Парадокс второго шанса

      Первая половина дня была потрачена на визит к Делакурам, который фактически оборвался на полуслове, хоть и не по вине Поттера, а вечер пролетел незаметно, пока Гарри пробирался к защите Хогвартса на встречу с Альбусом Дамблдором.       Разумеется, за визитом в Запретный лес последовал заслуженный отдых, в процессе которого юноша не только провалялся почти час в горячей ванне, слушая вышедший в начале марта альбом The Bends от Radiohead, но еще и в очередной раз убедился в том, что все идет как надо. Да, хоть и могло показаться, что за день не произошло ничего серьезного, Поттер был полностью доволен результатом.       Возможно, он все испортил, когда допустил возвращение Волдеморта, но… Нет, стоп. Он действительно все испортил, в этом не было никаких сомнений, но обновленная стратегия казалась наименее болезненным способом вывернуть паршивую ситуацию наизнанку. Гарри делил новый подход на два условных, но при этом четко обозначенных блока: формирование коалиции и нанесение точечных, но болезненных ударов.       Безликий договорился с Дамблдором, а Гарри Поттер почти договорился с Армандой Моретт, тещей Себастьяна Делакура и прямым мостиком к анклавам. Теперь оставалось лишь свести Безликого с Борра, и тогда незримая коалиция наконец будет сформирована. Часть будет считать, что сотрудничает с Поттером, часть будет связана с Безликим, но в конечном итоге все они будут работать сообща, пусть единственным, кто будет в курсе всех планов одновременно, станет именно Гарри.       Поттер мог представить себя аврором, профессиональным игроком в квиддич, даже профессором ЗОТИ, но никогда он не думал о том, что превратится в манипулятора с нездоровым альтер-эго и скрытыми целями. Решив, что для оценки подобной трансформации еще слишком рано, Гарри сразу после ванны перекусил внушительной порцией пасты с креветками и перенесся прямо на порог дома Фламелей. Им с Николасом предстояло немало потрудиться, чтобы все прошло без лишних жертв.       — Ладно, теперь я понял, — произнес алхимик, поднимая руки и признавая поражение, как только Поттер вошел в мастерскую, — ты и впрямь выглядишь угрожающе в этой маске. Подбор голоса интересный, это ведь рунное искажение?       — Угу, — Гарри кивнул, проходя к своему креслу.       — Правда, я не совсем понял, о чем именно ты говорил, когда упомянул нечто крупное, — Николас нахмурился, — неужели ты всерьез планируешь атаковать бордели? Это будет не слишком разумно с учетом сроков и сложностей с подготовкой.       — Именно поэтому я никуда не тороплюсь, — размеренно ответил Гарри, — мне потребуется твоя помощь. Возможно, даже подстраховка.       — Как прошел визит к Делакурам? — внезапно сменил тему Фламель.       Гарри поморщился:       — Как оказалось, знаменитая бабушка Арманда выглядит максимум лет на сорок пять. Сразу заметила что-то, поэтому вывела меня на откровенный разговор. Первым же делом заявила, что уже довольно давно знает о моем присутствии на аукционе Борра, приписав к своим заслугам то, что об этом все еще не узнал Дамблдор. Видимо, такая вот своеобразная угроза слить все через Себастьяна в случае… конфликта интересов.       — Могу предположить, что она консервативная протекционистка, предпочитающая скрытность действенному, но рискованному ответу, — усмехнулся Фламель. — Я прав?       — И да и нет, — Гарри пожал плечами, — это не тот самый случай, когда диалог бесполезен. Она явно понимает, что на кону стоит слишком многое, а скрыться не получится, но… с ней явно не все будут согласны.       — Брак дочери наверняка придаст ее словам определенного веса. Что насчет Альбуса? Она одобряет решение Себастьяна встать на сторону Ордена Феникса?       — Нет.       — Оу, — Фламель кашлянул, словно пытался избежать щекотливого обсуждения, — совсем не одобряет?       — Не принципиально, скорее… ситуативно, — задумчиво ответил Гарри. — Сотрудничество возможно, но только когда речь идет об истинной взаимовыручке без подводных камней. К сожалению, с учетом того, каким человеком является Дамблдор на самом деле, это скорее звучит как оксюморон какой-то.       — Я могу согласиться с частью претензий, которые то и дело звучат в отношении Альбуса, — Фламель явно подбирал слова, чтобы размеренная речь не звучала как защита в суде, — но мне кажется, его минусы зачастую сильно раздуты, что вредит объективной оценке. Гарри, не забывай о том, что Альбус уже больше полувека работает над тем, чтобы сохранять хрупкий баланс между прогрессивными и традиционными веяниями, влияя на этот самый баланс в рамках сразу нескольких государств.       — Если это должно было в чем-то меня убедить, то у тебя не получилось, — фыркнул Гарри. — Слушай, я не имею ничего против Дамблдора в общем и целом, хорошо? Именно поэтому я готов сотрудничать с ним в рамках борьбы с Волдемортом.       — Не ты, а Безликий.       — Да, Безликий, — Поттер кивнул, поджимая губы. — Ты обещал достать манускрипты по рабским ошейникам.       — Туманному миражу, — поправил юношу алхимик, — не стоит подводить сложные артефакты под какое-то обобщающее название, не отражающее истинной сути.       — А туманный мираж, значит, отражает истинную суть?       — Разумеется, — Фламель кивнул, взмахом руки притягивая лежащий на столе свиток, который выглядел так, словно его долго и основательно жевал слон, — все сводится к истории, как ни парадоксально. Хочешь услышать ее сейчас?       — Рассказывай, — со вздохом кивнул Гарри, понимая, что лучше убедиться наверняка, что отличий нет. У него была всего одна попытка, поэтому пренебрежение деталями могло привести к провалу.       — Что ж, стоит сразу обозначить место действия — Древний Египет, примерно за две тысячи лет до Рождества Христова. В те времена рождение ребенка с магическими способностями было настоящим чудом, ведь это дарило семье билет в жизнь. Те, кто еще вчера влачил жалкое существование в трущобах, внезапно становились родителями чародея: жрецы постоянно проверяли таких детей, и поэтому для них были организованы отдельные жилые сектора в непосредственной близости от храмов. Как ты думаешь, что делали в храмах?       — Обучали детей магии, видимо.       — Именно. Правительственные структуры довольно быстро смекнули, что в суровом и не слишком-то дружелюбном мире невозможно ограничиться одними лишь магглами, когда на повестке дня находится защита жизни фараона и функционирование государства. Именно поэтому жрецы приобрели могущество, о котором и мечтать не могли: из советников они превратились в исследователей, из исследователей в защитников. Наверное, их роль можно было бы описать как нечто среднее между Отделом Тайн и Авроратом, если мы допустим, что фараон стал бы Министром Магии. Улавливаешь мысль?       — Вроде того.       — Хорошо. Разумеется, Египет процветал, и тому было множество причин, о которых мы сейчас не будем дискутировать, но результатом этого процветания стало и расширение торговых путей, благодаря одному из которых на побережье Средиземного моря однажды появились военные корабли кельтских наемников, среди которых были и маги. Вопреки ожиданиям, первую встречу вполне можно назвать мирной, ведь кельты не были самоубийцами и прекрасно понимали свои шансы: шпионы давным-давно рассказали им об ордене жрецов, владеющих магией, которые сотрут в порошок любого противника, если того пожелает их правитель. Именно поэтому кельты пришли к нему с предложениями о торговом сотрудничестве, и в качестве дара преподнесли Фараону пойманную на берегах Марокко девушку с птичьими чертами лица, крыльями и способностью взаимодействовать с магическим огнем. Из-за ее схожести с сиренами кельты прозвали девушку огненной сиреной, отрезали ей язык и взяли в плен.       — Зачем они отрезали ей язык? — нахмурился Гарри. О такой детали ему слышать не приходилось.       — Опасались, что начнет петь в неподходящий момент, — Фламель вздохнул. — Что ж, вейлу передали жрецам, но те сразу же поняли, что не смогут в краткие сроки совладать с ней так, чтобы не лишать фараона красивой игрушки. Ты наверняка слышал, что гоблины прямо сейчас ведут раскопки в Египте, да?       — Слышал, Билл Уизли там работает.       — Вот, это неспроста, потому что гоблины когда-то жили в Египте. Они жили поодаль от людей и редко контактировали с ними, но… — Фламель раскрыл свиток, который все это время держал в руках, и продемонстрировал Поттеру разворот со схематичным изображением птичьей клетки, — жрецы постоянно поддерживали контакт с гоблинами, обмениваясь знаниями и опытом в тех сферах магии, которые были необходимы в определенный момент той или иной стороне. Разумеется, гоблины не раскрывали свои наиболее ценные секреты, но зато с радостью выполняли заказы, если таковые поступали. И когда жрецы обратились к ним с просьбой изготовить клетку, способную сдержать огненную сирену, те в считанные дни разработали клетку-артефакт, которая подавляла способности вейлы, фактически являясь…       — Бездонным накопителем, — перебив Фламеля, закончил за ним Поттер, рассматривая полустертые руны на мятой схеме.       — Верно, Гарри, идеальная тюрьма. К сожалению, эта клетка довольно быстро превратила заточенную в ней вейлу в обессиленную девушку, которая пребывала в бессознательном состоянии практически все время, что находилась в своей тесной темнице. Фараон понял, что его не устраивает такая игрушка, и потребовал от жрецов исправить ситуацию. Разумеется, оказалось, что выигранное время не было потрачено зря, ведь жрецы придумали способ подчинить вейлу. В этот раз гоблины потребовались им лишь для того, чтобы изготовить пробный амулет, дальнейшее зачарование которого от гоблинов уже не зависело. Зная, что все может пойти не по плану, жрецы заказали у кельтов еще тридцать шесть вейл, и приступили к экспериментам над первой, лишенной языка и желания жить. Она действительно не пережила ритуал, но жрецы убедились, что разработанный ими способ является рабочим, а потому потребовали у гоблинов в срочном порядке создать еще полсотни таких же амулетов.       — Тридцать шесть и пятьдесят? Что-то не сходится.       — Все это не так важно, — алхимик махнул рукой, — потому что на пятидесяти амулетах все и закончилось. Стоило гоблинам узнать о том, как именно жрецы планируют контролировать девушек, их многолетнее сотрудничество пошло прахом. О недовольстве гоблинов узнал фараон, который вынужден был пойти на мировую с разъяренным народом, чтобы не вступать в войну, которую может и не выиграть. Так вот, — Фламель махнул рукой, — к чему гоблины испытывают крайнюю степень неприязни? Не страшно, если ты не знаешь.       — К магии души.       — А, ну… да. В общем и целом, да, сферу можно окрестить так, но тогда все это находилось в зарождающемся состоянии. Жрецы искали способ достижения вечной жизни, но в иной ее форме. Именно оттуда идут все их эксперименты с мумификацией фараонов, распределением внутренних органов по отдельным сосудам, расположенным внутри покрытой рунами гробницы. В какой-то момент вместе с фараоном начали живьем хоронить наложниц, стражников, лошадей… но мы отвлеклись. Итак, жрецы действительно использовали свои самые первые наработки по магии души, чтобы подчинить вейл. Они создали специальный ритуал жертвоприношения: доставленных наемниками девушек в полнолуние распяли неподалеку от пирамиды Микерина, а души их были изувечены и заточены в амулеты. Со временем вейлы стали более… человечными, поэтому воспроизвести такой же ритуал с современными огненными сиренами уже не выйдет, как ни старайся.       Сказав это, Фламель аккуратно потянул за манускрипт, позволяя тому раскрыться до самого конца. Гарри задержал дыхание и с приоткрытым от удивления ртом посмотрел на детальное изображение амулета-ошейника, который Билл Уизли в его мире использовал, чтобы контролировать Флер. Сцепив зубы, Поттер протянул руку и забрал свиток, продолжая смотреть на полустертые рунные цепочки, окружавшие рисунок.       — Откуда у тебя это? — спросил юноша несколько секунд спустя.       — Прозвучит не очень благопристойно, но я вроде как умыкнул некоторые записи гоблинов в 1760 году, когда они устроили очередную войну. Я не горжусь этим, но сведения были слишком ценными для того, чтобы затеряться среди гоблинских архивов.       — Ты знал все это, но… ничего не сделал? — со смесью недоумения и разочарования посмотрел на Фламеля Гарри. — Почему?       — Для начала, — поднял ладонь алхимик, — я не могу успеть везде и всюду. Ты почему-то считаешь, что весь мир крутится вокруг тебя и твоих интересов, но на самом деле это не так. Если я спрошу тебя сейчас о том, насколько стабильна ситуация между оборотнями и низшими вампирами, например, в Бразилии, то что ты мне ответишь? Правильно, — продолжил мужчина, не давая Поттеру ответить, — ты скажешь, что понятия не имеешь о том, что там происходит. Если тебе нравятся сказки о Цезаре, способном на выполнение нескольких важных дел одновременно, то это твое дело. В реальности все устроено иначе, я просто не знал о том, что эти амулеты оказались в руках людей. До встречи с тобой я искренне считал, что гоблины уже давным-давно обнаружили их во время раскопок.       — Что ж, это не так, — вздохнул Гарри, — в моем мире муж Флер использовал один из таких амулетов, чтобы контролировать ее. Она даже родила ему ребенка, находясь в рабстве. В вашем мире эти амулеты тоже оказались в руках людей, что привело… к тому, к чему привело.       — Это не только наш мир, но и твой, Гарри. И если ты считаешь, что важно разобраться со всем этим именно сейчас, то я сделаю все, чтобы ты преуспел в этом.       — Сделаешь все? — Гарри свернул манускрипт и посмотрел на Фламеля со слабой улыбкой. — Даже посмотришь трилогию Назад в будущее?       — Ну, не настолько… — пробормотал Николас, прежде чем, казалось, вспомнил о чем-то. Усмехнувшись, он взмахом руки приманил со стола небольшую бумажку, которую поймал и тут же прокрутил между пальцами. — Гарри, Альбус чуть было не решил, что это какой-то намек на экзорцизм, — фыркнул алхимик, протягивая юноше визитку с логотипом охотников за привидениями. — Зачем ты устроил всю эту клоунаду?       — Потому что Дамблдор ведет себя аналогично, — парень пожал плечами, — любой серьезный вопрос сводится к странным шуткам, которыми он скрывает свое нежелание делиться информацией. Поэтому пусть и дальше думает о том, что скрывает за собой цитата из маггловского фильма, раз уж он такой фанат двусмысленности и переусложненных языковых конструкций.       — Молодежь нынче… — Фламель покачал головой, но улыбка на лице выдавала его истинные чувства. — Ладно, Гарри, для начала нам обоим нужно выспаться, а завтра с утра приступим.       — Приступим? К чему?       — Как, к чему? Я уже сказал тебе, что сделаю все, чтобы ты добился цели. Готовься, Гарри Джеймс Поттер, тебя ждут тяжелые деньки. Наконец-то мы займемся тем, чего от нас ждет все тот же Альбус.

***

      С чего начинается реализация сложнейшего плана, риск для жизни в котором предусмотрен по умолчанию? С составления этого самого плана, разумеется. Взяв небольшой перерыв в общении с Эммой, Гарри продолжил выходить на связь с друзьями и Сириусом, но дни его превратились в иллюстрацию «хомяк в колесе». Используя свою слабую предрасположенность к метаморфизму и безотказные чары гламура, Поттер выделил целых трое суток на наблюдение: найти бордели не составило никакого труда, все-таки воспоминания приспешников Верхета все еще были при нем, по-настоящему сложным занятием стала фиксация охранных чар.       Вместе с Фламелем они в срочном порядке создали четыре десятка специальных рунных детекторов, после чего Поттер разбросал их по улицам Врацы — небольшого болгарского городка, который был выбран Верхетом для создания сразу трех борделей, которые выглядели как обычные многоквартирные трехэтажные дома из красного кирпича, между которыми на высоте второго этажа были проложены «коридоры-мостики».       С учетом того, что услугами пользовались многие представители зажиточной европейской элиты, не было никакого смысла в том, чтобы скрывать непосредственно здания от чужих глаз, поэтому люди Верхета обходились лишь магической системой защиты и живыми отрядами охраны. Вдобавок, сам бизнес благодаря лоббированию стал абсолютно легальным на территории Болгарии, что подразумевало определенный простор, когда речь шла о деталях грядущего штурма.       Из записей, которыми владел Фламель, стало ясно, что существует два способа «включения» рабских амулетов. Первый подразумевал использование управляющего артефакта — золотой таблички, покрытой рунами, а второй был связан с магией крови. Судя по всему, Билл Уизли в мире Поттера воспользовался именно вторым, но не было никаких сомнений в том, что у Верхета контроль над вейлами проходил через управляющий артефакт. Если уж они умудрились каким-то образом достать все пятьдесят амулетов, то вероятность отсутствия у них управляющего артефакта стремилась к нулю.       