Парадокс второго шанса

      Гарри с непередаваемым выражением на лице наблюдал за тем, как Николас Фламель выходит из камина, взмахом руки очищая себя от сажи. Остановившись на полпути, алхимик раскинул руки в стороны и улыбнулся:       — А, Гарри! — подмигнул он Поттеру. — Это хорошо, что ты тоже здесь.       Гарри никак не отреагировал на приветствие, продолжая следить за Фламелем, который, кажется, и не ждал внятного ответа, потому что уже успел подойти к Сириусу и Амелии, которые пребывали в состоянии, близком к шоку.       — Добрый день, мадам Боунс, — склонился Фламель, невесомо касаясь губами ее ладони. Сразу после этого он повернулся к Сириусу, протягивая руку. — Мистер Блэк, Гарри много рассказывал о вас!       — Вот как? — прохрипел Сириус, но все же ответил на рукопожатие. — А о вас ни разу не упоминал.       — Да, прошу прощения за всю эту конспирацию, — Фламель еще раз мельком взглянул на Поттера, — я попросил Гарри держать наше знакомство в тайне, покуда столько всего происходит.       — А что происходит? — спросила Амелия, приходя в себя.       — Как, разве Альбус не рассказал вам? — притворился удивленным алхимик. — Альбус, ты не рассказал?       — Рассказал, — поспешил ответить Дамблдор, — я думаю, мадам Боунс имеет в виду твое предложение, которое мы с тобой обсуждали.       — Мое предложение… — нахмурился Фламель, словно не мог вспомнить, о чем идет речь. Внезапно он улыбнулся. — А-а-а, ну ты и хитрый пенек, Альбус! Решил скинуть все на меня, да? Признаю, это немного неожиданно.       — Прошу прощения, мистер Фламель, — встрял Сириус, — о чем именно вы говорите?       — Я хотел предложить юному Гарри провести лето у меня, — пожал плечами Фламель, продолжая улыбаться. — Разумеется, с вашего согласия, вот почему я и решил познакомиться лично с вами обоими именно сейчас.       Сириус хотел было ответить, но внезапный смешок, раздавшийся со стороны двери, прервал его:       — А меня спрашивать никто не собирается? — хмыкнул Поттер, не зная, стоит ли сделать шаг в сторону или же подыграть, чтобы понять, зачем Фламель затеял все это.       — Ты против? — удивился Фламель. — С учетом возвращения Темного Лорда, у тебя не так уж и много вариантов для того, где ты мог бы провести следующие два месяца.       — Я глава рода, — Гарри напрягся и даже не заметил, как его голос стал тверже, а скулы слегка заострились, — а документы на мое имя официально зарегистрированы в Министерстве и в Гринготтсе. Я могу делать вообще все, что захочу, покуда остаюсь в рамках закона.       — Да, ты прав, но…       — Вообще-то, я могу даже не возвращаться сюда, если мне взбредет это в голову, — осторожно добавил Гарри, специально закидывая удочку на запретную территорию. — Поэтому не стоит брать меня в оборот без моего согласия, мистер… Фламель.       — Я и не собирался, — серьезно ответил Николас. Дамблдор попытался было встрять, услышав о возвращении в Хогвартс, но алхимик остановил его, едва заметно качнув головой и делая шаг к Поттеру, который на автомате сделал шаг назад, — вообще-то в конечном итоге все зависит именно от твоего ответа. Я хотел бы стать твоим наставником, пусть даже на два месяца для начала.       — Наставником? — переспросили одновременно Сириус и Амелия, с напряжением наблюдавшие за происходящим. Гарри застыл на месте.       — Ваш крестник уже сейчас опережает всех своих сверстников, мистер Блэк, — улыбка исчезла с лица Фламеля, когда он повернулся к Сириусу. — С учетом того, что Том Реддл вернулся в мир живых во всей своей… красе, Гарри явно не повредят дополнительные тренировки, не так ли?       — Да, но я… — Сириус запнулся, понимая, что сейчас совсем не время для эгоизма. Каким бы сильным ни было его желание устроить крестнику первое классное лето в его жизни, Блэк прекрасно понимал, на что способен Волдеморт. Какие варианты были у Гарри? Если откинуть в сторону дом его маггловских родственников, то для обеспечения безопасности подростку пришлось бы на два месяца прописаться вовсе не в Испании, а где-нибудь на Гриммо. Защиты, установленной там, наверняка было бы достаточно.       — Разумеется, Гарри не будет пленником, — ответил на незаданный вопрос Фламель, — строго говоря, мы с ним просто… составим определенное расписание, в рамках которого и будем работать вплоть до сентября. В свободное время он будет полностью… свободен, я полагаю.       — Сириус, — шепнула на ухо Блэку Амелия, когда тот продолжил молчать, — мы все сможем видеться, как и раньше.       — Мадам Боунс полностью права, — вмешался Альбус, видя, что убеждение идет сложнее, чем планировалось. — Мы все здесь хотим, чтобы Гарри был в безопасности, но опасность следует за ним по пятам, пока Том Реддл жив. Необходимо, чтобы Гарри был готов к сражению с ним.       — Почему? — спросил Гарри, склонив голову набок и внимательно посмотрев на Дамблдора. — Я ведь не обязан сражаться с ним, профессор. Можно использовать приманку, выманить его, а затем вы и мистер Фламель вместе зажмете Волдеморта в угол.       Дамблдор замялся, понимая, что не хочет прямо сейчас посвящать всех присутствующих в тайну пророчества, полное содержание которого знали только он сам и Николас Фламель.       — С другой стороны, — протянул Поттер, сразу смекнув, что раскрывать детали пророчества старик не собирается, — он ведь все равно не остановится, пока не убьет меня, так или иначе.       — Верно, — подхватил Дамблдор, ухватившись за спасательный круг, — поэтому я искренне надеюсь, что ты согласишься. Вдобавок, Николас поработает с тобой над приемами окклюменции, которые использует сам, что может спасти тебе жизнь однажды.       — Угу, как же… — пробормотал Гарри себе под нос, после чего вздохнул и посмотрел на Фламеля. — Я не буду пленником?       — Никаких ограничений, но как наставник я буду ждать от тебя полной отдачи, — сразу подметил алхимик, — филонить не получится.       — И не собирался, — усмехнулся Поттер, продолжая стоять с каменным лицом. — Ладно, я согласен.       — Отлично! — Фламель потер ладони, повернувшись к Сириусу. — Мистер Блэк?       Сириус посмотрел на всех по очереди — на Фламеля, Дамблдора, Амелию и, конечно же, на своего крестника. Скрепя сердце и сжав зубы, он кивнул:       — Я считаю, что это и впрямь неплохая идея, особенно с учетом новых обстоятельств.       — Благодарю, мистер Блэк, — Фламель улыбнулся Сириусу и потом вернулся к Гарри, — но тебе все же надо отправиться в Лондон на поезде.       — И здесь тоже конспирация? — приподнял бровь Поттер.       — Осторожность не повредит, — тихо произнес Дамблдор. — Пусть лучше все будет выглядеть как обычно, а Николас незаметно заберет тебя прямо оттуда.       Гарри пожал плечами:       — Ну, если вам так больше нравится…       — Ага, — подтвердил Фламель, — а теперь, думаю, тебе уже пора на обед, — алхимик посмотрел на причудливые настенные часы, прекрасно вписывающиеся в интерьер кабинета.       — Само собой, — пробормотал Гарри себе под нос, выходя из кабинета, но все его услышали.       Как только шаги Поттера стихли, а горгулья дважды провернулась вокруг своей оси, Фламель стал выглядеть чуть более собранным и сосредоточенным, после чего посмотрел на всех присутствующих:       — Я надеюсь, вы не будете против встретиться со мной сегодня вечером? — обратился он к Сириусу и Амелии.       Те переглянулись и синхронно кивнули:       — Я буду в Министерстве минимум до шести, так что… — нахмурившись, произнесла Боунс, но Фламель не дал ей договорить.       — Предлагаю встретиться прямо здесь где-то около семи, договорились? Думаю, в наших обстоятельствах это будет наилучшим местом, просто попробуем обсудить все за один раз.

