает в себя остатки обжигающего напитка, который должен был помочь, от которого должно было стать лучше. Как там говорят, а правда в вине? Он поднимается со стула, в последний раз кинув мрачный взгляд на тёмное небо, и уходит вглубь маленькой квартирки в не лучшем районе. Его имя Хван Хёнджин, но оно давно забыто им самим. Его имя прекрасно и сладостно, но оно давно пылится под слоем сотен имён его небезызвестных героев. Его имя Хван Хёнджин, оно всегда ласкало слух, но он уже давно не может понять, кому это имя принадлежит. Он всю жизнь пытался быть голосом, а не эхом; в том-то и дело, что пытался…