Как упомянул Фламель, все пять десятков плененных вейл были живьем захоронены с одним из фараонов спустя несколько сотен лет после пленения самых первых «огненных сирен», но попытались разрушить магию гробницы, как только действие артефактов прекратилось. К сожалению, у них ничего не получилось, и гробница «схлопнулась», в результате чего артефакты исчезли из мировой истории на немалое количество времени. Судя по всему, усыпалище так или иначе обнаружили, разграбили, смогли расшифровать схему управления и… сделали то, что сделали. Использовали артефакты для того, для чего они были предназначены.       Целая неделя прошла в режиме «ускоренной всесторонней подготовки». Даже проблемы с анимагическим перевоплощением на время были отложены в сторону, покуда Гарри усиленно тренировался и вместе с Фламелем разрабатывал поминутный план грядущей атаки.       На случай провала плана «А», были составлены еще несколько, но Поттер знал, что время не на его стороне, а потому рассчитывал исключительно на первый и самый молниеносный вариант штурма. Вопреки мечтам, использовать маховик времени было нельзя, все-таки речь шла об уничтожении легального бизнеса на территории суверенного государства, а поэтому Гарри вынужден был отказаться от спасения самого себя из гипотетический тяжелой ситуации с помощью прибытия на помощь из прошлого.       К вероятному расследованию еще не произошедшего ограбления наверняка подключат Отдел Тайн, а невыразимцы тут же смогут понять, что в деле был замешан артефакт, влияющий на ход времени. Важный козырь вскрыт раньше времени, статус международного преступника выдан в комплекте. Просто замечательный исход.       Именно поэтому Гарри мог положиться только на себя. И на Фламеля, разумеется, потому что старик и впрямь включился в подготовку так, будто от исхода миссии зависела его собственная жизнь. Днями и ночами он старался держать Поттера в тонусе, не позволяя тому дать слабину даже в самых, казалось бы, незначительных моментах.       Утром они занимались созданием артефактов для взлома защитных чар, днем Фламель гонял Поттера по атакующей магии, а вечером они оба заходили в мастерскую и несколько часов тратили на попытки разгадать слабые места «туманного миража».       Параллельно с этим Гарри подготовил для вейл безопасное место, в котором мог бы разобраться с артефактами, не беспокоясь насчет слежки. Винки самоотверженно помогала с обустройством, хотя искреннее беспокойство в ее глазах и выдавало настоящие чувства.       Неделя, целая неделя прошла в таком темпе, чтобы за два дня до своего дня рождения Гарри надел маску Безликого и перенесся в Болгарию. Настал тот самый момент, когда ему предстояло оценить все результаты их совместных трудов.

***

      Пятьдесят вейл, каждая из которых находится в своей комнате. Как минимум двадцать девять боевых магов, выполняющих роль охранников и привратников одновременно, обслуга, состоящая из «обычных» наемных работников и работниц, которые спокойно относились к месту, в котором работают. В конце концов, не считая откровенной жести, которая порой происходила в этих комнатах, сам бизнес оставался абсолютно легальным. Что ж, Гарри давно принял неизбежность сопутствующего ущерба, вовсе не это было главной проблемой.       Главной трудностью и целью одновременно был старик, который управлял этим местом. Перепутать его с наемным работником было сложно: грузный и важный, он каждый вечер появлялся на границе защитных чар и медленно заходил во второе здание через главный вход, пока боевые маги, стоящие у дверей, приветственно кивали ему. Он оставался там вплоть до самого утра, после чего с таким же чванливым видом покидал работу. Если Фламель не ошибся, то пластина должна круглосуточно быть у того, кто управляет амулетами, а потому именно этот старик был наиболее приоритетной целью.       Летом темнело так поздно, что даже в десять часов вечера на улице было светло, словно днем. Недостаток света пошел бы Поттеру на пользу, но приходилось довольствоваться тем, что подкинула ему судьба. Откладывать давно запланированное дело на более поздний срок больше было нельзя, он и так слишком сильно затянул с ним.       