***

      Поттер неотрывно смотрел на Дамблдора, нависавшего над преподавательским столом, словно хмурый призрак с причудливым кубком в руке, в котором явно оставалось не больше пары глотков вина.       Понимая, что старик наверняка хочет собраться с мыслями, Гарри решил еще раз осмотреть всех, кто собрался в зале. Оказывается, совершенно незаметно для него самого, вдоль стены рядом с дверьми успели компактно разместиться фотографы и репортеры Ежедневного пророка и Министерского вестника.       Самописные перья уже были готовы к тому, чтобы сохранить в истории речь, которая наверняка всколыхнет жизнь в Магической Британии. Недовольные взгляды авроров, которые потратили всю ночь на расследование произошедшего, красноречиво говорили об их отношении к прессе, но все было вполне себе мирно. Возможно, хотя бы речь удастся пережить в относительно спокойной обстановке.       Директор осмотрел студентов, находящихся в зале, на несколько секунд зацепившись взглядом за стол Пуффендуя, где было предостаточно заплаканных лиц, и собирался было уже приступить, как хрупкую тишину нарушили шаркающие звуки чьих-то торопливых, нервных шагов.       В зал, минуя авроров и репортеров, вбежал запыхавшийся Корнелиус Фадж, сжимая в руках собственную шляпу и волшебную палочку. Он с задержкой осознал, что умудрился опоздать, но удержал лицо и важно прошел вдоль факультетских столов, остановившись рядом с преподавателями и словно не обращая внимания на тот факт, что взгляды всех присутствующих в зале скрестились на нем.       — Директор Дамблдор, — важно произнес он, кивнув Дамблдору и старательно игнорируя взгляды остальных преподавателей, — вы еще не закончили?       Альбус ничего не ответил, лишь покачал головой, поэтому Фадж смял котелок еще сильнее и прошел в сторону, остановившись неподалеку от двери, находящейся позади стола.       Откашлявшись, Дамблдор вновь поднял кубок, прерывая успевшие появиться шепотки. Тишина вновь воцарилась в зале. Фадж, сообразивший, что на входе в Большой зал находятся фотографы Ежедневного Пророка и Министерского вестника, мгновенно сменил мину с безэмоциональной на скорбную, буквально за секунду превратившись из скучного политика в скорбящего народного избранника, который старается быть со своим народом в самые тяжелые моменты.       — Разумеется, все вы понимаете, о ком пойдет речь, — произнес Дамблдор. — В конце концов, сегодня в этом зале находится немало тех, кто был другом Седрика. Седрик Диггори был честным, добрым, прекрасным юношей. Он был настоящим примером для целого факультета, не говоря уже о том, что в какой-то момент он стал примером для всей нашей школы. Мы с вами должны помнить не только о нем как о человеке, но и о том, какой невероятный эффект он оказывал на всех нас. Помнить о тех принципах, что он отстаивал в школьных коридорах, являясь старостой, помнить о том рвении, с которым он стремился стать лучшим, не оставляя никого позади, что является… я бы сказал, очень-очень редким качеством.       Гарри, сидящий за столом Гриффиндора, тем временем, по сути пропустил речь Дамблдора мимо ушей, продолжая наблюдать за всем, что происходит в Большом зале, особенно среди студентов. Чжоу Чанг на обеде не было, но причина этого отсутствия была ясна как день. Стол Пуффендуя погрузился в полноценный траур, затихли разговорчики за столами Гриффиндора и Когтеврана, а вот стол Слизерина выглядел… странно.       Судя по всему, отец Гойла уже каким-то образом рассказал своему сыночку о том, что произошло вчера — Гойл-младший прямо-таки светился, даже не пытаясь скрыть счастливую ухмылку с лица. Его зеркальным отражением был сидящий рядом Крэбб, который наверняка узнал обо всем от друга. Что интересно, так это отсутствие такой радости на лице Малфоя — Драко сидел молча, даже слегка поодаль от парочки амбалов, с которой таскался почти весь год. Неужели смекнул наконец, что из них толковых друзей не получится? Долго до него доходило, если так.       Фадж — вот кто вызывал у Поттера серьезные опасения. Если уж Дамблдор собрался рассказать всем о том, что произошло вчера, то как на этот рассказ отреагирует находящийся рядом Фадж?       