Все должно сработать не просто одновременно, а еще и вовремя — главное условие, от которого нельзя было отступать ни в коем случае. Приземлившись на крышу здания, находившегося в паре сотен ярдов от первого борделя, Гарри поправил маску и никак не отреагировал на появление Фламеля в нескольких шагах позади себя.       — Ты готов? — спросил алхимик, подходя к краю крыши под дезиллюминационным заклинанием.       — А ты как думаешь? — усмехнулся Гарри, отключивший языковой фильтр для того, чтобы его голос звучал как обычно.       — Просто уточнил на всякий случай, — Фламель вздохнул, отходя от края. — Итак, первый, второй, третий…       — Снаружи только шестеро, по двое у каждого входа, — кивнул Поттер, — с ними разобраться можно без проблем.       — Через сколько он будет здесь?       — Через… — Гарри повернул запястье, чтобы посмотреть время, — четыре минуты.       — Кинжал не забыл?       — Слушай, я не маленький ребенок, которого надо собирать в школу, — фыркнул Гарри. — Да, взял все, кинжал в том числе.       Фламель молча кивнул, задумчиво смотря на Поттера, который не двинулся с места, продолжая неотрывно наблюдать за охраной. Секунды тикали с такой скоростью, словно кто-то всерьез попытался развязать войну с самим ходом времени, но в какой-то момент ставший механическим голос Безликого отвлек алхимика от мыслей.       — Активируй внешние контуры, — произнес Поттер, накидывая на себя мантию-невидимку и исчезая из виду. Он все еще аппарировал с характерным щелчком, но предусмотрительно перенесся на определенное расстояние от защитных барьеров, чтобы никто его не услышал.       Фламель, следуя команде, тут же активировал расположенные на крышах зданий артефакты. Оставалось лишь дождаться, пока Гарри не…       Поттер бесшумной походкой подошел к месту, где всегда появлялся управляющий. Задержав дыхание, он остановился на расстоянии пяти шагов от него, завороженным взглядом наблюдая за тем, как в аппарационной воронке проступает знакомое лицо.       Старик не успел даже удивиться: как только ноги коснулись каменной дороги, кинжал тут же вонзился в его горло, пробивая его насквозь и перешибая позвоночник.       — Morte tua, imperium sicut turbo in valle venti evanescit, — процедил Гарри, левой рукой вырывая из внутреннего кармана пиджака небольшую, размером чуть крупнее банковской карты, золотую пластину, изрезанную зловещими рунами. Захлебываясь кровью, умирающий управляющий рухнул на землю, а сам Гарри со всей силы ударил себя по наручу, активируя рунные детекторы. Не прошло и секунды, как защита рухнула, а вслед за этим последовала активация многоуровневых барьеров вокруг всей улицы. Фламель сработал вовремя.       — Авада Кедавра! — Гарри увернулся даже раньше, чем услышал крик. Попасть в человека, скрывшегося под плащом-невидимкой, созданным самой Смертью, не смог бы даже самый меткий стрелок на свете, но боевые маги, нанятые Верхетом, явно следили за уровнем своей подготовки, поэтому Гарри не мог позволить себе дать слабину.       Развернувшись на месте, он отпрыгнул в сторону, наблюдая за тем, как шесть охранников начинают формировать полукруг для обороны. Они уже поняли, что речь идет не о стандартном убийстве, потому что портключи и аппарация перестали иметь значение, как и любые связанные артефакты. Оскалившись, Поттер взмахом руки отбил еще несколько заклинаний, которые должны были накрыть всю площадь, после чего перешел в собственное наступление.       Зеленая вспышка поразила одного из охранников, а следующий рухнул вслед за ним. Оставшиеся четверо развернулись было, чтобы атаковать невидимого противника, чье местоположение невозможно было определить даже с помощью Гоменум Ревелио, но Гарри уже был позади.       Перемещаясь с настолько высокой скоростью, на которую он только был способен, Поттер буквально на ходу вызвал из татуировки меч и со всей силы рубанул по охраннику, находясь у него за спиной. Лезвие прошло сквозь шею, словно горячий нож сквозь сливочное масло, а по касательной вспороло горло еще и тому, что стоял рядом.       