Не попытается ли сорвать выступление, чтобы намеренно снизить градус опасности? Возможно, стоит перестраховаться, чтобы не допустить этого?       — К сожалению, наша скорбь не должна занимать все наше внимание, — Дамблдор мельком глянул на Амелию Боунс и Сириуса, которые как раз подошли ко входу в Большой зал и остановились рядом с аврорами, — нам необходимо также помнить и о том, кто стоит за его смертью.       — Заткнись, старый дурак, — прошипел себе под нос Фадж, продолжая удерживать скорбную мину.       — Наверняка многие из вас заподозрили неладное еще в прошлом августе, после чемпионата мира по квиддичу. Тогда, оставляя за скобками кое-какие детали, мы с вами увидели нападение пожирателей смерти на мирных болельщиков. Мы увидели, как в небе вновь горит черная метка, возвещающая о произошедшей трагедии и том, кто за ней стоит, — продолжал Дамблдор. — Министерство не хотело, чтобы я сообщал вам об этом, но… Седрик Диггори был убит Лордом Волдемортом!       Перешептывания студентов в зале, стартовавшие после упоминания чемпионата по квиддичу, превратились в шум морского прибоя — каждый первый стремился не только оценить речь Дамблдора, но еще и высказать свое крайне ценное мнение, сформированное за три секунды. Еще не успевшие окончить Хогвартс студенты, с трудом сдававшие Историю Магии в конце каждого года, вмиг превратились в политологов и детективов, которые готовы были на пальцах объяснить любому желающему, что произошло на самом деле и как с этим быть.       Гарри же чуть не грохнулся лицом прямо в тарелку, застыв на месте с сосредоточенным выражением на лице, сохранявшимся ровно до того момента, пока его не «разбудил» Невилл. Проморгавшись, Поттер понял, что и на него некоторые уже начали посматривать, что не было чем-то удивительным, учитывая их с Волдемортом тяжелую историю токсичных отношений.       — Гарри? — тихо спросил его Лонгботтом.       — Я потом вам все-все расскажу, — сразу же ответил Гарри, — когда соберемся у меня.       — Но… — Невилл шумно сглотнул, — это правда?       — Да, — Поттер кивнул, — но не все так страшно, панику можно откладывать на неопределенный срок.       Невилл кивнул, но Гарри заметил, как тот сразу же подобрался. Никакой суеты или страха, лишь осознание возможных перспектив и готовность работать с ними. Поттер слегка улыбнулся, заметив это преображение — всего год назад Невилл не смог бы даже новость о Тролле по Зельеварению воспринять с достоинством и высоко поднятой головой, а сегодня даже такой стресс не выводит его из колеи.       Тем временем, Дамблдор продолжал свою речь, пока среди студентов пробегали шепотки, а лицо Фаджа становилось то белым, то красным в зависимости от того, что именно произносил директор в тот момент.       — Возможно, некоторые из ваших родителей будут в шоке от того, что я сказал сегодня, — произнес Дамблдор. — Они могут не поверить в возвращение Волан-де-Морта или счесть вас слишком юными для разговоров о подобном. Тем не менее, правда всегда лучше лжи, какой бы горькой она ни была. Попытки извратить смерть Седрика Диггори, назвать ее несчастным случаем или обвинить его самого — это оскорбление памяти прекрасного юноши, который пал от руки того, с кем нам только предстоит сразиться.       Фадж хотел было прервать Дамблдора, но понял, что не может двинуться с места или открыть рот — судя по всему, кто-то заколдовал его! Не имея возможности повлиять на происходящее, он лишь с безумным огоньком в глазах продолжал смотреть на директора, пока тот нес какую-то чушь о единстве.       Чушь, бред, спектакль! Дамблдор вел публичную подготовку государственного переворота, Люциус и Долорес оказались полностью правы!       Чары рассеялись лишь к тому моменту, когда старик закончил свою речь, а на столах появилась еда, поэтому Фаджу ничего не оставалось, кроме как промямлить что-то невнятное для репортеров Вестника насчет приза, который достанется родителям Диггори, а потом испариться. Необходимо было срочно сообщить Люциусу о том, что все пошло совсем не по плану.

***

      Когда Гарри вошел в апартаменты, в которых провел целых десять месяцев, он обнаружил, что все уже собрались внутри — Гермиона и Рон сидели на небольшом диванчике рядом с потухшим камином и обсуждали что-то, явно связанное с речью Дамблдора, Невилл сидел в кресле и крутил в руках закрытый блокнот, а Луна и Флер о чем-то перешептывались, занимая еще один диванчик. Кивнув собственным мыслям, Гарри сразу же прошел к свободному креслу и упал в него, расслабляя спину. Разумеется, взгляды всех присутствующих мгновенно пересеклись на нем.       — Это правда, — сразу же произнес Поттер, чтобы отсечь самый главный и болезненный вопрос. — Волдеморт действительно вернулся.       — Откуда ты… — попытался было спросить Рон, но Гермиона шикнула на него, позволяя Гарри продолжить.       — Спасибо, Миона, — хмыкнул тот со слабой улыбкой. — Дамблдор вызвал меня, Сириуса и Амелию незадолго до обеда, а там рассказал все в подробностях, подкрепив это… определенными доказательствами.       — То есть, Седрика и впрямь убил Волдеморт? — спросила Гермиона.       — Да, — Гарри кивнул, — но это не входило в его планы. Я должен был коснуться Кубка, а Волдеморт собирался использовать мою кровь для того, чтобы создать себе новое тело. Вы заметили, что за преподавательским столом не было Грюма?       Все синхронно кивнули.       — Это потому что Грюм ни разу не вел ЗОТИ в нашей школе, — вздохнул Гарри, — весь год этим занимался Барти Крауч-младший, который пил оборотное зелье для маскировки и держал настоящего Грюма в плену, заперев его в сундуке, зачарованном на незримое расширение. Именно он подкинул мое имя, обманув Кубок огня, а также позаботился о том, чтобы я добрался до финала. Вчера он исчез сразу после третьего испытания.       — Ч-чего? — икнув от удивления, переспросил Рон. — У Крауча был сын?!       — Был, — прошептал Невилл, сжимая блокнот так, что кожаная обложка заскрипела, — но он умер в Азкабане много лет назад.       — Если он был здесь, то… — Гермиона посмотрела на Поттера, — он сбежал из Азкабана? Прямо как Сириус?       — Нет, — Гарри покачал головой, закинув ногу на ногу, — отец вытащил сына из тюрьмы, а в камере осталась его умирающая мать, которая принимала оборотное зелье вплоть до самой смерти. Именно ее труп покоится под стенами Азкабана.       — И он исчез, — процедил Невилл, — исчез!       — Невилл, а почему ты так… — произнес Рон, но в этот момент Гермиона пнула его по лодыжке, постаравшись сделать это незаметно. К сожалению, реакция Уизли все испортила. — У-у-у! Да что ж ты меня постоянно бьешь?!       — Все в порядке, Гермиона, — выдохнул Лонгботтом, стараясь обрести спокойствие, — просто… Барти Крауч-младший, Беллатриса, Рабастан и Рудольфус Лестрейнджи были теми, кто пытал моих родителей, когда Тот-кого… Волдеморт исчез. Они считали, что мои родители могут что-то знать, поэтому… вот.       — Прости, Нев, — прошептал Рон, на чьем лице застыло виноватое выражение, — я не знал о нем, правда.       — О нем давно никто не вспоминал, включая меня, — усмехнулся Невилл, — все-таки официально он мертв, — Лонгботтом посмотрел на Поттера, — так и где он теперь?       Гарри пожал плечами:       — Судя по всему, сумел сбежать. В худшем раскладе смог вернуться к Волдеморту целым и невредимым.       — А карта? — спросила Гермиона, мельком глянув на Флер, которая внимательно слушала беседу, но не вмешивалась. — Там не было видно, что это Крауч?       — Я много пользовался ей в начале года, — выдал заготовленное оправдание Поттер, — а тогда…       — Он был просто Барти Краучем! — догадалась Грейнджер. — Ты думал, что это его отец!       — Угу, — кисло подтвердил Гарри, — а поскольку Грюм всегда был рядом с ним, я думал, что так и должно быть.       — Да уж, — прошептал Невилл, — теперь я понимаю, каково это — иметь на руках все возможности, но все равно остаться в дураках.       — Я с самого начала знал, что меня втянули в Турнир не просто так, — фыркнув, пожал плечами Гарри, после чего дотянулся до Невилла и положил руку тому на плечо, — а по итогу тот, кто уже трижды пытался убить меня, возродился, убил Седрика и теперь скрывается где-то, накапливая силы.       — Почему ты не стал звать Асти? — спросила наконец Луна, заметив, что беседа затихла. — Разве ей не стоит знать о том, что произошло?       — Стоит, — устало вздохнул Гарри, посмотрев на Лавгуд, которая смотрела на него с печалью, которой давно не было в ее взгляде, — но ее семья… всю прошлую войну провела в серой зоне, понимаешь? И для того, чтобы безопасно существовать в таких условиях, необходимо очень аккуратно подбирать круг общения. Да, поначалу Волдеморт наверняка примется за сбор своих бывших сторонников: Малфоя, Гойла, Селвина и прочих, но потом… — Гарри пожал плечами, — будет лучше, если Астория пока просто будет жить в относительной безопасности и без лишних знаний, хорошо?       — Хорошо, — вздохнув, согласилась Луна, — но я ведь могу ей писать, да?       — Я вообще-то подготовил кое-что получше… — Гарри встал с кресла и зашел в свою комнату, вытаскивая из рюкзака несколько плоских предметов, завернутых в пергамент. Вернувшись обратно, он прошелся по кругу, раздав предметы всем присутствующим, причем Луне досталось сразу два. — Это сквозные зеркала, — объяснил он, когда Лавгуд уже распаковала одно из них, — почти как те, что есть сейчас у нас с Невиллом, но лучше, безопаснее и функциональнее. На всех пергаментах написана инструкция по установке паролей, обманных ловушек и сигнальных шифров, это все на всякий случай.       — Где… где ты их достал? — пораженно прошептала Гермиона, разглядывая красивое зеркальце с позолоченной рамой.       — Заказал у артефактора, — пожал плечами Гарри, не уточнив, что этим артефактором был он сам, — одно передашь Астории, договорились? — обратился он к Луне.       Та кивнула, и Гарри с удовлетворением отметил, что искра радости вновь наполнила ее взгляд.       — Протеевы чары поддерживают только две связи за раз, — добавил Гарри. — Поэтому, хоть вы и можете вызвать кого угодно из этой комнаты, одновременно могут общаться не более трех зеркал. К сожалению, это необходимо для баланса между расстоянием и стабильностью.       — У тебя тоже будет такое? — спросила Флер, разглядывая артефакт, инструкцию для которого Гарри написал сразу на двух языках, английском и французском.       — Да, но я не знаю, можно ли будет со мной связаться, — поморщился Поттер. — Я еще не знаю, где проведу лето, но наверняка Дамблдор упакует меня в какое-нибудь крайне защищенное место, так что… вот. Так, вы чего раскисли?! Всем, у кого кислая физиономия, не достанется десерт! Добби!