Беспорядочная схватка, в которой охранники борделей были вынуждены палить во все стороны в надежде, что смогут попасть хоть в кого-нибудь, закончилась в течение пары минут, когда Гарри последним взмахом меча разрубил последнего из них пополам. Гоблинская сталь без какого-либо звука встретилась с телом где-то в районе ключицы, а уже через мгновение вынырнула из-под ребер.       Отпрянув от перерубленного тела, Гарри тут же вернул меч в татуировку и забежал в коридор первого дома. Планировка совпадала с идентичными маггловскими домами, коих на этой улице хватало. Понимая, что его присутствие еще не успели засечь, несмотря на вспышки во дворе, он ринулся вперед, невидимый и бесшумный. Патруль охраны был распределен по трем домам, но их местонахождение не было проблемой.       — Гоменум Ревелио, — прошептал Гарри.       Приятным холодком повеяло со стороны ближайших к нему людей, но в голове тут же всплыло необходимое число. Гарри сжал зубы и двинулся дальше, продвигаясь по коридору. На первом этаже было всего два охранника, чьи жизни были оборваны с помощью обычного Секо. Режущее заклинание позаботилось о гарантированной смерти, а заглушающий барьер замаскировал падение тел, что позволило Поттеру перейти на второй этаж. Клиенты начинали прибывать уже после того, как управляющий зайдет в здание, а потому сейчас в зданиях были только охранники и вейлы, что существенно упрощало процесс. Покуда девушки находились в отключке после разрушения управляющей связи, Поттер мог разбираться с боевыми магами.       Оставалось лишь надеяться, что Фламель сможет удерживать барьеры достаточно долго, потому что иначе подмога успеет прибыть быстрее, чем предполагалось. Гарри взмахом руки отправил сразу в троих охранников Авады. Те не успели даже удивиться летящим в них зеленым лучам, как жизнь каждого из них оборвалась. Переступив через тела, Гарри понял, что зачистил первый дом.       Фламель молча смотрел на то, как невидимый Поттер расправляется с управляющим и вытаскивает из пиджака старика золотую табличку. Что ж, он не ошибся, это уже было хорошим знаком. Как только парень ударил по прикрепленной к предплечью рунной схеме, тем самым активируя ее, защитные барьеры вокруг домов рухнули. В ту же секунду Николас провернул по часовой стрелке небольшую шайбу, состоящую из трех частей.       С этого самого момента весь квартал находился под огромным куполом, который препятствовал не только несанкционированным магическим переносам, но и работе любых артефактов, предназначенных для быстрой связи. Шайба нагрелась, свидетельствуя о том, что барьер не вечен, но это уже не заботило Фламеля, который продолжал наблюдать за схваткой, развернувшейся на улице.       Конечно, назвать это схваткой можно было лишь с огромной натяжкой.       Гарри надел мантию-невидимку и передвигался бесшумно, тем самым выводя себя за скобки происходящего. Расправившись с первыми двумя охранниками с помощью обычных Авад, Поттер решил разнообразить свой подход и следующие четверо пали жертвами гоблинского меча. Не вступая в прямое противостояние, он атаковал исподтишка, со спины, всякий раз выходя победителем.       Покачав головой, Фламель вздохнул, понимая, что все еще не одобряет подобный подход, несмотря на то, что происходило в этих домах каждую ночь на протяжении многих лет. С другой стороны, у Безликого должны быть отличительные черты, верно? Гарри считал, что это является обязательным условием для превращения в ночную страшилку для всех, кто выступает на стороне Волдеморта и Верхета. И с этим алхимик был склонен согласиться, несоблюдение общепринятых норм магических схваток явно было своеобразной «фишкой», влияние которой еще предстояло оценить.       Время тянулось медленно, но шайба нагревалась все сильнее. Наконец, Фламель отбросил ее в сторону, понимая, что купол на грани разрушения. Разумеется, он оказался прав, потому что уже через мгновение глиняная шайба, покрытая рунами, превратилась в пыль, а барьеры пали. Фламель знал, что Поттер подготовил для девушек безопасное место, но успел ли он? Все обязательно должно было сработать одновременно, а иначе…       В этот миг на открытой площади перед домами начали появляться волшебники. Разрушение купола привело к тому, что все установленные в домах сигнальные чары наконец дали о себе знать, вынуждая Фламеля покинуть край крыши и активировать рунный портключ, который тут же унес его прочь из Болгарии, с помощью двадцати восьми шагов доставляя обратно во Францию.       