***

      Флер с тяжестью на сердце наблюдала за тем, как ее однокурсницы обсуждают что-то совершенно неважное. Казалось, будто смерть Седрика и выступление Дамблдора не так уж и занимают их, несмотря на то, насколько все на самом деле было ужасно. Им интереснее было обсуждать грядущую сдачу ЖАБА, парней и карьерные перспективы, а вовсе не тот факт, что сейчас, возможно, идет подготовительная стадия очередной кровавой магической войны.       Уезжать не хотелось. Флер не полюбила Шотландию, конечно, и ни за что не выбрала бы ее в прямом сравнении с теплой, мягкой и привычной Францией, но… она полюбила этот замок, полюбила это озеро, а еще она полюбила своих друзей, которые оставались здесь.       Поверила бы Флер год назад, что ее лучшей подругой будет вовсе не Мэрион или Клэр, а третьекурсница Луна Лавгуд, которая любит обсуждать странных и, возможно, несуществующих магических животных? Нет, она и сейчас могла назвать Мэрион и Клэр подругами, но все же… разница была очевидна.       Этот год все изменил. Он все изменил, хотя Флер вообще не рассчитывала на это, не была готова к изменениям. Она отправлялась в Хогвартс с твердой уверенностью, что ее главной целью является победа в Турнире, которая стала бы доказательством, что она не просто пустышка-вейла. В какой момент ей стало плевать на победу? Быть может, тогда, под толщей воды Черного озера, когда она поняла, что не может спасти родную сестренку? Или тогда, когда Гарри вернул Габриэль на берег, наплевав на правила и баллы?       Гарри…       Флер выдохнула, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Она помнила, как вчера вечером сорвалась с места и побежала вслед за ним. Помнила, как на долю секунды в голове промелькнула и тут же исчезла мысль, что он пытается скрыться с места преступления. Ей до сих пор было стыдно за эту секундную слабость, особенно с учетом всего того, что открылось позднее, но тогда… она просто была на пределе своих нервных возможностей.       Он умел аппарировать. Еще одно странное открытие, как будто бы случившееся в неправильном месте и в неправильное время. Как он научился? Флер помнила, что ей рассказывали на курсах по аппарации о необходимости стабилизации магии и многих других аспектах, необходимых для того, чтобы освоить перенос тела в пространстве, а у него, четырнадцатилетнего подростка, все это получалось еще и бесшумно!       А уж то, что было дальше, включая сегодняшний день, кратко и внятно описать было невозможно. Профессор ЗОТИ в плену, пожиратель смерти под чужой личиной, рассказ профессора Дамблдора, рассказ Гарри…       Легкая улыбка появилась на лице Флер, когда она вспомнила о зеркальце, которое лежало сейчас в ее чемодане. Гарри был таким странным человеком иногда, но Луна, кажется, понимала его лучше всех. Сегодняшнее «Разумеется, он тебя очень ценит», которое Луна прошептала ей после их прощального чаепития, грело душу Флер так, как не грел ее внутренний огонь вейлы.       Гарри Поттер — человек-загадка. Знает французский, умеет аппарировать, превосходит школьную программу, но при этом явно намеренно заваливает собственные оценки. В его биографии отдельными строчками идут тяжелое, фактически ужасное детство у магглов и ранняя эмансипация через получение титула главы рода, что было крайне необычно для мага такого возраста. И тем не менее, несмотря на то, что он явно зачастую старался думать на шаг вперед, он никогда не проявлял болезненного высокомерия, свойственного многим талантливым парням.       Флер знала, что влюблена. Она знала об этом еще тогда, когда приглашала его на бал и выслушивала вежливый отказ. Знала, когда он выбирался из воды с ее младшей сестрой на плечах. Знала, когда он танцевал с ней на том ужине, ни на секунду не поддаваясь ее очарованию. Оставалось лишь понять, готова ли она к тому, чтобы произнести это вслух, но не перед зеркалом, а перед самим Гарри. В конце концов, он ведь обещал прийти проститься, верно?       — Ох, ну у вас тут и толпа, — услышала она знакомый голос и вынырнула из мыслей, понимая, что Гарри подошел к карете со стороны озера.       — Да, — отмахнулась Флер, успокаивая быстро бьющееся сердце, — может, отойдем?       Гарри кивнул, и они слегка отдалились от кареты, начав медленно идти вдоль берега.       — Пришла пора прощаться, а? — спросил Гарри, чтобы разбавить молчание.       — Ненавижу это слово, — поморщилась Делакур, — вообще-то я хотела сказать, что жду от тебя писем!       — Я пообещал Габриэль, что даже навещу вас, — хмыкнул Гарри, — так что жди в гости… когда-нибудь.       Флер искренне улыбнулась, услышав это.       — Ты ведь на самом деле знаешь, где проведешь лето, да?       — Нет, — Поттер покачал головой, — если и узнаю, то не раньше завтрашнего дня. В любом случае, это не так уж и важно, в конечном итоге это всего лишь на два месяца, а потом я вновь окажусь здесь.       — Я не окажусь, — тихо произнесла девушка и Гарри грустно улыбнулся, услышав ее мелодичный голос.       — Ты будешь во Франции, в безопасности, — кивнул он, не подтверждая, а словно определяя ее будущее. — Ты хотела получить мастерство по Чарам, верно? Самое время для этого.       — А как же вы все? Я нашла настоящих друзей только для того, чтобы покинуть их, да еще и в непростое время?       — Время никогда не бывает простым, — печально улыбнулся Поттер. — Я думаю, что все будет в порядке. Ты нашла друзей вовсе не потому, что мы какие-то исключительные, просто ты замечательный человек, Флер. Возможно, тебе просто требовалась капелька уверенности, вот и все.       Флер затянула с ответом на несколько секунд, прежде чем робко спросить:       — Ты и правда собираешься к нам в гости?       — Если приглашение Габриэль все еще в силе, то почему бы и нет? — Гарри усмехнулся.       — Я думаю, что в силе, — улыбнулась в ответ Флер, посмотрев на Поттера и на бесконечно долгую секунду утонув в его потрясающих зеленых глазах.       — Ну, если твоя бабушка тоже там будет, то я обязательно приду, — вкрадчиво произнес Гарри и хихикнул, когда Флер слегка толкнула его в плечо. — Кажется, мадам Максим зовет тебя.       Флер обернулась, чтобы посмотреть на карету и увидела, что это действительно так, мадам Максим стояла рядом со студентками и махала рукой, призывая Флер вернуться.       — До скорой встречи, птичка, — фыркнул Гарри, но тут же слегка опешил, когда Флер заключила его в крепкие объятия.       — Лучше бы тебе выходить на связь, когда я буду вызывать тебя по зеркалу, — внезапно осмелев, прошептала вейла на ухо парню, после чего отстранилась и поцеловала.       Перенервничав, она слегка промазала, и поцелуй пришелся на уголок губ, но этого оказалось достаточно для того, чтобы вся ее смелость вмиг улетучилась, на лице появился румянец и Флер, не думая ни о чем, побежала в сторону кареты, оставляя позади удивленного Поттера.