Гарри открыл последнюю, пятидесятую дверь, предварительно избавившись от тела одного из охранников, которых убил за пару минут до этого. Оказавшись в спальне, совмещенной с небольшой кладовой, Гарри тут же устремился к девушке, которая лежала на поле возле кровати. Сдвинув в сторону воротник, он в последний раз за этот вечер убедился в наличии амулета-ошейника, вытащил из татуировки последний портключ и отправил вейлу в безопасное место, чувствуя, как подает сигналы спрятанная в татуировке пластина. Формально, сейчас не существовало установленной связи хозяин-рабыня, но артефакт все равно сразу же отзывался, стоило портключу сработать.       — Все, — дрожащим голосом прошептал Поттер, отходя в сторону коридора. Сорок минут, тридцать семь трупов, табличка и спасенные вейлы. Миссию можно было считать завершенной, если бы не…       Стоило Поттеру услышать многочисленные хлопки, как он тут же осознал, что умудрился пропустить уничтожение купола.       — Блять! — выругался маг, как только понял, что прибывшие маги наложили новые барьеры. Теперь нужно было наращивать дистанцию, прежде чем удастся беспроблемно сбежать.       Сорок минут, всего сорок минут! Купол должен был простоять как минимум час!       Вырвавшись в коридор, Гарри побежал в противоположную от площади сторону, на бегу уничтожая окно в самом конце пути. Перемахнув через подоконник, Гарри полетел вниз с третьего этажа, в последний момент успевая подхватить себя с помощью отправленного в сторону земли ударного заклинания. Импульс позволил ему сгруппироваться и совершить мягкую посадку, но Гарри просто не мог… упустить такой шанс. Не нужно было никакой дистанции, достаточно было всего лишь…       Спрятав в татуировку мантию-невидимку, чтобы она не пострадала, Гарри шепотом произнес:       — Гоменум Ревелио.       Поскольку прибывшее подкрепление уже успело применить заклинание и обнаружить, что в домах никого нет, среди них нашлось немало смельчаков, готовых отправиться вперед. Часть магов даже успела зайти внутрь, что существенно облегчало задачу. Выбежав под один из «навесных коридоров», Гарри взмахнул рукой, на мгновение закрывая глаза, чтобы закрепить контроль.       Свистящий всполох Адского пламени, который вылетел из его ладони и охватил все три здания, тяжело было описать словами. Гарри был абсолютно уверен, что никогда еще не создавал ничего подобного. Барьер, установленный подкреплением, стал их же собственным капканом, когда они поняли, что огонь в считанные секунды окружил дома, превращая внутреннее убранство и роскошные кровати в пыль. Поморщившись, Гарри выделил для Адского пламени еще больше сил, как только понял, что маги, оставшиеся на площади, пытаются его сдержать.       Гул магического пламени заглушал все, превратив кусок улицы в настоящую печку. Поттер вынужден был отступить в сторону, но заклинание сделало свое дело: навесные коридоры рухнули вниз, а все три дома превратились в один огромный костер. Кто бы ни отвечал за поддержку барьера, огонь явно добрался до него, потому что защита с треском развалилась, позволяя запертому во внутреннем дворе Поттеру активировать рунный портключ.

***

Спустя сорок пять минут после исчезновения Безликого

      — Не ходи туда, — прохрипел один из наемников, заметив, что Арон Сомерс медленно подошел к нему. — Мало ли, что этот ублюдок еще устроил.       — Сколько? — спросил Арон, наблюдая за тем, как догорает третье здание. Остальные два уже успели полностью сгореть: от них не осталось ничего, кроме груды обугленных кирпичей.       — Никто не знает, — сплюнул еще один боевой маг, подойдя к Сомерсу с другой стороны. — Мы все проверили, прежде чем отправляться внутрь, но…       — Херовая тенденция, ребята… — покачав головой, Арон цокнул языком и оскалился, обнажая кривые клыки, расположенные вразнобой с обычными зубами. — Почему все мои дела в последнее время сводятся к оценке ущерба? Как только разберетесь с пожаром, составьте списки. Нам нужно радикальное усиление, с этого момента пожелания Геллана не имеют значения, наладим дополнительную систему связи и начнем действовать на упреждение.